Изолиния

Нил прижал прохладные ладони к векам, сдерживая стон, когда будильник противно запищал. Он пищал несколько раз, громкость нарастала, пока Нил не услышал, как Жан вскочил с кровати и швырнул его на стол. Нил зарылся лицом в подушку и поморщился, когда его опухший левый глаз коснулся ткани. Он подумал, в каком дерьме окажется, если просто не встанет на этот раз. Не больше, чем если бы он встал, решил Нил. Всегда были какие-то правила, и в итоге он все равно их нарушал. По крайней мере, так Нил сможет остаться в постели на несколько минут дольше. Он проследил за шагами Жана в ванную и взглянул на будильник. 18:00. Формально у Воронов было свободное время на пару часов, но для Нила и Жана это было не так; они шли туда, куда требовали прихоти Рико. В виске пульсировала головная боль, не имеющая ничего общего с синяком под глазом. Он натянул одеяло на голову, задрожав от душного тепла под одеялом. — Вставай, — сказал Жан, голос был мягким и утомленным от сна. Нил так сильно прикусил щеку, что почувствовал вкус крови. Никогда в жизни мысль о том, чтобы подняться, не была столь невыносимой. И раньше Гнездо было скучным мучением; даже боль может стать однообразной, если ты вырос в ней. Месяцы были наполнены долгой, изнурительной нудятиной, чередующейся с моментами агонии, от которой кружилась голова. Уход Кевина нарушил этот баланс. Жан тяжело вздохнул и сел на край кровати. Его вес заставил Нила сдвинуться, откинув одеяло. Пустота в глазах Жана отразилась в его собственных. Нил отвернулся, не в силах встретиться с ним взглядом. Его спина заныла, когда он откинулся на подушки, наполовину приподнявшись. Нил чувствовал тяжесть в футболке, где ночью через бинты проступила кровь. Жан протянул небольшой пакет со льдом, и Нил взял его, приложив к ушибленной стороне лица и слегка поморщившись от холода. — Сегодня Рико поручил нам сортировать письма поклонников, — сказал Жан. — Отлично, — пробормотал Нил. — Так и есть, — сказал Жан. — Слава всегда улучшает настроение Рико. — Я не заинтересован в том, чтобы тешить его раздутое эго больше, чем оно уже есть. Жан снова вздохнул. — Просто встань. Пожалуйста? Губы Нила инстинктивно скривились при этом слове, и он тут же пожалел об этом, когда его покрытое синяками лицо вспыхнуло от негодования. Он резко вдохнул, перекатывая пакет со льдом на другую часть лица. — Я думал, ты уже знаешь, что умоляя, ты ничего не добьешься, — резко сказал Нил, сползая с противоположной стороны кровати и осторожно потягиваясь. Его спина предупреждающе заныла и зачесалась, словно его обваляли в соли. Лицо Жана потемнело. — Неужели я не могу сказать ничего подходящего, что не вывело бы тебя из себя? Когда я прошу, ты насмехаешься надо мной. Когда я требую, ты рвешь меня на куски. Если бы ты только послушал… — Забудь об этом, — сказал Нил, проходя мимо него в ванную. На самом деле он злился не на Жана, просто это слово напомнило ему о другом месте, других разговорах. Крыша и серое небо, ветер свистит над ним, словно он не более значим, чем пыльца, разносимая им. Открытый воздух, простирающийся за горизонт. Черные стены давили на него, затрудняя дыхание. Нил побрызгал водой на лицо, провел мокрыми руками по волосам вместо того, чтобы умыться. Он быстро пробежался по своему утреннему распорядку — считается ли это утром? — и вернулся в комнату, роясь в комоде в поисках какой-нибудь повседневной одежды. Жан по-прежнему не двигался со своего места на кровати Нила. Нил подавил покалывание на шее, снял пижаму и натянул черные треники и футболку. Он так и не привык раздеваться перед Жаном, сколько бы раз тот ни латал раны Нила без лишних комментариев. — Почему ты не сказал ему? — тихо спросил Жан, не глядя на него. — Что это был я. Нил застыл на месте, уставившись на свою руку. Он провел пальцами по костяшкам, чувствуя, как под тонким слоем кожи проступают кости. — Он все равно найдет предлог, чтобы наказать нас, — сказал Нил. — Это не имеет значения. Жан поспешно поднялся на ноги, в его голосе прозвучала неожиданная ярость. — Это имеет