Шрамы, которые ты мне оставил, не исчезнут

Вот так просто завершилась их история. Итан даже не верил, что это всё происходит в реальности. Он надеялся, что скоро проснётся и всё будет по-другому. Дамиано не бросит его, не скажет, что эти отношения обуза. Да, они оба страдали, но чувства были, и, когда они находились вместе, счастье присутствовало, к тому же они не ощущали себя такими одинокими и потерянными потому что были друг у друга. Раньше были, а сейчас оставались только воспоминания, боль и сожаления. Легче казалось игнорировать, избегать, прятать все эмоции, но это холодная стена не могла держаться вечно. На репетициях, которые теперь проводились в специально снимаемом помещении, они практически не общались, а если да, то Дамиано просто делал Итану какие-то замечания, стараясь его не обзывать, не обижать. Давид иногда всё ещё продолжал задыхаться, а Итан — получать царапины, но это почему-то больше не было так больно, все страдания заключались в другом. Торкио не хотелось ничего делать. Ему так не хватало Дамиано. А когда они виделись, он получал только холодное, брошенное: — Играй равнее… Здесь громче… Что ты так сильно по барабанам лупишь… — Давид даже не смотрел на него, говоря это. А Торкио держался из последних сил, чтобы не высказать всё, не проговориться, как он ненавидит такое отношение со стороны Дамиано и что ему очень-очень больно, что он готов терпеть на теле миллион царапин, но быть рядом с Давидом. Торкио оставался после репетиций и просто сидел за инструментом, все свои чувства выливая в ритмы, это помогало хоть на немного расслабиться, но не всё было так просто. Как только он прекращал играть, сразу же погружался в отчаяние, он даже не думал искать каких-то отношений, потому что единственным вариантом видел Дамиано. Тот в свою очередь много времени проводил с другой группой в каких-то драках и потасовках, так что постоянно ходил с фингалами и синяками. Иногда он заглядывал в клуб, наблюдая за девушками и парнями, но не мог так поступить с Итаном и понимал, что никто не будет таким же идеальным как его соулмейт. Давид, честно, хотел всё вернуть, но осознавал, что его навряд ли примут обратно. Он не заслуживал этого. Вик и Томас видели, что происходит, и старались как-то исправить отношения между парнями, подталкивая их к разговору друг с другом, но результатов никаких это не давало. Дамиано нужно было отвлечься, в последние дни он очень сильно ощущал чужое отсутствие и хотел забыться. Писать песни весь день казалось, в принципе, хорошим решением, но всё равно в его голову лезли разные мысли, и, когда он увидел Итана одного в репетиционном зале, не смог сдержаться. К Торкио его тянуло словно магнитом, и чертовски сильно хотелось почувствовать его губы, пальцы, его тело, прижаться и не отпускать. Никогда. Итан оторвался от инструмента, замечая его, и холодно бросил. — Ты чего-то хотел? — спросил Торкио без особого энтузиазма, желая как можно быстрее остаться вновь наедине с собой, без предмета своих страданий. Дамиано подошёл ближе, и это уже начало напрягать. Торкио встал из-за барабанов, отступая к двери, словно пытаясь держать дистанцию, но Давид не позволил это сделать, догоняя его и прижимая к стене, перекрывая все пути отступления. Итан смотрел внимательно, не понимая, к чему всё это. Дамиано вцепился в его плечи, подаваясь вперёд, желая схватить его губы. Торкио не сопротивлялся, но и не отвечал. Честно, он не понимал это поведение Давида. И оно не то что напрягало, скорее заставляло чувствовать отчаяние в несколько раз сильнее. Зачем он так издевался? — Прости, — Давид отстранился, утыкаясь лбом ему в плечо, — Мне так сильно сейчас это нужно, я понимаю, что между нами навряд ли что-нибудь наладится, но мне нужна эта близость. Очень сильно, — попросил Дамиано. Торкио почему-то не мог отказать. Он осознавал, что всё это не правильно и им пользуются, потом будет ещё больнее, но в данный момент он тоже хотел всего этого. Итан определённо был мазохистом, но делать с этим что-либо он не собирался. — Хорошо, — Торкио сам потянулся вперёд и грубо смял его губы, меняя их местами и захватывая контроль по всём. Дамиано не сопротивлялся. Он уже привык к такому Итану и хотел подчиняться. Рядом с этим парнем он готов был быть кем угодно, а ещё мог полностью расслабиться, зная, что ему не причинят вреда или чего-то, от чего ему будет неприятно. — Мне нужна разрядка, — попросил Дамиано. Итан понимал, что парень пришёл к нему из-за этого, но осознавать это было больно, он становился какой-то секс-игрушкой. Хотелось сказать что-то типа «а мне нужен ты». Но это бы прозвучало так глупо и наивно. Давид посмеялся бы над ним. Итан развернул его к стене лицом, он не мог смотреть на этого человека. Пусть разрядка будет просто разрядкой. Он припал к чужой шее, оставляя засосы и даже укусы, впиваясь зубами в кожу, но не потому что желал причинить боль, а потому что сильнее хотел почувствовать Давида, услышать его реакцию. Дамиано стонал и дрожал, но от прикосновений не уходил, наоборот, старался подаваться им навстречу, ему нравился любой Итан, а то, что тот делал сейчас, заставляло острее испытывать их близость. Торкио быстро расстегнул его рубашку, сбрасывая, и провёл руками по спине, прося прогнуться. Итан продолжал кусать чужую кожу, но делал это уже несильно, так как был сосредоточен на другом. Он теперь расстёгивал и спускал чужие штаны, чтобы перейти к делу. Смазки у него не было, но он не хотел