Челлендж «100 Тем»

      Терано Саус — человек, крайне зависимый от славы. Ему мало просто побеждать, мало просто выбивать дурь и волю к жизни из других людей, нет: это всё не то, вообще не то. Ему было важно, чтобы, будучи побеждёнными, враги склонили перед ним головы, чтобы его признавали, восхваляли — именно его, Несравнимого, Непобедимого Сауса. И желание быть во всём победителем, первым и единственным, касалось далеко не только драк. — Терано-о-о-са-а-ан. — Говорят, что у каждого великого предводителя за спиной стоит его преданный подельник, готовый умереть во славу своего короля. Есть ли у Сауса подельник, а особенно с такой характеристикой, сказать сложно. — Это ты там? Какое-то время назад он всё же смог найти себе, как Саус сам сказал, «достойного и надёжного помощника», и теперь, каждый раз, когда он возвращался домой, его встречал приятный девичий голосок. — Э-эй, Сасан, я с тобой говорю или как? — Источник звука стремительно приближался. — Не молчи, а то я и обидеться могу. — Нуэ. — Он устало взглянул в большие ярко-зелёные глаза, полные непонимания. — Лучше налей мне выпить. Уже ни для кого не секрет, что заместителем самого Несравнимого Сауса, предводителя Рокухары Тандай, была женщина. Кто-то из его приближённых, вроде Мотидзуки, сказал бы сейчас что-то вроде «зато какая женщина!», но Терано не был любителем разбрасываться громкими словами. Вернее как это лучше сказать: любитель, но не в адрес своей незаменимой подруги, помощницы, сожительницы. Слишком много функций для одного человека, в которым их с Саусом личное граничило с рабочим. Хорошо ли это? Да чёрт его знает. — Карамба*, Саус, какой день подряд уже. — И всё же, не смотря на то, что Арасаки была явно против, она всё равно пойдёт и исполнит волю своего предводителя. Она может ругать его, сколько захочет, ведь он сам ей это позволяет. Роковая ошибка, Терано. — Мне сейчас не до твоих нравоучений. — Саус рычит, словно раненый зверь, а звери, как известно, опаснее всего, когда их здоровью угрожает опасность. — Просто налей. Ещё раз просить я не буду. Дайа было хотела спросить, чего конкретно жаждет её главарь, но увидев, как обувь, носки и верхняя одежда стремительно летят на пол с особой небрежностью, она понимает — Терано хочет хорошенько напиться. Желание спрашивать отпало само собой. — С кем на этот раз? — После первого глотка коньяка Дайа всё же решается задать вопрос, не прекращая при этом разглядывать побитое и испещрённое ссадинами мужское лицо. Это лицо уже давно начало казаться ей привлекательным, даже если его владелец строил ужасные гримасы с целью запугать своих врагов. — Братья Хайтани из Роппонги. — Он делает ещё один глоток. — Они наши. — О-хо, меньшего я и не ожидала. Правду говорят, видимо. — На счёт? — На счёт того, что ты Несравнимый. — Дайа подливает коньяк в уже опустошённый стакан, наблюдая за тем, как испачканная кровью футболка тоже оказывается на полу, оголяя тем самым накаченное мужское тело. — Столько силы всего в одном человеке, ух. Хорошо, что мы союзники. Повисла немая тишина. Арасаки хотела, действительно хотела поговорить с ним, но кажется, что Терано не был настроен на разговор от слова совсем. Его душу терзали сомнения. Он нервно постукивал пальцами свободной от стакана руки по колену, глаза бегали туда-сюда, оглядывая стены их квартиры, а вены на шее и руках то и дело ненадолго набухали, показываясь на свет. Она чувствует, что должна оставить его одна, но хочет ли? Не хочет. — Посмотри на меня. — Девушка касается двумя пальцами мужского подбородка, но тот легонько, совсем легонько ударяет Дайю по запястью, чтобы убрать руку от своего лица. Удивительно, что Саус может настолько сдерживать свою чудовищную силу. Не смотря на крайне северный характер, он понимал, что одному человеку он ни в коем случае не должен делать больно, даже если очень хочется, даже если чешутся кулаки и от злости лопаются сосуды в глазах. Не сможет, не посмеет, только не с ней. — Минами-чан. — Подсаживаясь ближе и обхватывая мужские щёки двумя ладошками, Арасаки целует всего горе-капитана в лоб, после чего укладывает его голову к себе на грудь. — Расскажи. Ты можешь мне доверять, ты знаешь. — Круто, наверное, когда у тебя есть младший брат. Ну или младшая сестра. — Он вздыхает, вспоминая, каким низким приёмом он воспользовался, чтобы наиболее быстро и легко заполучить себе братьев Хайтани этим днём. — Ну или не младшая. Это делает тебя таким уязвимым. — Любые родственные связи делают тебя и твою душу уязвимыми. — Арасаки понимает, к чему идёт разговор, понимала с самого начала. Саус чувствует, что остался в этом мире совсем один, и каким бы сильным он ни был, это, наверное, так сильно давит. Дайа понимала, как сильно. Чувствовала всеми фибрами души, ведь ей довелось это пережить. Доводится переживать прямо сейчас. — Ты заманил старшего, поймав и избив младшего, да? — Ага. — Терано взял кончиками пальцев тонкую девичью маечку, оттягивая её вниз, чтобы получше рассмотреть округлую и упругую женскую грудь, которую, возможно, в своих снах Саус даже не раз трогал. — Теперь уйдёшь от меня? — Минами-чан. — Произнеся настоящее имя своего командира максимально нежно, Дайа вновь целует его в лоб. — Не уйду, конечно же. Признаться честно, я бы тоже так сделала, наверное. На войне все методы хороши. — Ха-ха! — Широко улыбнувшись, Терано прижался щекой к женской шее. — Не зря тебя все Химерой называют. Ты та ещё стерва, Даяна. — И от кого я это слышу, м-м? — Наклонившись к столу, девушка взяла в руки бутылку коньяка. — Собираешься допивать, Великий и Непобедимый Саус? Или мне тебе помочь? — Иди к чёрту, мелочь. Ни для кого не было секретом, что за широкой спиной Несравнимого Сауса в Рокухаре Тандай стояла женщина; стояла она рядом с ним и в повседневной жизни, проживая рука об руку с Терано каждый свой день. Ей не нужна его слава, не нужна популярность и почести — она просто была рядом, чтобы быть. Чтобы Саус точно справился.