значение, — сказал он. — Он сосредоточился на тебе… — Чего ты хочешь, Жан? — спросил Нил. Жан замолчал. — Давай закончим с этими дурацкими письмами, — сказал Нил. Жан напряженно кивнул, по-прежнему избегая смотреть ему в глаза, и Нил толкнул дверь. — Ты хочешь поесть сейчас или позже? — Позже, — сказал Жан. Нил не стал спорить; если они подождут, в столовой будет тише, когда они пойдут. Почтовая комната была просто еще одним кабинетом в коридоре рядом с кабинетом Мастера. У него были люди, которые сортировали почту и вскрывали ее — все письма читались перед тем, как их разносили. Нил и Жан только и делали, что заполняли бланки ответов и отправляли товары по назначению. Это было не более чем занятие, несколько невообразимое напоминание о том, что они не более чем слуги. Нил достал стопку заранее подготовленных открыток и положил ее на стол, открыв коробку с надписью GEN. Письма для всей команды, не адресованные конкретным игрокам. Он перевернул первое письмо и нацарапал на открытке обратный адрес. Дети получали один тип открыток, взрослые — другой; команды экси иногда получали товар, их письма помечались красными наклейками, чтобы Нил и Жан знали, что нужно забрать посылки из кладовой. Это было достаточно просто. Нил ненавидел эту работу больше всего, потому что она оставляла ему слишком много пространства для размышлений. Тренировки отнимали у него слишком много времени, чтобы погрузиться в себя, чтобы вспоминать. — Нил, — пробурчал Жан. Нил неопределенно хмыкнул, копируя очередной адрес. — Нил, — снова сказал Жан. Нил вздохнул и перевел внимание на то место, где Жан держал протянутое письмо. Он машинально протянул руку и замер, увидев собственное имя в адресной строке. Его сердце замерло. Взгляд метнулся к обратному адресу. Его имя уже месяц как стало достоянием общественности, но от кузенов не было ни слуху ни духу. Он полагал, что Эндрю держит их в узде… Это были не кузены. Письмо уже было разорвано. Нил заставил свою руку не дрогнуть и взял его, проведя большим пальцем по обратному адресу. Бетани Мэтли, 208 — 84 Харкорт Роуд, Колумбия, штат Южная Каролина. Он встретил взгляд Жана через стол. Тот смотрел в ответ, внешне бесстрастно, но Нил уловил любопытство в том, как замедлились его руки, тасующие письма, ничего не предпринимая. Пальцы Нила скользнули в конверт без сознательного направления. Он развернул письмо на одной странице, и знакомый неаккуратный почерк Бет растянулся по всей странице. Нилу Джостену, Привет! Возможно, ты меня не помнишь, но я участвовала во многих мероприятиях экси в школе Колумбия, когда ты был здесь. Мы с командой были очень рады, что один из наших старых одноклассников присоединился к Воронам! Так что, во-первых, поздравляю… Нил уставился на слова, пока они не стали расплывчатыми. Его тело казалось слишком тесным, словно его втиснули в броню слишком маленького размера. Письмо было совершенно безличным. Его горло сжалось, под кожей завязались узлы. Она никак не могла знать. Могла ли? Иначе зачем бы она притворялась? — Нил? — настороженно спросил Жан, глядя на него. Нил подскочил, как будто в него выстрелили, широко раскрыв глаза, он уставился на Жана. — Ничего страшного, — сказал он. — Просто старая одноклассница. Нил протянул письмо, словно это было доказательство. Жан взял его, бегло просмотрел. Между его бровями появилась хмурая складка. Нил знал, что он видит несоответствие между реакцией Нила и банальностью письма. Он встретил взгляд Жана, когда тот снова поднял голову, желая, чтобы тот ничего не говорил. Жан нахмурился еще сильнее, изучая Нила так, словно мог найти ответы, написанные на его коже. — Я собираюсь послать ей товарную посылку, — сказал Нил, поднимаясь на ноги. — Мастер не будет против, как ты думаешь? — Скорее всего, нет, — сказал Жан. Он не выглядел убежденным, но и не давил; возможно, Жан наконец-то начал понимать, как плохо это действует на Нила. — Им на это плевать. Они явно не считают это заслуживающим внимания. Это было одновременно и разрешение, и предупреждение: не будь слишком очевидным, иначе они