***
Утро не задалось почти сразу. Как минимум из-за того, что Шрам не смог найти чистых кофт с рукавом, так что пришлось надевать футболку. Впрочем, Роберта это очень сильно обрадовало, когда он увидел своего дружка таким раздетым вечером. Том и Крис просто высказали удивление касательно того, что увидели клона в одежде без рукавов, хоть и в перчатках. Серая футболка ему неплохо подошла. — Шра-амми-и, ты же так и не рассказал мне, откуда столько рисунков! — Смит с порога бросил рюкзак куда-то в сторону дивана, почти повиснув на шее у Красного. Тот студента отпихнул, чуть отряхиваясь от прикосновений, будто его испачкали. Роб надулся. — Так и знал, что нельзя при тебе надевать футболку. — Конечно, ты сам знал, что я захочу потрогать такие банки, — Смит и правда уже ладонью попытался немного сдавить бицепс клона, чтобы убедиться, что он твёрдый. Парень вздохнул и закатил глаза, оттягивая свою руку из хватки Исходного. — Ты вообще можешь быть серьёзным? — Нет конечно, ты ещё не заметил? — Роб невинно похлопал ресницами, уже пробегая пальцами по бледным отметинам на теле соседа. — Так откуда? — Да много откуда. Я не уверен в половине из них. Что-то на вылазках, что-то в драке, что-то со своими поцапались, что-то на миссиях, пока бегал, — Первый повёл плечом, снова отстраняясь от назойливых прикосновений. — Тогда покажи самый первый, самый последний и тот, который точно помнишь, откуда достался, — Роберт заинтересованно оглядывал доступные обзору шрамы. Том и Крис ошивались на первом этаже, так что тоже заинтересовались. — Первый здесь, это глаз, — Шрам фыркнул, указав на левую часть лица. — Последний это от смерти, — парень нехотя приподнял футболку, показывая впалый живот с большим шрамом на нём. От сквозной раны. — Точно помню… Вот это досталось от одного робота, прострелил навылет, почти успел увернуться, — клон опустил края футболки, но немного задрал рукав на правом плече, показывая небольшую отметину. Она осталась с двух сторон. — Повезло, что не пришлось выковыривать, — Красный горько усмехнулся. — Я как-то слышал, что, когда жизнь хочет преподать урок, она оставляет шрам на теле, — хмыкнул Том. — О да, ты очень многому меня научил в будущем, спасибо, — выдавил ядовитую улыбку Шрам, скаля зубы. — Ну как научил, это громко сказано, — Смит развёл руками. — Мы же уже договорились, что ничего опасного с Иксом делать не будем, — Роб пожал плечами. — Я думал, мы вообще его делать не собираемся, разве нет? — Том с недоверием покосился на друга. — Ну… Да, согласен, лучше его вообще не собирать. Чтобы точно никто ничего не напортачил, — Роберт уверенно кивнул, подтверждая слова Эдисона. — Вот именно. А я прослежу, чтобы вы ничего тут не собирали, — клон скрестил руки на груди, усмехнувшись. — Ха-ха, да, тем более, у нас есть такой чуткий пастух, — Роберт растянулся в улыбке во все тридцать два зуба, глядя на Шрама почти с благоговейным придыханием, что вызвало смех у Тома и Криса. — Вам только такой и нужен, — кивнул брюнет, до этого не принимавший участия в беседе. — А сколько килограмм ты можешь поднять? — Роб задумчиво оглядел руки красноглазого. — Э… Много, я не измерял. Одного клона всегда мог унести с полигона, — Первый чуть прищурился, складывая руки на груди. — Значит и меня осилишь? — промурлыкал Смит, явно разыгравшись. — Ну да, а тебе зачем? — клон нахмурился, пытаясь понять, к чему клонит Исходный. — Всегда было интересно, что чувствуют девочки, когда их поднимают на руки. — Ну да, сам то поднять не можешь, — фыркнул Шрам. — Тебе