События, происходящие раньше заявленных в главе.
В домашнем мини-баре одинокая девица грустно стучала по стеклу бокала, иногда беря его пальцами, отпивая с него маленькими глоточками. Она щурилась на время на наручных часах, ожидая своего и поправляя короткое красное платье, что подчёркивало фигуру, выделяя рубиновые глаза и серебряные волосы молодой девушки. Сама же девушка наслаждалась своим одиночеством, желая растянуть удовольствие на подольше, но раздавшийся вскоре одинокий стук шагов, заставил её сердце сжаться. Она знала только одного человека, что мог так вальяжно вышагивать по её дому, но при этом столь тихо и бесшумно, словно имея принадлежность к семейству кошачьих. — Ояма, рада что ты на месте, я как раз хотела побеседовать с тобой, — раздалось негромкое под самым ухом, заставившие мафиози, бывшего члена Шакко, сжаться. Существовали только трое людей, что пугали её во всей Йокогаме, приводя всё тело в дрожь. Это Моримура, его правая рука Такэси и… — что за столь бледное лицо, как будто ты мертвеца увидела? Твоими молитвами, надеюсь, я всё ещё жива, — пропела черноволосая девица, грандиозно присев на соседний барный стул и сложив локоть на стол, с хитрой улыбкой посмотрела на испуганную девушку, сверкая изумрудным глазом. Сома Тайя. Хацуë уже множество раз жалела, что не было никого другого, кроме своенравной на голову полицейской, желающей избавиться от власти Шакко, к кому отчаявшаяся мафиози могла тогда обратиться. Власть Моримуры напрягала девушку с каждым днём сильнее. Казалось, что зреет какое-то нехорошее дело, в которое он должен был втянуть всю их банду. А Ояма страстно хотела жить без участия в адовом пекле, созданном Сэйити. Вот и связалась на свою голову с той, от кого стоило держаться подальше. Ведь Тайя была не хуже кошки, держащей в своих зубах мышь. Она была страшнее всех ёкаев вместе взятых, когда злилась. Особенно, когда скрывала злость за ленивыми жестами и улыбкой, говорящей о том, как сильно она хочет стереть своих врагов с лица земли. И сейчас Ояма явственно чувствовала, что Тайя была зла, ощущая чёрные волны, исходящие от натуры девушки и достигая сжавшуюся мафиози, что натянуто улыбнулась ей в ответ. — Ох, Сома… какая встреча, давно тебя не видела. Ты словно пропала… — тянула Хацуë, замолкнув, когда из рукава тёмного плаща Сомы мелькнул браслет с клеверами, который она держала в руке с невинным выражением лица, пока око Сомы было сощурено в неутихающем подозрении в её сторону. — Конечно, ведь меня навещала старая подруга, которой ты, как раз и помогла придти ко мне, — высказалась Тайя, пододвинувшись несколько ближе и склонив голову, — неужели ты думала, что способна обхитрить всех, Ояма? Ведь всё это время ты была рядом. Ты дала контактный номер телефона человека, который «с твоих слов» мог прояснить ситуацию, хотя с поставкой ЦДМ-66 в Йокогаму помогала именно ты, — она убрала браслет, вытащив телефон и показывая фотографии со встреч девушкой с неизвестными мужчинами возле клубов, где рядом, как раз и красовались грузовики, на которых и привозили злосчастную партию. Следующее фото было, как они вытаскивали коробки, а на другой, уже распаковывали, являя миру цвет синих порошков опасного вещества, — это всего лишь мои наблюдения за последнюю неделю, когда я была на больничном из-за Тавады, которой, кстати, ты по просьбе Такэси так же помогла навести на мой след, — Тайя внимательно смотрела на понурую девушку, что ничего не смела отрицать, — я поняла это, когда осознала, что только ты одна имела связь со мной из всех, кто остался из Шакко на свободе. И об этом знали многие в преступном сообществе. А так, как ты была близкой подчинённой Моримуре и его неуёмному дитю, то жутко боялась гибели от рук Такэси, решив избежать смерти, помогая ей с поставками для привлечения моего внимания, хотя могла бы сознаться сразу, когда я приходила к тебе с детективом. Давно с ней общаться начала, а? — Ояма тяжело вздохнула, заговорив, ибо отвертеться уже не представлялось возможным. — Через пару месяцев после того, как ты бесследно забрала Моримуру куда-то, мне стали приходить странные послания с обещанием убить меня… Пока я не поняла, что это Такэси направляла, таким образом, весточку, — Ояма вновь сжалась, поморщившись, — потом мне пришло приглашение на встречу в Токио, где мы поговорили и она заставила меня подработать на неё в обмен на жизнь. Тавады с нами тогда не было, я узнала о том, что её тоже завербовали, когда она попросила узнать, собираешься ли ты куда-нибудь умотать с Йокогамы, хотя бы на один денёк, чтобы за тобой не сразу бросили всех гончих. Пришлось поваляться бесцветной жижей под окнами твоего участка, прежде чем я узнала, что ты едешь в Матиду и отправить по твоему следу Таваду… Но это всё, что я делала. Такэси… вроде не собиралась тебя убивать… — Нет, конечно, кроме того, как вычислить из меня информацию о местонахождении Моримуры, о котором не знаешь даже ты. Видимо, её собственные поиски не дали никакого результата, — Сома хмыкнула, подперев под ладонь голову, — после этого она, наверняка, и с удовольствием отправила бы меня на небесные угодья, — Тайя аккуратно вытянула ногу, зажав ею нижнюю конечность, сидящей рядом Хацуë, что попыталась резво дернуться, — то есть, именно так ты держишься нашего договора ради свободы, которой отчаянно просила? Таким вот образом? — Ояма вновь повторила попытку выскочить из-за стола, но зажатая нога не давала ей этого сделать, отчего, сцепив зубы, Хацуë закричала на девушку, выпуская паром на неё всю скопившуюся злость и боль: — А что я должна была делать? Я жить хочу! Я не полицейская, как ты! Я обычная мафиози, что не может противостоять даже Такэси, ведь она едва не заколола меня при нашей первой встрече в Токио! Я хотела спастись, поэтому согласилась на всё! Ведь это нормально бороться до конца, правда же, Сома?! Сома же в ответ внимательно её слушала, склонив голову на ладонь. сильнее. Ояма не могла прочесть того, о чём думает сейчас инспектор, чем всегда так и напрягала девушку. Хацуë почувствовала себя загнанной в угол, в ловушку, в клетку, называйте это, как хотите… С одной стороны Сиота, чье слово могло спасти её нерадивую душу от смерти, а с другой, Сома, чьи действия… — Хочешь жить? Похвально, — Тайя хитро прищурилась, издав ядовитый смешок, убирая голову от ладони, сложив её на стол, — но как ты думаешь, насколько хороша будет твоя жизнь, если я раскрою тебя тем людям, от которых ты сейчас прячешься? От которых пряталась ещё в нашу про-о-ошлую встречу, — тело Хацуë натянулась, как струна, после этих слов. Стало невыносимо трудно дышать и грудь, будто закололо сотней болезненных молоточков внутри. Как же она себя ненавидела, ибо в старое время наследила так, что теперь каждая проходящая мимо шавка могла воспользоваться её слабостями, — а, может, мне стоит поднять то старое расследование и рассказать, что в действительности, когда я приходила за Моримурой, ты всё так же помогала мне?.. — Тайя не договаривает, слыша в ответ громким криком отчаянное: — Но ведь ты отключила меня на тот момент! Я не знаю, что было потом, не знаю, где он и куда ты его спрятала, что даже в Мерсе Такэси его не нашла! — Хацуë сжала руки в кулаки, видя, как остро пронзает её взор Сомы. Кажется, то была своеобразная месть от Тайи за то, что она продала сведения о ней Такэси. Но что ей было на тот момент делать? Когда Сома связалась с ней, разговорившись о том, что не хотелось бы ей зажить свободно от гнёта босса, который никому не давал выйти из паутины преступного мира, то Ояма ответила положительно и стала аккуратно шпионить за делами босса, найдя нужный момент, когда дела Шакко пошли на спад, приведя к нему погибель в лице Тайи. Перед потерей сознания из-за действий Сомы, Хацуë так и увидела, как поднялась в удивлении бровь Сэйити, думая о том, как же странно в последний раз узреть, что и босса, оказывается, можно удивить. Особенно, когда по его душу пришла совсем обычная, не обладающая эсперской силой, а только смекалкой, амбициями и нескончаемым упорством, девушка в полицейской форме. Больше Ояма ничего не знала. Ни где босс, ни что с ним. Так она и ответила раздражённой Такэси, сказав, что обо всём знает только Тайя. На что Сиота раздражённо фыркнула, пробурчав: — Опять всё сводится к этой чёрной кошке. Что она за заноза в одном месте, стоило давно ей просто перерезать горло, — та прикусила острый ноготок от металлической руки, скосив взор на замершую в страхе Ояму, — ну ничего не поделаешь с этим, надо было сразу избавляться от призраков прошлого. Особенно, как только Моримура-сан дал приказ избавиться от неë, следом за Ичиносе. Но… кто не ошибается, тот не живёт, — Такэси подняла стакан с шампанским, проговорив вдохновенное, — ничего, она ещё умоется кровью своего прошлого. Наставник это заранее предусмотрел. Ведь если мы хотим вернуть своё, наше, Ояма, то не стоит падать к ногам своих слабостей. Раздавим всех неугодных и стоящих на нашем пути, — и девушка звучно рассмеялась, пока Хацуë