***
Рождество – необычайно сказочный праздник, что очаровывает каждую людскую душу, затягивая в счастливый омут. Где верные обещанья и сладкие поцелуи сохраняют свою память вечно под снежной омелой, где что-либо происходило за огромную историю существования. Это когда снег падает не переставая, а маленькие детишки весело смеются от нечётких попаданий снежков, замёрзших маленьких ручек и сверкающих от счастья глазок. Когда не любящие мороз люди сидят в тёплом и уютном доме, укутавшись в огромное количество одеял и одежды, что спасали от морозов, попивая гарячий сладкий чай или кофе, или как в книгах о рождественской любви – тёплый какао. Конечно без зефирок, ведь кому захочется их бросать, когда хочешь быстрее согреться и насладиться ароматным напитком. А вокруг всё так красиво и волшебно, словно изрисованная пастельными красками на таком же белом холсте, как и воздушный притоптанный снег, что оживляет «сухую» картину своими идеалами известного художника. Ни одной роскошной детали не упущено, а каждая часть настолько изысканна, что в это трудно поверить. Приходя лишь в себя, вместе приходит осознание красоты неба голубого, украшенного белоснежными облаками, что блуждают один за одним. Взор открывается на сказочные извилины небольших окон в жилых многоэтажных домах или в одиночных уютных помещениях. Сказочно красивая пора, как ни как, приносила с собой тяжёлые морозы и недуги, что сказывались на состоянии людей с каждым днём. И нет никакого порыва к новым высотам или неприменной славе и известности, когда хватает лишь счастья людского и любви драгоценной, что откроет в каждом замке все ключи. Так и бывает в человеческом мире, где столько красот и вершин неземных, искренность зовётся, ни как иначе. И нет тех ноябрьских холодных дождей, что «согревали душу» своим присутствием. Но как же тошно было без близкого тебе человека, который стал самым родным на земле. Не важно сколько стихов и романов написано про любовь или дружбу самую крепкую и неразлучную, как бы поэты не высказывали своих эмоций и не возлогали в поэзию сладкие фразы, никогда это не опишет настоящие чувства. Те, что без сладкоречивых слов, обременяющие сердце и без того расколотое. Не важно как, но любой ценой каждый находит то, ради чего он живёт здесь и сейчас. Через два дня наступит то самое Рождество, которого Феликс дождаться не мог и раньше совершенно ненавидел этот праздник с предлогом : «Чему мне радоваться, когда тут такое?». Но к счастью сейчас всё наладилось, и в жизни блондина появилось много новых людей, которые стали очень хорошими друзьями, и одна лишь мысль об прекрасном с сладкоречивым словом любимый доходила до самых глубоких фибр души, оживляя в животе умерших небесного цвета бабочек, что с новыми силами пархали в унисон. Хёнджин стал, в буквальном смысле, его жизнью, с которой он не может расстаться, верно? Как бы он не понимал, что не нужно слишком сильно привязываться к человеку, ведь в дальнейшем будет сложнее отпустить, Ли знал, что они с брюнетом те самые люди, которые предназначены один одному. В литературе это называется «soulmate» – родственная душа, а сам блондин родом с Австралии, так что знаком с этим понятием с самого детства. «Звёзды – как жизненная нить человека. Рано или поздно сплетётся с той самой недоставляющей частью, что будет продолжением чьей-то истории. Я думаю, в этом что-то есть. Яркие созвездия не просто же так красиво изображённы на ночном полотне. Может это... мечты людей?» Та самая речь веснушчатого, до того как он осведомил, что только-только появившийся молчаливый друг – мальчик, скрасивший его серую детскую жизнь яркими тёплыми красками. Видимо, ещё тогда Хёнджин был склонен к рисованию, потому что на простую случайность это не схоже. Но это не так важно сейчас, как присутствие взрослого мальчика с той самой родинкой совсем рядом и... Можно дотронуться до сердца маленькой ладошкой, не боясь осуждения. Это моя душа. К счастью обоих, особенно старшего, их душевное состояние на много улучшилось за несколько дней. Не было какого-то напряжения или жизненного смутка, что позволяло парням очень свободно разговаривать и без резко нахлынувших слёз из-за утраты. Хван намного лучше спал и спокойно мог ходить по улице в одиночку, не отпуская блондина ни на миллиметр от себя по причине панических атак, хотя раньше они отсутвовали совершенно. Максимум в детстве, когда мальчика не подпускали к социуму, «воспитывая в нём мужество и доминантность». В реальности это выразилось на одиночестве и очень глубокой детской привязанности. Очень сильно. Сейчас же Хёнджин спокойно справляется с очень редкими одиночными походами в магазин, и только в художественный. На вопрос Феликса : «Почему?», брюнет всегда отвечал : «Не хочу тебя перенапрягать». В остальных случаях Хван и Ли не разлей вода, на что Джисон отшучивается «Живут вместе, так ещё и склеились. Вечно этому Хвану от Ликса больше достаётся». По настоящему холодно-морозное утро последней пятницы перед зимними праздниками начинается как всегда с раннего подъёма из-за приученной привычки. Повезло лишь в том, что все пятеро на отлично закончили образовательный год, а значит наступили зимние каникулы и можно спокойно выдохнуть от накипевших проблем. Если их спросят, как они хорошо закончили, если было очень много пропусков и очень мало времени на изучение материала, то все ответят, что парни помогали друг другу как могли, особенно тем, кто отсутвовал многое время. Контрольные сданы, а значит можно спокойно готовиться к долгожданному празднику. Солнечные лучи встречали уютную спальню, где блондинестый Феликс всем телом прижался к тёплом и любимому Хёнджину, не обращая внимания на свисающие пряди прямо у себя перед носом. До одного момента всё было замечательно. Веснушчатый проснулся как обычно первый, потому что за завтрак ответственный он с его же прихоти, к тому же Хвану нужно вочстанавливаться и готовит парень не очень, но с удовольствием помогает младшему. По тихому чмокнувши в острый нос, тот быстро встал с тёплой кровати, передвигаясь до нужного места. Умылся, полюбовался своими миловидными веснушками, что так часто любил целовать брюнет. Это было настолько часто, что Ли уже сбился со счёта. Поставил греться чайник для согревающего напитка, что явно зовётся не кофе и уж точно не любит старший. Подготовил нужные ингредиенты для долгожданного завтрака, глядя на изредко пролетающие за окном снежинки, которые ели видно при не вставшем солнце, ну хоть Солнышко уже не спит и во всю трудиться. Залил кипятком зелёный чай, наслаждаясь этим манящим запахом трав, оставляющим приятное послевкусие во рту. Всё было бы хорошо, но... Только Ли налил в кружки