просто сил не хватит, вот и не хочешь, — развёл руками студент, мол вот такие дела, да, ты, оказывается, не так силён, как грозился, но так бывает, жизнь жестока. Шрам не раздумывал ни секунды, подхватив Роберта на руки, как принцессу. Тот взвизгнул от неожиданности, хотя глупо было полагать что-то другое, дразня своего клона. Томас тоже удивлённо вскинул брови, стоя рядом с Кристофером и наблюдая всё это великолепие. Эдисону эти двое уже действительно стали напоминать влюблённую парочку. — Ну что? Нравится? — Красный хмыкнул. Тощий Роб был не слишком тяжёлым, но руки всё-таки неприятно оттягивал. Поясница почти болезненно напряглась. Давно он не таскал таких тяжестей. Смит, висевший в руках у клона, растерялся на несколько секунд, а потом на миг растянулся в озорной ухмылке. Глаза его недобро блеснули, что не укрылось от внимательного блондина. Но предпринимать что-либо было уже поздно. Потому что всё, что могло случиться, случилось. — Да, очень, спасибо, принцесса, — елейно промурлыкал Роберт, тут же обвивая плечо клона руками и подтягиваясь к его лицу. Эдисон почти в замедленной съёмке видел, как его друг чмокнул Шрама в щёку, как Первый в то же мгновение густо покраснел, как шокировано взметнулись вверх его брови, как дрогнули руки. У Кристофера в голове успела промелькнуть мысль о том, что Роберт потерял чувство самосохранения, если сделал такое. В такой же замедленной съёмке Томас видел, как Красный приподнял Смита, забыв про всякую усталость в онемевших руках. Роб хотел было приоткрыть рот и что-то сказать, но тут же с визгом полетел на пол, отброшенный Шрамом. Первым отмер Кристофер, который, кажется, ещё в полёте испуганно метнулся в сторону, куда должен был приземлиться Смит. С болезненным вскриком Роб ударился об пол, тут же взвыв. Судя по стреляющей боли в позвоночнике, его только что сделали инвалидом-колясочником. Том тоже кинулся поднимать друга. Шрам убежал во двор. Эдисон не стеснялся нецензурных выражений, проклиная Красного. — Чёрт, оно того стоило, — у Смита на глазах блестели слёзы, которые тот не мог сдерживать из-за агонии, охватившей тело, но он вяло улыбнулся. — Ты дурак?! Крис, он сильно головой ударился?! — Том хотел было механически вернуть мозги Исходного на место, но тот попытался приподнять руки, чтобы закрыть голову от меткой руки блондина. Впрочем, попытка поднять руки спровоцировала лишь очередную волну режущей боли, так что Роб руки тут же опустил, подвывая. — Головой, как я видел, как раз вроде и не прикладывался, — Крис аккуратно перевернул Роберта, глотающего слёзы, на живот, чтобы как можно быстрее и осторожнее прощупать позвоночник. Все позвонки были на месте. — Он шевелиться то хоть будет? Я не хочу всю жизнь с ним нянчиться, утки выносить, — Том от нервов покусывал губы, перебирая пальцами. Прикасаться к павшему смертью храбрых он боялся. — Будет. Наверное. Я не слышал хруста, — Крис перевернул Роберта обратно на спину. Тот прерывисто дышал, пытаясь, наконец, успокоить непрошенные слёзы. — Ты дурак совсем? Ты зачем это сделал? Жить надоело? — вопрошал Эдисон, пытаясь обратить на себя внимание шатена. — Я влюбился, — Смит через слёзы растянулся в счастливой вымученной улыбке, глядя в потолок.***
