Мое черное сердце тянется к тебе

      Они прилично отстали от остальных, пока занимались намазыванием крема, весьма захватывающим, стоит признаться. Но Мью из-за этого совсем не переживает: он никогда не любил толпу. А ходить по лесу в хорошей компании гораздо приятнее, правда?              Раньше к этой компании он относил только себя, но теперь совсем не против, чтобы Галф разделял его одиночество. Потому что парень совсем не раздражает своим присутствием, даже когда болтает о своих любимых травках-муравках:              — “Оберег девяти трав лечит девять основных видов отравлений и инфекций, а также заживляет раны”, — зачитывает тот из записей, а потом умоляюще смотрит. — Мью, давай для него травы соберем? Будет круто такой сварить!              Ну вот и как отказать глазам, которые буквально светятся от радости?       Правильно: никак.              Поэтому Мью показательно вздыхает, но соглашается. И продолжает тайно улыбаться, видя, как Галф почти вприпрыжку бежит к очередному кусту, чтобы сверить найденную траву со списком:              — Так, смесь состоит из чернобыльника, оленьего рога, водяного кресса, буквицы, ромашки, плода дикой яблони, кервеля, фенхеля и крапивы.              — В крапиву я не полезу! — Мью тут же обозначает лимиты своей готовности.              — Не страшно, — Галф терпеливо улыбается, — я сам сорву.              — А где мы будем оленя искать? — он осторожно уточняет, потому что охота не входит в список его умений.              — Вот же смешной! — парень прыскает от смеха. — Это же тоже цветок, просто по форме его лист похож на рога оленя.              Мью не может не улыбнуться в ответ, потому что это уточнение не звучит как-то высокомерно, мол, ведьма знает, а ты — нет. Просто Галф умеет по-доброму делиться своими знаниями без унижения собеседника своим авторитетом.              И Мью это очень ценит.              — Пойдем уже, ведьмочка! У нас не так много времени на поиски.              Галф не обижается на это прозвище, а, может, даже и не слышит ничего, потому что полностью поглощен сбором ингредиентов. А Мью согласен выполнять роль мула, который будет тащить эти пахучие веники — благо, что они не сильно тяжелые. Правда, посмеиваясь, он предложил тут же их подсушить огнем, на что получил полный возмущения взгляд:              — Даже не думай! Столько сил потратили на то, чтобы все это найти.              — Но сено же легче, — улыбается, потому что так нравится дразнить парня.              — Сам ты сено! — Галф дуется. — Вот заболеешь — будешь знать.              — Что, согласен меня лечить? — Мью наклоняет голову, с любопытством глядя на него. — Я — отвратительный пациент, учти.              — Я уже догадался: за зельем для восстановления ты быстро перестал приходить.              Ему страшно и неловко признаваться:              — Я тогда сомневался…              — В чем? В моих способностях? — Галф поднимает голову и смотрит на него глазами побитой собаки.              — Нет. В том, что ты и правда хочешь мне помочь.              — Но почему? — парень, кажется, искренне недоумевает.              — Я как-то не привык к такому. Всем от меня что-то надо.              Галф оставляет в покое несчастный куст, который старательно ощипывал, и подходит ближе, чтобы взглянуть прямо в глаза:              — Поэтому ты говорил, что никому не веришь?              Кивает.       В таких вещах крайне сложно быть открытым и искренним.              — Но теперь?              — Что — теперь? — он не может оторвать взгляд от этих честных глаз.              — Теперь ты мне веришь? — Галф словно умоляет об этом.              Но врать Мью не хочет:              — Я хочу тебе верить.              Да, в нем все еще живет тот самый гадкий червячок сомнения: что, если он это все себе придумал. Или Галф на самом деле так хорошо притворяется.       И сотни еще разных “или” — выбирай на любой вкус.              Но Мью решает дать шанс, как бы пафосно это ни звучало: и Галфу, и тому странному, что зарождается между ними. Будет это дружба? Пусть, это не страшно, он сможет, он справится.              А если слово на букву “л”, то ему нужно еще много-много храбрости, чтобы это принять.              Зато Галф, кажется, вообще ни в чем не сомневается, потому что лучится теплом и радостью:              — Верь мне, Мью.              Он смущенно отворачивается, только чтобы случайно не ответить на эту улыбку своей:              — Ну, что там по травам? Все собрал?              Галф, как маленький, ведется на такую резкую смену темы, поэтому утыкается в свой список, бормоча:              — Нам еще нужны плоды дикой яблони — придется углубиться в лес, чтобы найти.              — А домашние яблоки не подойдут? Закажем продукты прямо в общежитие, — Мью вообще любит упрощать себе жизнь.              — Конечно нет! — его ведьмочка аж давится от возмущения. — Где это ты видел, чтобы в зельях использовались обычные яблоки?              — Не видел, но вдруг прокатит, — теперь он не может не улыбаться, подкалывая вновь своего напарника.              — Ага, потом не верещи, что тебе лекарство не помогло!              Реально смешно, потому что Галф напоминает сердитого нахохлившегося ежика, но Мью не позволяет себе в открытую смеяться, а лишь ухмыляется, следуя за парнем в более дремучую чащу.              Они идут уже минут 15, а этих чертовых диких яблонь все нет и нет. Галф уже начинает зябко потирать замерзшие руки, потому что в лесу под гущей деревьев и правда необычно прохладно несмотря на летнюю жару за пределами. Мью довольно улыбается и лезет в рюкзак: все-таки не зря он захватил с собой ветровку, поэтому та теперь ложится на плечи парня рядом.              Он ловит удивленный взгляд и небрежно пожимает плечами:              — Мне будет легче идти без лишнего балласта.              Галф вроде успокоен таким ответом, потому что выглядит странно довольным, когда натягивает на себя куртку. Мью даже показалось, что тот даже принюхивается возле ворота и непонятно улыбается, но потом трясет головой: да нет, не может быть.              Но потом его начинает тревожить совсем другое: они все дальше удаляются вглубь леса, а скоро уже надо возвращаться. Он смотрит на часы: и правда, время пролетело очень быстро, им осталось бродить где-то час до отъезда, поэтому Мью аккуратно удерживает Галфа за плечо, когда тот хотел уж было ринуться в очередные кусты:              — Галф, пора возвращаться.              — Что, уже? — лицо его товарища выглядит откровенно расстроенным. — Но мы же не все собрали.              — Знаю, но время заканчивается, а нам еще обратно пилить.              — Ну ладно, — парень горестно вздыхает и оглядывается. — Нам вроде туда.              — Вроде? Ты хочешь сказать, что плохо ориентируешься в лесу? — Мью ехидничает. — И какая ты после этого ведьма?              — Городская! — ему тут же продемонстрирован розовый юркий язык.              — Тогда веди, мой городской! А то у меня топографический кретинизм.              Ну, Мью несколько преувеличивает насчет кретинизма, но все равно на местности ориентируется откровенно слабо, так что доверяет в этом более опытному Галфу. Поэтому теперь они вместе идут по еле видной тропинке, пробираясь через чащу.              Но их путь прерывает дикий нечеловеческий вой.              Мью видит, как бледнеет парень рядом с ним, да и сам ощущает, как кровь стынет в жилах.              — Что это? — Галф даже шепчет, хотя до этого не стеснялся говорить в полный голос.              — Не что, а кто, — он тоже говорит негромко, чтобы не выдать их местоположение. — Какая-то тварь рядом с нами, и я не уверен, что это обычный волк.              Он судорожно вспоминает учебник по монстроведению и заклинания, которые бы им помогли в этой ситуации, но для этого надо знать вид чудовища, чтобы понимать, на что воздействовать. А пока они могут только замереть и надеяться, что пронесет.              Мью достает из кармана телефон и чертыхается: ну конечно, в такой глуши связи нет. И, конечно, карты в таком режиме работать не будут — да и какие подробности на них могут быть в лесу.              Остается надеяться только на себя.              Но нельзя показывать, что ему страшно. Поэтому Мью старается максимально контролировать свое лицо, когда поворачиваются к испуганно замершему парню:              — Все в порядке. Сейчас мы просто переждем, а потом пойдем к автобусу.              Но все это остается только в планах, потому что во тьме среди деревьев стали появляться какие-то красные светящиеся точки, которые словно окружают их.              Глаза.       Это глаза целой стаи, которая пришла по их души.              Мью нервно сглатывает, его голос звучит хрипло:              — За меня. Быстро.              — Но!..              — Быстро — я сказал!              Теперь уже нет смысла прятаться, поэтому его злой голос бьет по ушам, но за эту вспышку он извинится как-нибудь потом. Потому что сейчас самое главное — спастись.       И спасти свою ведьму.              Он не глядя передает Галфу охапку злополучной травы, которую он таскал с собой все это время, и начинает разминать руки, которые сейчас должны будут максимально быстро работать, плетя заклинания.              Мью все еще не знает, кто это перед ними, но волчья порода определяется достаточно четко. А чего боятся волки? Правильно, огня.              Самое главное сейчас — это точечно наносить удары, потому что если вдруг загорится лес, то и им с Галфом не поздоровится. Он оглядывается назад, видит испуганное лицо парня и понимает — у него просто нет вариантов кроме как выиграть этот бой.              В правой руке формируется первый огненный шар.