31 июля 1995 года.
В особняк приехали Гермиона и Рон Уизли. Оказалось, что Молли — мама Рона, близнецов Фреда и Джорджа, Джинни и ещё троих уже взрослых Уизли. Я спросил у подруги, как она здесь оказалась. Она ответила, что два месяца третировала Дамблдора письмами с вопросом моего местонахождения и в итоге он сдался. Рон не был рад нашей компании, а потому каждому из нас досталась своя личная комната. Благо, размеры особняка позволяли. Сириус и Гермиона поздравили меня с днём рождения. От крёстного я получил сквозное зеркало, а от подруги — справочник чар по колдомедицине. — Я переживаю за тебя, Гарри, — тихо сказала она. — Если ты не хочешь ни с кем делиться, то пусть у тебя будет возможность во всём разобраться самому. Если нужна будет помощь — спрашивай, эту книгу я уже прочла. — Ни в коем случае не отпускай эту девочку, — прошипел Том. От Драко я получил длинное письмо с поздравлениями и большой пузырёк сильнодействующего обезболивающего. Друг знал, что мне подарить. В письме он рассказал о том, что давний клуб, где состоял его отец, вновь открылся, и призвал меня быть осторожнее. В ответной записке я сообщил, что уже встречался с председателем клуба, и просил преждевременно не вступать в это сообщество за Люциусом. Письмо Драко я положил на дно своего сундука, накрыв чарами нетления. Искреннее беспокойство друга бальзамом пролилось на сердце, и я даже смог на некоторое время забыть о боли.20 августа 1995 года.
Я проснулся от кошмара, в котором я смотрел глазами Волдеморта на до смерти испуганного Люциуса Малфоя. Голосом Волдеморта я пугал заносчивого аристократа до трясущихся коленей. Я палочкой Волдеморта накладывал Круцио на него и улыбался змеиным ртом. — Кровь! — завопил Том, как только я смог продышаться, чем напугал меня заново. — Твоя кровь и связь крестражей даёт тебе возможность подсматривать за ним! А значит, могу и я! Том ликовал, я стонал от боли. Он набирал силу быстрее, чем я взрослел. Иногда я чувствовал, как дрожит внутри магическое ядро, работая на пределе, принудительно растягиваясь и посылая по магическим каналам всё больше обжигающей магии.10 сентября 1995 года.
Утром «Ежедневный пророк» принёс новость о том, что из Азкабана сбежали десять Пожирателей Смерти. Днём, на уроке зельеварения Том неожиданно покинул меня, заставив пошатнуться, а через полчаса вернулся довольный, как кот, обожравшийся сметаны. Резкий отток магии заставил меня усесться на табурет и бросить любые попытки сварить хоть что-то удобоваримое. Я схватился руками за гудящую голову и затянул привычную формулу. — Fenestella ad imum defluat… — Мистер Поттер! — раздался низкий голос над моей головой. — …corpus relinquere, cupio plurimum… — Десять баллов с Гриффиндора! Вы, бездарный… — …ab alio, ab alio, a, incondite, a malo… — Что вы бормочете, Поттер? — …descende cum gratia, dolorem leva… — Поттер? Голос Снейпа потерял всякую издёвку и неожиданно стал обеспокоенным. Я чувствовал, что не справляюсь. Второй круг не дал облегчения, потому я схватился за палочку, направил кончик себе в лоб и прошептал обезболивающее заклинание. Видимо, я сделал что-то не так, потому что перед глазами заплясали радужные круги. Третий круг заговора я озвучить не смог, потому что внезапно стол предо мной отпрыгнул в сторону, а каменный пол подозрительно резко бросился в лицо. Что-то произошло, и я не почувствовал удар. В следующий миг я плыл в тёплых объятиях, перед глазами мелькали стены и лестницы, пока всё не окрасилось в белый. — Поппи… — позвал голос Снейпа надо мной. Дальше я уже не слушал.31 октября 1995 года.
