Воспитательница Топкапы

      Ночью Тахии не спалось. За весь день она так много думала и размышляла, что ко сну у неё раскалывалась голова. Тупая пульсирующая боль в висках не давала спокойно закрыть глаза, она то нарастала, стуча в ушах, то успокаивалась на время. Девушка поняла, что сама собой боль не пройдёт, и решила по-тихому пойти на кухню сделать отвар, чтобы не будить Хаят. Ходить одной по ночному дворцу было запрещено, но она не могла больше мучить себя. Тахия нащупала ногами на полу свои тапочки, накинула поверх сорочки тёплый кафтан и вышла, взяв с собой ручной подсвечник.       В коридоре она подожгла свечу от настенной лампадки и прикрыла огонёк рукой, потому что свет могли заметить калфы и аги, обходящие коридоры. Аккуратно ступая по узким ступеням, Тахия спустилась на первый этаж общего зала. Она была уже почти у выхода, когда, проходя мимо очередной «комнатки», услышала тихие всхлипы. Девушка остановилась, прислушалась, не показалось ли ей? Но звуки плача, точно маленькие молоточки отбивали в её голове ритм. Тахия отодвинула занавес и убрала руку от огня, осветив пространство. В самом углу на диванчике прижимая колени к груди вздрагивал белый комочек с тёмными волосами. — Айше? — Тахия удивилась, узнав сплетницу из хамама. Судьба была к ней благосклонна, раз предоставила такой шанс увидеться с ней. — Ты что здесь забыла? — зло прошипела Айше, поднимая голову. Она всё ещё немного тряслась, а глаза жмурились от яркого света. — Я просто на кухню шла за отваром от головной боли, — как можно ласковее ответила Тахия и присела рядом, поставив подсвечник на софру. — Почему ты плачешь, кто расстроил такую весёлую красавицу?       Айше резкими движениями вытерла слёзы с лица и пригладила волосы. Она насторожилась, ей хотелось поплакать в одиночестве, пока никто не видит, а тут её обнаружили и грусть куда-то пропала, для слёз настрой исчез. — Не твоего ума дело, какая тебе разница? Иди куда шла, оставь меня, — слова вылетали, будто острые кинжалы, казалось Айше немного растерялась от таких нежных слов в свой адрес. — Выговорись, тебе станет легче, — Тахия положила руку на плечо девушки и погладила, та вздрогнула, но руку не сбросила, — я обещаю, что никому не расскажу.       Айше посмотрела на неё заплаканными глазами и, видимо, решив, что выговориться — действительно хороший вариант, тяжело вздохнула. — Вот ты нравишься всем, такая вся из себя добрая, послушная, интересная, — голос слегка дрожал, — даже сейчас ты не прошла мимо и не сказала ничего плохого. А меня все только используют: Гюльшах для своей госпожи, девушки, чтобы сплетни распространять, — она снова судорожно вздохнула и со свистом выдохнула. — Никому нет дела до моих интересов и настроения. Никому не нужная сама я. Даже шехзаде меня не замечает.       Поток откровений закончился новым приливом слёз и грозил перерасти в настоящую истерику. Тахия не умела успокаивать людей, но вспомнила Хаят, которая ночами после очередного кошмара утешала свою воспитанницу. Тахия прижала Айше к себе, обхватив левой рукой плечи, а правой поглаживала волосы. Она медленно раскачивалась, как будто убаюкивала младенца, и негромко мычала приятную мелодию. — Айше, попробуй поговорить с девушками о чём-то, кроме сплетен, а если они не захотят, то можешь прийти ко мне, — Айше недоверчиво хмыкнула, — правда, подходи, когда захочешь. Мы вместе живописью занимаемся, можем это обсудить, например. И насчёт шехзаде не переживай, у тебя ещё много времени, ты даже обучение пока не закончила, он обязательно тебя заметит, такую красивую девушку сложно не заметить.       Тахия немного отодвинулась и приподняла лицо девушки. Айше успокоилась и больше не тряслась. Девушки смотрели друг другу в глаза и слегка улыбались, редко во дворце можно было поймать такой момент единения. — Ты слишком добрая, Тахия, — при звуке собственного имени Тахия вздрогнула, она не знала, что Айше вообще его знает, — гарем не прощает такой доброты, здесь тебя используют так же, как и меня. Пожалуйста, не дай им себя испортить.       «Ах, Айше, если б ты только знала, что и я тебе не друг», — с грустью подумала Тахия. Она совершенно не хотела обманывать девушку, тем более та оказалась на самом деле не такой ужасной и не очень противной. Но удача заманила девушку в объятия Тахии, и упустить такой шанс было бы большой ошибкой. — Не беспокойся обо мне, я хорошо справляюсь, — Тахия поднялась и потянула вслед за собой Айше. — Пойдём на кухню вместе, я и тебе успокоительного сварю.       Они добрались до кухни без происшествий и после, расходясь по комнатам, крепко обнялись. Тахия лежала в кровати, но не могла уснуть, на этот раз её беспокоила не головная боль, а совесть, которая грызла душу и путала мысли.

