House of Boys

Кое-как продрав глаза, Чимин с трудом мог пошевелить затёкшей рукой, на которой к тому же, премило насупившись, дремал Чонгук. Невозможно было и предположить, что этому человеку уже предначертано начать разменивать четвёртый десяток. Невинно прелестный, такой беззащитный, он покоился возле Пака, нет-нет издавая смешные звуки. Чисто вымытые волосы спозаранку вились пуще прежнего, чем грех было не полюбоваться. Казалось, что никогда ранее не представлялось удобного случая понаблюдать за чем-то столь интимным, настоящим. Пак кончиком указательного пальца поправил прядку, норовившую попасть спящему прямо в глаза. Ощутив лёгкое прикосновение, Чонгук по-детски очаровательно нахмурил нос, следя за чем невольно умилённо хмыкнул Чимин. Телефон по-предательски завибрировал, напоминая о том, что у всего хорошего в жизни, ровно как и у плохого, есть свойство заканчиваться. Будильник был непреклонен даже в такой, казалось бы, волшебный миг. Чимин в это утро не желал оставаться в проигрыше, даже когда противником оказалось безжалостное время. Бегущие минуты не замедлить, но наслаждаться каждым светлым лучом спокойствия и тихой радостью момента ему было вполне по силам. Не без лёгкой боязни и душевного трепета, Пак осторожными рывками приблизился к заветным губам мужчины и оставил робкий поцелуй. Чонгук покинул владения Морфея и почти распахнул сомкнутые ресницы, как оказался вовлечённым в нечто нежное и, чего таить, возбуждающее. Грешные руки отказались слушаться и сами потянулись к пышным молочным ягодицам Пака. Ласково и неназойливо поглаживая парня, одетого в сексуальные спальные шортики, Чонгук углубил поцелуй, языком жарко сплетаясь с паковым. — Доброе утро, — умаслено расплываясь в улыбке, прошептал Гук прямо в чужие губы. — Доброе, Куки, — отозвался Чимин, чьё сердце в тот момент было готово выпорхнуть из груди и вить под самым потолком. На кухне, изрядно прокуренной с самого раннего утра, всё текло в своём привычном русле. Те же лица, те же разговоры, та же самая замызганная колода карт. Раковину, вероятно, никому не доведётся увидеть в опустевшем состоянии. Джин, облокотившись на Тэхёна, понуро глядел на свои две злосчастные карты. Из-за заметного похудения лиловые мешки под глазами первыми привлекали внимание. Ким в последнее время был подавлен и малообщителен. Уже каждой собаке в округе было известно, что от предыдущего горе-спутника у несчастного выскочила малоприятная болячка, ко всеобщему облегчению вполне поддающаяся лечению, но заметно сказавшаяся на общем настрое парня. Рабочую деятельность пришлось временно приостановить, а вот деньги на лечение пришлось доставать из собственного кармана. К тому же попытки податься в бизнес сошли на нет, о чём тот явно дал понять, наотрез отказавшись даже упоминать о той самой турецкой краске. «Сиськи, Сингапур, женщина» и ещё парочка слов вошли в ряд потенциально опасных, мигом превращая Джина в ходячую грозу. Из любопытного Чимину удалось выведать от болтливой Сони, что как-то странно изменились отношения между Тэхёном и Юнги. Зачастую они где-то пропадали, а когда и удавалось с ними пересечься, на все вопросы они только отмалчивались. — Есть предложения, что происходит между этими двумя? — ненароком поинтересовался блондин у Чонгука, пока тот поправлял серо-розовый макияж с кучей страз. Чон округлил и до этого широкие глаза и воровато осмотрелся по сторонам. — Не поднимай эту тему, – строго отрезал шатен, ещё раз убедившись, что рядом никого нет. — В чём проблема? — непонимающе возмутился Чимин, накручивая прядку на раскалённую докрасна плойку. — Я же ничего такого не имел в виду. — Чими, пожалуйста, просто давай забудем это, — прежняя прямолинейность и некоторая строгость сменилась на уже родной ласковый шёпот Чона, который всегда успокаивающе влиял на Пака. Чимин послушно кивнул и только ринулся оставить лёгкий поцелуй на щеке темноволосого красавца, как машинально отстранился. Стать мишенью для очередных сплетен, да ещё и вплетать Чонгука не входило в планы блондина. «Дом мальчиков» любил подолгу перемывать косточки — дай только волю. К своему большому горю, Гук думал всегда и думал очень много. Этот процесс не прекращался ни на секунду. Он частенько и раньше вспоминал моменты из жизни, прокручивая несчётное количество раз в своей голове. В некоторые периоды складывалось ощущение, что его реальность состоит из одних воспоминаний. Мысли, как чёрные вороны, заполняли его рассудок, не давая мужчине высвободиться из мрака. С появлением Чимина в его жизни произошли неслыханные перемены. Всё меньше и меньше шатен вспоминал прошлое, будто это всё и не было так важно. Общение с блондином напоминало ему сильно действующий наркотик, подсев на который ты больше никогда не сможешь жить без новой дозы. Чонгук питался этими кокетливыми улыбками, щенячьими взглядами, кривыми рожицами, рассказами о том о сём. — Котёнок, тебе звонят, — Джин бросил незаинтересованный взгляд на вибрирующий телефон Пака, пока тот, сосредоточив всё внимание, наклеивал на ногу полоску для эпиляции. Взяв мобильный в руки, Пак увидел незнакомый номер, настырно пытающийся до него дозвониться. — Да? — с горем пополам пересилил себя парень, не имеющий привычки отвечать на звонки с незнакомых номеров. — Сынок, — кряхтящий голос по ту сторону казался немало удивлённым, что никак не помешало сразу же распознать материнскую речь. — Ты жив? Всё в порядке? За долгое время Пак впервые почувствовал себя настолько отвратительно, что даже в одно мгновение покраснел. Не хотелось признавать, что это был стыд по большей части. Он разорвал все контакты с семьёй и жил относительно спокойно, просто не вспоминая ни о чём и ни о ком из прошлой жизни. Отец любил читать нравоучения, что, очевидно для всех, не имело никакого успеха, лишь лишний раз выводило парня на гневные эмоции. С матерью всё было гораздо сложнее. Частенько она вместе с отцом докучала подростку, но ничего не мог Пак поделать с одним фактом: он её любил. Теша себя мыслью о том, что через некоторое время о нём забудут и перестанут искать, он не думал даже о маме. Ещё одной успокаивающей мыслью было обстоятельство существования младших братьев, которые, к большому счастью, кроме общей фамилии не имели с Чимином ничего общего. Два послушных паренька, оба играли на скрипках, иногда гоняли в футбол, попеременно вставая на ворота. Чудо, а не дети для его родителей. В кого он такой уродился? История умалчивает. — Привет, мам. Я жив и вроде как вполне здоров, — отдалённо был слышен голос отца. — Я уехал далеко, мам. Не ищите меня. Со мной всё в порядке. Прости. Люблю тебя. Уловив что-то подобное «Я тебя тоже люблю», он сбросил трубку. — Не буду даже спрашивать, — сказал Джин, потягивая через трубочку диетическую колу из железной банки. Пак благодарно кивнул и побрёл к себе. Было небольшое желание обсудить это с Гуком, но, с другой стороны, не хотелось до поры до времени заставлять того вновь погружаться в нерадостные мысли, пусть даже не его собственные. Свет в коридоре померк. Время близилось к утру. Пак знал, что Чонгук уже отработал, и это не могло не радовать. Бывали дни, когда, живя в одной комнате, они лишь на несколько минут пересекались в коридоре и общей столовой. Периодами папики устраивали набеги на заведение, что между двумя парнями не обсуждалось ни под каким предлогом. Чимин всё чаще стал танцевать приватные танцы на пилоне, что приносило немалые деньги, которые, по примеру старшего, он тоже стал откладывать. Непонятно на что он копил, но просто разбазаривать уже как-то не было желания. — Я уже успел подумать, что проебался, — встрепенулся в полутьме заскучавший Чонгук, поспешно убирая телефон. Чимин улыбнулся, увидев мужчину с голым торсом и в синих спортивках, сидевшего на краю его кровати. На двух стульях, державшихся на одном честном слове, стояли две зажжённые свечи, пара бутербродов с сыром и две бутылки пива. — Я старался, — оправдался Гук наперёд. — Никогда не ходил на свидания, поэтому как-то так. — Ты решил меня пригласить на свидание? — искренне улыбнулся Чимин, садясь рядом с Гуком. — Ты проницательный, детка, — заметил Гук, рукой обхватывая коленку младшего. — Всё