Я был единственным учеником, кого Долорес Амбридж не удостоила своим вниманием. О нет, она пыталась, но я не реагировал. Что такое жалкая провокация по сравнению с Томом? И в очередной раз, когда я на занятии скрупулезно переписывал текст из учебника ЗОТС на пергамент, рядышком возник Том. — Сегодня вечером выбираемся в Хогсмид. Она принесёт ещё один фрагмент. — А? — я посмотрел на него жалобным взглядом. — Я уже достаточно ждал, чтобы ты восстановился! Полтора месяца! Почему же ты такой хилый, Гарри? — Abi dolor validus, dolor crepitantibus, — начал бормотать я. — Мистер Поттер! — послышался голос профессора Амбридж. — Мы изучаем только теорию! Немедленно прекратите! Я смотрел на Амбридж и продолжал беззвучно шевелить губами. Том злился, невольно разбрасывая стихийные волны магии. Я снова почувствовал влагу на щеках. Рядом послышались испуганные шепотки. Лицо Амбридж посерело от страха. С боку на меня налетела Гермиона. — Профессор! Ему срочно нужно в больничное крыло! Я отведу! Она не дала никому ответить и вытянула меня из класса. Мы привалились спинами к холодной стене коридора. — Гарри, боже мой, я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь рассказать мне, что с тобой происходит! — всхлипнула она. Я повторял свою мантру, а она тихо плакала на моём плече. — Не бросай меня, — попросил я, когда приступ мигрени отпустил. — Никогда.1 ноября 1995 года.
Я сидел в Визжащей хижине и ждал гостью уже больше трёх часов. Минула полночь, и я боялся смежить веки. Наконец на лестнице послышались шаги. Кто-то ступал осторожно, но жёсткие каблуки всё равно выдавали своего хозяина. Дверь со скрипом отворилась, и на пороге возникла невысокая женщина с копной кудрявых чёрных волос и пронзительно синими глазами. Годы заключения, конечно же, оставили след на её лице, но даже такой идиот как я, сразу увидел в ней чистокровную волшебницу древнего рода. Осанка Беллатрисы Лестрейндж была безупречной, жесты — лёгкими и плавными. И настоящее магическое безумие плескалось в её глазах. — Мальчик… — прошептала она. — Драгоценный мальчик. Я не могу тебя убить, я должна привести тебя к нему. В этот момент её голова дёрнулась, а взгляд расфокусировался. Я догадался, что она под Империо. — Я должна отдать тебе кое-что. Она сунула руку в карман мантии и достала грубо сработанную золочёную чашу, протянула мне. — Бери. Он сказал отдать это тебе. Я взял в руки чашу и вновь почувствовал это мерзостное ощущение, когда в венах вместо крови циркулирует нефть. Рука ослабла и кубок упал на пол. Колдунья встряхнулась и вновь посмотрела на меня, как кошка на мышку. — Я могу поиграть с тобой и привести к своему господину… — Не… можешь… — прохрипел я. — Ещё… не время… он сказал. Она убрала палочку, пристально вгляделась в моё лицо. — Как будет угодно, мой Лорд.27 декабря 1995 года.
Я бы очень хотел покончить с собой. Или чтобы кто-нибудь убил меня. С тех пор, как Том нашёл четвертый крестраж, боль не прекращалась. Он старался не проявляться, чтобы не отправить меня в кому, но гадкий характер заставлял шептаться со мной, путая мысли. Я пытался медитировать и расширять каналы, чтобы вытерпеть его присутствие, но Реддл был слишком сильным волшебником, чтобы мы с ним уживались в моём подростковом теле. Я чувствовал, как все мои жилы внутри гудят, словно высоковольтные провода. В доме на Гриммо было неожиданно тихо. Сириус либо отсутствовал, либо пил. Я слонялся по дому, иногда забредая в библиотеку. Читать было тяжело — от боли и так хлипкое зрение совсем подводило. Явившийся, словно гром с ясного неба, Снейп огорошил меня тем, что мне предстоят уроки окклюменции. Сириус почему-то возмутился, а я не на шутку испугался. Если Снейп прочтет всё, что есть в моей голове — Том его убьёт. Я позвал профессора в пустую комнату и начал пустой разговор. Я ждал, когда Том уйдёт проверить своё альтер-эго. Взяв пустой пергамент и перо, я, не глядя, написал «Он внутри, он следит за мной» и передал Снейпу. Если этих строк не будет в моих воспоминаниях, Том о них не узнает. Снейп долго смотрел на мои каракули, а затем кивнул. Я протянул руку, забрал пергамент и дополнил: «Действуйте. Не провоцируйте Его». Зельевар прожёг меня ненавидящим взглядом.12 января 1996 года.
