Happy death

      Его мать снова вызвала меня на следующий день. Это оказалась непредвиденная трата на такси, которую я бы с удовольствием взыскал с неё. Она сказала, попивая сильно пахнущий кофе, что забрала своего Альфреда из больницы, чтобы он провёл свои последние дни дома. Правда, эти последние дни затянулись на полтора года. То ли ему стало лучше, то ли врачи ошиблись со сроками. Поэтому она предложила, пока есть время, сидеть с её сыном. Сейчас у обоих родителей намечается конференция в другом штате, а я же — какая удача! — сейчас как раз в отпуске, и, похоже, наладил хорошие отношения с этим придурком. Я был в шоке. С чего бы мне это делать? Мне это абсолютно не нужно, за это мне не заплатят, а умирать он, похоже, не собирается в ближайшее время! Я не имею в виду, что прямо так и жду его смерти, но когда ты накопил достаточно стресса, хочешь убить даже ту милую старушку из окна напротив. Но я всё-таки выпросил денег, прибегнув к позиции непричастности. — О, мистер Странные Брови снова пришёл! — это Альфред так поприветствовал меня, скатившись с кровати на пол. До меня он читал комиксы. Подойдя ко мне, он всучил томик мне в руки. — Вот скажи, ты, надеюсь, не такого плана придумываешь? Я пропустил мимо ушей его только что, скорее всего, придуманную для меня кличку и заглянул в журнал. — В корне не то. И я зашёл только поздороваться. Я немедленно же ухожу. — А ты всем своим клиентам так говоришь? Я-то думал, ты оказываешь поддержку или типа того. — Не входит в обязанности, — кинул ему я, закрывая за собой дверь. — Эй, ну подожди, ты чё, обиделся? — он схватил меня за локоть. Похлопал глазками с глупым выражением лица. — Слушай, раз уж ты единственный чел, с которым мне можно видеться, давай я тебе хоть сокровища свои покажу. — Сокровища? Ты что, ребёнок? — попытался вырваться я. — Ай, не нуди, чувак, пошли. Я уже почти сдался, пока он пытался впихнуть меня обратно в свою комнату, как миссис Джонс поднялась по лестнице. Она мягко осадила мальчишку и пожелала мне удачной дороги. Я так понял, что она спроваживает меня. Альфред надулся и обиженно цокнул. Кинул мне "Пока, мистер" и захлопнул дверь. — Ждём Вас в понедельник, мистер Кёркленд. Думаю, если Вы приедете в одиннадцать, он уже встанет. Наш с мужем самолет в полдень. — И, позвольте спросить, долго ли продлится ваша конференция? — Неделю, — ответила она, спускаясь по лестнице впереди меня. Хотя я из хороших манер намеревался сам идти спереди. — Неделю?! — поражённо переспросил я. — Я бы не хотела нанимать Альфреду сиделку и повара, когда нас не будет. А Вы как раз и денег не берёте. — Миссис Джонс, Вы знаете, что это абсолютное нахальство?.. — Я составила список его любимых блюд, — точно так же с наивным лицом она похлопала глазами, явно не понимая причин моего негодования. — А муж оборудовал Вам комнату в гараже. — Чт… — это был просто апофеоз. — Вы что, серьёзно? Вы думаете, я буду ещё и ночевать здесь? Да ещё и в гараже? — Ну, Вы же не будете мотаться туда-сюда, правильно? — Ох, если уж это неизбежно, — а это неизбежно, Вы явно давите на меня своим положением, — то гараж для меня не подходит. — Но я подумала, что в подвале или на чердаке будет как-то слишком уж неудобно… Эта женщина явно издевается.

