The Brightest

Май 1972 года На шестой день мая Лили нерешительно подошла к Гермионе. Они были в Общей комнате после завтрака, и она ждала, когда Мародёры вернутся из своей комнаты, чтобы провести субботу вместе. "Ты говорила с МакГонагалл?" — спросила её ведьма. Гермиона нахмурилась, сбитая с толку. "О чём?" Это заставило Лили почувствовать себя неловко. Она переступила с ноги на ногу и отвела взгляд на пару секунд, прежде чем снова сосредоточиться на Гермионе. Даже тогда казалось, что она смотрит на свой нос, а не на глаза. "О кошмарах" Ах, Это. Кошмары не прекратились после ссоры с Сириусом, но они стали немного лучше. Казалось, они не были такими постоянными. Но они случались достаточно часто, чтобы она всё ещё спала, когда могла. Её соседки по комнате знали о них, но были слишком вежливы, чтобы что-то сказать. По крайней мере, большинство из них. "Что бы я ей сказала?" Рыжеволосая ведьма подняла брови. То, что все говорили о Гарри, было правдой, у него были её глаза. Зелёный и очень выразительный. Было легко понять, что она осуждает Гермиону. "Что ты не можешь спать по ночам два дня подряд. Что тебе снятся кошмары, что тебе пришлось наложить чары заглушения. Всё, что ты захочешь, Плейдвуд, но что-нибудь, что могло бы помочь" Впервые с тех пор, как Гермиона попала туда, она увидела ведьму, о которой рассказывали истории, когда кто-нибудь упоминал Лили Эванс в её время. С её стороны было несправедливо сравнивать ведьму, которой она станет в двадцать один год, с ведьмой, которой она была в двенадцать, но было трудно удержаться. Однако то, что она была перед ней, просила её о помощи, даже несмотря на то, что она ненавидела её, заставило что-то потеплеть в груди Гермионы. "Помфри уже знает об этом, так что я полагаю, что МакГонагалл тоже знает" — сказала она, стараясь, чтобы её тон был мягким. Она не хотела лишать девушку доброты. "Но они должны что-то сделать" "Насколько я знаю, тут мало что можно сделать". Гермиона попыталась улыбнуться. "Приём зелья для сна без сновидений в течение длительного периода времени может нанести вред детям, потому что их мозг развивается, и, кроме этого, мне ничто не может помочь" "А как насчёт того, что вызывает кошмары? Может быть, если бы ты поговорила с кем-нибудь..." Гермиона прервала её сухим смехом. "Поверь мне, Эванс, никто не может помочь с этим" Мальчики добрались туда, и Гермиона попрощалась с ведьмой, прежде чем присоединиться к ним и выйти из Общей комнаты. Когда её спросили, чего хотела Эванс, она просто пожала плечами, не желая вспоминать о своих кошмарах и портить весёлый день, который они, несомненно, проведут вместе. Со временем проблема, казалось, почти разрешилась сама собой. Её кошмары становились всё реже и реже, пока она не стала видеть их едва ли раз в две недели. По своему предыдущему опыту работы с травмами она могла себе представить, что они никогда по-настоящему не исчезнут, что у неё будут времена, когда они будут хуже, и времена, когда они будут лучше. Помогло то, что к концу месяца она отвлеклась. Мальчики что-то планировали в течение почти двух недель, и, сколько бы она ни требовала, никто из них не сказал ей. Этот факт был признаком того, что ей не понравится то, над чем они работали. К этому добавлялся тот факт, что приближалось полнолуние, и Ремус, казалось, выглядел ещё хуже, чем обычно. Она приготовила ему чай, как сделала в тот первый месяц и все последующие, и он принял его с мягкой, усталой улыбкой. Когда он пропустил урок в тот день, Гермиона делала для него заметки, стараясь, чтобы они были как можно более подробными, чтобы казалось, что он вообще не пропускал занятия. На самом деле было несправедливо, что на его образование повлияло состояние, которое он не мог контролировать. И поэтому каждый месяц она делала заметки, а затем просматривала их, чтобы убедиться, что ничего не упустила. Она вручала их с улыбкой и всегда получала за это пару покрасневших щёк и смущённую улыбку. Но он никогда не спрашивал почему. Он казался удивлённым каждый раз, когда она передавала свои записи, как будто он действительно не думал, что она отдаст их ему. Каждый раз это разбивало ей сердце. Когда на следующий день он тоже не пошёл на занятия, она снова сделала для него заметки. Она передала Ремусу его записи, когда он был в общежитии для мальчиков, выглядя так, будто снова собирался заснуть. Она потащила Сириуса и Питера за собой из комнаты, позволив ему немного успокоиться. Джеймс был задержан, так что, по крайней мере, ей не нужно было беспокоиться о том, что он побеспокоит Ремуса. "Он проспал весь день, Гермиона" — захныкал Сириус, позволяя себе