Изолиния

Эндрю в мгновение ока оказался у стойки, выхватив телефон из рук Кевина как раз вовремя, чтобы увидеть, как звонок затихает. Он нажал большим пальцем на имя Жана и снова набрал номер. Телефон гудел и гудел, но трубку не брали. Звонок перешел на голосовую почту, и Эндрю снова нажал на кнопку повторного набора. На этот раз гудки даже не пошли. — Эндрю? — нерешительно спросил Ники. Эндрю не смотрел на него. Он уставился на телефон в своих руках, вибрирующий от ярости. Как он, блядь, посмел. Как он посмел позвонить сейчас, после столь долгого… — Что он сказал, Кевин? — спросил Эндрю. Его зубы обнажились в ухмылке, но в ней не было юмора. Паника в выражении лица Кевина пробилась даже сквозь манию его лекарств. — Я не уверен… — Выкладывай, — огрызнулся Эндрю. Глаза Кевина метнулись к Ники и Аарону, его плечи напряглись. — Он просил передать тебе, что… — он глубоко вздохнул, незаметно отстраняясь. — Что Рико знает о Дрейке. Эндрю застыл на месте. Никто не должен был знать это имя. Нил не знал этого имени. Он даже не помнил, как решил сдвинуться с места, когда с рычанием швырнул телефон Кевина через всю комнату с такой силой, что тот впечатался в гипсокартон. Ники резко вскрикнул, вздрогнул, но этого было недостаточно. Эндрю повернулся, ударив кулаком в окно рядом с собой. — Эндрю! — сказал Ники, вскакивая на ноги. Эндрю ударил по окну еще дважды, боль пронзила его руку. Он вдохнул воздух и посмотрел вниз на свои окровавленные костяшки. Окно было затянуто паутиной в тех местах, куда он ударил, сетка прилипла к трещинам и была частично порвана. — Ники, — настороженно сказал Аарон. — Иди позови Рене. Эндрю рассмеялся. Он прижал окровавленные костяшки пальцев ко лбу, тряся головой, его грудь болела от подавленного смеха. Дверь с грохотом распахнулась, когда Ники выбежал из комнаты. Он должен был знать лучше. Он был таким глупцом. Спустя несколько секунд по коридору снова загрохотали шаги. — Я не знаю, что случилось, — быстро сказал Ники, голос заглушали стены, — Кевину позвонил Нил, а потом сказал, что Рико знает о… — Произнеси это имя вслух, — сказал Эндрю, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Ники, ворвавшегося в открытый дверной проем, — и ты не проживешь достаточно долго, чтобы пожалеть об этом. Ники замер, рот закрылся. Эндрю посмотрел на кровь, стекающую с костяшек пальцев, и истерический смех подступил к его горлу. «Нет», — подумал он. Тело не слушалось его; собственное тело предало его, улыбка искривила лицо, как перерезанное горло. Рене осторожно шагнула в дверной проем. Остальные старшекурсники столпились за Ники, с опаской наблюдая, как Рене приближается к нему. Как будто она укрощала дикое животное или что-то в этом роде. Эндрю оскалил на них зубы и был удовлетворен тем, что они напряглись при виде этого. Противное ощущение крови прилипло к лицу в том месте, где костяшки пальцев коснулись его. Рене перевела взгляд с его руки на разбитое окно, на телефон, все еще торчащий из стены. — Оставьте нас, — сказала она. Когда никто не двинулся с места, она повернула голову, чтобы голос звучал в обратном направлении, не сводя глаз с Эндрю. — Пожалуйста. Из горла Эндрю вырвалось рычание. Он сжал кулаки, боль пронзила его поврежденную кожу. Ему было все равно. Эндрю чувствовал себя сырым, как будто его протащили лицом по цементу. Рико знает о Дрейке. Кевин бросил еще один тревожный взгляд на Эндрю. Он не выглядел испуганным; скорее, он боялся того, что сделал Рико, чтобы вызвать такую реакцию Эндрю. Он выбежал из комнаты, присоединившись к старшеклассникам. Эндрю увидел, как Аарон тоже отступил, запутавшись пальцами в футболке Кейтлин, чтобы оттащить ее назад. Все его тело горело от этого