***

      Всю субботу я думал о своём наказании. В этот же день вечером я открыл бутылку виски и зачем-то позвонил Франциску. Наутро я уже мало понимал, зачем я всё это сделал. Видимо, это волшебство субботы влияет на людей. А в воскресенье, опять же после долгих раздумий и вычислений путей побега, я всё-таки смирился. Я даже смирился с той мыслью, что если мы всё-таки подружимся, то мне в какой-то степени будет грустно. Выкурив ненужную мне сигарету, я успокоился и заснул.       Я подошёл к главному входу ровно в одиннадцать. Всё семейство ещё спало. Я так решил, потому что к двери прибежала заспанная непричёсанная хозяйка с кое-как надетым халатом. За собой я волочил маленький чемодан на колесиках. Взял всего по минимуму: бельё, щётку, носки, прочие предметы личной гигиены; не забыл и карандаши с листами, и где-то там, на дне, покоился графический планшет. Я накопил достаточно денег, чтобы позволить себе хоть что-то из электроники. Мне опять всучили кофе, и я не знал, куда его деть. Пришлось притвориться, что отпил немного, всё равно дел до меня, похоже, нет. Она схватилась за голову и побежала в спальню на второй этаж. Не удивлюсь, если они и собираться ещё не начали. Ещё несколько минут спустя, когда проснулся и мистер Джонс, послышались грохоты и громкая возня. Да, точно не собирались. Одиннадцать – тридцать-два, я взял с журнального столика какую-то брошюру. С лестницы они спустились аккуратно причёсанные, женщина накрашена, одеты, будто с иголочки, чемоданы собраны. — Вот ключи, мистер Кёркленд. Хозяин дома кинул их мне на диван, не заботясь о том, поймаю я или нет. Его жена помахала рукой, и дверь за ними захлопнулась. — Доброе утро, мистер… — показался Альфред, сразу держа курс на холодильник. — Доброе утро, юноша, — я посмотрел на него. Неряха. — Я думал, люди с утра умываются. А Вы? — Не нуди, — он сладко зевнул, доставая мороженое. — Положите банку на место и идите умываться, — строго сказал ему я; мороженое стоит первым в списке запрещённой ему еды. — Тебя мне в няньки, что ли, наняли? Истинный англичанин, не смог отказать, — он скорчил недовольную гримасу. — А-а, ладно, только если отстанешь! — он не выдержал моего испытывающего взгляда.       Но этот придурок и не думал умываться. Он просто отсиделся в комнате полторы минуты и спустился обратно. Пришлось действовать силой. — Где ванная? — Ща, за мной иди. Он привёл меня к двери, рядом с которой я не обнаружил выключателя. Внутри, наверное. И я немного оплошал: нужно было вести его вперед. Потому что, как только я вошёл в помещение, он закрыл за мной дверь и что-то приставил, а я остался там в темноте. Запах хлама. Кладовка. Обычно тут цепочки висят где-то, правильно? Оную я нашёл как-то не сразу, покрывая проклятьями этого засранца, не стыдясь выражений и повышать голос. Всё равно его родителей нет дома, а мой нервный срыв я всегда могу списать на боязнь темноты, хотя я просто вышел из себя. Включив свет, мне на глаза сразу попалась кабанья морда с оленьими рогами. Я вскрикнул: это же надо такую ересь у себя в кладовке держать! За дверью весело загоготал Альфред, а я серьёзно обиделся. Я старше, я гость в его доме, я приглядываю за ним: вдруг осложнения? И, тем более, я в какой-то степени и при обязанностях. — А-ха-ха, мистер, у тебя просто потрясные связки! Я твои крики записал, дать послушать? — Пошел. К чёрту, — процедил я. Эту наглую рожу сию же минуту хотелось начистить. Но я этого не сделал. Хоть Альфреду уже девятнадцать, подавать пример ему всё же стоит.       Почти весь этот день мы сидели в гостиной, где он всё так же играл в приставку или смотрел какие-то ток-шоу. Я не препятствовал ему. В правилах, составленных его легкомысленной мамочкой, такого не было. Я просто читал книгу, изредка наблюдая за ним. Можно сказать, изучая. Психолог-недоучка во мне не дремлет. — Сколько тебе лет, мистер? — Джонс на четвереньках собирал фантики от конфет вокруг дивана, которые я приказал убрать. — Двадцать три, — не отрываясь от чтения книги, ответил я. — Выглядишь как старик. Мистер Старик, — оказавшись сзади, он толкнул мою голову вперед. — Ты какую-то нудятину читаешь, и не скажешь, что ты гений юмора. Хотя, ты англичанин, откуда у тебя юмор, а? — Твое "а?" только что добавило тебе идиотизма, — я повторил его фразу. — А-а, запомнил, значит… Плагиат. И уже устарело. Если ты такой юморист, так забацай что-нибудь, — он, как в фильмах, перемахнул через спинку дивана и плюхнулся рядом со мной, отчего я чуть к потолку не взлетел. — Не входит в обязанности. — Пф, какой ты скучный, — разочарованно фыркнул мальчишка и выключил телевизор. — Шуруй в гараж, уже вечер. — И не подумаю. — Я здесь хозяин, ты меня должен слушаться! — он воскликнул, как уверенный в себе ребёнок. Именно что ребёнок. — А я приставлен к тебе как нянька, доступно выражаясь. Так что я даже не подумаю выходить в такую темень в гараж. Я остаюсь здесь. — Диван, что ли? — я кивнул. — Мистер, ты такой идиот. Пошли. — Ид..? — я снова опешил от его невежливости и некультурности. Он схватил меня за руку и с силой потащил за собой. Я-то думал, что умирающие люди слабые или, по крайней мере, не проявляют такой прыти, как этот парень. От неожиданности я выронил книгу. — Утром возьмёшь. Не успел я сообразить, а Джонс толкнул меня на кровать, завалился следом, не раздеваясь, и накрыл одеялом. Якобы "холодно". — Ты придурок или да? — у меня уже мозги отказывали от его безалаберности. — Ты какого чёрта творишь с малознакомыми людьми?! Сейчас август, а ты лёг под одеяло, даже не переодевшись? — Мне раздеться? — ох, хорошо, что он не видит моего лица в темноте. — Я тебе разденусь. А ну живо отпусти! — А где ты живёшь, мистер? — он как-то резко сменил тему, так и не дав мне выскочить из постели. — Ч-что? — Ну, там… город, адрес. — Э… — я замялся. — Зачем это тебе? — Так я же всё равно умру, информация никуда не вытечет. — "Умру". Разве можно об этом говорить так спокойно? — Да здесь. Рядом. — А ты на художника учился? — На психолога. — Уху! Я угадал! Тебя так легко прочесть, мистер! Я сразу всё понял. А почему ты тогда рисуешь? — Простое увлечение переросло в дело жизни. Эм… я тогда еще школьником был, когда… — Спокойной ночи… — сонно, уже засыпая, пробормотал Альфред. Ну, вот. Он уже задрых. А я ведь только нашёл, кому рассказать о себе. Да уж, "информация не вытечет" — обнадеживающе. — Спокойной ночи. Не бесящимся под музыкальную рекламу он выглядит куда милее. Как и все дети.