***
Доппо недовольно вздыхает, присаживаясь на ближайшую скамейку в парке. Сегодня с самого утра, парень избегался по рабочим делам, успев уже изрядно устать. А ведь ему ещё вечером отчёт с Дазаем писать, а это дело было очень тяжёлым и кровопролительным. Понятно, чья кровь будет в итоге выпита. Хотя, может, сегодня всё будет по другому, ведь Дазай в последнее время стал спокойным и не таким мозг выносящим. Он даже перестал шутить над Куникидой, лишь бросая иногда странный взгляд на него через стол, который идеалист успешно игнорировал. Это же касалось и других коллег. Всё Агентство, будто специально сговорилось не трогать его. Ацуши перестал подбегать каждые пять минут с каким-нибудь дурацким вопросом, Рампо не ел перед ним конфеты, Акико не устраивала шумные работы в операционной. Наоми с Джуничиро вообще держались друг от друга подальше, стараясь не миловаться на глазах у Доппо. А самые младшие постоянно держали порядок в офисе, чтобы у идеалиста не было и причин хоть как-то возмущаться. Никто, кроме Дазая, не догадывался в чем дело, но по просьбе напарника, все старались не бесить Куникиду лишний раз, позволив ему спокойно выполнять свой каждодневный график. Вот только не нужен ему был этот график, если в нём не окажется в итоге Сомы. Доппо понимал, что он идиот. Взяв себе с разрешения Тайи две недели, ему казалось что он успеет обо всём подумать и придти к какому-никакому решению, но из-за всплывших обстоятельств по делу с ЦДМ-66, по указанию директора, он провёл неделю в командировках и полной загруженности, где силы оставались только на сон. А сейчас и вторая так же подходила к концу, в которой Куникида изрядно думал над тем, к чему должен был придти ещё очень давно. Ведь с этой Такэси так ничего толком и не выяснилось. У него с Дазаем были подозрения об одной наёмной убийце с похожим именем, но та умерла года три назад, а поиски её последнего пристанища, ничего не дали. Йоширо же толком не помнил, когда познакомился с Такэси, ибо препараты совсем задурманили разум, а затем ещё и стали давать обратный эффект, отчего разговор с ним прошел впустую. Как и эта неделя. Куникида злился. Злился особенно на себя, ибо только зря время потратил на размышления о расследование, а шанс быть с Сомой ускользал, как песок из пальцев. Поэтому он бесился и не знал, куда девать свою ярость, отчего коллектив решил дружно его не провоцировать на ещё большую вспыльчивость, чем ранее. Доппо не понимал, почему казавшееся ему таким простым решение, неожиданно перестало быть таковым, стоило лишь задуматься, как следует. Тайя не подходила его пунктам. Это раз. Сердце тянуло и трепетало, чтобы быть с ней, игнорируя все исписанные чёрным по белому пятьдесят восемь истин его будущей возлюбленной. Это два. Тайя никогда не сможет воплотить тот семейный образ, который он так тщательно и подробно расписывал, рассчитывая всё чуть ли не по минутам. Это три. Но парню отчего-то очень нравилось, какие планы на семью строит сама девушка. Это четыре. Сома рвала, срывала с цепей его принципы и убеждения, переворачивая идеальный мир Куникиды с ног на голову, отчего он чувствовал себя потерянным, как малыш. Это пять. Лёгкое прикосновение к устам девушки было лучшим, что он испытал в своей жизни, наравне с теплотой и светом, что давала ему Тайя. Это шесть. Ему хотелось быть рядом с Тайей, насколько было вообще возможно. Это семь. Он питал к ней терпкие чувства, желая ощущать их больше и ярче, видя в Соме ту, что освещала его тяжёлую дорогу, держа крепко за руку. Это восемь. Да, слабость к Соме явно выигрывала, но на одной слабости крепких отношений без боли и разочарование не построить. Нужно было больше уверенности в том, что их ждёт светлое и крепкое будущее. Но почему-то в Доппо как-то неожиданно резко закончилась та самая пресловутая и треклятая уверенность, с которой он всегда упорно шёл на врага. А тут всего лишь надо решить: строить ему отношения с Сомой или же попросить свои чувства на выход. Хах, всего-то… Ну ты и трус, Доппо… Куникида стискивает зубы от усмешки внутреннего голоса, прекрасно зная, что это отвратительно так думать. Он был влюблен в Тайю, а не просто рассматривал её, как шаблон из дневника. Надо было думать по-другому. Но ему вечно мешало одно обстоятельство, которое преградой стояла на пути к решению с Сомой. И этой точкой преткновения была она. И Доппо ненавидел идеальную девушку, что фантомом заслоняла собой Сому, так и говоря: «Сома вечно влипает в приключения, ты устанешь за неё переживать и бегать. К чему тебе лишние нервы? Дождись меня. Я лучше, я спокойней, я терпеливее. Идеальнее. Остался лишь год. Подожди немного.». Год… В какой-то степени это и вправду было какой-то слабой тростинкой, в которую хотелось вцепиться. И Куникида, как в бреду, подумал о том, что, возможно, стоит обождать год, чтобы понять судьбой ли ему Тайя дана… Какой идиотизм, а. Судьба ведь итак сделала много чего, чтобы связать его жизненный путь с девушкой, начиная с Ичиносе и заканчивая встречей в кафе со случайными пересечениями после. Даже жуткие ликорисы не стали им преградой. Доппо же на ночной бред своего невыспавшегося сознания, довольно неожиданно и так же несдержанно отвечал усмехающемуся фантому: «А ты уверена, что с тобой мне будет лучше? Уверена, что я хочу спокойную и кроткую девушку, как ты? Может, мне и нужна такая девушка-воин, как она? Я ведь с ней чувствую себя живее, хочу улыбаться, когда она рядом. Мне нравится её касаться и я желаю ещё большего рядом. А сможешь ли ты подарить мне такие яркие эмоции, как она? Ты, кто так и не возникла в моей судьбе? Ты дашь мне эти эмоции?». Нет. Она не даст. Ведь, кто она? Всего лишь оболочка, подходящая рубашка к телу, которую удобно носить, но эмоции никаких не вызывает. Тайя же была ближе, не эфемернее и намного рядом. Девушка, что перевернула всё вверх дном, продолжая делать это даже сейчас, находясь вдали от него. Мягкие губы, что едва не коснулись его, обдав жаром горячего дыхания, заставив всё нутро встрепенуться в огне. И что же значило её столь странное действие? Ты сам поймёшь, что это значит… Нет. Ему нужен был ответ. Хотелось знать, что конкретно питает к нему девушка. Любовь или же желания заглушить крик одиночества? Страх быть одной? Ведь она говорила про серьезность отношения. И именно Сома в последний раз их пересечения вела себя несколько странно, на что-то намекала, странно смотрела. От её пронизывающих взоров истома проходила по телу. А её слова о том, что она хотела, чтобы между ними что-то было… Неужели? Возможно ли…? Может ли она страдать от чувств так же, как и он, просто боясь им поддаться? Он вспомнил, что когда только стали появляться в его блокноте первые пункты по идеальной девушке, то учитель Сохо мягко потрепал юношу по голове, ласково заговорив про то, что выстраивать своё предпочтение дело неплохое, вот только… — Как бы ты не искал девушку, что будет подходить тебе, шутник Юэрао обязательно свяжет твой мизинец