зрелища, но тут дверь закрылась, преградив ему путь. Эндрю должен был пойти за Аароном. Он нарушал условия, он… Эндрю закрыл глаза, тяжело дыша сквозь стиснутые зубы. В комнате воцарилась тишина, единственным звуком было его затрудненное дыхание. — У тебя есть аптечка? — тихо спросила Рене. Эндрю моргнул, открывая глаза, и уставился на нее. Ее волосы были собраны в хвост, бледные пряди спускались вниз и обрамляли лицо. — Тебе нужно убрать это, — сказала она, указывая жестом на порезы на костяшках пальцев. Он посмотрел вниз, почти с удивлением увидев, что у него все еще идет кровь. Это почти не ощущалось. Рене подождала еще несколько секунд, прежде чем осторожно ускользнуть в ванную. Эндрю слышал, как она шуршала там в течение минуты, прежде чем вышла оттуда, держа в руках коробку спиртовых салфеток и несколько марлевых салфеток. Она положила их на стол Кевина, рядом с тем местом, где стоял Эндрю, а затем снова скрылась из его поля зрения. Эндрю некоторое время размышлял о припасах, прежде чем оттолкнуться от подоконника и направиться к холодильнику. Он достал наполовину пустую бутылку водки, открутил пробку и опрокинул ее в рот. Алкоголь обжег ему горло. Он сделал еще два больших глотка и вытер рот тыльной стороной ладони. — Это хорошая идея, прямо сейчас? — спросила Рене. — Алкоголь действует угнетающе, — сказал Эндрю. — Я принимаю стимуляторы. Это все отменяет. — Я не думаю, что это работает таким образом, — сказала Рене, но Эндрю проигнорировал ее, сделав еще один длинный глоток. Дрейк. Это имя эхом отозвалось в его сознании, тяжелое и черное от угрозы. Он тяжело выдохнул через нос, прогоняя страх и боль. Нил мог знать это имя, только если кто-то сказал ему, что означало, что Рико действительно знает; Нил не стал бы лгать. Планировал ли он раскрыть его публично? Эта мысль не давала покоя. В настоящее время СМИ относились к Эндрю как к непостоянному, бешеному психу; если они раскроют то, что Дрейк сделал с ним, это может подорвать его силу в оценке некоторых людей, но также найдутся люди, выражающие ему нежелательное сочувствие. Мысль о том, что его грязное белье будет выставлено на всеобщее обозрение, заставляла желудок сжиматься от ненависти, но это была не та всеобъемлющая победа, к которой стремился Рико. Рене внимательно смотрела на него. — Мне уйти? Эндрю наклонил голову, раздумывая над этим. — Нет, — сказал он в конце концов, сделав последний глоток, прежде чем закупорить бутылку и оставить ее на прилавке. Кровь на его костяшках пальцев засыхала, липла и трескалась на коже. Эндрю сунул руку под кран, чтобы смыть ее, шипя сквозь зубы, когда вода потянула за рваные лоскуты кожи. Он насухо вытерся сомнительно чистым полотенцем и облокотился на стойку, встретившись взглядом с Рене. — Я собираюсь вытащить Нила из Эвермора, — сказал он. Рене сделала паузу, чтобы осмыслить сказанное. Эндрю наблюдал за ней, его желудок бурлил от слишком большого количества вещей, которые невозможно определить. Лекарства, смешанные с алкоголем, смешанные с толчком от того, что он впервые за много лет услышал имя Дрейка, и Эндрю уже не знал, что чувствует, кроме того, что слишком много. Но он знал одно: он слишком долго ждал, осторожничал и строил планы. Эндрю должен был задушить Рико много лет назад. Он должен был сбросить его тело с крыши здания Нила в тот день, когда тот вернулся, чтобы попытаться подкупить Эндрю и заставить его подписать контракт с Воронами. Ему надоело ждать. — Это из-за интервью? — спросила Рене. Эндрю фыркнул. — Это из-за того, что он один из моих, — сказал он. «Он отказался от твоей защиты», — прошептал его разум. Эндрю отключил его. — Я предупреждаю тебя из вежливости. — Ты думаешь, что Рико придет за