Молодому лорду Винтерфелла, Эддарду Старку, к собственной свадьбе пришлось вспомнить, каково это — прятать эмоции. Кейтилин Талли была юной, нежной и хрупкой, она не виновата в том, что Нед не мог любить ее. Кроме того, она приняла и поняла его ситуацию, проявила стойкость и мудрость, и этот союз все-таки состоялся. Стоя рядом с ней в септе, Нед просил прощение у Йенны, клялся, что все исправит, и попросил своих богов подарить ему мудрость, благодарил их за женщину, родившую ему сына, и просил сил на то, чтобы вернуться к ней и быть с ней.
И еще, перед самым поцелуем со своей молодой женой, он поблагодарил богов за то, что Кейтилин Талли оказалась понимающей, и попросил их быть к ней милосердными. Пусть хотя бы они помогут ей, раз он не сможет быть ее мужем.
Сидя на свадебном пиру и неловко пытаясь наладить отношения с Кейтилин, подарить свое участие в ответ на ее мягкость, Нед думал о том, как повернулась бы жизнь, если бы Йенна согласилась выйти за него сразу. Он не понимал, почему она так боится этого, почему медлит, почему сомневается. И ведь каждый раз она отвечала ему отказом. Не хотела, ну ни в какую! Почему? Ведь Йенна знала, как он ее любит, и сама бесконечно тоскует, ждет его возвращения с нетерпением и страхом. Она боится, что он не приедет… Может, ей казалось, что его намерения несерьезны? Так вот оно, доказательство обратного!
Нед Старк бы готов жениться, и плевать на то, что они были из разных миров, как сказали бы родные. Однако реакция семьи его не пугала, ведь к ногам Йенны он мог кинуть целый мир. Он любил, оттого и боялся так. Эддард был искренним в своих чувствах, и это прогоняло всякую неуверенность и страх.
Он подозревал, что проблема Йенны кроется в глубине истории ее семьи. Ее мать и отец явно не были счастливы, а на ее плечи еще в детстве упала тяжелая участь защитницы маленького брата от чудовища по имени Григор Клиган. Потом родилась Лианна, и Йенна стала для девочки почти матерью. Возможно, она считала, что никто не захочет связываться с ней, и сама не спешила связывать себя отношениямис кем-то. Нед понял ее и принял ее решение, подумав, что у него есть время мягко и ненавязчиво подготовить ее к тому, что он не будет ошибкой.
Но вот он ― сидит на свадебном возвышении с другой женщиной, а его любимая в Винтерфелле, далеко отсюда, и он не увидит ее до самого окончания восстания. Более того ― сегодня ему предстоит предать ее. Как бы Йенна ни крепилась, как бы ни соглашалась на все, Нед знал — это измена. Не важно, как именно это произойдет, он сегодня окажется в объятьях другой женщины, нелюбимой, чужой.
«Интересно, как там Джон? ― подумал Нед, когда им с Кейтилин пришло время удалиться на супружеское ложе. ― Привык ли к холодам Севера? Хорошо ли ему в новом доме? А Йенна? Хорошо ли она переносит холод?»
Он думал только о Йенне ― не мог о ком-то другом. Его любимая. Эта девушка появилась в его жизни совершенно неожиданно, но за такое короткое время, что они провели вместе, он уже не представлял своего существования без неё. Каждый раз он стремился вернуться к ней, желал найти спокойствие в их непринуждённых беседах и ласку в их теперь общей постели.
Понимая, что Кейтилин в любом случае не заслужила холодного отношения к себе, мужчина попытался быть ласковым и нежным, и у него получилось. Правда, сам он никакого удовольствия, кроме физического, не получил, и после этого ему захотелось помыться. Понимая, что этим он унизит Кейтилин, после случившегося он просто лег на спину и постарался заснуть. Кейтилин — не Йенна. Не было у нее не было ни иссиня-черных пышных распущенных волос, ни глаз цвета самой ночи.
Йенна была одной-единственной. Нед никогда бы в жизни не нашел женщину, хоть отдаленно напоминающую его любимую. Да и искать не собирался. Ему бы сейчас получить ее прощение.
Когда Кейтилин сообщила ему о своей беременности, Нед понял, что получить обратно доверие Йенны будет безумно сложно. Этот ребенок не входил в его планы, но Старк нашел в себе силы успокоить свою жену.