в ответ кривила неестественную улыбку, надеясь завершить вечер с Сиотой, находясь в здравии и доброй памяти. И вот теперь рядом с ней сидела злющая, как все демоны в преисподней, Сома, которая явно выжидала момента для разговора, загнав преступницу в угол, прижав, как змею, ногою к шее, готовая явно её раздавить. Как же это было отвратительно. Но в какой-то степени справедливо, ведь Тайя права, и она никогда не думает сама, всегда действует через кого-то, мечется без конца и края. Когда-нибудь за это должно было придти возмездие. Да хоть в лице всë той же Сомы. — Ой, да кого волнуют мелочи подобного рода? — едва ли не пела Тайя, сверкая белозубой улыбкой и лишь прищуренный глаз показывал, насколько девушка была раздражена на самом деле. Возможно, Тавада, что сейчас находилась на лечении в специализированной клинике, сделала что-то ещё? Или Сома злится из-за старого браслета, который Сиота демонстрировала Хацуë при следующей встрече, говоря, что он принадлежит чёрной кошке и способен разжечь бурю в её душе. Видимо, всё же второе, — разве, к примеру Отделу по Делам Одарённых будет не всё равно, видела ты или нет? Или Агентству? Ты лежала там, твоё тело присутствовало при этих событиях, так что… — Тайя приподнялась, склоняясь над вжавшейся со всей силы кресло Оямы, — пока ты бегаешь из стороны в сторону, пытаясь отхватить кусок получше, твоя жизнь не будет иметь огромной ценности. И ты сама сделала её такой, Бэнико, — тихо, словно кинжалом, речь Сомы пронзила её, а упавшие чёрные локоны инспектора, будто были воротам в саму преисподнюю. Жутко. Очень жутко. И кто из них ещё ужаснее: Такэси или Тайя? Кажется, по шкале страха, они стояли сейчас на одном месте. Ибо Тайя знала о её тёмном прошлом в лице бывалой когда-то гейши. Впрочем, не только она. Но и Моримура, который вытащил оттуда, сделав полноценным членом банды. И Дазай, с которым у девушки был короткий, непродолжительный, но роман. И почему-то именно с его уст данное прозвище звучало до странности нежно для неё, почти страстно, отдающее в голову дурманом, заполняя огнём лёгкие. Она знала, что он человек-ветер, ведь то, как Дазай по итогу оставил её, по сути бросив без каких-либо объяснений, образовало на сердце кровоточащие до сей поры шрамы. Она никому не была нужна. Жалкая, глупая пешка, которой все только и делали, что пользовались. Даже сейчас. — Чего тебе нужно, Сома? — прошипела она, едва сдерживая злость и слезы, сцеженные с болью, слыша от девушки неожиданно спокойное: — Чтобы ты взялась за ум и перестала позволять использовать себя, — Хацуë вздернула голову, смотря на невозмутимое лицо полицейской, что ранее была готова обрушить на неё весь гнев небес, а сейчас внимательно следила за расширенными зрачками мафиози, — тогда и некого будет винить. Пока ты позволяешь использовать себя, не жди, что другие будут поступать иначе, — Сома присела на стул, тяжело вздохнув и потерев переносицу, — но со мной, тебе в любом случае, придётся сотрудничать. Потому что избавиться теперь уже от власти Такэси, могу помочь только я, впрочем, как и уберечь от здания с колючей проволокой, — и Тайя усмехнулась, выдавив смешок, на который растерянная Хацуë, покачала головой. Да уж. Кажется, Тайя всё же сильно отличалась от остальных, кто имел влияние над Оямой. Она всегда была честная с ней. — Сома, ты настоящая ведьма, — пробурчала девушка, видя хитрый прищур полицейской, подтверждающий её речь, — чего ты хочешь? Слыша в ответ столь привычное и экстраординарное: — Всего лишь пару новеньких ушей и глаз, чтобы присматривать за Такэси. Могу я получить от тебя столь бесценный товар, Ояма? — Ты можешь.***
Настоящее время
— Тяжела работа, когда нет надёжного плеча рядом, — философски выдаёт заместитель начальника, Исогай Хиро, из-за чего идущий вместе с ним Масаши презрительно морщится. — К чему вы это сказали? — недовольно бурчит он, отчего мужчина неопределённо жмёт плечами, улыбнувшись. — Да так, настроение хорошее. И у тебя должно быть. Тебя же Цудзи-кун хвалил за отлично проделанную работу, — отмечает мужчина, но это совершенно не радует парня, что раздраженно машет головой в ответ. — Не только меня. Но и нашу всезнайку тоже, — грубо отрезает Ютака, пока следом слышится тяжёлый вздох Исогая, который не особо был доволен сказанным парнем вслух. Хотя, стоило всё-таки отметить, что взаимоотношения Тайи и Ютаки стали менее скандальными, но ворчание последнего на свою подчинённую, так и не ушло до конца. — Масаши-кун, неужели ты думаешь, что она совсем не заслужила о себе добрых слов? Она ведь проделывает работу не меньшую, чем ты сам, — интересуется Хиро, несколько строго склонив голову от собственной речи, — ты ко всему слишком категоричен, малец. Ютака хмурится. Конечно, он был категоричен, ведь являлся начальством своего отдела, руководил ещё отделом быстрого реагирования и не мог рассыпаться в милых улыбках. Не для этого его выбирали. Но, честно говоря, юноша до сих пор не понимал, почему выбор пал всё же в его пользу, ведь были кандидаты получше. И явно побеспроблемнее, у которых не было столь грязного пятна, как раздор со старшим по званию и мести через невинную девушку. Правда, Ютака точно знал одно — не будь у Тайи её дурацкой травмы — этот пост с лёгкостью перешёл бы ей, не приспичь Соме уйти куда-нибудь ещё выше. Может быть, и в Отделе Одарённых могла себе место найти, как единственная без эсперских сил. Как знать, куда могли привести амбиции Сому. На какой вверх. Но, к сожалению, теперь она могла лишь оставаться инспектором, возиться с бумагами и по возможности участвовать в расследовании. Ни повышения, ни чего-то грандиозного ей было больше не видать, ведь для этого нужно иметь два видящих глаза, а не один. А Масаши, что ранее почему-то видел в девушке соперницу по креслу, зная о том, как она любима их начальством, наконец-то понял, что данный трюк с возвращением, был сделан для того, чтобы столь известная упорством особа не согнулась от тоски по любимой работе. Видимо, гонять преступников ей нравилось больше, чем вышивать руками подделку. О чем ему и говорил сам Цудзи Хатори: — Масаши-кун, незаменимых людей нет. Каждого можно заменить, найти другого. Но мы цепляемся за тех, к кому привыкли, выбирая дорогих себе людей душой. Поэтому я и пытаюсь сохранить свою семью, — мужчина, сложив руки в замок, тяжело вздохнул, — хотя понимаю, что для тебя мои слова звучат лицемерно. Ютака тогда лишь фыркнул. Он не собирался обсуждать прошлое. Особенно то, что происходило во времена, когда сам Масаши был несмышленным юным глупцом. К тому же, мужчина прав. Ведь, как бы сильно Масаши не раздражало порой существование Сомы, узнав в недавнем прошлом, что девушка поехала на разговор с возможным убийцей-эспером с того гадкого дела, где Ютака старался отстранить девушку, его помимо злости, охватило чувство легкого страха и потери. Как тогда, когда ему было восемнадцать. И он услышал новость о смерти брата. Брата, что тоже умер от рук эспера. Которого никто не мог спасти. Даже великий Ичиносе Норио, который вместе с ним вёл дело и был рядом в этот момент. Даже Исогай. Даже Цудзи. Никто. Они не спасли его, а у него выпал шанс спасти другого. И он воспользовался этим. И помог спасти идиотку Сому. Потому что незаменимых нет, а он просто цепляется за жизнь этой любительницы рисковых ситуаций, у которой инстинкт самосохранения, видимо, с самого рождения стоит на нуле. Потому что Тайя ещё не поняла, насколько ему жаль за те её разбитые мечты. Не поняла, что он очень… Очень хотел бы… Изменить прошлое и не причинять той боли. Что всё, что Ютака сейчас делает… собирает осколки, которые сам разбросал на ковре жизни своей подчинённой. Какой же он… — Приветствую всех! — раздалось бойкое от Сомы, заставив юношу раздражённо тряхнуть головой. Явилась, — Масаши, твой отчёт со всеми пометками у тебя на столе. Не потеряй, пожалуйста, я их второй раз не воспроизведу, — спокойно проговорила девушка, внимательно смотря на него одним глазом. Вот только Ютаке вечно казалось, что Тайя специально раздражает его своей занудностью, на что он раздражённо выплёвывает: — Без тебя разберусь, что мне с ним делать, — Сома в раздражении щурится, в мгновение отворачивая от него голову, пока Ютака лишь фыркает. Высокомерная. Юноша видит, что между Сомой и Исогаем завязывается диалог, где тот начинает рассказывать ей про какую-то женщину, которая симпатична мужчине и он хочет начать ухаживать за ней. Правда, сейчас это по каким-то болезненным причинам невозможно, ибо незнакомка переживает не лучшие времена, а Хиро просто не хочет на неё давить. Ютака сморщился от этой сентиментальности, пока Тайя на удивление восхищенно вздохнула. — Надеюсь, вы всё же сможете избавить Такахаси-сан от её боли, подарив немного тепла. Вы ведь знаете, какую тяжёлую потерю она сейчас переживает, — говорит девушка, сложив ладони вместе, а Масаши изредка качает головой на речь подчинённой. Соме ли об этом говорить, она вечно была уткнута носом в работу, не замечая никого и ничего