упасть на их диван в Общей комнате. "Ему не нужно больше спать, он растает в постели!" Прежде чем она успела ответить, Питер перебил её: "Я не знаю, приятель, он казался довольно больным. Он только вчера вернулся из лазарета" "Давайте дадим ему поспать столько, сколько он захочет" — сказала Гермиона, многозначительно глядя на Сириуса. "А пока мы будем заниматься. Экзамены уже почти на носу" На этот раз оба мальчика заскулили, и она услышала, как Сириус назвал её сумасшедшей, поэтому она послала ему небольшое заклинание, которое заставили его подпрыгнуть в шоке. "Ладно, ладно, ведьма" — сказал он, потирая задницу. "Тогда пойдём в библиотеку." Они никогда не оказывали особого сопротивления, когда она предлагала учиться, хотя она подозревала, что Сириус использовал это время, чтобы спланировать некоторые из своих будущих шалостей. "До экзаменов ещё несколько недель" — пробормотал Питер себе под нос, пока они шли к библиотеке. "Действительно, так оно и есть. Ты ещё не начал учиться, Питер? Мы бы не хотели, чтобы ты потерпел неудачу и тебе пришлось проходить первый год заново, не так ли?" — злобный тон в голосе Гермионы заставил Питера напрячься. Сириус послал ей взгляд и погладил Питера по спине, заверяя его, что с ним всё будет в порядке. После пары часов занятий они воссоединились с Джеймсом и Ремусом в Большом зале. Оборотень почти ничего не ел, объясняя это тем, что у него всё ещё было небольшое расстройство желудка, и отказывался встречаться с кем-либо взглядом. На следующий день стало ясно, что Ремус всё ещё чувствует себя довольно усталым и слабым, но он пошёл на урок, не сказав ни слова. Он покраснел, когда ему пришлось опереться на руку Сириуса, чтобы встать со стула к тому времени, как закончились зелья. Он был явно измотан. Она не скучала по парню с сальными волосами, который дразнил Ремуса в коридоре, пытаясь вызвать у него реакцию. В добавок он смог, отправить Джеймса и Сириуса на задержание за то, что они заставили его вещи таять, когда он пытался прикоснуться к ним. Они также получили украдкий кивок от профессора Флитвика, который пытался сохранить укоризненное выражение лица. Но ему это не удалось. Таким образом, Гермионе и Питеру оставалось помочь Ремусу подняться по всем ступенькам в башню Гриффиндора, а затем в спальню мальчиков, пока он не окажется в своей кровати. Гермиона была удивлена, обнаружив после той вечеринки на первом уроке, что кровать Ремуса была не самой прибранной, а той, которая даже не была застелена. Именно Сириус каждое утро сам заправлял свою постель и старался быть аккуратным. Это так потрясло её, что она не знала, что ответить, а чёрноволосый мальчик смеялся над ней до слёз. "Тебе нужно поспать ещё немного" — сказала ему Гермиона. Прежде чем мальчик успел высказать жалобу, которая так явно вертелась у него на кончике языка, она продолжила. "Я знаю, что ты этого не сделаешь, так что мы будем тусоваться здесь, а ты останешься лежать. В Общей комнате слишком шумно и неуютно" В какой-то момент во второй половине дня Сириус и Джеймс вернулись с уроков и присоединились к остальным троим в их общежитии. Они не удивились, обнаружив там Гермиону и Питера, а Сириус только улыбнулся ей, когда увидел, что она лежит на его кровати. Он приподнял брови и присоединился к ней, толкнув её локтем в живот, чтобы она устроилась поудобнее. В тот вечер она вернулась в Общую комнату измученная после очередного сеанса с МакГонагалл. Никого из мальчиков там не было, что означало, что они вернулись в свою комнату, чтобы остаться с Ремусом после ужина. Она надеялась, что они не заставят его засиживаться допоздна, ему нужен был отдых. Она покачала головой и пошла в свою комнату. Она сама была изрядно избита, и ей ничего не хотелось, кроме как завалиться в постель. Как только она вошла, завернутая в самые мягкие простыни, вошла Лили Эванс. Как и в начале месяца, Гермиона поняла, насколько выразительными были её глаза. И ведьма рассердилась. Это заставило Гермиону захотеть немного отшатнуться, если быть честной, но она поборола это чувство и повернулась лицом к девушке. "Твои друзья заколдовали Северуса" — обвинила девушка. Гермиона нахмурилась. "Они не заколдовали его" "Они зачаровали его вещи и унизили его!" "Послушай, Лили, я действительно устала..." Девушка не поняла намёка. "Они не могут использовать магию против других учеников. Наказание, которое они получили, было нелепым, и я знаю, что они будут продолжать это делать" Гермиона вздохнула и откинула простыни, вставая, чтобы по-настоящему взглянуть в лицо другой девушке. Она не хотела быть той, кто сидит, чувствуя себя обиженным