Ребенок. Не от Йенны. Конечно, был Джон, которому Нед собирался подарить все, а теперь у него оказались связаны руки. Даже Север не позволит ему сделать бастарда наследником в обход законному ребенку, и у Неда все две недели было неспокойно на душе. «Если что-то не выйдет, то я предлагаю дать Джону свою фамилию. Пусть будет Клиганом» ― звучал в его голове суровый голос юного Сандора Клигана. Нед боялся, что Сандор может склонить Йенну к этому решению. Сейчас это был хороший вариант, но Эддард не мог представить, что потеряет Джона.
На вспыхнувшей войне он мало думал о том, что ждет его дома. Он думал о Йенне, об их ребёнке, и к собственному стыду ― мало думал о другом младенце, которого носила Кейтилин Талли, а теперь Кейтилин Старк. Эддард утешал себя тем, что он его пока просто не знает, что он его не видел, в отличие от Джона, которого он держал на руках, с которым он нянчился, которому он был отцом.
Обе женщины ему исправно писали ― Йенна чаще, Кейтилин реже. Письма жены казались более скромными и сухими, она будто не понимала, имела ли вообще право писать ему. Нед старался отвечать ей со всей теплотой, на которую был способен по отношению к этой женщине, однако письма Йенны все равно трогали его больше.
Она рассказывала о доме. О Винтерфелле, о Севере. Рассказывала про то, как растет сын. «Джон такой смышлёный, ― писала Йенна. ― У него холодный ум Старков и дикое упрямство Клиганов».
Нед скучал по своей любимой. Скучал по внимательному взгляду черных глаз из-под длинных ресниц, который сладким вином растекался по холодным венам Старка вместо крови. По редким отблескам дружбы в их любви. По мягким, ласковым поцелуям с лёгкой горечью и прохладой. Эддард знал, что воюет во имя мёртвых, за живых, но после каждого нового письма Йенны он думал лишь о том, что он воюет чтобы однажды просто к ней вернуться.
Когда война закончилась и Роберт Баратеон торжественно взошёл на Железный трон, Нед засобирался домой. Его сердце рвалось к Йенне, к их сыну… и разрывалось от осознания того, что в Винтерфелле он найдёт не только их. С одной стороны, он хотел посмотреть на своего второго ребёнка, узнать этого младенца, а с другой, он до ужаса боялся потерять Йенну. Леди Клиган была смыслом его жизни. Если Нед потеряет ее, для него погаснет солнце, а много ли человек проживёт в вечной темноте?
Засыпая с мыслями о Йенне, думая о ней весь путь домой, Нед совсем позабыл, что женат. Ему казалось, что это было лишь сном, не правдой, и он не женился на невесте своего погибшего брата, что всегда была и есть только Йенна Клиган…
Тем сложнее ему было осознать, что в Винтерфелле встречала его Кейтилин Талли-Старк, а не Йенна Клиган.
Кейтилин, смущенная, неуверенная, стояла в окружение слуг с младенцем на руках. Его сыном.
«Она — моя жена, ― подумал Эддард, будто только что это вспомнил. ― Моя законная жена, а не Йенна, жена по велению сердца».
Он спешился и улыбнулся Кейтилин. Артист из него оказался неважным, он никогда не умел лицемерить, однако Кейтилин пробуждала в нем ласковые чувства. Как мать его ребенка, как просто хорошая девушка, случайно ставшая женой человека, который не мог любить ее по-настоящему.
Но все же, где Йенна и Джон?
― Миледи, ― кивнул Нед, вежливо поклонившись супруге. ― Рад тебя видеть.
― И я, милорд, ― Кейтилин неловко улыбнулась, кивая ему в ответ. ― Вы не представляете, как мне радостно, что ты вернулся живым, ― она чуть повернула ребенка, укрытого в теплый страковский плащ. ― Позволь представить тебе твоего сына. Это Робб Старк.
Нед улыбнулся ей и взял младенца на руки.
Умом он все понимал ― Йенна стала его любовницей, хотя на Севере приобрела уважение, ее положения этого не меняло. Все-таки Кейтилин была его женой, не иначе.
