Изолиния

Беговая дорожка жужжала, когда Нил запускал ее, свет мигал в сознании. Жан устроился на скамье позади него, закрыв глаза и прислонившись головой к стене. Нил изучал своего нового «напарника» в зеркале, расположенном по всей длине тренажерного зала. В тусклом свете татуировка в виде тройки на его щеке была почти незаметна. Идеальный корт. Нил все еще не знал, что о нем думать. Он медленно начал увеличивать скорость, его тело запротестовало, когда он это сделал. Ссадина из-за асфальта, тянувшаяся от бедра до плеча, жгла и трескалась там, где кожа была содрана целыми кусками. Его голова и шея все еще болели от удара хлыстом. Кожа на предплечье выглядела в зеркале странной и бледной. Его сломанные кости тряслись от боли, когда Нил ускорялся, переходя на шаткую трусцу. Доктор снял гипс сегодня утром, но пока не разрешил ему больше, чем осторожные упражнения. Потребовалось три часа, чтобы уговорить Жана привезти его сюда. Несмотря на медленный темп, он дышал тяжело и быстро. В Гнезде не было окон; Нил не видел дневного света уже несколько недель. Он даже не мог быть уверен, что сейчас день. Боль пронзила легкие, прокатившись по всему телу. Задыхаясь и прижимая руку к груди, Нил опустился на землю. — Уже закончил? — насмешливо произнес Жан. — Ты более жалок, чем я ожидал. — Заткнись, — огрызнулся Нил. — У тебя есть год, чтобы доказать свою ценность для корта. Ты не можешь позволить себе слабость. Нил не собирался задерживаться здесь на год. Как только он найдет, где Рико прячет его папку, то уберется из этого места. Но Нил не сказал этого вслух, а просто вытянул ноги и попытался сдержать колотящийся пульс. Ему удалось найти ритм ходьбы и бега, который позволил продержаться еще почти полчаса, прежде чем его тело окончательно отказало ему. Он выключил беговую дорожку и тяжело опустился на пол, пот стекал по лбу и щипал глаза. — Вставай, — сказал Жан. — Нам скоро нужно идти в столовую. Нил кивнул, но не смог заставить свои ноги подчиниться. Жан долго наблюдал за его борьбой, потом нетерпеливо хмыкнул, присел, перекинул здоровую руку Нила через плечо и поднял его на ноги. Нил стиснул зубы, неровное дыхание резало горло. Жан довел его до двери и оставил прислоненным к стене, взяв со скамейки бутылку с водой. Он передал ее Нилу, и тот с благодарностью выпил, прислонившись ноющим черепом к прохладной стене. Нил последовал за Жаном в коридор, держась одной рукой за стену для равновесия. Коридоры были однообразно черными, лишь красные оттенки то тут, то там нарушали мрак. Казалось, что это пещера. Нил не знал, как Вороны могут это выносить. Большинство из них были здесь добровольно, студенты-стипендиаты, как кузены. Каким-то образом Рико и Хозяин склонили их к своей цели, заставив гордиться своим жестоким образом жизни, а не отталкивать его. Они прошли мимо запертой двери, ее красная обшивка была кровавой и угрожающей. Это была одна из немногих красных дверей, и Нил подозревал, что она, как и другие, ведет наружу. Он не мог быть уверен, так как был без сознания, когда его перенесли сюда. Жан ввел их в общую комнату, черные стены нависали над ними, тесные и давящие. — Сними рубашку, — приказал он. Нил бросил на него взгляд, полный отвращения. — Тебе еще нельзя мыться, — сказал Жан. — Может, лучше я позову медсестру? Нил нахмурился и толкнул дверь ванной. Жан последовал за ним, безразличный к настроению Нила. Нил прислонился к раковине, стараясь не смотреть на голубоглазого парня, отражающегося в зеркале. Жан взял полотенце и подставил руку под струю воды, пока она не стала теплой. Он намочил полотенце и протянул его Нилу. Нил стиснул зубы и стянул промокшую футболку через голову, поморщившись от того, что она потянула за струпья и швы, скопившиеся на боку. Жан не отреагировал на беспорядок ран — как свежих, так и шрамов, — покрывавших торс Нила, а лишь бесстрастно вытер его. Полотенце скребло по боку Нила, на ощупь грубое, как