поймут, что это означает нечто большее. Нил кивнул и скрылся в кладовой. Это была узкая пещера помещения, два ряда высоких полок, уставленных коробками, тускло освещенных линией мерцающих флуоресцентных ламп. Он подошел к одной из самых скромных упаковок. В ней не было ничего экстравагантного, просто обычная коричневая коробка, содержащая несколько общих футболок «Воронов», памятные вещи и несколько справочников по действующим игрокам. Ничего слишком подозрительного. Он надеялся. Нил сунул коробку под мышку и осмотрел комнату. Должен быть способ… Его взгляд упал на ведро с зажигалками с логотипом Воронов. Через минуту он вышел из кладовой, складывая крылья картонной коробки. Двенадцать футболок, двенадцать флагов, двенадцать брелоков. Одна зажигалка. Даже если бы люди Хозяина снова просмотрели коробки перед отправкой, они бы не увидели ничего, кроме груды товара. Темные глаза Жана то и дело смотрели на него, пока он заклеивал коробку скотчем и переписывал адрес Бет сверху, затем подписал свое имя на безвкусной, заранее сделанной открытке, засунул ее в пластиковую оболочку, которую запечатал сбоку коробки. Нил мог только надеяться, что Бет поймет его.

—

Эндрю опустился на свое обычное место на диване, барабаня пальцами по подлокотнику. Аарон уже должен быть здесь. Изношенная кожа потрескалась под его руками, когда он осмотрел комнату. Старшекурсники заняли места напротив него, тихо переговариваясь. Он отметил, что нос Рене хорошо зажил. Его пальцы остановили свое неустанное движение, когда Эндрю понял, чего еще не хватает. Нового нападающего все еще не было. Ники расположился на противоположной стороне дивана, перегнувшись через руку, чтобы пофлиртовать с Кевином, который выглядел озадаченным. Через секунду вошел Ваймак, одетый в майку и загоревший на несколько тонов сильнее, чем был месяц назад, когда они уезжали. — Ну что, сороки, все еще целы? — Лучше не бывает, — кисло ответил Сет. Его проигнорировали; Элисон сегодня сидела с девочками. — Более или менее, — сказала Дэн. Она обменялась взглядом с двумя другими девушками. — На мой школьный электронный ящик пришло несколько довольно неприятных писем. Я попросила изменить его, но ИТ-отдел мне пока не ответил. — Я позвоню и накричу на них, — сказал Ваймак. — Кто-нибудь еще? — Стефани тоже получила несколько писем, — сказала Рене. — Пока что я убедила ее не предавать это огласке, но она не в восторге. — Мой гребаный дом закидали яйцами, — огрызнулся Сет. — Правда? — сказал Ники, оживляясь. — Тебя это задело? Пожалуйста, скажи, что задело. — Ники, — предупредил Ваймак. — О, прости. Он изобразил сочувствие, глядя на Сета большими, скорбными глазами. — Что-нибудь из этого тебя задело? — Заткнись, — сказал Ваймак. — Где остальные двое? Эндрю моргнул, делая вид, что осматривает комнату. — Двое? — спросил он. — Я попросил Аарона показать новой девушке площадку, — сказал Ваймак, посмотрев на часы. — Они уже должны были закончить. Эндрю был на ногах еще до того, как Ваймак закончил говорить, и успел пройти половину пути до двери, прежде чем она распахнулась. В комнату впорхнула девушка с яркими светлыми волосами, откинув голову назад, она смеялась над тем, что сказал Аарон. Эндрю остановился. Аарон, шедший на шаг позади девушки, замер, улыбка на его лице сползла, как гнилая банановая кожура. — Привет! — сказала девушка, лучезарно улыбаясь. — Ты, должно быть, Эндрю. Аарон как раз рассказывал мне о тебе. — Правда? — сказал Эндрю. — Оставь это, — пробормотал Аарон, проталкиваясь мимо него и опускаясь на диван, сложив руки. Девушка только сильнее улыбнулась. — Если он рассказал тебе обо мне, то ты знаешь, что я не люблю, когда люди лезут к моим вещам, — сказал Эндрю, позволяя своей одурманенной улыбке растянуться на щеках. — Я буду иметь это в виду, — легкомысленно сказала она, протягивая руку. — Извините, что мы опоздали, Аарон просто давал мне несколько советов. Оказалось, что мы учимся на одной специальности. — Как весело, — сказал Эндрю, игнорируя ее руку. — Может быть, он также дал тебе несколько советов о том, как