***
Зима прошла, наступила весна. Снег растаял и, когда земля стала достаточно сухой, ученикам позволили заниматься на улице. Шэнь Цзю агрессивно взмахивал мечом и выпускал просто убийственную ауру. Никто не смел к нему подойти или хотя бы взглянуть. Вообще сейчас перерыв между уроками и Шэнь Цзю был единственным, кто тут ошивался. Причина его агрессии была проста, как ясный день. Шэнь Цзю встретил Юэ Ци. Только пару предложений хватило, чтобы у него тут же испортилось настроение. Чтобы выпустить пар, он решил хорошенько потренироваться. Потом он должен успеть искупаться и смыть пот, чтобы от него не пахло на других уроках. К сожалению, здесь все равно были некоторые отличительные личности, которым было все равно на чистоту своего тела. Как в прямом, так и в переносном смысле. По вечерам, когда Шэнь Цзю занимался самостоятельно, так как Сян Цзянь был занят с другими, он часто слышал в темных уголках Цин Цзин непристойные стоны. Как же ему становилось мерзко от этого. Шэнь Цзю взмахнул в последний раз и перевел дыхание. Капли пота стекали по лицу, и одежда неприятно прилипала к телу. Глубоко вздохнув, он убрал меч и направился в купальни. Раздражение почти полностью ушло. Когда он только вышел из купален, то оставалось несколько минут перерыва. Он решил просто прогуляться по Цин Цзин и еще успокоиться. Проходя мимо склада, он услышал странные звуки и остановился, нахмурившись. Был еще день, так что никто не мог заниматься непристойностями. Тут было два варианта: либо кто-то слишком бесстрашный, либо это что-то другое. Шэнь Цзю решил все же проверить. Заходя за склад, он увидел странную картину. Полукругом сидели старшие и младшие ученики и увлеченно наблюдали за несерьезной битвой на деревянных мечах четырнадцатилетних девочки и мальчика. У девочки была высокая прическа с красивой нефритовой заколкой. Мальчик же отбивался, а на его лице находилась маска демона. Шэнь Цзю нахмурил брови сильнее и уже хотел было спросить у ближайшего ученика, что здесь происходит, как замечает красный цвет. Он проглатывает вопрос и поворачивает голову, чтобы рассмотреть внимательнее. Красным цветом оказалась вуаль на голове Сян Цзяня, который сидел на коленях чуть поодаль. Если переодеть его в красные одежды и убрать меч с пояса, то точно будет вылитой невестой. Шэнь Цзю подошел к нему и сел рядом. — Что происходит? — спрашивает Шэнь Цзю. Сян Цзянь чуть наклоняет к нему голову, показывая, что слушает, но продолжает следить за боем. — Моя свадьба, — с улыбкой говорит главный ученик. — Чего? Девочка выбивает деревянный меч из рук «демона» и победно смеется. — Победа за мной, грязный демон! — радостно восклицает она. — Да чтоб тебя! — обиженно кричит мальчик. — В следующий раз получишь! — И не надейся! Девочка радостно засмеялась и подняла вверх деревянный меч. — Мой герой спас меня! — Шэнь Цзю быстро поворачивает голову к Сян Цзяню, который счастливо это выкрикнул, приложив ладони к губам за вуалью. — Иди же ко мне! Девочка резко прекратила смеяться и подбежала к главному ученику. Сян Цзянь поднял подбородок и выпрямился. Шэнь Цзю увидел, как ученица осторожно подняла красную вуаль, убирая с лица, а затем аккуратно положила ладони на щеки, немного склоняясь. — Я, великий герой, клянусь сделать принцессу самой счастливой на свете! Клянусь всегда любить тебя и всегда быть на твоей стороне! Клянусь защищать ото всех бед и горестей! — торжественно проговорила девочка. Сян Цзянь нежно смотрел на нее и улыбался. — Принцесса, ты согласна стать моей женой? Сян Цзянь сложил руки в замок на груди. — Конечно, мой великий и храбрый герой! — согласился он и закрыл глаза. Девочка так и светилась от счастья. А затем поцеловала Сян