The Brightest

Сентябрь 1971 года Когда они добрались до Кингс-Кросс, сердце Гермионы сжалось почти болезненно. Она чувствовала это всё больше и больше по мере приближения времени поступления в Хогвартс. И вот теперь она собиралась сесть в поезд. Поттеров было легко заметить. Юфимия стояла рядом с высоким мужчиной с безумными волосами, который очень напоминал Джеймса. Тогда, по-видимому, это была традиция, чтобы сын походил на отца. Джеймса с ними не было. Её удивило, что после более чем двухмесячной дружбы она только что познакомилась с Флимонтом Поттером, патриархом семьи. "По крайней мере, он пошёл проводить своего сына" — подумала она почти с горечью. "Он сел на поезд, как только мы приехали сюда, дорогая" — сказала ей Юфимия в ответ на её пытливый взгляд — "Нетерпеливый мальчишка. Он сказал, что займёт для тебя место с ним, где бы он ни оказался" — она порылась в своей сумке и дала Гермионе перо и журнал. "Передай ему это, когда найдёшь его, хорошо?" "Что за мальчишка, вечно что-то забывает то тут, то там" — со смехом сказал Флимонт. Гермиона скосила на него глаза, а затем повернулась к Пледвудам, задрав нос. "Иди сюда, дорогая девочка, обними нас, прежде чем сесть в этот поезд" — сказала Инайя, притягивая её в свои объятия, прежде чем она смогла что-либо ответить. Это был не первый раз, когда они обнимали ее, ни в малейшей степени. Плэйдвуды были очень свободны в проявлении физической привязанности. С тех пор как они увидели, что она не протестует против их объятий, они дарили ей их по крайней мере пару раз в день. Они также часто целовали её в макушку и время от времени держали за руку. Она не ожидала, что почувствует такое утешение от их прикосновений, как сейчас. Почти через минуту Инайя ослабила хватку, но только для того, чтобы Тед занял её место. Его объятие было более коротким, но и более крепким. "Ты береги себя, хорошо?" — сказал он ей, приседая до её роста. Было странно, что людям пришлось делать это снова. "И позаботься о Джеймсе тоже, если я знаю этого мальчика, у него будут проблемы, как только ты доберёшься до замка". Гермиона фыркнула и кивнула. Даже если бы она не знала о Мародёрах и неприятностях, в которые они попадали. Она знала, что Джеймс, каким бы озорным он ни был, скоро устроит хаос. "И пишите нам. По крайней мере, два раза в неделю. У тебя будут неприятности, если ты этого не сделаешь" — добавила Инайя. Это было неправдой, что у неё будут неприятности, но она всё равно кивнула. "А теперь садитесь, пока Джеймсу каким-то образом не удалось убедить их запустить поезд раньше времени" Гермиона снова рассмеялась. "Я буду скучать по вам" — сказала она. Её слова были тихими, но она могла сказать, что Инайя и Тед услышали их по тому, как сузились их глаза. Она давно не была в Плейдвуд-холле, но за время пребывания там очень подружилась и с Инайей, и с Тедом. Похоже, они тоже привязались к ней. Не совсем семья, но она могла себе представить, что время только сблизит их. Это заставляло её сердце болеть за свою маггловскую семью, чью судьбу она держала на ладони. Шмыгнув носом, она повернулась, тоже попрощалась с Поттерами и, наконец, села в поезд. Она видела Петрикуса, когда искала Джеймса. Он был в купе с другими четырьмя детьми, все они уже были одеты в свои гриффиндорские мантии. Он поднял руку и помахал ей, на что она ответила, прежде чем убежать, когда внимание других детей тоже переключилось на неё. Джеймс выбрал купе в конце поезда, противоположном тому, где находились его родители на станции. Когда она вошла, то увидела, что он был не один, как она ожидала. Вместо этого он сидел с другими четырьмя мальчиками, одним из которых мог быть не кто иной, как Сириус Блэк. Они все повернулись к ней, когда она открыла дверь, и на мгновение она замерла. Джеймс лучезарно улыбнулся ей и подтолкнул Сириуса, чтобы освободить ей место рядом с собой. Она на мгновение заколебалась, прежде чем подойти и сесть рядом с ним. "Эй, Гермиона, я думал, ты опоздаешь!" — она подняла бровь и многозначительно посмотрела на него. "Я не пришёл раньше" — ответил он, понимая, что она хотела сказать — "Я пришёл как раз вовремя". Она закатила глаза, а затем вручила ему вещи, которые Юфимия дала ей для него. "О, точно! Это счастливое перо моего отца" — сообщил он — "Не могу поверить, что чуть не забыл его" Кто-то прочистил горло, разрушая пузырь, который они непреднамеренно создали. Джеймс огляделся и кивнул, выглядя почти смущенным. "Ребята, это Гермиона. Миона, это Сириус, Генри, Трэвис и Шон." Они поздоровались, и она кивнула им. "Она что, не разговаривает?" — спросил Трэвис после нескольких секунд молчания. Гермиона подняла