Круто ты попал!

      Вэй Усянь застыл больше от неожиданности, чем от понимания, что им обоим угрожают. Уж очень крошечным и несуразным выглядело неведомое оружие, которое направил на них стражник. Но Лань Ванцзи по-прежнему не отпускало тревожное чувство. Возможно, оружие только на первый взгляд казалось нелепым, а на деле было чрезвычайно смертоносным. Увы, Вэй Усянь опасности совсем не чувствовал, Лань Ванцзи видел, как дрожат кончики его губ, готовые вот-вот растянуться в издевательской улыбке, выпустить оглушительный хохот.       Проклятие! Если бы только была возможность передать Вэй Ину предупреждающую мысль, что не стоит шутить с этим стражем порядка!  − Эй, эй, ну, вы чего, меча никогда не видели, что ли? – заулыбался Вэй Усянь. – Не надо бояться! Мы не убиваем мирных людей, только тёмных существ, монстров и призраков. Мы просто заклинатели, пришли обменять деньги, чтобы купить себе еды.  − Оружие! На пол! – повторил стражник, будто не слыша его.  − Да кто ты такой, если смеешь требовать от заклинателя сдать его духовный меч? – рассердился Вэй Усянь. – Я – первый ученик клана Юньмэн Цзян, а ты…       Лань Ванцзи сжал его запястье, скрытое широким рукавом, и едва заметно качнул головой. Не надо.  − Убери меч, − тихо велел он Вэй Усяню, а сам обратился к стражнику. – Нам не нужны проблемы. Прошу нас простить за доставленные неудобства, мы уже уходим.       Со звоном клинка, убранного в ножны, стражник вскинул оружие ещё выше, послышался щелчок, и Лань Ванцзи инстинктивно двинулся вперёд, заслоняя собой Вэй Усяня. Да, они примерно равны по силе, но Вэй Ин, кажется, всё ещё не чувствовал исходящей от крошечного оружия опасности, да и кто знает, насколько оно сильное?  − Вы останетесь здесь до приезда милиции. Сложите своё оружие, медленно, без резких движений, − чётко приказал стражник.       Лань Ванцзи понял: договориться у них не выйдет. Он представил, что ждёт их дальше. Допустим, они попытаются решить вопрос миром и сдадутся без сопротивления. И что они скажут? Похоже, в этом мире только те юные девушки что-то слышали о заклинателях, а люди в банке им явно не верят. Может, девушки и правда были читающими мысли демоницами, а может, и нет, но факт оставался фактом: в этом месте они не найдут помощи и даже деньги не сумеют обменять.       Итак, их схватят, заберут у них мечи (какой позор!), вероятно, обыщут их и изымут все заклинания, все мелочи, которые они привыкли таскать во вместительных рукавах и мешочках цянькунь. Начнут задавать вопросы. А у них нет даже местных документов (паспорт? Что это?), их семьи невероятно далеко, они не знают, что это за место, какие здесь законы и порядки… Их запрут в темнице до конца их дней, или до суда, кто знает, а мечи – их духовные мечи – закроют в каком-нибудь хранилище. И, даже если им удастся выбраться, это будет намного сложнее, чем ускользнуть сейчас.       Или они вступят в схватку с этим стражем порядка – и, кажется, не с одним, Лань Ванцзи не видел, но чувствовал, что позади есть ещё как минимум один противник. Возможно, случайно убьют, так как их физическая и духовная сила выше, чем у простых людей, и рассчитать её с учётом этого непросто. Правила его клана однозначно запрещали убивать мирных людей, да и у него самого не было ни малейшего желания это делать. Впрочем, существовала вероятность и того, что убьют их самих: кто знает, какая сила таится в неведомом оружии? Может быть, оно проклято? Или отравлено? Может лишить их духовных сил?       При всей своей праведности, Лань Ванцзи, самый правильный, законопослушный и занудный из всех известных миру заклинателей после своего дяди, якобы неукоснительно следующий трём тысячам правил, высеченных на каменной стене при входе в Облачные глубины, записанных на древних свитках, на самом деле не был таким уж праведником. Он часто гневался, был упрям, порой шёл наперекор воле старших, испытывал неподобающие желания и, к счастью, в некоторых вещах имел собственное мнение, порой отличное от общепринятого в клане и в мире.       Например, сейчас его мнение заключалось в том, что следовало схватить Вэй Ина за руку и броситься прочь из банка.       Вэй Усянь даже рта не успел раскрыть, как его потащили подальше от стража порядка, угрожающего им странным маленьким предметом.       Прозвучал громкий хлопок, чей-то визг, потом треск. Что-то будто вонзилось в ногу Лань Ванцзи, вгрызлось, посылая по всему телу жгучие разряды, словно по его меридианам вместо духовной силы забегали тысячи огненных муравьёв, лишая его способности двигаться. Он вдруг с изумлением понял, что падает, не в силах сделать шаг или дёрнуть рукой, его конечности конвульсивно дёргались сами по себе, а место укуса продолжало прошибать его болью.       В этот раз Вэй Усянь оказался проворнее и, подхватив Лань Ванцзи под бёдра и закинув себе на спину, выскочил из банка. У его огромных дверей уже останавливалась бело-чёрная повозка с мигающими красными и синими огнями, издающая пронзительный вой, Вэй Усянь шарахнулся от неё и помчался по улице, быстро свернул влево. От тряски и смешивающихся в глазах цветных огней, которых в их родном мире не было нигде, Лань Ванцзи, по телу которого всё ещё пробегали кусающие его изнутри муравьи, слегка замутило, и он зажмурился.  − Лань Чжань! Лань Чжань! – моментально завопил Вэй Усянь. – Ты жив, ты в порядке, ты сильно ранен?  − Не кричи, пожалуйста, − поморщился Лань Ванцзи.       Боль постепенно стихала, и его сознание начало проясняться, а к телу – возвращаться подвижность. Он понял, что Вэй Усянь так и продолжает нести его на спине, пересекая улицы и мосты и не рискуя вскочить на меч. От понимания того, что Вэй Усянь, Вэй Ин крепко держит его за бёдра, что сам он невольно вцепился в плечи Вэй Ина, и они так возмутительно близки друг к другу, Лань Ванцзи прошибло жарким смущением, по силе ничуть не уступающим тем разрядам-муравьям, что попали в него.  − Отпусти меня! – потребовал Лань Ванцзи.  − Отпустить тебя, потому что ты так сказал? Вот ещё. Уж не знаю, что с тобой сделали, какое проклятие наслали, но я тебя не отпущу, пока мы не убежим достаточно далеко, − сбивчиво дыша, ответил Вэй Усянь.       Лань Ванцзи треснул его по плечу, но вышло это почему-то так слабо и убого, будто он и не ударил вовсе, а погладил, отчего ему стало ещё более стыдно. Неужели то, чем его поразили, лишает и физических, и духовных сил? Было ли это то оружие, что на них направляли, или что-то другое, чего они ещё не видели?       Вэй Усянь не останавливался, пока они не вернулись в тихий и безлюдный лес. Там он нашёл поваленное дерево и усадил на него Лань Ванцзи, придерживая за плечо.  − Ты уже можешь двигаться? – спросил Вэй Усянь с беспокойством.  − Могу, − Лань Ванцзи, не вставая, подвигал руками и ногами. Онемение почти отступило, оставаясь лишь в том месте, куда пришёлся удар: бедро болело и дёргало, словно вгрызавшиеся в плоть муравьи всё ещё пытались ползти в затихающей агонии.       Вэй Усянь выдохнул и вдруг ударил кулаком по дереву, не столько сильно, сколько зло.  − Проклятье, Лань Чжань, ты меня напугал! Ты так упал, что я подумал самое страшное. Да как вообще такое возможно?       Лань Ванцзи не ответил ему, осматривая бедро. Сквозь белую ткань в кожу впивался крошечный металлический предмет, Лань Ванцзи выдернул его и внимательно осмотрел, даже поднёс к носу, надеясь учуять следы яда, но ничего не почувствовал. Крохотная острая игла на конце лишь слегка окрасилась его кровью, вряд ли именно она нанесла такой урон. Что-то было в оружии, из которого появилась эта штука.  − Что это, Лань Чжань? – полюбопытствовал Вэй Усянь, глядя на иглу в его пальцах.  − Не имею представления, − покачал головой Лань Ванцзи и убрал находку в мешочек. Потом, испытывая крайнюю неловкость, поднял повыше полы ханьфу и закатал штанину. Игла вонзилась в бедро на ладонь выше колена, и сейчас там была лишь совсем небольшая ранка, не требующая внимания. – Я не понимаю, как столь маленький предмет может обладать такой силой.  − Как ты себя чувствуешь? Твои духовные силы в порядке? – Вэй Усянь присел рядом и, не успел Лань Ванцзи запротестовать, схватил его за запястье, проверяя меридианы и вливая духовные силы, совсем немного, но Лань Ванцзи всё равно почувствовал их и как на них откликаются его собственные. Это было… приятно.  − В порядке, − Лань Ванцзи не знал, чего ему хочется сделать: остаться так, чувствуя прикосновения тёплых пальцев к тонкой коже запястья, ощущая будоражащие, точно солнечные лучи в летний полдень, духовные силы Вэй Ина, − или же оттолкнуть его, пока Лань Ванцзи не выдал своих чувств. Но Вэй Усянь уже отстранился сам, упираясь руками в поваленное дерево и откидываясь чуть назад, оставляя Лань Ванцзи с лёгким ощущением пустоты.  − Не могу поверить, − пробормотал Вэй Усянь. – Что же это за магия такая? Ты ведь такой сильный заклинатель, один из лучших в нашем поколении, разве возможно, чтобы что-то могло так легко тебя свалить?  − Всё возможно, − ответил Лань Ванцзи. – И я далеко не самый сильный.  − Я начинаю думать, что это и впрямь какое-то адское место, − пожаловался Вэй Усянь. – Больше не буду называть Облачные глубины преисподней. Здешний Гусу намного хуже. Даже вина купить нельзя!!!  − А тебя только это и волнует, да? – холодно спросил Лань Ванцзи. Что бы ни произошло, Вэй Ин… не менялся.  − Нет, ещё то, что нельзя купить еды, − фыркнул Вэй Усянь. – Просто невообразимо. Мы, лучшие ученики именитых кланов, не можем купить поесть и заплатить за ночлег, вынуждены ложиться на голодный желудок в лесу, вдобавок, нас, кажется, чуть не арестовали и до этого предлагали нам поцеловаться! Цзян Чэн ни за что не поверит и решит, что я опять выдумываю небылицы. Лань Чжань, ты должен пообещать, что мы никому не расскажем о сегодняшнем позоре, когда вернёмся.  − А мы вернёмся?  − Ну, не могли же мы застрять здесь навсегда! – ужаснулся Вэй Усянь. – Хочу домой! Даже в твои Облачные глубины! Слышали, вы, кто нас сюда отправил?! Верните нас домой, немедленно, или только попадитесь мне!       Последние слова он уже кричал во весь голос. Стайка мелких пичуг, испуганная его криками, вспорхнула с ближайшего дерева. Никакой другой живности здесь не водилось, плодовые деревья за всё то время, что они провели в лесу, только попав сюда, им тоже не попадались, да и что будет плодоносить ранней весной? Разве что локвы. Единственным вариантом было попробовать поймать рыбу в многочисленных реках, что им попадались, правда, Лань Ванцзи никогда этим не занимался, но Вэй Усянь, как житель Пристани лотоса, наверняка умел это делать.       Их ситуация действительно была хуже некуда. Нет документов – без них они не могут обменять деньги, а значит, не могут купить себе еды или местную одежду, чтобы меньше выделяться. Не исключено, что после устроенного представления с мечом в банке их уже ищут, двоих длинноволосых юношей в длинных белых одеждах, с мечами за спинами и серебром за пазухой. В лесу есть нечего, а в город им теперь путь заказан. Пожалуй, действительно имело смысл расспросить обо всём тех девушек, которые называли их по именам и не проявляли враждебности.       По-видимому, Вэй Усянь думал о том же, потому что зажёг огненный талисман и достал бумажку, которую вручила ему одна из девушек. Покрутил в руках, спрятал обратно и вздохнул:  − Ну, и что такое это «вейбо»?       Вопрос был риторическим, разумеется, они оба не знали, ни что такое вейбо, ни о страничках на нём и как там писать, не знали, кто такие косплееры, или что с ними сделали, пока фотографировали, направив на них прямоугольный предмет, и почему Вэй Усянь при этом должен был улыбаться. Они не знали совершенно ничего.  − Кстати, Лань Чжань, ты меня поразил! Я думал, ты предложишь сдаться тому стражнику и решить вопрос мирными беседами, а ты решил сбежать, − хмыкнул Вэй Усянь. – Не ожидал от тебя, что ты такой нарушитель правил.  − Нам нечего было им сказать, − откликнулся Лань Ванцзи. – Они бы не поверили ни единому нашему слову.  − Не думал, что когда-нибудь скажу это, но, думаю, ты чертовски прав, − Вэй Усянь душераздирающе вздохнул. – Нет, ну, каков наглец! Требовать от заклинателя сложить меч, хотя всем известно, мы не причиняем вреда людям!  − Не думаю, что здесь есть заклинатели, − сказал Лань Ванцзи.  − Но те девушки о них знали. И нас тоже. Не знаю, за кого они нас приняли, но они знали наши имена, Лань Чжань! Как ты это объяснишь? Может, они призраки?  − Мы бы заметили.  − И то верно. И что же нам теперь делать?       Неожиданно их беседу прервал послышавшийся в лесной тишине шелест листьев. Шаги. Они оба насторожились: может быть, их выследили те стражи порядка или другие люди из банка? Но, прислушавшись, Лань Ванцзи различил одни шаги, недостаточно тяжёлые, чтобы принадлежать взрослому мужчине, и несколько совсем лёгких, как если бы их оставляло некрупное животное. Кто-то шёл сквозь лес с животным, но в темноте и переплетении ветвей не было видно.       Потом послышалось негромкое пение. Пела девушка, мелодично, слегка напряжённо, но то и дело сбиваясь, на незнакомом языке. Лань Ванцзи обхватил рукоять Бичэня, Вэй Усянь держал одну руку свободной, чтобы в случае чего вложить в удар духовные силы. Может, это человек, а может, заблудший призрак, и неизвестно, какие у этой потерянной души намерения. Наконец, тонкие ветви прорезали лучи яркого холодного света, слепящего, как на повозках, пение вдруг оборвалось, а к юношам из-за кустов выскочила кошка с волочившейся за ней длинной лентой.  − Юэмао! – возмущённый девичий голос догнал кошку, и сквозь те же кусты с треском пробралась его обладательница.       Лань Ванцзи инстинктивно вытащил Бичэнь, лезвие сверкнуло, послышался визг, и в дерево в паре цуней от сидящего на нём юноши вонзилось что-то небольшое, трещащее и искрящееся. Вэй Усянь одним прыжком преодолел небольшое расстояние, разделявшее их, намереваясь оглушить противницу, но, едва он приблизился, послышался треск, и Вэй Усянь с криком свалился оземь, дёргаясь в конвульсиях и хватая воздух ртом, как свежепойманная рыба.  − Вэй Ин! – выкрикнул Лань Ванцзи, вскакивая.  − Не подходи! – панически завопила невысокая фигурка из тени, луч света от неё бил ему в глаза. – У меня ещё один заряд остался, предупреждаю! Юэмао, а ну, иди сюда! Не трогай мою кошку, ты!  − Покажись! – потребовал Лань Ванцзи, предусмотрительно прижимая к себе животное. Прикрываться кошкой было низко, но Вэй Ин лежал на земле, по-прежнему вздрагивая, и не мог подняться, не мог говорить, и Лань Ванцзи готов был даже на такую подлость. – Ты демон или злой дух?  − Вы что, пьяные? Призраков не существует! – пронзительно выкрикнула фигурка и что-то сделала, Лань Ванцзи не видел, что, но на этот раз ему удалось увернуться от того, что в него летело.       Он шагнул ближе, но не так близко, как Вэй Ин, а на расстояние скользящего удара мечом, впрочем, удерживая себя от этого удара. Атаковавшая их незнакомка могла с равным успехом оказаться как злобным призраком, так и человеком, поэтому поспешность была ни к чему.  − Не подходи! – снова предупредила незнакомка, впрочем, уже не так уверенно.  − То, что ты в меня бросила, и было последним зарядом? – уточнил Лань Ванцзи. – Ты безоружна.  − А ты подойди ближе – и проверим! – выдала она себя.       Конечно же, Лань Ванцзи не собирался подходить так неосторожно близко. Он понял, что бы из себя ни представляло её оружие, возможность ударить с расстояния у него имелась лишь дважды, а вот вблизи, вероятно, ограничений не было. Им повезло, что в первый раз она промахнулась. Продолжая держать меч высоко поднятым, Лань Ванцзи другой рукой достал огненный талисман и зажёг его. Пламя осветило испуганное лицо и невысокую фигурку. Девушка. Не старше них. Человек. Лань Ванцзи сделал шаг назад и заговорил спокойнее:  − Пожалуйста, убери своё оружие, а я уберу меч. Ты человек. Мы не трогаем людей.       Девушка не спешила опускать оружие, которым, вдобавок, ещё и светила прямо в глаза.  − Ну да. Все маньяки так говорят.       