Цзяня в лоб. Шэнь Цзю смотрел на все это с немым шоком. Это что еще такое?.. — Принцесса моя! — девочка отпустила главного ученика и подбежала к проигравшему мальчику, начиная корчить ему рожицы и хвастаться. Тот недовольно смотрел на нее и скрипел зубами. Шэнь Цзю мог предположить, что они точно подерутся, если останутся одни. Другие ученики похлопали в ладоши, поздравили раздутую от гордости девочку и стали расходиться. Сян Цзянь тоже встал, отряхнул колени от земли и спрятал красную вуаль в рукав. Он повернулся к Шэнь Цзю и протянул руку, чтобы помочь встать. Шэнь Цзю, как и обычно, отбросил ладонь и встал сам. — И что это было? — спросил он. Сян Цзянь улыбнулся. — Давай расскажу по пути? — предложил он и, увидев кивок Шэнь Цзю, повернулся к нескольким оставшимся ученикам: — Вы все хорошо постарались, а теперь вам пора на уроки! Недовольно вздохнув, они поклонились и ушли. Только та девочка с разбегу врезалась в Сян Цзяня, обнимая его и утыкаясь лицом в живот. Тот даже не дрогнул, а обнял в ответ, счастливо улыбаясь. — Шимэй сегодня постаралась лучше всех! — похвалил он и погладил ее по волосам. — Ты такая молодец! Девочка захихикала и потерлась лбом, потом подняла голову, чтобы взглянуть на него. — Когда мы еще поиграем? — спросила она. — Скоро, — улыбнулся Сян Цзянь. Девочка ожидаемо надулась. — Это когда? Я хочу точное время! — Шимэй нужно набраться терпения, — пожурил он ее и потянул за щеку. — И тебе надо на уроки, давай-давай. Ученица еще немного поныла и пообнимала Сян Цзяня, но в конце концов отпустила и убежала. Шэнь Цзю сложил руки на груди и выгнул бровь. — И мы пойдем, — пропел Сян Цзянь и взглянул на него. — Какой у тебя урок сейчас? — Живопись. — Ммм, потом встретимся на каллиграфии, — улыбнулся он и направился в сторону классов, Шэнь Цзю не оставалось ничего другого, как последовать за ним. — Так что это было? — повторил свой вопрос Шэнь Цзю. — Это игра для младших учеников, — послушно ответил Сян Цзянь с улыбкой. — Злой демон похитил принцессу, а храбрый герой приходит и спасает ее, а после происходит свадьба. На роли героя и демона выбираются младшие ученики независимо от пола. Герой сражается с демоном и побеждает, в большинстве случаев, а потом герой становится демоном и все продолжается. — А почему ты в роли принцессы? — с нажимом спросил Шэнь Цзю. — Этот шисюн предлагал ученицам взять роль принцессы, но все отказывались, — со смешком сказал Сян Цзянь. — Так что пришлось ею стать мне. Я ведь придумал эту игру, так что и не против участвовать. — Это просто детская забава, — фыркнул Шэнь Цзю. Сян Цзянь остановился и схватил Шэнь Цзю за щеки, начиная их мять. — Это очень полезная игра, шиди! — обиженно воскликнул он, теперь щипая Шэнь Цзю, на что тот шипел. — Это как спарринг, только лучше! Ведь у них появляется дополнительная сила, когда они кого-то защищают! От всех его манипуляций с лицом у Шэнь Цзю непроизвольно выступили слезы. Он пытался вырваться, но с сожалением осознал, что мог это сделать, только потеряв щеки. Пришлось быстро кивнуть, соглашаясь со словами главного ученика. Хотя Шэнь Цзю не знает, что значит сражаться и кого-то защи… А, нет. Шэнь Цзю знает это чувство. Тогда и в самом деле появляются силы. Глупо, точно глупо. По крайней мере, эта, на первый взгляд бесполезная, игра была на удивление полезна. Сян Цзянь почувствовал на своих пальцах влагу из-за непроизвольных слез, а также заметил покраснение кожи и решил прекратить маленькую пытку. Вместо этого он притянул Шэнь Цзю к себе, обнимая за спину. Шэнь Цзю недовольно смотрел на его улыбающееся лицо. — Эта игра для младших, — говорит Сян Цзянь, расслаблено зажимая Шэнь Цзю в своих руках, прекрасно давая