Поставь на кон что-то другое

Сасаяма уже минут пятнадцать тяжко вздыхал с заднего сидения, потому что Когами не разрешил ему курить в машине. На самом деле он был не так уж и против, но этой машиной Тецука пользовалась тоже, а уж она бы и Когами отчитала за табачный запах в салоне. Этим утром Тецука поехала забирать Гинозу с его собаками, а Когами достались исполнители, цепные псы Бюро. Кагари был воодушевлён предстоящей встречей с животными, он уже несколько раз спросил, можно ли будет их потискать, на что Когами честно ответил, что не знает. Он и правда не знал ничего о служебных собаках, подпустят ли они чужака, разрешено ли это. И захочет ли Гиноза допустить к своим животным латентных преступников. Против самих преступников он, кажется, ничего против не имел, хотя Когами заметил, что относился он к ним с некоторой неприязнью, это проскочило в их разговоре. Вчера после встречи с кинологами Тецука поднялась к руководителю, чтобы уладить документальные детали взаимодействия структур, а Когами с Гинозой остались одни. Танака их тоже покинул, сказав, что ему нужно время, чтобы более тщательно обдумать решение. Когами кивнул, но он был почти уверен, что эта пауза означала «нет» и была взята больше из вежливости, чем действительно из-за сомнений. Гиноза предложил ему кофе и Когами согласился. Кофе был хорошим, почти не напоминал химический и пах просто восхитительно. Они стояли у большого окна, выходящего во двор, с бумажными стаканчиками, обжигающими пальцы, и смотрели на проходящую внизу тренировку собак. Напряжённо, как на подготовке к важным спортивным соревнованиям — чёткие голоса тренеров, неоднократные повторы, отработанная программа. — У вас у каждого собственные собаки, Гиноза-сан? — спросил Когами. — Или всё устроено иначе? — Я могу работать с любой, — ответил Гиноза. — Но как правило, все собаки закреплены за конкретным инструктором. Мы несём ответственность за их здоровье и воспитание. — Они живут у вас? — Нет, — Гиноза чуть улыбнулся. — Их многовато для моей квартиры. К тому же, не все они остаются у меня на службе, большинство воспитанных нами собак мы отдаём: в семью, в пансионаты для сирот или стариков, в другие организации. Хотя поисковые ассоциации предпочитают своих животных воспитывать самостоятельно. — Должно быть это грустно — отпускать их. — Может, немного. Это как с детьми, Когами-сан: они вырастают и идут своей дорогой. — У вас есть дети? — поинтересовался Когами. — Нет. Когами не заметил на Гинозе кольца, значит, тот был не женат или не носил кольцо на работе. — Что насчёт питомца? — Собака есть, — подтвердил Гиноза. — Не ревнует вас к другим? — Нет, он умный мальчик. — Ясно, — кивнул Когами, — значит, умные мальчики не ревнуют. Гиноза засмеялся, и Когами не смог сдержать улыбки. От этого непринуждённого разговора, отдаляющего его от мыслей о расследовании, от солнечного света, заливающего площадку для тренировок, он становился расслабленным. — Почему вы согласились, Гиноза-сан? — спросил он вдруг. Гиноза замолчал и уставился вниз, следя за скачущими по лесенкам и искусственным туннелям собаками, глаза за стёклами очков стали серьёзными. Когами уже думал, что не ответит, но он заговорил. — Разве это не ради спасения чьей-то жизни? Не ради наказания преступника? — Так и есть, — согласился Когами. — Ваш коллега тоже это понимал, но всё же отказался. А вы даже раньше поняли возможную опасность для собственной жизни, хотя мы с инспектором Тецукой считаем, что она минимальна. Когами говорил об уходе Танаки, как о решённом вопросе, и Гиноза не спорил. Он своего коллегу знал лучше, и окончательность его выбора понимал. — Когда я проходил тест на профориентацию после окончания старшей школы, — ответил он, — одним из мест работы, которые мне были рекомендованы системой «Сивилла», значилось Бюро Общественной Безопасности. Когами посмотрел на него с любопытством. — Могу я поинтересоваться, почему вы не выбрали его? Получить рекомендацию в Бюро было большой редкостью, в некоторые года даже случалось, что никого из всех выпускников в Японии не выбирали на должность инспектора. Когами был единственным в своём выпуске, к тому же с максимально возможным баллом на экзаменах. С такими результатами он в своём выборе не сомневался ни минуты, пускай и список министерств, в которые его бы взяли с радостью, был довольно внушительным. Гиноза поправил очки и нервно убрал чёлку за ухо, откуда она тут же выскользнула, вновь свешиваясь на глаза. — Это… — он