Светлячок умирает с рассветом

      Сквозь пелену Юнхи слышала кряхтение рации, залпы орудий и бесконечное «рататата» пулеметов. А потом чьи-то руки шарились у нее в районе живота. Скрежет. Цоканье. Неизвестное и мерзкое «хиссс». Взрывы. Кто-то дернул ее, заставляя встать. Перед глазами плыло. Юнхи с трудом сосредоточила взгляд на удерживающем ее Чонгуке. Открыли дверь. Только тогда Пак поняла, что пулеметы давно стихли. Но в голове все еще звенело. Дымовая шашка. Вторая, но брошенная уже дальше.       — Береги голову! — проорал в ухо Чонгук.       Он выволок ее из бронемашины, и Юнхи с запозданием поняла, что не хочет покидать этот мнимый оплот защищенности. Она в панике дернулась, пытаясь скинуть его руки. Чонгук крепко обхватил ее за талию и прошипел в самое ухо:       — Шевели ногами!       Она слышала, как что-то тяжелое ударяет по металлу, скребется. Жужжание крыльев и писк, незнакомый ей до этого. Ведомая Чонгуком, она с трудом успевала переставлять ноги ему в такт. Несколько раз споткнулась: некогда ровное полотно дорожного покрытия было сплошь усеяно обломками зданий, выбоинами и прочим мусором. За спиной еще несколько раз раздавались одинокие автоматные очереди и, должно быть, благодаря им беглецам удалось добраться до ближайшего здания.       Чонгук усадил девушку на пол за стеллаж — тот оказался частью ныне разграбленного магазина. Сам же поспешил задернуть жалюзи, стараясь не мелькать лишний раз в оконном проеме. Там, снаружи, насекомые продолжали атаковать военную колонну. Чертовы твари сбросили на них покинутые гражданскими автомобили, чем вывели из строя несколько башен и застопорили движение.       — Умные черти, — протянул Чонгук.       Боясь дальше искушать судьбу, он отполз к Юнхи. Та, морщась, ощупывала затылок и шею.       — Сильно приложилась? — спросил он. — Поищу что-нибудь холодное.       Полки магазина были наполовину пусты, похоже, убегающие в панике люди сметали на своем пути все, что могло представлять хоть какую-то ценность. Отдел заморозки оставался в менее плачевном состоянии: скоропортящиеся продукты были не в чести у выживших. Однако, сунув руку за внушительным куском мяса, парень понял, что холодильник не работал. Ему удалось найти несколько завалившихся за прилавок батончиков и пару бутылок воды. В хозяйственном отделе прихватил сковороду — последний писк кулинарной технологии! С ухмылкой изучая надписи о невероятном покрытии посудины, вернулся к Юнхи.       — Вот, приложи, — довольно протянул находку ей.       Пак смерила Чонгука взглядом. Как в такое время он мог оставаться позитивным? Их едва не убили, а он вел себя, словно ничего экстраординарного не случилось. Ее нервы были не такими крепкими.       — Все погибли?.. — глухо спросила она, прикладывая сковороду к голове.       Ее трусило. Произошедшее казалось чем-то нереальным — такое ведь не происходит в обычной жизни? Не должно же? Юнхи затруднялась ответить, реально ли вообще происходящее. Все шаблоны поведения на случай чрезвычайных происшествий оказались банально негодными. Она знала что делать с тяжелыми больными, знала, как вести себя в перестрелке, в случае воздушной тревоги или если в переулке наткнется на банду отморозков, но это… Это выходило за все рамки. Она старалась не поддаваться панике, но о каком самоконтроле могла идти речь, если даже ее собственные руки не могли удержать сковороду. Пришлось прижаться затылком к стеллажу, чтобы посудина не ходила ходуном. Она не хотела, чтобы Чонгук видел, насколько слабой она сейчас была.       Голову саднило, и неприятное чувство тошноты засело в районе желудка. Возможно, все дело в легком сотрясении. Однако нарастающая внутри паника не позволяла все списать на недуг.       — Наверное, — пожал плечами Чон, присаживаясь рядом и предлагая ей шоколадку. — Дождемся, когда осы свалят, и проверим.       Он так просто говорил об этом. Юнхи поежилась. Она уже успела пожалеть, что покинула бункер. И почему из всех спастись удалось только им? Покосилась на Чонгука, тот крутил в руках канцелярский нож. Таким даже не повредишь тем ужасным осам. Против них не помогли пулеметы и артиллерия. На кой ему нож для бумаги? Из-за стресса Юнхи не могла и двух слов связать. Она даже не представляла, о чем теперь говорить. Что делать дальше? Попробовать вернуться в больницу? Ведь миссия по эвакуации провалилась. Она даже не могла сообразить, как далеко они успели уехать. Смогут ли они теперь вообще вернуться обратно? Инстинкт выживания требовал забиться в самую глубокую нору и молиться, чтобы все это закончилось.       — Что будем делать? — спросила в пустоту, сомневаясь, что на этот вопрос вообще был ответ.       — Нужно добыть оружие и предметы первой необходимости, — с готовностью отозвался Чонгук. Повернул голову и очень серьезно посмотрел на Пак. — Будем выбираться в безопасное место. Военные говорили, что осы селятся в высоких зданиях. Значит, надо уходить куда-то на периферию, — ухмыльнулся. — Найдем уютный домик в пригороде, заселимся и будем жить припеваючи.       Юнхи вскинула брови, не понимая, шутит он или говорит серьезно. Сама мысль, что придется снова выйти на улицу, казалась ужасающей. Неужели его совершенно не беспокоили осы? Медленно вдохнув и выдохнув, Юнхи попыталась загнать страх поглубже. Отец учил в любой ситуации сохранять голову трезвой. Слова Чонгука были разумны, наверное, так же думали и те немногие, кому посчастливилось выжить. Но Пак все равно сомневалась в успешности побега. И могла ли она просто убежать?       — Я должна найти отца, — сказала Юнхи, чувствуя, что голос подводит.       — Найдем, — кивнул Чонгук, словно это было само собой разумеющееся.       «Да почему он такой спокойный? Такой уверенный… Будто нас не пытаются убить осы-мутанты. Так, просто на прогулку вышли». Ее начинало раздражать его поведение. Она хотела бы ощутить хоть малую часть его оптимизма. И почему из всех с ней оказался именно Чонгук?       — Да кто ты такой? — спросила она, звонко опуская сковороду на пол.       — Не шуми, — предостерег парень, ошарашено смотря на нее. — Чон Чонгук. Я же говорил.       Она повернулась к нему, наседая.       — Нет, откуда ты все знаешь? Откуда знал про разговор с отцом? Почему оказался рядом, когда… — она растерялась, не зная, как лучше описать, — когда был мне нужен?       Прозвучало наивно, по-детски. Она сама смутилась своего откровения. Чонгук же улыбнулся. «У него даже улыбка идеальная», — не могла не отметить Юнхи. Стоило признать, Чонгук был хорош собой. Даже слишком. Этакий мальчик с постера. Влажная мечта всех девочек от четырнадцати и старше. Даже фигура и та была идеальна. Широкоплечий, подтянутый, высокий. Юнхи чувствовала себя героиней какой-нибудь сказки. Очень мрачной и жестокой сказки.       — Если скажу, что я твоя фея-крестная, успокоишься? — с улыбкой спросил Чонгук. Юнхи быстрым движением выхватила у него канцелярский нож, вывела лезвие и приставила к шее. Он даже не дернулся, лишь шире улыбнулся и поднял ладони в примирительном жесте. — Ладно-ладно… Я все расскажу, только не кипятись так.       «Он не испугался, потому что уверен, что я ему ничего не сделаю? Или потому что может легко обезвредить?» Она помнила, как ловко он тогда обезоружил пьяницу. «Нет, он точно не мальчик с обложки». Она все еще сомневалась, что новый знакомый не вынашивает гнусные замыслы. Может, он был здесь, потому что собирался похитить ее? Убить? Отец ведь пытался предупредить ее о чем-то.       — Меня послал твой отец, — смиренно произнес Чонгук, и Юнхи мелко вздрогнула.       — Вы знакомы? — удивилась она, пальцем заправляя лезвие. — Но зачем? Он знал, что будет нападение?       — Ты всегда задаешь так много вопросов или только когда нервничаешь? — протянул Чонгук. Пак снова ткнула в него ножом, и ему пришлось отвести голову назад. — Твой отец ничего не знал. Ну или, по крайней мере, не сообщал мне. Знаешь, вообще-то это не очень красиво с твоей стороны: угрожать ножом тому, кто уже дважды тебя спас.       Он обхватил ее запястье и мягко отвел руку. Юнхи не сопротивлялась. Пыталась сопоставить факты. Для убийцы Чон слишком старался вытащить ее из свалившегося дерьма.       — Нож можешь оставить себе, — заключил Чонгук. Делать все равно было нечего, едва ли осы улетели так быстро, а уходить без оружия он не хотел. Оставалось только рассказать девушке все, как есть. — Я никогда особо на войну не рвался. Проходил себе службу, услышал, что господин Пак ищет надежного человека, чтобы приглядывать за дочкой.       — Что? — возмутилась Юнхи. — За мной вовсе не нужно приглядывать! — Чонгук развел руками. — И как часто ты за мной приглядывал?       Парень посмотрел на ладонь, с задумчивым видом загибая пальцы. Один, второй… третий и четвертый! Негодованию Юнхи не было предела.       — В этот… ну еще, может, в тот раз, — заключил Чонгук, поднимая на нее насмешливый взгляд.       Издевается? Он намерено ускользал от ответа. Ему ничего не стоило соврать. Окажись он из числа ее преследователей, вел бы себя точно так же. Пак пожалела, что так легко согласилась убрать нож. «Но он спас меня…» — с сомнением подумала она и пришла к выводу, что, похоже, нужна преследователям живой. «Я становлюсь параноиком».       — Не знала, что отец настолько не доверяет мне, — хмыкнула Юнхи. Мотнула головой. В последнее время в ней было слишком много ненужных мыслей. — Что ж, я рада, что осталась не одна. Кем бы ты ни был. Отец давал тебе еще какие-нибудь распоряжения?       Чонгук повернул голову к окну, прислушиваясь к звукам снаружи, и произнес:       — Я должен сопроводить тебя в условленное место. Какое — не знаю. Он должен был сообщить тебе лично.       Чонгук ловко поднялся и осторожно направился к окну. Юнхи поспешила следом. Засев на коленях перед стеклом, они осторожно раздвинули жалюзи. От колонны не осталось живого места. Покореженные бронемашины, залитые чем-то зеленым и склизким, вероятно, «кровью» ос. Безжизненные тела солдат, разбросанные там же. Однако самих ос видно не было. Юнхи подумала, что забрать сумку с медикаментами было бы очень кстати. Мало ли с чем им придется столкнуться в пути.       — Идем? — неуверенно спросила она.       Чонгук положил руку ей на колено, призывая не торопиться. Она хотела возмутиться из-за его любви распускать руки: за последние двадцать четыре часа он облапал ее непозволительно много. Она никогда не позволяла подобного малознакомым парням. Однако Пак заметила, что внимание Чонгука сосредоточено на ближайших домах. Он методично осматривал улицу и только когда убедился, что ничто не представляет опасности, сказал:       — Идем, пока не налетели мародеры.       Все так же пригнувшись, он направился к выходу.       — Мародеры? — переспросила Юнхи, следуя за ним. — А мы тогда кто?       Он открыл дверь, еще раз огляделся и махнул спутнице, что все чисто. «Профессионально махнул, — подумала Пак, но поспешила оборвать подозрения. — Он же военный, очевидно, что он знает язык жестов».       Путь до колонны проделали бегом. Местность была открытой, их легко могли заметить. Хотя кому бы их замечать?.. Юнхи сомневалась, что во всем Сеуле сыщется хотя бы один человек, еще не ставший добычей ос. Она хотела поискать выживших и метнулась к ближайшему телу, но Чонгук резко сказал:       — Не трогай. Они заражены, — кивнул на распухшую спину одного из солдат. Сквозь порванную одежду сочилось нечто зеленое. — Их ужалили. Серьезно раненных и убитых они уносили с собой. Я видел.       — Что? Но зачем?       Чонгук пожал плечами и как можно безразличнее бросил:       — Может, жрут.       Он нырнул в одну из машин, а Юнхи пробежалась вдоль колонны, пытаясь припомнить, где оставила сумку. Кажется, она ехала в этой? Дверь была открыта. Проскользнула внутрь. Ни командира, ни экипажа там не оказалось. Неужели их тоже забрали осы? Стало душно, тошно. Нервы натянулись до предела. «Да что за дерьмо с этим миром?»       Пару часов назад они решали, кто из врачей поедет помогать в эвакуации, она разговаривала с солдатами, а теперь… Теперь все мертвы? Юнхи задышала поверхностно и часто, пытаясь совладать с нарастающей истерикой. Она никогда не подозревала, что тоже слабая. Ей хватило глупости выйти из бункера, но она была ничем не лучше Чанву. Ею овладел животный ужас от осознания того, ЧТО происходит после встречи с осами. Помещение резко стало тесным, душным. Предательская дрожь в коленях заставила Пак наобум схватиться за перила. Взгляд ошалело и размыто мазнул по покореженному металлу бронемашины.       Она услышала, что кто-то вошел — тяжелая подошва лязгнула о металл — Юнхи подумала, что Чонгук и в этот раз оказался как нельзя кстати. Она обернулась со странным порывом броситься к нему в объятия, чтобы хоть немного унять дрожь в теле, но вместо Чона увидела совершенно незнакомое лицо.       