Best of both worlds

— Нравится, не нравится — терпи, моя красавица! — хихикал Феликс, закидывая руку на плечо мрачного до чëртиков Хёнджина. Он, увы, так и не смог справиться с новым статусом, который, как ему казалось, скоро появится даже в его вики-анкете. — Вот вам и «брейкинг ньюс»… — бормотал Хван, и без того озлобленный на весь мир. А Феликсу только повод дай — он как тут, новый Петрушка веселит честной народ! Ну как «народ» — подтрунить над другом — вот это мы всегда рады! — Ты воспринимаешь мои шутки слишком серьёзно, Хёнджин, — Феликс в кои-то веки отпустил уже помятую рубашку друга и просто продолжил идти рядом, — Расслабься, честно. Ты даже до гея не дотягиваешь. — Ой, ну спасибо, удружил, называется! — обиженно, сам того не осознавая, съязвил Хёнджин. Возможно, Ликс немного перегнул палку в шутках, но он и сам это понял. — Извини. Не думал, что это тебя заденет, — неловко улыбнулся юноша спустя пару минут томительного, но такого нужного молчания. В ином случае Хёнджин мог бы даже обидеться, развернуться и уйти домой, так и не побывав в новой квартире Чанбина, куда они и держат путь. Эх, а ведь тот так ждёт Хвана, да и остальных у себя в новом доме! Как же он был рад, когда узнал, что все смогут заявиться на новоселье! — Я не буду больше так шутить, правда. — Ли перевëл взгляд в пол от искреннего раскаивания. — Да даже не в этом дело, — вздохнул Хёнджин, чересчур печально для сложившейся ситуации. — Я чего-то на нервах после этого шоу, — Феликс легко коснулся его руки, словно бы приободряя. Хëнджин благодарно улыбнулся, — Не понимаю, зачем людям надо так всё опошлять! Серьëзно, зачем?! — Это — часть твоей фанбазы, как бы удручающе это не звучало, — уголки губ Ликса едва дëрнулись вверх, но в глазах всё так же сквозило то извиняющееся выражение. — Неужели в твоём мире люди не сводят тебя с кем-нибудь? — Не поверишь, с тобой же и сватают… — проговорил Хёнджин, не сдерживая откровенного хохота от приглушённого ироничного смеха Феликса, — Да и не только с тобой. В моëм мире же вся наша компания — это отдельная музыкальная группа. Ну вот… каждого друг с другом и сводят. — Ни-че-го себе… — удивлённо протянул Ли, почëсывая голову. — Это ж сколько пар… Как у людей на такое совести хватает? — Вообще многие из них не делают это на полном серьëзе. Для них это скорее… хобби? Им нравится, как кто-то из нас — допустим, я и ты — смотрится друг с другом, и они создают какой-то контент на основе этого… шипа? — неуверенно спросил в пустоту Хёнджин. В этом сленге он мало чего понимал, слышал о пейрингах, шиппинге и прочих прелестях фандомов только понаслышке. — В общем, представляют они нас вместе, рисуют картинки, пишут всякие… Истории… Их, вроде, фанфиками называют. — Я бы почитал такое, — усмехнулся Ликс. — Ага, молчал бы лучше. Знаешь, о чем там вообще пишут?! — О чëм? — безразлично спросил Ликс. Хёнджин наклонился к уху и прошептал ему то, что на людях как-то говорить не принято, а когда вернулся в прежнее положение, обнаружил Ликса со смесью непередаваемых эмоций на лице. — …Ты это серьëзно сейчас? — Ага. Самые пикантные истории про Хана и Минхо. — Ну это неудивительно, они те ещё геюги! — воскликнул Ликс, а потом, поймав на себе осуждающий взгляд Хёнджина, добавил: — Но всё равно… Фу! Парни звучно рассмеялись. Кто-то, проходя мимо них на улице, недоумëнно оглянулся на них и, решив, что они придурки, пошёл дальше. — О боже, да! — оправившись от смеха, хрипло проговорил Хван. — Ты тоже замечаешь, что они слишком близки? — резво подхватил тему Ли. — В моем мире они едят вместе. Исключительно вместе. — подчеркнул Хван слово «исключительно». — Иногда у меня ощущение, что спят и моются они тоже вдвоём. — Джинни, я тебе больше скажу, они вместе мылись в душе у меня дома, потому что «не хотели занимать моё время и увеличивать счёт за воду»… — Меня гораздо больше смущает вопрос, что они делали у тебя дома… И почему вообще у тебя?.. — Фу, извращуга. Я к этому не причастен! — Феликс, словно произнося клятву, одну руку положил на сердце, а кулак другой руки поднял перед собой — Воду у них отключили просто. А