кругом. — Да, я понимаю, мы с ней до сих пор общаемся, она постепенно отходит от всего. Хотя, я, конечно, не собираюсь на неё давить, такое не забывается сразу. Пусть всё идёт постепенно. Главное, что я могу оказать Такахаси-сан помощь и поддержку. Мне главное просто быть с ней рядом, — отозвался мужчина, нервно улыбнувшись в ответ. И только сейчас до Ютаки, наконец, дошёл истинный смысл слов Исогая про крепкое плечо. Вот что, значит, этот лис в кого-то влюбился. Масаши едва сдержал в лёгких саркастичный вздох, чтобы не привлекать внимание своих коллег. В частности, Сомы, что точно не сдержит презрительно сморщенного носика на черствость начальника. Хотя, как странно, что Тайя в курсе нечто подобного в жизни Исогая. Скорее, даже удивительно, что девушка, которую не интересовало слово «отношения», спокойно говорит о них с другим человеком и, может, рассуждать о каких-то возвышенных моментах. Что ж, кажется, даже марке робота «Сома» не чужды чувства порой. Но только не с ним, видимо. — Пожалуйста! Помогите! Тут девушка после взрыва! — с силой кричал юноша в трубку, держа девушку без движения в одной руке, заставив опасть на своё колено, — да, она без сознания! Да, есть повреждения… да откуда я знаю, какие именно, я что вам, врач?! И ещё, извините… мне нужна труповозка. Да, есть труп взрослого мужчины… Он погиб от обильного кровотечения из-за удара ножом в грудную клетку… Масаши вновь качнул головой, будто сотрясая с себя неприятные воспоминания и отойдя от коллег, решил направиться своей дорогой. Ждать кого-либо из них ему было не в нужду, а слушать Тайю в близости от себя, вспоминая все случаи, когда она чуть небесам душу не отдала — было вообще не в интерес. Хотелось поберечь свои нервные клетки на более длительный срок. Но стоило только Ютаке дойти до своего кабинета, как его тут же нагнал Ясуда, что тревожно смотрел по сторонам. Этот момент в поведение коллеги был знаком главному инспектору. Значит, Юки нашёл нечто очень серьёзное. И этот жест заставил парня пройти за своим вторым помощником со стороны специальной группы. — Помните про то дело, которое нам передавали… ну с массовым убийством на складе? — прежде всего поинтересовался Юки, предлагая начальству присесть на стул, а сам робко стоял рядом, позволяя Масаши почуять свою власть в полной мере. — Да, я помню, — спокойно отозвался Ютака, — есть подозрение, что, возможно, эти несчастные перешли дорогу Мафии, которая, естественно, решила быстро и тихо их порешить за проявленную наглость. Пока ничего интересного больше нет, даже следы не оставлены, как обычно… — Масаши тяжело вздохнул, понимая, что это дело всё никак не давало ему покоя, ибо слишком много народу было убито в короткий срок и всего лишь из-за ножевых ранений. Его неукротимый дух чувствовал подвох, но не мог понять, где он находится. Главный инспектор поднял взгляд на подчинённого, — тебе, видимо, есть что мне сказать? — Ясуда внимательно прослушал его, моргнув, подтверждая сказанное, при этом сам он уже открывал какие-то файлы на ноутбуке. — Не знаю, насколько здесь виновата Мафия… Дело в том, что я тут заметил кое-что странное. Понятия не имею, как оно относится к делу, на самом деле… — Юки прошёлся мышкой по экрану, тыкая на видеозапись со стороны одного завода, что не показывало место преступления, но находилось по расстоянию в паре кварталов от него. Видя возмущённый взгляд Масаши, Ясуда торопливо пояснил, — просто мне показалось, что, возможно, вы заметите в этом какую-нибудь связь. Мне говорили, что нужно обращать внимание на все детали, но… — тараторил Юки, пытаясь объяснить свою позицию, пока Ютака хмуро смотрел на экран, по которому шла запись, а заметив резво мелькнувшую на мгновение тень, крикнул: — Стой! — Ясуда замер, испуганно ткнув на паузу в дисплее, — ты это видел? — спросил Ютака, видя кивок парня в ответ, — давай чуть помедленней перемотай, — спокойно попросил его инспектор, ощущая, как под кожей беспокойно вьются черви, заставляя почувствовать нервную дрожь. Нехорошее предчувствие охватило Масаши. Которое, как на зло подтвердилось, стоило ему присмотреться к тени поближе, узнав в ней самый страшный кошмар трёхлетней давности их участка. А, конкретного, одного не сидящего на месте инспектора… Сиота Такэси Тёмные волосы, аметистовые глаза, способность, позволяющая ей становится бесформенной оболочкой, при которой она легко может передвигаться в пространстве. А ещё она враг Сомы. Эспер, из-за которого эта идиотка когда-то давно очень сильно пострадала. Убийца Ичиносе Норио, человека, что раньше причинял яростную боль Масаши одним своим видом, заставляя вспоминать о погибшем, так несправедливо и молодо, старшем брате. Правда, то были дела прошлого, а сейчас… Разве Сиота не мертва была? Все данные о ней давно уже засекречены. Об этом все забыли… С какой щели она вновь вылезла? Ютака судорожно сжал кулаки, переводя тяжелое дыхание. Он помнил, что было три года назад, помимо их с Сомой жестокого расставания, после которого их взаимоотношения стали ужаснее некуда. Такэси Сиота. Смерть Ичиносе Норио. Травма Тайи. Её боль. Её потеря. Лишение работы из-за возникшей инвалидности. Круговорот отрицательных событий.К чему опять эта цикличность?
И Ютака не удивится совсем, если Тайя знала о появление своего главного врага в родных стенах города. Вот идиотка. И молчит же опять в трубочку. Зато понятно, почему столь нервная стала. Да уж, как тут за пистолет не схватиться, когда тебя буквально преследует тень, готовая уничтожить. — Масаши-кун, что мы будем делать? — вежливо спросил Ясуда, смотря на напряжённого начальника, что, сделав глубокий долгий вдох, придвинулся ближе к ноутбуку, принявшись за небольшую на нём работу, отправляя показанную ему только что видеозапись к себе на почту. Юки непонимающе уставился на Масаши, думая, что происходит, как услышал через некоторое время довольно спокойное: — Мы не будем. Буду я. Я беру это дело вместе со всеми видеозаписями себе. А ты с командой займись каким-нибудь другим «срочником», как будто мало их у нас, — слыша возмущённый вздох Ясуды, Ютака резко поднялся, заставив парня быстро отступить на шаг назад, — это приказ. И ещё. Не смей болтать о том, что ты мне показал. Никому, слышишь? — последнее он, приблизившись вплотную к подчинённому, почти шипел в лицо, видя, как зажмурился в ответ Юки, что, втянув голову в плечи, медленно кивнул. — Да, Масаши-кун, я вас понял. Буду молчать, — проговорил он, видя, как отворачивается от него инспектор, собираясь уйти. Но в этот момент, явно набравшись всех остатков смелости, Ясуда неожиданно окликнул его, — подождите! Извините, Масаши-кун, я бы хотел задать вопрос, — и, не дожидаясь, когда ему дадут разрешение, произнёс, — я хочу узнать, почему вы так напряглись из-за той девушки на видеозаписях? Масаши замер. Он остановился около двери, тяжело вздохнув, подняв голову вверх и засунув руки в карманы, явно о чём-то размышляя про себя. Правда, вскоре голова своенравного начальства опустилась, а он, хватаясь за ручку двери, ограничился коротким: — Потому что есть вещи, чье появление несёт за собой лишь холод смерти, — Ютака полубоком взглянул на растерянного Ясуду, — поэтому от них надо избавляться, и как можно скорее. Главное, найти верный выход, чтобы избежать кровопролития. Запомни это. И быстрым шагом покинул комнату, идя вдоль по коридору. Остановившись возле доски почёта, где отображались лучшие сотрудники «доблести и чести» за последние десятки лет, Ютака медленно прошёлся по ней глазами. Взор автоматически нашёл свою фамилию «Масаши Юри», смотря на молодого кареглазого парня с фото, что нежно улыбался всем вокруг. Ком охватил главного инспектора, пока взгляд не бросился выше, ощущая, как нервная дрожь прошлась по телу от строгого, назидательного взгляда аметистовых глаз, что будто с укором смотрели на него. Масаши непроизвольно сделал шаг назад. — Ичиносе Норио… — прочитал он со стенда, стремительно отводя взор от строгого мужчины, который, словно журил всё ещё молодого Масаши Ютаку за нахальное поведение на работе. Юноша зажмурился, отворачиваясь и идя совершенно в другую сторону от фотографии прошлого, — теперь понятно, почему она избегает этого стенда… А в ушах тем временем бились воспоминания: — Масаши-кун, — строгий голос. Ютака совсем не верит, что после всего случившегося, Ичиносе будет так спокойно разговаривать наедине в кабинете, учитывая, что было между ним и Тайей. Особенно та мерзкая ситуация со свадьбой… — я знаю, ты удивлён, но из всех сотрудников полиции, только ты всегда знаешь, как найти выход из ситуации, даже если он далеко не самый хороший. Именно поэтому я прошу именно тебя приглядеть за моей девочкой, за Сомой-кун. Хотя бы в самый нужный и трудный момент, пожалуйста, окажись рядом и помоги ей. Найди выход из ситуации. Исправь то, что извратил когда-то. Ведь именно так поступал твой брат, когда был не прав. Верно. Поэтому ему очень нужно найти выход с этой ситуации. Ему нужно успеть.Хотя бы раз в жизни избежать потерь.