с той девушкой, о которой ты и подумать не мог, — старик мягко дотронулся до его пальцев, — ты и сам не поймёшь, как тебя затянет в настоящие искренние чувства. От той, кто дан тебе стариком Юэрао, ты никак не уйдёшь. Даже если создашь свой лучший образ возлюбленной. Только он знает, кто только для тебя предназначен… Куникида грустно вздохнул, открыв дневник и смотря на дела, которые он уже выполнил и ещё должен был, ощущая раздражение. Каждый день одно и тоже, опять всё по-старому кругу. Как и было до неё. Зато вот идеалы всегда при нём. Как паршиво-то… Он не мог совсем без них, но с ними было слишком тоскливо, ведь сердце теперь билось не только ради одной идеальности. Там была Тайя. Но все равно… Куникида задрал голову кверху. Ему нужно было принять решение до воскресенья, иначе он сам, собственными руками потеряет Тайю. Она, скорее всего, уже и не ждёт от него ответа. Как и не ждала тогда. А он, кто всегда знал, какое примет решение, неожиданно, ощущал небывалую растерянность… И никак не мог придти к ответу. «Старик Юэрао, помоги мне, пожалуйста. Если Сома-сан и вправду та девушка, с который ты связал меня, то помоги, молю, помоги найти к ней вновь дорогу. Затяни наши нити потуже. Я прошу, я не отпущу её, если это она…», — мысленно взмолился юноша, прикрыв глаза. Доппо никогда не верил в богов, в мистику и духов, считая это всё полным бредом и невозможностью существования. И несмотря на всё, допускал, что возможно, что что-то он и упускает в своём неверии… Но в делах любовных Куникида был полным простаком, потому только и мог, что… Надеяться на непреодолимую судьбу. — О, можно присесть? Спасибо, — раздаётся громким тоном голоса и рядом кто-то плюхается, заставляя Куникиду распахнуть глаза и повернуть голову в его сторону. Тот приподнимает бровь, удивляясь наглости юноши, что зашнуровывает кроссовок. Доппо качает головой, уже собираясь встать и пойти своей дорогой, в надежде сегодня вечером придти к решению, как юноша резко поворачивает голову в его сторону, заставляя замереть на месте. Глаза у незнакомца были яркие, необычного голубого с зелёными всполохами цвета, отливаясь на свету, то синим, то зелёным. А пепельные волосы, что оказались взлохмачены от беготни, смешно топорщились по разные стороны и тот приглаживал их рукой, оглядывая его. — Соболезную, — неожиданно выдаёт парень, отчего Доппо непонимающе хлопает глазами, заставляя его пояснить, — у вас просто видок такой, как будто кто-то умер, — Куникида чуть не давится воздухом от подобного, морщась. Ну, конечно, он ведь толком и не спал в мыслях из-за всего происходящего, где ему выглядеть столь свежо, как этому проходимцу? — Никто у меня не умер, — злобно говорит Доппо, снова порываясь встать, как его опять останавливают слова юноши: — Неужели и вправду есть такие парни, что так сильно могут страдать по девушке… — Куникида вздрагивает, смотря на него удивлённым взглядом. Как он…? — вы её очень сильно любите, видимо, — и незнакомец примирительно улыбается, — это даже мило. Доппо теряется от слов парня, смущённо замолкая. Наверное, понятно, что раз никто не умер, то значит, проблема в личном. Это уже логические рассуждения. — Только это всё равно бесполезно, — тихо отвечает Доппо и незнакомец рядом принимает озабоченную позу, будто это и его проблема тоже. Куникида зависает на короткое время, не зная, стоит ли говорить о подобном незнакомому парню. Хотя… Вряд ли они могут пересечься вновь. Это же не Сома, которую он так жаждал увидеть, — я могу её сейчас легко потерять, как безалаберный юнец… — Это ещё почему? — хмурится юноша и Куникиде приходится вкратце обрисовывать ситуацию, после которой тот, хмурясь, даёт ответ, — ой, вы такой смешной, — проронил он, а отметив, как напрягся Куникида сразу замахал руками, — у всех серьёзных людей такая проблема — любите вы из ничего трагедию делать. Если вы питаете к ней чувства — это уже о многом говорит, учитывая, как серьёзно это всё для вас, это значит, что и к отношениям вы, подойдёте ответственно. К тому же, я уверен, что и та девчушка к вам не ровно дышит. — Да? — хмурится Доппо, пока незнакомец утвердительно кивает. — Конечно. Слушайте, если бы она к вам ничего не испытывала, то у вас до этого и не дошло. Многие девушки характерные, сразу показывают, чего хотят, а чего нет, а раз она позволяла вам, то и хотела того же. Просто испугалась, может быть, у неё прошлые отношения были не ахти, раз она так реагирует, — и, парень вздыхая, пожимает плечами, — это, знаете, даже напоминает мне мою знакомую царевну-несмеяну. Она тоже боится, что её предадут и оставят, что поцарапается об новые отношения. Старые были, извиняюсь за слова, полным дерьмом, — тот сдержанно сцедил какие-то ещё ругательства, пока Куникида внимательно его слушал, — да и вся жизнь у неё, как у кошки, какая-то покацанная, ни толковой любви, ничего толком не было. И сейчас тоже, влюбилась, не признаётся, но очень чувствуется, как она влюблена. И, видимо, какие-то проблемы у неё с объектом симпатии, не может ему до конца довериться, — Куникида дёргает плечом, думая, что не только он один страдает проблемами в плане любви. — А парень плохой? — спрашивает Доппо, даже немного пожалев девушку, которой так отчаянно не везло. Ему-то, кажется, полегче было. У него за спиной никакого опыта не было, чтобы предвзято к чему-то относится. Лишь идеалы, что преграждали путь к девушке. Незнакомый парень же тяжело вздохнул. — Так вот я и не знаю, что между ними и какой он. Боюсь, что она вновь на шипы попала, ибо стоило этой теме зайти, как несмеяна моя тут же закрылась по привычке. Видимо, для неё это как-то до сих пор болезненно… как и всë, что связано с прошлым, — тот пренебрежительно фыркнул, — вот не выдержу, узнаю, что за тип и устрою ему райскую жизнь. Не люблю, когда резину тянут, если любишь, то люби, будь рядом и покажи, что тебе можно верить, а коли сомневаешься, иди на все четыре стороны. Думать можно хоть сто лет, а толку всё равно никакого, — от этих слов уши Доппо опалил неимоверный стыд. Да уж. Такое чувство, будто его отчитали. Он ведь тоже по сути… Если дороги графики и планы, то не мучай Сому-сан. Перестань давать ей надежду. Нет. Не дороги. Ни черта не дороги. Тайя… вот она ему… — А вы сами-то влюблялись хоть раз? — неожиданно спрашивает Доппо, видя смешок незнакомца. — Ну, честно говоря, мне какое-то время казалось, что я влюблен в свою знакомую, ту ворчливую несмеяну, но вскоре понял, что это больше братская любовь к этой мелкой занозке, чем то, что горит у вас в сердце, — на это Куникида смутился, пока юноша задорно улыбнувшись, приложил руку к груди, — но ничего, карты говорят мне, что через пару лет и я тоже встречу свою любовь, — и Доппо, что до этого момента довольно внимательно слушал своего собеседника, неожиданно дёрнул головой. Карты? Серьёзно? И, видимо, незнакомец заметил смятение на его лице, весело рассмеявшись и пояснив: — Многие так реагирует. Моя знакомая царевна-несмеяна