***
На третий день пребывания в этом санатории в кабинете у Ирины мы вновь разговаривали о моем родном городе и о том, как я отношусь к людям, которые меня окружают. Также она задала пару вопросов о Денисе, но ей хватило моих негативных ответов. Создавалось впечатление, будто рыжеволосая девушка старалась не затрагивать болезненную для меня тему, но постепенно вытягивала из меня информацию о Денисе. Когда я пошел к Алексею Георгиевичу и прочитал свой рассказ на английском языке, он вздохнул и сказал, что еще никогда не встречал людей с таким скверным знанием этого языка. Заставил меня выучить некоторые слова на английском, но вечером я опять играл на ноутбуке и забыл про домашнюю работу.***
Четвертый день в санатории. Получил огромный выговор от Алексея Георгиевича, из-за чего потом целых четыре часа просидел с ним за уроками. Опоздал на обед, поэтому к Ирине пришел жутко голодный и злой. Она посмеялась надо мной и приготовила чай, а из шкафчика достала печенье. Сегодня она затронула тему школы. И, конечно, тут просто нельзя было обойтись без вопросов о Денисе. Он же наш староста. Еще она провела несколько тестов, показывая мне разные картинки и давая несколько вариантов ответа. Почему-то ее не устраивало, когда я на картинках видел велосипед с рогом и слона верхом на мотоцикле. Когда я вернулся в комнату после ужина, сразу же сел за уроки. Больше не хочется пропускать обеды и ходить голодным. Алгебра мне опять не давалась. Никита, глядя на мои мучения, все же сжалился и решил помочь. Оказалось, что он не такой уж и плохой. Чересчур серьезный и невероятно молчаливый, но довольно хороший парень. Я даже узнал, что он тут лежит из-за астмы. Теперь мне стало понятно, почему он двигается не так уж много. Хотя, тут вообще все двигаются мало. Даже я еще не могу нормально ходить. Из-за того, что весь вечер неудобно сидел на стуле, рана в боку начала побаливать, но, несмотря на это, я заснул довольно быстро.***
Пятый день в санатории. Когда я стучу в дверь кабинета Ирины, мне никто не отвечает. Дергаю за ручку и понимаю, что дверь закрыта. На вахте медсестра сообщает, что психолог сегодня взяла отгул, но меня забыли об этом оповестить. Жутко скучно. Опять валяюсь у себя на кровати, не зная, чем заняться. Разговариваю с Никитой и даже заставляю его пройтись вместе со мной на улице. Ночью мы делаем несколько бумажных самолетиков и пускаем из окна. Наблюдаю за тем, как они улетают в темноту, и улыбаюсь. Никита смеется и говорит, что это детское занятие, но все равно вырывает из своей тетради очередной лист и вновь делает самолетик. Мой сосед уже практически не сидит за книгами, а я не ощущаю такой острой скуки. Когда пошел в душ перед сном, заметил, что синяки под глазами стали значительно меньше. Да и кожа больше не была такой бледной. Выглядел я уже значительно лучше, да и настроение улучшилось. Раньше я ощущал страх и нервозность. Сейчас всего этого практически нет. Может, я постепенно становлюсь прежним?***
После уроков, даже не закидывая учебники в комнату, иду обедать. Впервые за долгое время нам дают блинчики. Хоть что-то хорошее за весь день. Уже около двери ощущаю, как кто-то сильно дернул меня за руку. — Максим, ты вообще слышишь меня? Я позвала тебя уже несколько раз, — слышу прерывчатый, но знакомый голос. — Ирина? — удивленно оглядываю женщину и замечаю, что она тяжело дышит. Наверное, я слишком задумался и не заметил, как она звала меня, из-за чего ей пришлось бежать за мной. — А кто же еще? — хмыкает девушка. — Пошли со мной. Это срочно. Удивляюсь, но все же отдаю свои учебники Никите, вместе с которым шел в комнату, и вместе с рыжеволосой девушкой иду на четвертый этаж. — Вы вчера были на выходном? — я и так знаю ответ, но все равно спрашиваю. — Да, нужно было съездить к маме, — кивает Ирина, открывая дверь. — И еще я зашла к своей подруге детства. Она мне отдала