у меня — нет. Что ж, ну… мыться вместе они уж точно не стесняются. — Ага… — протянул юноша задумчиво, представляя сцену совместного принятия душа Хана и Минхо. Далеко не детское зрелище… — О, мы почти пришли, — сменил тему Хван, смотря по картам на телефоне местоположение. Кажется, за последнее время Чанбин неплохо поднялся в деньгах, ведь иного объяснения того, почему его квартира находится в «зеркальной» многоэтажке, найти было нельзя. Феликс присвистнул, пытаясь сосчитать этажи, но уже после двадцатого он бросил это дело. — На каком там этаже он обитает? — На пятнадцатом, кажется… — с паузой ответил Хван, все ещё заворожённый высотой небоскрëба. Он, конечно, был поп-звездой, но даже у него не было апартаментов в настолько элитном районе. — Боже, пусть там будет работать лифт! — совсем не в шутку взмолился Феликс, набирая код нужной квартиры на домофоне. К счастью, лифт работал исправно, сломался б, скорее всего, ещë нескоро, если вообще он планировал ломаться. Внутри было чисто и опрятно — мечта любого человека, привыкшего к безобразным подъездам, в лифтах которых нередко можно найти новую форму жизни. В принципе, Ликс обрадовался бы и знакомству с гомункулом, лишь бы не идти на пятнадцатый этаж на своих двух. Увы, ни одно одноклеточное не пристало к Ли, и он не сумел обзавестись новыми лифтовыми друзьями. Зато другие, далеко не одноклеточные — если только не брать в расчёт мозг — уже ждали его и Хёнджина в квартире. — Какие люди! — протянул на входе Хан и обнялся с каждым по очереди, сильно похлопывая тех по спине. — Джинни, ощущение, что сто лет не виделись! — Я тебя тоже рад видеть, Хан, — тепло улыбнулся Хван, принимая объятия друга. — Добро пожаловать! — Чанбин вместе с Чаном вышли, улыбаясь, и, следуя примеру Хана, обнялись с прибывшими. — Кстати, вы заметили, где вообще теперь живет Чанбин?! — энергично заметил Хан, прыгая за спиной высокого Бан Чана. — Да, Чанбин, ты где это так заработал? — удивлённо-восхищëнно проговорил Феликс, начиная осматривать новые хоромы своего друга. Здесь даже уже был сделан ремонт, однако несколько коробок с вещами всë-таки валялись на входе. — Небось, морских моржей начал разводить! — выкрикнул Джисон и в тот же миг стрелой влетел в другую комнату, пока разъярённый Чанбин, перед этим недоумëнно моргнувший пару раз и только потом понявший шутку, не закричал ему вслед. — Моржей?! Я тебе покажу! Двекки на девяносто девять процентов кролик и на один — свинка, а не морж! Все присутствующие в комнате покатились со смеху. А дело всё было в одной старой выходке Хана и Бан Чана, о которой нередко любил шутить Джисон. Чанбин в своё время увлекался спортом даже сильнее, чем сейчас, и однажды на затяжные соревнования мама парня подарила ему мягкую игрушку. Это была зверушка, то ли кролик, то ли свинка, а самым главным было то, что её мама Чанбина сшила своими руками. Того это безумно растрогало, и он тут же дал свинокролику имя Двекки. Игрушка и впрямь была милая, но когда Бан Чан и Джисон услышали от Чанбина, что это «на девяносто девять процентов кролик и на один процент свинка», они чуть на месте не померли. Да, Чанбин немного ошибся с пропорциями, и скорее Двекки был как раз таки свинкой на девяносто девять процентов: игрушка была полностью розовой и имела много свиноподобных конечностей. Смех друзей тогда не обидел Чанбина, но он продолжил настаивать на своём. И тогда Хан и Чан спродюсировали песню, которую исполнили перед всем классом на их выпускном. Они, искренне поблагодарив всех своих друзей за поддержку, а в особенности Чанбина, сказали, что у них есть сюрприз для Бинни. На большой доске под шёпот класса они вывели презентацию. В медленном слайдшоу фотографии Чанбина, иногда красивые, иногда смешно отфотошопленные, иногда сами по себе забавные, меняли друг друга с очень странными и неуклюжими переходами. На фоне играла музыка, на середину сцены вышли Банчан и Джисон с серьëзными лицами (как у них удалось не засмеяться — это просто главный вопрос этого шоу!) и начали петь душераздирающую песню под названием «Нет жизни без Чанбина». С видом страдальцев и