Лань Ванцзи вздохнул и убрал меч в ножны. Её оружие больше не работало на расстоянии, а для того, чтобы атаковать вблизи, ей вряд ли хватит скорости, Вэй Ин попался только потому, что не ожидал этого. Он отпустил несчастную «лунную кошку» и присел на корточки рядом с ещё вздрагивающим Вэй Ином. Его глаза были широко распахнуты, и в них плескалась паника. Лань Ванцзи проверил его меридианы, влил немного своих духовных сил, чтобы тот побыстрее пришёл в себя. Кажется, с ним всё было в порядке, и его состояние напоминало то, в котором Лань Ванцзи сам оказался некоторое время назад.  − Что ты с ним сделала? Это не опасно для здоровья и жизни, не нанесёт урона духовным силам? – тихо спросил Лань Ванцзи.  − Просто шокером тряхнула. Полежит и встанет. Я же не хочу сесть за превышение самообороны, − пробурчала девушка.       Лань Ванцзи не понял, что такое шокер и как именно он действует: видимо, его назначение заключалось в том, чтобы временно вывести противника из схватки, обездвижить его и получить время, чтобы скрыться – либо схватить своего врага, пока он не способен к сопротивлению. Если подумать, оружие было полезным, особенно для хрупкой девушки, которая в ближнем бою без должных навыков явно не сумеет дать отпор мужчинам. Но разве они с Вэй Ином выглядели так устрашающе?  − Зачем ты это сделала?  − Вы меня напугали! Два мужика в тёмном лесу с острым мечом! А вы зачем мне им угрожали?  − Мы не «мужики», мы твои ровесники, − сказал Лань Ванцзи. – А в тёмном лесу могут водиться призраки, монстры и лютые мертвецы.  − Ой, да прекратите! – застонала девушка. – У вас классные костюмы, не надо так в роль вживаться, тем более, вы же не на фестивале! Тебе всего-то и нужно, чтобы побольше молчать и сохранять скорбное лицо, а ему вот улыбаться во весь рот, почаще смеяться и доставать тебя. Совсем необязательно делать вид, будто монстры и правда существуют, а вы не просто здесь тусуетесь, а вышли на ночную охоту.       Лань Ванцзи хотел спросить, что ещё она о них знает и откуда, попробовать объяснить, кто они на самом деле, но он не был силён в словах. Вместо этого он, продолжая вливать в меридианы Вэй Ина свои духовные силы, чтобы он быстрее восстановился от удара этим «шокером», достал крошечный металлический предмет, от которого пострадал сам, и показал девушке.  − Это тоже от шокера?       Ни на секунду не убирая своё оружие, девушка осторожно взяла его.  − Похоже на то. Это картридж с зарядом, им стреляют с нескольких метров. Только у этого шокера другая модель. Провода оборваны, наверное, дёрнули очень сильно.       Кивнув, Лань Ванцзи забрал «картридж». Слово было ему незнакомо.  − Больно! – пожаловался вдруг Вэй Усянь, сел и сердито посмотрел на девушку. – Ты не знакома, случаем, с госпожой Юй? Вы бы с ней точно спелись. Цзыдянь, конечно, больнее, но чтоб так обездвижить…  − Это было похоже на Цзыдянь? – уточнил Лань Ванцзи. Он слышал про это легендарное оружие, хлыст, наполненной разрядами молний.  − Угу, точно молнией шибануло, − поморщился Вэй Усянь и распахнул на груди одежды.       Лань Ванцзи успел увидеть красное пятно, прежде чем стыдливо отвернуться.  − Оденься, − попросил он. – Неприлично обнажаться публично, да ещё и перед девушкой.  − Где ты тут публику нашёл? Только вы двое. А она пусть полюбуется, что со мной сотворила! – Вэй Усянь всё ещё был сердит, наверное, злился, что его одолела хрупкая невысокая девушка.  − Почему вы продолжаете прикидываться и говорить, как заклинатели? – полюбопытствовала девушка.  − Потому что мы и есть заклинатели, сестричка? – раздражённо откликнулся Вэй Усянь. – Что это за дикое место, где не слышали про заклинателей?  − Слышали. Только их не существует в реальности, − заметила девушка. – Только в легендах, книжках да фильмах.  − Даже знать не хочу, что такое «фильмы», − пробурчал Вэй Усянь. – Мне и так это место уже поперёк горла! Вина купить – нельзя, покажите документы! Еды купить – серебро не принимаем! Серебро обменять – опять покажите документы! Оружие на пол! Ещё и молниями стреляются! Лань Чжань, у тебя ещё остались огненные талисманы? Покажи ей, кто мы такие! Меч я даже доставать не хочу, хватило уже.       Лань Ванцзи кивнул и достал бумажку с заклинанием, направил духовную силу, и она вспыхнула. Девушка от изумления выронила свой шокер.  − Это… это… это точно не трюк? Не какая-нибудь самовоспламеняющаяся бумага или что-то в этом духе? – запинаясь, спросила она.  − Нет, − ответил Лань Ванцзи. – Это одно их самых простых заклинаний.  − Это-то я знаю. Значит… вы и правда Вэй Усянь и Лань Ванцзи? – неуверенно произнесла девушка.  − Чистейшая правда, − подтвердил Вэй Усянь. – И мы, признаться, совершенно не понимаем, куда мы попали и что здесь происходит. Почему какие-то девушки на улицах нас узнают, хвалят наши одежды, называют какими-то… косплеерами? А другие люди знать не знают о заклинателях и пытаются арестовать нас за то, что мы носим мечи.  − Оружие запрещено для всех, кроме военных и стражей порядка, − хихикнула девушка. – А гражданским нужно специальное разрешение.  − Мы точно в Гусу, только в каком-то ещё более странном, − пожаловался Вэй Усянь под очередной полный немой укоризны взгляд Лань Ванцзи. – Как тебя зовут, сестричка?  − Чжао Юэту, − ответила девушка чуть застенчиво.       Вэй Усянь немедленно прыснул:  − «Лапка лунного кролика»?  − Не «лапка»! – возмутилась Чжао Юэту. – Чжао – просто фамилия, и пишется по-другому. А имя… просто маме в юности так нравилось одно аниме, что она назвала меня в честь его главной героини.  − А что такое аниме? – полюбопытствовал Вэй Усянь.  − Я даже не знаю, как объяснить. Проще будет показать, − девушка задумалась. – Значит, вам негде ночевать?  − Угу, − подтвердил Вэй Усянь. – Юэ-цзе, а ты не могла бы обменять наше серебро? У тебя-то наверняка есть документы.  − Уже поздно, − покачала головой Чжао Юэту. – До ближайшего банка более получаса ходьбы, он уже закроется, а где ломбарды, я не знаю, и они наверняка закрылись ещё раньше. Да и вас наверняка ищут по этому серебру и… ох-х-х! В банке ведь камеры! Вам вообще лучше не выходить на улицы!  − Камеры? А что это? – с любопытством спросил Вэй Усянь.  − Это такие устройства, через которые можно смотреть, что происходит в другом месте. А ещё они могут… э-э-э… запечатлевать происходящее, и это потом можно посмотреть в другое время, − объяснила Юэту.  − Ого! В вашем мире нет чудовищ и заклинателей, но есть такая магия? – поразился Вэй Усянь.  − Это не магия, это наука! – засмеялась Чжао Юэту. – Здесь очень много такого.  − Эх. Так много чудес, а даже деньги не выручить без документов, − вздохнул Вэй Усянь. – Придётся тебе, Лань Чжань, запачкать свои белоснежные одеяния и спать на земле.        Лань Ванцзи хотел сказать, что Вэй Ин тоже запачкается, ведь его одежды приглашённого ученика в Гусу Лань тоже были белыми, но подумал, что ему этот факт, вероятно, безразличен.  − Ты ведь наверняка даже ни разу не ночевал под открытым небом. Простудишься ещё, − Вэй Усянь подмигнул ему, и Лань Ванцзи посмотрел на него, как обычно, прохладно, ожидая какой-нибудь очередной нелепицы. Вэй Усянь не подвёл, улыбнувшись лукаво: − Если хочешь, можешь лечь на меня, побуду твоей тёплой лежанкой. И не запачкаешься.  − Бесстыдство! – ответил Лань Ванцзи и отвернулся, смятённый. Перспектива спать, лёжа на Вэй Ине…       Не то что бы Вэй Усянь был так уж далёк от истины. Лань Ванцзи действительно ни разу не ночевал на голой земле: когда они выходил на ночную охоту с братом и дядей, они всегда останавливались на постоялых дворах или в гостевых покоях тех, кто их приглашал. Но, с другой стороны, в детстве Лань Ванцзи провёл немало времени, сидя на коленях перед домом матери в окружении цветов горечавки, а став старше, часто посещал холодный источник в Облачных глубинах и потому был достаточно устойчив к холоду. Ночевать на грязной земле он, впрочем, действительно не желал, куда разумнее будет не спать вовсе и вместо этого всю ночь посвятить медитации – или охранять сон Вэй Ина, кто знает, какие опасности могут таиться в этом странном месте?  − На самом деле… на самом деле, раз вы и правда те самые заклинатели Вэй Усянь и Лань Ванцзи, вы могли бы переночевать в моём доме, − неуверенно, точно сомневаясь, предложила Чжао Юэту. – Комната моего старшего брата пустует с тех пор, как он поступил в университет в Шанхае.  − Мы не смеем доставлять вам неудобства, − покачал головой Лань Ванцзи.       Он был удивлён, как легко и быстро девушка решилась на подобное, учитывая, что сперва приняла их за каких-то опасных и недоброжелательно настроенных мужчин и атаковала шокером. Это, в общем-то, было не слишком удивительно, ведь даже в их мире заклинатели далеко не всегда имели исключительно добрые намерения и благочестивые мысли, особенно по отношению к хрупким беззащитным девушкам.       Предложение устроиться на ночлег в нормальном доме, конечно, выглядело заманчиво, но это ведь не постоялый двор, где принимать гостей – это работа, за которую платят. Кроме того, Лань Ванцзи и сам не стремился доверять незнакомке. Может быть, она солгала о том, что в их местах не существует призраков и чудовищ, и хочет отвести их прямо в логово какой-нибудь стаи. Такие случаи бывали, когда люди с определёнными целями – например, в качестве жертвоприношения, − заманивали в ловушку не слишком опытных заклинателей под предлогом помощи. Плоть даже простого человека по вкусу многим тварям, а уж напитанного духовными силами заклинателя – так и вовсе изысканный деликатес. А тщательно обыскивать жилище девушки на предмет скрытых тёмных сил было бы невежливо после её приглашения.       Но, увы, это были его собственные мысли и подозрения, которыми он пока не умел делиться, а Вэй Усянь, судя по его виду, был весьма заинтересован в более комфортном ночлеге, нежели спать на жёсткой холодной земле в тёмном лесу, да ещё и на голодный желудок. Лань Ванцзи только надеялся, что это вызвано действительно стремлением к удобствам, а не интересом к симпатичной девушке, судя по всему, их ровеснице.  − А разве твои родители не будут против, что их юная дочь приводит в дом двух незнакомых мужчин? – ухмыльнулся Вэй Усянь.  − Мои родители в командировке, − фыркнула Чжао Юэту. – Их не будет до конца учебного года. То есть ещё месяца три.  − Скажи-ка, сестричка, а что, в вашем мире только молодые девушки знают, кто мы такие? – почесав подбородок, спросил Вэй Усянь. – Просто мы встретили девушек, которые тоже называли нас по именам, знали, как мы обычно себя ведём, только называли какими-то… косплеерами и просили с…сфотографироваться. И я, конечно, понимаю, что мы здесь смотримся как два артиста странствующего театра, но… что вообще такое «косплеер»? Это такое местное оскорбление или наоборот?  − Это… м-м-м… как бы так объяснить… Косплееры – это люди, которые переодеваются в костюмы персонажей книг, фильмов, игр. Иногда они действительно играют на сцене, но чаще просто показываются в таком виде другим поклонникам этих книг и прочего, − старательно подбирая слова, объяснила Юэту.       До юношей постепенно доходил смысл сказанного. Вэй Усянь поймал такой же растерянный, как у него самого, взгляд Лань Ванцзи, и спросил:  − То есть… мы – персонажи какой-то книги?  − Ага! – кивнула девушка. – Сейчас, я вам покажу…       Она достала из кармана прямоугольный предмет, похожий на тот, что был у девушки на улице, потыкала на него, и он вдруг засветился, бросая холодные отсветы на их лица. Юэту водила пальцем по светящейся поверхности, на которой словно менялось изображение, а потом показала им его. В рамках прямоугольника был рисунок… их самих. Нельзя было сказать, что рисунок передавал портретное сходство, выглядя больше как иллюстрация, но некоторые вещи были вполне узнаваемы: стянутые алой лентой непослушные волосы Вэй Усяня, которую тот отказался менять на белую, юньмэнский фасон одежд и серебряный колокольчик на его поясе; строгий силуэт ханьфу Лань Ванцзи, его причёска и холодное выражение на лице, мотивы облаков на белой ткани. На этом сходства, пожалуй, заканчивались. Домашние одежды Вэй Усяня были почему-то не фиолетовых оттенков, а серо-чёрно-красные, глаза Лань Ванцзи имели золотистый оттенок, да и в одеждах даже старших учеников клана Гусу Лань никогда не было таких явных голубых тонов. Но само по себе изображение – яркое, цветное, показанное с неведомого устройства! – шокировало юношей настолько, что они во все глаза смотрели на него и не могли найти слов.       Первым в себя пришёл Вэй Усянь:  − Это что, нас нарисовали?! Мы настолько известны в вашем мире? И много таких картин?  − Многие тысячи, − ответила Чжао Юэту. – И много чего другого, но с телефона это не очень удобно показывать.  − С телефона?  − Это устройство связи, − объяснила Юэту, демонстрируя прямоугольный предмет, с которого они смотрели на картину.  − Значит, у вас нет вестников?  − Есть. Курьеры. Но они больше доставляют посылки, бумажные письма уже не так часто. Так что, вы переночуете? Я бы объяснила и показала куда больше, будь мы дома.       Растерянность Лань Ванцзи сменилась снова подозрительностью, но он видел, что эту битву ему не выиграть. В тёмных дождливых глазах Вэй Усяня горело неприкрытое любопытство, коего никогда не мелькало на его лице на занятиях в Облачных глубинах, и он явно был готов поступиться безопасностью ради комфорта и новых знаний, куда более интересных и увлекательных, чем уже известные трактаты и нескончаемые правила.  − Лань Чжань, давай пойдём, а? – заныл Вэй Усянь. – Я, конечно, могу спать и на дереве, да только нормальная кровать всё же лучше. А ещё у меня ужасно болит грудь, куда меня ударили этим… шокером.       Он потёр место под ключицей, сбивая ворот ханьфу и обнажая покрасневшую, как от лёгкого ожога, кожу.  − Простите, − покаянно склонила голову Юэту. – Я просто испугалась. Когда встречаешь на тёмной улице или в лесу двух мужчин, ещё и таких высоких, ещё и с холодным оружием, ничего хорошего от них не ждёшь.  − Послушать, так в вашем мире мужчины – просто неотёсанные животные, − заметил Вэй Усянь. – Что ж, веди нас, прекрасная сестричка с грозным оружием!  − Мне уже шестнадцать, − снисходительно сказала Юэту. – Так что ты не можешь называть меня сестричкой, дружочек.       Вэй Усянь, которому пятнадцать исполнилось только в октябре, поражённо замер, а потом рассмеялся громко, вспарывая звонким смехом тишину вечернего сумрачного леса. Тот же смех, который уже более двух месяцев то и дело нарушал покой Облачных глубин, врываясь сквозь лёгкий туман, окружающий их обитель. Смех, который поначалу лишь раздражал, а после будоражил холодное сердце, заставляя его биться чаще.  − «Дружочек», ну, надо же, − отсмеявшись, выдохнул Вэй Усянь. – Теперь я буду называть так Цзян Чэна. Представляю его лицо! – он согнулся от нового приступа смеха. – Хорошо-хорошо, как же мне тебя называть? Дева Чжао? Молодая госпожа? Заклинательница молний?  − «Да-цзе» будет вполне достаточно. Идёмте, − Чжао Юэту подхватила с земли конец поводка и потянула за собой прогуливающуюся кошку.       И Лань Ванцзи ничего не оставалось, кроме как последовать за Вэй Ином и девушкой.       Они снова вышли из леса на освещённую улицу к широким мостам и огороженным набережным, мимо маленькой рыбацкой деревеньки на окраине района у озера. Редкие компании разговаривали на знакомом мягком диалекте уси, и, если забыть о повозках и смотреть на тёмную воду и деревья, казалось, будто они в Цайи, почти дома. Интересно, есть ли здесь Цайи, или в этом мире маленький, полный жизни городок был поглощён без остатка этим огромным городом из стекла, камня и огней?       Лань Ванцзи шёл, глядя на кошку, перепрыгивающую через ветки, и внезапно вспомнил о подаренных Вэй Ином кроликах, которых он прятал в старом доме его матери, потому что держать животных в Облачных глубинах было запрещено, и он не мог принести их в цзинши, куда могли войти слуги или дядя с братом. Кто будет их кормить? Сумеют ли они выбраться на волю в заросший горечавками сад, где найдут еду? Лань Ванцзи хотел рассказать брату, ведь Сичэнь всегда был… понимающим, но не успел. Их с Вэй Ином нет всего несколько часов, но кто знает, на сколь долгий срок они здесь застрянут? Их наверняка начнут искать, но найдут ли?  − Пришли, − сказала Чжао Юэту, останавливаясь у несуразного домика, слишком большого для сельского и слишком маленького для городского. Дом окружал дворик с сухими прошлогодними цветами на клумбах, раскидистой ивой и расставленными в попытках воссоздать китайский сад камнями.       