кое-какую одежду, и я решила, что она подойдет тебе. Ирина зашла в свой кабинет и сразу прошла к своему столу, около которого стояло несколько пакетов. Подняв первый, она положила его на стол. — Ваша подруга отдала вам мужскую одежду? — удивленно переспрашиваю и невольно настораживаюсь. Может, тут есть подвох? — Ага, — кивает девушка. — У нее был магазин с одеждой, но он не имел успеха, и она решила открыть парикмахерскую. Поэтому все женские вещи она по оптовой цене продала другому магазину, а вот с мужской возникли проблемы. Кое-что Лиза продала, а что-то просто решила раздать. У нее осталось не много одежды, но я увидела несколько вещей, которые должны подойти тебе по размеру. — Да у меня достаточно одежды, — хмурюсь, ведь нет желания принимать подобные подарки. Не люблю быть должным. — Знаешь, что объединяет всех людей? Все мы чувствуем себя более уверенно, когда выглядим хорошо, — говорит девушка, доставая из сумки какие-то штаны темно-коричневого цвета. — Поэтому, не отказывайся и просто примерь эту одежду. Все равно ее бы отдали кому-то другому или она бы провалялась без дела несколько лет, пока ее бы не выбросили. — Ирина, что я скажу родителям, когда вернусь отсюда с новой одеждой? Это как минимум подозрительно, — отрицательно мотаю головой, представляя реакцию мамы на новые шмотки, которые взялись неизвестно откуда. — Не переживай, я еще вчера позвонила твоей семье и рассказала, что отдам тебе кое-какую одежду. Мне все равно нужно было поговорить с твоей мамой. — Ирина берет в охапку несколько вещей и буквально пихает мне в руки. — Примерь это, а я пока подожду за дверью. Девушка выходит, а я так и стою как вкопанный. Несколько долгих секунд смотрю на дверь, а потом перевожу взгляд на одежду. Не особо хочется, но все же снимаю свой спортивный костюм и надеваю джинсы и футболку. Джинсы оказываются более облегающими, нежели те, что я привык носить. Они низко сидят на талии, чуть выше колен имеется несколько латок, а около пояса висят цепочки серебряного цвета. Футболка черная. Из-за «V»-образного выреза видны ключицы, а на груди виднеется нарисованный череп. — Ты все? — слышу нетерпеливый вопрос из-за двери. — Да, я уже переоделся, — отвечаю ей, аккуратно складывая свой спортивный костюм. Девушка тут же заходит в кабинет и радостно оглядывает меня. — А тебе идет, — улыбается Ирина. — Вещи отлично сидят. Даже удивительно, как одежда меняет людей. Но это еще не все. Сейчас зайди в комнату и возьми полотенце. Увидимся около ванной на третьем этаже. — Эм… — я даже не знаю, что сказать. Она явно что-то задумала. И мне это не нравится. Вот только особого выбора у меня нет. Ирина вновь выталкивает меня из кабинета. При этом обещая мне взбучку, если я не появлюсь в ванной через пять минут. Уже около своей комнаты вспоминаю, что забыл свой спортивный костюм в кабинете психолога. Ладно, потом заберу его. Когда я захожу в комнату за полотенцем, Никита удивленно оглядывает меня. Я даже заметил, как расширились его глаза. Неужели я так странно выгляжу? В ванной никого не было. Ну, кроме Ирины, которая уже что-то смешивала в миске. — Что это? — интересуюсь, подходя ближе. — Это тоник для волос. Сейчас будем красить тебе волосы, — ухмыляется девушка. — Чего?! — ошарашенно переспрашиваю, глядя на девушку как на психически больную особу. И она психолог? — Да не переживай. Тоник быстро смоется. Это же не краска, — уговаривает меня девушка, показывая мне содержимое миски. — Все равно не хочу. Я же не девушка, — отрицательно качаю головой. — И зачем это вообще нужно? — Это такой тест. Сегодня ты изменишься, и твоей задачей будет почувствовать себя другим человеком, — объясняет Ирина. — Мне кажется, что ты загнал себя в рамки, а это значит, что, хоть и не долгая, но все же перемена внешности должна помочь тебе найти нового себя. Сильного и стойкого. — Сомневаюсь, что мне поможет