— Сильно болит? Шрам пришёл к Роберту под самую ночь. Смит, в свою очередь, совсем не сомневался, что клон явится. Просто он ожидал этого чуть скорее. Роб лежал на кровати с ноутбуком. Густой аромат кофе из двух кружек в руках Первого приятно заполнил комнату, заставляя шатена сразу же присесть. Крис хоть и рекомендовал отдохнуть, а всё-таки учиться всё ещё надо было. Благо, завтра начинаются выходные, не придётся идти в универ. Правда под вопросом оказалась и поездка на следующий день. Её решили перенести на воскресенье в связи с состоянием здоровья Смита. Тот всё лежал и вспоминал разговор с друзьями. Их лица, полные недоверия. Подумали, что Роб просто бредит. Что он просто ударился головой. Что он немного оклемается и забудет о бреде, который сказал. — Как думаете, моя ориентация должна была перейти моему клону? Ну, то есть… Это же логично?.. — вяло протянул Исходный, прикрывая глаза. — Боб, ты… — Эдисон разводил руками, не в силах найтись со словами. Продолжения Роберт не знал, потому что неожиданно для всех потерял сознание, что с ним последний раз случалось разве что давным-давно в средней школе. Это всех немало напугало, но оклемался он быстро. — Как вкусно пахнет. Извинения приняты, — Роб сладко потянулся, зажмурившись. Красный вздохнул и присел на край кровати. Поставил чашки на стол. Упёрся локтями в колени и закрыл лицо руками, зарывшись кончиками пальцев в волосы. — Ну ты чего? — Смит придвинулся к Шраму, приобняв его за плечо. Немного повис. — Прости. За это представление. Мне правда стоило уйти, всё только хуже становится, — клон мотнул головой, но Роб его прервал. — Не вздумай, я же просил! Я тоже молодец, понимал же, что так будет, — Роберт чуть-чуть потормошил парня, улыбаясь. Тот всё не хотел показываться из-за защитного барьера рук. — Я мог тебя покалечить, почему ты не признаёшь мою вину? — вскинулся Красный, наконец отняв ладони от лица. — Потому что мне наплевать, веришь? — Роб смотрел прямо в алые глаза клона, находясь всего в паре сантиметров от его лица. Шрам сглотнул ком в горле. — Я принял решение. И я уйду, веришь? — глухо отозвался Красный. Шелестящий голос его был полон тоски, сожаления, отчаяния. Смит долю секунды смотрел в глаза Шрама, а потом молча впился в его губы жадным, но нежным поцелуем. Несколько мгновений Первый пытался его оттолкнуть, уперев ладонь в плечо Роберта, но после Красный неожиданно отдался, неловко пытаясь ответить. Прижался в ответ, прикрыл глаза и постарался вложить всю бурю своих чувств в это влажное прикосновение губ. Жар тут же разлился по телу, наполняя каждую клеточку тела нескончаемой энергией. Дрожь прошила конечности, оставляя на коже мурашки. Роб мягко положил ладонь на щёку своего возлюбленного, отстраняясь. Обоим не хватало кислорода, но они боялись вдохнуть слишком резко, слишком много, слишком шумно, чтобы не дай бог не нарушить воцарившуюся звонкую тишину. Объяснения им не были нужны. В глазах друг друга они и так видели достаточно. Слова стали лишними. Уголки губ Смита дрогнули, складываясь в слабую улыбку, полную любви и искренности. Шрам не верил в происходящее, сидел, шокировано приоткрыв рот. Смотрел по сторонам, смотрел на Смита, всё ещё не веря в то, что случившееся было наяву. Все его тревоги рассыпались, как карточный домик. Его опасная привязанность из устрашающего монстра обратилась нежным порождением любви. Краски в комнате будто стали теплее, глуше, а глаза Роберта ярче, резче, счастливее. Робу казалось, что у него вот-вот выпрыгнет из груди сердце. Он так хотел, чтобы его чувства оказались взаимны, что сейчас и вовсе лишился дара речи. Да и не хотелось говорить. Слишком хорошо было в этом молчании. Все внутренности наполнила эйфория. Разум полностью освободился от мыслей. Теперь тишина воцарилась не только в комнате, но и, наконец, в голове. Первый привычно уткнулся лбом в плечо Смита, с содроганием выдохнув. Тот обнял клона и положил подбородок на его затылок, прикрыв глаза. Кофе пили холодным.***