Девушка отпёрла замок и пропустила юношей внутрь в темноту. Чем-то щёлкнула, и вспыхнул яркий свет, ярче, чем от любых свечей, открывая вид на узкий коридор и лестницу. Наверное, это тоже была какая-то магия, и Вэй Усянь, конечно же, тут же спросил об этом.  − Нет, это электричество, − объяснила Юэту. – Как в шокере, только постоянно. И телефон тоже работает от электричества. И много чего другого. Холодильник, телевизор, плита…  − Электричество? Как Цзыдянь? – наивно уточнил Вэй Усянь.  − Вроде того.  − Лань Чжань, эти люди подчинили себе молнии! – восхищённо протянул Вэй Усянь. – Только представь, не надо каждый раз зажигать десятки свечей.       Хоть электричество и выглядело весьма удобным, Лань Ванцзи не спешил так восторгаться. Сначала их попросили разуться и вручили им открытую обувь на очень тонкой подошве – сражаться в такой было бы весьма неудобно. Всё в доме выглядело странно: тесные пространства с множеством мебели, совсем непохожей на ту, к которой они привыкли дома, окна без изысканной резьбы, но со стёклами вместо бумаги или ткани, заставленные незнакомыми предметами полки и поверхности. И очень, очень много цветов, всё слишком бестолково-яркое, как на рынке, а не в доме, где люди живут, учатся и медитируют.       Лань Ванцзи никак не мог привыкнуть и успокоиться в такой обстановке, взгляд то и дело цеплялся за что-нибудь яркое и раздражающее, а закрыть глаза означало обязательно наткнуться на какой-нибудь предмет или мебель. Всё помещение напоминало ему причудливую помесь жилого дома с лавкой торговца всяческими диковинками. Здесь не было очага для приготовления пищи, хотя часть комнаты выглядела как кухня, не было низкого столика, за которым сидят на коленях или специальных стульях, только большой и высокий стол, похожий на обеденный, с такими же высокими стульями. Лань Ванцзи хотел спросить, нет ли здесь спокойного уединённого помещения для медитации, или это можно сделать в саду, но Чжао Юэту усадила их за высокий стол и сказала подождать.       Вернулась девушка уже с книгами, и даже они выглядели необычно: из тонкой бумаги в твёрдом переплёте, как будто нерукописные – слишком уж мелкими и ровными выглядели иероглифы. На гладких обложках было два разных рисунка: на одном было изображено что-то неопределённое, чёрно-красное, похожее на изодранные и окровавленные знамёна, на втором – снова Лань Ванцзи и Вэй Усянь, уже больше похожие на взрослых мужчин, нежели на юношей, у Лань Ванцзи на этот раз не было видно золотистых глаз, а Вэй Усянь был облачён в чёрные с красным одежды.       Лань Ванцзи взял одну из книг, взглянул на иероглифы, и его сердце пропустило удар. «Основатель тёмного пути» − гласило название книги. Ему сразу же вспомнились рассуждения Вэй Ина об использовании затаённой злобы лютых мертвецов, которые тот так легкомысленно озвучивал на первом занятии.  − Это – книга про нас? – спросил Вэй Усянь, вертя второй экземпляр и с любопытством тыкая пальцем в лицо нарисованного Лань Ванцзи.  − Про тебя, − уточнила Чжао Юэту. – Ты главный герой. А Лань Ванцзи твой… э-э-э… как бы так сказать…  − Друг? – с надеждой произнёс Вэй Усянь. – Только не говори, что он станет моим врагом! Лань Чжань, неужели ты настолько меня не выносишь? Или всё дело в этом тёмном пути?  − Он твой любовный интерес, − выпалила девушка. – А ты – его.       Лань Ванцзи собрал всю свою выдержку, чтобы ничем себя не выдать, и надеясь, что, если его покрасневшие уши и заметят, то не поймут, чем это на самом деле вызвано. Но… кто и как мог узнать? Он ведь сам только недавно начал осознавать природу бушующих в нём чувств, едва разобравшись, что бесстыдные речи Вэй Ина, его случайные касания смущают – не раздражают больше, а его заигрывания с девушками в Цайи так возмущают не из-за их неприличия, а потому, что Лань Ванцзи втайне хочется, чтобы Вэй Ин ни на кого больше, кроме него, не смотрел. Хоть он и понимал, что это невозможно.       Разумеется, он ни за что бы это не озвучил. Никому, даже брату. И уж тем более самому Вэй Ину, который заигрывал со всеми хорошенькими девушками и смеялся над скучным соучеником, стремясь не то сдружиться, не то досадить и заставить сделать какую-нибудь глупость, будто отказывающий ему Лань Ванцзи был неприступной крепостью, и каждый перелом его сдержанности был для Вэй Ина личной победой. Признаться ему? Чтобы Вэй Ин ещё раз над ним посмеялся или, что хуже, перестал бы общаться совсем? Уж лучше молчать.       Но, тем не менее, в этом мире некоторые люди откуда-то знали о его чувствах и даже предположили, что Вэй Ин может ответить на них. Вот почему те девушки на улице говорили о поцелуе. Нелепость.       Вэй Усянь шокированно смотрел то на книгу, то на девушку, то на Лань Ванцзи, который изо всех сил старался сохранять каменное лицо, а потом захохотал так, что повалился со стула на пол. Книга с глухим стуком шлёпнулась на стол.       Всё, как и ожидал Лань Ванцзи. Даже над предположением, что они могут любить друг друга, Вэй Ин смеялся, и Лань Ванцзи только уверился в своём выборе молчать и при каких обстоятельствах не говорить ни слова о своих истинных чувствах.  − Ха-ха-ха-ха-ха! – продолжал заливаться смехом Вэй Усянь, колотя по полу рукой. – Ну, у тебя и шуточки, да-цзе! Я на секунду даже поверил, ха-ха-ха… Даже я бы до такого не додумался!       Слушая его громкий смех, Лань Ванцзи позволил себе мысль, что, возможно, и Чжао Юэту, и те девушки с улицы просто странно пошутили, мало ли, какой в этих местах юмор? Но Юэту сидела, подперев щёку рукой и терпеливо глядя на Вэй Ина, ожидая, пока тот устанет смеяться, и на её устах играла лёгкая улыбка. Именно с такой улыбкой Лань Сичэнь смотрел на младшего брата, когда он говорил о Вэй Ине с раздражением, словно знал и понимал больше, чем он. И Лань Ванцзи понял: она не шутила. Он посмотрел на свою версию книги, словно мог прочитать её содержимое вот так, не открывая.       Вытирая брызнувшие от смеха слёзы, Вэй Усянь с трудом вскарабкался обратно на стул, всё ещё слегка задыхаясь от остаточных смешков.  − Не надоело смеяться? – ровным голосом спросил Лань Ванцзи. На самом деле, ему было несколько обидно, что Вэй Ин действительно не воспринимает всерьёз такую чудовищную мысль, что его мог полюбить такой неинтересный человек, как он.  − А что ты так напрягаешься? Хочешь, чтобы это оказалось правдой? – фыркнул Вэй Усянь, и Лань Ванцзи внутренне обмер и заледенел, потому что именно этого он и хотел, но не смел об этом ни сказать, ни показать. – Ладно, повеселились, и хватит. Правда, отменная шутка.       Чжао Юэту продолжала смотреть на него так же снисходительно-терпеливо, и широкая улыбка сползла с лица Вэй Усяня.  − Ты же пошутила, правда? – уже не так уверенно сказал Вэй Усянь.  − Нет. Почитаешь потом – узнаешь… Правда, ты начал влюбляться только к середине истории, а это только первый том. А вот он… − девушка перевела взгляд на ещё больше окаменевшего Лань Ванцзи. – Влюбился в тебя намно-о-ого раньше. Не написано, когда точно, но по теориям читателей, скорее всего, он начал в тебя влюбляться ещё во время вашего обучения в Облачных глубинах.  − Лань Чжань, так ты уже в меня влюблён, получается? – хихикнул Вэй Усянь, подталкивая его локтем.  − Вздор! – отрезал Лань Ванцзи гневно и, как он надеялся, достаточно убедительно.       Ему ужасно хотелось убежать прочь от этого неловкого разговора и провести в уединённой медитации как минимум сутки, но он понимал, что это будет выглядеть как трусливый побег и может быть расценено как подтверждение слов Юэту. А Вэй Усянь не успокаивался:  − Лань Чжань, только посмотри на себя! Кто в нашем возрасте смущается от таких вещей? – он бесцеремонно тронул пальцем белоснежную щёку Лань Ванцзи. – И тебя лицо так и горит!  − Вздор! – повторил Лань Ванцзи, практически шипя. – И я не смущён!       