***
— На вашем пути встречается терновый куст, наполненный духами из далёкой Непландии. — Начал Майк, невесомо размахивая руками. Уилл, Дастин и Лукас слушали его внимательно, часто переглядывались и перешёптывались, обсуждая дальнейший план своих действий. Игра в «Подземелья и драконов» стала их самой любимой. Когда-то они проводили по девять часов за одной кампанией, не замечая того, как же быстро пролетает время. Радостно вскакивали с мест, ведь только что смогли спасти весь зачарованный город от лап страшных драконов. Грустно оседали на стулья, понимая, что им так и не удалось подобрать верного ключа к подземелью. Злобно кричали и били по столу руками, как только какой-то демогоргон смел съесть их фигурку. Особенно рьяно реагировал Дастин, который всегда останавливался на прокачке игрового персонажа. И благодаря медленной, но успешной тактике, перед терновым кустом сейчас стоял именно Хендерсон. Великий маг Уилл и Супер Сильный Боец Лукас выбыли практически в конце кампании. И всё сейчас зависело только от единственного Охотника за приведениями. — Понадобится десять очков, чтобы сразить противника и добыть последний, решающий ключ от Врат Великого Подземелья Грога. Если ваш урон будет меньше, то каменные гаргульи слетят с ветвей, ведь в них вселятся злые духи… Или же Вы можете принять кару и отступить. Они переглянулись, поджимая губы. Риск того, что Дастин не сможет выбить эти десять очков был слишком велик. Настолько, что Лукас начал грызть ногти на пальцах и нервно стучать ногой по полу. Выдохнув, парень поднял руку и сказал: «Я готов». Уилер кивнул головой, протянул два кубика. Хендерсон глубоко вдохнул, забирая кости из рук. Потряс их, параллельно шепча слова «Десять. Десять.» С замиранием сердца все четверо стали следить за тем, как кубики прыгают по доске. Слышали лишь их глухой стук, который с каждым разом становился всё тише, пока вовсе не исчез. Привстали со стульев и с надеждой посмотрели на точки, отпечатанные на верхней стенке, но тут же недовольно плюхнулись назад. В сумме набралось всего лишь пять. — Применяю карту дополнительного удара. — Тут же сказал Дастин, громко шлёпнув ладонью по столу. Парни вновь напряглись. Уилл тяжело сглотнул и провёл по шее рукой, чувствуя, как стекает пот. Его мантия мага оказалась слишком тёплой, а снять её он вовсе не желал, мол, в ней всё чувствуется по-другому. — Пожалуйста. — Прошептал Хендерсон, выбрасывая кости. Майк крепко сжал раскрытую перед собой книгу со всем сюжетом кампании. Трепетно следил за тем, как кости перекатываются с одной стороны на другую. Если Дастин наберёт хотя бы ещё пять очков, то он найдёт ключ к Вратам Великого Подземелья Грога и сможет выпустить оттуда всех драконов, которые освободят долину от неземных существ из обратной стороны. Но если меньше, то вся кампания окажется напрасной. Лукас схватился за голову, увидев, как одна кость приняла значение единицы. Шанс на удачный конец значительно спал. Последний кубик продолжал медленно перекатываться, заставляя парней трястись. Сам Дастин скрепил руки в замок перед собой и читал молитву, которую знал абсолютно каждый из их группы. — ДАААА. — Закричал первым Синклер и ударил Хендерсона по плечу. Показалась четвёрка. Он набрал ещё пять очков. Дастин смог. Улыбнулся, светя пустым пространством в середине верхней челюсти, и победно вскочил со своего стула. Радостный Майк кашлянул в кулак, привлекая внимание остальных. — Охотник Хенсин сразил мечом, созданным из священного метала, терновые ветви. Злые духи улетели обратно в Непландию, унося за собой тучи. Куст распался, и в самом центре появилась шкатулка. Фигурка переступила через препятствие и встала на свободную клетку, где уже лежал заветный предмет. Парни довольно потёрли руками и стали слушать дальше. — И в этой шкатулке лежал… — Уилер облизнул губы и прошёлся глазами по тексту, а затем посмотрел на друзей. — Лежал Ключ от Врат Подземелья Грога. Они победно начали прыгать, обнимая друг друга и благодаря за отличную кампанию. Игра в «Подземелья и драконов» давно перестала быть просто игрой. Они жили в этих мирах, где могли стать кем угодно. Где можно было спасти всю Вселенную и также её загубить. Где всё зависит только от тебя самого и, разумеется, от команды. От совместных сил, которые были потрачены в смертельном бою с демогоргонами. И в этот момент Дастин Хендерсон почувствовал себя действительно самым умным и отважным героем, который смог спасти всю Долину.***