Но в любом случае, он хотел увидеть Робба. Совсем не похожий на него розовощёкий мальчуган был полный копией своей матери, но Нед его уже полюбил. Это оказалось почти так же просто, как и с Джоном ― посмотреть в глаза, осознать, что этот ребенок родился от него, что он — его отец, и в сердце Эддарда появлялось место и для второго сына. Это не значило, что там стало меньше места для Йенны и Джона, а то, что сердце будто стало больше.
Нед решил провести с ними время. Он расспрашивал о Роббе, о том, как Кейтилин живется на Севере, о том, как там ее сестра. Кэт улыбалась ему ласково, однако чувствовалось, что она была смущена. Когда Нед приготовился задать один важный вопрос, Кейтилин вдруг сказала:
― Леди Йенна весьма нежна и обходительна, она помогла мне познакомиться с Винтерфеллом.
Нед вздрогнул. Он не ожидал, что Кейтилин поведёт себя подобным образом. Конечно, он не думал, что любимая женщина будет изводить и вредить его супруге, но и особой ласки, о которой говорила Кейтилин, он не представлял. Эддард прекрасно знал пламенную, собственническую, горделивую натуру Йенны.
Так день с Кэт и Роббом перетекал к закату, и Нед вдруг с удивлением понял, что ему понравилось. Ведь это был его сын, его кровь и плоть. В его сердце жила одна женщина, но детей было сейчас уже двое.
― Он такой славный, ― сказал Эддард, робко и неуверенно прикасаясь к редким рыжим волосам мальчика. — Похож на тебя. И крепкий. Он хорошо переносит Север?
― Первые ночи капризничал, ― призналась девушка. ― Но сейчас все хорошо. В комнате довольно тепло. А еще мы заметили, что ему нравится, когда вокруг него люди, ― она улыбнулась. ― Он изучает каждое лицо, хотя не очень любит, когда его берут на руки. Знаете, он уже улыбался.
«Он не похож на Джона» ― вдруг подумал Нед и сам испытал внутреннее омерзение от этого сравнения: как он мог сравнить двух сыновей. Темноволосый, бледный, молчаливый, отстранённый Джон с серьезным взглядом своего дяди Сандора, и улыбчивый, румяный, живой и подвижный Робб с голубыми глазами и рыжими волосами.
Но ему нельзя никому показывать о том, что он чувствует так глубоко ― даже Йенне.
― Неужели? ― Старк улыбнулся. ― И благодаря кому? Кто его так развеселил?
Кейтилин сделала странную, небольшую паузу, но взяла себя в руки и выдала:
— Это Джон, ― улыбка Неда дрогнула. ― Он корчил ему рожицы, и Роббу очень понравилось. А когда Джон рассмеялся, то Робб улыбнулся тоже.
Это было приятным открытием. Он надеялся, что Робб и Джон смогут подружиться. Ни одному из его сыновей не повредит хороший верный друг.
Но никакая его радость не шла в сравнение с тем, как дрожали его руки, когда он постучался в дверь покоев Йенны.
Он вошел, и почти сразу встретился с темными, такими любимыми глазами. Едва он переступил порог комнаты, как Йенна, выждав всего секунду, сорвалась с кресла, и в следующее мгновение Нед уже крепко прижимал ее к себе. Джон приподнялся на материнской постели, с интересом смотря на смутно знакомого мужчину.
― Нед!
― Йенна, ― выдохнул Старк, с обожанием касаясь черных распущенных и пышных волос, узких плеч, худой спины. Его пальцы подрагивали. ― Как я скучал по тебе, любимая.
Она высвободилась из его объятий и, обнимая его за талию, посмотрела ему прямо в лицо. Они не виделись год, и теперь она хотела разглядеть его во всех деталях. Сейчас он казался ей совсем другим. Чуть склонив голову набок, она изучала его лицо и старалась понять, что же так сильно изменилось в нём за последний год, но не могла этого найти ― он выглядел умиротворённым, расслабленным. И счастливым. Да, он выглядел счастливым.
Нед ласково гладил её руку и молчал, совершенно не испытывая смущения под её внимательным взглядом. А Йенна, потерявшись в его глубоких серых глазах, ощущала внутри себя трепетное покалывание. Не похотливое, заставляющее всё тело содрогаться от желания, а тёплое, щемящее душу, то самое, которое чувствует любая женщина, понимающая, что её мужчина отвечает ей взаимностью.