наждачная бумага, на чувствительной коже. Жан кивнул и жестом указал на шорты Нила. — Нет, — сказал Нил, отстраняясь и защитно скрещивая руки на груди. — Если ты не будешь мыться, у тебя появится сыпь, — сказал Жан, не обращая внимания. — Мне все равно, — сказал Нил. — Убирайся. Жан задержался на мгновение, затем пожал плечами, бросил полотенце в раковину и закрыл за собой дверь. Нил попятился, прислонившись лбом к зеркалу. Когда он открыл глаза, в зеркале мелькнула голубая вспышка. Он отпрянул назад, встретившись взглядом со своим отражением. В этот раз Нил оценил ненавистный цвет, напоминающий о том, каким несгибаемым человеком он был. Ему понадобится эта сила, если он хочет выжить в этом месте. Нил снял шорты и вытерся полотенцем, морщась от того, что от изгиба требовалось натянуть дюжину небольших ранок. Когда он снова открыл дверь, Жан оставил перед дверью небольшую стопку одежды. Все черное и красное. Нил скривил губы, но затащил одежду внутрь и тщательно оделся в мягкие треники и красную футболку с длинным рукавом. Жан окинул его беглым взглядом, когда он вышел, и, похоже, счел его вид приемлемым. Нил вывел его за дверь и провел по коридору в столовую. Когда они вошли в помещение, среди остальных Воронов воцарилась тишина, две дюжины пар любопытных глаз рассматривали Нила. Не поднимая головы, он проследовал за Жаном к отдельному столику. Обслуживающий персонал подошел к ним в считанные секунды, поставив перед ними подносы с едой и маленькую вазочку с обезболивающим для Нила. Нил оставил сломанную руку лежать у себя на коленях, с трудом набирая левой рукой рис и овощи. На этот раз Жан не предложил свою помощь. Он едва успел закончить трапезу, как ворвался Рико, за ним по пятам шел Кевин. Вороны мгновенно выпрямились, борясь за его внимание. Нил еще больше ссутулился над своим подносом, делая большой глоток воды. Взгляд Рико прошелся по своей команде и остановился на Ниле, на его лице появилась широкая ухмылка. — Натаниэль! — сказал он. — Ты знаешь, какой сегодня день? — Нет, — категорично ответил он. Рико навис над ним, тенью пересекая стол. — Все, идемте. Есть кое-что, что ты должен увидеть. Нил не сдвинулся с места. — Я еще не закончил, — сказал он, отделяя кусочек курицы. Жан напрягся, неистово жестикулируя перед Нилом в знак явного предупреждения. Нил проигнорировал его. Стулья заскрипели по земле, когда остальные члены команды поднялись на ноги, бормоча в серной тишине. Пальцы впились ему в шею, оттягивая голову назад. Нил посмотрел на Рико, не признавая никаких обвинений. Его ухмылка потускнела, превратившись в нечто мерзкое и контролирующее. — Ты будешь делать то, что тебе говорят, — прошипел он. — Или что? — сказал Нил. Рико зарычал и ударил его голову о тарелку. Красное вспыхнуло за его глазами, боль пронзила череп. Рико долго удерживал его, вдавливая лицо в кашу из еды, прежде чем отпустить. Нил зажмурился. Дыхание с шипением вырывалось сквозь стиснутые зубы, когда он сел, голова раскалывалась. Вкус железа ужалил губы, кровь стекала из носа. Он вытер лицо, медленно и тщательно. Руки потянули его за запястья, и Нил вырвался. Жан стоял рядом с ним, протягивая салфетку. Его глаза были красноречивыми и укоризненными. Нил оглянулся через плечо, но Рико уже вышел, доверив своим приспешникам вести Нила туда, куда нужно. Он вытер с лица самую большую часть грязи, хотя чувствовал, как она налипла на волосы, и скривился от перспективы снова мыть голову в раковине. — Почему ты так упорно провоцируешь его? — сказал Жан, толкнув Нила в плечо, чтобы заставить его двигаться. Нил вырвался из-под удара, схватившись за нос. Он болел, но не казался сломанным. — Твоя трусость никому не помогает, — сказал он, выплевывая кровавую жижу на салфетку. — Поднимайся, — сказал Жан. — Я подозреваю, что ты захочешь увидеть это, несмотря ни на что. Грудь Нила сжалась. Значит, речь шла об Эндрю. Он сохранял безразличное выражение