возможность в любой момент выбраться. — Но шиди тоже может принять в ней участие, если хочет. Шэнь Цзю задумался об этом. Победить он может без труда, они оба это знали. Но вот дальше… Сян Цзянь ведь всегда играл роль принцессы, и это означало, что после победы… ему придется его поце… поцелова… Шэнь Цзю вспыхнул. Сян Цзянь быстро заметил его состояние и легко засмеялся, точно понимая причину его красного лица. — Не обязательно делать это в губы, — главный ученик потрепал его по волосам. — Можно в лоб, как делала шимэй. Это ни капли не помогло! Шэнь Цзю легко вырвался из чужих объятий и попытался успокоиться. Почему-то в голову все равно лезли различные мысли о конце этой игры. — Но ведь не всегда побеждал герой, да? — решил уточнить он и хоть как-то отвлечься. — Или там надо поддаваться? — Это зависит от боевых навыков, — нежно усмехнулся Сян Цзянь. — Но если герой проигрывает, то приходит другой. Ах! — он состроил страдальческое выражение лица, — этого шисюна иногда отдавали на растерзание демону! Как печально! Шэнь Цзю не проникся к нему состраданием. * За все то время, пока Шэнь Цзю находился на Цин Цзин, он не так часто спускался в бордель. После того, как Сян Цзянь занимался с ним репетиторством, или он сам тренировался с мечом, у Шэнь Цзю не было сил идти туда. Усталость очень сильно помогала ему уснуть. А если он и понимал, что точно не заснет, то начинал медитировать, и это помогало. Еще он развесил по всей комнате охранные и защитные талисманы, когда паранойя обострилась. Да и не то чтобы она была единственной причиной. Не все соученики доброжелательно к нему относились, и он опасался найти в своей постели кого-то живого, мелкого и не сильно ядовитого. Тем более в столовой Шэнь Цзю слышал, как некоторые умники так и поступали в отношении тех, кто им не нравился. Он чувствовал удовлетворение и злорадство, ведь он иногда видел на пороге своей комнаты небольшую лужу. Один его охранный талисман, который он прикрепил на дверь, обливал ледяной водой всех незваных гостей. Как и тот, что был над единственным окном. Сян Цзяню никто не мог пожаловаться на это, так как он мог их легко и просто наказать. Так что Шэнь Цзю всегда ехидно хихикал про себя, когда видел кого-то с мокрой головой. В городе он прикупил простые и непримечательные одежды, чтобы не так сильно выделяться, когда идет в бордель. Благодаря такой осторожности он мог не бояться, что его примут за адепта Цан Цюн. Не то чтобы ему было не все равно на то, что о нем говорят, но учитель ему наказал не посрамить честь Цан Цюн. А так как он пообещал, что такого не будет, то Шэнь Цзю выполнит свое обещание. В отличие от некоторых, он их выполняет. После того, как Шэнь Цзю спустился ночью в бордель, его тут же встретили три знакомые работницы. За те скудные разы, что он находился здесь, они запомнили его в лицо. Как они потом признались, хороших клиентов быстро запоминаешь. Собственно, как и ужасных. Шэнь Цзю не думал, что он хороший человек, а даже скорее наоборот, но вот работницы его считали самым лучшим клиентом. — Как обычно? — спросила одна и обняла его за руку. — Да, — кивнул Шэнь Цзю. — Уважаемый господин не будет против, если к нам присоединится еще одна работница? Она тут новенькая и очень стеснительная, но хорошо играет на пипе, — спросила другая, нашептывая слова на ухо. Шэнь Цзю думал об этом всего миг. — Пусть приходит, — разрешает он. В конце концов, ему так будет комфортнее. Да и музыка никогда не мешала его сну. Та работница кивнула и отправилась за другой. Остальные две повели его наверх: в свободную комнату. Шэнь Цзю редко смотрел по сторонам в этом месте. В конце концов, то, что он в обычной одежде не помогало скрыть его