вечно ворчит на меня, как старая бабулечка, — тот усмехнулся, вспомнив все её ворчливые слова в сторону его занятия, правда, вскоре спохватившись, деловито продолжил говорить, — но всё дело в том, что я просто связал свою деятельность с парапсихологией. И знаете, она меня ни разу не подводила в жизненных расчётах, — Куникида даже побоялся спрашивать, где он работает с такими интересами, слыша дальнейшее, — вот и к картам частенько обращаюсь. У меня правдивые расклады, честно, — незнакомец посматривает на растерянного Доппо, решив предложить с хитрой улыбкой, — а хотите вам на будущее погадаю? Как у вас сложится с той девушкой? — Это ещё зачем? — Доппо с опаской относился к подобным вещам, не зная, насколько это вообще безопасно. А, во-вторых, не желая попадаться на удочку мошенников. Но незнакомец в этом проблем почему-то не видел. — Да я же просто, милый мой, я у вас даже денег не прошу. Мне, честно говоря, уже и самому интересно, как у вас с ней всё сложится, — Куникида щурится, не понимая, отчего такой сильный интерес. Настолько взволновала история? Но, выбирая между тем, чтобы вернуться в Агентство, где и без того всё довольно мрачно, в котором решение проблемы затеряно среди отчётов и жалких пунктов, или же немного отвлечься, имея шанс отыскать ответы на свои вопросы — выбирает второе. Парень, что представился ему вскоре как Ямасита Гакухо, начал делать расклад. Неожиданно, но при нём оказались с собой карты. Видимо, парень не расставался с ними так же, как Куникида с блокнотом. Странно, что не эспером оказался ещё в придачу. Просто чудной парень в парке. И вскоре Ямасита счастливо показал ему на расклад, но видя, как растерянно смотрит на всё это Доппо, спокойным тоном голоса принялся пояснять: — По картам я вижу хорошее будущее. И это я вас не пытаюсь тут утешить, — качает он пальцем, словно прочитав мысли Куникиды, что хмурится на его слова, — у вас с ней всё будет хорошо. А если ещё будете крепко её за руку держать, то считайте, счастливый билет на всю жизнь вытянете. Она вам алой нитью на мизинце предназначена, — и Гакухо удовлетворённо подмигивает ему, не зная, какая буря в душе у идеалиста сейчас, что только недавно просил у мироздания подсказки на свою просьбу. Неужели… ему и правда ответили с помощью незнакомого юноши с картами? Но ведь… — Это всего лишь будущее. И оно довольно переменчиво, — говорит идеалист, сложив руки на груди, — вы сказали одно, а сбудется другое. И как доказать, что ваши расклады верны? — и Доппо удовлетворенно посмотрел на Ямаситу, чувствуя себя победителем. Но юноша не намерен был сдаваться так просто и, вытянув руки в замок, произносит: — Ну давайте тогда расскажу про вашу невестушку, — от того, как была названа Тайя у Доппо дёргается глаз, — я бы мог и про вас, но вы сидите передо мной и я уже на глаз могу определить какие-то факты. А вашу девушку я не видел, не знаю. А вы, раз её, действительно, любите, всё равно какие-то факты, да знаете о ней. И это будет честно. По рукам? — он хитро усмехается, а Куникида неожиданно становится интересно, получится ли у парня подобное. — По рукам. Они не скрепляют это рукопожатием и Ямасита начинает расклад, неожиданно поинтересовавшись у юноши: — Кстати, а вы всё же приняли решение? Вы будете с этой девушкой? — Куникида смущённо моргает, отводя взгляд. Гакухо всё быстро понимает, произнося довольно резко, — серьёзно? Вы такие чувства к ней питаете, что вас сейчас в пору за скорбящего принять можно, а вы ещё думаете? По вам же видно, что вы скучаете, что аж жить без неё не можете. Позвонили бы вы ей и позвали на свидание. Легче было бы. Вы её только увидите, как сразу поймёте, какое решение нужно принять, а то сидите тут, масло гоняете, — Доппо отводит взгляд вниз. Его вновь пристыдили. Ямасита был, кажется, постарше его возрастом, явно взрослее даже Рампо или Тайи, ибо чувствовалось в нём какая-то жилка умудренного опытом человека хоть и с живительной энергией в придачу. А, может, и правда позвонить? Хотя бы дать понять, что он без неё… — Ой, как интересно, знаете, у неё такая насыщенная жизнь, — Ямасита, сделав расклад, начинает рассказывать, привлекая внимание Куникиды, — вот видите карту «Жизни», а эта карта «Смерти». У неё постоянно жизнь на какой-то грани, — Доппо тяжело вздыхает, подтверждая чужие слова. Тайя, действительно, чересчур часто рисковала собой, — но я так же вижу по картам, что несмотря на свою натуру, внутри она совсем другая. И иного ей хочется, — юноша щурится, вспоминая желание девушки, что хотела большую и шумную семью, — но что-то не везёт ей постоянно. Как чёрному коту, — Куникида стискивает зубы, вспоминая, как в преступном мире все поголовно называли Тайю. Чёрная кошка. Точно. А ведь у них кошки такого цвета за собой ничего хорошего и не несут… Но тут его сносят новыми словами и предупреждениями, — я бы на вашем месте ускорился бы в думах. А то вижу что-то нехорошее случится может, пока она далеко от вас, — Ямасита трет переносицу, бурча, — на мою несмеяну предсказание похоже, тоже что-то нехорошее видел с утра. Надо бы ей позвонить, узнать, как она, не вляпалалась… — он прервался на полуслове, вновь взглянув на растерянного Куникиду, мягко усмехнувшись в конце и проговорив далее, — знаю, что последнее звучало туманно. Надеюсь, что я не совсем правильно растолковал карты, ибо то, что с этими картами было за всё это время, трудно передать словами. Возможно, моя несмеяна права, и я каким-то бредом занимаюсь, — насмешливо проговорил он, улыбнувшись. Но Куникида лишь качнул головой. Нет. В кое-чем его слова и расклады помогли ему. — В любом случае, вы отзывчивый. Спасибо, что поддержали и дали советы. Надеюсь, проблемы вашей знакомой разрешаться, — мягко ответил он, так и видя, как распахнулись в изумлении светлые глаза незнакомца, что восторженно протянул: — Ками мой, какой же вы благородный… Разрешите пожать вам руку? Ками, как я рад знакомству с таким хорошим человеком! Куникида с него усмехнулся, но руку всё-таки протянул. Больше парни особо ничего и не обсуждали. Гакухо пожелал ему всё-таки разрешить проблему с девушкой и, согласно его предсказанию, прожить счастливую жизнь, попросив ещё позвать на свадьбу, под смущённый фырк Доппо. Тот же в свою очередь всё-таки пожелал встретить свою судьбу раньше расклада, ибо по себе теперь уже знал, что порой любовь приходит, когда не ждёшь. Не по плану и не по графику, переворачивая всё вверх дном. Оставшись на скамейке вновь один, Куникида более уверенно открыл блокнот. Ямасита был прав, он страдает без Тайи, в его груди такие сильные чувства, что разрывают всё подчистую. Идеальная девушка всего лишь эфемерность, которую он создал, чтобы никогда не страдать от цепких взглядов других девиц. Тонул в пучинах идеалов семейной жизни, но… Встретив Тайю, захотел узнать, возможно, ли ему жить, как живут многие обычные люди? Может ли он… Быть с Сомой, вопреки всему? Ведь Тайя она не его идеал. С самой первой встречи он знал, что она… Выше всех идеалов. А раз так, то и никакая идеальная девушка не стояла рядом с ней. Да и не нужна она ему. С самого первой встречи с Тайей не нужна. Он хочет стремиться к достижению совершенства. Но совсем не собирается идти по этой дорожке один, каким бы роковым не было его имя, обозная извечное одиночество. Идеалы лишь пепел под ногами без Тайи. Без неё ему не нужен идеальный мир. Если он не сможет держать её за руку, смотря дальше в будущее, то и все его потуги ни к чему. Ведь Доппо желает одного... идти по дороге жизни вместе с ней... Вот, что ему нужно в итоге. Куникида аккуратно проводит линией ручки по пунктам идеальной девушки, так и слыша, будто какой-то предсмертный крик в душе, ощущая, как на груди становится легче дышать. А закончив зачеркивать, аккуратно выводит:Сома Тайя «Верный идеальный меч». Моя тишина.