не лезть не в свое дело? Она моргнула, ее улыбка слегка дрогнула, прежде чем она мужественно натянула ее обратно. Ее рука опустилась на бок, а глаза переместились на остальных членов команды. — В любом случае, извините, что заставила вас ждать. Все уже здесь? — Да, — сказал Ваймак. Эндрю скривил губы, когда шагнул в пространство девушки, наблюдая, как она наморщила нос, напрягаясь от его близости. — Миньярд, отойди, — сказал Ваймак. Эндрю не смотрел на него, но и не двигался вперед. Ваймак обычно позволял команде самостоятельно разбираться в иерархии; это означало, что когда он вмешивался, то ожидал, что его будут слушаться. — Все в порядке, тренер, — сказала она, смеясь, немного фальшиво. — Мы просто узнаем друг друга. Эндрю засмеялся. — Где вы нашли это, тренер? Кажется, оно еще не сломано. Что с этим не так? Девушка наклонила голову, улыбаясь ему с интенсивностью, которая была почти агрессивной. — Может, тебе стоит научиться не лезть не в свое дело, — мило сказала она. Эндрю скривил губы. — Смешно, — сказал он. — Этому тебя научила твоя мамочка? — Эндрю, — прошипел Аарон. — Перестань. Эндрю резко обернулся и посмотрел на Аарона. Он сидел неподвижно, как труп, рядом с Ники, плечи сгорбились к ушам. По лицу Эндрю медленно расползлась улыбка, гнев улетучился так же быстро, как и появился. Он повернул шею, отвечая зубастой ухмылкой на зубастую ухмылку, и отпихнул девушку в сторону. Эндрю опустился на свое место рядом с Аароном, расставив ноги, чтобы она не пыталась втиснуться к ним. — Черт, подруга, — сказала Элисон, похлопав по стулу рядом с собой. — Ты можешь сесть рядом со мной. Ваймак ущипнул себя за переносицу и махнул рукой. — Все, это Кейтлин, наш новый нападающий. Кейтлин, все. Кейтлин устроилась на стуле между Элисон и Дэн, все еще улыбаясь с безграничной доброжелательностью. Элисон тут же наклонилась к ней, обхватила ее плечо рукой, украшенной браслетом, и лукаво ухмыльнулась. Эндрю толкнул Аарона локтем в ребра и прошептал по-немецки: — Как ты думаешь? Стоит ли нам пригласить ее в пятницу в Сумерки? — Нет, — сказал Аарон. — Господи, Эндрю. Просто оставь ее в покое. — Должен ли я? Ты дал обещание. Я не хочу, чтобы она его нарушила. — Я дал ей несколько советов по поводу занятий. Мы же не занимались сексом на гребаном корте. Ничего не было. — Продолжай в том же духе, — сказал Эндрю. — Вы закончили? — огрызнулся Ваймак. — Спасибо за это воодушевляющее проявление подростковой бесцеремонности. У меня есть настоящие новости. — Мы слушаем, — сказала Дэн. Выражение лица Ваймака было застывшим, как гранит. — Эдгар Аллан идет на юг. Они перешли в наш округ. — Что? — воскликнул Мэтт. — Почему? — Разве это не очевидно? — сказал Эндрю, наклонив голову к Кевину и широко ухмыляясь. — Они скучают по своему маленькому принцу. Это почти мило. Кевин застыл на своем месте, уставившись вперед. Эндрю полностью повернулся, опершись локтем на спинку дивана, чтобы наблюдать за Кевином за головами Аарона и Ники. — Любопытно. Ты не психуешь, значит, ты уже знал. Держишь от нас секреты, да? Кевин повернулся, открыв рот, но Ваймак опередил его. — Мы знаем уже около двух недель. Я подал петицию в Комитет экси, но мы ничего не можем сделать. Официальная причина — они пытаются сделать Юго-Восточный округ более конкурентоспособным. — Почему они вообще разрешили это? — спросила Дэн. — Деньги, — сказал Аарон. Ваймак кивнул. — Даже если не принимать во внимание, сколько рычагов влияния Мориямы могут иметь на Комитет, это простая выгода. Люди хотят увидеть это противостояние, и они не собираются рисковать пропустить матч Кевин VS Рико, если мы не выйдем в финал. Публика сейчас следит за экси так пристально, как никогда раньше. Комитет просто извлекает из этого выгоду. — Отлично, значит, нам надерут задницу скорее раньше, чем позже, — сказал Сет. — Чем это отличается от обычного положения вещей? — Ничем, — сказал Ваймак. — Дэн, заставь этих идиотов бегать по кругу. Я устал слушать их разговоры. — Вы его слышали, — сказала Дэн, вставая на ноги. — Переодевайтесь. Команда с