***

      Утром Тахия рассказала о ночном случае Хаят. Та похвалила её за находчивость и охладила беспокойную совесть. — Послушай, милая, это дворец, здесь все плетут интриги. Айше права, тех, кто слабее —просто уничтожают. Поэтому я твержу тебе о том, чтобы ты нашла себе сильного покровителя. Я не смогу вечно тебя оберегать.       Калфа сказала последнюю фразу и осеклась, будто не хотела говорить этого вовсе. — Почему? — Тахия напряглась и прищурила глаза. — Аллах свидетель, я не хотела говорить раньше времени, — горько произнесла калфа. — Настанет время, когда шехзаде станет повелителем и уедет в столицу, а вместе с ним весь гарем. Но я останусь здесь, в Манисе, как и другие слуги, закреплённые за этим дворцом. — Нет, ты же можешь поехать с Дайе-хатун, она ведь вырастила тебя, — неверяще качала головой девушка. — Если б всё было так легко, подарочек. Хафса-султан не позволит Дайе взять меня, а тебя забрать просто не сможет, ведь тогда ты окажешься у неё на службе и не сможешь шпионить для госпожи. Попросись к какой-нибудь фаворитке или госпоже на службу, девочка, только так ты попадешь в Топкапы.       В глазах Тахии застыли слёзы. Хаят стала для неё родным человеком, она не могла взять и бросить её. Девушка не представляла их разлуки, такая правда была сейчас слишком тяжёлой. — Милая, только не плачь, умоляю, у самой на сердце кошки скребут, — калфа вытерла несколько слезинок со щёк своей девочки и улыбнулась. — Я буду присылать тебе письма, не очень часто, но смогу. Не расстраивайся, ведь мы расстаёмся не сегодня, и даже не завтра, у нас ещё много времени, я успею тебе надоесть.