содержимое чайника, из спальни начали доносить испуганный и дрожащий голос, бормотащий себе что-то под нос. Сперва младший Ёнбок испугался такого испуга, резко подскачив с места, пока не стал прислушиваться. Это же Хёнджин кричит. Он что-то непонятное кричит из спальни. Что уже стряслось за такой маленький промежуток времени? Блондин не на шутку испугался за парня, что должен спокойно и мирно спать, а не кричать что-то во сне. Тот быстро побежал в комнату происшествия, бросив все вещи на месте без присмотра. Феликс был в огромном ужасе, когда увидел плачущего во сне Хван кричащего его имя. Точнее.. : — Солнышко? Где ты...? Солнышко, почему тебя ни где нет? Ты где, Солнышко? – без остановки текла речь брюнета, а парень заливается слезами от неизвестного сна, что творился в его подсознании. — Джинни.. Джинни, что с тобой? – дыхание сошло на огромное нет при виде подобной, не очень хорошей серой картине, что проектировалась перед размытыми глазами. Феликс не понимал, почему Хван зовёт его именно по тому имени, а не по настоящему.. Как себя чувствует старший он тоже без понятия. – Хёнджин, проснись, прошу. Я здесь и всё хорошо, Джинни, – чмокнув в горячую от беглых слёз щёку, промолвил Ли, а за тем переплёл их пальцы между собой, оказывая близость рядом. Прижавшись с полной силой к маленькой тёплой ладошке, Хёнджин непереставая плакал, всё так же произнося прозвище маленького улыбчивого Ликса «Солнышко. Скрутился калачиком, словно тот хорёк, которых младший всегда сравнивает между собой, смеясь с милых мордашек созданные старшим, но сейчас совершенно не до милых улыбок. Мальчик с мигающими созвездиями по всему лицу всё так же пытался привести в сознание плачушего Хвана, который впился в одеяло слегка дрожа, будто тот мотор машин, что бесконечно шумят звёздными холодными ночами окраины города, не щадя никого спящего или просто отдыхающего вокруг да около. Такое поведение и состояние не на шутку пугало, вызывая такую же дрожь по всем телу. Что стало причиной подобного вообще? — Солнышко, ты где? Прошу, не уходи... Я хочу знать тебя всю свою жизнь, Солнышко! Где ты? – болтаясь по всей площади тёплой кровати, выкрикивал хриплым голосом Хёнджин, не в силах осознать что-то? Длинные и худые руки размахивали в разные стороны, да так, что одна из них почти попала в испуганое лицо человека напротив. Некоторые фразы разбивали и воссоединяли сердца по кусочкам каждую секунду. Как бы Ли не колыхал старшего, какими бы методами он не побывал разбудить, начиная от тихих шепотов, чтобы не спугнуть спящего, заканчивая небрежными поцелуями на тухлых и таких же мокрых, как глазницы Хвана, но ничего не работало. Парень всё так же продолжал выкрикивать, неприрывно плача. В данный момент блондинку стало по настоящему не по себе, потому что... Потому что такого никогда не происходило. Никогда. Да и кто бы мог подумать, что такое может произойти? Слёзы, что с неймоверной скоростью обжигали мягкие и аллые щёки, всё так же оставались холодным ручьём. Сердце выскакивало с каждой силой на одно биение больше, словно наровилось выпрыгнуть из грудной клетки. А за окном безостановочно шёл не такой романтичный снег, как могло показаться в данный момент. В душе трепетно то лето 2008, что обременило всю жизнь и навсегда. Феликс настолько отчаялся, что уже собирался позвонить первому человеку в телефонной книжке, что глазам попадёт. Обычно это кто-то из друзей, в особенности Хан или Чан-хён, самые близкие друзья обоих парней. Дрожащими руками он, в попытках отыскать что-то похожее на телефон одного из них, вытерал уже своё солёное море на собственном лице и домашней хёнджиновой футболке, которую тот зачем-то отобрал. А, это же старший сам и отдал, когда веснушчатый прибежал весь заплаканный и промокший насквозь. Он пытался набрать, но : — Феликс.. Феликс. Ты где? – названный чувствовал себя, как в типично американском сериале про подросковую любовь, но долой шутки. Хван говорил его имя, настоящее, а не детский псевдоним. – Можно тебя обнять, Ликси? – бормотал себе под нос тот, прийдя в нормальное состояние, но всё ещё продолжал спать. Камень с души упал от одного лишь слова, что твориться в этом месте? — Хённи... — О, Ёнбок-и! А почему ты заплаканный и... Весь испуганный такой? Что-то случилось, Ликси? – в недоумении распрашивал брюнет, заодно пытался открыть глаза из-за слепящего через щели штор солнца. – И почему у меня всё лицо горит и мокрое..? – Феликс пытался сказать хоть слово серьёзному и оченьоченьочень милому Хван Хёнджину, но тот его опередил: – А точно.. Я знаю в чём дело. — Джинни, что случилось? – подрагиващим голосом спросил тот. – Почему ты плакал и кричал моё «имя»? – молящим взглядом он смотрел на абсолютно поникшего Хвана, не понимая такой реакции. Сон(кошмар) Ярко сияющее солнце так и наровит попасться кому-то в зажмуреные глазки, не имея возможности взглянуть на маленькую тень из-за солнцезащитные очков. Проезжающие мимо дети на стареньких красных велосипедах спорят друг с другом про их любимые карточки с покемонами, наслаждаясь приторным вкусом давно размякшей жвачки. Ясные облака изредка появляются на горизонте чистого неба, уктрытого всеми оттенками голубого. Маленькие продуктовые прилавочки милых бабушек, что пытаются заработать хоть какую-то копейку с сочных разноцветных яблочек и спелой клубники, что только-только была сорвана с грядки и хорошо промыта. Повсюду отдавало запахом сорваных полевых цветов, самых разных, но таких красивых, что проносят мимо проходящие девицы в кружевных белых платьях. Для всех этот период лета был самым лучшим за историю существования, а народ то и сам не знает почему. Просто всем нравится летний день августа, где с восторгом щебечут птицы, веща друг другу тайны дружеские;подростки, отдохнувши дома, идут жарится на такую погоду, слизывая с рук расстаевшее мороженое из ближайшего дешёвого киоска с разными вкусами любимого лакомства. Пока в центре города кишит рабочая трудная жизнь, в отдалённых районах доносится звонкий смех бегающих детей, что вот-вот разобьют себе колено, и вместо хохота будет вижащий плачь от мимолётной боли, что заботливая мама обработает дома. Из маленьких кафешек слышны песни из магнитофона, совсем новые, только вышли на днях, а каждый прохожий кривляется и танцует под малоизвестные песенки для веселья. Никакого особенного бытия нет, лишь счастья и обычной любви людской хватает осмыслить все прелести жизни, не зная о ограмных деньжатах, а они им и не нужны. Сейчас очень жаркое лето прекрасного года 2008, наполненого спокойствием и беззаботностью своей в обычном жизненном пути человека. А детишки очень любят играть на детских площадках возле своих домов, что