***
Другой юноша уже в вечернее время громко зевнул, задвигая тёмные шторы и запуская в слегка освещённую комнату приятный полумрак. В воздухе витал аромат благовония, а расставленные везде магические атрибуты, прекрасно намекали о плодотворно проведённом дне. Мураками Кио, что оказывал услуги магического характера, сейчас наслаждался тем, как прекрасен вечер полного одиночества. Он мог, конечно, сказать, что ему порой бывало одиноко в такие моменты, но обычно юноша занимал себя шутовскими раскладами на чужие жизни, а если на это не было желания, то чаще всего, он отправлялся отрываться от тяжёлых будней в клуб. При этом Тайя всё равно звала его довольно ласково «помешанным на картах», но при всём ворчании прекрасно понимала, что он находит в своём странном увлечение покой и какое-то тёмное удовлетворение от того, что держит в руках чью-то судьбу. Двоякое чувство. Ведь, в целом, по ту сторону закона, Кио был тем ещё лицемером, учитывая, что за спиной, Мураками скрывал кучу разнообразных масок, порой даже не зная, кто из них он. Что поделать, такова его жизнь и судьба. Великого шарлатана и любителя подглядывать в чужие судьбы. И уже хотев было начать делать расклад на кого-нибудь из знакомых, юноша неожиданно заметил мелькнувшую тень, что отобразилась на стене. Мураками неспешно хмыкнул, принявшись аккуратно расставлять карты в нужном порядке, лениво заговорив: — М-м, печаль какая, вижу боль… лишения, и ведь впереди тоже одна сплошная тьма: предательство и сме… — договорить ему не дают ощущением холодного металла возле горла, а под ухом слышится протяжное, полное ядовитыми нотками: — Ну, здравствуй, картежник Мураками, какая встреча… — протянула знакомая ему девушка, усмехнувшись в шею. Кио в ответ даже плечом не дёрнул, пока речь девицы продолжала звучать дальше, — на чью судьбу гадаешь, всевидящее око? — она острием приподнимает его голову, на что Кио ленивым жестом вытаскивает карту со знаком «смерть» из колоды вверх, показывая ей: — А разве не очевидно на какую? — юноша нутром ощущает, как стягивается его жизнь до миллиметра кинжала, что, оказывается вплотную к бледной шее, слегка соприкасаясь с ней. Девушка ненавистно фыркает, произнося хриплое: — Твои шутки столь привычны... даже спустя года. Ты совсем не меняешься, — Мураками хмыкнул, ощущая, как становится слабее давление ножа, — не окажешь услугу по старой дружбе? — от этого вопроса юноша изящно выгибает голову, пытаясь не порезаться об кинжал и встречаясь взглядом с аметистовым взором одной небезызвестной ему наёмной убийцы, чувствуя дыхание девушки совсем близко к своему лицу. Он вытягивает губы в презрительной улыбке, проговорив весомое: — У любой дружбы есть цена, Сио-о-ота, — протянул Кио, видя, как искажается столь миловидное личико Такэси, — я не оказываю помощь за пять йен, — юноша отворачивается, чувствуя, как лезвие отстраняется всё дальше от него, а в ответ слышится злобное: — Меркантильная душонка. — Какая есть. За ваше старое предательство, моя цена растёт ещё больше, — Мураками сложил ладони вместе, положив на них подбородок, видя, как по его комнате вальяжными шагами расхаживает та, о чьём существовании трепетали многие преступные группировки, — а что такое? У тебя нет средств на мою услугу? Смысл было тогда вообще приходить? Чтобы попугать? Ты ведь знаешь, что это практически невозможно. Уж точно не тебе дано испугать меня, — Сиота молчала, позволяя Мураками сделать глубокий вдох, возвращаясь опять к раскладу, — да и, к тому же, с чего ты вообще решила, что я захочу помогать тебе? В конце концов, Шакко весь распался, а меня вы бросили в тюремной камере ещё давнее этого… — Но даже так, это не помешало тебе в нужный момент устроить мне самую первую встречу с чёрной кошкой, — Мураками прищурился, отметив, как медленно повернулась девушка, выражая победный дух. Вот как. Вспомнила, значит, — и хвалебная дружба с полицейской соплячкой на тот момент, не стала препятствием, как я погляжу, — она плавно приблизилась к столу, обхватив, стоявший там стул руками, — ты вообще больше всех вставлял ей палки в колёса, когда она вытащила тебя из тюрьмы, стремясь не то убить, не то запугать… «Нашла о чём поговорить, гадюка», — Кио мягко усмехнулся, не отрываясь от незамысловатого расклада на будущее. Жаль, что не себе. Хотелось бы ему, как он привирал страдающему юноше на скамейке, и вправду видеть у себя на раскладах молодую девушку. А не вот это всё. Жаль, что им запрещено гадать на свою судьбу — Спешу напомнить, что ради той встречи, твой босс припомнил мне круглой суммой, которую он заплатил когда-то за моё лечение, а ваша «ночная страшилка Шакко» Ичиносе Норио лишь решил пойти у вас на поводу, позволив подобраться, как он тогда думал, ближе к нему. Как говорится, волки сыты и овцы кормлены, а с меня спрос маленький. Хотя, конечно, за ранение несмеяны я своё получил, — Кио поморщился, вспоминая тот сильный удар в солнечное сплетение одной рукой. Да, он предугадывал злость Такэси на Сому, но не думал, что девушка пойдет травить Тайю с самой первой встречи. Ичиносе вообще не знал, что на Сому точит зуб одна из сильнейших эсперов Шакко, думая, что всё это связано с ним, а потому сильно пожалел, что вообще втянул Тайю в расследование, способное её погубить. Наверное, поэтому, совершал столь отчаянные поступки, хотя и понимая, что целью всегда был он, а две несчастные судьбой девушки, оказались всего лишь пешками в руках настоящего чудовища, — а насчёт меня самого, то я просто хотел, чтобы от меня убрались подальше, ведь я всегда работал на себя… — Мураками, что говорил до этого, примолк, пока в голове тем временем крутилось продолжение речи: «А был вынужден выслуживаться перед мелкой занозой в форме. Пусть она и сестра моего друга, а мной вертела, как хотела. Как тут не взбеситься-то!». Такэси довольно усмехнулась, приложив руки к столу, выглядя довольно удовлетворено. Кажется, она отметила короткую, столь непривычную для всем известного лгуна и мошенника, заминку в речи. — Так-так, — Сиота усмехнулась, — я и не думала, что ты, Мураками, за три года отдашься в руки чёрной кошки. А мне казалось, что это на тебя девицы штабелями вешаются. Что ж, печально, что я ошибалась в своих мыслях, — и девица карикатурно провела рукой по воздуху, повернувшись полубоком к столу, — кстати, как думаешь, знай Тайя о всех твоих прегрешениях, как долго бы ты оставался сейчас на блаженной свободе? О, уверена, что недолго. Полетел бы вместе с моим боссом куда-нибудь в потаённое местечко, о котором никто из мира преступного не знает, — Мураками поджал губы, прекрасно осведомленный о характере Сомы, что хоть и была во многом добра и милосердна, правда, учитывая их общее негативное прошлое, может, вновь вспомнить былое. Ведь изначально, не только Кио противился сотрудничеству с Сомой, но и сама девушка, что вечно выставляла колючки, возясь с ним и выбивая информацию по приказу самого Ичиносе. Как юноша узнал после, прошлого информатора мужчины убили, поэтому они искали нового, а попавший к ним по случайности судьбы Кио, стал идеальным помощником в вопросах криминального мира. Правда, для этого Тайе пришлось попотеть, не только вытащив Мураками с тюрьмы и спасая от покушений на его жизнь, но и вытерпев характер парня, что нарочно всегда злил девушку. Один раз, он едва не схлопотал себе пулю в лоб, когда сильно взбесил Сому, специально заведя их в какую-то ловушку, подстроенную убийцей, отчего оба чуть не погибли. Кажется, в тот момент, Кио осознал, что с Тайей бывают шутки плохи, и злить её — гиблое дело. Тьма в сердце Сомы была чернее ночи и девушка активно боролась с ней день ото дня, стараясь стать лучшей, ибо рядом был наставник, что крепко держал за руку, выводя девушку с трясины, в которое она сама себя загнала. И сейчас Тайя была совсем не такой, как раньше… Но, узнай она всё, что высказала сейчас Такэси, желание его пристрелить, в девушке бы проснулось точно. А за ним же имелись и грешки похуже. Ибо если говорить вкратце, то дела обстояли так, что Мураками жил не в самой лучшей семье, под боком с выпивающей матерью алкоголичкой, что света белого видеть не хотела, а он, привыкший быть сам по себе, очень быстро попал не в самую лучшую сферу влияния, раскрутившись достаточно легко, благодаря своему ловкому языку. Когда Кио поделился этой историей с Тадеши, который на тот момент явственно искал себя в этом огромном и грязном мире, то он неожиданно тоже захотел войти в преступную среду, несмотря на все возражения Мураками. Хотя, возможно, Тадеши просто баловался на тот момент. Или же искал в сердце покой. Но если быть вообще проще, то друг просто бежал от самого себя. Поэтому Мураками никак не мог ему отказать, вскоре познакомив юношу с нужными людьми, среди которых Тадеши нашёл небольшую подработку, став посыльным и переговорщиком в одной из известных тогда бандитских группировок, в которой, как раз и была Такэси, что ещё в раннем детстве, попала с достаточно обеспеченными родителями в автомобильную автокатастрофу. Как болтали люди позже, то устроена она была бандитами из довольно старой группировки, где был и сам Моримура когда-то. До того, как перекочевал в Шакко, довольно живенько заняв место старого босса, отправив пожилого мужчину на небесные гущи. И именно в эту среду попал, совершенно далёкий от грязи и боли, Тадеши, что, находясь сознанием глубоко на дне, всё-таки нашёл для себя то, что заставило его вновь захотеть жить. И звали эту причину Сиота Такэси. Кио помнил, как застыл однажды на повороте в тёмные закоулки района Шакко, видя, как за углом его друг прижимает к себе всеми известно-опасную убийцу, трепетно целуя её. А девушка, не теряя времени, яростно отвечала ему в ответ. Кажется, картины более неловкой, чем эта, парень не видел ещё никогда. И Тадеши явно наметил