Бичэнь, отставленный к стене из-за неудобного стула со спинкой, звякнул в своих ножнах, так сильно Лань Ванцзи хотелось выхватить его и начать схватку, потому что это представлялось ему единственным действенным способом замаскировать бушующие эмоции. Огромным усилием воли он сдержался, понимая, что нельзя громить чужой дом, в который их так любезно пригласили на ночлег, сцепил зубы и сжал на коленях кулаки.  − Извините. Но вы бы всё равно узнали, − развела руками Чжао Юэту.  − Значит, мы даже не живые люди, а просто какие-то несуществующие персонажи, которые по воле случая оказались в настоящем мире? Мы просто выдумка, плод чьего-то воображения? – с каким-то разочарованием произнёс Вэй Усянь. – Но всё, что мы делали, ощущалось так реально… А может, эти ваши писатели тоже умеют проходить сквозь границы миров и предсказывать будущее? Или у них бывают видения?  − Никогда об этом не думала. Возможно, потому что до сегодняшнего вечера я ни разу не встречала настоящих персонажей, − сказала Юэту. – Может быть, фантазия писателей – это какое-то прозрение, а может быть, каждый раз, как они придумывают свои сюжеты, они действительно становятся реальными и существуют в каком-то другом мире. Как-то же вы сюда попали. И вы вполне себе… настоящие. Хотите есть и спать, и на вас действует шокер. Ох, точно! Надо разогреть ужин. Можете пока начать читать.       С этими словами Чжао Юэту поднялась со стула и подошла к какому-то белому шкафу, открыла его светящееся нутро и достала оттуда какие-то полупрозрачные коробочки, потом полезла ниже, где виднелась белая изморось. Лань Ванцзи догадался, что это какой-то холодильный шкаф, отметив, что это, вероятно, очень удобно – можно надолго запасать продукты, и они не испортятся в скором времени. Также выяснилось, что здесь не готовят на открытом огне, а используют какие-то приборы, вероятно, тоже электрические.       Вэй Усянь тем временем всё-таки открыл книгу и тут же завопил:  − В каком это смысле – «Вэй Усянь умер»?! Как я могу быть главным героем этой книги, если я умер в первой же строчке? Или это история о моём героическом прошлом?  − Читай дальше, − посоветовала Юэту, не отвлекаясь от готовки.  − И почему это вообще прекрасные новости? – проворчал Вэй Усянь, возвращаясь к чтению.       И с каждым прочитанным абзацем его красивое лицо, утратившее улыбку, бледнело.       Лань Ванцзи, похолодевший уже на одном лишь его вопле «Вэй Усянь умер», открыл свой экземпляр. Да, так и есть. Предисловие «Возрождение» начиналось со слов «Вэй Усянь мёртв! Вот так прекрасные новости!». Лань Ванцзи замутило, и ему захотелось отшвырнуть проклятую книгу, словно она была ядовитой змеёй.       Конечно, он понимал, что никто не вечен, и далеко не все заклинатели способны довести своё самосовершенствование до истинного бессмертия, со временем старея и умирая; кроме того, любой заклинатель, даже очень сильный и тренированный, мог погибнуть на ночной охоте, − взять хоть родителей Вэй Усяня. Но это были разумные и рациональные мысли, а сердцем Лань Ванцзи, разумеется, желал, чтобы Вэй Ин достиг того самого бессмертия и никогда не умирал. И чтобы уж точно его гибель не стала прекрасной новостью для прочих заклинателей.       С каждой прочитанной строчкой Лань Ванцзи ощущал дурноту. Тёмный путь? Повинен в гибели собственного клана, и даже его шиди отвернулся от него и пошёл против него? Убил три, а то и пять тысяч заклинателей за одну ночь? Разве такое возможно? Да, Вэй Усянь был своевольным и уже высказывал весьма спорную точку зрения насчёт использования затаённой злобы, но даже в подобных его рассуждениях не было скверного умысла, направленного на причинение вреда живым людям, которым они, как заклинатели, обязаны были помогать. Лань Ванцзи просто не мог поверить в то, что Вэй Ин может превратиться в такого монстра, которого описывала молва в предисловии книги.       Прочитанное настолько его шокировало, что Лань Ванцзи осознал, что читает в пятый раз одни и те же слова, не в силах поверить.  − Ужин, − с каким-то виноватым лицом сказала Чжао Юэту, ставя на стол тарелки и вынуждая их оторваться от чтения.       Лань Ванцзи сразу же отложил книгу, а вот Вэй Ина ему пришлось толкнуть под локоть, настолько он увлёкся, ничего вокруг не замечая. Лань Ванцзи заметил, что, хоть Юэту и приготовила им всем одно и то же – жареный рис с грибами и овощами, − содержимое их тарелок отличалось: у Лань Ванцзи блюдо было без мяса, а у Вэй Ина – полито острым соусом. Сердце Лань Ванцзи снова сжалось, заставляя чувствовать страх и тревогу: неужели книга настолько правдива, что там даже описаны их предпочтения в еде? Значит, всё остальное там в той же степени достоверно? И Вэй Ин действительно выберет тёмный путь и погибнет?       За ужином Вэй Усянь был до невозможного молчалив. Лань Ванцзи, который несколько раз ужинал с приглашёнными учениками, прекрасно помнил, что Вэй Ин за столом оставался таким же шумным, как и всегда, невзирая на правило не разговаривать за едой. Он пропускал завтраки, потому что не мог встать достаточно рано, громко жаловался на это, на пресную и совсем не сытную еду, на то, что опять не выспался, и что все эти правила и ограничения, скорее, заставят тебя отказаться от правильного пути, нежели помогут вырасти сильным мужчиной и искусным заклинателем. При этом Лань Ванцзи также знал, что Вэй Ин частенько удирал в Цайи, чтобы поесть там «человеческой еды». Большинству адептов из других орденов рацион в Облачных глубинах действительно приходился не по душе, но так громко, как Вэй Ин, об этом никто не смел заявлять.       Лань Ванцзи вспомнил, как за одним из ужинов Вэй Ин подсел к нему и принялся надоедать глупыми вопросами, вроде: «Как так вышло, что, питаясь лишь рисом и травой, вы, Лани, вырастаете такими высокими, сильными и красивыми? Особенно ты, Лань Чжань, ты такой хорошенький и не уступаешь мне в схватках, что я почти уверен, ты втайне сам летаешь в Цайи и ешь там мясо, пока никто не видит». «Нелепость!» − ответил тогда Лань Ванцзи и попался, потому что Вэй Ин тут же рассмеялся: «Ага, велишь другим соблюдать правила, а сам же их и нарушаешь. Разговариваешь за столом, совсем испортился! Теперь я точно уверен, что ты и в еде не такой правильный». Лань Ванцзи тогда едва сдержался, чтобы не выкинуть негодного мальчишку из зала, но сейчас это воспоминание казалось далёким и даже странно-приятным, и он бы многое отдал, чтобы Вэй Ин сейчас так же болтал и смеялся, а не молчал, подавленный прочтением собственной смерти.  − Извините, − снова сказала Чжао Юэту, когда они поели. – Должно быть, ужасно читать о себе такое. Но… это ведь книга, может быть, у вас всё будет иначе.  − Ты… даже знаешь, к какой еде мы привыкли, − упавшим голосом сказал Вэй Усянь. Тоже заметил. – Что ты ещё о нас знаешь? Ну, о нас нашего возраста, там это написано?  − Лань Ванцзи поймал тебя на стене с вином в первую же твою ночь в Облачных глубинах. А в первый день обучения учитель Лань выгнал тебя с занятий за рассуждения о тёмном пути. Ты месяц переписывал правила в библиотеке под присмотром Лань Ванцзи и подсунул ему книжку с порнографическими картинками, которую тебе дал Не Хуайсан. Вы нашли бездонный омут в озере Билин. Потом вы снова сцепились, и вас обоих наказали. А ещё ты подарил Лань Ванцзи кроликов, − перечислила девушка.       Она всё знает, с ужасом подумал Лань Ванцзи. И понадеялся, что там не написано, куда он дел легкомысленный портрет с цветком в волосах, нарисованный Вэй Ином в библиотеке, и что он сохранил кроликов, иначе Вэй Ин точно спросит, не сделал ли он так и в реальности. Ведь потом он мог спросить, почему Лань Ванцзи оставил себе его подарки, а не выбросил, возмущённый его бесцеремонностью, и догадаться, что не только «книжный» Лань Ванцзи в него влюблён. И вот тогда… всё действительно пойдёт не так, как в книге, потому что Вэй Ин точно не захочет с ним общаться после этого.  − Это ведь всё… на самом деле было, − прошептал Вэй Усянь и как-то отчаянно посмотрел на Лань Ванцзи, изо всех сил сохраняющего бесстрастный вид. – Значит, и остальное тоже случится, если мы вернёмся.  − Этого я не знаю, − сказала Юэту. – Может быть, что-то будет иначе. Особенно теперь, когда вы узнаете обо всём. Вы ведь ещё юноши, и большинство из описанных вещей ещё не случились. Давайте… давайте я вам лучше покажу дом, ванную и комнату, где вы будете спать? Здесь много вещей, к которым вы точно не привыкли.       