командой, — сказала она. Это был не вопрос. — В прошлом он так и делал, — сказал Эндрю. — Я не думаю, что он убьет еще кого-то из нас — одна смерть это трагедия, но две? Это подозрительно. Рене замерла, ее глаза расширились. Эндрю изобразил остатки жестокой улыбки, обнажив зубы. — Что? — сказал он. Лицо Рене стало пугающе пустым, и Эндрю узнал Натали, которая облепила кожу Рене, как броня. Ее голос был тяжелым и тихим, угроза и защита в одном лице. — Ты предполагаешь, что Рико имеет какое-то отношение к смерти Сета? — Я не предполагаю, я знаю это, — сказал Эндрю. — Нил бросает вызов Рико на общественном телевидении и в ту же ночь Сет умирает от передозировки? Это не совпадение. Только не говори мне, что ты никогда не рассматривала такую возможность. Маска Рене застыла на месте. — Я не знаю, что я думала, — сказала она. Эндрю рассмеялся, странный, натянутый звук, приглушенный и отражающийся от стен, как плохой радиоприемник. Рене надолго замолчала, переваривая услышанное. Эндрю внимательно наблюдал за ней. Она согласилась защищать остальных членов команды, когда Эндрю принял Кевина в свою группу; он предполагал, что потребуется некоторое время, чтобы примириться с ее неудачей. Она закрыла глаза и откинула плечи назад, поднимая голову. Ее глаза, когда они открылись, были ясными и твердыми, как обсидиан. — А теперь Нил сделал еще одно заявление, на этот раз явно в поддержку Лисов, — сказала она. Ее голова наклонилась, как будто Рене осенила какая-то мысль. — Он упомянул тебя в интервью. Рико собирается прийти за тобой следующим. — Динь-динь-динь, — пропел Эндрю. — У нас есть победитель. — Эндрю… — Я могу справиться со всем, что Рико бросит в меня, — сказал Эндрю. — А ты побеспокойся об остальном стаде. Рене долго смотрела на него. — Тебе нужна помощь? — О, Рене, — сказал Эндрю. — Мне ничего не нужно. Она закрыла глаза, делая медленный, стабилизирующий вдох. — Я знаю, — сказала Рене. — Но ты все равно можешь воспользоваться моей помощью. Эндрю пренебрежительно покачал головой, но ничего не сказал. Он долго смотрел в окно, все еще опираясь на стойку. Он вдохнул. Выдохнул. — Есть одна вещь, — выдавил Эндрю из себя. Рене кивнула. — Твоя мать — журналистка. Рене прислонилась бедром к дивану, задумчиво сложив руки. — Ты хочешь, чтобы она разоблачила Эвермор. — Ей придется быть осторожной, — предупредил Эндрю. — Я не могу защитить ее. Если она пойдет против Мориям, они не будут сдерживаться. — Она хороша в своем деле, — сказала Рене. — Она поймет, что здесь есть нечто большее, чем просто деньги и спортивная организация. — Если она пойдет по главной ветви, неизвестно, что может случиться. — Если она пойдет только за Эвермором… — Главная ветвь может просто отсечь ее как мертвый груз. Рене обдумала это. — Это возможно. Я могу поговорить с ней. Сможет ли она взять интервью у Кевина? Эндрю уже качал головой. — Кевин не дурак. Он слишком близок к этому, чтобы не захотеть говорить. — Хм, — сказала Рене. — А вот некоторые из выпускников Воронов могут. Эндрю кивнул. В его кишечнике начинало бурлить, лекарства плохо реагировали на натиск алкоголя в желудке. — Когда ты собираешься это сделать? — спросила она. — Скоро, — ответил Эндрю. Нил будет на банкете через две недели, но тогда Эндрю не сможет добраться до него; Рико будет следить за ними обоими. Ему нужен был кто-то другой, кто-то невидимый. Он подумал о том, что сказал Кевин. Пока он может играть, Вороны способны заявить на него права. Было простое решение. Сломать Нилу руку, кисть, ногу — и у Воронов не останется выбора, кроме как освободить его от контракта. Он был бы бесполезен для них. Нил уже имел опыт общения с Лисами, и никто не удивится, если Эндрю нападет