Йенна подалась вперед, и Нед поцеловал ее, чувствуя, как внутри все содрогается. Он так давно не видел ее, что теперь встреча с Йенной, ощущение ее теплого худого тела рядом причиняли ему почти физическую боль из-за того, что он не мог надышаться ею, и совершенную радость. Он чувствовал себя пьяницей, что напился и был счастлив, хотя испытывал боль в желудке и в голове. Только у Неда щемило сердце и душу.
Его широкая ладонь скользнула выше по плечу, легла на затылок, притянула ближе… Он нежно, даже целомудренно поцеловал её в податливые губы и прижался лбом к её лбу.
Ребенок слез с кровати и неуверенно посмотрел на мать в объятьях Неда, чуть нахмурившись.
― Мама? ― позвал он, и Эддард отстранился, внимательно посмотрев на сына. Йенна улыбнулась, сделав шаг назад, позволяя Эддарду рассмотреть подросшего сына.
Нед неспеша приблизился к Джону и сел на корточки перед ним.
― Привет, сынок. Мой Джон, ― он протянул к Джону руку, и мальчик, чуть поколебавшись, взял ее. Лорд потянул его в объятья, обнимал худое тело мальчика. Джон чуть помедлил, прежде чем ответить на этот жест и обвил своими ручками шею Неда. Старк поднял его и поцеловал в макушку. ― Как вы? ― спросил он, глядя на Йенну. Женщина подошла ближе, и тоже обняла Неда, при этом положив руку на плечо своего ребенка. Джон тут же улыбнулся ей.
― Все хорошо, ― светло улыбнулась девушка. ― Джон растет большим и сильным нам на радость.
― У нас не было возможности обсудить все то, что произошло, ― негромко произнес Нед, поглаживая мальчика по макушке. Джон теребил застежку его плаща в виде лютоволка.
Йенна качнула головой.
― Все хорошо, Нед. Я все понимаю. Не буду говорить, что рада этому, но так должно было случиться. Я справлюсь, ― пообещала она.
― Не хочу причинять тебе боль, ― проговорил мужчина, прижимаясь к ней лбом. Зажатый между двумя телами Джон чуть дернулся. ― Ты должна знать, что я люблю только тебя. Так было и будет всегда.
― У нее твой сын, ― произнесла Йенна. Мягко, не обвиняющее, но с каким-то совершенно неясными для Неда интонациями. Старк хотел думать, что он очень хорошо знает Йенну, но иногда в ее тоне, жестах или взгляде проскальзывало что-то такое… дикое, охотничье. Клигановское. Что-то, что Нед не мог понять, и чего он порой боялся, потому что ему казалось, что это что-то могло забрать у него Йенну.
― Хостеру Талли надо было убедиться в том, что брак свершился. Это было всего один раз.
Йенна отстранённо кивнула.
― Да-да, ― леди Клиган сделала глубокий вдох. ― Боги да пошлют Роббу счастливой жизни. Они мне свидетели, что ни его, ни его мать я ни в чем не виню и не испытываю к ней ненависти.
Нед хмыкнул, чуть подкинув Джона на руках.
― Тебе не идет быть смиренной и покорной.
Йенна ласково погладила его по шее.
― Сегодня ты останешься с ней? ― спросила она.
― Нет. С тобой, ― пообещал Нед.
И он остался с ней и в эту ночь, и в следующую, и все последующие. Световой день он старался проводить с Кейтилин, уделять ей хоть немного ласки и внимания, не обделять и Робба отцовской любовью. Но вечер и ночь принадлежали только Йенне.
И потянулись однообразные дни. Длинные, такие похожие. Дни без войны, когда Нед восстанавливал порядок на Севере, и желал, что не может так же привести порядок в собственном доме. Несмотря на то, что война была закончена, Неду предстояло сделать многое. Экономика Севера пошатнулась, торговые пути были почти уничтожены, многие поселения были едва ли не сравнены с землей. Поскольку многие мужчины погибли на войне, лорд Эддард Старк обязал каждого здорового юношу и мужчину участвовать в восстановлении Севера, и сам работал вместе с другими. Его не учили быть лордом Винтерфелла, Хранителем Севера, но Нед быстро учился, а физической работы никогда не боялся, поэтому вскоре заработал любовь и уважение своих подданых.
