Кирк и его Мальвина

      Шура не помнил, как доехал до дома. Все было как в тумане, машина, мелькающие за окнами дома, другие тачки, кто-то ему даже сигналил, но Воскресенский не слышал этого. Все его мысли были далеко. Кирк. Он сорвался с места после одного смс. Олег рассказывал, что у того с рыжим были сложные, деловые и не только, отношения. Да и, кажется, он давно его отпустил или…       Во дворе Шура с силой ударил кулаком о руль, зарычав от боли. Грудь скрутила обида, перемешанная с болью. Как Кирк мог так поступить? Бросить все, соврать и уехать. И не в соседний город — в другую страну!       — Дерьмо… какое же дерьмо… — голос Шуры был тихим, когда злость была выплеснута на кожаную оплетку руля.       Нужно было идти домой, что-то делать. Думать о том, что Кирк останется там, было больно и противно, а что если это была ловушка? Что, если Мёрдок хочет с ним что-то сделать?       Дома уже, открыв ноут, Шура начал сам искать в сети билет на ближайший самолет в Ирландию. Медлить нельзя, к тому же в груди разгорался второй огонь — огонь страха за О`Райли.       Билеты были то с пересадками, то с длительным ожиданием, будто сама система не хотела принимать Шуру, но он был настроен идти до конца. Спустя только пару часов и злобного рычания на технику, билет был найден. Без багажа, на самолет, больше похожий на кукурузник, перевозящий еду с континента на дальний остров где-то в Сибири.       С собой ничего, кроме поясной сумки и телефона, липовые документы и пушка. В аэропорту Шура оказался уже ближе к ночи. В зале ожидания практически никого, за редким исключением пары-тройки спящих пассажиров. Видимо, люди особо не рвались в Ирландию, да еще в такое время.       Самолет и правда оказался небольшим, пассажиров распределили равномерно. За это Шура мысленно благодарил вселенную, ведь возле него никто не сидел. Ему нужно собраться с мыслями, продумать, как быть, ведь исход ситуации может быть непредсказуемым. Благо Сергей скинул координаты, откуда примерно отправили сообщение — не нужно искать по всей стране, куда этот рыжий затянул Кирка.       Спать не хотелось, но размеренное гудение мотора все же сделало свое дело, и Шура проснулся, едва самолет коснулся земли в Дублине. Примерно по их времени это было пять утра, раз часы Шуры показывали восемь часов по Москве.       От Кирка не было за ночь ни единого сообщения, как и за вечер. А ведь говорил, что по делам…       — Пиздабол, — буркнув себе под нос, Шура заблокировал телефон и направился к выходу.       Обычные мелочи при перелете — пройти по трапу, через зону прилета, забрать багаж и вот, Шура уже у стойки, где можно арендовать машину. Берет ключи, будто каждый день сюда мотается, как на работу. Знание языков его спасло в очередной раз, а все благодаря Олегу и тому, по каким местам таскал его командир.       Дублин встретил прохладой, серым небом и очередной волной безрадостных мыслей. А когда Шура добрался до машины на парковке, в голову вообще забрались мысли о том, что стоит развернуться и улететь обратно, плевав на все. Оставив Кирка с тем, с кем… Нет! Думать о таком было мерзко…       Машина с диким визгом сорвалась с места, направляясь по маршруту, проложенному навигатором. Дороги в такую рань были пустые, а потому до нужного адреса Шура добрался быстрее, чем вчера из особняка Разумовского.       Обычный, как Шура бы назвал, коттеджный район. Дома хоть и были разными, но что-то их объединяло, и едва Шура задумался об этом, его внимание привлек свет в одном из домов. Лампочка горела на крыльце, где стояли пару кресел. В них явно кто-то сидел. Двое…       Воскресенский вовремя притормозил. Перекресток, поворот. Нельзя было привлекать внимание.       Из соседнего, с заинтересовавшим его домом, двора выехала машина, что отвела внимание на себя.       Оставив тачку на соседней улице, Шура пешком вернулся к перекрестку. Натянул капюшон от толстовки побольше на нос, чтобы не было видно волос, немного ссутулился. Пройти по соседней улице оказалось куда более проблематичным, чем весь этот перелет и затея с поиском Кирка. На одном из кресел сидел тот самый Мёрдок, а в соседнем был Кирк. Они явно о чем-то говорили, но Шура не хотел понимать и принимать этого как реальность. Он свернул за живую изгородь подъездной дорожки одного из домов, закрыл лицо руками и медленно осел на землю. Еще никогда он не чувствовал себя настолько опустошенным и разбитым. Руки дрожали как у алкоголика, горло свело от невозможности закричать, глаза защипало. Шура никому не показывал своих слабостей, но сейчас едва сдерживался, чтобы не разрыдаться как девчонка.       Рука сама собой потянулась к сумке. Тот самый пистолет, что прошел с ним от самого начала работы с Олегом. Волков тогда еще, когда брал Шуру к себе, все оформил и сегодня проблем с оружием не возникло.       Шура достал его, огладил холодное дуло пальцами и усмехнулся… Злость и ненависть задушили в нем ранимость. Или же отбили тягу к жизни?..