Уловка сработала: Вэй Усянь тут же с любопытством принялся всё разглядывать, видимо, не очень-то желая сидеть и предаваться тягостным думам о событиях, которые ещё не произошли. Юэту показала им холодильник, попросила без неё не пользоваться плитой для приготовления пищи, объяснила, где включается электрическое освещение комнат, и как пользоваться водопроводом. Отвлекаясь вместе с Вэй Ином, Лань Ванцзи признал, что во многом этот мир весьма удобен, например, тем, что не надо было самим приносить и нагревать воду, следить за тем, чтобы зажжённые свечи не начали пожар, покупать продукты каждый день, ведь благодаря холодильнику можно было хранить их долгое время. Наверное, в каждом мире были свои плюсы и минусы: в их родных местах не надо было беспокоиться о том, где достать деньги, а люди одевались приличнее и не пытались напасть на заклинателей, зато здесь был намного лучше устроен быт.       После экскурсии по кухне и ванной комнате Юэту отвела их наверх, в мансарду. Небольшая комната пестрила яркими листовками, маленькое окошко наполовину скрывала складная занавесь, письменный стол был непривычно высоким, и вместо чернил и кистей для каллиграфии на нём стояло ещё какое-то электронное устройство, в углу спрятался какой-то незнакомый музыкальный инструмент.  − Это комната моего старшего брата, − сказала Юэту. – Гэгэ учится в другом городе, поэтому здесь немного пыльно, но я могу прибраться завтра.  − Твой брат – музыкант? – поинтересовался Лань Ванцзи, касаясь пальцами грифа с закреплёнными на нём струнами.  − Да. Это его старая акустическая гитара. Ты можешь попробовать поиграть, если хочешь, это, конечно, не гуцинь, но тоже щипковый инструмент.       Пока Лань Ванцзи с интересом разглядывал гитару, а Вэй Усянь – листовки, Юэту открыла шкаф, достала одеяла, полотенца и какую-то одежду. Лань Ванцзи вздохнул. По всей видимости, им придётся переодеться в местные наряды, иначе к ним на улице так и будут подходить и называть их косплеерами, изображающими их самих. Вэй Усяню должно было быть проще: юньмэнские ученические одежды были не такими многослойными и закрытыми, как в Гусу, из-за более влажного и жаркого климата, а вот Лань Ванцзи...  − Вот это лучше носить дома и спать в этом, − объяснила им Юэту, выкладывая на кровать две пары штанов – серые и тёмно-синие, − и что-то, формой напоминающее нижний слой одежды. – А это на улице. Это джинсы. Такая… м-м-м… ткань, плотная и удобная. А это футболки и старые рубашки брата. Он, правда, пониже вас, так что штаны могут быть коротковаты… Сейчас в Сучжоу довольно тепло, но через неделю обещали дожди, я потом найду верхнюю одежду на такую погоду, хорошо?  − В вашем мире все одеваются так… открыто? – с любопытством спросил Вэй Усянь, разглядывая те самые джинсы, слишком узкие и наверняка облегающие.  − Это ещё очень закрытая одежда, − сказала Юэту, и им сразу вспомнились девушки в коротких юбках на улицах. – В жару мужчины ходят с полностью открытыми руками и плечами и в шортах – брюках до колена. А девушки носят одежду ещё короче.  − Какая распущенность! – тихо пробормотал Лань Ванцзи, не сдержавшись. И ему придётся это носить? Эти футболки с очень коротким рукавом? Штаны без верхней накидки, скрывающей ноги, будто он простой рыбак, а не адепт самого благочестивого ордена? И… ходить в этом перед Вэй Ином?       Вэй Усянь, будто догадавшись, что о нём думают, ухмыльнулся:  − Жаль, ты не успел приехать в Юньмэн, Лань Чжань. Наше лето стало бы настоящим испытанием и оскорблением твоего невинного, благопристойного взора, ведь мы в жару, купаясь в озёрах, частенько остаёмся даже без нижних одежд, в одних штанах.       Лань Ванцзи вспомнил стройное, поджарое тело Вэй Ина, когда тот влез в холодный источник в Облачных глубинах, его обжигающе горячую кожу под рукой, смуглее его собственной, и поспешно отвернулся, надеясь, что ничем не выдал своего смущения. А Вэй Ин не умолкал:  − Ты всё время велишь мне соблюдать правила в Облачных глубинах, так что я бы тоже тебе велел кое-что. Например, раздеться, чтобы ты не страдал от жары в своих трёх тысячах слоях одежды и тоже немного загорел. Ты такой бледный, и это красиво, но загар бы тебе тоже пришёлся к лицу, я уверен.  − Вздор, − уже по привычке ответил Лань Ванцзи. Он бы предпочёл свариться заживо в своём ханьфу, чем прилюдно оголяться, да ещё и перед Вэй Ином. Ему было неловко даже в источнике, предназначенном не столько для омовения, сколько для успокоения разума и укрепления духа, где вообще не должно было возникать неподобающих мыслей, а уж обнажаться, чтобы позагорать и подурачиться, уж точно было в высшей степени неприлично. Ему стало стыдно: они ведь оба мужчины, почему у него вообще появляются такие мысли?  − И есть ещё небольшая проблема: кровать всего одна, − со вздохом сказала Чжао Юэту. – Так что вам придётся решить, кто будет на ней спать. Есть ещё спальник для походов или ночёвок, в нём можно спать на полу.       Лань Ванцзи принял из её рук свёрток и благодарно кивнул. Хорошо ещё, что в контексте того, что она рассказала про книгу, им не предложили ночевать в одной постели.  − Ну, всё, не буду мешать вам осваиваться! – бодро проговорила девушка. – Я лягу в одиннадцать, так что, если что-то ещё понадобится, я на втором этаже.       С этими словами она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь, оставляя их вдвоём в неловкой тишине. Вэй Усянь всё ещё прижимал к себе злосчастную книгу, Лань Ванцзи держал и книгу, и спальник. И оба молчали, осознавая, что они – герои книги о заклинателях, в которой они обрезанные рукава, и сейчас им предстояло ночевать вдвоём в одной маленькой комнате, в которой была лишь одна кровать и не было даже ширмы.  − Кхм, − Вэй Усянь кашлянул, решившись первым нарушить тишину. – Лань Чжань, давай сюда этот… спальник. Ты ляг на кровать, а я посплю на полу.  − Нет, − отказался Лань Ванцзи.  − Что – нет? Лань Чжань, ты наверняка всю жизнь спал только на кровати. Мне привычней, я провёл детство на улице и часто спал на голой земле даже без куска ткани, которой можно было бы укрыться.  − Именно поэтому ты и должен спать на кровати, − возразил Лань Ванцзи.  − Почему? Потому что у меня было тяжёлое детство? Не надо меня жалеть, Лань Чжань, это в прошлом, − пробормотал Вэй Усянь. – Тем более, я сплю, как убитый, и всё равно не замечу разницы.  − Тогда почему ты уступаешь мне кровать? Раз я второй нефрит, значит, я изнеженный и не могу спать на полу? – холодно спросил Лань Ванцзи.  − Да ладно тебе. У тебя так много людей, кто готов позаботиться о твоём комфорте? – улыбнулся Вэй Усянь. – Мне правда нетрудно. Я с радостью уступлю тебе кровать, мы же почти приятели!  − Мы не приятели.  − Ох, опять ты за своё! Почему ты всё время мне отказываешь? – пробурчал Вэй Усянь чуть обиженно, дуя щёки, как маленький ребёнок. – Ты всегда такой упрямый? Хорошо, хорошо. Тогда я знаю вариант, который будет удобен нам обоим, − он шагнул ближе, слишком близко, вынуждая Лань Ванцзи чуть отступить; на его ярких губах играла озорная улыбка, не предвещающая ничего хорошего. – Мы просто ляжем на одну кровать. Она, конечно, не настолько широкая, зато нам будет тепло вдвоём.  − Бесстыдник! – отшатнулся Лань Ванцзи, схватил выданную ему одежду и полотенце, не выпуская спальник из рук, и поспешно ретировался в ванную комнату под громкий язвительный смех Вэй Усяня.       Там он заперся, бросил всё, что было у него в руках, на предмет, названный стиральной машиной, и воззрился на своё отражение в зеркале. Ему казалось, что у него пылает всё лицо, но на самом деле окрасились только кончики ушей, да глаза блестели чуть лихорадочно, покраснев в самых уголках. Лань Ванцзи понадеялся, что по этим признакам нельзя было определить природу его смятения, и Вэй Ин решил, что просто смутил своего неискушённого и правильного соученика бесстыдными речами.       Ночевать с Вэй Ином в одной постели… Это бы стало невыносимо сложным испытанием для выдержки Лань Ванцзи, и он не был уверен, что смог бы с честью его преодолеть.       