себе конечную путь-дорогу с возлюбленной, но… Но слезать с иглы было крайне поздно. Особенно, когда пытаешься вытащить из неё другого. Борьба Тадеши за свободу любимой, привела к прыжку с крыши, чем и обрекла всех в будущем на глубокие мучение. Особенно его сестру. Ведь стоило же ей появляться на крыши тогда. Сидела бы себе дома. Кио, что прибежал в тот день уже достаточно поздно, видел, как затаскивают плачущую Сому в полицейскую машину, громко захлопывая за ней двери. Мураками не знал, сколько проблем Тайя пережила с роднёй брата со стороны матери, что обвиняли её в убийстве, пока по итогу девушку всё-таки не отпустили. Правда, Кио всё равно был точно уверен в одном, что самой большой проблемой для Сомы была и будет являться - Такэси. И ведь это он привел её к ней. На тот момент Кио уже забросил образование, прожигая свою жизнь по барам, ибо больше трястись за мать ему не приходилось, и он лишь готовился встретить свою смерть за другим углом. И помнится, что как-то он её почти встретил, когда оказался прижат Сиотой, что требовала справедливости за смерть возлюбленного. А ему тогда было совершено всё равно на происходящее в прошлом или будущем, а детская невинность и простота на лице Такэси по-идиотски смешила, отчего Кио лениво поделился тем, что Тайя была в тот день на крыше с братом. И он не обвинял Сому тогда. Совсем нет. Но обозлившаяся после этих слов Такэси, что была ранее наслышана от Тадеши всего не самого хорошего о сестре (это были те ужасные времена, когда парень ещё гнал младшую сестру от себя), решила совершенно иначе. И Мураками понимал, что, скорее всего, Такэси придёт спрашивать, как раз с Тайи за смерть её же брата, но… Это было совсем не его дело. Правда, после попадания в аварию, когда ему пришлось пережить клиническую смерть, Кио неожиданно воспылал любовью к жизни. Правда, жизнь стоила денег, а нашедший его Моримура, что умело расставлял фигуры на шахматной доске, столь любезно предложил сумму во имя его спасения. Ту самую, из-за которой Мураками потом и пришлось помочь Такэси с приказом босса Шакко подобраться поближе к Тайе, ведь вскоре благородно спасшие его преступники, так же невозмутимо бросили парня гнить в тюремной камере, несмотря на всю ту помощь, что он предоставил им когда-то в ответ. А ведь он сильно удивился при встрече с Сомой, что девушка оказалось до сих пор живой и была совсем не в курсе про выкрутасы погибшего братца. А вскоре, когда узнал, как полицейские гоняют бандитов с банды Сиоты, то сразу понял, чего это Такэси не действует и не бежит разбираться с Тайей. Моримура удерживает на привязи. Для того, чтобы потом так же, как и всегда, резко отпустить поводок, позволяя девушке разодрать врагов в клочья. И ведь она вскоре сделала то, чего и хотел от неё Сэйити. А Кио никак не смог помочь ни остановить эту вакханалию, ни вовремя предупредить об опасности. И Тайе пришлось отчаянно бороться до самого конца, едва не лишившись жизни, а с живучестью Такэси, она отделалась… Парень мгновенно прищурился от этой мысли, уже давно обратив внимание на одну из рук убийцы, что находилась в белой перчатке, но судя по виду, была совсем неестественной. Становилось ясно, чего же лишилась тогда Сиоты, отчего её ценность в глазах Сэйити резво упала на дно. Но говорить Такэси об этом сейчас, всё равно, что ходить по дремлещему вулкану. Лучше стоит создать лёгкую провокацию, чтобы получить в итоге нечто большое. Ведь всё, что он умел в своей жизни — это делать расклады и не менее красиво трещать своим языком. Больше ничего. — Так, ты пытаешься найти того, кто смëл тебя в угол, забыв о твоём существование? — Кио издал смешок, видя, как напряглась Такэси. Он помнил, что её реакция была довольно молниеносной. Стоит быть аккуратнее в словах, — вы, конечно, с Тайей похожи своей привязанностью к наставникам. Вот только… сомневаюсь, что Моримура отдал бы жизнь за тебя, — Сиота хмыкнула, гордо выпятив грудь и произнеся довольно высокомерно: — К чему Моримуре-сану отдавать жизнь? Я храню, как его, так и свою. Это только безспособные разменивают собственную на всякие слабости и привязанности, — видя ядовитую усмешку Мураками, что ясно намекал Сиоте на её собственную слабость в лице Сакакибары Тадеши, девушка осклабилась, проворчав, — я больше не цепляюсь за прошлое. Я оказалась недостойна иметь что-то терпкое в груди, поэтому не буду даже и думать о нём. Но… что в этом понимает тот, кто крутит людьми направо и налево, — убийца хмыкает, болезненно отворачивая голову куда-то в сторону окна, не видя, как сузились очи «господина Луна». Он сделал шумный вздох, привлекая внимание старой подруги и сложив руки в старом положение, ответил: — Поверь, Сиота, я хорошо понимаю тебя. Мы ведь все связаны этими цепями: нет чувств, нет любви, нет доверия, — он отметил, как блеснул взор девушки, подумав, что для наёмной убийцы и высокородной стервы, что ломает тебя насквозь словами, Такэси на деле была очень эмоциональна и наивна, чем-то имея схожесть с закрытой душой Тайи, у которой были такие потемки внутри, что пробраться сквозь них, ему было не под силу. Да и не положено. Но при этом он хорошо понимал другое. Что там, на глубине, Сома разбита ни капли не меньше, чем Сиота. Им бы поговорить, конечно, по душам… Кио откашлялся в руки, отбрасывая мысль глубоко вдаль, проговорив достаточно ласковое, — знаешь, я довольно слаб к брюнеткам с разбитыми судьбами. Так что-о, могу помочь, — Сиота тут же подобралась, довольно усмехнувшись, но Мураками успешно притормозил её радость, — приходи ко мне со внушительной суммой и я дам тебе нужную детальку. — Везде свою выгоду ищешь? — кисло поинтересовалась Такэси. Фигура её начала становится более размывчатой, будто разводы на глазу. — В этом моя истинная натура, дорогуша. Смирись или ищи другого информатора, — Сиота громко фыркнула, но не признать собственной слабости в этом вопросе, не могла. Она медленно двинулась по направлению к нему, становясь всё менее осязаемой. Только голос раздавался в почти пустующей комнате парня: — Что же, мне в целом всё равно. Я сделаю, что угодно, чтобы найти босса, а если сил не хватит, то просто вытрясу из кошки всю информацию, прежде чем свернуть ей голову, — девичий смех разнёсся по помещению, заставляя Мураками непроизвольно вздрогнуть после её слов. Фраза звучала слишком угрожающе, отчего у него сердце больно закололо. Воздуха противно стало не хватать, будто его схватили за горло. Юноша опустил голову, а когда поднял, то в доме никого уже и не было. На мгновение это могло показаться ему сном, но раскрытые нараспашку шторы, да открытая форточка, подтверждали факт присутствия чужого у него. Мураками невольно издал краткий смех, решительно записывая в воображаемом блокноте, что Сиота, на деле, та ещё простачка. Удивительно. Но что взять с той, кто являлся личной куклой самого дьявола? — Мда-а, — протянул юноша, посмотрев расклад, что сложился на столе. Радужного он ничего не углядел, — наверное, стоило ей уточнить, что я слаб перед брюнетками с разбитыми судьбами и зелёными глазами? Хотя, если я не договорил, то и не соврал, получается. Надо бы узнать это у кое-кого, — и Кио решительно повернулся на стуле назад, в поисках средства мобильной связи, видя только валяющийся мусор. Одежда, банки, коробки и магические атрибуты… — эх да, несмеяна была права. Я та ещё грязная душонка… Вот, где же этот телефон… Мураками с большим ворчанием принялся искать собственное средство связи.***
— Милая моя, — Тайю, что быстрым шагом поднималась по лестнице вверх, ловко поймала, стоявшая в дверях Мива, — давно тебя не видела, пешеход наш, — добродушно оскалилась Судзуки на привычку полицейской подниматься всегда домой по лестнице. — И вам добрый вечер, Судзуки-сан, — мягко поздоровалась с ней Сома, улыбнувшись. Она заметила хитрую искру в глазах женщины, отчего слегка притормозила, внимательно разглядывая соседку. Судзуки выглядела подозрительной, словно её распирало и она явственно хотела что-то сказать девушке, — что такое? У вас что-то случилось? — вежливо поинтересовалась Тайя, видя удовлетворенный блеск в карих глазах. Значит, она была права. — Не у меня, — тут же отозвалась женщина, — у тебя, — довольно проговорила Мива, улыбаясь так, будто ей зарплату повысили в три раза, — как у вас там с Куникидой-саном? Прости-прости за любопытство, но я до сих пор едва верю, что это происходит на моих глазах. Ох, скажи, что я не сплю и ты теперь не ходишь одинокой вороной, — Судзуки от собственной сумбурной речи хлопнула себя по щекам, радуясь так, словно это прямо сейчас происходит именно с ней. Сома в ответ тяжело вздохнула. Всё ясно. Судзуки вновь увидела, как её провожал Доппо. И пусть у самой девушки была машина, но по сути своей, пользовалась она ей довольно редко. С одним глазом водить было не всегда удобно. И чаще, её машина покоилась на стоянке, на купленной там специально для неё территории. В безопасности, так сказать. А с Куникидой, что был не на машине, Тайя предпочитала почти всегда и везде ходить пешком. А то мало ли, вдруг его беспокоит то, что у девушки есть машина, а у него нет. Сома уже поняла, что Доппо слишком много порой беспокоился о тех вещах, которые не стояли особого внимания. Просто парень стремился всегда сделать так, чтобы всё было хорошо или как можно лучше. Честно говоря, именно за такое отношение, Сома ещё сильнее влюблялась в него. Ведь какой ещё мужчина в её жизни, будет стараться сделать так, чтобы она не чувствовала больше никогда дискомфорта, находясь рядом с ним? Да никакой больше. Вот и в этот раз Мива вновь поймала девушку на том, что беспокоящийся за её жизнь Доппо, сопровождал Сому до самого многоквартирного дома. Сам он к ней особо больше не поднимался, а Тайя пока отказывалась от посещения дома Куникиды. Из-за банальной