ворчанием поднялась и направилась к двери. Поскольку он наблюдал, Эндрю увидел, как взгляд Аарона снова метнулся к Кейтлин, а затем виновато отвелся. Потому что он наблюдал, Эндрю видел, как она смотрит на него, глаза рассматривают его, более умные, чем позволяла ее игривая внешность. О, разве это не восхитительно? Как легко Аарон поддался искушению. Улыбка и кокетливый смех, и он снова и снова затягивал петлю на шее. Эндрю позволил Кейтлин поймать его взгляд, одарив ее своей самой большой и недружелюбной ухмылкой, прежде чем она скрылась за дверью. Злость извивалась в нем, как ядовитая змея, выплескивая горькую ненависть на девушку, которая собиралась все разрушить. «Глупый», — подумал Эндрю. Не Аарон. Он. Это было неизбежно, такое случалось и раньше. Но после Амилы прошло уже больше года. Год для того, чтобы он стал благодушным, расслабился. Эндрю остановился рядом с креслом Кевина. Тот не двигался с места, уставившись в стену напротив с блеском на коже, который не был вызван летней жарой. Ваймак взглянул на них обоих, затем покачал головой и вышел из комнаты. Дверь за ним закрылась, оставив после себя тягучую тишину. Эндрю не дал ей затянуться. Он пнул ботинок Кевина, заставив его посмотреть себе в лицо. — Почему ты такой хмурый? Только не говори, что все это стало для тебя неожиданностью. Я никогда не считал тебя фантазером. — Я не могу… Кевин зажмурил глаза, делая вздрагивающий вдох. — Рико не остановится. Он собирается затащить меня обратно туда, и я позволю ему. Я не смогу остановиться. Эндрю проворчал. — О, ты маловер. Конечно, ты не думаешь так плохо о дорогом Ваймаке. Тренер готов сразиться с самим дьяволом, если будет думать, что это спасет одного из его паствы. — Я не могу просить его сделать это для меня. — Но у тебя нет проблем попросить меня? Двойные стандарты, Кев. — Я не имел в виду… Кевин замялся, трясясь, в полутора шагах от приступа паники. — Ему нужно беспокоиться о целой команде. Эндрю уставился поверх головы Кевина, думая о лице Аарона, когда он смотрел на Кейтлин, об обещаниях, которые не были выполнены. Руки Кевина сжимались и разжимались на его коленях, дыхание было неровным, как рваная бумага. — Когда ты только приехал сюда, ты предложил мне сделку, — сказал Эндрю. — Да, — сказал Кевин, сидя прямо и глядя на Эндрю с отчаянием. — Ты предлагаешь… Эндрю рассмеялся ему в лицо. — Нуждающийся, — он наклонил голову, рассматривая Кевина. — Ты действительно думаешь, что сможешь сделать это? — Да, — тут же ответил Кевин. — Ты самый талантливый вратарь экси в I классе. — Это игра, Кевин. — Это фундамент. Я могу построить тебе жизнь, настоящее будущее. Просто позволь мне. Ты можешь стать профессионалом. Ты можешь стать кем-то. Голос Нила был шепотом, таким же ясным, как в тот день, когда он это сказал. Это твоя мечта, не моя. Тогда одолжи ее, пока у тебя не появится своя собственная. Эндрю отвернулся, потирая большим пальцем рот, пока не понял, что делает, и не отдернул руку, сжав ее в кулак. — И все, что я должен сделать, это держать мафию подальше от тебя. Кажется, это справедливо. По крайней мере, справедливо, как и все сделки, которые предлагались ему в течение многих лет. — Ты сделаешь это? — спросил Кевин, вставая. — Я клянусь тебе… — О, не беспокойся, — Эндрю махнул рукой, уходя. — В конце концов, ты нарушишь это обещание. Все так делают. Он резко распахнул дверь. Кевин схватил его за плечо, чтобы остановить, и Эндрю крутанулся, выгибая руку Кевина назад, пока тот не вскрикнул от боли. — Не трогай меня. — Прости, — простонал Кевин. — Я не хотел… Губы Эндрю скривились, но он отпустил его. Кевин не представлял угрозы, даже если его кожа покрылась мурашками под призраком потной руки Кевина. — Так мы договорились или нет? — спросил Кевин, сжимая свое запястье другой рукой. Все еще такой доверчивый. Идиот. На этот раз Эндрю не знал, имел ли он в виду Кевина или себя. Его лицо расплылось в широкой ухмылке. — Да, — сказал он. — Как бы долго это ни длилось. Эндрю опустил дверь перед лицом Кевина, прежде чем тот успел сказать еще хоть слово.

