Три желания злодейки

      Минуло больше месяца с тех пор, как Остала и Эфлара были спасены от самопоглощения. Конец лета награждал Астроград теплом и яркими солнечными лучами, которые пробивались сквозь шторы, скакали по полу и щекотали лица просыпающихся обитателей Рубинового Шпиля. Замок отвечал гулом и утренней суетой, охватившей к этому часу все центральные галереи, по которым сновали сонные ученицы, бойкие работницы и молчаливые дворецкие. Алессандро заявился в мои покои со свойственным ему вежливым стуком и оставил на столе стопку писем, которую нужно было прочитать перед завтраком в Черноводе.       Надобность встречаться с Огневым больше меня не тяготила — кажется, он, правда, одумался, больше не предпринимая попыток вывести наши отношения на какой-то другой уровень. Но на новости, когда нас с Лазаревым замечали в обществе — неизменно кривился и дулся, будто мальчишка. Я, честно, даже представить не могла, что у чопорного Нортона-старшего в арсенале присутствует такая эмоция своеобразной детской обиды, которую он демонстрировал только мне. Я единственная могла лицезреть одну из самых постыдных его слабостей во всей красе. Я и была этой слабостью. Впрочем, времени думать об этом не было, и я просто опускала этот факт, старательно совершенствуя нашу с ним странную дружбу, которая заключалась в частых совместных завтраках, обсуждениях Расколотого Замка, вечерами за бокалом хорошего вина и впадениям в воспоминания.       В качестве близкого друга Нортон Огнев нравился мне больше, чем в лице любовника. К тому же, эту роль я отвела куда более достойному мужчине. Сердце мое тут же сладко сжалось от нахлынувших мыслей, но я мигом взяла себя в руки, принявшись за просмотр доставленных писем с просьбами родителей будущих учеников. Начало занятий в Светло- и ТемноЧасе уже не за горами, а посему у меня было много работы. После спасения мира жизнь лишь набрала цвет, опрокинувшись на меня необратимым цунами. Злодейка с очерненным именем — сейчас госпожа Мортинова, самая обсуждаемая и уважаемая женщина в Астрограде. Женщина, которая заключила сделку с великим Духом Осталы, рискуя всем, что успела обрести.       Я помассировала закрытые веки, подавив судорожный вздох. Хитрый старик все знает, намекнув на то, что воспользуется моей помощью в будущем… Только вот ничего не получит — так я решила. Пусть прокричит всему миру о моей тайне, но я не предам никого, кто находится под моей защитой. Я обладаю теми знаниями, о которых дух и мечтать не смел, поэтому верила, что выстою. Так же, как выстояла против зачасования Дианы и возвращения Фэша в Змиулан. Я мрачно ухмыльнулась, с замершем сердцем подумав о маленькой часовой стреле, которую хранила под сердцем — маленькая вещичка висела на цепочке. Выставлять на всеобщее обозрение я нее не стала, а когда ловкий треугл придет за ней, я отдам ее. Может, я и не могу изменить ход сюжета, но сгладить некоторые углы я все-таки смогу.       Письма были просмотрены спустя час, и я наскоро собралась, собираясь посетить завтрак в доме Огневых. Марк тоже отписался, заверив, что давно готов. После всех тягот с документами и прочими бумагами мальчик, наконец, перебрался в Рубиновый Шпиль, больше не ютясь в комнате общежития ТемноЧаса. Этот день был волнительным и чуточку странным, потому что спустя почти два года во мне вновь взыграло это чувство — заботы и… материнства. Парню шестнадцать лет, совсем скоро в опеке пропадет всякая необходимость, но… наверное, я просто стремилась сделать хоть что-то, помимо прямого вмешательства в сюжет. Например, подарить хоть каплю родительского тепла тому, кому оно действительно нужно.       Оправив легкий наряд перед зеркалом, я шагнула в прозрачную гладь, очутившись во внутреннем дворе Рубинового Шпиля, где уже ожидала крылатая повозка. Марк топтался рядом с ней, погруженный в какие-то свои мысли. Судя по нахмуренным бровям, были они весьма серьезными. Я незаметно хмыкнула, вспомнив, как пару дней назад он решился расспросить меня о единственной девочке, которая обучается в Змиулане, о Захарре Драгоций. Подобные разговоры были мне в новинку, потому что у Лизы совсем не хватило времени на это… Однако здесь все иначе — в лихорадочно блестящих черных глазах мальчика я увидела отражение юной себя. Захарра. Кто бы мог подумать.       — Здравствуй, Марк, — я кивнула, одарив его широкой улыбкой. Тот мигом подобрался, шагнув мне навстречу.       — Здравствуйте, госпожа Мортинова, — златоключник осторожно улыбнулся. Мы с ним в обоюдности приняли решение, что переучать его называть меня «мамой» или хотя бы «тетей» будет странно и неуютно. Нам обоим показалось справедливым оставить все, как есть.       Повозка взмыла в воздух, а наше утреннее приветствие перетекло в обсуждение приближающегося начала учебного года и новых испытаний для ключников. В последние дни я часто думала о том, как будут развиваться дальнейшие события, связанные с Расколотым Замком и всем следующим. Я уже заранее знала, что не отправлю Василису на нулевой круг, но и сразу на двенадцатый — девочке, выросшей на Остале, это будет трудно. Мой внутренний конфликт разгорался уже на протяжении нескольких дней. И все это еще было приправлено все более развивающимися отношениями с Лазаревым, которые уже давно не были похожи на пылкие подростковые чувства, то было нечто куда серьезнее и глубже. И с Ником официально познакомиться так и не удалось — я постоянно была занята, сражаясь с накопившимися за время Цветения делами. С Константином я не виделась уже почти неделю, обмениваясь лишь письмами… И сегодняшний завтрак должен был разрешить вопрос с Голубиной Башней. Василиса, конечно, захочет жить в Рубиновом Шпиле, но эту часть книги я менять совсем не хотела. Для меня Голубиная Башня — особое место, наполненное новогодним чудом и волшебством.       Черновод вырос пред нами коралловыми стенами, о которые бились суровые морские волны. Я обратила свой взгляд в сторону окна, с улыбкой заметив ярко-красное пятнышко — Василиса летает, стремительно рассекая воздух. Но вот девочка скрылась — тоже поспешила приготовиться к завтраку. Марк, видимо, тоже это заметил, потому как его взгляд обрадованно засиял — тоже соскучился.       Нортон снова вышел встретить лично так, если бы я была его особой почетной гостьей. Я подавила смешок, когда мужчина вышагнул навстречу, словно караулил за углом.       — Елена, — он сдержанно кивнул, но улыбку спрятать не сумел — бледные губы чуть дрогнули. — Прекрасно выглядишь. Наверное, твой визит сделал это утро одним из самых чудесных в этом месяце.       — Если продолжите в том же духе, я могу и привыкнуть к вашим сладким речам, господин Огнев, — шутливо отозвалась я, понимая, что больше за его словами ничего не скрывалось — этот вопрос мы давно решили.       — Что ж, буду рад, если ты захочешь навещать меня чаще.       — Я подумаю над этим.       Марк успешно делал вид, что занят изучением фактуры замковых стен, потому шел впереди, словно старался как можно быстрее оказаться за столом и уже обменяться с Василисой последними новостями. Я тихонько улыбнулась этим мыслям. Все же я принесла в этот мир и нечто прекрасное.       В просторной столовой было очень светло и пахло свежей выпечкой. Я изучающе окинула двойняшек глазами, заметив благоговейный взгляд Дейлы и слегка подозрительный — Норта. Старший сын не переставал верить в то, что великая часовщица станет его мачехой. Детям гораздо легче верить в то, про что судачат в обществе. Тем более, что союз со мной, принес бы его отцу статус и власть, которых у него и без того было с лихвой.       — Здравствуйте, дети, — я села на любезно отодвинутый Нортом стул, уставившись на пустое место, где должна сидеть Василиса.       — Госпожа Елена, — пискнула Дейла, обрисовав на своем лице смущенную улыбку. Ее брат учтиво кивнул. Подумал, но вставать не стал. Марк сел рядом с ним, заранее пытаясь оградить еще не пришедшую Василису от не самого приятного общества.       В этот же момент дверь в столовую распахнулась, впуская слегка запыхавшуюся Василису. Она успешно справлялась с этим, но азарт, сверкающий в ее глазах, выдавал ее с головой. Полет… дарует неописуемое чувство свободы, я по себе это знала.       — Здравствуй, Василиса, — привычной сухости в голосе Нортона не наблюдалось. Хотя и удивления там было много, словно он до сих пор не мог определиться с собственным отношением к дочери. — Опаздываешь.       — Привет, милая, — я разбавила его замечание теплой улыбкой, и девочка осмелела, подойдя к столу. — Как твои дела?       — Здравствуйте, госпожа Елена, — ее голос даже зазвенел, словно колокольчики. Кажется, ей многим хотелось поделиться. — Все хорошо, спасибо! Привет, Марк, — она обернулась к другу, послав ему хитрющую прищуренную улыбку. Мальчик фыркнул.       — И тебе привет, — а потом добавил одними губами, чтобы никто не услышал, — Рыжик.       Момент с обсуждением запрета на полеты и опозданий был опущен — попросту Дейла поняла, что жаловаться на сестру было некому. Однако Нортон все равно наказал сыну отдать Василисе очки для полетов, чтобы не болели глаза.       — Почему ей во всем потыкают! — непредвиденно возмутилась Дейла, и я даже отложила вилку, обратив на девочку взгляд. — Может, она мне мешает!       — Чем, позволь спросить? — мрачно поинтересовалась Василиса, и по ее взгляду было понятно, что сестра нередко пыталась с ней поругаться.       — Тем, что мелькаешь под окнами!       — Завидуешь, что крылья не достались тебе? — не выдержала девочка, метнув злой взгляд почему-то в сторону Норта. Тот сжался под ее взглядом. Значит, в Одиночной Башне был еще один разговор, который ни я, ни Марк не застали. Ситуация кипела.       — Довольно, — тихо, но четко произнес Нортон, и девочки замолкли. — Ты ведешь себя грубо, и за это будешь наказана, — он смерил свою младшую дочь серьезным взглядом. Инцидента с блинчиком не будет — значит, Зал Печальных камней будет в наказание за ссору с сестрой.       — Ты несправедлив, — мягко заметила я, но мужчина лишь мотнул головой.       — Все же это мои дети, Елена. Так позволь мне самому принимать решение.       — Что ж, — я нахмурилась, заметив настороженный взгляд Василисы. Девочка не хотела, чтобы из-за нее я поссорилась с ее отцом. — Как скажешь.       — Извини, — часовщик прикрыл глаза, а я только поджала губы.       Дальше разговор зашел о предстоящем торжестве, на котором соберутся все ключники. Вечер должен быть поистине масштабным, потому что именно завтра Зодчий Круг соберется для обсуждения важных моментов. И завтра я увижу Константина. По крайней мере, я дала себе планку уломать Нортона пригласить его.       — Будут присутствовать все ключники, — объявил хозяин замка, послав Василисе странный взгляд. — К сожалению, кроме госпожи Фрезер.       — Уже известно, кто напал на Диану? — как по команде вскинулась она, а я болезненно прикрыла глаза. Известно. И ответ тебе не понравится, милая.       — Группа экспертов побывала в прошлом, — тихо произнесла я, опередив Нортона. — Они все узнали, дорогая. Но все это должно быть в тайне. Когда придет время, ты узнаешь.       — Но… — девочка нахмурилась, но Марк сжал ее плечо, и она поникла, заторможенно кивнув.       Зато новость о том, что сегодня прибудут Драгоции, ее обрадовала. Как и Марка, который на имени Захарры весь подобрался, и глаза ее таинственно блеснули. Я спрятала улыбку в чашке хорошего кофе, предполагая, что этот год будет поистине интересным. Юные детские сердца, наивные, но чрезвычайно искреннее. На них и будет строится эта новая история, ими будет подсвечен грядущий мир.       Я чуть не пропустила мимо ушей известие о то, что Нортон-старший собирается куда-то уехать, оставив своих детей на мое попечение. Я лишь лениво качнула головой, припомнив, что об этом мы беседовали пару дней назад — кажется, ему нужно было то ли уладить что-то в одной из своих параллелей, то ли встретиться с плутом-Хардиусом… Признаюсь, я не очень внимательно его слушала. Детей эти новости повергли в разные эмоции — Василиса выглядела счастливой, а вот Дейла немного скисла — видно, догадалась, кому из двух сестер я уделяю большее внимание. Впрочем, вести себя предвзято я не собиралась.       — Елена, ты говорила, что апартаменты для моих дочерей уже готовы? — вдруг спросил Огнев, а я встрепенулась.       — Да. Но, Нортон, я кое о чем подумала, — я нервно сжала манжеты рукавов, словно готовилась объявить о самой безумной своей идее. — Может, Василиса согласится жить в Лазоре? Ближе к школе… думаю, ее подруга, Захарра Драгоций, тоже бы захотела жить там? — я медленно выдохнула, встретившись взглядом с Василисой. Она выглядела озадаченной.       — Хочешь, чтобы моя дочь жила в доме моего врага? — опешил Нортон, а я закусила губу.       — Он твой враг, а не мой, — с вызовом заявила девочка, видимо, сочтя мою идею заманчивой. Я даже выдохнула от облегчения.       — Хорошо, — Огнев может и был ошарашен, но вида не подавал.       — Я обо всем договорюсь, — тут же ввернула я, искренне улыбнувшись Василисе. Марк выглядел не очень счастливым из-за того, что будет оторван от подруги, так еще и от предмета своего воздыхания.       — Конечно, ты договоришься, — едва слышно проворчал Нортон, но больше ничего не сказал — еще свеж был осадок от его почти грубых слов, и ссориться со мной еще сильнее он не хотел.       Я победно откинулась на спинку стула, хитро подмигнув Василисе. Девочка улыбнулась, принявшись обмакивать блинчик в варенье. Утро сложилось просто замечательно. Осталось дождаться завтрашний день и утонуть в желанной встрече с головой.