Вот так. Кажется, какое-никакое решение, он всё же принял. Успел. Славу ками, успел. Теперь можно было двигаться дальше и грудь непреодолимо стянуло истомой, когда Доппо взял в руки телефон, представив, что сейчас услышит нежный голос Тайи, что явно начнёт нервничать и смущаться с его неожиданного звонка. Впервые было не страшно ей звонить. Верно. Ведь теперь он в себе уверен. Но тут телефон звонит в его руках сам. Высвечивается чей-то номер. Доппо хмурится, надеясь, что это реклама. Он бросает взгляд на часы. У него есть двадцать пять минут и тридцать секунд, чтобы оказаться в офисе. А нужно ещё успеть договориться о встрече с Тайей. Но… все планы, как обычно рушатся. — Куникида-сан! — в трубке раздаётся знакомый голос, но он не может понять, кто это, — это я, Уотани-сан, я подруга Со-кун, ой, т-то есть, Сомы-сан, — а, точно, её подруга. Видимо, номер с сайта прочитала, Танидзаки так и не убрал сотовые номера сотрудников, хотя Доппо просил его сделать нечто подобное достаточно давно. Куникида здоровается, слыша донельзя отчаянное, — я не знаю, в каких вы с ней отношениях, но мне очень нужна ваша помощь, — Доппо слегка дёргает бровью, думая, что случилось на этот раз, пока сердце планомерно уезжает вниз, — у нас сейчас в участок письмо пришло, мы его вскрыли, а т-там… Там про Со-кун говорится! — та едва не всхлипнула, но видимо, взяла себя в руки. — Что говорится? — аккуратно спросил Доппо, понимая, что все планы поменялись, и теперь до боли в сердце и груди надеясь, что с Тайей сейчас все в порядке и это письмо от какого-нибудь незадачливого поклонника, напугавшего весь участок. Пожалуйста. Разве он о многом просит? — Там не особо яс-сно, — Шика явно и сильно нервничала, довольно непривычно для себя так заикаясь, — какой-то непонятный стиль письма… Они хотят с ней что-то сделать, судя по всему убить, раз предупреждают нас. И всё бы ничего, мы бы что-то предприняли, но Со-кун сейчас не в городе! — комок вновь застревает в горле у Куникиды, слушая дальше тревожный голос подруги Сомы, — и тот, кто это написал — знает это! Он так и написал, что мы безспособные и сделать ничего не сможем, потому что не успеем! Поздно колыхаться нам! — воскликнула девушка, едва не плача, — Масаши-кун рвёт и мечет, уже вызвал наряд, но он вряд ли чем-то, может, помочь, учитывая, что это за пределами Йокогамы. Правда, мы ещё с участком из другого города связались. Может, хоть так получится как-то скоординировать план действий. А Со-кун не отвечает, даже сообщение не прислала, возможно, чем-то занята или в поезде или с ней уже что-то сделали... Мы не знаем, что уже и думать… Я же могу… могу вас… — она, кажется, начала задыхаться из-за подступающей истерики за подругу, отчего Доппо поспешил скорее ответить: — Конечно же, можете. Я помогу, — он уже давно встал, быстрым шагом направляясь в Агентство, чтобы выпросить на прокат служебный автомобиль. Директор ему явно не откажет за хорошую проделанную работу на прошлой неделе, а документы и деньги были всегда при нём, — куда она направляется? — Она с-согласилась поехать к моим родственникам… в Тояму, — всхлипнула Уотани, пока сердце Доппо тяжёлым камнем стучало в груди, отбиваясь там громким стуком. — Перестаньте плакать, Уотани-сан, я сделаю всё, что в моих силах. С Сомой-сан всё будет хорошо, — твёрдо проговаривает Доппо, вспоминая расклад Ямасито, — я обещаю вам. А я всегда держу свои обещания, — и с этими словами юноша отключается от их разговора, увеличивая темп с шага почти на бег. Надо торопиться. А Гакухо прав оказался. Вот же, чертяга. Пока Доппо думал, Тайя поехала куда-то одна, а теперь предсказуемо попала в беду. Будь он рядом. Будь… рядом. В ушах противно смеётся отвергнутый идеал, так и шепча: «а я говорила. Ты не успеешь. И будешь теперь всю жизнь страдать». Куникида качает головой, сцепив зубы вместе. Нет. Он успеет. Обязательно успеет. Ему нужно так много всего сказать Соме. Он её найдёт. Обязательно отыщет. И не отпустит. Никогда. И ни за что. Не позволит ей уйти. Ведь Тайя и есть его непреодолимая судьба.***
Сома не понимает, когда всё начинает идти не туда. Скорей всего, это происходит тогда, когда поезд, на котором девушка едет, скучающе почитывая скачанную электронную книгу в телефоне, резко тормозит. Сети не было, так как они заехали в лесную зону. Поэтому торможение все находящиеся в транспорте воспринимают чересчур остро. Люди начинают возмущённо шептаться, зная, что это совсем не позволительно. Тайя хмурится, понимая, сколько же сертификатов придётся выдать сотрудникам рассерженным пассажирам. Сома хмыкает, продолжая тыкаться в телефон, думая, что очень жаль, что сейчас нет сети. Так бы Шике позвонила и побеседовала с ней, игнорируя толпу возмущенных граждан. До этого подруга ей звонила несколько раз, но Тайя не могла ответить, ибо была вовлечена в скандал сначала с пунктом осмотра вещей из-за того, что при ней были её зарегистрированные по справочно средства защиты. Пришлось долго и нудно объяснять, где она работает и почему носит с собой дополнительное оружие, показывая до сих пор ещё действующую лицензию. Сома там чуть ли не на крови поклялась, что не собирается делать ничего противозаконного. Но даже после, Сому не оставили в покое, и уже в вагоне Тайя попала под прицел какой-то не доброй мамочки, случайно задев её дитя сумкой. Поспешные извинения девушку не спасли, поэтому после небольшой грызни с женщиной, Сома ещё добрых полчаса отходила от вываленного негатива и оттого не сразу вспомнила о чужих звонках, как и о том, чтобы написать сообщение. А потом было уже поздно... И отчего-то, вспоминая о частых звонках Шики с её кратким сообщением «Со-кун, не езжай никуда», которую девушка прочла, когда они уже достаточно далеко отъехали, легкая тревога охватывает грудь и Тайя начинает подумывать о том, чтобы отправиться и посмотреть, что там с машинистами. Может, что-то случилось? Вдруг слышится крики пассажиров впереди, отчего Сома шумно вдыхает воздух, быстро складывая телефон в карман и рукой поправляя спрятанный за внутренний карман тёмного жилета блокнот. Тайя резво продвигает