Билли ходил по кухне, держа в зубах сигарету и пытаясь создать собственный кулинарный шедевр, который идеально бы подошёл к кофе. Но единственное, что у него сейчас выходило — обычные сэндвичи с ветчиной, сыром и дольками помидора. Где-то в гостиной работало радио с весьма неплохими песнями. Хотя порой включалось то, отчего Харгроув отвлекался от своего увлекательного дела и шёл настраивать новую волну. Кому нужны грустные и сопливые, ванильные песни, когда может играть что-то весёлое и наименее навязчивое. Неожиданный стук в дверь заставил его в очередной раз положить нож на столешницу. Чайник до сих пор стоял на плите, норовя в скором времени закипеть. Медленным шагом, успевая сделать по пути несколько тяжек, он пошёл в коридор. На улице уже во всю лил дождь, где-то рядом раздавались одиночные и недолгие раскаты грома. Открыл дверь и остолбенел, слегка приподняв брови. На его лбу выступила тонкая складка кожи. Перед ним стояла Хейли. Именно Хейли Синклер. Держала капюшон за край, ведь тот слишком спадал на лицо, а вторую руку плотно прислонила к рёбрам. Она приоткрыла губы, явно не ожидая увидеть перед собой Билли. Даже не смотря на тот факт, что он проживает в этом доме. — Привет. — Неловко произнесла девушка, отведя взгляд всего на секунду. — Можешь позвать Сьюзан? Мне надо передать ей кое-что. Харгроув держал одной рукой дверь. Между указательным и средним пальцами второй оказалась крепко зажата сигарета. Смотрел на то, как с её одежды стекает вода, а на белом крыльце отпечатались грязные следы от ботинок. — Её нет дома. Хейли поджала губы, расстегнула молнию, достала зелёную, совершенно сухую, в отличие от неё самой, тетрадь и протянулась ему. Сигарета вновь оказалась в зубах. Билли забрал предмет и тут же положил его на столик в прихожей. Посмотрел снова на Синклер, выпустил дым в сторону. Хейли молча застегнулась и пошла к ступенькам. Сильнее натянула на голову капюшон, чтобы волосы не намокли. Хотя передние пряди итак уже были влажными. Она остановилась и вздрогнула, увидев практически прямую, ярко сверкнувшую, молнию. Билли заметил её заминку. Тяжело выдохнул и прикрыл глаза, уже начиная себя корить за то, что собирается ей сказать. — Снова решила повторить прогулку под дождём, Синклер? Закончила тем, что слегла с жаром. Раздался раскат грома. Хейли повернулась к нему в половину оборота и улыбнулась кончиком губ. Поняла, что он первым решил нарушить ту тишину, которая стояла все две недели. — Снова подвезёшь на своей машине, Харгроув? Закончил тем, что отмывал салон. Билли опустил голову и усмехнулся. Закусил в естественной для себя манере нижнюю губу и исподлобья посмотрел на продолжавшую стоять без движения девушку. Та вновь приподняла подбородок вверх, надменно смотря на него. Как же это привычно. Ощутил как холодный ветер ударил по плечам и открытой части грудной клетки, видневшейся из-под майки. Засвистел чайник. Парень махнул рукой, зазывая в дом, и сам направился внутрь. Дверь осталась приоткрытой. Едва качалась от сквозняка. Синклер посмотрела вглубь коридора, услышала даже отсюда радио. Повернула голову в другую сторону, наблюдая за водной процессией, творящейся в нескольких шагах. Поняла, что перспектива слечь с жаром вовсе не идеальная, а добежать на своих двух ногах, не промокнув насквозь, будет непосильной для неё задачей. Кашлянула и всё же зашла внутрь, закрывая за собой дверь. Ощутила тепло, начинающее обволакивать со всех сторон. Разулась, сняла куртку и пошла в гостиную. На кофейном столике стояло радио, играющее сейчас знаменитую песню Кенни Логинса «Footloose». Улыбнулась, вспомнив, как в первый раз услышала её в школе на полную громкость. И всё из-за проделки её брата вместе с его Клубом Юных-Учёных-И-Экспериментаторов. Прошла к кухне и ощутила аромат кофе. Настолько вкусный, что Синклер прикрыла глаза. — Сделай мне тоже. Пожалуйста. Билли приподнял бровь и хмыкнул. Достал ещё одну кружку, насыпал пару ложек растворимого кофе и залил кипятком. Девушка осмотрела кухонный гарнитур, отмечая преобладание светло-коричневых цветов. Возле