только-только выстроились и радуют маленьких каждую секунду. Все рады такому исходу, а особенно родители что оставляют их гулятся самим или с такими же ребятами под присмотром из небольшой 5-ти этажки. Маленький Джинни с совсем малюсенькой родинкой под карим глазиком никогда не любил быть дома, а проводил по большей части время на улице. Даже в одиночку. Друзей у парнишки не было ещё с рождения из-за вечного запрета на дружбу. Не то чтобы он уж сильно и хотел этого, зная какие бывают трудные и злые дети, но обычной дружеской ласки ему порой не хватало. Совершенно не хватало. Он хотел обычной любви хотя бы от кого-то, если не от родителей. Мама достаточно хорошо обращалась с сыном, будучи только выросшей бубинкой цветка, то отец был строг, как деловой костюм на его важные переговоры на счёт работы. Мечтой мини-Джинни было найти весёлого и доброго друга, который сможет уделать ему внимание хотя бы пару минут, пока их мамы домой не позовут кушать вкусный ужин. Этого было бы достаточно. Если уже говорить про этот день, то предчувствие у Хёнджина было достаточно хорошое и счастливое, будто он кого-то долгожданного встретил сегодня. Неужто друг? Он видел на яву погрустневшего блондинистого мальчика с... Милыми крапинками на щёчках. Видел перед своими глазами яркую улыбку, в которую, кажется, по детски влюбился. Нет, никаких чувству она не вызывала, но заставляла маленькое сердечко трепетать от одного лишь взгляда на неё. Но кто этот юноша? Оставалось загадкой. По старой детской привычке Хёнджин выбежал во двор, туда, где его любимая одиночная площадка, ведь все остальные общаются вместе, а на него им как-то всё равно. Его ранило то, что дети бывают настолько бездушными. Предупредив маму, что готовила ужин к приходу отца, мальчик быстрым ветром выбежал с подъезда в «укромное» местечко. Хван знал, что сегодня точно должен кто-то появиться. Обязательно это должно было случиться, ведь не могло просто так ему это всё привидеться, так ведь? Он слушал шёпот пролетающих над маленькою головой птичек, которых так любил слушать у себя в комнате по вечерам, что-то черкая у себя на листочке с открытым окном. Наблюдал за веселящимися людишками вокруг да около, но не было особого интузиазма что-либо делать в целом. В голове не выходил тот сказочный образ мальчишки с именем «Солнышко»... Стоп. «Солнышко»? Это же он. А кто он? Разум парня настолько был забит сильными переживаниями и испугами, что совсем и не понял, что начал бродить в округе в поисках этого самого «Солнышка». — Солнышко? Ты где, Солнышко? Пожалуйста.. Вернись, – неугомонно кричал Хёнджин, пытаясь сдержать все свои слёзы в себе. – Я знаю тебя, Солнышко. Пожалуйста, вернись.. Мне нравилось проводить с тобой время, даже если я тебя и не видел. Ты где, Солнышко? Он был настолько разочарован, что бегал по всему периметру площадки и вокруг жилых домов, что стояли по бокам. Слёзы тихо скатывались одна за одной, на привкус очень больно и страшно. Неизвестность всегда пугала Хвана своим присутствием, от чего всегда хотелось сесть в уголке маленькой песочницы под свежо пахнущим зелёным деревом и просто согнуть коленки под себя и молчать. Долго молчать, чтобы никакое существо в мире не смогло прикоснуться к нему или как-нибудь причинить боль. За частую, мальчик чаще всего любил играться в песочнице, строя различные замки или рисовал небольшие картинки любимых персонажей из мультфильмов, зная, что никто, к счастью, этого не увидит. Или пребывал на парных качельках с очень скрипящими ручками, но считал это очень интересной забавной. Мог побегать вокруг да около всего, что рядом или убежать на время со двора, пока мама не видит, чтобы посмотреть на красивый закат солнца, что был близок к его душе настолько, как любовь к искусству. Сейчас же... Хёнджин со слезами на глазах бегал по площадке, в попытках найти то самое Солнышко, что должно было быть перед ним здесь и сейчас, но его нет. Никого нет. Все будто пропали из мира сего, оставляя лишь след от существования и тёплых воспоминаний из прошлого. А ведь действительно. Вокруг никого не было. Ни бродячих пёсиков, которых брюнет любил гладить, так как знал, что те добрые и не причинят боли. Не слышно людского искреннего хохота от настоящего счастья этой жизни, приносящего различные эмоции. И мама, что каждые 30 минут выглядывала в окошко 3-его этажа, с улыбкой наблюдала за играми сына, тоже исчезла. Тот страх, что читался на лице ошеломлённого тёмноволосого мальчика с малой родиной под веком, нельзя было описать ни одним словом. Ему попросту было страшно от всего. Он боялся пройти лишний сантиметр, думая, что произойдёт что-то ужасное. — Солнышко... Ты где? Почему тебя нигде нет? Солнышко, вернись! Прошу.. – обыкновенный чистый воздух в лёгких заменялся горьким слезами, который закрывал проход к жизни, словно ключ от сердца с небесными бабочками внутри. – Почему тебя нигде нет, Солнышко...? Где ты...? Почему тебя нет? Неужели я всё это придумал и тебя правда не существует, Солнышко? Он пытал взяться за свою разболевшуюся голову обеими руками, чтобы переварить происходящее в этом времени, но дрожащее тело ни как не поддавалось и не контролировалось. Дрожь пробирала до самых внутренних органов существования, из-за чего парню хотелось скрыться куда-либо от этой физической боли, когда сердце в груди зжималось так, что Хёнджин думал – треснет. И казалось бы, история одна и та же, что может быть не так? Больше нет никакого Солнышка с ярко мигающими веснушками на пухленьких милых щёчках. Нет совсем крохотных бедных пальчиков, что так ловко хватались в догонялках. Не осталось и следа от красочной, самыми тёплыми оттенками густой акварели на пустом хосте, улыбки и сморщего веснушчатого носика при изливании солнечного тепла и счастья. Тот день лета мог закончиться совершенно иначе, как и жизнь «путешественика» в страшной сказке о многочисленных потерь душ и сердец... Наше время Полностью заплаканный Феликс был крепко прижат в объятьях Хвана, не выдерживая подобного случая. Кажется, психика этих двоих настолько оцепинела, что от каждого больного слова выспутали слёзы на карих глазах, где читалось большими буквами : «Что бы в этой жизни не случилось, я всегда буду рядом». Успокаивать нужно было старшего после очередного кошмара, которые прикратились на пару недель после долгожданного воссоединия веснушчатого и брюнета, но по итогу расплакался с огромной силой именно Ли, будучи в здравом состоянии ума. Казалось бы, страшные и чрезвычайно пугающие кошмары случаются часто и плакать не очень хочеться, но сам факт того, что они в тот прекрасный день никогда не встретиться, теряв свою жизнь с каждой секундой, что могло привести к