самых искренних фанатов Чанбина, Хан и Чан с невероятнейшей экспрессией читали реп и пропевали строки. Кажется, Чанбин в тот момент даже расплакался, но одного он простить не смог… Хан в своём куплете сказал, что Двекки похож на моржа. Это было ударом ниже пояса для Бинни. Сначала он всерьёз обиделся и ждал, пока все присутствующие закончат смеяться, однако уже через минуту и он не смог сдержать улыбки и закрыл лицо руками, утопая в беззвучном смехе-плаче. Чанбин поблагодарил друзей за такую душевную песню, но не преминул возможностью и сказал, что Двекки, вообще-то, не морж и даже издали на него не смахивает! С тех пор и пошли шутки о морже и свинокролике Чанбина. Они уже давно не обижали парня, но, когда он слышал нечто подобное из уст Хана, его лицо принимало выражение а-ля «ты идиот?» и Бинни становился чуть ли не в стойку. Конечно, это было неправильно, но за игрушку, подаренную матерью, можно было и подраться! — Пока Чанбин отстаивает честь своего свинокролика, давайте я вас проведу в ванную. — улыбнулся Чан. Феликс и Хван пошли следом за ним. Квартира пусть и не была королевских масштабов, но оказалась достаточно просторной для того, чтобы поместить в себе аж восемь ребят. Незамысловатый ремонт, сделанный просто, но со вкусом в стиле модерн, радовал глаз. Ванная комната и туалет нашлись прямо у входа, а далее коридорчик разветвлялся: первая «тропка» вела вперёд, к внушительных размеров залу, внутри которого ещё и находилась небольшая дверь, ведущая в кладовку. Вторая «тропка» вела к кухне и спальне. В зале Чанбин и Джисон в настоящий момент валяли дурака, катаясь по большому круглому махровому ковру и корча из себя звёзд армрестлинга, а Сынмин, сидящий выше их на диване, с неподдельным интересом наблюдал за происходящим. В его руках ходил ходуном тот самый «свинозаяц», который сейчас имитировал фанатов на стадионах — игрушка тоненьким голосом восклицала: «Чанбин!» — в перерывах между приступами смеха Сынмина, ведь он был её голосом. Когда в зал зашли Бан Чан, Ликс и Хёнджин, он отвлёкся от перекати-поле на полу и помахал пришедшим ладонью. — Хорош валяться, — сухо распорядился Бан Чан и попытался разнять парочку. Ругались они в шутку, но уже не первый раз случалось и такое, что драки превращались в нечто гораздо более серьёзное. Бан Чан, как самый старший и ответственный, брал на себя роль святого отца, несущего заповеди. Одна из них — «не дери ты своего друга ближнего!» — сейчас и понадобилась ему, чтобы привнести гармонию и правосудие в этот дом. — Где там Минхо?! — А, он еду готовит. — ответил Сынмин, помогая Хану заползти на диван. — На кухне он. — Помогу ему! — резво метнулся Феликс в указанном направлении. — А где Чонин? — спросил Хёнджин, оглядываясь по сторонам в поисках младшего. — Он скоро подойдёт. Его мама сначала не отпустила, сказала, мол, «набухается ещё — а мне его домой тащить, лошадину!» — передразнил Чанбин, который, несмотря на всю свою любовь к спорту, и на спиртные напитки был горазд. — Но он придёт, не волнуйся, — уверил того Бан Чан, похлопав Хвана по плечу, — Я поклялся матери, что пить мы не будем. И вообще, у нас светская, культурная компания… Да, Чанбин? — А я-то что?! — обиженно нахмурился Бинни, — как будто это я тогда его позвал пробовать пятнадцать энергетиков! — А я и не говорю ничего. Просто ты в нашей компании пьёшь больше всех. — Говоришь так, будто я алкоголик! Я спортсмен, вообще-то, не забывай! Во, гля, какие мышцы! — Чанбин с гордостью показал свои бицепсы и довольно улыбнулся. В этот момент он напоминал кота, пухленького, здорового и счастливого кота в совершенном расцвете сил. — Чанбин, у тебя другого фартука нет? Это что за розовое недоразумение? Все обернулись в сторону звука, когда там не преминул показаться недовольный, с крупинками риса на носу Минхо, упиравший руки в боки. И да, то самое «розовое недоразумение», конечно же, было на нëм, и в этом наряде розовой розы он выглядел как… Розовая роза. Чанбин прыснул сó смеху, но тут же закрыл себе рот под грозный зырк Ли. — Признаюсь честно, брат, в нëм ты выглядишь даже мужественнее меня, — произнёс