лицо. Чем меньше людей его узнает, тем лучше. Но когда они подходили к лестнице, и прозвучал знакомый голос, ему пришлось обернуться. — Спасибо, госпожа Лин. Шэнь Цзю замер. Сян Цзянь разговаривал с хозяйкой этого борделя. Он не мог поверить своим глазам. Главный ученик Цин Цзин находился в борделе. Да он даже не переоделся! Шэнь Цзю успел спрятаться, чтобы его не заметили, и у него была возможность понаблюдать. На недоуменные взгляды работниц ответил тем, чтобы они шли без него, а он присоединится позже. Женщины кивнули и ушли, но все равно беспокойно смотрели на него. Шэнь Цзю отмахнулся. Сян Цзянь продолжал мило разговаривать с госпожой Лин. — Ты совсем перестал к нам приходить, — немного грустно говорит она, прижимая ладонь к своей щеке. — Девочки по тебе соскучились. Да и сегодня… может, на ночь останешься? — Простите, сегодня не смогу, — виновато улыбнулся Сян Цзянь, Шэнь Цзю заметил, что в руках он что-то держал. — В следующий раз обязательно останусь. Женщина тяжело вздохнула и опустила глаза, чтобы взглянуть на небольшую коробочку в чужих руках. Шэнь Цзю тоже задавался вопросом о ее содержимом. — Прости эту старуху, но я правда не понимаю, зачем это тебе. Ты же можешь легко избавиться от них или сделать так, чтобы они были не так видны. Сян Цзянь пожал плечами и прикрыл глаза. — Я просто хочу помнить, вот и все, — звучит ответ. — Ох, боги, — госпожа Лин качает головой и сделала к нему шаг, чтобы взять его лицо в свои ладони и погладить щеки большими пальцами. Сян Цзянь легко улыбнулся и немного наклонился, ведь она была ниже его. — В любом случае, ты же знаешь, что мы тебя ждем и с радостью поможем, да? — Конечно, госпожа Лин, — кивнул Сян Цзянь и стал подставляться под женские ласки. — Вот ведь, — хмыкнула она, шутя дразня: — Жадный ребенок. — Да-да, я очень жадный, — почти замурлыкал он, чем заставил женщину посмеяться. — Гаденыш. Шэнь Цзю нахмурился. Что он видит? Сян Цзянь постоянный посетитель весеннего дома? Да настолько, что его в лицо знает и ждет хозяйка? И что в этой коробочке? О чем они говорили? Но все же они попрощались, и Сян Цзянь, спрятав коробочку в рукаве, покинул весенний дом. Госпожа Лин проводила его взглядом, но тоже ушла по своим делам. Шэнь Цзю решил тоже пойти за тем, за чем сюда пришел. Он подумает об этом позже. Шэнь Цзю не думает, что Сян Цзянь на самом деле извращенец. Он ходит в женские общежития, чтобы развлекать девушек, рассказывать истории и петь песни, позволять им рисовать на своем лице. Так для чего ему приходить сюда? Да и по тому, с какой теплотой с ним разговаривала госпожа Лин, можно было сказать, что он один из лучших клиентов, которых ждут. Шэнь Цзю знает, что главный ученик Цин Цзин сумасшедший ублюдок, но точно не извращенец. У Сян Цзяня было слишком много случаев, чтобы показать свое истинное лицо и заставить его разочароваться. Но он этого никогда не делал. Взять хотя бы ту ситуацию с «попыткой убийства» Лю Мингуя. Сян Цзянь не стал его наказывать и слушать остальных. Он выслушал Шэнь Цзю и поверил ему. Да и… если бы Сян Цзянь все еще считал его угрозой для Цин Цзин, то это было бы отличным способом избавиться от Шэнь Цзю. Но он этого не сделал. У Сян Цзяня есть свои мотивы и причины, но если они не мешают Шэнь Цзю обучаться, то ему будет все равно. В комнате его ждали три предыдущие работницы и еще одна новая. Она была моложе и крепко держала в руках пипу, грозясь ее сломать. Девушка была взволнованна, и ей даже не помогали утешительные слова остальных. А когда Шэнь Цзю закрыл дверь, то и вовсе уловил опасный скрип музыкального инструмента. — Мне сказали, ты умеешь играть на пипе, — сказал он и подошел ближе к кровати, где они все и