Перед ней стоял молодой парень с битой в руках. Его тело было забито татуировками, а на лице, не обремененном глубоким мыслительным процессом, застыло удивленное выражение.       — Живая… — протянул он, столь же шокированный встречей, как и Юнхи. Его рот растянулся в совершенно безумной улыбке. — Баба.       У Юнхи похолодело в груди. Парень рванул на нее. Прилив адреналина вернул голове ясность. Рефлекторно Пак метнулась в сторону, простеньким приемом перенаправила инерцию противника, заставляя его с размаху влететь в стенку. Он не понял, как ударился лбом о металл. Наотмашь махнул битой, но мимо. Еще раз — со звоном ударил о пол. Юнхи схватилась за выступающие части бронемашины и ударила парня ногами в грудь. Он отлетел. Схватив заветную сумку, Пак рванула к выходу, но не тут-то было. Подножка!       Больно приложившись о металлический пол, Юнхи упустила момент, когда парень оказался сверху. Завел ей руку за спину, чтоб не дергалась, придавил массой и потянулся к резинке штанов.       — Так у нас даже ролевые игры будут? — засмеялся он. — Ты строптивая сестричка, да?       Юнхи обреченно осознала, что штаны хирургического костюма снимаются крайне легко.       — Пусти! — закричала она, дергая ногами, пока парень возился с ремнем собственных штанов. — Прекрати немедленно! Ублюдок!       Суставы жгло от неестественного положения. Безуспешные попытки выбраться лишь усугубляли боль. Треск натянутых сухожилий был почти осязаем. От осознания беспомощности щипало глаза. Нечленораздельное мычание и вскрики. Возня.       — Будешь орать, я тебя вырублю, — рыкнул парень.       Отчаянно пытаясь сообразить, как сбросить его с себя, Юнхи не нашла ничего лучше, кроме как что есть сил заорать:       — Чонгук! Чонгук!       Она надеялась, что звукоизоляции бронемашины недостаточно, что он услышит, что будет, по крайней мере, рядом. Но ее надежды рассыпались пеплом, когда насильник тихо засмеялся.       — Зови сколько хочешь. Ему сейчас явно не до этого.       — А?.. Что вы с ним сделали?!       Он не ответил, а Юнхи почувствовала, как его пока еще слишком вялый член тычется ей в промежность. Он надавил на заведенную за спину руку сильнее, Юнхи дернулась вслед. Слезы брызнули из глаз. От боли, от обиды, от безысходности и собственной беспомощности. Дыхание всхлипами рвано рвалось из груди. Это все происходит не с ней. Не взаправду. С ней бы никогда такого не случилось.       — Прекрати… — рыдая, просила она, в то время как грубые толчки заставляли ее щекой скользить по неровному полу.       Ублюдок сопел и кряхтел, слишком сосредоточенный на своем нехитром занятии. Было больно. Унизительно. Но его мало волновало ее мнение. Сжав зубы, Юнхи пыталась думать только об одном: скоро это закончится. Скоро это закончится. Закончится…       А потом был выстрел. И капли крови, фонтаном разлетевшиеся по салону. Горячая жижа, некогда бывшая содержимым чужой черепной коробки, на спине. Тело, глухо свалившееся рядом. Дрожь. Смесь из собственных соплей и слез.       Юнхи робко подняла взгляд раскрасневшихся глаз на вход, слишком медленно натягивая штаны, чтобы скрыть свой стыд. Руки не слушались. Пальцы дважды соскользнули с резинки. В ушах звенело, но это было последним, что беспокоило Пак. Она все еще всхлипывала, но тише, машинально.       Чонгук, перемазанный кровью, стоял перед ней с автоматом наперевес. Потерянный, разбитый. Не успел. Как объяснить, что пытался? Но у тех троих было оружие, это заняло время.       — Встать можешь? — глухо спросил он.       Юнхи хотелось сжаться в комок и просто перестать существовать. Но вместо этого села на колени, сбрасывая с себя чужие ноги. Рукой утерла влагу с лица. Нащупала сумку и двинулась к выходу. Чонгук подал руку, помогая выбраться. По нему было видно, что он не знал, как реагировать на произошедшее. Искать слова поддержки или сделать вид, будто ничего не было? Юнхи предпочла бы второе. Послышались щелчки снимаемых с предохранителей оружий и топот ног. Пак не успела и дернуться, как их обступило человек десять. Чонгук мгновенно закрыл ее собой, в ответ вскидывая автомат.