А дома… дома было спокойно. Он даже удивлялся. Ему казалось, что две женщины не смогли бы уживаться вместе так долго, но Йенна и Кейтилин не враждовали. Спокойное уважение было между ними и принятие. В Винтерфелле почитали леди Старк и уважительно кивали леди Клиган.
И при этом в свободные минуты, он не мог перестать думать о том, как развестись с Кейтилин и жениться на Йенне.
Конечно, это было нечестно, почти грязно ― взять жену из-за выгоды, а потом отдать ее обратно. Нет, Нед должен был продумать, как все сделать так, чтобы и Талли не оскорбились, и он добился своего.
Они обе ждали. Тихие и покорные. Понимали, что от него мало что зависит, и это бессилие злило Неда до безумия. Он просыпался ночью и судорожно искал Йенну рядом, потому что его злость мешалась со страхами, и он думал, что она могла уйти.
А потом все стремительно начало трещать по швам.
Йенна забеременела второй раз, и пускай ее беременность легкостью не отличалась от первой, волнения в них обоих было меньше. Они уже пережили нечто подобное и где-то в глубине души чувствовали, что смертью дело не закончится. Йенна останется живой, через пару месяцев будет здорова, и у них с Недом будет еще один ребенок, дочь или сын.
Нед к тому времени уже не раз и не два говорил с Робертом о своих желаниях, и друг его полностью поддерживал, и они даже выстроили систему, в которой Нед мог провернуть все, что хотел, как вдруг к беременной Йенне приехал Сандор Клиган.
Брат Йенны возмужал за два года, что они с Недом не виделись. Он стал еще выше, еще шире в плечах, и приобрел еще более ужасную репутацию ― поговаривали, что во время восстания, он ворвался в город с войском Тайвина Ланнистера и учинил разбой, и Неду было легко в это поверить. Сандор Клиган не ценил чужие жизни, только те, что служили ему. Что и осталось неизменным ― его пиетет перед сестрой, его уважение и любовь к ней.
Но того паренька, который встречал Неда в замке, больше не было. Точнее, он просто вырос. Возмужал, его лицо еще больше потемнело, а взгляд стал еще более суровым. Нед слышал, что юноша держал в страхе ближайших лордов, но что собственные подданые лорда Клигана уважали и почитали.
Эддард понял, о чем пойдет разговор, едва Сандор присел перед Джоном, чтобы обнять племянника.
Нед не сдержал обещание. Их с Йенной сын носил фамилию Сноу.
Они пересеклись случайно в комнате Брана. Сандор сидел с племянником, когда Нед зашел, чтобы проверить сына. Их взгляды пересеклись ― мужчины и юноши, из которых самым суровым был шестнадцатилетний последний.
― Он все еще не Старк, ― почти шепотом произнес Сандор, но в этом шепотом Нед уловил все: обвинение, угрозу, ненависть.
― Ты знаешь, на что мы пошли ради победы в восстании, ― прохладно отметил Эддард. ― И я подготовил документы…
― Которые ничего не стоят, ― фыркнул Сандор. ― Он Сноу, Старк. И этим все сказано, ― он сделал паузу, и добавил то, что Старк боялся услышать. ― Я все еще могу дать ему свою фамилию.
Все внутри Неда скрутилось от злости, ярости, обиды и ревности, хотя он понимал ― сейчас Сандор прав, как никогда раньше.
― Он мой сын, Сандор.
― И мой племянник, ― припечатал Сандор. ― Если ты уверен в Йенне, тебе нечего бояться.
― С чего ты взял, что я боюсь? ― спросил Эддард, стараясь не сорваться на надменность. Сандор переживал за сестру и племянников, за их положение, поэтому не было ничего удивительного в том, что он был так жесток и прямолинеен. Да и не был Нед для Сандора авторитетом, а его титул был пустым звуком. Сандор склонялся только перед теми авторитетами, которые сам же и признавал, и не собирался преклоняться и юлить перед тем, кого не считал таковыми.