Чанбин, владелец злополучного фартука. Его лицо выражало серьёзность, однако мускулы были напряжены: Бинни еле держался, чтобы не рассмеяться. — Очень смешно, — Минхо развязал фартук и эффектно швырнул его прямо в лицо Чанбину, отойдя в сторону. В проёме показался Феликс с подносом, на котором красовалось несколько аккуратных роллов. Хёнджин тут же загорелся, — ведь роллы были его любимый едой — а Бан Чан с тайным удовольствием наблюдал за его реакцией. Только ради него он попросил Минхо помучаться с роллами, только ради Хвана. — Сейчас ещё принесу! — положив всё на стеклянный столик у окна, скороговоркой выговорил Феликс и убежал за второй порцией. В этот момент позвонили в домофон. — Ну наконец-то! — подняв руки к небесам, Минхо подошёл к двери и снял трубку, тем самым открывая последнему гостю вход в подъезд. И наконец, когда вся еда была приготовлена и поставлена на стол, а Чонин наконец-таки зашёл в квартиру с тортиком и газировкой, началась и вечеринка. Сначала, конечно же, все уселись за небольшой столик, который явно не был рассчитан на восемь человек. Они быстро съели за разговорами половину приготовленного и сделали перерыв, а потом Чанбин предложил поиграть в какую-нибудь онлайн-игру или приставку. Все с радостью поддержали эту идею: создали совместный сервер, помогли не ведающим в компьютерном мастерстве зайти на него и… Чуть не рассорились, когда у кого-то что-то шло не так. Онлайн игры и кооперативы — это самый лучший способ проверить, как долго ваш друг сможет вас вытерпеть — и когда в очередной игре про пение и танцы Хван и Хан чуть ли не с кулаками на друг друга полезли, Бан Чан предложил сыграть в «Монополию». И началась анархия! Бан Чану с самого начала не везло, и он в первый же раз угодил в тюрьму. А через пять минут всë, что только ему причиталось, заняли фишки его друзей, и поминутно приходилось платить каждому. В конце концов Бан Чан, лишëнный прибыли и обделённый средствами к существованию, сидел с грустным видом и статусом «банкрот», пока семь великих магнатов «Монополии» боролись за каждые десять нарисованных тысяч. Когда проигрался и Чанбин, он тут же предложил сыграть в «Уно». Кто может пострадать в совершенно безобидной карточной игре, к тому же детской, с возрастным ограничением 0+? А оказалось, что кто-то может. Когда Бан Чан — очевидно, главная звезда этого вечера — и Феликс остались один на один друг с другом, началась жестокая схватка за предпоследнее место. Феликс яростно боролся, остервенело подкидывал карты Чану, с хитрым лицом наблюдал за реакцией того, но… Бан Чану повезло больше: последние три карты «+4» победили единицы, четверки и «+2», которыми обладал Феликс. Обескураженный, побеждённый, но не сломленный Феликс демонстративно взял двенадцать последних карт а потом откинулся с громким кличем, раскидав игру по полу. Хёнджин безуспешно утешал его, со смехом похлопывая по плечу и обнимая; Бан Чан тоже не помог ситуации своим «в следующий раз повезет»… Вечерело. Парни уже успокоились и решили провести время менее экспрессивно, а именно — посмотреть что-нибудь. — Стойте… А сегодня же у Сэма выходит новый клип? — спросил Чан, пока Чанбин искал в поисковике фильм, который они могли бы вместе посмотреть. — Точно! Давайте сначала его глянем! — Хан резко, но не слишком сильно ударил по плечу Чанбина с пультом в руке и не успокоился даже тогда, когда тот угрожающе обернулся на него. Чанбину пришлось заходить на телевизоре в «Ютуб», чтобы найти нужный клип, но это не оказалось таким уж долгим занятием: он был самым первым в чартах во вкладке «музыка». Все посмотрели на яркую, красивую обложку и удивились, что всего за пару часов, в которые клип уже существовал, набралось аж четыре миллиона просмотра. — А ты не посмотрел, — пожурил Феликса Сынмин и ткнул его пальцем в щеку. — Сколько раз потом будешь пересматривать дома? — Я изменился и вырос, — высокомерно промолвил Феликс, но все лишь улыбнулись. Каждый знал о том, как сильно тот фанател по Сэму. И только Хван теперь знал, что эта любовь теперь не так широка, как прежде. И от этого он испытывал двоякие эмоции. — Больше