неспровоцированно. К тому же это должно быть грязно. Все, что заживет за несколько месяцев, заставит Нила сесть на скамейку запасных, а не выкинуть его. Даже думая об этом, Эндрю понимал, что не сможет довести дело до конца. Неважно, что это заставит Нила уйти; неважно, что небольшая боль сейчас спасет его от гораздо большей боли в будущем. Эндрю никогда не сможет смириться с предательством в глазах Нила. Он не мог так разрушить его доверие. Рене, казалось, поняла, что он закончил говорить, потому что она глубоко вздохнула и выпрямилась. — Что я должна сказать остальным? — спросила она. — Это не их дело. — Если это то, из-за чего убили Сета, то, думаю, это действительно их дело. Эндрю дернул головой, издав пренебрежительный звук. Челюсть Рене сжалась. Она встретила его взгляд, глаза были напряжены. — Я выбираю доверять тебе сейчас, Эндрю, — сказала она. — Я выбираю не заставлять тебя объяснять. Не заставляй меня жалеть об этом. Эндрю ничего не сказал. Рене покачала головой, сжимая челюсть. — Обработай руку, — сказала она, направляясь к двери. — Ты бесполезен для Нила, если в нее попадет инфекция. — Убирайся, — сказал Эндрю, но дверь уже закрылась за ней. Он уставился на раковину перед собой, тяжело дыша сквозь зубы. Да пошел он. Нил был его. Никто больше не сможет угрожать им.

—

Рене приостановилась возле своего номера, делая вдох-выдох. Слова Эндрю тупо пульсировали в ее груди, как медленно кровоточащая рана в кишечнике. «Только не говори мне, что ты никогда не рассматривала такую возможность». Она не была дурой. Эта мысль приходила ей в голову. Но это казалось таким… несвязанным. Сет не знал Нила. Насколько она помнила, Нил никогда не говорил ни слова за или против него. Он был виновен лишь в том, что стал самой легкой мишенью. Нил выступил в поддержку Кевина, поэтому Рико попытался подорвать Кевина, ослабив команду. Это не сделало ее надзор менее тягостным. Рене проскользнула в комнату, и все взгляды сразу же обратились к ней. Она осмотрела комнату. Кевин и Ники неловко расположились на периферии, а Дэн, Элисон и Мэтт толпились у стойки. Аарон и Кейтлин отсутствовали. Дэн сразу же поднялась на ноги и обогнула стойку, чтобы убедиться, что Рене цела и невредима. — Что случилось? — потребовала она. Глаза Рене почти как магнитом притянуло к Элисон. Выражение ее лица было надменным и холодным, ни малейшего признака уязвимости. Знала ли она о Сете? Знала ли она, что Рене подвела ее? Она отвела взгляд. — Это из-за Рико, — просто сказала Рене. Дэн в ярости покачала головой. — Что он делает теперь? — Я не уверена, — сказала Рене. — Но, скорее всего, дальше будет только хуже. — Хуже? — сказала Дэн. — Мы уже несколько месяцев воюем с этим засранцем. — Нет, — сказала Рене. Она покачала головой, прислонившись спиной к двери. Не удержавшись, Рене снова перевела взгляд на Элисон. — До этого момента мы были в обороне. Теперь это будет тотальная война. — Господи, — пробормотала Дэн. — Теперь мы можем вернуться в нашу комнату? — спросил Кевин. Он один, казалось, не был удивлен словами Рене, как будто давно ожидал этой эскалации. Рене подняла одно плечо, отступив в сторону, чтобы отпереть дверь. Кевин отрывисто кивнул и вышел из комнаты. Ники замешкался, словно хотел еще что-то сказать, но Кевин повернулся и рывком направился по коридору. Ники сглотнул, оглянулся на остальных, прежде чем последовать за Кевином за дверь. Дверь захлопнулась с окончательностью крышки гроба. — Где Кейтлин? — спросила Рене. Остальные обменялись взглядами, и Рене вздохнула. Как она и предполагала. — Не знаю, что она нашла в этом мальчишке, — сказала Дэн, возвращаясь к стойке и наливая себе стакан чего-то ярко-красного и алкогольного. — Кейтлин могла