В воскресенье им пришлось встать в три часа ночи, чтобы к пяти утра уже быть в соседнем городе на вокзале. Том ужасно не выспался и вечно протирал глаза, приподнимая очки. Кристофер просто зевал каждую минуту. Вид их в свете фонарей и ранней зари омрачал и Роберта. Ему самому становилось тоскливо стоять ждать поезд. Шрам торчал рядом с Исходным, опираясь спиной на фонарный столб. Клон периодически прикрывал глаза. Руки были сложены у него на груди. Один только Смит из их четвёрки не пытался поспать стоя. Ждал просто, когда они сядут на поезд, чтобы поспать сидя. — У кого билеты? — Крис вялым взглядом обвёл всех своих спутников. — М-м, у меня, — Первый чуть махнул рукой, разлепив глаза. Немного оттянул карман джинсов, убеждаясь лишний раз, что билеты на месте. Четверо стояли на платформе. Шрам одет в излюбленную уже коричневую толстовку и серые джинсы, на руках перчатки. Утром было достаточно холодно, так что поверх толстовки он ещё накинул красную жилетку, которая ему досталась в ящике с вещами. Увидев её, Первый вспомнил, что где-то ведь хранил и пистолет с полным магазином. Усмехнулся, но жилетку надел, вспоминая старые времена. Роберт накинул пастельно-лиловое худи, а поверх него — оранжевую ветровку. С ними же чёрные узкие джинсы. Шрам даже думать не хотел, откуда у Смита взялись такие цветастые вещички, если он вечно таскался в чёрном. Эдисон ограничился зеленоватой рубашкой в клеточку, поверх которой — тёмно-синяя ветровка, а на ногах обычные джинсы. Кристофер нашёл какой-то серый свитер и лёгкую весеннюю куртку мутно-зелёного оттенка. По классике — джинсы. Впрочем, Красный не сомневался, что все будут в джинсах. Потому что вообще ни разу не видел, чтобы кто-то из парней ходил хотя бы в спортивных штанах. Вскоре узнал, что физкультуру они и не посещали. На поезд сели всё в том же сонном молчании. Очень удачно заняли четыре места, расположенные лицом друг к другу по два рядом. Роберт и Шрам сели на одну сторону. Роб без слов уступил клону место у окошка. Томас и Кристофер уселись напротив. Крис занял удобную для сна позицию у окна. Блондину было плевать, как и где спать. Главное — закрыть глаза. Красный почти сразу удобно устроился на плече Исходного. Тот не был против, сам опёр голову на макушку Шрама. Первые три часа поездки все четверо глухо проспали. Когда полпути было уже позади, Роба разбудил настойчивый солнечный свет. Парень проснулся и чуть-чуть повёл затёкшим плечом, на котором так уютно спал клон. Тот тут же отскочил, едва не ударившись затылком об окно. Эти двое переглянусь, посмотрели на Тома и Криса. Последний опирался локтем о выступ у стекла, а подбородком на ладонь, так что довольно неплохо устроился спать. Томасу не нужна была опора. Он вырубился подчистую, сидя ровно, слегка покачиваясь из-за движений поезда. Красный не сдержал смешок, увидев Эдисона. За это получил тычок в бок от Роберта. Хотя тот тоже едва сдерживал насмешливую улыбочку. Ему блондин нередко казался забавным. Шрам был с ним согласен. Крис периодически просыпался, но укладывался обратно, пока не проснулся окончательно через четыре часа пути. Заметил, что Том рядом всё ещё спит, так что сильно не ёрзал. Помахал рукой Робу и Первому, которые играли на телефоне в какую-то игрушку на двоих. Те обратили внимание на брюнета, кивнули и продолжили играть. Их синхронный жест немало позабавил уже