детальному исходу событий, на которые никто бы и внимания не обратил. Родственники Хвана – зазнавшиеся «бизнесмены», считающие своего сына «неправильным мужчиной и слабо характерным существом». Возможно, мать была немного лояльнее к дитю, но это в далёком прошлом. Очень далёком. А что на счёт Феликса... Они были бы только рады, лишиться лишней обузы на свою не сложившуюся жизнь в огромном доме на берегу океана в Австралии. Они бы знали, что его уже нет, но особого значения этому бы не придали. Парни приняли судьбы друг друга, чтобы иметь второй шанс на лучшую жизнь в этой вселенной. Иронично то, что людям сниться радостное и солное лето, украшенное мночисленными видами полевых цветов и яркой кисло-сладкой вишней с елементами редкостной черники, а сейчас морозная влюблёно-гнустная зима которое с каждым днём приносит новые испытания, если за окном идёт лапатый снег и показывающий открытые места кожи шустрый ветер, словно время, не щадя даже самые маленькие щёчки в мире. — Хённи... Ты как себя чувствуешь? Тебе легче стало? Прости, что так рано встал и тебя одного оставил. Я хотел завтрак сделать и не знал, что с тобой такое случается.. – очень быстро начал проговаривать младший, вытерая замёрзшими ладошками остатки слёз с лица Хвана. – Ты чего хихикаешь? Я тут за него волнуюсь, а он хихикает. — Я тебя так люблю, Ликси! Почему ты всегда извиняешься? – быстро чмокнув в обкусаные персиковый губки, перед тем как продолжить. – Прошу, не делай подобного. Твоей вины здесь нет, и я не знаю сколько ещё раз тебе говорить, Ликси, что я тебе всё прощу, м? А со мной.. Я нормально. Правда, нормально, только... – хитрым взглядом тот взглянул на непонимающее и взволнованое лицо блондина, зная свои намерения. – Только вот кофе хочется. Как бы оно сейчас пожет мне— — Ещё раз я услышу это слово за ближайшие пару месяцев – останешься без кофе на всю жизнь, а на завтрак будешь есть только баклажаны, – веснушчатый думал, что он умнее. — Если ты не знал, то я уже нейтрально отношусь к ним и можешь не пугать меня ими, Солнышко-угроза! Бу-бу-бу, – про последние действия Хёнджин пожалел сразу, потому что гибкость Феликса была довольно сильной из-за худощавого телосложения, а Хван был слишком очарован забавным поведением младшего, что оказался валяющимся на полу без тёплого одеяла. Блондин же возглавил тёпленько местечко, став «королём» этого места. Громкий и звонкий, как натянутая стрела, смех доносится из каждого уголка ещё совсем не украшеного к Рождеству домик где-то в далике от центральной суеты. Разтрёпанный, словно только искупаный котёнок, Ёнбок притворялся что он великий король этого места и приказывает супер сложное наказание своему «слуге» Хван Хёнджину, что безумолку смеялся, вытерая накопившиеся слёзы уже от счастья, а не от неправидовой истории одного волшебного дня. Порой оба задумывались над тем, что хорошего они в жизни сотворили, что сейчас существуют друг у друга и в целом в любви? Ответа они до сих пор не знали и даже не догадываются, насколько он очевиден. Выжили и смогли открыться друг другу. Так же, как их совсем умершее сердце с кучей совершено здоровыми, но одновременно прогнившими. Никто даже и не вспоминал о давно остывшем ароматном чае на кухонном столе, который дождался своей очереди, заполняя всё пространство слащавым запахом. Не смотря на раннее утро и только-только открытые глаза, солнце на небе перелевало тёплыми красками, ослепляя своей гармонией на фоне зимней сказке. Если на душе было жарко от сложившейся проблемы, то на дворе был глубокий мороз с ночным снегопадов, где нельзя было увидеть ни мигающего шедевра в глазах людей, ни сестры-антонима луны, что спряталась за пухнастыми снежными облаками. Настроение было настолько привознесённым, что было невозможно перестать улыбаться. — Пообещай мне, что заставишь моё сердце трепетать так же и через огромное количество лет!.. – ласково посмотрел брюнет в сторону ярко сверкающих бусинок, будто галактика с огромной кучей мерцающих явлений. — Джинни, обещания не всегда сбываются. Такова жизнь, она не принимает наши с тобой заботы и просьбы, я не буду обещать, – если до этого взгляд Хвана был полностью счастлив и сполнен любви, то сейчас он был полон опустошоности и пустотой перед глазами. – Я заставлю и без обещаний трепетать твоё сердце даже в следующей жизни, Хённи... Если кто-то спросит друзей Хёнджина и Феликса : «Как вы относитесь к их слишком мягкому и романтезированому отношению друг к другу?», те даже слушать не будут тех людей, потому что слово «слишком» является лишним в этом вопросе. Скажут : «Они будут вместе, даже если умрут». Это слова всех, кто знаком с загодочным и травмированным дуэтом, в особенности Бан Чана.. Просто потому что он знает и этого достаточно. «Ты единственный, кому мы можем сейчас доверить это». В мечтах сверкало солнце налитое любовью и трепетом, выходило за рамки дозволеного, что образовывало огромное сияние между чистым голубым небом и самой большой звездой в галактике. И это не цитата про подростковую любовь, а история одного Солнышка с красочными веснушками и мальчика с заразительным звонки смехом и родинкой под глазом. Хёнджина и Феликса. Они боялись обещаний, но любили друг друга, этот момент, вчерашний день, вечер далёкого августа и звёздное небо. Возможно, они забудут все те проблемы, что окружали их на протяжении долгих лет, как Минхо и Джисон закрыли на место и ситуацию своего первого знакомства, но парни подумают об этом позже, пока счастье не пройдём из них. Скоро ли это будет? Сейчас этого абсолютно никто знать не может и не должен, ведь портить жизнь какими-то словами, о которых задумываются лишь единицы из всего людского общества – не лучшая задея для забавы. С прошлым прощаются тогда, когда обретают полноценное счастье и доверие. Сегодня выдался такой день, когда у них были важные планы, что является очень редкостным событием в их жизни за последнее время. Тем не менее Хёнджин и Феликс были рады хоть что-то сделать вместе без происшествий и сверхурочных проблем, а такое происходило очень часто. Просто могло сложиться так, что кто-то из них заплачет из-за такой судьбы в такое время. Парни всё ещё слабо справлялися с тем, что они действительно встречаются почти месяц и за такой промежуток времени. Происходящие в их мыслях знали только они сами, а порой совсем забывали о своём существовании. Вчера Пока за окном солнце заходило за малинновые закулисья, а тёмное полотно расплывалось по без облачному небу, Хван Хёнджин спокойно продумывал детальный план на ближайшие несколько дней в тёплой гостиной, и понравится ли то, что он подготовил Ли Ёнбоку? Это было очень важно в его плане, ведь малейшее