— Очистите свой разум, мистер Поттер, — угрожающе протянул Снейп. Я постарался, как смог. Но Том был внутри и потешался над нами. — Я подкину ему интересного. — пообещал он. Мы смотрели, как Дурсли запирают меня в чулане и морят голодом, а в следующий момент на Лондон падали бомбы. Вот Дадли ставит мне подножку и я качусь с лестницы. Над разрушенным городом воет сирена. — Вы не стараетесь, Поттер, — прошипел Снейп. Ужасы войны. Если Том видел это всё, неужели он не понял, что действует неправильно? Он лишь добьётся того же — вымирания целого поколения магов, которые должны воспитать новых волшебников, которые не совершат прошлых ошибок. — Ты слишком наивен, Гарри, — прошептал Том. Я уверен, Снейп услышал его тоже. — Соберитесь, Поттер! Легилименс! Я продолжил наблюдать за тем, как Снейп выдирает клочки моих детских воспоминаний, как страницы из книги. Тому вскоре это надоело, и он выбросил профессора из моей головы. Капля крови медленно стекла из левой ноздри Снейпа на плотно поджатые губы. — Умойтесь, мистер Поттер, — сказал он, вытирая кровь ладонью. В зеркале я увидел, что мой нос кровоточит куда сильнее.9 марта 1996 года.
За последние три месяца я почти забросил учёбу, дни летели мимо меня, сливаясь в большое огненное пятно. Только занятия окклюменцией оставались ярким воспоминанием в череде серых дней. Том глумился надо мной и над Снейпом — подкидывая картины пылающего Лондона или кровавых рейдов Пожирателей. Профессор никак не комментировал это, продолжая настаивать на том, что я должен стараться. Могущество Тома достигло того уровня, что я мог идти по замку и видеть его таким, каким видел его Том сорок лет назад. Навстречу мне попадались незнакомые студенты в мантиях старого покроя, преподаватели выглядели моложе. «Ежедневный пророк» печатал новости давно минувших дней. Я не на шутку испугался, когда вместо Драко встретил его давно умершего деда, Абраксаса Малфоя. Они были очень похожи. На этот раз нам со Снейпом несказанно повезло — у Тома образовались дела и он покинул меня. — Добрый вечер, — приветствовал я профессора, сел за стол, достал перо и пергамент. «Сейчас его нет. Но он может вернуться в любой момент», — написал я. Снейп кивнул, прочитав мои каракули. — Я видел, как вы вытаскиваете из головы серебряные нити и складываете в чашу. Что это? — Это воспоминания, которыми я бы не хотел с вами делиться, Поттер, — спокойно ответил Снейп. — От них можно избавиться навсегда? — Нет. Они останутся со своим обладателем, просто потеряют всякую эмоциональную окраску. Будут неважными, тусклыми. Опытный легилимент сможет их просмотреть, но таких людей в Британии — единицы. Вы знакомы с тремя. Это директор, я и… — Он, — закончил я. — Верно. — Я бы хотел поделиться с вами воспоминаниями. Как это сделать? Через полчаса я наполнил думосбор до краев и стал ждать, пока Снейп всё посмотрит. Профессор был бледен, а руки его дрожали. — Как? — Сотрите мне память о том, что я поделился с вами. Только хорошо сотрите, чтобы Том не нашёл. Я покидал подземелье в приподнятом настроении — вместо того, чтобы насиловать мой мозг, Снейп прочитал мне лекцию о том, как упорядочить свой разум и управлять этим внутренним пространством. Радость была недолгой — не успел я покинуть подземелья, как вернулся Том. Голова закружилась, колени подогнулись и я встретился носом с каменным полом.29 апреля 1996 года.
У меня получилось. Я открыл дверь своего дома профессору Снейпу и пустил его как гостя. Мрачные коридоры и комнаты были похожи на особняк Блэков, но так уж вышло, что внутреннее пространство разума я смог ассоциировать именно с ним. В моей обители тоже были комнаты, куда лучше не заходить, и незваный гость, которого я не мог изгнать. — Вы неплохо постарались, Поттер, — одобрил Снейп. — Только не отходите от меня ни на шаг, профессор. Этот дом очень опасен. Не открывайте двери. И не ходите в западное крыло, там живёт Том. Я провёл его по некоторым комнатам, даже показал чулан под лестницей, словно вырванный из дома номер четыре по Тисовой улице. Иногда стены начинали гореть, но пламя здесь было неопасным. — Что это? — спросил Снейп. — Мигрень, — пожал я плечами.2 июня 1996 года.