сидели. — Д-да, господин… — тихо промямлила она и опустила голову. Шэнь Цзю почувствовал к ней жалость. Она была напугана. — Тогда играй, — говорит Шэнь Цзю и начинает снимать верхнюю одежду и сапоги. — Что-нибудь спокойное. Трое, уже знающие сценарий, убирают с волос заколки и всякие украшения. А девушка нервно садится чуть поодаль на подушку и начинает играть. Ноты скачут, режут слух, но Шэнь Цзю ее не ругает. Нельзя требовать идеальной игры от человека, который ужасно напряжен и трясется, словно осиновый лист на ветру. Женщины манят, и Шэнь Цзю поддается. Он очень сильно хочет спать. Нежные ласки, массаж и какая-то тихая, успокаивающая чепуха, а также музыка, которая постепенно стала более приятной. — Мы же говорили, что наш А-Цзю очень хороший человек, — тихо сказала одна женщина. Шэнь Цзю хотел возразить, очень сильно хотел. Но усталость была сильнее, и он достаточно быстро уснул.***
Сян Цзянь не пронюхал, что Шэнь Цзю был в борделе. Все было как прежде: обучение, тренировки и вечно липнущий главный ученик. Шэнь Цзю также узнал одну новость. Лю Мингуя назначили главным учеником Бай Чжань и, как говорят слухи, в будущем он станет Богом Войны. Если вспомнить их миссию и тренировки этих зверей, то и не удивительно. Лю Мингуй в самом деле был очень силен, да и то, как всерьез взялся за его тренировки Лорд Бай Чжань. Он действительно станет Богом Войны. И он будет военачальником Цан Цюн. Но есть сожаление, что эта зверюга была не очень умна. Да и все равно любил собирать слухи, которые касались Шэнь Цзю. Но крупица мозга у Лю Мингуя была, так как он это делал, когда Сян Цзяня не было рядом. Шэнь Цзю развел краску, чтобы получить другой цвет и кистью провел по холсту. Его классу в задание дали нарисовать пейзаж. Он забрался на самую высокую точку Цин Цзин, где никого не было, и решил нарисовать закат. Алые, синие, фиолетовые оттенки украшали его холст. Рисование в некоторой степени успокаивало. Тишина, легкий ветер, красивый закат. Шэнь Цзю слишком сильно погрузился в создание картины и не заметил присутствия за спиной. Даже когда этот некто стоял прямо за ним и кончиками волос касался плеча. — Черт возьми! — дернулся Шэнь Цзю, когда все же его заметил. — Ох, прости-прости! — замахал руками Сян Цзянь, отойдя на шаг. — Мне так жаль! — Не подкрадывайся ко мне со спины! — рявкнул Шэнь Цзю на него. — Прости! Я не хотел тебя отвлекать! Шэнь Цзю продолжал сердито на него смотреть, а когда сделал успокаивающий вдох и повернулся к картине, так как не мог смотреть на виноватое лицо главного ученика, то громко выругался. — Из-за тебя я картину испортил! Из-за того, что Шэнь Цзю дернулся как раз в тот момент, когда кисть находилась на холсте, теперь всю картину перекрывала красно-фиолетовая неровная линия. Он не обращал внимания на главного ученика, думая как исправить это убожество. Да и он был уверен, что Сян Цзянь продолжал тихо извиняться. Но он этого не делал. Сян Цзянь вновь подошел ближе и наклонился. — Я могу загладить свою вину, — предложил он виноватым тоном. — И как? — стрельнул Шэнь Цзю. Сян Цзянь улыбнулся. — Для начала вот, — он протянул ему конфету, и Шэнь Цзю ее тут же принял. От сладкого его настроение немного улучшилось. Но только немного, так как он не хотел рисовать заново. Тем более картина была почти закончена. Сян Цзянь взял кисть из пальцев Шэнь Цзю и стал рисовать. Шэнь Цзю был настроен скептически. Главный ученик Цин Цзин добавлял другие краски и вовсе новые элементы пейзажа. А эта неровная линия каким-то волшебным образом превратилась в молнию. Сян Цзянь так увлекся, что закончил его картину. — Ну как? — довольно спросил Сян Цзянь и положил кисть. Его пальцы были испачканы краской, и он