неправильное решение – всё пойдёт наперекосяк или Феликсу не понравится? Иногда брюнет пугался сам себя за такие мысли, не понимая о чём идёт речь вообще. Достаточно времени прошло с абсолютно неприятных обстоятельств, а голова кругом всё ещё шла. Старший попросту мечтал о том, чтобы всё прошлое ушло из его и жизни веснушчатого навсегда, кроме того дня, но никак не удавалось этого сделать. Блондин в свою очередь был в спальне не пойми чем занимался. Он очень сильно хотел пойти к Хёнджину, но тот сказал не трогать его ближайшие 30 минут, но чтобы Ли не обижался на это. А Ликсу было обидно. Очень. Парень хотел обнимать брюнета, параллельно играться с его длинными чёрными волосами, которые ещё сильнее о росли за последние пару дней. Просто заобнимать этого человека и не отпускать его никогда вообще. Даже если не так, то хотя бы иметь частичку это души рядом, не беря в счёт всю одежду младшего, которая абсолютно ему не принадлежала, но добродушний Хван отдал её парню ещё в октябре.. Когда была сделана та фотография с ромашками и его фотографией на фоне солнечного поля с сказочными цветочками. Слишком долго думая об этом инциденте и в целом обо всём, Ёнбок не выдержал такого наказания от думающего в соседней комнате человека, поэтому произошло то, что второй явно не ожидал : — Хённи! Почему ты меня так любишь...? – уже заплаканный и покрасневший от эмоций блондин ворвался в гостиную и повис, как кот на любимом хозяине, когда того долго нет, закрывая его огромными наручниками – объятья Ли Феликса. – Почему ты такой хороший, Джинни..? Я тебя люблю, Хёнджин! — Солнышко, ты почему плачешь? И что за вопросы такие-то? – в полном недоумении старший ответил на захват веснушчатого, думая о том, что тот уже успел натворить? – Я что-то натворил или ты её так что-то сделал? — Пока не ответишь на вопросы – от меня ничего не дождёшься! – пригрозился тот, хлюпая носом в хёнджинову кофту. Это было в репертуаре Ли : залиться слезами в какой-то из комнат, где рядом нет брюнета, а потом прийти к нему и обнять крепко. Мысли Хван, как пару лет назад, сказал бы, что их любовь прям как в той дораме про подростков или что-то подобное. Слишком мягкое и милое, хотя сам тогда успокоить истерики не мог из-за воспониманий. — Хм.. Даже не знаю, – шутливо сказал Хёнджин, на что получил болючий тычёк себе в живот за такое. – Шучу, Феликс! Почему я люблю тебя? М, сейчас не будет как идеализированых стихах об отношениях со словами «просто потому что», нет. Я люблю тебя за твою доброту, не смотря на то, что ты имел кучу проблем с подобными вещами. Люблю твою солнечную и искреннюю улыбку, когда ты видишь первый снег, когда печёшь вкусности для меня, когда болтаешь с Хан Джисоном, когда рядом со мной.. Люблю твои маленькие ладошки, что можно держать крепко-крепко, чтобы ты никуда не убежал от меня. Люблю твои веснушки, что ты так пытался скрыть от меня, Ликси. Спасибо Чану, что дал мне твой профиль, но такой ценой.. Я хочу пересчитывать твои созвездия каждую секунду, находя по маленькой с каждым разом. Люблю твои объятья и прикосновения во сне и наяву, ведь с тобой я чувствую любовь. Люблю твой характер и харизматичность, что сияет сотнями эмоциями и фонарями. Ты – воплощение самого мягкого и милого существа в мире. Люблю всё в тебе, твои решения и действия. Тебя люблю, Ли Феликс. Блондин сидел в объятьях Хёнджина, совершенно не видя его лица, чтобы более точно услышать каждое сказанное им слово, ведь в его глазах он бы точно утонул без сожаления. Если бы веснушчатый не сидел к нему спиной, возможно никогда бы не услышал подобных слов. Было ли больно? Да. Почему? Он не знает. Эта речь была острыми шипами алых роз, что приносили радость от бутона, но огромные раны от стебля. Но то, что сказал Хван было совевсем безобидным и очень... Искренним. Слова всегда ранят, какими бы они не были. Ли хотел быть любимым как никогда, хотел сам любить кого-то. Любовь ранит, какой бы она не была, но это заставляет его чувствовать себя живым. Это пройдёт. Гиперопека и надмерная мягкость в их отношениях пройдёт, что в принципе происходит у многих, когда те только начинают открываться друг другу, но в этом нет ничего плохого. Совсем наоборот, ведь Феликс сам по себе очень тактильный и добродушний парень, как сказал Хёнджин и его черта неизменима с самого детства, когда маленький веснушчатый мальчик игрался с уличными котиками, тащя из дома всякие булочки, которые не доедал. За такие пакости его не наказывали, потому что не знали, а остальные дети со двора лишь издевались над блондином за его миловидность и скромность. Ёнбок в целом мог спокойно сбегать из дома в ранем возрасте и ему за это ничего не было, если злые и ненавистные соседи ничего не замечали. 5-ти летний Ликси Очередной солнечный весенний день, где солнышко встаёт всё раньше и раньше, а детские вопли и крики были слышны ещё ранним утром. С каждого уголка городка пахли полевые цветы, в основном ромашки, васильки, колокольчики и голубенькие незабудки. Птички цвиринькали своим голоском, очаровывая слух любителей подобного явления. Тёплые дожди совсем закончились ещё пару дней назад, а значит детишки смогут ночью разглядывать из цветушего поля на звёздное небо. Время, когда только начинают спелеть различные ягодки и фрукты, а значит будет чем полакомиться жарким и счастливым летом. После школы все мигом побегут на спортивную площадку, а точнее футбольное поле с единственным пошарпаным мячём и насквозь протёртыми кросовками. Не важно это девчонки или мальчишки, главное что все вместе и дружно, позабыв про домашнее задание и никому не нужные в данный момент стихи. Никто и ничто не позволит отобрать у них детство, а значит они будут гулять все до поздна, до самого яркого и красочно го заката в городе. Лето совсем-совсем скоро, а значит «любимые родители» малыша Феликса в очередной раз поедут в так называемую «командировку», оставив мальчика совсем одного в одиночной квартире, только с единс военным советов из нескольких окон и возможностью выбегать на улицу. Многие взрослые люди, что знали эту семейку, удивлялись каждый раз, почему родителей не избавил родительских прав из-за подобного отношения к своему ребёнку. Ли буквально сам себе поесть готовит в свои-то года, но выходили только бутерброды из пару кусочков хлеба, сыра и чего ещё блондин найдёт в холодильнике, холодным чаем, потому что тот не умел ещё пользоваться спичками, овощами и фруктами и немного каши или супа в холодильнике, которые Феликс мог себе достать. И этого ему хватало на долго, а сам он не жаловался на своё питание, так как было довольно вкусно, но хотелось чего-нибудь тёплого. Никто и не знал как мальчик питается, потому что он