вперёд, ощущая, как громко стукнулось сердце в груди, когда неподалёку раздалось знакомое утробное рычание. Полицейская достаточно вовремя откидывает рядом стоящего человека, когда молодая девушка, больше смахивающая внешностью на антропоморфную собаку, едва не налетает на везунчика. Её тёмные, как бездна преисподней, глаза сощуриваются, стоит девушке взглянуть на возникшую Сому. Из горла взбешенного эспера рвётся торжествующий рык, так и говорящий, что мышеловка захлопнулась. Ах, вот что значит, пришли всё-таки и по её душу. Тайя едва не усмехается, понимая, что созданный переполох был сделан, чтобы она вылезла из толпы. Да и девушке хватает быстрого взгляда на кабину машинистов, чтобы увидеть кровавое месиво, что там случилось. Видимо, чья-то кровавая жажда не имела шанса вовремя остановится. Поэтому надо сократить риск чужими жизнями до минимума. — Всем уйти в задний вагон! Срочно! — кричит Тайя, успев вытащить электрошокер и сбрасывая сумочку с плеча. Со всеми средствами защиты, Сома не расставалась и до сей поры, зная, что неприятности будут поджидать её за каждым углом, храня вещи достаточно ближе к себе. Сома вовремя возводит электрошокер вверх, откидывая эспера назад, что взревел на боль, причинённую ей. На ещё большее несчастье, правда, Тайя так же знала, что это за девушка перед ней и каким даром обладает. Бывший член Шакко, его тёмная бухгалтерия, Тавада Ëко, со способностью «Собачья невеста». С помощью подобного дара Тавада могла приобретать собачий нрав и внешность, имея возможность отыскать человека, где бы он не находился, а её острые зубы раздирали жертву в клочья, оставляя лишь кровавые ошмётки. Жуткое зрелище, на котором ни за что не хотелось бы предстать главным блюдом. Вот только… Ей всегда казалось, что Тавада стыдится своего дара и даже в те времена не спешила его всегда использовать, ибо теряла контроль над собой полностью. Только по принуждению, Ëко могла становится столь диким чудовищем. Неужели и… сейчас происходит тоже самое? — Тавада! Очнись! — крикнула Сома, отыскивая выход отсюда, чтобы увести Ëко подальше от перепуганных людей, и явственно удивляясь, что каким-то образом Ëко смогла отыскать её без каких-либо индивидуальных вещей, принадлежавших ей. Разве она могла так раньше? Кажется, нет, — перестань тут всё крушить, я ведь знаю, что тебе подобное в себе, никогда не нравилось! — да, она знала, ибо Ëко, как человек, никогда не представляла никакой угрозы, и даже по возможности, могла совершать поистине благодарные поступки. Она не раз спасала жизни Тайи и её наставника, уберегая от пламенной жесткости Шакко, и потому видеть её сейчас в таком состоянии, так еще и знать, что именно ты являешься сегодняшней добычей Тавады — просто отвратительно. Сома снова подбирается к кабине машинистов, игнорируя запах металла, что пропитал всю комнату, и мёртвые, в клочья разорванные тела, жмёт на кнопку открытия дверей. Славу всему, кто-то из машинистов перед смертью успел остановить поезд, а то бы мчались сейчас в неизвестность. А Тайя, как раз вовремя сползает, скатываясь вниз и отталкиваясь ногами от платы управления, быстро поднимается с преграды, стоявшей перед входом в кабину, в то время, как Ëко летит на неё, ударяясь об то, место, где до этого стояла девушка, что воспользовалась заминкой эспера в свою пользу. Инспектор поднимается и, громко посвистывая, привлекает внимание взбешённой Тавады, зная, кто ей на самом деле нужен и, позволяя увлечься за собой на свежий воздух. Тайя бежит, насколько ей позволяет воздух в лёгких и сила в ногах. Она слышит утробное, почти предсмертное рычание позади, пытаясь придумать хоть какую-нибудь стратегию и как можно скорее. Главным для неё сейчас было отключить Таваду, ведь цель убрать этот опасный субъект подальше от людей — выполнен. А дальше надо понять, что происходит и почему Тавада вообще пришла за ней. Что ей нужно? «Ичиносе-сан, дайте мне сил», — молит Тайя, резко разворачиваясь и вытаскивая пистолет, стреляя в Ëко. Успешно попав девушке в ногу, она налетает в неё, припечатав по лицу уже своей. Тавада опадает, позволяя Соме на секунду выдохнуть. От такого удара, Ëко должна была отключиться. По крайней мере, этот приём был самым фирменным у наставника, учитывая, что её противником была жилистая девчушка, а не крепкие рослые бандиты, как в своё время у Норио. И Тайя, придерживая пистолет в руке, чтобы в случае чего выстрелить, аккуратно опускается, сделав попытку повернуть Таваду и связать её чем-нибудь для своей безопасности. Но это оказался обманный манёвр. Лежавшая до этого Ëко, резко распахивает тёмные глаза. С утробным рычанием, она налетает на Тайю, что выставляет пистолет вперёд, но выстрелить второй раз уже не успевает, ибо Тавада отбрасывает оружие в сторону, наваливаясь на Сому и опрокидывая её на холодную, лесную землю, не давая и шанса, чтобы выбраться. Эспер острыми зубами впивается в руку, перекусывая даже ткань одежды, отчего Тайя едва сдерживает крик, сцепив зубы и ощущая, каким непрерывным и тёмным потоком потекла собственная кровь вниз по бледной коже, пачкая белую ткань рубашки, что расползалась кровавыми пятнами. Нет, это уже было чересчур. И как Соме её теперь успокоить? Она думала, что удар хоть как-то поможет, но, видимо, он лишь больше разозлил и без того разгневанную Ëко. Что же делать? Как быть? Она тут совсем одна… Сома ногами пытается откинуть Ëко, чувствуя острую, всё тело пронзающую боль в руке от зубов девушки. Немного получается, кажется, Тайя попадает между ног девушки, отчего слышится скулеж. Но даже эта лёгкая передышка была довольно кратковременна, ибо Тайя только и успевает, что вытащить шокер, выставив его, в качестве обороны от острых зубов Тавады, что вцепилась в него, задев пальцы Сомы. Тайя всё-таки вскрикивает от боли. Она брыкается, пытаясь переселить по-настоящему взбешённого эспера, пока рука судорожно горит огнём. Нет. Сома не сможет. Не одолеет. Не в этот раз. В Ëко было слишком много силы, пока Тайя отчаянно ловила остатки своей. Сома с трудом включает шокер, но он только трещит, не испугав Таваду, а лишь разозлив её сильнее. Она с ещё большей яростью впивается зубами в аппарат, вырывая его с рук и отбрасывая в сторону, как злобная собака, которой сейчас и является. Сома вздрагивает всем телом, видя полный жадного блеска взгляд Ёки вместе с её тяжелым, болезненным дыханием. Ну вот. Сейчас уже Тайю постигнет участь машинистов поезда. Одно только интересно: за что именно она обречена на смерть? Перешла кому-то дорогу или слишком близко подобралась к чужим секретам? А хотя, какая теперь уже разница? — Тавада… — пытается заговорить Сома, но слыша рычание, сцепляет зубы в глухом отчаяние. Всё бесполезно теперь. А ведь она сама совсем ничего не успела. Ни попробовать все сорта чая с дедушкой, пусть Тайя их совсем и не любила, предпочитая больше кофе. Ни отчитать все книги с бабушкой, споря на перерыв, с кем же должна быть главная героиня. Не успела провести больше