брови, глядя на мальчика. Что ж, если и было что-то, чего не хватало одиннадцатилетним, так это этикета. "Она знает" — ответил Джеймс, явно также обеспокоенный тоном Трэвиса. Гермиона хранила молчание, но не сводила глаз с Трэвиса, видя, как ему, казалось, неловко. После нескольких минут молчания, в течение которых она не отводила взгляда и не меняла выражения лица, он пробормотал извинение и вышел из купе. Гермиона не смогла сдержать смешок, когда дверь за ним резко закрылась. "Ты злая, ты мне нравишься" — сказал Сириус, выглядя впечатлённым. Было неприятно видеть молодую версию наследника Дома Блэков. Когда она встретила его, он был заключен в Азкабан на двенадцать лет, и как его тело, так и разум демонстрировали признаки этого заключения, а также признаки предыдущей войны и потери большинства его друзей. Однако в том поезде он был просто ещё одним одиннадцатилетним подростком, направлявшимся в Хогвартс. У него были короткие чёрные волосы и серые глаза, которые, хотя и были настороженными, не казались такими затравленными, какими она видела их в последний раз. К тому же он был невысокого роста, чего она никак не ожидала, учитывая, как он возвышался над ней в её время. Она не осознавала, что пялилась на него, пока он не заговорил. "Ты пытаешься сделать то же самое со мной?" — спросил он насмешливым и легким тоном. "Тебе придётся постараться, ведьма, я видел и похуже" "Ну, это было ужасно" — сказал другой мальчик. Гермиона не была уверена, кто это был, но она была совершенно уверена, что это был Генри. Он выбежал из купе, даже не взглянув на нее. "Я… Я лучше пойду за ним" — сказал последний мальчик с гримасой. Он кивнул им один раз, а затем на мгновение заколебался, прежде чем тоже уйти. "Я сожалею о них. Ты кажешься… крутой" Гермиона фыркнула. "Уверен, что эти мальчики попадут в Гриффиндор, а?" — пробормотал Джеймс, мягко толкая её локтем. "Цыплёнки" — просто сказала она, что заставило обоих мальчиков расхохотаться. Сириус похлопал её по спине: "Держу пари на пять галеонов, что они попадут в Слизерин" "Ни за что. Хаффлпафф. Даже нет других вариантов" — не согласился Джеймс. "Равенкло" — закончила Гермиона. "Те парни? Нет, Гермиона, ты просто помогаешь мне зарабатывать легкие деньги." Было приятно видеть Сириуса таким дружелюбным. Когда он был взрослым, он был более ожесточённым, чем когда-либо. Это имело смысл после того, как он провёл более трети своей жизни в ложном заключении, но трудно было представить его каким-то другим. Это также принесло облегчение после того, что случилось с тремя другими мальчиками. ⋆ ⋆ ⋆ Большой зал, опять же, мало чем отличался от того, каким он был в её время. Те же четыре стола. Те же стулья, на которых сидели в основном те же профессора. Было удивительно видеть, как много вещей казалось нетронутыми временем. Часть её мозга была удивлена, увидев, что Большой зал снова выглядит великолепно. После битвы за Хогвартс он превратился в руины. Конечно, это было до, а не совсем после. Но всё же мозг Гермионы изо всех сил пытался наверстать упущенное. Церемония сортировки была почти такой же, как и в её первый раз. Она рассталась с Джеймсом и Сириусом во время выступления МакГонагалл, потому что они продолжали дёргать друг друга за мантии и выставлять себя идиотами. Чувство неуверенности распространилось в её груди при виде шляпы, просто лежащей там. Она обернулась, пытаясь снова найти Джеймса, только чтобы увидеть его с кем-то, кто не мог быть никем иным, как Северусом Снейпом. Дрожь пробежала по её спине. Ей и в голову не приходило, что ей придётся делить его занятия с ним, а также с юными мародёрами. Она перевела взгляд обратно в переднюю часть комнаты, где МакГонагалл готовилась начать церемонию. Нервозность, которую она испытывала во время своего первого раза, не шла ни в какое сравнение с тревогой, которую она испытывала тогда. В первый раз она так сосредоточилась на происходящем, что выучила большинство имён своих однокурсников. Однако на этот раз ей показалось, что она не может сосредоточиться ни на чём, что происходит. "Блэк, Сириус" — это привлекло её внимание. Она сосредоточилась на Сириусе, который направлялся к МакГонагалл с легкомысленной улыбкой, которую он, должно быть, изображал, судя по тому, как он постукивал кончиками большого и среднего пальцев в ритмичной скороговорке, известной только ему. Шляпа просидела на его голове всего три секунды, прежде чем громко прореветь “ГРИФФИНДОР”. Красно-золотой стол взорвался радостными криками, а слизеринцы начали перешептываться. За его именем последовали другие имена. "Эванс, Лили" “ГРИФФИНДОР” Она видела, как рыжеволосая девушка, которая