—

Бет подняла глаза, когда в дверь ее спальни постучали, и в комнату вошла Тея. Бет улыбнулась, помахала пальцами и вернулась к эскизу, над которым работала. Ее приняли в небольшую художественную школу в Атланте; это было не самое престижное место в мире, но оно позволяло ей оставаться рядом с домом. Тея не присоединилась к ней на кровати, а осталась возле двери. Бет нанесла еще несколько линий, нахмурившись на набросок. Она пыталась воссоздать кафе по памяти, но ракурс выглядел неправильно. — Я хочу расстаться. Карандаш Бет заскользил по ее записям, выскальзывая из пальцев. — Что? Тея смотрела вниз, все еще стоя, сложив руки. Ее лицо было несчастно искажено. — Я думаю, мы должны расстаться, — повторила она. Воздух вышел из легких Бет, как будто ее ударили. — Что? Почему? Тея продолжала смотреть на ковер, ее лицо было решительным и несчастным. Бет перерыла весь мозг в поисках возможной причины, но так ничего и не нашла. Конечно, в последнее время они не были полностью синхронизированы, но вряд ли это было похоже на ссору. Выпускной был просто стрессом… — Тея, — сказала Бет, прорываясь сквозь беспорядочные мысли. — Поговори со мной. Тея поджала губы и сделала глубокий вдох через нос, подняв голову и встретившись взглядом с глазами Бет. — Я переезжаю в Индию, — сказала она. — У меня там стипендия на игру в экси, и я могу жить с тетей, пока хожу в университет. Так что это просто имеет смысл. — Но… ты никогда не упоминала… — Я не была уверена, получу ли я ее. Я не хотела тебя тревожить. Голос Бет повысился без ее согласия. — Ты думаешь, я не хотела бы знать об этом? — В последнее время ты такая рассеянная. Ты всегда разговариваешь по телефону, или читаешь новости, или что-то еще. Я не видела в этом смысла. — Ты… Бет почувствовала, как слезы бьются в уголках ее глаз, и сжала их, прижав ладонь ко рту. — Я… Она отвлеклась? Была ли в этом ее вина? Это казалось невозможным. Они были вместе почти два года. Она подавила комок в горле. — Мы могли бы общаться на расстоянии, — сказала Бет. — Нам не обязательно… — Нет. Я думала об этом. Тея прижала пальцы к глазам, и они стали влажными. — И дело не в том, что ты мне безразлична… — Тогда в чем дело? — потребовала Бет. — Не то чтобы мы в последнее время были вершиной романтики, — огрызнулась Тея, вспылив. — Ты никогда ничего не говорила! Откуда мне было знать, что ты чем-то расстроена? — Я не имела в виду… Тея потерла лицо, делая успокаивающий вдох. — Я пришла сюда не для того, чтобы ссориться. Я просто думаю… — она тяжело сглотнула. — Я думаю, что сейчас мы идем в разных направлениях. И я знаю, что мы могли бы общаться на расстоянии, но, честно говоря? Я не хочу. Я много думала об этом, и… я думаю, что так будет лучше. Бет с трудом дышала через руку, из ее глаз текли слезы. — Как давно ты знаешь о стипендии? Тея снова опустила глаза. Бет заметила, что она не сняла ни куртку, ни рюкзак. Она не собиралась оставаться. — Около месяца. Бет закрыла глаза и вздрогнула. — Мне жаль, — прошептала она. — Я не знаю, как это исправить. Тея ничего не сказала, и Бет сильно прикусила губу, затем матрас прогнулся рядом с ней, и теплая рука опустилась на ее плечо. Она прильнула к ней, не заботясь о