времени с семьёй, с дорогими ей сердцу людьми... Я не успела дождаться, когда Куникида скажет мне свой ответ. Ведь я чувствую, что этот карнавал благородства и вежливости, был не просто так. Он не может так просто исчезнуть с моей жизни. Не после всего того, что он со мной сделал, что заставил испытать, пережить. Великое мироздание, я, действительно, влюбилась в Куникиду Доппо! Я его люблю, слышишь! И не собираюсь снова быть отброшенной в тёмный угол своей жизни! И никакие эсперы, никто не лишит меня жизни, пока моё сердце бьётся ради него! Особенно ты, Ëко! Эти мысли пронзают лёгкие, заставляя чаще дышать и быстрее думать. Тайя моментом выставляет руки перед собой. Всё равно, если Тавада раздерет их в кровь, главнее, было выбраться сейчас. Выжить. Но не успевает Тайя встретить толком первую атаку, как… — Способность: цветущая слива в снегу! Что-то пронзает бок эспера, отбрасывая её от Сомы. Тайя поворачивается на другую сторону, смотря полным удивления взором, как удлиненное острие меча пытается оттащить Таваду, как можно дальше от неё. Та едва не плюётся кровью, сумев всё же вырваться со смертоносного оружия с серьёзно кровоточащей раной. А ведь у Ëки по истине «собачья регенерация», если так можно сказать. Издав утробное, очень схожее с собачьим рычание, Тавада озлобленно смотрит на Сому, но, видимо, чувствует возникшую в воздухе опасность, отчего тут же пускается в бега. Даже столь серьёзная травма не привела её в чувства. Что с ней? Сома тяжело приседает, собираясь крикнуть ей, чтобы она вернулась, как слышится насмешливое: — С такой раной далеко не убежит, нет смысла зазря сотрясать воздух, — Тайя резво поворачивается на звук чужого голоса, отмечая две фигуры в бордовых плащах, что медленно приближались к ней. Это были два парня: один с тёмными волосами, как если бы буйный ветер хорошенько их так потрепал, растребушив, словно колючки у ёжика. Глаза юноши были, как вкрапленные капли янтаря, по истине жгучими, в отличие от его товарища, чьи очи оказались сомкнуты, а цвет волос белее снега, смоченным на концах алым, будто кровь. Сома прищурилась. Кредит доверия к неизвестным спасателям у неё был крайне мал, отчего она медленно продвигалась к шокеру, едва чувствуя раненную руку, услышав ещё более неожиданное от незнакомца с сомкнутыми очами: — Глупая девица, тебе не нас стоит бояться. Наоборот, спасённым надлежит нести благодарность за спасение своей жизни. А ты напасть хочешь, как подозрительно… Может, ты из той же серии, как и сбежавшая? — Тайя вздрагивает, пропустив мимо ушей чужие подозрения, не понимая, как тот смог узнать, что она собирается сделать, если он… он… О, ками, он слеп. — Перестань, она же девушка, что нуждается в нашей защите. Издеваться над ней в такой ситуации — неуважительно. Думаю, она просто боится, — юноши подходят к ней вплотную. — Да неужели? Нас боится, а с эспером тягаться — нет? Жуй своё яйцо со скорлупой, что-то от него совсем никакого толку, — темноволосый юноша промолчал на едкие слова товарища, протягивая Тайе руку и помогая встать, несмотря на то, какие подозрительные взоры точила на него Сома. Его зоркий взгляд светлых глаз проходится по руке. — Вы серьёзно ранены, — констатирует он факт. — Мне это уже привычно, всё в порядке. Благодарю, что спасли меня, — Тайя делает лёгкий поклон, выказывая уважение. Мало ли, что происходит, лучше вести себя соответствующе. От двоих эсперов, особенно от того, кто умеет манипулировать мечом, она вряд ли сбежит так просто. Поэтому Сома тут же начинает пояснять происходящее, — тут недалеко остановился поезд. Там… — Мёртвые машинисты поезда, да, мы в курсе, — прерывает её речь светловолосый, качнув необычными кончиками волос, — мы проезжали мимо и отметили стоявший вагон, полный пассажиров, что в страхе поведали про взбесившуюся девицу и одну умалишённую, — парень ярко выделил это слово, ясно показав, кем он её считает, — что бросилась всех защищать, — неизвестный фыркает, плавно поведя плечами, — видимо, вы есть та самая парочка взбешённой девицы и умалишенной. Осталось только понять, кто есть кто. А то бросаться в бой с эспером — это надо быть и той и другой одновременно, — Тайя мгновенно осклабляется на чужие слова. Хотя, она и признаёт свой поступок вполне себе идиотским, но имела ли она шанс поступить по-другому? Вряд ли. — Да будет вам известно, уважаемый спаситель, что я сотрудник полиции. Поэтому спасать людей любыми здравыми и не очень методами — это мой долг и моя работа, поэтому ваши грубые намёки здесь ни к чему, — она смотрит на них, придерживаясь другой рукой за раненную, ощущая сильную пульсирующую боль. А кровь ведь не останавливалась. — Считаете, что лучше пожертвовать собственной жизнью во спасение всего вагона? — с каким-то интересом спросил оскорбивший её эспер, на что Сома пусто и довольно холодно произнесла: — Одна жизнь по сравнению с сотней лишь пыль. Если уж умирать, то хотя бы благородно, зная, что жил не зря, — Тайя бегло усмехнулась, понимая, что это враньё. Сегодня она, как никогда, захотела жить. И ради чего? Неизвестности… — но это всё лирика, прошу простить мой фарс. Может, тогда скажите, кто вы такие и кем являетесь? Неплохо было бы и представиться тогда уж, прежде чем изначально пускаться на должность критика моих личных поступков и мотивов, — Тайя видит, как дрогнули уголки губ неизвестного. На мгновение лицо невидящего эспера исказила поистине презрительная усмешка, но не успел он и слова вставить, как стоявший рядом товарищ, с силой надавил ему на ногу, вырвав с его горла крик и забрав себе слово, игнорировал его крики, наподобие «ты, придурок!»: — Извиняюсь, мой напарник бывает иногда несколько язвителен, — Тайя хмурится, невольно вспоминая Доппо с Дазаем и их мученическое партнёрство. Тот парень, видимо, тоже его достаёт, — мы из Ищеек. Да, знаю, нас вроде, как расформировали, но недавно Департамент снова принял указ о возобновлении команды. И мы с моим напарником решили вернуться к прошлой профессии. Я — Суехиро Тэтте-сан, а он, Сайгику Дзëно-сан. Мы рады встретить добропорядочного сотрудника полиции, что с честью подходит к выполнению своих обязанностей, — и тот вежливо склонился, пока Сома, что была удивлена их учтивости, так и различила на грани слуха от парня, названного Дзëно, тихое «позëр». Они, кажется, не так уж и хорошо друг к другу относятся. — Рада знакомству с вами, я была наслышана о легендарных Ищейках, поэтому для меня — большая честь быть знакомой с вами, — вежливо отрапортывает она, зная, что обычному сотруднику полиции пересечься со столь важными персонами было практически невозможно. Стоило посетовать на свою пресловутую везучесть, — моё имя Сома Тайя-сан, я инспектор полиции в отделе уголовных расследований. Ещё раз, благодарствую за спасение жизни. Они возвратились к остановившемуся поезду, где и была, как раз машина с Ищейками, и даже их специальный врач на случай непредвиденных ситуаций, который по приказу Тэтте, помог Тайе с