The Brightest

Август 1972 года Лето у Плейдвудов прошло спокойно. Тедд должен был работать в Министерстве, а у Инаи были какие-то дела, которые, очевидно, нельзя было оставлять без присмотра слишком долго, поэтому они остались в Поместье на всё лето. Гермиона заполняла своё время, предварительно читая книги на следующий год и занимаясь каким-то другими книгами. Она прочитала ту книгу, которую порекомендовал Ремус в поезде, а затем все последующие. Она отправила мальчику такое длинное письмо, что семейная сова, красивая рыжевато-коричневая визгливая сова по имени Плюма, посмотрела на неё с явным скептицизмом. Гермиона угостила её и пообещала устроить самый вкусный пир, когда она вернётся, и сова посмотрела ей в глаза, прежде чем, наконец, вылететь из окна. "Количество упрёка, которое ты можешь прочитать в её глазах, поразительно" — прокомментировал Тедд с весельем в глазах. Она также написала Джеймсу, которому потребовалось почти две недели, чтобы ответить, и он добавил отвратительное количество французского. Для мальчика, который определённо не говорил на этом языке это было ужасно. Гермиона ответила письмом, написанным полностью по-французски. Это заняло у неё больше времени, чем ей хотелось бы, но ответ, который прислал Джеймс, грубая карикатура, плохо нарисованная, того стоила. Сириусу она тоже написала. Сначала её письма были длинными, но по мере того, как они оставались без ответа, они становились всё более жесткими и короткими. Она мало что знала о его семье, но могла себе представить, что они были бы не очень рады, если бы Наследник получил письмо от предателей крови, какими бы влиятельными они ни были. Плейдвуды, как она узнала, были не так далеки от Волшебного общества, как Поттеры. Они не разделяли идеалы других чистокровных семей, но за эти годы завоевали некоторое уважение как из-за своей родословной (исторически семья Теда была одной из самых влиятельных семей Северной Европы, а семья Инаи, возглавляемая Рудрой Сахани, её отцом, была всемирно известный в чистокровных сферах), их деньги и влияние Тедда в Министерстве. Они были вовлечены в политику и часто приглашались на мероприятия, которые, казалось, их не волновали. Когда Гермиона впервые узнала эту информацию, она задалась вопросом, подходит ли она для семьи или нет. Её сомнения рассеялись, когда она поняла, что Иная и Тедд были теми же двумя людьми, которые приняли её больше года назад. Она чувствовала, что принадлежит им, и позволить их положению в обществе встать между ними было бы всё равно, что позволить чистокровным предрассудкам победить. Итак, она не слышала ничего о Сириусе почти три месяца. Только в середине августа она получила письмо. Огромная тёмно-серая сова уронила его ей на колени перед уходом, не дожидаясь, пока она угостит его. Ей не пришлось долго гадать, кто мог его послать. Она уже встречалась с совами Ремуса, а также Поттеров, Марлен и даже Питера, который клюнул её в палец, когда она в течение двух минут отказывалась брать пергамент с его ноги, пытаясь игнорировать птицу. Это мог быть только один человек, человек, от которого она ничего не слышала в течение всего лета, человек, с которым ей не терпелось поговорить. Гермиона, Я в порядке, спасибо тебе за твои письма этим летом. Я приношу извинения за отсутствие ответа, моя семья не давала мне покоя. Тебе не нужно больше посылать сов, я расскажу тебе о своё лете 1 сентября, когда мы найдём друг друга в поезде. Я надеюсь, что с тобой всё хорошо Сириус Блэк, Наследник Благородного и Самого Древнего Дома Блэков. Чтение письма заставило её почувствовать холод, которого она ещё не испытывала в течение этого времени. За час, прошедший с момента получения письма, она перечитала его пять раз. Почерк был безупречен, а пергамент казался дорогим. Это в сочетании со словом, которое он использовал, было отстой в отличие от Сириуса, что