бы подружиться с кирпичной стеной, — сказал Мэтт. — Она слишком хороша для него. — Это Кейтлин решать, — сказала Рене. Она не могла не подсмотреть за Элисон еще раз, краем глаза. Элисон поймала ее и бросила на нее проницательный взгляд. Элисон оттолкнулась от прилавка. — Я выйду подышать воздухом, — объявила она, обойдя остров и схватив свою оранжевую ветровку. Она остановилась у двери, подняв брови. — Рене? Рене слегка подпрыгнула от неожиданности, но кивнула, взяв с вешалки свое синее пальто. Она чувствовала на спине вопросительный взгляд Дэн, но просто пошла за Элисон по коридору к лифту. Элисон нажала большим пальцем на кнопку, подождала, пока дверь откроется, вошла и обернулась, глядя на Рене. — Ты собираешься рассказать мне, что происходит? — потребовала она. Рене закрыла рот рукой, на глаза навернулись слезы. Двери лифта закрылись за ней, отрезав их от яркого света коридора. Рене пыталась говорить, но лифт дважды звякнул, а затем открылся на первом этаже. Элисон издала тихий рык и вышла из дверей через вестибюль. Она остановилась на парковке, сложив руки и прислонившись к стене. — Хватит, — огрызнулась она. Рене вдохнула, стараясь встретить взгляд Элисон. — Эндрю сказал, что Рико убил Сета. Элисон сделала паузу, но в ее выражении лица не было шока. — О боже, — сказала Рене. — Ты знала? — Эндрю сказал мне, еще в сентябре. Она пожала плечами. — Это имеет смысл. Я проверила его карманы, прежде чем мы вышли, у него ничего не было с собой. Он никогда не употреблял, когда мы были вместе. — Почему ты мне не сказала? — Да ладно, Рене, — сказала Элисон. — Потому что я знала, что ты сделаешь именно то, что делаешь сейчас. Ты не можешь винить себя за это дерьмо. — Я должна была защищать тебя. — Пошла ты, — огрызнулась Элисон. — Ты сказала нам не выходить в ту ночь, а мы все равно пошли. Это был наш выбор. Ты не могла нас контролировать. — Элисон, это не может быть твоей виной… — И ты тоже не виновата, — яростно сказала девушка. — Никто не виноват, кроме гребаного Рико. Он сделал это. Никто другой. Рене вздрогнула, закрыв глаза. — Мне жаль. — Да, хорошо, — сказала Элисон, отворачиваясь. Ее челюсть упрямо выпирала вперед, волосы разметались по лицу в несвязанный клубок. — Мне тоже. Рене не могла придумать, что на это ответить. Ее рука поднялась, чтобы схватиться за цепочку с крестиком. Что бы ни сказала Элисон, она потерпела неудачу. Душа Сета будет тяготить ее до конца жизни. — Так даже лучше, — сказала Элисон. — Так мне есть кого винить. Если бы он сделал это сам, мне пришлось бы жить с мыслью, что я так и не смогла достучаться до него. — Он любил тебя, — прошептала Рене. — Мне… Сету было трудно. Но он действительно любил тебя. — Я знаю это, — сказала Элисон, отбрасывая волосы. Рене узнала ее надменную маску, но не стала давить; она понимала, что иногда им нужна маскировка, чтобы выжить. — Я никогда не понимала, почему тебя волнует этот монстр, — сказала Элисон. — Он настоящий сумасшедший, и ты намного лучше его. Но если он собирается добраться до Рико, — она выпятила челюсть, оглядывая парковку, — то, надеюсь, ты поможешь ему разорвать этого ублюдка на куски. — Помогу, — пообещала Рене. Она долго смотрела на свои руки. Крошечные белые шрамы покрывали ее пальцы и тыльную сторону ладоней — следы ее уличных боев. Рене сжала кулаки, наблюдая, как шрамы резко выделяются на костяшках пальцев. — Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, Элисон. Не в этот раз. — Да, да, — сказала Элисон. — Я знаю. Она протянула руку, притягивая Рене к себе, пока они не оказались бок о бок. Рене закрыла глаза. Она не заслуживала такого утешения, но все равно приняла его, глядя на темную парковку и желая, чтобы ей было лучше.