лица, поднимаясь на ноги. Нил придерживался своей истории, настаивая на том, что они с Эндрю незнакомы. Это был единственный способ обезопасить его. Но это не помешало Рико издеваться над ним при каждом удобном случае. Нил последовал за Жаном в общую комнату, длинную комнату с черными диванами, украшенными красными подушками. В одном конце стояло несколько бильярдных столов. Команда собралась перед одним из телевизоров, расположившись в сложной, но строгой иерархии. Жан подтащил Нила к одной из компаний и толкнул его на пол перед Рико, сев рядом с ним. Нил наклонил голову, изучая его. Он был в Идеальном корте: выше остальных Воронов, но одновременно меньше любого из них. Рико наклонился вперед, зарываясь пальцами в волосы Нила и насильно поворачивая его голову лицом к телевизору. Рой репортеров стоял перед закрытыми дверями зала суда, быстро говорящая женщина в синем платье вела камеру вверх по ступенькам. — Это дело привлекло большое внимание в свете недавних споров о необычных стратегиях управления Лисами. Многие спонсоры Университета штата Пальметто обеспокоены тем, что их деньги тратятся на поощрение преступников, в то время как достойные молодые люди остаются без стипендий. Коннор Милтон, консультант новостей по Лисам, в прошлую пятницу встретился с тренером по экси в Пальметто Дэвидом Ваймаком, чтобы получить от него следующее заявление. Она отстраненно смотрела в камеру, пока технические специалисты не подхватили ее реплику и не переключили. Тренер Ваймак выглядел неуместно в футболке и джинсах, стоя возле отделанного оранжевыми панелями корта Лисья нора. Его выражение лица было раздраженным. — Мы поддерживаем наших игроков, ясно? Эндрю будет рад вернуться сюда после суда, и точка. — Приняла ли администрация какие-либо решения относительно того, что будет, если его осудят? — Этого не произойдет. Мы знали историю Эндрю, когда подписывали с ним контракт, и мы знаем, что он действовал в защите. Эндрю выйдет из зала суда и вернется на площадку. А теперь извините меня, мне нужно тренировать команду. Изображение отвернувшегося Ваймака потускнело, и на экране раздался гул голосов. — У нас наблюдается какая-то активность у дверей, — сказал репортер. — Похоже, они вынесли вердикт. Дверь зала суда открылась, и множество камер ринулись вперед, набросившись на мужчину в черном костюме. Женщине в синем платье удалось отпихнуть всех в сторону, заняв место в первом ряду для своих зрителей. Первые несколько слов были потеряны в суматохе. — …это действительно мягкий приговор, но различные стороны настаивают на том, что без его вмешательства Хеммик, возможно, не выжил бы. Конечно, это все домыслы, но Миньярд согласился на два года медикаментозного лечения и обязательной терапии, чтобы избежать тюремного срока. — Значит, тюремного срока не будет? — спросил репортер, поднося микрофон к лицу прокурора. — До тех пор, пока он будет соблюдать условия. Будут частые проверки на условно-досрочное освобождение, анализ мочи… Все, что еще мог сказать адвокат, было тут же забыто, когда из дверей вытолкнули небольшую группу. Близнецы были одеты в одинаковые черные костюмы, но Нил сразу понял, кто из них Эндрю. Адвокат попытался отодвинуть камеры в сторону, но Эндрю прорвался вперед чистым усилием воли. Репортеры не добились от него ни слова. Зато им удалось загнать Ники в угол. — Мистер Хеммик, вы были тем, кого защищал Миньярд во время драки в баре. У вас есть какие-нибудь комментарии по поводу приговора? — Это абсолютная чушь… Адвокат Эндрю остановил его, прежде чем тот успел выругаться на телевидении. — Это несправедливо, — поправил Ники, — он уже сто лет не участвовал в драках. — Значит, вы не считаете, что его действия были чрезмерными? — Эндрю сделал то, что считал нужным. — Но разве разумный человек посчитал бы это необходимым? — Он не инициировал это! У него не было выбора, кроме как реагировать. — Значит, вы считаете, что приговор слишком