был опрятным и чистым всегда, хотя много времени проводил на улице. Сегодня как раз был один из таких дней, когда солнце светило, а малыш-веснушка хотел как можно дольше поглядеть на природу в своей окрестности. Все знали Феликса как странного и вечно одинокого мальчишку, всегда задумчивого и весёлого когда с котятами играет. На часах было ранее утро, а значит весь город ещё спит и можно одному, без сведетелей пойти в новое место и может там будет что-то интересное. Прихватив с собой небольшой кусочек хлеба и немного воды, чтобы не помереть от недостатка, Ликси помчался в своих любимых сандалях к местному пруду за цветочным полем, про которое он услышал от мимо проежающих детей на велосипедах. Но его интересовало не само существование этого местечка, а маленькие лебедята там. Блондин видал их только по телевизору и с уст матери, когда та что-то отцу поведала о прошлой поездке. Впрочем, не так важно. Веснушчатый был настолько рад этому дню, что предел этому не было, а красочная детская улыбка не сходила с его лица, пока он бежал через поле. Разножанровое местечко цветов подарило мальчишке небольшую ромашку за детское ушко, гармонично скрашивая вид блондина. Ли обожал каждый цветочек, что видел, кроме аллых роз. Они его не привлекали абсолютно, даже когда упоминали про них. К остальным розочкам, особенно к белым, он абсолютно спокойно относился и даже любил на них посматривать у бабушки по соседству. «Красные розы мне не нравятся. Может они и красивые, но я не люблю их. Просто не люблю. Они колючие! Я не хочу чтобы меня обижали за что-то. Это больно. Я люблю маленькие цветочки» – всегда размышлял Феликс, когда видел своё нелюбимое явление. Огромная, единственная дневная звезда, что дарит не только свет, но и тепло, находиться настолько высоко и далеко, от чего блондин расстроился, потому что не сможет до неё добраться(он верил в то, что к солнцу можно дотронуться). Оно светило настолько ярко, как переливающиеся под лучами веснушки и как счастливая улыбка Ликса. Мальчик уже запыхался бежать такое расстояние, но он этого желал и хотел сделать всё побыстрее, чтобы никто не видел, куда именно веснушчатый пошёл. — Вау.. Вы такие маленькие и красиве.. Вы мне нравитесь, буду с вами общаться теперь, не против? – проломился сквозь небольшое скупление цветущих деревьев, перед мальчиком открыла с невероятная картина с неизведаными существами. Его привлекло всё, что здесь находиться. Лебеди, чистая вода в пруду, небольшие склонившиеся деревья, будто вход в совершенно новую местность. – Думаю, мы с вами здесь надолго, поэтому у меня есть для вас еда, лебедята. Вас всего двое, поэтому кусочка на двоих хватит. Феликс говорил так, будто птицы смогут понять его детскую, слегка непонятную речь и безобидные намеренья. Поняли только то, что у блондина есть еда, а значит можно возле него покрутиться и сделать вид, что они заинтересованы непонятными высказываниями или просто звонки смехом. Одна из причин, почему Ли считали старинным ребёнком и не хотели с ним общаться, так это его любовь к разговорам к всему живому и нет. Но ему это нравилось очень сильно и было чувство свободы и договорённости, то, чего не хватало от «заботы» родителей. Это и развило в нём доброту и улыбчивость хотя бы к тому, что ему нравится. Ракат сегодня был по-особенному красив, как действительно нарисованая акварелью картина, которая будет висеть в одиночной навеки квартире без человеческого тепла и любви, как и чувства людского того, что зовётся счастье. Солнце только дополняет всю суть этой прелести неземной, от которой дар речи пропадал, а иными словами не описать всё на душе. Людей с каждой секундой становиться всё большое, а значит у всех выходной скоро настанет. И будет хохот повсюду и полъютьмя слёзы ручьём, если грустно станет небось. Мальчишка до самого ухода заката сидел на одном и том же месте, не делая лишних движений и слов. Ему нравилась эта тишина и абсолютное спокойство и скрытность от людских глаз. Ближайшее людное место за несколько километров от этого уютного места, где Феликс чудом очутился детскими ногами и силами, имея с собой только небольшую бутылочку воды. Он сам себе задавал вопрос, как в одиночку в таком маленьком возрасте прибежал сюда, но ответить не мог. Чудом удалось вернуться домой без вреда себе, без людских лиц, без вселюбимых обсуждений. Наше время — Какие у тебя планы на сегодня, Хённи? – трапезничая после яркой истерики, задал вопрос младший, ведь уже имел кое какое занятие в течении дня. — Возможно, если мы с тобой выслим одинаково. Да и ты часто об этом говорил. А в целом ничего такого нет, – слегка задумался Хван, глядя на внимательно слушаещего Феликса. Это заставило брюнет слегка приподнять уголки губ. — Отлично, тогда пройдёмся по магазинам за новогодне-рождественскими вещичками в дом, в особенности герлянды, подарочки остальным ребятам и... — Ёлку. Нам нужна ёлка. Искусственная, не живая. Ель. Феликс, нам нужна новогодняя ёлка, – уже зная реакцию блондина, произнёс старший. — У тебя нет самого главного отребута этого праздника, Хван Хёнджин?! Ты—, – резко подскачил с места младший, услышав немного неожиданные слова даже для брюнета. Не то чтобы в старом доме Ли была ель, но тот знал, что она должна быть в каждом праздничном доме и в каждом торговом центре. – Ты меня поражаешь всё больше и больше, Хван Хёнджин. В этот раз ты выиграл. Брюнет посмеивался над реакцией Ёнбока, пока тот наматывал круги по всему пространству. Всё же он был рад, что веснушчатый ответил на его любовь взаимностью, иначе было бы совсем иначе. Просто секундный взгляд на Феликса поднимал настроение и скромную улыбку, словно что-то тёплое обняло сзади. Чаще всего это сам младший делает, но не это. Эти чувства разные, но такие одинаковые.. Даже в 30-ти градусний мороз будет тепло и мягко на душе, если Ли Феликс находится рядом. Может за окном зима шепчет на уши слова морозное поры, но явно не в этом доме и не в это время. В общем и целом, они определились чем займуться весь день, начиная от самого елементарного, заканчивая подарками всем ребятам, о которых никто не забыл, а даже очень помнил на протяжении последней недели. Практически за все призенты отвечал младший, так как Хёнджин не очень то и общительный и мало чего знает о ком, помимо Чан-хёна и Джисона, который уже своим именем поселился в доме Хвана и Ли. Нужно было ещё купить кучу мандаринов и конфет, чтобы самые младшие из восьмерых смогли наесться только ими, а остальное осталось хёнам. На дворе кружиться сказочная зима, что будет длиться так долго, как будущее счастье людей:долго и счасливо. Маленький ветерок пощипывает только согретые маленькие щёчки и носы, что так