***

      Тахия сидела в общем зале и пила щербет. Настроение было скверным, она не выспалась, вдобавок разговор с Хаят навеял грусть. Урок с Бирсен-хатун она отложила, ссылаясь на усталость, а больше делать было нечего. Боковым зрением она заметила, что к ней приближается Гюльшах-хатун в светло-зелёном платье. Из-за всех переживаний она совсем позабыла о своём вчерашнем подарке. — Тахия, пойдём со мной, приберёшься в покоях госпожи, — сухо позвала Гюльшах и, игнорируя любопытные взгляды, под руку вывела девушку из зала. — Махидевран-хатун хочет тебя видеть, никому не говори, что разговаривала с госпожой.       Тахия кивнула и пошла следом за служанкой. Она старалась запоминать дорогу, мало ли придётся когда-нибудь самой идти к госпоже.       У дверей в покои стояли две девушки точно так же, как и у Хафсы-султан. Но внутри комната была намного меньше. Растопленный камин в центре дальней стены, а по правую сторону возвышение, на котором стояла широкая тахта со множеством подушек, прикрытая балдахином. Стены не украшала роспись, они были побелены и кое-где облицованы красивой плиткой. Пол едва прикрывал красный узорчатый ковёр. На левой стороне комнаты под окнами расположились низенькие диванчики и софра перед ними. В стенах также размещались шкафы, а рядом с ними висели лампадки.       Махидевран-хатун важно восседала на тахте, раскинув полы бархатного тёмно-коричневого кафтана, шоколадное платье складками спускалось к полу. Каштановые волосы украшала маленькая изящная диадема, на шее сверкало ожерелье. Госпожа несомненно была красива: прямой нос, алые губы и изумрудные пронзительные глаза. Весення роза — точнее описать эту молодую прелестную девушку не получилось бы у всех поэтов мира.       Тахия встала напротив госпожи и присела в глубоком поклоне, склонив голову. — Вот ты какая, юная рукодельница Тахия, — голос Махидевран обволакивал и убаюкивал, манил и звал, настолько волшебным он казался. — Подними голову, подойди ближе, хочу рассмотреть тебя.       Тахия повиновалась, всем своим видом показывая благоговение. Она нисколько не боялась, но знала, что нужно притвориться, и чего скрывать, госпожа действительно поражала своим великолепием. — Мне очень понравился твой подарок, я не видела таких искусных работ, тебе бы поучить дворцовых портних, — всё это она говорила с улыбкой на лице и от этого оно становилось только краше. — Мне льстит такая похвала, госпожа, — робко ответила Тахия. — Хочу тебя отблагодарить, мало кому удаётся удивить меня, — Махидевран подняла руку и Гюльшах передала ей коробочку из шкафа. — Носи с удовольствием.        В коробке лежали короткие серьги с сапфирами, такие стояли целое состояние. Если Махидевран-хатун настолько высоко оценила работу, то это была лучшая похвала на свете. Тахия опустилась на колени и приложилась губами к подолу кафтана.       «Всё, как в послании», — промелькнула мысль в голове Тахии. — Я вижу, что ты хорошая девушка, и Гюльшах мне про тебя рассказывала. Поэтому я хочу, чтобы ты помогла мне, — произнесла она с нотками хитрости. — Всё, что угодно, госпожа, — с готовностью ответила Тахия и поднялась. — Последи за Гюльфем-хатун, в последнее время она часто появляется рядом с шехзаде, да и девушкам морочит голову. Я хочу знать, кому и что она говорит, куда ходит, — серьёзно и властно отдавала приказ Махидевран. — Будешь хорошо работать — получишь вознаграждение. — Я всё сделаю, Махидевран-хатун, не беспокойтесь. — Отлично, новости сообщай через Гюльшах, и смотри, чтобы никто об этом не узнал, — строго закончила госпожа и махнула рукой в сторону выхода. На этом вся любезность закончилась.       «А она умеет завлекать, но надолго её приятных слов не хватает», — замечала Тахия, пока шла в общий зал. Коробочку с подарком она спрятала под кафтан, закрепив поясом. — «И что же теперь девушкам говорить, они ведь пристанут с расспросами».       И Тахия не ошиблась, только она села на подушку в общем зале, к ней сразу подсела Айше, и несколько девушек встали кругом. — И что же ты делала у Махидевран-хатун? — ревностно спросила Айше. Они ночью разговаривали о всяком, но суть сплетницы засела в ней глубже, чем понятие дружбы. — Гюльшах привела меня убраться, я сделала работу и ушла, — невинно ответила девушка. На руку ей играло то, что она раньше не была замечена ни в каких интригах и все это прекрасно знали. — А почему именно тебя выбрала Гюльшах? — никак не унималась Айше. — Откуда мне знать? Может поиздеваться захотела, знает же, что я одна вечно, вот и позвала. Она могла и Бирсен забрать, например, — Тахия развела руки в стороны и девушки вокруг согласно закивали. Айше цокнула и ушла.       От одной проблемы девушка избавилась, а вот с Гюльфем только предстояло разобраться. Вздохнув, Тахия направилась к неразлучной парочке, испытывать свою удачу второй раз за день. — Посмотри, Гюльфем, кто к нам пожаловал, — насмехаясь произнесла Фюлане, как только Тахия подошла к ним. — Снизошла до нас, великая рукодельница, — в тон ей ответила Гюльфем. — Гюльфем-хатун, — Тахия поклонилась, пропустив мимо ушей все ядовитые слова, — мне нужно предупредить Вас кое о чём.       Гюльфем удивлённо подняла брови, но видимо решила довериться, уж больно серьёзный вид был у служанки. Она отвела Тахию в сторону, где никто бы не смог их услышать. — Говори, — девушка брезгливо отдёрнула руку от рукава Тахии. — Я только что была у Махидевран-хатун, она хочет, чтобы я следила за Вами и докладывала обо всём ей, — тихо говорила Тахия. — Интересно, откуда мне знать, что ты не врёшь и это не какой-то хитрый план Махидевран? — Гюльфем скрестила руки на груди. — Потому что госпожа уверена, что я никому не разболтаю, а я говорю это сразу Вам. Махидевран-хатун слишком высокомерная, её сын лишь третий по счёту, а воображает себя владычицей мира. Если уж и служить, то только Вам, Гюльфем-хатун.       Тахия понимала, что за такие слова её вполне могли казнить и никто ей не поможет и не спасёт. Но она всё же надеялась, что Гюльфем не так глупа, как кажется. — И что же ты предлагаешь, Тахия? — впервые хатун назвала её по имени. — Раз в неделю я буду рассказывать Гюльшах всё, что видела. Но сообщайте мне какую-нибудь важную для Махидевран информацию, то, что будет интересно узнать ей и не слишком повредит Вам. Тогда и Вы не пострадаете и меня ни в чём не заподозрят. — Хорошо ты придумала, Тахия. Будет знать эта змеюка, как подсылать ко мне своих людей. Только вот давай сделаем ещё лучше. Я попрошу у Дайе-хатун тебя ко мне на службу отдать. Так Махидевран точно поверит, что ты ей верно доносишь. — Конечно, Гюльфем-хатун, я буду только рада служить Вам, — и поклонившись, Тахия ушла к себе.       «Да и Гюльфем смотрю не так проста, как кажется! Они прям с Махидевран стоят друг друга. Ох, не запутаться бы во всех этих интригах, всё-таки тяжело это всё», — думала Тахия и прятала серьги в своём шкафу.       Вечером девушка поделилась успехами с Хаят-калфой. Она уходила на дежурство этой ночью, но у неё оставалось ещё немного времени. — Смотри-ка, сразу к троим подобраться смогла, непрост наш подарочек, — игриво растягивала слова Хаят. — Ловко ты всех вокруг пальца обводишь. И самое главное поняла: действия важнее слов, слова забудутся, а вот поступки отпечатываются в памяти. Айше запомнит кто её утешил, Махидевран-хатун кто для неё следил, а Гюльфем кто её защитил. Умничка, смекалистая моя девочка! — Вся в учительницу, — с искренней благодарностью сказала Тахия. — Ты серьги только не надевай и не показывай никому, не по карману даже мне такие украшения, подумают, что украла и не докажешь ведь. — Знаю, Хаят, я их спрятала хорошо. — Ой, маленькая интриганка, но какая хорошенькая, — веселилась калфа.