Кристофера. Через некоторое время двум шатенам надоело залипать в телефон, так что они уставились в окно. Каждый думал о своём. Шрам — о том, что произошло в пятницу вечером. Роберт — о собственном шифре из будущего. О том, что так и не смог найти решение. Пытался, но нужно было найти ключ. И с помощью ключа проверять разные шифровки. Но ключа не было. Банальные слова, вроде «клон», «Роберт Смит», «учёный», «Том», «Бобсок» не подходили. За неделю Смит успел вручную перебрать около двадцати ключей. Он занимался этим дома, на парах, по пути домой, за едой. Всегда получалась ерунда. Ничего осмысленного. Ни один шифр не подходил. Либо не подходили слова-ключи. Использовать в качестве ключей фразы Роб даже боялся пробовать — это было очень сложно. Но перепробовал он всё равно немало. Собственная неспособность разгадать загадку навевала уныние. — У меня ноги затекли, — тихо пожаловался Красный, глянув на Смита. — У меня тоже. Мы в тамбур прогуляемся, — Роб оповестил Криса и поднялся со своего места. За ним сразу же подскочил Шрам, разминая ноги и потягиваясь. У обоих хрустнули колени. Они переглянулись и чуть не захохотали в голос, благо Кристофер вовремя на них шикнул, указав на спящего Эдисона. Роберт отмахнулся. Он то знал, что блондин спит достаточно крепко, если действительно этого желает. В его желании шатен не сомневался. Роб и Красный, хихикая, убежали в тамбур. Крис покачал головой, усмехнувшись мысли о том, что они выглядели как нашкодившие подростки. Бегают, хихикают, такие счастливые-счастливые. Как влюблённые, прячущаяся по углам от родителей. Впрочем, родители Смита вряд ли сильно обрадуются, когда познакомятся с избранником своего сына. Роберт расслабленно опёрся спиной об обшарпанную стену в тамбуре, вытянув ноги. Утреннее солнце ласкало его щёки через запыленные стёкла. Пыль танцевала в воздухе, разнося крупинки солнечного тепла по всему маленькому помещению. За окошками мелькали деревья, холмы, озёра. Шрам никогда не чувствовал себя так расслабленно. Так защищённо. Больше не осталось тревог. Весь мир затих. Только поезд стучал по рельсам. Солнце светило ярче, небо стало чище, ветерок обдувал свежее, в голове сделалось тише, дышалось легче. Появилось ощущение того, что у него есть дом. Дом, где ждут. Дом, где Роберт. Дом, где можно спрятаться от всего плохого, где осталось только всё самое доброе, светлое и нежное. Дом, где жило счастье. Смит притянул клона к себе за плечо, с нежностью потрепав его чуть-чуть. Роберт мельком взглянул на парня и на лице его сразу расцвела мягкая расслабленная улыбка. Шрам мирно прильнул к боку Исходного, как под крыло. Неужели он нашёл успокоение рядом с этим суматошным мальчишкой? Рядом с этой вечно несерьёзной занозой. Рядом с собственным оригиналом. Влажное прикосновение губ к щеке заставило оставить все эти мысли. Разум погрузился в блаженную негу, согретую солнечными лучами из-за запылённых окошек. В тамбуре было сыро, грязно, обшарпаны стены. Но сейчас всё это стало слишком неважно. Сейчас было важно только мягкое соприкосновение их губ, погружающее в сладкую пелену взаимной нежности. Шрам прикрыл глаза, полностью отдаваясь ощущениям. Ему больше не хотелось думать. На вокзал прибыли точно по расписанию. Уставшие вывалились из вагона, немного размялись, вышли в город. Красный глубоко вдохнул воздух, на секунду погружаясь в свои воспоминания. Пытался вспомнить запах этого города из будущего. Но он был совсем другим. Он пах горем. Страданиями. Болью. Этот же город пах солнцем. Улыбками. Теплом. — Куда