окна заметила аккуратную, вытянутую вверх, белую вазу с цветами. Взгляд остановился на прямоугольном столе, а именно на тарелке с едой, стоящей на нём. Хейли села на стул, подогнув под себя ногу, посмотрела на спину Билли и быстро взяла один сэндвич. Откусила и довольно протянула: «Как же вкусно». Харгроув повернулся, держа в руках напитки, и закатил глаза, увидев, как надоедливая девчонка сминает его еду. — Я уже пожалел, что не закрыл дверь перед твоим носом. Поставил кружки на стол и рывком забрал тарелку, оставляя ту подле себя. А Хейли лишь откинулась на спинку и взяла поставленную напротив кружку. Отпила и поморщилась, начиная кашлять. — Ты всё горькое любишь? — Спросила Синклер, вставая со стула. — Где у тебя сахар? А молоко есть в холодильнике? Билли наблюдал, как она без спроса подошла и открыла дверцу, начиная искать необходимое. Покачал головой из стороны в сторону и задумался, почему же действительно не оставил ту на крыльце. Он не был человеком высокой морали, ведь прошлое явно заставило изменить мнение на счёт собственных нравственных ценностей. Не раз отказывал в помощи людям, прямо говоря, что его никак не волнуют их проблемы. Но тут была иная ситуация. Хейли не стояла перед ним на коленях и не склонялась в просьбах о временном принятии к нему домой. Готова была пойти в ливень обратно. И именно сам Билли предложил свою «помощь», которая выразилась в открытой двери. Мог хлопнуть ей так, что затряслись бы стены и пол, но оставил щель. Вопросы: «Зачем? Для чего? Нахера мне это было нужно?» — крутились в голове, но так и не находили лаконичных ответов. Хейли довольно улыбнулась, доставая бутылку молока. Поставила его на столешницу и отошла, обводя взглядом все шкафы. Харгроув с наслаждением ел, пил только что заваренный, наивкуснейший кофе и думал о своём. Правда, надоедливая муха с именем Хейли жжужала прямо над его ухом, отвлекая от мыслей. Ходила туда сюда, хлопала дверцами и постоянно спрашивала: «А тут сахар? А как выглядит коробочка с сахаром? Эта розовая… А нет. Ты взял его в заложники и запер в подвале?» — Ищи сама, Синклер. — Спокойно ответил Билли, пожимая плечами. Хейли посмотрела на край столешницы и взяла пару баночек, начиная их поочерёдно открывать и анализировать содержимое. Удавалось это по запаху, правда, как только она по рефлексу приставила одну ёмкость к носу, то тут же чихнула. А следом и ещё раз, ощущая безумное жжение. Почувствовала, что собираются слёзы. Это был чёрный молотый перец. Такой ядрёный, что невозможно было описать словами. Многие крупицы подлетели в воздухе, отпечатываясь на лице. Натянула рукав и протёрла подбородок, рот и нос. — Крайняя справа. — Ответил он, отпивая кофе. Даже стоя к нему спиной, она буквально видела его ухмылку. Ещё раз чихнула, сгибаясь пополам. Прокляла мысленно Билли за то, что не мог сказать раньше. Взяла баночку, молоко и пошла обратно на своё место. Искоса поглядела на оставшиеся ёмкости и поёжилась на месте. Харгроув улыбнулся краешком губ, увидев красное лицо, а в частности, нос девушки. Она поморщилась и уткнулась в плечо, пытаясь сдержать очередной чих. — Никогда не видела, чтобы так хранили перец. — Произнесла Хейли, моргая широко раскрытыми глазами, белок которых приобрёл красный оттенок. Налила молоко и насыпала сахар, перемешала ложкой. Билли ничего не ответил на её слова. Продолжил также есть сэндвич и пить кофе, смотря в сторону окна. На то, как занавески подрагивают от прорвавшегося сквозняка из форточки; как капли быстро стекают по стёклам. Прислушался к спокойной мелодии, и почему-то только сейчас не захотел переключать её. Хейли сделала глоток и поставила кружку на стол. Ещё пару раз поморгала и глубоко вдохнула, пытаясь снять перечную пелену. И это удалось. Обхватила кружку ладонями, ощущая тепло, покалывающее кожу. Посмотрела на Билли, а потом на разбавленный кофе. На остатки нерастворившихся зёрен, которые плавают на поверхности, наворачивая круги. В голове всплыл вопрос, который мог мучать её перед сном. Прокручивала ситуации, при которых могла бы задать его, и делала ставки на возможный ответ. — Ты не хочешь больше общаться? — Спросила она, начиная стучать пальцами по кружке. — А ты хочешь? И даже такой ответный вопрос Хейли предполагала. Только вот было одно «Но». Если бы Харгроув сказал «Нет», то и её ответ был бы точно таким же. А теперь от неё будет зависеть всё остальное. Показаться идиоткой или честным человеком. Стать трусихой или героем в своих глазах. Испугаться или ошибиться. «Ты боишься оступиться. Боишься провала. Боишься, что всё то, что строила годами, исчезнет в один миг». Вспоминала его слова, понимая, насколько же он был прав. На одной чаше весов её спокойная жизнь, а на другой вечно язвящий Билли Харгроув, никак не вписывающийся в ряды друзей. Тот, который успел за короткие месяцы причинить ей спектр эмоций: ненависть, злость, страх, боль и даже в какой-то момент лёгкость, радость. И та жизнь, в которой всё прописано от А до Я и не терпит каких-либо отклонений. Но она точно потерпит крах, если не скажет ему правду. — Скажем так, в определённые моменты ты не кажешься таким самовлюблённым кретином и придурком, коим являешься. И в такие моменты с тобой можно поговорить нормально. Сказала это спокойным голосом, делая ещё один глоток. В горле моментом пересохло. Сидела и ждала, пока Билли хоть что-нибудь скажет, а не будет просто сидеть молча и стучать ногой по полу. — А ты? Что думаешь ты? — Нерешительно спросила Синклер, чуть крепче сжимая пальцами кружку и нарушая тишину. — Скажем так. — Харгроув наклонился вперёд, скрепляя руки в замок. — Такую заносчивую и сумасшедшую, в плохом смысле этого слова, я хочу послать нахер. Но в определённые моменты ты не кажешься такой недалёкой дурой, коей являешься. И в такие моменты с тобой можно поговорить нормально. Синклер попыталась подавить улыбку, но выходило плохо, поэтому сразу приложила край кружки ко рту. Тёплое, сладкое кофе коснулось губ. Эти слова и стали ответом в привычной для обоих манере. Не скажут на чистоту, а лишь поверхностно, но с глубоким, потаённым смыслом. И после этого стало легче. Намного легче.***
Макс сидела на самой нижней ступеньке лестницы и слушала голоса, доносившиеся из кухни. Она не сразу поняла, что один из них принадлежал девушке, а в частности Хейли Синклер. А вот второй узнала моментально. Поэтому не ушла сразу, а облокотилась о стену, скрестив руки на груди, и стала прислушиваться. С каждой минутой разговор становился интереснее, отчего ей пришлось сесть на лестницу. Улыбнулась, услышав смех Билли вперемешку с хрюканьем Хейли. Приставила большой палец к губам и провела по ним ногтём. Максин давно не слышала его смех. Можно сказать, что никогда. По-настоящему никогда. Она встала и пошла в свою комнату, понимая, что больше не нужно лезть не в своё дело и слушать то, что ей совершенно не нужно. Мэйфилд теперь думала о жгучей несправедливости. Почему ей нельзя общаться с Мерзким-Отвратительным-Ужасным Лукасом, если Билли смеет разговаривать с точно такой же Мерзкой-Отвратительной-И-Ужасной Хейли, принадлежащей к такому же семейству Синклеров. Закрыла за собой дверь и легла на кровать. Тут же взяла наушники и плеер, нажала на пуск, ведь там уже находилась маленькая кассета. Посмотрела в потолок и подумала, чем Лукас отличается от своей сестры: возраст, пол и разум. Не больше. Хотя наличие машины и отсутствие велика, наверняка, играют ключевую роль. «Это плохие парни, Макс. Они причиняют другим только боль и страдания. Таких нужно выгонять из дома и оставлять на пороге, иначе потом будет всё тяжелее сказать нет. Если этого не сделаешь ты, то сделаю я. Только будет жаль беднягу, которой свесится наполовину со второго этажа». Но Макс больше не станет слушать Билли. Это ей надоело. Ровно как и отшивать всё время Синклера младшего. После того ужина он не раз звал её в дом Майка, чтобы сыграть в игру «Подземелья и драконы», просто посидеть в кафе и выпить молочного коктеля или прогуляться после школы. Но Мэйфилд пугалась и говорила «Нет», быстро уходя в женский туалет. Испугалась того, что сама чувствует. Она облизнула пересохшие губы и увеличила громкость. Ощутила, как басы отдаются вибрацией по телу. Перевела взгляд с потолка в сторону. Уголки губ поднялись вверх, стоило увидеть большого мишку Гарри, сидящего в углу комнаты. Завтра Макс сама подойдёт к Лукасу и пригласит в то место, где она действительно может быть собой и чувствовать силу, свободу — в Игровой центр. Обязательно пригласит. А пока нужно заново включить эту песню.