суров? Несмотря на его послужной список? — Это несправедливо, — упрямо сказал Ники. — Он исправлялся. Нил продолжал смотреть вперед, но больше не видел трансляции. Облегчение и возмущение смешались в его нутре. Эндрю защищал Ники, а приговора вообще не должно было быть. Однако, учитывая хитрые замечания Рико, Нил не мог не думать, что все могло быть гораздо хуже. — Разве ты не рад, что он отказался подписать контракт? — спросил Рико. Нил повернулся, чтобы посмотреть на него, но он обращался к Кевину. — Мы могли бы привести его в порядок, — сказал Кевин, глядя прямо перед собой. — Теперь это не имеет значения. Рико рассмеялся, жестокий звук. — Переодевайтесь. Время для тренировки. Вороны разошлись так же быстро, как и появились. Нил медленно поднялся на ноги, они дрожали от неудачной пробежки. — Скоро ты будешь тренироваться с нами, — сказал Рико, откинувшись на спинку дивана и оглядывая Нила хищными глазами. — Теперь, когда тебе сняли гипс. — Вообще-то, сломанные кости так не работают, — сказал Нил. — Поверь мне, это не первый раз. — Ты будешь тренироваться, когда я скажу. Нил пожал плечами, как будто перспектива окончательно разрушить свое тело не была ужасающей. — У тебя действительно завышенное чувство собственного авторитета, не так ли? Рука Рико вырвалась, схватила Нила за предплечье и дернула. Нил с шипением выпустил воздух из зубов, когда боль пронзила его руку до локтя. — Ты узнаешь свое место, — прорычал Рико. — Так или иначе. Нил вырвался из хватки Рико. — Если ты заставишь меня играть, пока рука не зажила, она никогда не восстановится. Даже твое эго не может приказать костям исцелиться. Жан издал болезненный звук позади него, когда Рико вскочил на ноги. Нил повернулся к Рико спиной, как будто не знал, что подписывает себе смертный приговор. — Иди на тренировку, — сказал Нил Жану и лишь на секунду приостановился, прежде чем скрыться в коридоре. — Ты еще пожалеешь, что так со мной разговаривал, — прошипел Рико, в дюйме от уха Нила. Он резко вдохнул, напрягся, но не повернулся, чтобы посмотреть на него. — Ты часто так говоришь, — сказал Нил. — Это уже надоело. Рико толкнул его, и он попятился вперед, приготовившись к новому удару. — Рико! Нил повернулся, защищаясь, но Рико отвлекся. Тэцудзи шел к ним, его трость стучала по ковровому покрытию. — Вы опоздаете, — холодно сказал Учитель. — Я… — Он не принесет нам пользы, если ты сломаешь его сейчас. Рико смотрел на пол у ног Тэцудзи, не решаясь возразить ему. — Он наглец. — Я разберусь с ним. Иди. Челюсть Рико сжалась, но он сделал то, что ему было сказано. Нил стоял на месте, устремив взгляд на воротник Тэцудзи. Учитель долго смотрел на него, его губы скривились в легком отвращении. — Идем, — приказал он. Нил выдохнул, когда Тэцудзи отвернулся. Его била дрожь, как будто он слишком долго задерживал дыхание. Нил покачнулся на мгновение, а затем заставил себя последовать за Тэцудзи на корт. Он сидел в нескольких футах от него, наблюдая, как Вороны один за другим выходят на площадку. Тэцудзи молча опустил блокнот на колени. Его заставляли наблюдать за ними неделями, и он знал, что к чему. А вот Вороны были совсем другим делом, и Нил с неохотой наблюдал, как они выполняют упражнения. Игроки выполняли серию упражнений с конусами и рикошетами, их броски отскакивали с поразительной силой и точностью. Нил хотел этого для себя. Он закрыл глаза, отгоняя тошнотворную волну желания. Нил не мог получить это, он знал. Он обратился к своему блокноту и набросал краткое содержание тренировки, затем перечислил номера игроков, отметив, кто справляется с упражнением, а кто преуспевает. Если Нил останется, они будут тренировать и его. Он может стать выдающимся. Ему просто придется отдать свою душу. Эта мысль почти пробила горький смех сквозь зубы. Его душа была разбитой, хрупкой вещью, но это было единственное, что принадлежало ему. Рико не сможет получить это. Он дождался поздней