пойдём? — Эдисон оглядывался по сторонам, рассматривая красивые здания недалеко от вокзала. — Нам нужно найти главную улицу. От неё я смогу найти дорогу, — Шрам тоже обводил взглядом строения вокруг. — Что ж, найдём. Навстречу приключениям, юху! — Роберт оказался бодрее всех, хотя спал как раз меньше. Может, из-за этого и был таким дёрганым, полным энергии. Главную улицу нашли. Бродили по ней около часа, пока Красный, наконец, не узнал какой-то дом. Он тут же вскрикнул, что понял, где они находятся, и уверенно рванул в переулки. Несколько часов они блуждали по городу. Шрам всё находил новые ориентиры, но пару раз путался, а ещё иногда оказывалось, что мест, которые он помнил пустырями, ещё не существовало: там была плотная застройка, что сильно усложняло поиск. В конце концов вышли вблизи окраины города. Первый долго осматривался, а потом вновь уверенно рванул куда-то к пустырям. Недалеко шла стройка каких-то новых жилых комплексов. Клон привёл парней на то место, где должен был стоять Бобсок. — Здесь. Он стоял здесь. Огромное здание, — Шрам смотрел на пустырь. Ноги его сами собой подкосились. Первый не был уверен в том, сколько времени простоял без движения, вглядываясь в пустую довольно ровную землю. Здесь несколько лет спустя появится Бобсок. Ещё несколько лет спустя в нём впервые появится клон. И впервые отгремит эксперимент. И случится революция. Погибнут все его братья. Погибнет он сам. Останется пустая оболочка, которая будет существовать после взрыва. Но она уже не будет тем Лидером. Тот умер там, на поле боя, вместе со своими братьями. Вместо него пришёл другой. Здесь же Шрам прочитает дневники Тома, заключит с ним сделку, будет отправлять его спать по ночам и отлёживаться, пока блондин перевязывает ему свежие раны. Красный не знал, сколько он смотрел на пустырь. Он смотрел на него и отчётливо видел здание. Высокие гладкие стены ненавистной фабрики смертей. Словно Бобсок стоял здесь. Осязаемый. И из него вот-вот должен был выйти Диктор, ласково потрепать свою любимую игрушку по голове и снова соврать что-то об освобождении всех клонов, о благой цели, о прекрасном будущем. Перед глазами его беспрерывно проносились образы прошлого. Будущего. Какая теперь к чёрту разница. Это место всё равно было и будет залито кровью сотен, сотен невинных душ. Шрам не помнил, как опустился на колени. Не помнил, как начал плакать. Когда он очнулся — он лежал ничком на земле, задыхаясь своими рыданиями. Парни сильно испугались и долго пытались привести его в чувства. Спрашивали о чём-то. Первый их не слышал. В ушах звенело. В голове был только Бобсок. Всё, что осталось там, в его серых стенах. Он сам остался там, в серых стенах. Тело его могло перемещаться сколько угодно и куда угодно. Но сам он на самом деле никогда не покидал этих стен. Он навсегда остался там. Шрам не помнил, как они шли обратно. Не помнил, как оказались в каком-то кафе. Наверное, парням захотелось поесть. Смит всё дёргал клона и пытался что-то у него спросить. Но Красный смотрел на Роберта и наблюдал немое кино. Он ничего не слышал. Будто находился под толщей воды. А Роб — где-то далеко-далеко. Смит, кажется, даже пытался покормить красноглазого. У него ничего не вышло. Шрам так и сидел, потупившись в одну точку перед собой. Красный не помнил и дороги на вокзал. Помнил только, что почему-то, сидя в поезде, видел закат. Потом небо почернело и стало совсем темно. Неужели они провели в городе весь день? Но они же только дошли до Бобсока… А потом? Сколько они уже