хорошо готовятся к праздникам. Детишки во дворах лепили снеговиков, украшая их различными палочками и камешками под подъездами многоэтажных домов. Уличные пушистые котики и собачки согреваються от снежного мороза, крутясь возле тёплых и уютных кафе, где обычно много любящих поситителей, что не могло не принести искреннюю улыбку. Всё пытаются оставить свой маленький след в истории человечества, на память о счастливых временах и красочной любви. Рождество объединяет, если всё друг друга по настоящему ценнят и готовы дорожить хотя бы немножко. Феликс не был бы Феликсом, если бы не надел детский шарфик поверх серьёзной и строгой куртки что выделялась среди прочего. Одевался парень по погоде и комфорту, чтобы высокий и «серьёзный» Хван Хёнджин получал новогодние подарки в виде снежных шариков в лицо или же более безопасное место – шиворот всей одежды. И всегда повторялось одно и тоже – брюнет весь мокрый, в снегу и с грустной физиономией, а веснушчатый весь такой довольный, улыбчивый и сухой. По дороге оба зашли любимую кафешку за булочками с вишней, которые обоа обожали до безумия, тем более холодный и крепкий чай не очень радовал на завтрак. По дороге в огромный торговый центр, парни без перерыва болтали о том, что именно они купят первым и какой собственно бюджет на этот праздник, но скопления со стипендии и прошлый копилочки Феликса позволяли довольно обширный стол. Думали о том, что было бы хорошо, если бы кто-то из них пошли на подработку не по специальности, а просто для прибытка. Или вдвоём на одну и ту же, только в разные смены, чтобы и на роботе проблем не было, и в доме был порядок. Но об этом они подумают в следующем году. Не сейчас уж явно, когда Ёнбок не может определиться – красную корзинку брать или синюю тележку? Как же Хван и Ли были рады, что учёба закончилась и они больше не увидят своих обычных и иногда навязчивых одногруппников, что уже свыклись к дружбе Хёнджина, Хана, Феликса, Сынмина и Чонина. Первоначально было сложно не реагировать на возгласы остальных, если кто-то из них улыбался и весело что-то рассказывал, особенно если это был старший. Flashbach Очередной обычный учебный день, когда особо ничего не происходит, за исключением жизни нескольких парней, что пытаются выпутаться из огромного клубка ниток. Погода продолжала радовать яркими белоснежными снежинками, оставшиеся с прошлой ночи. Обычное сонное утро без происшествий и привычных слёз, без которых утро практически никогда не начиналось. За окном было немного теплее, нежели в обычные дни, поэтому день начался довольно хорошо и удачно. Задача предстояла перед парнями одна – приготовить завтрак, вкусно и быстро поесть, на скорую руку приодеться и пошаговать в университет через огромные кучугуры снега. Радовало лишь присутвие друг друга и утренние шуточки Хан Джисона, которые каждый день были разными внезависимости от нынешней ситуации. Его это радовало и этого было очень даже достаточно. Хван и Ли уже привыкли к такому поведению друга, а вот младшенькие Чонин и Сынмин не совсем, хотя успели узнать его получше. Удивительно для всех то, что все университетские друзья и по совместительству «дети Бан Чана» сдружились буквально за пару месяцев, став самыми близкими друг другу во всём. И это поражало. Дорога к нужному месту была довольно долгой и мучительно, так как огромные навалы снега не давали проходу, к тому же Феликс забыл дома важную тетрадь с конспектами, ради которой он ночью, вместо сна, портил себе нервы, сам не зная для чего, ведь это явно ему не нравиться. Парень всё ещё задаётся вопросом, почему он ходит именно на экономику, на которую его заставили поступить родители. Вероятнее всего, присутствие его друзей в этом месте и не желание видеться с ними меньше, а в особенности терять часть совместного времени с Хван Хёнджином. Но к счастью, осталось не так уж и много к окончанию университета, а дальше они что-нибудь уж точно придумают. Возможно... Если на небе светило ярко солнце, как счастливая улыбка Ёнбока, то в пределах учебного заведения царила довольно некомфортная атмосфера, что повторялась каждый день. В этом месте все друг друга ненавидели, по всей видимости, но что послужило причиной никто не знает, да и знать не хочет. Их лица выражали только паршивое «счастье» при виде дружных и весёлых ребят, когда те только успели войти. Кто-то замолчал в ту же секунду, а кто-то начал обсуждать радость в их душе. — Ты видишь какой он счастливый с Феликсом? – подал тихий голос один из толпы, когда увидел ещё с ворот мило беседующих брюнета и веснушчатого. – И когда Хван с Ханом успели подружиться? Они же ненавидели друг друга, разве нет? Сейчас что не посмотри, прям подружки, – на самом то деле, Джисон и Хёнджин никогда не ненавидели друг друга, а просто игнорировали существование или не имели какого-либо интереса к разговорам и знакомству. Приход Ли изменил всё в лучшую сторону, как показала судьба. К счастью, про младшеньких никто слухов не пускал, совершенно не интересуюсь ими, потому что те вечно вместе, а значить смысла знакомиться – нет. Что Хёнджин, что Хан, что Феликс с Сынмином и Чонином прекрасно знали об отношении их одногруппников к их личности и дружбе, но всегда это пропускали мимо ушей, ведь знали, что ничего хорошего там не будет, да и неприятно это всё. Парням не нравилось, что их настолько сильно обсуждают, а точнее осуждают за такую дружбу. Но этого было не изменить, пока все не окончат обучение и не разойдуться кто куда. End of Flashback Тем временем весело и энергично разглядывал различные мягкие игрушки, будто маленький ребёнок пришёл с мамой в магазин. Но Ли всегда любил подобные вещи, а особенно что-то большое и мягкое, те игрушки, которые можно долго обнимать и спать с ними. Сейчас же такой нужды нет, ведь брюнет не против пообниматься с младшим и побыть его «спасателем» от ночных кошмаров. Было забавно наблюдать за громко хохочущим веснушчатым, заметив его с шапочкой ананаса на голове. Иногда он действительно был похож на ребёнка, но не капризного, а спокойного и радостного. В основном, они уже выбрали всё то, что хотели и остались лишь подарки всем ребятам, помимо их самих. Причина в том, что друг другу они преобрели подарки ещё давно, чтобы заранее никто ничего не знал. На улице уже начинало темнеть, а звёзд, к сожалению блондина, не видать было и, по всей видимости, не будет из-за скопившихся облаков в ночном небе. Ветер, на удивление, утихомирился, и её был так холодно открытым частям тела и лица , как раньше. Цветные пряди больше не колыхаються при маленьком ветерке, а рукам была всё так же тепло в тёплых перчатках, так же, как маленькой кошачьей ладошке в огромной руке. В местах, где