перевязкой и обработкой ран на руке, заявив, что лучше не терять времени и поскорее обратиться к врачам, чтобы они всё зафиксировали, назначив лечение. Стоило надеяться, что Ëко не страдает бешенством. Узнав обо всём произошедшем в поезде, Ищейки намеревались отправится на поиски эспера, как неожиданно услышали: — Подождите, — воскликнула Тайя, подбегая к ним, — могу ли я пойти с вами? — Ты не эспер. Какая от тебя помощь? — тут же прилетел ей закономерный вопрос от Дзëно, что произнёс это с налётом на лёгкое высокомерие, — к тому же, разве эти люди не нуждаются, так сказать, в твоей защите? Учитывая, что ты сейчас не в самом боевом состоянии. Глаз не видит, рука перебинтованная. Идти с тобой и нянчится? — Тайя нахмурилась, поморщившись — Я не прошу вас нянчится со мной. Я и не с такими травмами передвигалась, — отозвалась Сома, — да и единственная опасность здесь, на данный момент, это взбешённый эспер. И я вот, кажется, понимаю, что с ней, — видя лёгкий заинтересованный блеск в глазах Суехиро, девушка выдала резкое, — но я скажу об этом, только, когда смогу её тщательно оглядеть. Самостоятельно мне, к сожалению, не удалось этого сделать, — послышался смешок со стороны Сайгику. Кажется, его повеселили слова Тайи. — Забавная вы, инспектор Сома-сан, — произносит он, прикладывая пальцы к подбородку, — и сердцебиение у вас необычное. Схожее с одним мне знакомым человеком, но довольно отдаленно, — Тайя хмуро ведёт плечом, не понимая, про какого знакомого идёт речь, — вы ведь не хотели умирать там, да? Но всё же были готовы ради кучки незнакомых людей. Вы не боялись самой смерти, вас пугало нечто другое. И сейчас вы снова стремитесь навстречу каким-то своим подозрительным мотивам. Сома с натяжкой задерживает воздух в грудной клетке, с шумом выпуская его. Вот они, люди, работающие в Ищейках, видящие всё и вся, даже если зрения нет. Таким и не соврешь особо, не притворишься и не сыграешь. Но лицо всё равно надо держать. Ведь так учила её бабушка. — Вы правы, я не боялась смерти. Есть вещи, которые хуже смерти. Например, как жизнь без проблеска света или потерянное время, которые мы не сможем возвратить. Слова, которые не успеем сказать, — Сома вздохнула, опустив плечи, — возможно, звучит сентиментально, но мы понимаем, что теряем, находясь только на грани. Совершенно нелепо с моей стороны снова идти на встречу опасности, но я подчиняюсь, так сказать, «полицейской чуйки», дарованной мне, поэтому и следую своему пути. И если вы не возьмёте меня с собой, то я отправлюсь одна, — и гордо вздернула нос. Да, это звучало глупо, особенно для неё. Так могла говорить прошлая Тайя, которая всегда плевала на здравость смысла ради раскрытия дела. Сейчас она была совсем уже другая… Но Тавада была, аккурат из её прошлого, и Сома не могла закрывать на это глаза, ведь всё, что было связано с тем, что происходило ранее, что было с Шакко, всегда, как гиря, висела на ноге, не давая и шагу сделать в сторону светлого будущего. Пока Сома не разберётся с этим окончательно, оно так и будет преследовать её. Ведь Тавада была явно замешана в делах Такэси. И если она не пойдёт за ней с Ищейками сейчас, то так ничего и не узнает. А рассчитывать хоть как-то на этих парней смысла нет. — Ну хорошо, инспектор Сома-сан, потопали с нами тогда уж. Твой пульс мне нравится. Ты резкая и довольно откровенная, а значит, давить на тебя особо не придётся, — Сома качнула головой, подумав о том, что она посмотрит, кто и на кого ещё давить будет. Тайя сделала шаг, поглядывая на закрытые веки Дзëно, совсем не стыдясь своих действий. И это заставило говорливого Ищейку тут же примолкнуть, почувствовав взгляд на себе. — Учитывая вашу проницательность, у меня нет другого выбора. Хотя я терпеть не могу людей, что словно вилкой ковыряются в моей душе. Они мне до скрежета зубов противны, — отвечала Тайя, бросая быстрый взгляд на серьёзный вид Тэтте, кивнув головой вперёд, как бы показывая своё желания двигаться дальше, — идёмте уже, прошу. Если она выйдет на открытую трассу — кому-то будет хуже. — Вообще-то, говоря про ваш пульс, я не имел ничего оскорбительного, не стоит сразу выпускать колючки. Я ведь не допрос с вами веду, ибо такая практика вам уж точно не пришлась бы по душе, — и он издевательски усмехнулся, отчего Сома ощутила жадное желание поставить ему подножку. Но она сдержалась, решив не провоцировать скандал вначале пути. В конце концов, поймают преступницу, всë узнают и разбегутся по разные стороны — больше она ничего о них не услышит. Ей с ними дружбу не водить, так что лучше дышать ровнее и не выделяться. И всё равно, улучив момент, когда Сайгику начал препираться со своим напарником, Тайя невольно поморщилась с него. А ведь он такой же хитрый змей, как Дазай, со своей гадкой улыбкой, непревзойденной чуткостью и скользкими жестами. Интересно, их таких мерзких на одном заводе производят что-ли? Тайя особо терпеть не могла подобных личностей, хотя с течением жизни, ради своих целей и желания, чтобы её никто не трогал, довольно быстро иммигрировала под людей подобного характера. Так было проще, быстрее и надёжнее. И довольно безболезненно. А вот к Суехиро у неё было гораздо больше уважения. Парень вёл себя вежливо, много не говорил, а если говорил, то по делу. Был серьёзен. Конечно, он не её Доппо, но от присутствия этих двоих сейчас — не вспомнить про разнесчастную команду идеалиста с суицидником было нельзя. Вечные споры, крики и смешки Дазая. Тайя даже невольно заскучала по ним, думая, что наблюдать со стороны, как Осаму гнёт свою линию, а Доппо чуть ли не рвёт на себе волосы, а затем трясёт за воротник напарника, иногда казалось даже забавным, ибо потом Дазай выглядел, как смоченная тряпка, которую только и осталось, что под ноги положить. Она соскучилась по атмосфере в их Йокогаме, умудрившись застрять где-то в лесу с непредсказуемыми на характер «спасителями». Ох, ками, как же там Куникида-сан? Надеюсь, у него всё хорошо.***