замечательно, но ты проебался с одной маленькой деталью... — Чимин ещё раз осмотрел романтический ужин. — Да? — глаза мужчины испуганно округлились, а губы разомкнулись, показывая милые кроличьи зубки. Пак хихикнул и тепло обвил мужчину за шею. — Ты устроил свидание, а меня не пригласил. — Господи, действительно, — Гук рассмеялся в ответ. — Я почему-то был уверен, что ты сегодня придёшь, хотя мог и у Джина остаться. Какой же дурак. — Самый романтичный дурак, — медленно произнёс Чимин, глядя в эти заботливые карие глаза. — Пак Чимин, что ты делаешь со мной? — шатен лёг на кровать, утягивая младшего за собой. — Я постоянно думаю о тебе. Клянусь, постоянно. — Что во мне такого особенного? — спросил Пак, утыкаясь лицом в крепкую грудь. — Меня не покидает чувство, будто и жизни не было до тебя. Сплошная тьма, — мужчина поглаживал парня по голове, иногда пропуская мягкие локоны между пальцев. — Ебучие бабочки вот тут, — он показал пальцем на свою грудь. Чуть приподнявшись, Чимин затянул того в продолжительный мокрый поцелуй. Спустя пару минут Пак ощутил твёрдый стояк мужчины, который вовсе не скрывали тонкие спортивки. Естественно начав елозить вверх-вниз, ему было чертовски приятно осознавать, что он способен так сильно завести Чонгука. Сбросив с себя брюки, он снова оседлал мужчину, чей взгляд помрачнел, а зрачки увеличились от возбуждения. Чон спустился чуть ниже и стал жадно покрывать поцелуями белоснежную шею, оставляя алые следы. Похотливо посасывая и вылизывая, ни один миллиметр не оставил без внимания. Чонгуку хотелось его всего, каждую его клеточку, каждый изгиб нежного юного тела. — У меня есть презервативы, — Пак поспешно заглянул под кровать, где в коробке покоилось всё необходимое. Остатки одежды полетели на пол. Полностью голые, они впервые зашли так далеко. — Я хочу, чтобы ты был первым, — прошептал Чон, когда младший уже собирался раскатать презерватив на его члене. — Уверен? — На все сто. Чимин замялся лишь на мгновение, когда Чон резко поменял позу. Аккуратно прижимая к стенке младшего, который всё ещё стоял на коленках на кровати, мужчина практически полностью опустился вниз, нежно касаясь головки чужого члена языком. Пак вздрогнул, встретившись с глазами шатена. Тот сначала медленно касался плоти языком, аккуратно обводя её вокруг, а затем размашисто облизал весь член от мошонки до головки. После, вобрав его почти полностью, Чонгук умело заглатывал порозовевший орган. Не доведя дело до конца, он сам надел презерватив на член парня и поманил пальцем, чуть отстраняясь назад. — Малыш, — прошептал Чимин, разворачивая мужчину спиной к себе. Он рукой заставил того встать на четвереньки, чтобы незамедлительно коснуться языком чувствительной кожи у самого входа. Чонгук издал удивлённый возглас, который быстро сменился на довольное мурлыканье. Вставив несколько пальцев, Чимин растягивал шатена, на что тот податливо повиливал бёдрами. — Такой горячий, — просипел блондин, подводя свой член к подготовленной дырочке, не забыв пустить в дело почти полтюбика смазки. Пак жадно насаживал желанного мужчину на член, бойко вдалбливаясь в покрасневшее отверстие. Не желая себя сдерживать, парень хлёстко ударил по упругой ягодице, заставив партнёра интенсивней двигаться. — Мой Чонгуки любит, когда его трахают, — вожделенно прошептал парень прямо на ухо шатену, отчего тот гортанно застонал. — Я сейчас, — не успев закончить фразу, Чонгук кончил прямо на простыни, продолжая стоять в позе, пока через пару толчков не кончил второй. Полностью выбившись из сил, они, все в сперме и поте, обнявшись, лежали на узкой кровати. — Я впервые занимался любовью, — через некоторое время нарушил тишину Чонгук. — Ты про что? Ты же тут уже сколько работаешь, — недоумённо переспросил блондин, глядя на устало улыбающегося Гука. — До тебя я давал лишь свою жопу, ничего больше, — на его глазах стояли слёзы, которые норовили упасть на подушку. — Я тебя люблю, — серьёзно сказал Чимин, утирая слёзы с дорогого лица. — Я тебя тоже люблю, — мягко улыбнулся старший, вовлекая своего парня в особенный для них поцелуй.