полно людей уже замигали уличные фонари, что сопровождают путь каждого с работы или прогулки домой. На душе было действительно спокойно, как никогда. Словно это сон на яву, и они сейчас проснуться в мире страха и жути, в котором и усныли. Ощущения были настолько загадочные, что брюнет стал просить младшего ущипнуть его, чтобы удостовериться. Неужто ли это и называется счастье? Простое человеческое счастье, без каких-либо проблем или проблем, как в первый день этой сказачной зимы. Как в первый день влюблённых парней, что освободили своё сердце от негодования и поделились судьбою друг друга. — Хённи, нужно будет написать в общий чат о том, что Рождество будем праздновать у тебя.. у нас дома и кто будет. Кто будет писать? – за улыбался Феликс, увилив забавное выражение лица старшего. — Уж точно не я, Ликс. Ты более общительный и радостный, сможешь подать в нужной форме. Я этого не умею, прости, – промолвил брюнет, пока ждал веснушчатого, который лепил маленького снеговичка неподалёку того парка, где они впервые смогли заговорить в спокойной обстановке. — Ты умеешь, Джинни, просто тебе это сложно. Я напишу, не переживай, – закончив начатое дело, младший резко подскачил и улыбнулся Хвану, глядя на его поникший вид. С приходом домой у Хёнджина расслабилось всё тело, ведь ель именно он тащил всю дорогу. Ли было бы сложно нести вещь с его же ростом. Поэтому быстро скинуть верхнюю одежду и обувь, было лучшей идее, чтобы прилечь на диван и просто отдохнуть. Блондин же расскладывал всё по нужным полочкам, с заботой посматривая за уставшим брюнетом, а уже через несколько секунд додумался, что нужно было как нибудь помочь, что-ли. Когда Феликс выглянул в окно, где на стекле красовались небольшие узорчатые полосы, вспомнив о том, что нужно всем написать о их затее. Присев рядышком с Хёнджином, что тихонько посапывал от утомления, а на небе не было ни звёздочки, блондин достал свой телефон, ищя нужный чат и нужных ему людей.Вы: Хах Будет немного неловко В кратце, ждём всех вас на Рождество дома у Хёнджина Кто будет, мммм? Хах, простите
Хан-и: Вау, вы посмотрите Ликс назвал Хвана простым именем Победа Шучу, я точно буду и Хо-Хён тоже Минхо-хён: Ты почему за меня всё решаешь, Джи? Но да, он прав. Я буду Ставим ставки. Кто ответит последним? Сынмо: Конечно Чан-хён, он же вечно в делах Я за, но если Хан Джисон и Хван Хёнджин не будут орать друг на друга, а Чонин будет со мной. Блондин усмехнулся ответам парней, в особенности Сынмина, ведь тот всегда любил подобные вещи говорить, что очень бодрило его. Но быть честным, ему было немного не ловко писать подобное. Старший был прав. Нини: О, все хёны будут, тогда почему нет? Но я согласен с Сынминни:вы все шумные Хённи♡: Не говори за всех, Нини А белка действительно иногда шумит, даже не иногда – всегда. И да, это идея Ликса была, а дом наш, а не только мой. Весёлое выражение блондина резко сменилось удивлением и смехом Хёнджина, ведь он думал, что тот спил и пытался быть тише. Теперь веснушчатого кое-кто будет его подкалывать за невнимательность и удивление года. Но как бы то ни было, за окном уже было совсем темно и нужно было закругляться, раз уже все решили(кроме двоих) и согласились на эту авантюру, чему младший был безумно рад этому. В его истории за этот год будет ещё один счастливый день. За окном одинокие деревья перешёптываються между собой, совсем немного покачивая белоснежными ветвями. На небе так и не появилось ни одной долгожданной звёздочки, но в этом нет ничего плохого. Всё же зима умеет дарить спокойное чувство домашнего тепла и обыкновеного счастья, которое нужно всеми силами удерживать, если произойдут попытки преступного побега. А чувство было такое, словно совершено завялый любимый цветок, вдруг расцвёл новыми красками и абсолютно другими глазами. Перерождение или нет, но это ощущение равняется комфорту. Вдруг Феликс вспомнил об одной просьбе относительно подготовки к Рождеству, а в особенности одному человеку, который уж точно знает всё что нужно для комфорта.Вы: Минхо-хён, нужна будет твоя помощь Сможешь прийти пораньше? Я знаю, что ты профессиональный не только танцор, но и повар Прошу, Минхо-хён
Минхо-хён: Конечно, Ликс Только Сони ничего не говори, иначе он меня съест, как его пытался съесть Дори Хёнджин рассмеялся с этого сообщения, которое краем глаза заметил в телефоне Феликса. Хотел бы он увидеть, как гордого Хан Джисона поедает безобидное животное. Хван бы в первые ряды записался, лишь бы посмотреть на это превосходное зрелище во плоти. Блондина тоже позабавила эта ситуация, хотя уже представляет, как небольшой кот кусает его друга, ведь видел царапины на его руках. Время шло не заметно, потому что парни глазом неуспели моргнуть, как долгожданная и любимая веснушчатым ёлка стояла посреди гостиной, чтобы в конце её поставить в небольшой уголок под одной из картин старшего, которую он повесил с переезда блондина. Гармоничность была бы очень хорошей, да и сам смысл творения подходит под уютную и зимнюю атмосферу. «Зимний рассказ» – рисунок Хёнджина, на котором изображённв в большей части белых и голубых тонах, показывая соответственно пору года. Изюминкой в этом издательстве было то, что огромное зимнее поле полностью засыпано снегом, будто его накрыли огромным ворсистым одеялом, но дополняло всё маленький ручеёк на краю картины, совсем тёплого и быстрого, словно огромный трамплин с горы. В скором времени на приглашение парней ответили и Чан-Хён с Чанбином, чему все были рады, в особенности Феликс, ведь он столько должен ему рассказать... Так как это лишь первый совместный праздник вместе, Хван и Ли украсили дом в двух цветах:сербренный от веснушчатого и красный от старшего, расположением украшений которых восхищался Ёнбок. Самая первая была украшена ёлка, чтобы в последствии не повредить ничего и не забыть, правда Феликс же почти не упал во время развешивания мишуры. Оба любили минимализм в интерьере, поэтому украшений было совсем мало, только главный атрибут, любимая вещь солнечного парня, нарисованные Хваном снежинки на окнах в самых чётких деталях, шарики на шторках в гостиной и их спальне, чтобы пару дней было новогоднее настроение. Это было очень весело и мило со стороны брюнета, когда тот украсил хвостик Ликса небольшим бантиком. Совсем скоро будет настоящее волшебство во всём мире и самое лучшее счастье во всём году. Рождество – то, чего ждёт Хёнджин ради Феликса, а Ли ради искренних эмоций и забавы. «— Видимо, я никогда тебя не разлюблю, Солнышко... Никогда, но ты этого знать не будешь, любовь моя», – помечтал парень с родинкой, глядя на солнечного мальчика с миловидными веснушками, что не может скрыть своих чувств и эмоций.