покраска волос, — тяжело вздыхаю, удивляясь женской логике. — Пока не попробуем, ничего не узнаем, — улыбается девушка, сажает меня на бортик ванны и обматывает меня какой-то простыней, чтобы не испортить одежду. Закрыв дверь, чтобы сюда больше никто не вошел, она начинает красить мне волосы, аккуратно нанося тоник толстой кисточкой. Я попытался вырваться и убежать, но это привело лишь к тому, что Ирина случайно измазала тоником мне щеку. Пришлось срочно отмываться. Когда уже было покрашено несколько прядей, я решил, что убегать поздно и просто молча сидел, понимая, что ванна не самое удобное место для сидения. — А в какой цвет вы меня покрасили? — интересуюсь, в глубине души надеясь, что не в синий или оранжевый. Ирина уже закончила наносить краску и надела мне на голову какую-то целлофанку, накрывая ее сверху полотенцем. Отлично, я человек-голова-пакет-полотенце. — Увидишь через сорок минут, — как-то хитро улыбается девушка. Она села на подоконник, а я постелил простынь на холодную плитку и сел на пол. — Лучше, пока мы ждем, подумай над тем, что хочешь изменить в своей жизни и что для этого нужно, — предложила девушка, доставая телефон из кармана и начиная что-то делать в нем, будто меня больше не существовало. Что я хочу изменить? Пожалуй, все. Ну, или почти все. Мне надоела моя доверчивость и вечная скука. Мне вечно чего-то не хватает и хочется большего. Уже тесно в моем мирке. Его сломали, и там остались лишь развалины вместо прежних городов из мечты и надежд. И я хочу отомстить. Да, сейчас это важнее всего. — Время вышло, давай мыть голову, — сказала Ирина, выводя меня из размышлений. Девушка не давала мне заглянуть в зеркало вплоть до тех пор, пока не помыла и не высушила мне волосы. Даже заставила закрыть глаза. — А теперь открой глаза и посмотри на себя, — наконец разрешила Ирина. Прямо передо мной располагалось большое зеркало, весящее на стене, поэтому, сразу открыв глаза, я увидел свое отражение. Поверите или нет, но несколько долгих секунд я не мог узнать себя. Напротив меня в зеркальном отражении стоял незнакомый мне парень. Новая одежда хорошо подчеркивала фигуру, из-за чего я казался более стройным, хотя раньше мне казалось, что я сутулюсь. Благодаря вырезу, из-за которого были видны ключицы, моя фигура приобрела некую элегантность, что ли. И волосы… Ирина покрасила их в пепельно-белый цвет. Мне было непривычно, но не сказал бы, что мне не шло. Вообще, я сейчас не мог смотреть на себя, как прежде. Я уже стал другим? — Ну как тебе? — спрашивает Ирина, победоносно улыбнувшись. — Не знаю. Мне непривычно, — только и фыркаю в ответ. — А вот мне кажется, что тебе очень даже идет. Знаешь, прошло так мало времени, а ты уже улыбаешься, - говорит Ирина, потрепав мои уже белые волосы. — Помнишь, я просила подумать о том, что ты хочешь изменить и что тебе нужно для этого? Итак, ты уже знаешь, что тебе нужно? От ответа будет многое зависеть. Может, я уже скоро подпишу тебе справку, и ты уедешь. — Уверенность, — говорю прямо и без раздумий. Я уже давно это понял и был готов ответить на этот вопрос. — И это правильно, — вновь улыбается мне девушка. — А теперь скажи, есть ли у тебя эта уверенность? Ты готов уехать домой и встретиться с тем Денисом? Смотрю на нее, но потом перевожу взгляд на свое отражение в зеркале. У меня в глазах уже нет сомнений. Я волнуюсь и переживаю, но я готов. Возможно, я изменился, но в тот же момент стал прежним. И как только я вернусь домой, сначала посплю на столе в обнимку с хлебницей, после чего выскажу Денису все, что думаю. — Кстати, Максим, я кое-что не сказала тебе, — отходя в сторону, говорит девушка. — Понимаешь, тоник не взялся бы на твои волосы. Поэтому… В общем, это краска. — Чего?! — всего лишь минуту назад я был спокоен и сосредоточен, а теперь у меня чуть челюсть на пол не упала. Краска? Краска? КРАСКА? Несмывающаяся краска?..