том, насколько жалкой она выглядела. Рука Теи обхватила ее, сильная и мускулистая. — Мне не нужно, чтобы ты это исправляла, — тихо сказала Тея. Ее рука запуталась в косах Бет, направляя ее голову вверх, так что у Бет не было другого выбора, кроме как встретить ее взгляд. — Я люблю тебя, — сказала Тея. — Я не хочу, чтобы это было похоже на большое тяжелое расставание, когда мы больше никогда не заговорим. Но я думаю, что это правильный выбор, для меня. Для нас. Бет беззвучно покачала головой, уткнувшись лицом в плечо Теи. Ее рука продолжала гладить Бет по спине, успокаивая, но как-то… отстраненно. Как будто незнакомец держит вас за волосы, когда вы пьяны, или медсестра откидывает волосы назад, чтобы проверить температуру. Слезы впитывались в тонкую летнюю куртку Теи, стекали с ее носа и портили макияж. — Мне жаль, — прошептала Бет. Губы Теи коснулись ее лба, и Бет вздрогнула. — Мне тоже, — пробормотала Тея. — Тогда не надо, — сказала Бет, приподнявшись и сжав в кулак куртку Теи. — Мы можем все устроить. Просто… — Бет, — мягко сказала Тея, и та мгновенно замолчала, горячие слезы хлынули на веки. Бет отпрянула назад, обхватив себя руками за талию, сжимаясь, словно могла как-то стать меньше. Исчезнуть, раствориться в воздухе. — Я знаю, что это отстой, — сказала Тея. — Но это мое решение. Ты можешь это понять? Бет покачала головой, кивнула. Ее руки сильно дрожали, они были мокрыми и влажными. Она сделала пару глубоких, дрожащих вдохов. — Я понимаю, — прошептала она. Плечи Теи расслабились. — Спасибо, — сказала она, опустив взгляд, внезапно почувствовав себя неловко. — Я не… Ты хочешь, чтобы я ушла? Нет. — Наверное, так будет лучше, — сказала Бет. Тея поднялась с кровати и взяла с пола свой рюкзак. Она остановилась в дверном проеме, оглядываясь назад. — Я знаю, что сейчас очень хреново, — сказала она. — Но мы ведь снова станем друзьями, правда? — Да, — сказала Бет, с трудом узнавая свой собственный голос. — Конечно. Тея быстро улыбнулась, а затем ушла, и дверь за ней закрылась. Бет прижала руку ко рту, чтобы не зарыдать. Блокнот соскользнул с ее коленей и ударился об пол, заставив ее вздрогнуть. — Мама? — прошептала она. Затем громче, — мама? Бет подалась вперед, сотрясаясь от подавляемых слез. Через секунду ее дверь со скрипом открылась. — О, дорогая, — сказала Жозефина, а затем ее руки обхватили Бет за плечи, крепко прижав ее к себе. Бет обмякла в ее объятиях, дыхание вырывалось жалкими вздохами. — Милая, что случилось? — Тея… — пролепетала она, качая головой. — Тея… Руки матери крепко обхватили ее. Теперь они были почти одного роста; Бет не была уверена, когда это произошло. Она прижалась лицом к ключице Жозефины, вздрагивая. — О, дорогая, мне так жаль, — прошептала Джо, целуя ее волосы. — Шшш. Я держу тебя. Выплачься. Шшш. Бет дрожала, хватаясь за футболку, словно та тоже могла уйти. — Это моя вина, — сказала она. — Я виновата… — Не надо, — сказала Джо. — Не играй в эту игру. Она обняла лицо Бет, вытирая щеку большим пальцем. Бет закрыла глаза. — Это не твоя вина, Бет. Она снова притянула Бет к себе, прижав ее к груди. — Иногда вещи просто ужасны, и для этого нет причин. Шшш. Все хорошо. Я здесь. Я люблю тебя, милая. На веки вечные.