ночи, пока Жан глубоко и бессознательно не захрапел, затем откинул одеяло и выскочил из комнаты. Дверь закрылась мягко и почти беззвучно в кромешной темноте. Коридоры были полуосвещены, немногочисленные лампы создавали круги видимости, которые казались меньше, чем должны быть, словно чернота подкрадывалась к ним. Нил обошел красную дверь и направился к площадке. В любом случае, дверь, скорее всего, была на сигнализации. Он пробирался по коридору комнат, пока не вышел в фойе. С одной стороны возвышался массивный стеклянный шкаф, внутри которого уютно и самодовольно сидел чемпионский кубок. Он мягко светился в тусклом свете. Нил на мгновение уставился на него, тоска одолела его. Это могла быть его жизнь. Он отвернулся и встал на колени, чтобы взломать замок в кабинете тренера Мориямы. Шпильки, которые Нил стащил у одной из девочек после тренировки, оказались плохими отмычками, но он справился. Кабинет был так же строго организован, как и команда, которой тренер управлял. Без особой надежды Нил порылся в ящиках стола, а затем повернулся к запертому шкафу для бумаг у стены. Его отмычки скребли по хлипкому замку. Правая рука болела от усталости, когда он открыл его. Нил бегло пролистал содержащиеся в нем файлы, нахмурив лоб. Там были листы с характеристиками всех Воронов, но он не думал, что досье должны быть настолько подробными. Здесь были проклятые фотографии, статьи о детских инцидентах, заметки об уязвимых членах семьи, и все это было нагромождено поверх обычных статистических данных и выписок. Нил задался вопросом, знали ли Вороны об этих файлах или они были запасным вариантом. Скорее всего, и то, и другое, решил он. Нил принялся за работу над следующим ящиком. — Не это ли ищешь? Нил чуть не упал, когда разворачивался, отшатнувшись назад, на шкаф с документами. Рико широко и весело улыбался. Он держал папку Нила в одной руке, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону, чтобы поймать тусклый свет. Собственнический всплеск прошел через Нила. — Отдай мне это, — прорычал он. Рико поругал его пальцем. — Манеры, Натаниэль. Разве так тебя воспитывала твоя мать? Нил обогнул стол, его глаза метались из стороны в сторону. Здесь был только один выход, и Рико загородил его. — Должно быть, я пропустил урок о гангстерах-отказниках, — проворчал он в ответ. Выражение лица Рико на мгновение исказилось, прежде чем он насильно разгладил его, снова натянув свою отвратительную ухмылку. Он пожал плечами. — Ты сам виноват, — сказал Рико и достал из кармана зажигалку. Нил бросился вперед, но Рико легко увернулся, поднеся пламя к углу папки. Пластик задымился и скрутился, бумага внутри вспыхнула. Рико бросил папку в мусорную корзину и пнул ее в фойе. — Нет! — крикнул Нил, ныряя в открытую дверь. Рико поймал его запястье и вывернул его. Нил вскрикнул и рухнул на колени. Его рука вывернулась, и он подавил крик. Его папка пылала, пламя прогрызало себе путь сквозь нее, изгибаясь и деформируясь. Через секунду сработала пожарная сигнализация, и включились разбрызгиватели, наполнив комнату тонким туманом. Папка шипела и плевалась, пламя опускалось все ниже и ниже, пока не погасло. Нил с трудом набрал воздух. Пропало, все пропало… Рико отпустил его, и он рухнул на пол, выбив из него всю борьбу. Отчаяние разъедало его, как коррозия. Его папка провисла, превратившись в мокрое, обугленное месиво в мусорной корзине. Нога вонзилась в его грудную клетку, и Нил упал набок, почти не почувствовав этого. Рико пнул его еще раз, дважды, и жалкий вой вырвался из легких Нила. Он прижал частично зажившую руку к груди, свернувшись в защитный комок на земле. — Ты сам виноват, — сказал Рико, опустившись на колени и приподняв голову Нила за подбородок. — Я говорил тебе, что ты должен знать свое место. Он провел большим пальцем по щеке Нила, где она стала влажной от слез. — Все в порядке, — сказал Рико, улыбаясь. — У тебя еще много времени, чтобы научиться.