Чтобы немного успокоиться, Лань Ванцзи сначала просто умылся холодной водой, а потом принял быстрый ледяной душ. Чжао Юэту достаточно подробно объяснила им, как пользоваться водопроводом, и никаких проблем не возникло. Душ был сомнительной заменой холодному источнику в Облачных глубинах, но немного помог, и заодно он смыл, как ему показалось, налипшую пыль и неприятный запах, наполнявший воздух на улицах.       Потом Лань Ванцзи, вздохнув, всё-таки надел выданную ему одежду. Ткань казалась грубоватой, но не слишком, серые штаны, к счастью, были достаточно свободными, чтобы не облегать ноги, а вот белая футболка мало того, что открывала руки почти полностью и совсем не закрывала бёдра, так ещё и сидела практически впритык, облепляя мускулы. Он чувствовал себя неприятно разодетым, практически обнажённым. Нижние одежды в Гусу были свободными и закрытыми, обязательно с длинным рукавом. А это… бесстыдство. А ведь это всего лишь домашние одежды, но люди в этом мире одеваются подобным образом и на улицу, и им с Вэй Ином придётся одеваться так каждый день, если они здесь задержатся.       Испытывая крайнюю неловкость, Лань Ванцзи снял лобную ленту, распустил и расчесал волосы, взял вещи и вернулся в мансардную комнату. Вэй Усянь развалился на полу, уткнувшись в книгу – редкое зрелище, если вспомнить, с какой видимой неохотой он читал священные трактаты на занятиях. Услышав шаги, он поднял голову и широко открыл рот, уставившись на вошедшего. Лань Ванцзи почувствовал себя ещё более неловко.  − Ого, − выдохнул Вэй Усянь спустя полминуты молчания. – Лань Чжань, тебе такое и впрямь очень к лицу!  − Прекрати эти глупости, − нахмурился Лань Ванцзи. – И иди мыться.  − Пф, − фыркнул Вэй Усянь, перекатываясь на спину и глядя на него из этого перевёрнутого положения. – Это не глупости, это факты. Ты хорошенький, я с самого начала это говорю, с нашей самой первой встречи под луной.       Лань Ванцзи предпочёл не отвечать на это. Ни один юноша или мужчина не стал бы вот так открыто говорить другому, что он хорошенький, и Вэй Ин просто дурачился, а вовсе не пытался сделать комплимент его внешности. Вэй Усянь повалялся так, ожидая реакции, но, не дождавшись, надул щёки и перекатился обратно.  − Какой же ты скучный. В наказание за это ты должен отдать мне спальник, − заявил он.  − Нет, − в который раз повторил Лань Ванцзи.  − Хорошо, тогда давай сегодня ты будешь в нём спать, а завтра я, идёт? – предложил Вэй Усянь. – Это будет справедливо, так?  − Так, − нехотя признал Лань Ванцзи, несколько удивлённый предложенным компромиссом.       Мгновенно успокоившись, Вэй Усянь тут же схватил свою одежду с полотенцем и отправился в ванную. Лань Ванцзи расстелил спальник и спустился на второй этаж, постучался в дверь с цветными плакатами.  − Прошу прощения за беспокойство, − извинился Лань Ванцзи. – Куда можно положить грязную одежду?  − О, точно, я забыла сказать. Оставь тут пока, в ванной есть корзина для грязного белья, я закину, когда твой соученик выйдет, и постираю потом.  − Не стоит. Я сам.  − Ты разве умеешь стирать? – девушка лукаво склонила голову.  − …Нет, − признал Лань Ванцзи.       Как один из двух высокородных наследников именитого клана, он никогда не занимался ни готовкой, ни стиркой, ни уборкой, вернее, вещи и свитки он убирал сам, но перестилать постели и мыть полы входило в остальные обязанности слуг. Сам Лань Ванцзи никогда не приближался ни к кухне, ни к прачечной; его брат, насколько он знал, тоже. Лань Ванцзи вдруг задумался: а Вэй Ин умеет делать всё это? Те адепты, что не соблюдали правило «Запрещено говорить о других за их спиной», нередко судачили, как так вышло, что жалкий сын слуги, побиравшийся в детстве на улице, стал первым учеником клана Юньмэн Цзян. Приходилось ли Вэй Ину, как сыну слуги, готовить и убирать, или глава ордена Цзян Фэнмянь избавил его от таких обязанностей, как сына друга, заботу о котором он взял на себя?  − Потом научу, − усмехнулась Юэту, забирая белые одежды.  − Спасибо. Прошу простить нас за то, что мы доставляем столько хлопот.  − Не стоит. Я же сама вас пригласила, вы мои гости, − напомнила Юэту. – Я бы, наверное, была в шоке, оказавшись в вашем мире, хоть и знакома с ним по книгам, и вряд ли сумела бы выжить, если бы мне никто не помог. А вам ещё сложнее.  − Спасибо, − повторил Лань Ванцзи, поклонившись девушке, и вернулся на чердак.       Там он расстелил спальник, кое-как разобрался, как расстёгивается его странная застёжка, провёл небольшую вечернюю медитацию, которая после такого невообразимо беспокойного дня была просто необходима, и успел прочитать первые несколько глав. К его огромному облегчению, в книге Вэй Усянь всё-таки возвращался к жизни, хоть и нестандартным способом, не через обычное перерождение.       Это немного успокаивало Лань Ванцзи, и он читал, пока не появился Вэй Ин, который провёл в ванной, наверное, не меньше полутора часов. Лань Ванцзи посмотрел на него и тут же со стыдом отвернулся.  − Ай-я, Лань Чжань, ты ведь уже видел меня нагим в источнике, неужели твой невинный взор до сих пор оскорбляет даже моё полураздетое тело? – немедленно засмеялся Вэй Усянь.       Лань Ванцзи предпочёл оставить вопрос без ответа и сделать вид, что он очень увлечён чтением. Его совсем не оскорблял вид длинных босых ног в свободных тёмно-синих штанах, жилистых рук, открытых короткими рукавами чёрной футболки, и стройного торса, тонкую талию которого не скрывала болтающаяся ткань: хозяин одежды, видимо, имел телосложение Лань Ванцзи, а Вэй Ин был более худым, поэтому футболка висела на нём свободнее. Его не оскорбляли длинные влажные волосы цвета вороного крыла, впервые распущенные, а не стянутые алой лентой в высокий небрежный хвост; мокрые пряди липли к щекам и шее, чёрными змейками устремляясь под ворот футболки. Его не оскорбляла покрасневшая распаренная кожа, – Лань Ванцзи был уверен, если зайти сейчас в ванную, там будет настоящая баня от долгого мытья в горячей воде, − и мягкий блеск серых глаз. Лань Ванцзи просто боялся, что, если он продолжит смотреть на Вэй Ина хоть ещё несколько мгновений, то обязательно выдаст себя своим неприкрытым восхищением.       Вэй Усянь же просто плюхнулся на кровать, промокая волосы полотенцем, и заговорил:  − Удивительно, что нам кто-то захотел помочь. Это после шокеров-то… − он неосознанно потёр грудь.  − Сильно болит? – осведомился Лань Ванцзи, глядя на него поверх книжных страниц.  − Что? Нет, конечно, просто слегка саднит, − фыркнул Вэй Усянь, растягиваясь на кровати и открывая книгу. – Честно говоря, я больше испугался. Очень неприятно, когда совсем не можешь пошевелиться. А если бы рядом были тёмные твари? Я бы даже подняться не смог, не говоря о том, чтобы взять в руки меч.       Лань Ванцзи понимающе прикрыл глаза: описанное состояние действительно было крайне неприятным. Конечно, они оба, как заклинатели, терпеть не могли быть беспомощными, причём настолько, что одному приходилось нести другого.       За окном давно сгустилась непроглядная тьма, приближая время отхода ко сну, и Лань Ванцзи отложил книгу, выключил верхний свет и лёг. По всей видимости, Вэй Усянь даже после пережитого не собирался изменять привычке засыпать за полночь, только включил светильник над кроватью, чтобы было удобнее читать. Лань Ванцзи надеялся, что он хотя бы не будет шуметь и мешать спать, поэтому закрыл глаза. Через несколько минут Вэй Усянь позвал его:  − Лань Чжань? Как думаешь, мы сумеем вернуться домой?       Его непривычно тихий и серьёзный голос, лишённый обычных озорных ноток, так сбил Лань Ванцзи с толку, что он не смог ничего сказать на вопрос, ответа на который не знал и сам.       Смогут ли они вернуться, если портал, сквозь который они прошли, исчез в ту же секунду? Появится ли он снова, и когда? Найдут ли они другой, и не забросит ли их в какой-нибудь другой, ещё более безумный мир вместо родных краёв? И, если нет, смогут ли они прожить в этом мире?       Лань Ванцзи не мог дать ответа на эти вопросы и провалился в сон, полный тревог.