едут? А когда тронулся поезд? Смит рядом что-то записывал в блокноте. Шрам не пытался прочитать, лишь закрыл глаза. Роберт все те же вещи видел совсем по-другому. В голове его не проносились призраки прошлого. При взгляде на пустырь он воодушевился, представляя, как величественно в новом отстроенном городе, должно быть, смотрелся Бобсок. Каким высокотехнологичным монолитом он возвышался здесь. С придыханием окинул взглядом небольшие домики вдалеке. В тот же миг в голове его неожиданно щёлкнуло. Ключ. Что породило всю эту историю?! С чего она началась?! Ну конечно же, с этого здания! Ключ — Хеллоу Сити! Неужели он не мог до этого догадаться раньше?! Гениальное ликование Смита прервало случившееся со Шрамом. Но в поезде, убедившись в том, что Красный сидит спокойно, тут же снова принялся за расшифровку. Всю дорогу он подбирал разные коды. Почти отчаялся, когда понял, что, наконец, нашёл решение. Смит использовал несколько разных шифров. Сначала нужно было использовать как ключ название города. Затем, на дешифрованном тексте, применить ещё один ключ — «Бобсок», использовав другой вид шифра. После двух дешифровок первое слово послания неожиданно обратилось в «Поздравляю». Роберт едва не завизжал от счастья, понимая, что ему осталось лишь дешифровать таким образом весь текст. Ведь разгадку он уже нашёл. Смит еле дорвался до собственной комнаты. Он уже смирился с тем, что Красному был нужен отдых. Он переволновался. Ему нужно было переварить всё произошедшее за день. Роберту, на самом деле, просто ужасно хотелось как можно быстрее дешифровать послание. Впрочем, лучше бы он этого не делал. Вчитываясь в послание, Роберт быстро сменил ликование на удивление, а затем на полную растерянность. С каждой новой строчкой ему всё меньше хотелось продолжать чтение. Не хотелось больше знать, что там написано дальше. «Поздравляю, Роберт. Ты разгадал мою загадку. Не знаю, что привело тебя сюда, но ты искал меня и нашёл. В конце записки я описал и привёл доказательства, которые помогут тебе убедиться в моих словах. И, возможно, убедить в них научное сообщество. Впрочем, ты сильно опередишь своё время, имея это знание. Эту записку я оставил для тебя и не хотел, чтобы её кто-то прочитал, даже если бы нашёл. Но если ты смог её расшифровать — ты либо уже свернул на кривую дорожку, либо уже хорошо познакомился со своим клоном. Надеюсь, я всё-таки не опоздал. Хочу верить, что ты читаешь это до того, как создать Икс. Я научился использовать пространство-время для того, чтобы переместить нашего клона в прошлое. Теперь ты единственный на Земле, кто может доказать: время едино. Ты наверняка подумал о теории пены или подобной ерунде. Но вселенная одна. Время в ней одно. Будущее меняется каждое мгновение. Оно не предопределено. Я многое пытался исправить. Любой мир, где ты дорвался до создания Икса, обречён на провал. Это точка невозврата. Так или иначе, создание Икса неминуемо заканчивается тем, что Роберт Смит теряет рассудок, а Томас Эдисон погибает, пытаясь спасти его от безумия. Надеюсь, я не опоздал, и ты примешь мудрое решение. Я знал, что ты сможешь разгадать мою загадку в случае необходимости. Я не ошибся. Прощай. Ниже я привёл все формулы и доказательства. С моими пометками ты всё поймёшь. Только ты решаешь, каким будет завтра.» Смит медленно скатился по стене, закрывая лицо трясущимися руками. Листок с расшифрованным сообщением выпал, как и сам шифр, рассыпавшись по полу с черновиками. Тишину, хрупкую, как хрусталь, разбили приглушённые всхлипы и завывания.