Куникида резво бежит. Он, отпросившись у директора, поехал на рабочей машине. По звонку с Танидзаки, они смогли отследить, где был сигнал телефона Тайи в последний раз, прежде чем пропасть. Где-то в лесной зоне. Но это всё ладно… Ведь главное, чтобы с ней всё было в порядке. Было чувство, что надо ехать за поездом. Он не мог ждать следующего, ибо в письме ясно указывалась безысходность положения полиции, что значило, что преступник в курсе, что Тайя не в городе и вполне мог за ней следить и ранее. Возможно, ещё даже в самой Йокогаме (удивительно, что Сома его на этом не подловила… Может, сильно переживала из-за их разговора?). А лучше саботажа, чем в поезде, нигде и нельзя устроить, чтобы устранить неприятеля. Это и заставляло идеалиста нервничать сильнее всего. Больше его не волновало ничего, именно поэтому он давал газу на машине, как бы говоря тем самым, что ситуация экстренная, крича это из окна, извиняясь перед кем бы то не было. Сейчас он никак не мог ехать по правилам. На кону стояла жизнь. Он ускорял движение, понимая, что, возможно, бензина ему, может, не хватить в таком случае и тогда придётся бежать пешком. Но Куникида был готов. Ради Тайи. Правда, бежать не пришлось. Дорога завела на непроезжаемую полосу и Доппо уже хотел съехать с полосы и поехать в обход, как увидел поезд, возле которого сидели пассажиры, а рядом находилась чёрная машина, созданная для перевозки в труднодоступных местах. Что это такое? Что уже успело случиться, пока он ехал? Явно что-то связанное с Сомой. Поэтому кое-как подъехав к вагону, юноша вылетел из машины, показывая своё удостоверение перед выскочившими на него гражданами. — Вы случайно не видели тут черноволосую девушку с необычной челкой на глаз? — громко спросил он, — и вообще, что у вас тут случилось? — один из парней, что до этого с благоговением смотрел на возникшего Куникиду, резко заговорил: — О, да! Девушка! Была такая девушка! Даже её сумка осталась! — воскликнул он, заставив Доппо обратить на него внимание, увидев среднюю по размерам кожаную коричневую сумку. Сложно было сказать, принадлежит ли она Соме, — она меня спасла от какой-то бешеной… которая эспером оказалась. Увела её отсюда… — о, вот это больше похоже на Тайю. Куникида так и почувствовал, как сердце сжалось от этих слов. Увела бешеного эспера? Какова вероятность выживания человека, хоть и подготовленного с озверевшим эспером? Да нулевая. — И… что с ней сейчас? — аккуратно спросил он, молясь всему, чтобы всё было хорошо. Повторения прошлого, в котором он так же едва не успел, ему очень не хотелось. Ведь сейчас у него даже никаких шансов не было. — Её потом два парня привели. Какие-то шишки, — проговорил парень, и из толпы так же подтвердили, что девушка пришла с какими-то парнями, что до этого тоже подходили к ним, а узнав, что случилось, вызвали службу спасения и спасательный автобус, что должен был вот-вот подъехать и отвезти их обратно. На сегодня поездка была закончена. И отправились по следам эспера, спася их благодетельницу, что защитила целый вагон от кровавой бойни. По итогу выяснилось, что удивительная девушка ушла с теми парнями в лес. Явно по душу того эспера. В другие подробности Куникида не вникал, зная, что сейчас каждый перевернёт правду на свой лад. Главное, что Тайя оказалась жива после своей безрассудной стычки. Затем уйдя с кем-то. Так и хотелось после услышанного её отчитать, спрашивая: заче-е-ем? Ну тебя же спасли, значит, прижмись и сиди, не рискуй вновь. О ками, ну почему она такая неугомонная? Такую полюбил, — твердил больше не сопротивляющийся чувствам разум, что до этого пихал его к образу идеальной девушки, наконец приняв тот факт, что хозяин полностью пошёл ко дну в лодке любви. Куникида же с внутренним голосом соглашался, даже не споря. Да и как можно было забыть, что такова натура Тайи? Она девушка-воин, девушка-искра, что при столкновении с трудностями разгорается в необузданное пламя, опаляя его лёгкие ярким огнём. С ней бывает тяжело. Сома живёт так, будто не знает боли. Он исходится в восхищение того, как Тайя переносит трудности. Она, словно алкоголь, что увозит его разумы в глубокие пучины. Но он скучал по ней. Ему не хватало Тайи. Её нравоучительного тона голоса. Поставленной речи. Резких выпадов, краснеющих щёк, мягкости губ и теплоты тела, что окутывало его во снах. Он не мог этого потерять. Не вновь. Один раз, Куникида едва не столкнулся с подобным, испытав боль потери и страха её лишиться, сильно не желая повторять пережитое вновь. Учитывая, что Йосано рядом с ними нет. Потому и надо было действовать быстрее. Найти Тайю до вечера, пока ещё светло. Но кричать в лесу небезопасно, можно было привлечь кого угодно в компанию к озверевшему эсперу, ибо судя из того, что ему рассказали люди с вагона, компания отправилась искать именно её, отчего ему приходилось лишь оббегать территорию. Из-за чего возникало такое чувство, будто сон его повторялся. Он чувствовал, что Тайя где-то рядом, но никак не мог ухватить её. Сома-сан… Сома-сан, где же ты? Молю, найдись. Найдись, пожалуйста. Ты мне нужна. Ты очень мне нужна. Я идеалист, но не могу без тебя, неподходящей мне по идеалам девушки, но задевшей самое сердце, что захотело навечно запереть тебя внутри. И я не против. Хочу, чтобы именно ты была там. Пожалуйста. Потому что я… — Люблю тебя…— едва слышно вырывается с его уст, когда он вылетает на широкую поляну, освещенную вечерним солнцем, — я люблю тебя, — произносит он несколько громче прежнего, не веря, что, действительно, сумел сказать это вслух, ведь со стороны это могло выглядеть крайне странно. Человек один, посреди поляны, кому-то признается в любви. Айх, лучше бы его язык тем вечером так развязался. Гляди, сейчас бы с Тайей в обнимку после работы где-нибудь отдыхал, а не... Хотя есть ли теперь какая-то разница? Ведь Тайи нет и здесь. Хотя, по его расчётам, она вполне могла быть. Значит, нет. Ладно, есть ещё несколько возможных мест, где она может быть в его понимании. Надо попробовать поймать её с теми ребятами там. Что это вообще за парни? Откуда они взялись и что за шишки? Он, конечно, поспрашивал людей, но те сказали, что из-за козырьков, трудно сказать о внешности, назвались «спасителями», вызвали спасательные службы и буквально вытащили Тайю с лап смерти, когда толпа попросила ей помочь. Ладно. Наверное, они хорошие ребята, раз сделали так. Да и Тайя не стала бы ходить с кем попало. И всё же ему будет намного спокойней, если Сома снова будет рядом. В ближайшей доступности к нему. Главное, её найти. Где же… Но тут слышится рык. Доппо поворачивается, отмечая, как из-за кустов смотрит нечто… Похожее на человека, но сейчас, честно говоря, на собаку… Неужели тот самый взбешённый эспер? Да уж. Не лучший поворот сюжета. Куникида вытаскивает блокнот, одновременно с этим вырвав из него листок, создавая электрошокер, пока та исходится в рычании, наконец, показавшись перед ним. Тёмные глаза, такие же волосы и слегка смуглая кожа. Удивительное дело. Кто же это? — Ты пахнешь ей, — рычит девушка, медленно приближаясь к нему, — её запах… Я чувствую… Где она… «Что? Кого её, она имеет ввиду? Сому? Скорей всего, ведь с ней же собирались что-то сделать. Так, значит, вот кого по её душу отправили. Правда, как она поняла? Мы с Тайей виделись последний раз около двух недель назад… Откуда?». А, точно. В поезде осталась сумка девушки, которую она скинула во время борьбы с эспером. Ему её отдали, поняв, что он знакомый той девушки, но из вещей там ничего интересного не было. А вот запах был. — Зачем тебе Сома-сан?.. — но в ответ только рычание. Да уж, непродуктивный разговор получился. Ну ничего. Ладно. Тогда Тайя потом. Надо разобраться с обидчицей. Чтобы Соме никто не смел угрожать. Чтобы их отношениям ничто не могло мешать и не стояло роковой преградой. Он преодолеет все непреодолимости судьбы. Потому что этим Куникида Доппо, «одинокий странник» занимается всю свою жизнь. И будет продолжать, пока бьётся его сердце.