усталости, да и угрозы возникновения любопытного носа Дазая, чьи странные намёки на безопасность, приводили в лёгкую дрожь и холод по плечам. Что он имел ввиду всей этой странной и замысловатой речью? Правда, помимо этого, Сома ещё и чувствовала неудобство перед парнем, ибо Доппо стоило только ей задержаться до позднего вечера, всегда немного стеснительно, но предлагал свободный футон. Ещё немного и со своей тревогой за неё, Куникида точно, может, предложить жить вместе. Смешно, да и только. Она ведь совсем не хрупкая барыня и не готова пока стеснять юношу, что итак старается быть хорошим молодым человеком для неё. — Да, всё хорошо. Как и всегда, — аккуратно проговорила Сома, не стараясь как-то разглашать их взаимоотношения перед другими людьми. Правда, стоило ей только увидеть, какой заинтересованный взгляд на Доппо, может бросить другая девица (странно, что Куникида никогда не замечал заинтересованность противоположного пола в себе. Или же Сома видела это, как представительница этого самого пола, зная о сильной привлекательности парня), как Тайя тут же обхватывала Куникиду за руку, показывая, чей он молодый человек. Было ли ей стыдно? Немного. Зато Доппо на это всегда смущенно покашливал, неизменно поправляя очки и бурча что они так-то в публичном месте, стараясь сделать независимый вид. Забавный такой. А ведь самому нравится, что она именно так и реагирует. Тайя же видит. — Это здорово, — Мива хлопнула ресницами, мягко улыбнувшись, — наоборот, это очень-очень хорошо. Я рада за тебя. Ты, наконец-то, похожа не на бледную тень, а на живого человека. Вот, что с людьми делают отношения, — Судзуки улыбнулась, слыша смущенный вздох Тайи. После того раза, когда Мива поймала Доппо у неё в гостях, женщина таки вытрясла с девушки признание, что теперь они вместе, — кстати, я так и не спросила. Я ведь оказалась права, да? Он же хороший молодой человек? Сома саркастично посмотрела на женщину в ответ, усмехнувшись. Да уж, сопротивляться нет смысла. Права же. — Да, он очень хороший, — проговорила Тайя, вздохнув, — самый лучший, — тихо добавила она, чувствуя, как краснеет. В голове сразу возник образ мягко-смотрящего на неё парня с едва заметной улыбкой на лице. От этих мыслей сердце забилось чересчур часто. Это было какое-то странное, доселе неведомое ей притяжение, потому что только подумав о Доппо, девушка тут же захотела вновь его увидеть. А ведь они разлучились от силы минут пятнадцать назад. Она мгновенно заметила, как мягко смотрит на неё Судзуки, что явно распознала всю глубину чувств покрасневшей девушки. Пришлось нервно залепетать, — я знаю, что без вас тут не обошлось. Спасибо, — негромко пробурчала Тайя под смех своей знакомой. — Да нет, — Мива добродушно махнула рукой, — я особо ничего и не делала. Он сам. Уж очень ты ему понравилась, сразу было видно, — и женщина очаровательно подмигнула, заставив Тайю ещё больше покрыться смущенным румянцем. Нет, вряд ли она понравилась Куникиде тогда так сразу. Может, была лёгкая симпатия, но не любовь явно… Да и неужели на этом свете всё-таки существовал человек, который, несмотря на её характер, образ жизни и травму, хотел с ней увидеться? Встретиться? И этим человеком оказался Доппо. Тайя ощутила волну любви к парню, пообещав себе заключить его в мгновенные, полные нежности объятья при встрече. И ни за что не отпускать так просто. Мива махнула рукой, приглашая девушку в гости, но Сома тут же отказалась. Ей надо было ехать к сестрёнки, ибо ранее она обещала девочке придти в гости. Да и пожилые сегодня тоже были там, стоило с ними пообщаться, а то запереживают, не случилось ли с ней чего. Ведь если Мичико скажет вдруг про Акутагаву или Доппо, то проблем уж точно не оберëшься. А Сома пока старалась аккуратно подводить разговор к тому, что она теперь не совсем свободная девушка и ей хочется представить им своего нового молодого человека. Правда, она опасалась говорить им напрямую, ибо знала, что её пожилые (по большей степени дедушка) сразу же накинутся на него с подозрениями. Особенно из-за того, что он эспер. А пока ей хотелось спокойствия в столь беспокойной жизни её молодого человека. Тайя резво поднялась наверх, быстро переодевшись в довольно простую одежду, решая проигнорировать ворчание бабушки «почему не как девушка» и уже собираясь выйти из квартиры, как раздался неожиданный звонок. Она взглянула на абонента, удивлённо подняв бровь. Сома явно не ожидала его звонка. — Столь удивительно, а ты чего звонишь, драгоценный? Обычно в такое время, ты наслаждаешься свободой от работы, ковыряясь в своих шарлатанских штучках или, наоборот, в каком-нибудь увеселительном заведении отдыхаешь, — проговорила Сома, едва заметно зубоскалясь на парня, но не для того, чтобы обидеть. Просто по старой привычке. — Вообще-то, я делаю твою работу, несмеяна, — Сома непонимающе нахмурилась, слегка приобняв себя рукой за плечо. Защитный жест, — это ты с преступниками должна общаться, а не я выкручиваться от кинжала нашей общей знакомой, — весёлый голос Кио совсем не сочетался с ситуацией, что образовывалась сейчас, — но не переживай, твой непревзойдённый Мураками Кио, постарался создать брешь в чужих планах, — Тайя издала хриплый смешок, почему-то чувствуя, как у неё подгибаются ноги. Она позволяет себе пройти вперёд и упасть на первый попавшийся диван, прикрыв глаз от накатившейся усталости. Всё-таки заявилась в Йокогаму. Ожидаемо. Вот, что значили слова Осаму, он был в курсе и просто проверял её на готовность. Хотя это правильно, ибо приход Такэси в родные края был следующим, что могла сделать Сиота в поисках ответа. Значит, её разговор с Оямой был не зря. А ещё и слова Кио прозвучали довольно любопытно. — И сколько же денег ты с неё спросил за эту брешь? — слабо отозвалась она, прекрасно зная, какой Мураками прохвост на самом деле. — Посмотрим сколько принесёт, — добродушно проговорил Кио, по голосу поняв, что для Сомы эта новость стала, если не шокирующей, то вполне себе, сбивающей с ног. — Вот как, — девушка хмыкнула, подумав ещё раз о том, что не зря связалась с Оямой. Пусть Мураками поможет их всех воедино связать, — я тебе сейчас через пару часов напишу план действий. Если выполнишь всё по нему, то будет тебе счастье, — юноша довольно заворчал, что его счастье — это поток клиентов, — а, кстати, — Тайя громко вздохнула, проговорив, — мне всегда было интересно кое-что узнать у тебя. — М-м? — заинтересованно раздалось из трубке, заставляя Сому сморщиться в ответ. В другое время, она бы сделала ему замечание уже, но сейчас лишь кратко произнесла: — Ты столько денег умудряшься порой, если говорить грубо, «отмывать», куда ты их тратишь, что по итогу у тебя, словно ничего и нет? — этот вопрос заставил юношу задумчиво вздохнуть, вскоре проговорив глухое: — Я отдаю их в фонды, — Тайи хмурит личико, пока Кио мрачно добавляет следущее, — серая мораль, знаешь ли. Я живу по своим понятиям. Хотя, они довольно двусмысленны для многих. — Возможно, — шепчет Сома, чувствуя, как желание куда-то ехать становится практически нулевым. Все сразу заметят её кислое настроение. Надо было брать себя в руки, — никто не идеален в нашем мире. Иначе… нам просто некуда было бы стремиться, — в ответ слышится смешок Мураками, что вскоре после ещё парочки невинных предразнивания слов Такэси и краткого пересказа их диалога (конечно, без всех подробностей для самой Сомы), завершил с ней свой диалог. Тайя скидывает телефон, роняя его на пол. Она ладонями закрывает лицо, пытаясь понять, к чему вся эта цикличность? Почему прошлое постоянно гонится за ней? Почему никак не отстанет? Сома делала всё возможное, чтобы подготовиться к её возвращению, но эта новость, как обухом по голове. Значит, на том складе убийцей была Такэси, всё-таки она… Снова беспощадная ко всему Сиота. Вот только… Как и в прошлом, Тайя была не намерена сдаваться и сейчас, понимая, в какую борьбу может выльется их противостояние. Ведь она прекрасно знала, что ей нужно сделать теперь, чтобы избежать финала трехгодовой давности. — Миюки-сан, здравствуй, — Сома снова набрала номер телефона, забрав его с пола. В трубке в мгновение послышалась живая энергия, от которой Тайя в данной ситуации лишь морщится, — хочу сказать, что кинжал вышел из ножен. Да, конечно, я жду вашего звонка. Никто не пострадает. Не в этот раз. Она сделает на этот раз всё возможное. И всё-таки… — Ичиносе-сан… — Тайя прикрывает глаз, опадая всем телом на спинку дивана. Перед сознанием же теперь стоит всё такой же спокойный взор Норио. Сома позволяет себе на этот раз немного больше углубиться в воспоминания, ощущая на плече крепкую и теплую ладонь наставника, что по-отечески хлопает её. Воображение играет яркими красками и от этого становится ещё больнее. Тайя сжимает зубы вместе, медленно выдыхая и отпуская видения прочь от себя. Она открывает глаз, встречаясь взглядом лишь с серыми стенами её съёмной квартиры, что начинают расплываться от слёз, что, выступив на глазах, грозились пройтись влажным слоем по щекам, — Ичиносе-сан, мне вас сейчас так не хватает… И от этого откровения перед самой собой захотелось рыдать так же, как в самый первый раз на его могиле. Желание ехать куда-либо было окончательно подавлено. Сома глубоко дышит, при этом слыша в руке звук сообщения от мобильного. Она неуверенно поднимает телефон экраном вверх, включая дисплей. И губы от увиденного расплываются в нежной улыбке, едва сдерживая смущенное хихиканье. Вот оно. Её спасение.Куникида Доппо
Тайя… тут такое дело. Я билеты в кино на завтра хочу взять. Скажи, когда ты свободна и какой жанр на этот раз тебе хотелось бы посмотреть. Я постараюсь найти самый лучший…
Сома усмехается, вытирает выступившие слёзы с глаз, а пальцы тем временем быстро выводят краткое сообщение.Сома Тайя
Я ещё приеду к тебе сегодня, там и решим.