коснулся лица, чтобы убрать за ухо прядь волос. Так что и щеку вымазал. Шэнь Цзю на мгновенье решил не говорить об этом, чтобы он ходил так по всему Цин Цзин, но отказался от этого. — Шисюн исправил свою ошибку, — сказал он. — Получилось очень красиво. — Ох, слава богам. Шэнь Цзю достал платок и передал его Сян Цзяню. — Ты щеку испачкал, — говорит он. Сян Цзянь тихо засмеялся от этого и заметил свои пальцы в краске. Сначала он вытер их, а потом перешел на щеку. Вот только размазал только сильнее. Шэнь Цзю щелкнул языком. — Наклонись, — буркнул он, ведь, если главный ученик все время стоял, то Шэнь Цзю сидел на стуле, который притащил из своей комнаты. Сян Цзянь счастливо улыбнулся и наклонился, сцепив ладони за спиной. — Шиди такой внимательный, — нежно проговорил главный ученик и закрыл глаза. — Тч, не выдумывай, — фыркнул Шэнь Цзю и стал вытирать краску с чужой щеки. — Просто не хочу, чтобы ты светил своим грязным лицом. Сян Цзянь довольно мычал и никак не мешал. Кожа главного ученика была гладкой и мягкой. Краска оттиралась постепенно, но в итоге все было чисто. В голову закралась мысль, что Сян Цзянь это сделал специально. — Все, — сказал Шэнь Цзю и убрал платок, потом постирает. Сян Цзянь открыл глаза. — Спасибо, — он выпрямился. — Тебе нужна будет помощь в занятиях сегодня вечером? — Да, — раз картина была закончена, то он мог собираться и уносить все в свою комнату. — Как обычно? В лесу? — Верно, — пропел Сян Цзянь, — мне помочь? — Как хочешь. Сян Цзянь действительно помог и проводил его до комнаты. Там Шэнь Цзю все разложил по своим местам, и они направились в их место для обучения. Но Сян Цзянь по пути остановился. — Мне надо переодеться, — сказал он. — Подождешь меня? Это быстро. — Хорошо. Шэнь Цзю остался на месте, но понял, что Сян Цзянь отправился в бамбуковый домик. Наверняка переодеться в белые одежды с этим голубым халатом и красным фонарем. Он поднял голову к небу и увидел множество звезд с полной луной. Облаков вообще не было, так что панорама открывалась прекрасная. — Можно любоваться вечно, да? — спросил подошедший Сян Цзянь. Шэнь Цзю заметил яркий свет и подтвердил свои мысли. Он, как и всегда, был в белых одеждах, а в руке держал фонарь. — Мне всегда нравилось наблюдать за звездами, — поделился Сян Цзянь, остановившись рядом. Фонарь от ветра немного покачивался. — Есть такое, — Шэнь Цзю взглянул на него краем глаза. — Говорят, если увидишь падающую звезду и загадаешь желание, то оно обязательно исполнится. — И кто это придумал? — фыркнул Шэнь Цзю и сложил руки на груди. — Звезда не может исполнять желания. Сян Цзянь мягко хмыкнул и посмотрел на него. — Не может, — согласился он. — Но если верить и желать этого всем сердцем, а также делать все для этого, то исполнится. Звезда просто помогает вспомнить то, о чем ты желаешь. — Вот это больше похоже на правду, — хмыкает Шэнь Цзю и машет рукой. — А то я не верю в эти загадывания желаний и их исполнение без усилий. Сян Цзянь тихо посмеялся в кулак. — Другого ответа я и не ожидал, — признался он и взял его за ладонь. — А теперь пошли. Сян Цзянь, как и всегда, повел его вглубь леса. Игра Шэнь Цзю на эрху улучшилась, но не до идеала, так что они ее практиковали. — Как насчет того, чтобы я спел шиди? — предложил Сян Цзянь, поставив фонарь на траву и сев на колени. — Посмотришь со стороны, как надо держать струны и смычок. Что думаешь? — А петь зачем? — Шэнь Цзю сел напротив и достал эрху. — Чтобы было лучше! — улыбнулся Сян Цзянь. Шэнь Цзю хмыкнул и отдал ему музыкальный инструмент. Сян Цзянь устроился поудобнее, поразминал запястье и приложил смычок к струнам, закрывая глаза. Шэнь Цзю не собирался вслушиваться, а только наблюдать