ребёнком. "Снейп спровоцировал их" Кожа на лице Лили покраснела от гнева. "Скажи своим друзьям, чтобы они оставили Северуса в покое, Гермиона, или, да поможет мне бог, я превращу их всех в жаб!" Она фыркнула. " Скажи им сама, я не сова" — сказала она. Это напомнило ей о её четвёртом курсе, когда Гарри и Рон спорили и использовали её, чтобы рассказывать друг другу разные вещи. В центре её груди заныло от боли. "Зачем ты мне всё это рассказываешь?" "Это не первый раз, когда они делают что-то подобное" — настаивала Лили, всё ещё хмурясь. "Заставь их остановиться" "Я не несу ответственности ни за них, ни за их действия" — настаивала Гермиона — "И даже если бы это было так, я не думаю, что кто-нибудь заставил бы их перестать быть такими. Ну, может быть, Северус, если он перестанет просить об этом" Ведьма ахнула. "Он этого не делает. И ты их друг..." Она прервала её — "Да, но не их мать" "Иди в их комнату или где они там прячутся, и скажи им, чтобы оставили Северуса в покое. Они не более чем хулиганы!" — Гермиона фыркнула, прекрасно зная, какими способностями к запугиванию обладал Северус Снейп даже во взрослом возрасте. Она была предметом насмешек на уроках зелий в течение многих лет, и она могла честно сказать, что ненавидела его. У неё не было большого контакта с ним в этой временной шкале, но она могла представить, что он всё ещё был придурком. "Скажи Снейпу, чтобы он перестал быть мерзавцем, и, может быть, тогда они остановятся" "Ты такая же, как они!" Гермиона закатила глаза и схватила свои вещи, прежде чем обойти Лили и спуститься в Общую комнату. Она чувствовала, что девушка следует за ней, но, к счастью, больше ничего не добавила. Она резко постучала в дверь мальчиков и нетерпеливо ждала. Сириус хмуро посмотрел на неё, когда открыл дверь. "Что ты здесь делаешь?" "Эванс злится на меня, потому что вы, ребята, зачаровали вещи Снейпа, и она не давала мне спать. Будет справедливо, если вы, ребята, дадите мне убежище" — сказала она, протискиваясь мимо него, чтобы войти в комнату. Ремус уже наполовину спал, лёжа на спине и едва осознавая, что его окружает. Питер и Джеймс тоже были в постели, но они смотрели на неё широко раскрытыми глазами, полными удивления. "Что" — пискнув, сказал Джеймс. Она подняла брови. "Ты собираешься заставить меня делить с ней комнату? Она не перестанет приставать ко мне по этому поводу. Она говорит, что я должна заставить вас остановиться, как будто у меня есть какая-то власть над тем, что вы делаете" Сириус фыркнул, возвращаясь к своей кровати. "Кем ты себя возомнила? Наша королева?" Она напевала. "Я должна произвести такое впечатление. Я очень королевская особа" Джеймс разразился лающим смехом. "Конечно, ваше величество" — он пошевелился и освободил для неё место на своей кровати, выжидающе глядя на неё. Она улыбнулась и направилась к нему. "Твой стук тоже очень королевский, напугал нас до чёртиков" "Да, мы думали, что это МакГонагалл пришла, чтобы наказать нас ещё немного" — добавил Сириус с кровати справа от неё. Он укрылся простыней до шеи, но совсем не выглядел сонным. "Или исключить нас" — тихо добавил Питер с другого конца комнаты. Гермиона закатила глаза. "Вы легко отделались. Два часа разбирали старые тексты. Это ничего по сравнению с тем, что вы использовали магию против ученика" "Технически, мы использовали магию против вещей ученика" — указал Сириус. "Кроме того, ты говоришь так, как будто согласна с Эванс" — добавил Джеймс. Она нахмурилась и ударила его по руке, на что он в ответ слегка толкнул её. В итоге она оказалась на боку, хмуро уставившись в пол. "Я просто не могу поверить Эванс" — фыркнула она через несколько мгновений. "Она фактически сказала мне извиниться за тебя!" "Перестань думать об этом, Миона, кого волнует, что сказала Эванс?" — сказал Сириус, поворачиваясь, чтобы посмотреть на неё. "Она думает, что Снейп срёт радугой" — она почувствовала, как смех клокочет у неё в горле, и не смогла сдержать его. "Вот оно". Он улыбался ей, и было нетрудно улыбнуться в ответ. "Хорошо, тогда, господа. Нам нужно спланировать наш прощальный розыгрыш" Фырканье Гермионы было поглощено звуками возбуждения, исходящими от Джеймса и Питера. "Не разговаривайте со мной громко, если вы не дадите мне поспать, я заставлю ваши носы исчезнуть" "Не то чтобы тебя сюда приглашали" — пробормотал Сириус, но на этот раз Гермиона поняла, что он шутит. Она не ответила, и, когда она закрыла глаза и начала пытаться заснуть, она слышала, как они говорили шёпотом, чтобы не беспокоить её. В своём изнеможении она не осознала ключевой детали. На этой кровати не было никакого заглушающего заклинания.