И добавляет к сообщению через пару минут нечто кое-что очень сокровенное, таящееся на глубине своего сердца, зная, что эти слова заставляют краснеть сейчас обоих одновременно. Что её, сидящую на диване с влажными очами и покрасневшими щеками, что Куникиду, находящегося по ту сторону экрана, который, наверное, как считала Тайя, не сдержал смущенного ворчания на открывшуюся сейчас сентиментальную натуры девушки (хотя на самом деле, Доппо так и завис в центре перед брошюрами с кино, пока сам вчитывался в каждую строчку письма девушки, не веря, что подобное приходит именно ему).Сома Тайя
Ты не подумай ничего. Я просто… очень хочу тебя увидеть вновь. Ты мне нужен. Сильно нужен сейчас.
***
Свет монитора освещал тёмную комнату, за которым работал молодой парень, что активно печатал что-то на клавиатуре, выводя отчетную информацию за последний период. Юноша прищурился, поправляя сползшие с носа очки, тяжко вздохнув на секунду, оторвавшись от работы и до противного хрустнув пальцами, сложенными в «замок». Его лицо выражало усталость ко всему происходящему, поэтому на пару секунд он прикрыл тёмно-карие очи, отчего бледное лицо слилось с экраном монитора, способное напугать любого, проходящего мимо человека. Кажется, юношу тоже посетила эта мысль, поэтому глаза пришлось открыть, снова принимаясь за работу и не имея никакого желание ни на что отвлекаться. Даже на приближающиеся к нему шаги, что звучали тонким стуком каблуков по кафелю. Девица, явившаяся из тьмы, фыркнула на занятого парня, одновременно с этим поправляя рукой аккуратно расправленные по плечам удивительно кровавого цвета волосы. В ладони у неё была бумажка, которой она как раз и стукнула тёмную головушку парня. — Эй, месье, звонила твоя ямато-надэсико, — именно эта ехидная фраза заставила его, наконец, поднять голову на безупречный офисный вид коллеги, подчеркнутый белой рубашкой и серым пиджаком со сливающейся точно таким же цветом прямой юбкой до колен, выделяющей красоту ног девушки. Юноша позволил себе пару минут на разглядывание коллеги, ощущая лёгкое чувство удовлетворения, смешанного с порхающим чувством в районе груди. Он усмехнулся с себя, сгоняя туман мыслей в голове, далеко в сторону. — Во что она опять вляпалась? — с тяжёлым вздохом проговорил парень, впуская свою пятерню в собственные до идеальности приглаженные тёмные волосы, немного потерев их, вскоре раздражённо выдохнув на сложившуюся ситуацию и слова, — а, и кстати, попридержи язык её так звать. Не хватало, чтобы это кто-нибудь ещё услышал, — на сказанную им речь, его коллега взмахнула руками, приложив их близко к груди. Яркие, словно покрытые золотом глаза, в которых присутствовала суженая, будто у кошки, радужка зрачков, игриво заблестела на слова юноши. Да и на лицо была отмечена лёгкая схожесть с кошачьей внешностью, особенно по довольно узкой челюсти, имевшейся у наглой девицы. Да уж, рядом с ним работает довольно неординарная личность. — Кто услышал, Масахико-кун? Ведь человек, которого ты так назвал, знает об этом и уже успела отправить тебя… — парень морщится, качая головой, прося тем самым замолкнуть, и убирая руку от волос, произнёс: — Я в курсе, — отрезает названный Масахико, вспоминая последние разговоры с той девушкой из их с коллегой беседы сейчас, где ему чётко и ясно сказали, чтобы он шёл куда подальше. Впрочем, юноша довольно быстро понимал слово «нет» и повторять ошибок прошлого не стремился, — заканчивай тянуть резину уже, по какому вопросу звонила Сома-сан? — девица хитро усмехается, немного приложившись к затрещавшему монитору компьютера, загадочно вытянув: — Меч вышел из ножен, — эти слова, как гром, прозвучали в темной комнате, заставив Масахико замереть. Вот же… Девушка, склонившаяся перед ним, хищно щурилась, ожидая, когда в голове парня прогрузится полученная им только что информация, после чего проворковала довольно нежное, — что будем делать, мини-босс? — сладко протянула она, сверкнув своими по истине змеиными глазами, заставив того очнуться, раздражённо покачав головой, словно сгоняя морок с глаз. — Я тебе не босс, и даже не мини, а старший по группе, — пытаясь вернуться в строй, пробормотал он, смотря, как снова приподнимается девушка с монитора, — насчёт этого… Подними всю информацию за последние полгода. И… надо бы назначить с Сомой-сан встречу, чтобы обсудить все детали. Давай в нашем ресторане, в вечернее время, столик ты знаешь какой, — на это его коллега осклабилась, деловито махнув рукой, но всё же направляясь к выходу. — Я тебе что, секретарша? — театрально возмущалась она, громко вздыхая, — вообще-то я, Миюки Миябэ, такая же сотрудница в Отделе по Делам Одарённых, как и ты, — юноша же на восклицательные речи коллеги сложил руки вместе, положив на них голову и несколько ядовито в ответ произнёс: — Да, но в Отделе, по направлению группы о преступных деяниях, связанных с действиями эсперов, ты младше меня в статусе, — он хмыкнул, вставая, — к тому же, Сома-сан при любой сложной ситуации звонит именно тебе, Миюки, а не мне, что говорит о её доверии к твоей взбалмошной персоне, — но в ответ ему прилетает не менее ехидным: — Нет, это потому что ты душный. Ей с тобой пересекаться меньше всего хочется, поэтому я голубиной почтой между вами подрабатывать стала. Масахико же фыркает, думая, что когда-нибудь Миябэ кто-то точно язык подрежет за её острословие, что лезет из неё через край. Ведь Масахико Симада, как и Миюки Миябэ, работали вместе в Отделе по Делам Одарённых, и считались неплохими напарниками. Множество дел было распутано ими, а чаще всего, они вели долгоиграющие расследования, стараясь детально изучить происходящее, дабы избежать каких-либо ошибок. Это касалось и дела с Шакко, которое и свело Масахико тогда с полицейской по имени Сома Тайя. При воспоминании о своенравной девице, что числилась, как инспектор в полиции, несмотря на внешнюю травму, юноша непроизвольно издал смешок. В отличии от его коллеги, Сома была без особо странных на внешность дефектов, а её чёлка, пусть и привлекала ненужное всеми внимание, но лично у него отторжения не вызывала. Правда, вот характер Тайи оставлял желать лучшего. Гордая, дерзкая, довольно колючая на любезность, ядовитая до самых краёв, высокомерная и совсем не приземистая — такой Сому, Масахико знал большую часть времени. Скорее, именно в начале их общения, ибо они вечно наступали друг другу на пятки в расследовании, пересекаясь в одинаковых местах, ибо каждый вёл дело только со своей стороны. Тайя на тот момент злилась на чужих, что вечно вертелись под ногами, а Симада едва не рвал волосы на себе, что ему, агенту, приходится соревноваться со злонравной девицей, у которой каждое слово яд и соображалка явно на месте. Правда, стоило им, наконец, сесть за стол переговоров, как выяснились множество новых обстоятельств по делу, о которых Масахико был совсем-совсем не в курсе. Ему вообще отдали это дело с подозрением на антитеррористическую деятельность, а выяснилось, что эта организация, в целом, не давала доброй половине города спокойно дышать. Поэтому он всë же решился объединится с Сомой, при этом обезопасив себя от распространения тайны, благодаря способности Миюки и договору, заключённому с Тайей, которая довольно быстро, несмотря на свой бойкий характер, смогла найти общий язык с Миябэ. Видимо, язвительность людей сближает их. Само же расследование потекло для Масахико незабываемо, учитывая чересчур приключенческую натуру Сомы, из-за которой юноша порой жалел, что вообще связался с ней, не зная, кто вообще способен пережить натуру девушки. Хотя Тайя была и вправду довольно красива, хоть и колюча, как кусты диких роз. Она ему особо не открывалась, ничего не говорила, а когда Симада ради точной информации по расследованию, имея за собой старую привычку с прошлого, оставленную с места работы, воспользоваться способностью, то заработал жесточайшую ненависть к себе со стороны девушки. И хоть сейчас она и поутихла, но держалась девушка с ним теперь, довольно отстранено, не давая подступиться ни к себе, ни к своей памяти. Масахико ощущал свою вину за это. Ему не хотелось обижать Сому, а зная, какое прошлое у неё было и что ей пришлось пережить, Симада чувствовал, как уши предательски краснеют от собственного идиотизма и того, как легко он подорвал чужое доверие. На самом деле, если не брать во внимание