за тем, как двигаются его пальцы и руки. Но голос у главного ученика все же был приятным. Даже каким-то чарующим. В самый поздний час, Когда уже весь мир уснул, Тебе пора вставать. Когда начинают возникать сомнения И весь мир у твоих ног, Тебе пора вставать. Дотянись, всё не так плохо как кажется. Я очищаю реку для других, Для кого угодно, но только не для себя. Я не самоотверженный, Я не богатый. Если бы у меня был весь мир, Наверное, я бы оставил его себе. Но деревья начинают ходить, А земля начинает говорить, И я сам… Дотянись, всё не так плохо как кажется. Я очищаю реку для других, Для кого угодно, но только не для себя. Держись за меня. Ты же меня не бросишь? Держись, держись. Дотянись, всё не так плохо как кажется. Я очищаю реку для других, Для кого угодно, но только не для себя. Держись за меня. Ты же меня не бросишь? Держись, держись. Дотянись, всё не так плохо как кажется. Я очищаю реку для других, Для кого угодно, но только не для себя. Звучит последняя нота, и Сян Цзянь откладывает смычок в сторону. — Запомнил? — спросил он с улыбкой. — Да… — если честно, то Шэнь Цзю был не уверен. — Эту песню ты где-то услышал? — Конечно, — Сян Цзянь передает музыкальный инструмент Шэнь Цзю. — Всем песням, которые я знаю, меня учили бродяги или где-то слышал. В конце концов, это не так плохо. Шэнь Цзю нахмурился и взял эрху приготовившись играть, но так и не приступил. — Что такое? — Сян Цзянь, внимательная сволочь, заметил его нерешительность. — Шиди хотел спросить? Шэнь Цзю не то чтобы любопытствовал, он вообще не питал интереса к этому, просто хотел прояснить один вопрос, который его съедал уже какое-то время. — Шисюн, зачем ты ходишь по ночам на Цин Цзин? — спросил он и взглянул на него. Так как у Шэнь Цзю было окно, то иногда ночью, когда он читал руководство или какие-нибудь книги при свече, он видел свет от знакомого фонаря. Сян Цзянь склонил голову на бок и улыбнулся. — Как-то раз, — начал он и опустил глаза на свои ладони, — когда я уже был главным учеником, на Цин Цзин случилась одна неприятная ситуация… Шэнь Цзю внимательно слушал. — Одна ученица забеременела, — его голос стал немного грустным и пустым. — Она была младшей ученицей, а виновник сразу же был найден. Я его лично наказал и сбросил с горы. Конечно, продолжать обучаться в таком состоянии она не могла, так что мы ей предложили выбор: избавиться от ребенка и продолжить обучение или покинуть Цан Цюн. Она выбрала первый вариант, но, к сожалению, больше не могла иметь детей. Она не винила меня за это, но… — Сян Цзянь замолчал и поджал губы. — За это ты чувствуешь вину? — уточнил Шэнь Цзю и, заметив быстрый кивок, нахмурился: — Ты же здесь ни при чем. Сян Цзянь вздохнул и поднял голову. Улыбка на его губах была немного грустной. — И все же я чувствую вину. Она мне говорила перед уходом, что не винит меня, но это не сильно помогло. Я не уследил за этим, и это будет вечный груз на моих плечах. Шэнь Цзю показал весь свой скептицизм на его слова. Сян Цзянь это увидел и усмехнулся. — Поэтому я и хожу по ночам, чтобы такой ситуации больше не произошло. Шэнь Цзю моментально вспомнил некоторые стоны и вздохи ночью, когда проходил мимо купален или кустов. Он отвел глаза и уже было хотел сказать об этом, но промолчал. Однако Сян Цзянь все равно заметил эту заминку. — Я знаю, что некоторые практикуют двойное совершенствование по ночам, — Шэнь Цзю тут же посмотрел на него. Сян Цзянь склонил голову вбок, все также улыбаясь. — Но они знают, что лучше не попадаться мне на глаза. — И что ты сделаешь, если заметишь? — Пятьдесят ударов плетью и запирание в сарае на двое суток, — просто ответил он. Шэнь Цзю внимательно посмотрел на его лицо. Но в конце концов пожал плечами и отмахнулся. Какая ему разница? Хотя если кто-нибудь будет его сильно бесить, то он может настучать на него Сян Цзяню и с удовольствием посмотреть, как его изобьют плетью. — Давай продолжим, — произносит Шэнь Цзю и кладет смычок на струны. — Конечно, шиди.***