запнулся. — Простите, — торопливо произнёс Когами, — это вообще-то не моё дело. Он представил Гинозу своим коллегой-инспектором. Они были примерно одного возраста, могли даже в Академии учиться вместе. Гиноза с первого взгляда показался ему вдумчивым и целеустремлённым, излишне ответственным и строгим к себе, почти как Тецука, неглупым и энергичным. И всё это Когами понял лишь за короткий деловой разговор. Гиноза наверняка обладал определённой стойкостью психики, раз «Сивилла» решила, что он выдержит такие нагрузки. Он бы хорошо подошёл на эту должность. На нём отлично бы смотрелся строгий костюм. Когами был готов поспорить, что галстук тот умел завязывать лучше него. — Я посчитал, что для моего психопаспорта будет безопаснее выбрать более спокойную специальность и поменьше контактировать с потенциальными преступниками, — сказал Гиноза. Это была правда, больше похожая на стандартную вежливую отговорку, но всё же правда. Однако за ней скрывалось что-то ещё, не только страх перед потемнением оттенка, но и какая-то горечь, что-то личное. Когами увидел это по его глазам. Они были необычного зелёного оттенка — Когами наконец рассмотрел — и с удивительной точностью зеркала отражали чувства Гинозы. — Тогда, наверное, вы зря согласились, — заметил Когами. — Может быть, я об этом пожалею, — Гиноза посмотрел в ответ прямо, и в глазах его, вопреки словам, не было сомнений. Об этом разговоре Когами после думал ещё какое-то время и не понимал, что его взволновало — в словах не было ничего особенного, общие фразы, не имевшие большого веса, но глаза Гинозы говорили иное. Когами хотелось поговорить с ним ещё раз. Может, удастся, пока они будут работать вместе. Утро было ранее, но воодушевлённые новым подходом к задаче, сотрудники Бюро хотели успеть проверить как можно больше складов за максимально короткое время. Возможно, именно из-за раннего подъёма Сасаяма всё время зевал и всё ещё гундел из-за сигареты, когда они подъехали к месту. Он первым выскочил из машины и закурил, затягиваясь так, будто табачный дым был его единственным кислородом. — Сасаяма, — предупреждающе начал Когами, — веди себя сегодня поуважительней к нашим новым коллегам. — А что сразу я? — недовольно буркнул Сасаяма. — Больно надо мне лезть к этим вашим собачникам, если среди них, конечно, нет прекрасных дам. Есть? — Нет, дамы тебе не перепали. Сасаяма фыркнул, изображая разочарование. — Тебя, Кагари, это тоже касается, — добавил Когами. — Эй! — возмутился тот. — Я знаю, ты жаждешь подружиться с щеночками, но это можно сделать только с разрешения кинолога, ты понял? Не доставайте парня. Кагари, насупившись, кивнул. — А чего это ты вписался за него с порога, Ко? — поинтересовался Сасаяма. — Переживаешь, что мы будем доставать ботана? — С чего ты вообще взял, что он ботан? — Так вон же он, — Сасаяма кивнул в сторону, где у машины Тецуки стоял Гиноза, — очёчки, чёлочка, как у подростка, и лицо, будто он высокомерием своим позавтракал. Когами посмотрел на Гинозу. Чёлка и правда делала его моложе, а высокомерия он не заметил. Может потому, что при их первой встрече видел улыбку Гинозы, и она высокомерной совсем не казалась. — Вот, ты уже начинаешь, — заметил Когами, — а вы ведь даже ещё не познакомились. Он профессионал, и ты уж будь любезен, веди себя соответствующе. Сасаяма хмыкнул и пошёл к боксу с доминаторами. Они не ожидали сопротивления или атаки при обыске склада, но было бы очень глупо не брать с собой оружия. Если начнётся заварушка или на свою удачу они наткнутся на подозреваемого, время терять будет нельзя. Когами взял доминатор со стойки. «Портативная Система Психологической Диагностики и Подавления «Доминатор» активирована, — услышал он знакомый до последнего слова роботизированный голос, звучавший в голове. — Аутентификация: инспектор Когами Шинья. Пользователь авторизован, право на использование подтверждено.» Когами направился в сторону Тецуки и Гинозы, и когда Тецука увидела за его спиной идущих следом Кагари с Сасаямой, она оставила Гинозу и поспешила исполнителям наперерез. Сейчас тоже будет их воспитывать, мало ребятам было его указаний — улыбнулся Когами. Тецука была жёстче, и с ней Сасаяма уже не так рьяно огрызался, а вот Кагари в силу юношеской задиристости не упускал возможности продемонстрировать свою непокорность, хотя на деле он был послушнее своих старших товарищей. Гиноза стоял рядом со служебной машиной в своей рабочей форме, и чёрная куртка, застегнутая под самое горло, делала его фигуру