не желаешь провести с ним всю вечность? Это что, в августе снег пойдёт? — выгнул бровь Минхо. — Да ладно, ребят. Правда. Я просто… Понял кое-что. И мне кажется, что порой я вёл себя слишком фанатично. — Стой, это же тебе тогда Сэм на выступлении подарил колье? — вспомнил Чонин, подскакивая с места, — Теперь неудивительно, что ты так спокоен! — Ой, да ну вас! — обиделся Феликс, а Бан Чан обнял его, не дав уйти в другую комнату. — Прости, ты же знаешь, мы шутки шутим. На этом и был найден компромисс. Чанбин нажал на кнопку, и пошла тихая музыка, сопровождаемая яркой картинкой. Сам Хван тоже смотрел с искренним увлечением, ведь до сих пор не видел этот клип и даже забыл о нем. Моменты со съёмок всплывали в его сознании — и было так приятно видеть, что все труды были приложены не зря! Работа гримёров, монтажеров, съëмочной группы — и, конечно же, их с Ханной — была проделана колоссальная, и поэтому было так важно увидеть то, что они создали. Сердцу было тепло от осознания того, что они могут сделать что-то воистину прекрасное, завораживающее и любимое многими. Хван оторвался от просмотра и украдкой посмотрел на Феликса. В его глазах отражался экран и… и восхищение, любовь, восторг и радость. Улыбка, незаметная, едва зарождающаяся, маячила на его губах, ресницы подëргивались, веснушчатые щёки незаметно втягивались от предвкушения и наслаждения. Феликс был чудесен в этот момент, и Хвану даже показалось, что он напоминает ангела. Наконец клип закончился, и все сначала захлопали, а потом начали горячее обсуждение. Хёнджин тоже участвовал в дискуссии, но как части такого грандиозного проекта ему были приятны слова, сказанные друзьями. Он раз за разом проникался атмосферой и даже хотел раскрыть карты, открыть все секреты, но… Держался. Дебаты закончились, и Чанбину наконец дали выбрать фильм и включить его. Все расселись: кто на диван, кто на два кресла около него, а Чонин так вообще лёг на пол, игнорируя предупреждения Чана о том, что может заболеть. Становилось темнее и темнее, свет в комнате от заходящего солнца пропадал, и всех начинало клонить в сон. Хан уснул на плече Минхо, а Минхо облокотился о диван и засопел. Чан, напоминая какого-то пенсионера, дремал одиноко в кресле, а Сынмин и Чанбин на другом краю софы улеглись друг на друга и спали в крайне странном и неудобном положении. Феликс и Хван расположились на последнем кресле, и пока первый уже спокойно дремал, Хëнджин остался единственный, кто не спал, будучи погружённым в свои думы. Аккуратно убрав со своего плеча Ликса, Хёнджин на одних цыпочках вышел на кухню, откуда прошëл на балкон. Отголоски дня утопали на горизонте, оставляя за собой лишь нежно-розовые разводы, которые, увы, стирались ночной синевой. Она становилась глубже и глубже, мерцали местами звёзды, хаотично раскиданные по тёмной стороне неба. Пахло так, как может пахнуть только летней ночью: отдалённое море, сладкий аромат фруктов и цветов, мешающийся с прохладой, асфальт, запах городской оседающей пыли. По коже Хвана побежали мурашки, но это не было плохо: днём было так жарко, что этот холод даже помогал охладить кожу от вечного воздействия лучей солнца. Вспоминалась та ночь, когда он уснул в слезах прямо на пляже, шум волн, пусть моря тут рядом и не было… — Хёнджин? Хван, не испугавшись, обернулся. Перед ним стоял заспанный, как маленький котёнок, Феликс, потирающий свои глаза и жмущийся от прохлады. — Ты чего проснулся? — слабо улыбнулся Хван. — Холодно без тебя стало… — пробормотал Феликс, подходя ближе и беря Хёнджина за руку. — Пойдём, Джинни, тут очень холодно… — Феликс, я кое-что решил. — проговорил Хенджин, не отпуская чужой руки, но и не трогаясь с места. Феликс не сразу остановился. Он держал руку Хвана уверенно, но слабо после сна, и только потом он обернулся. Теперь он глядел более осмысленно, чем прежде. — Что такое? Хёнджину нравилось смотреть Феликсу в глаза, особенно когда он был смущён, не понимал чего-то или вопрошал одним своим взглядом. Или когда был сонным. Или радостным. Хёнджину просто нравились глаза Феликса. — Феликс, я… Я расскажу им. Расскажу всë.