Челлендж «100 Тем»

      Зима всегда ассоциировалась у Минако с чем-то странным, вызывающим какие-то смешанные эмоции. Красивое время года, вот только красота эта какая-то наигранная, что-ли, и фальшивая, будто кто-то насильно заставляет людей подставлять ладони к небу и ловить снежинки, улыбаться друг другу, загадывать желания. Нет для девушки в ней ни минусов, ни плюсов — Так может показаться на первый взгляд. С одной стороны, холодное время года располагает к большей усталости и апатии — Когда мать приходит с работы домой, то издевается над дочерью немного меньше, чем, например, весной или летом. С другой стороны, зимой холодно, а это значит, что время, которое можно проводить на улице и в комфорте, чтобы не видеть мать, заметно сокращается. Перспектива замёрзнуть насмерть от нежелания идти домой, конечно, выглядит весьма привлекательно, но нет, не сейчас, пока что. Остались у Оокубо радости в жизни, хоть и маленькие. — Хару-у-у. — Она протягивает его имя неспешно, даже немного медлительно, приближаясь к светловолосому парню, что стоял к ней спиной. — Долго меня ждал? Он обернулся, слабо улыбнувшись, вот только улыбки этой не было видно под чёрной тряпичной маской. Минако знает, что он улыбнулся, улыбнулся искренне. Увидела по глазам. — Не-а, я сам только-только пришёл. — Он лукавит, как хитрый кот, будто пытаясь выудить хоть какую-то искренность на лице своей подруги, и не столь важно, каким способом. — Хотел заставить меня ждать тебя в такой мороз?! — Оокубо наигранно дуется, после чего слабо пинает его кулачком в бок. Санзу отмалчивается, после чего эти двое начинают свою прогулку по городским улочкам новогоднего Токио. Сказать, что они два сапога пара — ничего не сказать. Оба похожи на побитых собак, обоим уже давно не рады дома, да настолько, что сил плакаться об этом не осталось. Оба из последних сил пригрелись друг к другу, ведь им так не хватает в этой жизни самого простого — человеческого тепла. И в этот действительно стойкий мороз, находясь друг рядом с другом, им было теплее, чем в самую знойную летнюю жару. Интересно, всё же, узнавать других людей, особенно когда они так на тебя похожи. — Отметим это Рождество вместе, Хару? — Минако решается задать этот вопрос без особого интереса, будто бы вскользь, будто бы это ей совсем не важно и не интересно. Глупышка. — Не-а. У меня, вообще-то, уже были планы. — Резко отвечает тот, будто специально пытаясь накатить обстановку. Ответ Санзу сопровождается молчанием, после чего, буквально секунд через десять, ему в затылок прилетает снежок. — Да как ты мог! — Минако повелась на его очевидную ложь. Как глупо и как наивно, как искренне. — А мне с кем отмечать тогда?! Эмоци Оокубо, от которых хотелось заплакать. Только что Харучиё чуть не довёл её до слёз одной наигранной фразой, но это явно того стоило. По крайней мере, он так думает. Ведь Минако так редко бывает настоящей и искренней. Она ведь тоже боится, как боится и он. Но это ничего, совсем ничего. У них есть время, чтобы узнавать друг друга лучше вновь и вновь. Например сегодня, в Рождество. — Да пошутил я, эй! — Санзу бросился уворачиваться от метких атак своей подруги. Кажется, сейчас ему не помогут уже никакие слова. — Минако, не злись, я уже давно решил, что проведу этот день с тобой! Где-то там, в сердце, было очень горячо. Горячее, чем во время самой знойной летней жары. Какая, всё же, необычная, тёплая выдалась зима. И тёплое Рождество.