она хотела аппарировать на площадь Гриммо и забрать его, прежде чем ему придётся вынести всё, через что его семья заставит его пройти. Это, однако, было бы невозможно. Даже если бы он не был Наследником, Сириус был частью одного из самых важных Домов в Британии, её бросили бы в Азкабан только за то, что она неправильно дышала на их пути. После этого она не пыталась посылать ему никаких писем. Она не знала, попросил ли он её остановиться, потому что сам этого хотел, или потому, что ему приказала его семья. Может быть, её письма только ухудшили его положение. Ей придётся спросить 1 сентября, как он и сказал, когда они наконец смогут поговорить. Вместо того чтобы посылать ему письма, она писала их и хранила в коробке под кроватью. На самом деле ей от этого не становилось лучше, но иногда у неё чесались пальцы, когда что-то случалось, и она хотела рассказать об этом своей подруге, но не могла. И вот, она писала три письма каждую неделю и отправляла два. Инайя и Тед дразнили её и говорили, что со всем этим писательством она могла бы начать пытаться написать книгу, и это меньше утомляло бы её руку. В ответ она лишь бросила на них насмешливый взгляд. Однажды ночью, когда от беспокойства у неё скрутило живот, она спросила Теда о семье Блэков. Его реакция и последующее понимание были мгновенными. Он несколько мгновений смотрел на неё, прежде чем ответить на её вопрос. "Это из-за твоего друга, верно? Я видел, что на днях ты получила от него письмо" — сказал он серьёзным тоном. Она кивнула. "Он сказал мне перестать писать" — сказала она. Даже она могла слышать печаль и разочарование в своем голосе. "Но его письмо было странным, оно совсем не походило на него. И это единственный раз, когда он написал мне за всё лето. Я думаю, что его семья, возможно, заставила его..." Тед кивнул, когда она заговорила. Его глаза оторвались от её лица, и вместо этого он, казалось, смотрел в никуда, как будто его мысли были далеко от гостиной, в которой они сидели. "Я узнал его, как только Джеймс потащил его к нам на встречу" — сказал ей Тед, усталый взгляд сменил улыбку, которую он демонстрировал в начале их разговора. Гермиона кивнула в знак согласия. Она знала, что Сириусу, вероятно, не понравилось бы, если бы она указала ему на это, но Сириус обладал всеми качествами Блэков. Чёрные волосы, как полночное небо, бледная кожа и серые глаза, которые, казалось, напоминали бурю. Все портреты на площади Гриммо были такими же, как и царственная осанка аристократов. Сириус, когда он не обращал внимания, сидел прямо, как доска, как будто сутулость была сознательным решением, которое он должен был принять, а не по умолчанию, как это было для других людей. Его нос, прямой и длинный, был таким же, как у Вальбурги, и он также унаследовал её высокие скулы. Если Гермионе нужно было угадать, Сириус внешне походил на свою мать. Было несколько тревожно видеть, насколько они похожи, несмотря на то, что они вели себя так по-разному. Она заметила это на пятом курсе, когда ей пришлось жить с женским портретом и тридцатилетним Сириусом. "Я беспокоился, что он будет похож на свою семью, но потребовалось пять секунд, чтобы понять, что это не так. Я встречался с его родителями. Орион тесно сотрудничает с некоторыми моими коллегами, и наши пути неоднократно пересекались. И с Вальбургой тоже" "Как ты думаешь, они причиняют ему боль?" — спросила она, подозревая, каков был настоящий ответ. Её двенадцатилетнее "я" хотело уверенности, которую могла дать родительская фигура, даже если она не верила в это. Казалось, его смутил её вопрос. Может быть, он тоже знал, но не хотел озвучивать это, на всякий случай. Через несколько секунд он ответил. "Я не знаю, дорогая" — вздохнул он. Он потёр лицо левой рукой, как будто разговор уже отнял у него так много сил. "Но ты не можешь спорить с ним об этом" Гермионе хотелось бы отрицать