На экзаменах мне пришлось пользоваться Прытко-пишущим-пером, потому как самостоятельно я этого сделать уже не мог. Зрение в правом глазу сильно ухудшилось, а на левый я ослеп. Магия бурлила внутри, придавая самым простым заклинаниям необыкновенную мощь. Посреди экзамена по истории магии Том возник передо мной. Его глаза горели предвкушением. Почему-то именно его я видел необычайно четко. — Тебе срочно нужно в Министерство Магии, Гарри! — воскликнул он. — Настал час! — Зачем? — тупо спросил я. — Сейчас узнаешь! И тут в голове возникла картинка — в тёмном помещении со стеллажами, на которых покоились стеклянные шары, лежал на полу Сириус Блэк. Над ним стоял змеелицый Волдеморт и накладывал одно Круцио за другим. Я понял, что Тёмный Лорд заманивает меня в ловушку. Если Том меня предупредил, значит, не всё так просто. — Я не могу пойти один. — Бери, кого хочешь. Малфоя или эту свою грязнокровку. — Я попрошу Снейпа. Том презрительно фыркнул. — Интересный выбор. Ты не сомневаешься в лояльности Снейпа? Я пожал плечами. — Он Пожиратель Смерти и прекрасно знает, что я должен остаться в живых до встречи с Волдемортом. Том кивнул и исчез. Бормоча заговор, я поднялся с места и покинул экзамен до его окончания, не обращая внимания на комиссию. В спину мне понеслись шепотки. Я шёл по ряду, нашаривая рукой края парт, когда кто-то схватил меня за запястье. — С тобой всё будет хорошо? — прошептала Гермиона. — Да. Скажи Ордену Феникса, что я пошёл в Министерство Магии. Там Волдеморт пытает Сириуса. — Гарри… — Всё хорошо, — выдохнул я и погладил её по холодным пальцам. Выйдя в коридор, я вызвал патронуса и отправил с ним сообщение Снейпу. Уже через пять минут зельевар подхватил меня под локоть и потащил к главному выходу. — Безумец! — шипел он. — Глупый мальчишка! Самонадеянный выскочка, в точности, как ваш отец! Безмозглый гриффиндорец! Ах да, сто баллов с Гриффиндора за вопиющее пренебрежение школьными правилами! Как вы только додумались лезть в пасть к мантикоре?! Снейп ругался всю дорогу до антиаппарационного барьера, а затем и до самого Министерства. В атриуме нас встретила холодная тишина. — Никого! Неудивительно, что в стране беспорядки — министерство ни на что не годится! — шипел Снейп и тащил меня по бесконечным коридорам. — Приходи, кто хочешь, делай, что пожелаешь. Можно нагадить на стол главе Магического Правопорядка, а никто и не почешется! Я хрюкнул от смеха. — Поттер, вы хоть знаете, куда идёте? — Понятия не имею, сэр. — Так я вам расскажу, гадкий мальчишка! В Отделе Тайн хранятся пророчества, а взять их могут только те, о ком оно говорит. Там есть одно, про вас и Тёмного Лорда. Я знаю первую его часть, её знает и лорд. Целиком его слышал разве что директор Дамблдор. — А откуда?.. — Я подслушал его в тот момент, когда оно произносилось. И сам рассказал о нём лорду. — Вы? — опешил я. — А о чём оно? — О том, что в конце седьмого месяца родится тот, кто сможет уничтожить Тёмного Лорда. Избранный, кого сам лорд сделает себе равным. — Но почему это должен быть я? — По злому стечению обстоятельств, очевидно. Ваша судьба решилась в тот момент, когда я рассказал о пророчестве своему господину. Он выбрал вашу семью, так как ваши родители были членами Ордена Феникса и боролись против Лорда. Я стал причиной гибели ваших родителей. Гибели единственного своего друга! — я не мог видеть, но слышал, как обезличенная злость и язительность переплавляются в его голосе в ненависть. Это обескураживало. — А? — Северус говорит о смерти твоей матери, — подсказал мне на ухо Том. — Он слезно умолял меня оставить её в живых. Но отважная грязнокровка не пожелала отступить и я убил её. Она прокляла меня, из-за чего моё же заклинание развоплотило меня, оставив внутри тебя последний крестраж. — Зачем? — я с трудом переставлял ноги, из тела будто вытекло всё тепло. — Затем, что вы — не единственный юный идиот на этом свете, Поттер! — рыкнул Снейп. — И лучше вам учиться на чужих ошибках, чем совершать собственные! Я понял, что отчаянная злость в его голосе направлена не на меня, а на него самого. — Я не держу на вас зла, профессор, — сказал я, скрепя сердце. Он резко остановился, отчего я чуть не упал. — Что вы сказали? — просипел он. — Я сказал, что не держу на вас зла. Вы прекрасно справляетесь сами. Может быть, вы действительно в этом виновны, но сейчас вы здесь. Пойдёмте