станет мамой Гарри, покраснела за гриффиндорским столом от аплодисментов. "Фиггс, Генри" “РАВЕНКЛО”. Мальчик, который сидел с ними в купе около пяти минут, пробрался к столу Равенкло, застенчиво улыбаясь людям, похлопывающим его по спине. "Граттикус, Шон" “ХАФФЛПАФФ”. Джеймс торжествующе улыбнулся на это. Он пробрался к ней после того, как позвали Сириуса. "Кингсмен, Трэвис" "РАВЕНКЛО" Гермиона подняла брови, глядя на своего друга, который только закатил глаза. "Снейп, Северус" "СЛИЗЕРИН" Опять же, в этом нет ничего удивительного. Или блеск в тёмных глазах Снейпа, когда он направлялся к столу со змеями. Гермиона изо всех сил старалась не насмехаться над своим бывшим профессором зелий, но шар чистой ненависти к человеку, который годами превращал её жизнь в ад, был интенсивным и пульсирующим. После того, что казалось вечностью, наконец-то было названо её имя. "Плэйдвуд, Гермиона" После того, как было названо её имя, послышался шёпот, но она проигнорировала его. Она почувствовала, как Джеймс дважды похлопал её по спине, предлагая поддержку, прежде чем она подошла к МакГонагалл. Она застенчиво улыбнулась ведьме, прежде чем шляпа была водружена ей на макушку. Громкий голос прогремел в её голове, заставив её вздрогнуть, даже если бы она знала, чего ожидать. "Хм, интересно, интересно" —сказал он. "Ты умная ведьма, не так ли? Но гораздо больше, чем это… Храбрая, хитрая, когда это необходимо, и преданная. Ты, должно быть, самой трудной в этом году! Мне не терпелось принять вызов" "Я хочу в Гриффиндор" — пробормотала она. "Ты хочешь в Гриффиндор!" насмехалась шляпа. "Ну, если бы я отправлял каждого туда, куда они хотели... Нет. Мне нужно посмотреть, куда ты подходишь, маленькая ведьма" Она напряглась от его слов. Ответ заключался в том, что на самом деле она туда не вписывалась. Или, скорее, тогда. "Ты могла бы совершить великие дела, действительно великие дела. Тебе нужен только толчок в правильном направлении. И это началось бы здесь, не так ли? Хммм, с атрибутами каждого дома..." "Ты же знаешь, что я буду процветать только в Гриффиндоре" Шляпа, казалось, фыркнула, возможно, раздражённо. "Вы, гриффиндорцы, должны прекратить пытаться принимать за меня решения" — проворчала шляпа, прежде чем крикнуть "ГРИФФИНДОР!" Как только шляпа была снята с её головы, ей пришлось пару раз моргнуть, чтобы снова ясно увидеть Большой зал. Стол Гриффиндора аплодировал, точно так же, как и другие ученики, назначенные за него. Она видела, как Сириус возбуждённо машет кулаком, рядом с ним пара пустых мест. Она улыбнулась и направилась к нему. "Да! Джеймс сказал мне, что ты тоже будешь в Гриффиндоре, но с этим злобным взглядом, который ты бросаешь на меня, я не мог быть слишком уверен!” Возможно, она не оценила бы что-то подобное, исходящее от кого-то другого, но было что-то в шутливом тоне Сириуса, что смягчило подтекст. "Десять галеонов" — сказала она, имея в виду сортировку мальчиков из поезда. Двое из них были приписаны к Когтеврану, как она и сказала. Один на Хаффлпафф, как и думал Джеймс. Ничего против ставки Сириуса на Слизерин. "Это жульничество, мошенница" Она фыркнула на его слова, но прежде чем она смогла что-либо ответить, было названо другое имя, привлекая их внимание обратно к МакГонагалл. "Поттер, Джеймс" Шляпа была надета ему на голову, и довольно скоро она крикнула "ГРИФФИНДОР!", заставив Сириуса разразиться радостными криками. Гермиона предпочла промолчать, но громко захлопала в ладоши. Когда Джеймс подошёл к ним, он крепко обнял её , прежде чем ударить кулаком по руке Сириуса. "Три гриффиндорца, вы только посмотрите на это" Было названо ещё несколько имён, но она обратила на них не больше внимания, чем до того, как закончилась сортировка. Она бы не смогла, даже если бы захотела, потому что Джеймс и Сириус перешептывались и, похоже, не позволяли ей пытаться уйти от этого. Они взволнованно строят планы на следующие семь лет, и на этот раз у Гермионы болит в груди за них, а не за Гарри. Есть момент, когда Сириус остановился и пристально посмотрел на неё. Она подумала, что, возможно, он мог видеть горе в её глазах, что, возможно, именно это привлекло его внимание. "Плэйдвуд? Я думал, у них нет детей" — сказал он, удивив её Она бросила на Джеймса взгляд, не зная, что ответить. Ей еще никому не приходилось давать объяснений по этому поводу. "Она приёмная" — легко отвечает её друг. Он кивает. И это всё. Она ожидала... чего-то. Не совсем злой комментарий, но что-то, что показывало, что это было необычно. Вместо этого Сириус воспринял это спокойно и продолжил говорить о том, что не не будет спать всю ночь и попытается улизнуть из общежития.