весомей и строже, а два чёрных, как смоль, добермана по обе стороны от него блестели на солнце мускулистыми боками и мощными лапами. Они втроём удивительным образом походили на какой-нибудь необычный отряд спецназа, Когами даже залюбовался. Он хотел поздороваться, подходя ближе, но один из псов Гинозы выступил вперёд и предупреждающе зарычал. Когами замер. Он знал, что Гиноза ни за что не допустил бы агрессии со стороны своих собак, но и спровоцировать животное по неосторожности не хотелось. Гиноза сделал короткое движение головой, не кивок даже, не приказ, но выглядел он при этом так авторитетно, что пёс замолчал и сел рядом с ним. — Он реагирует на оружие, — пояснил Гиноза, и Когами глянул на свой доминатор. Внушительная пушка, да. — Не думал, что они обучены такому, — сказал он. — Обычно мы не тренируем собак распознавать угрозы такого рода, всё-таки служебные животные не совсем наш профиль. Но эти двое были натасканы на поиск наркотиков, а на таких заданиях опасность всё же существует. — Я могу убрать его, — Когами закрепил доминатор на поясе за спиной. — В этом нет необходимости, на вас они не нападут, — заверил его Гиноза. Когами перевёл взгляд на псов, те выглядели абсолютно спокойными и даже жизнерадостными, если такое вообще можно было понять по глазам собаки. Во всяком случае, всё возможное напряжение, направленное в его сторону, испарилось. — Представите наших помощников? — Когами улыбнулся. — Это Хидари и Миги. Когами засмеялся. — Это, очевидно, Хидари, — он кивнул на пса, который минуту назад скалил на него зубы, а теперь преданно сидел у левой ноги Гинозы. — Думаю, мы подружимся. В тот день они так ничего и не нашли, хотя успели осмотреть несколько крупных действующих складов и два заброшенных. Оказалось, что Гинозе совсем не требовалось везде ходить по пятам за своими собаками, и он позволил Когами самому осматривать здания, а не преследовать его молчаливым охранником. Гиноза тоже ходил вместе с Когами и не просто глазел по сторонам, а старался помочь и был наблюдательным, внимательно слушал то, что Когами рассказывал ему о деле, хотя тот старался лишнего не вываливать. И так напугали с порога. — Раз ваши собаки натасканы на наркотики, значит вы уже имели опыт работы с Бюро, Гиноза-сан? — спросил Когами, пробираясь по тёмным коридорам, куда должны были подъезжать автопогрузчики. Гиноза тихо шёл следом, а один из его псов что-то вынюхивал впереди, полностью скрывшись в темноте. — Всего пару раз, — ответил тот. — Это больше было похоже на патрулирование, чем на конкретные поиски. Я предпочитаю тренировать животных для поиска людей. Спасение жизней кажется мне важным. — Сейчас вы тоже помогаете спасти чью-то жизнь. Гиноза хмыкнул с сомнением, и Когами захотелось обернуться, потому что ему послышался в этом звуке не то скепсис, не то неуверенность в себе. Хотелось лучше рассмотреть, чтобы понять, но он так внимательно следил фонариком за следами погрузчика у себя под ногами, что не стал. — Вы, должно быть, тоже спасли не одну жизнь, — произнёс Гиноза. — Даже людей, которые об этом не знали. — Так и есть, — Когами остановился, и Гиноза застыл у него за спиной настороженной тенью. — Но и потерял достаточно. Такая у него была работа. Он терял коллег, инспекторов и исполнителей, обычных людей, которых не успел спасти, и преступников, которые не смогли удержаться на границе коэффициента преступности, при котором ещё можно было ограничиться принудительным лечением. Последние, пожалуй, были не его забота и не его вина, но иногда Когами думал о том, сколько раз жал на спусковой крючок доминатора, бездумно подчиняясь приказам системы «Сивилла». Не то чтобы он сомневался в верности её суждений, но порой Когами задумывался — был ли у тех людей выбор? — Вы говорили, что среди ваших рекомендованных назначений было Бюро Общественной Безопасности, — припомнил Когами. — Вы когда-нибудь задумывались о том, что взяли бы в руки доминатор? — Разумеется, я думал об этом, — осторожно ответил Гиноза. — Задумывались бы вы о жизнях людей, чью судьбу решает искусственный разум вашими руками? — Нет. Наверное, это логично. Когами и сам ни разу не подвергал сомнениям решения «Сивиллы», ни на секунду не задумывался, вынося приговор, стирая живого человека с лица земли одним точным выстрелом. Даже спустя годы работы в Бюро. Никто не сомневался в «Сивилле». Это была основа их бытия. — Я бы скорее задумался о жизнях людей, чью судьбу решали потенциальные преступники, — добавил Гиноза.