причинить парню какой-нибудь дискомфорт. Он надеялся, что Дамиано был более предусмотрительным. — У тебя есть смазка? — спросил Торкио. Давид не сразу ответил, а когда пришёл в себя, то кивнул. — В кармане джинсов. Итан отстранился, ища нужный предмет. Дамиано топтался, чувствуя себя не особо комфортно: дверь была не закрыта и их могли увидеть люди, которые услышали бы шум, ладно, Томас с Вик, те бы не предали этому особого значения. Стена была холодной, да и стоял на ногах он неособо уверенно. Давид огляделся, здесь у них даже стульев или каких-либо кресел не было, будь они сейчас в подвале, где репетировали его друзья, Дамиано попросил бы задействовать диван. Торкио заметил его жесты и похоже даже понял, в чём дело. Но у них же вроде намечался быстрый секс ради разрядки, а у стены был один из лучших вариантов, можно было, конечно, на полу, но Итан видел, что тот не особо чистый, не хотелось вставать на него голыми коленями и заставлять Дамиано это делать. Давид отошёл на несколько шагов от стены, раздвинул ноги и нагнулся вперёд, вставая в самую открытую позицию. Он был готов, что Торкио не станет с ним церемониться, но ошибся. Руки Итана были всё такими же нежными и неторопливыми, когда растягивали его. Дамиано сгорал от нетерпения, сжимаясь вокруг пальцев и снова расслабляясь, стараясь получить как можно больше ощущений. Торкио пришлось даже несколько раз крепче хватать его за бедро свободной рукой, фиксировать на одном месте, это практически не помогло, зато оставленные ладонью шлепки на ягодицах подействовали, но ненадолго. Дамиано хотелось больше, сильнее, и Итан старался это дать, но на первом месте для него стояло состояние Давида, он не хотел повредить его или причинить много дискомфорта. Вокалист, наоборот, обо всём этом не думал, его главной задачей стало получить уже эту долгожданную разрядку. Они не разговаривали, связь между ними в данный момент была слишком слабой, и из-за этого Торкио сложно было понять, что именно нужно Дамиано. Давид обернулся, как-то обречённо смотря на Итана. Ему захотелось просто целоваться, немного постоять в чужих объятьях и постараться касаться его губ, как раньше, но сейчас они были в другом положении и легче, проще казалось бездушно жёстко потрахаться и испытать оргазм. Торкио потянулся вперёд, вынимая из него пальцы. Дамиано тяжело вздохнул, ожидая чужих дальнейших действий. — Всё нормально? — спросил Итан. Давид чуть ли не заржал истерично. Нихуя не было нормально, разве в этой ситуации могло быть иначе? Но Дамиано, сжав зубы, кивнул, стараясь расслабиться, ожидая, пока Торкио разденется и пристроится сзади. Первый толчёк получился относительно мягким, но вот дальше темп ускорился и ощущения это приносило пока что не особо приятные. Давид постарался немного распрямиться, чтобы член Итана попал по простате, и вскоре он добился ожидаемого результата. Комок нервов, посылающий по телу приятные импульсы, хоть немного давал отвлечься от пустоты в районе сердца. Дамиано стонал как-то вымученно, потому что хотелось произносить чужое имя, но это звучало сейчас не слишком уместно, они же больше не состояли в отношениях. Они вообще были друг другу на данный момент чужими людьми, только вот связь соулмейтов никуда не девалась. Возбуждение Дамиано принялось постепенно опадать, и даже чужая рука, поглаживаящая его, не помогала, лишь опять же заставляла чувствовать себя ещё хуже. Его со всех сторон окружал Итан, но Давид боялся, что это исчезнет и между ними никогда больше не наладятся нормальное общение и связь, не только полученная от судьбы, но и приобретённая за время, проведённое вместе. Очень хотелось вернуться в самое начало и попробовать заново, но так, чтобы не приводить к этому трагическому исходу. Итан оставил несколько поцелуев под лопатками, и Дамиано вздрогнул, от таких действий что-то внутри защемило, а возбуждение вновь вернулось. Возможно, не всё ещё было потеряно. Торкио сильнее надавил на его член, и Давид кончил, сжимая его в себе. Итан вышел из чужого тела, изливаясь в свою, уже испачканную спермой Дамиано руку. Теперь нужно было найти салфетки и очистить всё это: забыть, но сделать это оказалось не так просто. В физическом плане понадобилось несколько движений, но мозг не хотел смиряться с окончанием. Дамиано стоял в ступоре и не одевался, Торкио протирал руки и пол. Когда он выкинул салфетки, Давид наконец отмер и подошёл к нему, прижимаясь вплотную и целуя. Ему не хватило. Итан не долго думая ответил, приобнимая Дамиано. И сейчас эти действия оказались лучше любых слов. В них были и извинения, и чувства, и желание всё исправить. Они на несколько секунд прекратили, одеваясь и уже собираясь расходиться, но что-то их не отпускало и поцелуй повторился вновь. Никто из них не хотел заканчивать это, но дверь скрипнула и на пороге возник совершенно невовремя появившийся Томас, хотя, наверное, хорошо было, что он зашёл именно сейчас, а не пятью минутами ранее. Итан с Дамиано нехотя оторвались друг от друга. А Раджи, извинившись, прошёл к оставленной рядом с гитарой сумке. — Томас, ты сейчас к Вик? — спросил Дамиано, получая утвердительный кивок, — Я тебя провожу. На Итана Давид больше не смотрел, а старался сбежать как можно быстрее. Торкио же сел вновь за барабаны, пытаясь спрятаться в музыке. Ничего не изменилось. Всё оставалось таким же ужасным. Сегодняшнее только царапнуло больно сердце и находящиеся внутри чувства и оставило их обоих ни с чем. Это было невыносимо.