тот факт, что она хотела поговорить с Сириусом, заставить его признать, что происходит, и отвлечь его от этого. Она знала, что это будет не так просто. Она покачала головой. "Я знаю, но я хочу помочь ему" Тед серьезно смотрел на неё. "Ты ничего не сможешь сделать, пока он не обратится к тебе первым". "Я знаю" "Убедись, что он знает, что ты рядом, чтобы он мог подойти к тебе. Тебе больше ничего не остаётся" Она не могла перестать думать об этом. Даже когда Джеймс, наконец, вернулся из Франции и пригласил её к себе домой, чтобы провести день вместе, её мысли были с Сириусом в том ужасном месте. "Ты сегодня ведёшь себя странно" — сказал он ей, его тон был достаточно деловым, чтобы понять, что он знал, что что-то случилось, и он ожидал ответов. Она вздохнула. "Ты слышал что-нибудь от Сириуса?" — спросила она. Может быть, только, Джеймс получил больше писем в течение лета. Может быть, Сириус хотел прекратить посылать письма только ей. Судя по гримасе на лице Джеймса, это было не так. "Я написал ему письмо, когда был во Франции, и он не ответил. Я отправил ему ещё один пару дней назад, и он до сих пор ничего не отправил в ответ. Ты?" Гермиона вздохнула. "Я присылала ему письма всё лето. Он сказал мне остановиться, сказал, что с ним всё в порядке и что мы поговорим, когда вернёмся в Хогвартс" Джеймс нахмурился. "Это не похоже на него." Гермиона покачала головой, понимая, что это не похоже на их друга. "Как ты думаешь, что происходит?" Она посмотрела на Джеймса, размышляя. "Его семья не… как у нас. Я думаю, что они, возможно, плохо обращаются с ним." На лице её друга появилось хмурое выражение. Сначала это было замешательство. Затем - ужас. Гермиона знала, что такой счастливый ребёнок, как Джеймс, даже представить себе не мог, какой может быть жизнь в семье Блэков. Сама Гермиона с трудом могла себе представить, как может вести себя такая семья, но она слышала достаточно историй об этом. "С ним всё в порядке" — закончил он, и это прозвучало намного увереннее, чем она чувствовала сама. "Он бы сказал тебе в том письме, если бы случилось что-то плохое. Скоро мы будем в Хогвартсе, и он будет вдали от своей семьи в течение года." "Я не знаю, будет ли этого достаточно" — прошептала она со слезами на глазах. Её мысли вернулись к тому, что сказал ей Тед. Затем она вспомнила, что Гарри сказал ей, что Сириус был фактически усыновлен Поттерами на пятом курсе, после ссоры с его семьей. Она посмотрела на Джеймса, который выглядел таким серьёзным, каким она его давно не видела. "Джеймс" — он посмотрел на нее, приподняв брови. "Мы должны убедиться, что Сириус знает, что он может на нас рассчитывать. Это..." "Что" "Он должен знать, что если что-то случится с его семьёй, он может рассчитывать на нас. На нас с тобой. И Ремуса" — она колебалась. "И Питера" Она поджала губы. Ей не нравилось, что она включила маленькую крысу в круг, но Сириусу нужна была вся возможная поддержка, а Питер, пока что, был другом. Он был просто ещё одним ребёнком, которому Сириус доверял. И даже тогда было не время указывать на её неприязнь к нему. "Он должен знать, что, когда настанет момент и ему нужно будет уйти, мы будем здесь, чтобы поддержать его" На лице Джеймса появилось выражение решимости, которое Гермиона тысячи раз видела у Гарри. Они всегда выглядели одинаково, но в этот момент Гермиона могла видеть своего друга на месте его отца. Это заставило её сердце сжаться так, как не сжималось уже несколько месяцев. "Он будет на нас рассчитывать" — сказал Джеймс. Остаток дня прошел тише. Они больше не говорили о Сириусе, но было ясно, что он всё ещё был в их мыслях. Гермионе было интересно, поговорит ли Джеймс об этом со своими родителями. Может быть, именно в этот день будет посажено первое семя. Возможно, разговор, который мог бы состояться у Джеймса в ту ночь, стал бы первым шагом в правильном направлении.