скорее. Голова болит. Снейп молчал с минуту, а затем продолжил идти, уже куда бережнее направляя меня. Я шептал заговор и слушал, как Том смеётся надо мной. — Ты безнадёжен, Гарри. Но ты притягиваешь нужных людей куда лучше меня. — Я ничего не вижу. Где оно? — спросил я, оглядываясь по сторонам. Вокруг было темно. — Справа от вас, выше руку, левее, — направлял меня Снейп, прячась под чарами где-то неподалеку. — Оно? Ответ не понадобился. Холодный шарик в моей руке засветился холодным голубым светом. Я смотрел на размытое светлое пятно в своей ладони. — Отдай пророчество, Гарри, — сказал чужой голос за спиной. Я обернулся, но увидел лишь размытый силуэт. — Вы кто? — наивно спросил я. — Ты меня не узнаешь? — ехидно отозвался голос, очень характерно растягивая гласные. — А, это вы, мистер Малфой, — выдохнул я. — Нет, я оставлю это у себя. — И всё же я настаиваю. — Чего ты ждёшь?! Забирай пророчество! — взвизгнул женский голос. — Вы не один? — удивился я. — Сколько вас? Где-то сбоку послышалась брань. — Отдай пророчество и можешь уходить, — отчеканил Малфой. — Я вам верю, лорд Малфой. Только остальные меня не отпустят. Кто-то из Пожирателей потерял терпение и пустил в меня заклинание. Щит возник сам собой, а отражённый красный луч опрокинул ближайший стеллаж. Меня подхватили под локоть и потащили прочь. Дальнейшие события Гермиона бы назвала форменным бардаком. Волшебники действовали вопреки логике, наполненные песней магии, адреналином и эмоциями. Оказавшись в каком-то мрачном амфитеатре, я укрылся за каменной скамьей, а Пожиратели сражались с возникшими из ниоткуда Орденцами. — Сиди тихо, Гарри, время ещё не пришло, — прошептал мне Том. — Надо набрать побольше свидетелей. — А что мне делать с этим пророчеством? Как его прослушать? — Просто разбей. Я брякнул стекляшку об пол и прослушал целиком бред сумасшедшей женщины. Где-то рядом горестно простонал Люциус Малфой. — Ни один из нас не сможет жить спокойно, пока жив другой? — повторил я. — Это чушь. Ни один волшебник не живёт спокойно. Магия не даёт засидеться на месте, устать от жизни и пресытиться ею, — ответил Том. — Почему ты выбрал меня? Разве мало детей родилось в июле? — Не забывай, к тому моменту я утратил пять частей своей души и изрядную долю рассудительности. И тут пришёл Петтигрю и доложил о том, что Поттеры ждут ребёнка. Который должен родиться в положенное время. — Расскажи об этом Снейпу. Это снимет груз с его души. — Чего ты так прицепился к Снейпу? Неужто тебе так нравится этот нищий полукровка? — Мы слишком похожи. Именно поэтому он нравился и тебе когда-то. Том зашипел, не желая признавать мою правоту. Голова закружилась, из глаз брызнули слёзы. — Пора, — рявкнул он. Я неловко выбрался из-под скамьи и под указания Тома побрёл на выход. В очередном коридоре меня снова схватили за локоть. — Куда вы собрались? — рявкнул Снейп. — В атриум. Он ждёт, — ответил я. Собравшиеся, словно на представление, Орденцы и Пожиратели наблюдали за битвой Дамблдора с Волдемортом. Я видел только мутные вспышки и не двигался с места, стоя в самом центре у какой-то статуи. В какой-то момент воцарилась тишина, а затем в мозг словно воткнулся раскалённый штырь. Тело больше мне не принадлежало, я говорил голосом Волдеморта, он колдовал моей рукой, он был внутри моей головы. — Пришло время нам разделиться, Гарри! — восторженно крикнул Том, схватил своё альтер-эго утянул по ментальной цепочке в змееподобное тело. Боль мгновенно прошла. Я кулем повалился на пол и впервые за долгое время смог видеть. Перед глазами с пола поднималась человеческая фигура. Серая чешуя облетала, как пепел, на лице вновь появился нос, кожа приобрела румянец, а на лысой голове появились густые каштановые волосы. Только глаза остались вишнёвыми. Передо мной стоял Том, почти такой, каким я увидел его впервые девять лет назад — высоким красивым мужчиной лет сорока. Только на этот раз он был живым. Волшебник обвёл глазами собравшуюся толпу, а затем обратился ко мне. — Здравствуй, Гарри Поттер. — Привет, Том, — хрипло отозвался я. — Мне нужно идти, но мы обязательно встретимся вновь. Он аппарировал, прорвав барьер, а вслед за ним — остальные Пожиратели. Кроме Снейпа. Профессор подошёл ко мне и помог подняться. — Как вы себя чувствуете? — Отлично, — слабо улыбнулся я. — Это Петтигрю навёл Волдеморта на мою семью. Вы ни в чём… Я потерял сознание.