Шэнь Цзю шел в библиотеку, чтобы отдать книги. Он никогда не держал их слишком долго, так что мог гордиться безупречной репутацией в библиотеке. Да и библиотекарь, один из старейшин Цин Цзин, всегда довольно кивал, когда Шэнь Цзю брал или приносил книги. Хоть где-то была чистая репутация. Шэнь Цзю уже почти добрался до библиотеки, как заметил небольшое скопление учеников возле края леса. Он останавливается, чтобы лучше рассмотреть. Его бровь непроизвольно дернулась. Сян Цзянь, судя по всему, любит быть в центре внимания. Главный ученик послушно сидел на коленях, пока две ученицы вплетали в каштановые волосы цветы, а третья рядом читала какую-то книгу с мучительным выражением лица. Сян Цзянь с улыбкой наблюдал за ней, но когда поднял глаза и увидел Шэнь Цзю, то легко махнул рукой. — Шиди, иди к нам! Шэнь Цзю, чисто из любопытства, подошел. Ученица с книгой подняла на него взгляд, полный мольбы и непролитых слез, и прошептала: «Помоги». — Шимэй, он тебе не поможет, — Сян Цзянь прекрасно услышал ее, продолжая спокойно сидеть и улыбаться. — Тебе надо это выучить для успешной сдачи контрольной. Девушка повернулась к нему, надув губы. — Сян-шисюн, это жестоко! Как я могу выучить целую книгу?! — Я же смог ее выучить, — мягко усмехнулся он. — Так что и ты сможешь, если будешь стараться. Ученица слишком драматично упала на траву лицом в книгу. Наверняка проклиная все и вся. Сян Цзянь успокаивающе погладил ее по плечу и обратился к Шэнь Цзю. — Шиди сдает учебники? — спросил он и кивнул на книги в чужих руках. — Да, шисюн, — кивнул Шэнь Цзю и взглянул на двух учениц за его спиной. — Я думал, ты им позволяешь это только в общежитиях. — Мы не вытерпели! — крикнула одна, надувшись, и вытянула руку с цветком. — До следующего раза еще далеко! — Так что мы его поймали и заставили Сян-шисюна подчиниться, — довольно выпятив грудь, проговорила вторая и улыбнулась Шэнь Цзю, указывая на него пальцем. — Шэнь-шиди будет следующим! Шэнь Цзю хмыкнул. — В любом случае Сян-шисюну это идет… — пробурчала ученица с ненавистной книгой на лице, — прям на Бога цветов похож… — Ох, спасибо! — улыбнулся главный ученик. — Но комплименты тебе не помогут на контрольной. Раздался стон полный боли и отчаяния. Шэнь Цзю фыркнул на это. Одна из учениц подошла к нему и дернула за рукав. — Когда Шэнь-шиди вернет книги, то он просто обязан вернуться! — решительно сказала она. — Иначе мы обидимся и больше тебя не пустим в общежитие! Шэнь Цзю счел это достаточной угрозой. — Тогда этот шиди вернется, — покорно сказал он. В женских общежитиях ему и в самом деле понравилось, так что он не хотел терять право входить туда. А потерпеть несколько минут издевательств над волосами он может. Сразу почему-то вспоминается Цю Хайтан, она ведь тоже любила его красить и расчесывать волосы. И выдирала расческой почти целые локоны. Сян Цзянь с нежностью наблюдал за ним. Его собственная коса, в которой было множество цветов, была перекинута через плечо. Две ученицы принялись легко расчесывать волосы Шэнь Цзю, даже так, что он мог бы задремать от этого. И да, взяв другие книги из библиотеки, он все же вернулся. Ученицы действовали аккуратно, даже нарвали других цветов, чтобы понять подходят ли они ему. Ни одного волоска не было выдернуто из его головы. Шэнь Цзю тихо вздохнул и посмотрел на Сян Цзяня. — Хорошо, не так ли? — спросил он с улыбкой. Шэнь Цзю молчал. Но потом коротко кивнул.