все шероховатости их общения, то Масахико было очень легко с Сомой, и не только, как с боевой подругой, но и в целом, как с приятным собеседником (со временем, Тайя стала чуть менее колючая и налаживать с ней контакт стало одним удовольствием). Она понимала его недосказанность, не просила, чтобы он пытался что-то объяснить, позволяя ему самому решать, говорить или нет. И Симада говорил, делился чем-то. Тайя была для него ямато-мадэсикой, не потому что совпадала с японскими критериями «идеальной женщины». А потому что её умение слушать и слышать, словно бальзамом приходилось по его израненной душе. Она умела поддержать и знала, как найти свет, хотя сама барахталась во тьме. И потому Симада, что не считал себя зашуганным пареньком, но и не являлся каким-нибудь покорителем женских сердец, прямо заявил девушке, за кого он её принимает для себя, обозначив тем самым, что будет за ней ухаживать. Сома растерялась, смутилась, буркнула, что это его личное право, что ему делать и… отстранилась ещё больше, видимо, не желая по привычке злословить. Тайя явно воспринимала Масахико, как неплохо знакомого и, наверное, боевого товарища по расследованию, чем видела в нём мужчину. По крайней мере, ему удалось лишь один раз сводить девушку в ресторан, после которого, Симаду ждал серьёзный диалог с Сомой, которая, наконец, нашла нужные слова, что не обидят парня и дадут понять, что с ним… не желают строить ничего общего. Масахико понял. Переболел. Отпустил. В конце концов, он не был столь серьёзно влюблен в Сому, а лишь ухаживал за ней, как и подобает молодому юноше. Симада думал, что стоит попробовать, ибо в целом, Тайя была вполне хорошей кандидатурой на даму сердца. Но… видимо, он не её масть, и сама Сома смотрела на партнёра гораздо глубже, чем это делал сам Масахико. А сейчас, Тайя редко, когда с ними общалась. Связалась только после инцидента с поездом и вот сейчас. Возможно, одиночество было ей по душе гораздо больше. Впрочем, как и ему. И это сходство немного, но притягивало его к ней вновь. Поэтому сейчас юноша уверенно подошёл в приёмную здания, взяв нужный ключ и пройдя немного вперёд от кабинета, свернул по длинному тёмному коридору налево, резво став спускаться вниз, стараясь всегда держать себя в отточенных движениях и непременно горделивом виде, хотя рост его… Оставлял желать лучшего. Он был ненамного выше своей коллеги, когда та была без каблуков. А стоя рядом с Тайей, Масахико в полный рост мог смотреть только на её вздернутый кончик носа, ибо был ниже роста девушки. Повезло, что Сома не из тех девушек, что волнуют подобные вещи. Как и его коллега, которая хоть безмерно и уважала парня, но её дурацкая кличка «мини-босс», въелась ему по самые печенки. Юноша открыл дверь ключами, прикрыв её и пройдя вперёд. Всюду располагались тюремные камеры. Хот, это скорее была не тюрьма, а учреждение содержания под стражей эсперов до выяснения всех обстоятельств и решения, что же с ними делать. Обычно тут никто особо долго и не находился, ибо судьба несчастного решалась довольно быстро. Но бывали, конечно, и долгоиграющие случаи, такие, как у него сейчас. Благо, этот кусочек их здания был строго засекречен, а способность Миюки позволяла так же лишним, что знали об этом месте, не распространяться насчет него. Впрочем, угроза раскрытия данного места присутствовала с ним всегда. — Моримура-сан, приветствую вас, — босс Шакко вполне мог своими манипуляциями изнутри прервать тайну о своём местонахождение, — кажется, судя по вашей улыбке, вы трепетно ждали меня. Сидевший мужчина, на чьих руках были тяжёлые цепи, зыркнул светлыми, почти как односолодовые виски, очами на него, а его темно-рыжие волосы выделялись спутанными кудрями, торчащими в разные стороны на фоне серых стен помещения. Сэйити усмехнулся, посматривая на юношу, что в напряжении оглядывал безвредного на данный момент эспера. К сожалению, способность самого Масахико с ним особо не работала, ибо мужчина был слишком собран разумом, отчего юноша только бился головой об стенку воспоминаний о ведении дел в Шакко. Большего ему увидеть не удалось, как и узнать помыслы самого Моримуры. — Как не ждать, вы же почти один приходите ко мне, кроме кормящего нас парнишки… А ведь знаете, одинокому старику бывает тут довольно ску-у-учно, — лениво протянул он, тряхнув руками, отчего цепи жалобно брякнули известную только им мелодию. Симада поморщился на слова преступника. — Вам не на что надеяться, Моримура-сан. То, в каких преступлениях вы обвиняетесь, ничто по сравнению с тем, во что вы собирались превратить Йокогаму своими кровавыми планами, — юноша прищурился, вытаскивая из пиджака небольшую белую флешку, отчего мужчина напряженно нахмурился и Масахико, удовлетворенный видом преступника, сложил предмет обратно во внутренний карман, — здесь всё, что вы хотели сделать. Ваш детальный план, который вы разрабатывали во всех графиках, заметках и прочее, — Сэйити фыркнул на речь агента, свободно расправив плечи и деловито произнеся: — Только из хаоса можно создать что-то новое. Птица Феникс всегда восстаёт из пепла, — хрипло проговорил он, смотря на мрачного Симаду, — невозможно стоять на одном месте, юноша. Йокогама хранит в себе многое, ведь все эпицентры всегда происходят только в ней. — И что? Из-за этого она заслужила быть перевороченной вами на триста раз? — заинтересованно спросил Масахико, подойдя вплотную к камере, — вы ведь знали, что так и будет, да? — О чём? — спокойно послышалось в ответ. — О возвращении вашей подопечной. Сиоты, — отметив мелькнувшую усмешку, агент продолжил, — вы знали. Ждали её. Она всё-таки не была мертва всё это время, как Сома-сан и говорила.... Вы просто отогнали её от нас подальше, заставив затаиться на случай форс-мажора, обеспечив себя союзником извне. Вот только… — Симада сложил руки в карманы тёмных штанов, — даже этот фактор вряд ли поможет вам освободиться отсюда. Потому что об этом месте практически никто не знает. А те, кто знают, хранят печать молчания, не имея право распространяться, — Масахико внимательно взглянул на мужчину, словно спрашивая его. На что же он надеется? Сэйити же рассмеялся. Глубоко и сильно. Он был чем-то очень доволен, отчего хохот его, оглушающе пронёсся по тюремной территории, пока юноша лишь хмурился в ответ. — Да-да, я уже понял, что уйти отсюда тяжелее, чем если бы меня забросили в иностранную тюрьму. Хотя в каждой решётки, существует своя лишняя расщелина, из которой легко выползти, — он усмехнулся, изящно уронив голову вниз, — и в данном случае, у вас ею является чёрная кошка, что отважно защищает свои границы. Раздавив её, ключ отсюда будет не нужен, я выйду, — речь мужчины взбесила Симаду, что, сжав вплотную губы, выдавил из себя раздражённое: — Обойдетесь. Девушка, про которую вы говорите, находится под нашей защитой. Максимум, что с ней может случиться — это сломанный ноготь, — юноша повернулся полубоком, готовый попрощаться с Моримурой, не имея сил продолжать диалог прямо сейчас. Подойдёт к нему ещё, когда остынет сам, — так что, не надейтесь спастись от правосудия. Ни вы сами, ни ваши планы не выйдете дальше пределов этой комнаты, — и Симада отвернулся, слыша в ответ презрительное, что летело ему прямо в спину, пока парень медленно брел обратно наверх: — Можете говорите пустые речи, сколько вам вздумается. Я травил Такэси на эту девчонку очень давно, она раздерëт её в клочья и не подавится! Сломает чёрную кошку напополам, ведь вы можете защитить её тело, но уж явно не сможете спасти и без окровавленную душу-у! Плакала твоя хвалебная защита, агентик, — всё раздавалось вдалеке, заглушаемое смехом, находящегося под стражей опасного преступника. Симада на эти речи только и мог, что смыкать веки, продумывая свои действия наперёд. Стоило обговорить с Сомой её и защиту семьи. Тайя была, конечно, себе на уме, сложно предугадать её действия, но даже она... пару месяцев назад, попросила в случае опасности, прикрыть её семью. Значит, чувствовала, что дело, может быть, полная дрянь. И что значат его слова про душу? Такэси хочет сказать Тайе то, что сломает её волю к сражениям? Если так, то это очень плохо. Подавленная Сома всё равно, что проигранная заранее битва. Ему нужна стойкость Тайи, как никогда, как отражение её имени, чтобы выстоять наступающую сейчас непогоду. Ибо тучи сгущались, как перед штормом.