― Ты боишься, ― повторил Клиган. Несмотря ни на что, в чужих сердцах он читал все, что хотел. Оба Клигана ― и Йенна, и Сандор прекрасно разбирались в людях, видя их насквозь. ― Того, что, дав своим детям фамилию, она задумается, как много стоит ей быть с тобой. Она тебя любит. Но детей она будет любить сильнее.
Сандор больше не возвращался к этой теме, но Эддард чувствовал, как она висит между ними. И он понимал, что Клиган был прав. Он столько пообещал Йенне, столько собирался ей дать, а что по итогу? Ничего. Она ― любовница с бастардами, у нее нет никаких прав, как нет прав у Джона и Брана. Север принял ее, но как долго это еще будет длиться? Пока Нед жив, никто из его детей не будет обделен или обижен, но он не вечен, а что страшно ― он может оказаться не вечен неожиданно. Что тогда будет? Кейтилин не плохая женщина, но, как и Йенна, она будет бороться за права своего сына, и на Севере может произойти свой танец драконов, потому что уже было видно, как некоторые отдают предпочтения старшинству Джона, а некоторые ― законности Робба.
Нед должен был что-то с этим делать. Было слишком очевидно, что Робб должен унаследовать Винтерфелл, но Старк мог дать титул Джону и Брану, сделать их лордами других земель. Если их узаконить, то можно устроить хороший брак ― лорд Карстарк весьма благоволит Йенне Клиган и ее сыновьям, так что Джон мог стать во главе первых знаменосцев дома Старка. Спокойный, разумный Джон Сноу нравился двору, нравился лордом, в нем чувствовался Север, которого, увы, было так мало в Роббе. Но ни Йенна, ни Кейтилин не спешили создавать партии своих сыновей, более того ― были доброжелательны друг к другу и поощряли дружбу сыновей. Нед благодарил богов за то, что ему послали двух таких понимающих женщин.
И все-таки, от одной надо было избавится. И все слишком хорошо понимали, кто это будет.
В течение следующего полугода Йенна родила ему долгожданных девочек, двух очаровательных малышек, Арью и Лианну. К тому времени они жили так уже почти два года, и терпение Йенны подходило к концу.
― Нед, ― она постучалась в его кабинет и вошла. ― Ты занят?
― Для тебя я всегда свободен, ― расслабленно улыбнулся Старк. Леди Клиган тоже улыбнулась ему и, прикрыв за собой дверь, бесшумно скользнула к нему. Нед порой не замечал ее красоты, а в некоторые моменты, такие, как сейчас, не мог не восхититься ее острыми чертами лицами, пышными волосами, темными глазами.
Йенна присела на подлокотник его кресла. Нед положил руку ей на бедро, чуть полнее, чем раньше, потому что роды прошли не так давно, но к его большому облегчению, Йенна уже была на ногах и выглядела здоровой.
― Я хотела поговорить.
― Я слушаю тебя.
― Кейтилин.
Нед напрягся.
― Да?
― Ты собираешься с ней разводиться? ― спокойно спросила Йенна. Что казалось удивительным, подчеркнуто спокойная и снисходительная Йенна была Неду неприятна. Он чувствовал ложь, нелепый фарс и притаившуюся за маской смиренности лютую злость. Намного больше ему нравился огонь и страсть в ней, а когда она пыталась закрыться этими нелепыми доспехами он чувствовал, будто они отдаляются друг от друга.
― Я думаю, как удачнее все устроить, ― проговорил Нед, взяв ее руку в свою. ― Я хотел бы сразу выдать ее замуж, чтобы не дать ей опозориться. Пойми, ее статус так или иначе…
― Влияет на твоего сына Робба, да я в курсе, ― Йенна улыбнулась, стараясь не обращать внимания на появившуюся во рту горечь — это должен был быть ее сын, ее наследник. ― Вообще-то она оказалась не такой плохой, как я думала. Она — чудесная девушка. Я думаю, что ее расстроило рождение близняшек. Надо чем-то ее порадовать, ― сказала она, и Нед увидел, как в ее глазах боль усмирила неприязнь.
― Я тоже думал об этом, ― задумчиво проговорил он. ― Ты что-то хочешь предложить?
Нед погладил ее по волосам. В глазах Йенны заблестели слезы ― она всегда была уверена в себе, возможно, где-то избалована бабушкой и дедушкой, от них она не знала отказа, чтобы сейчас, когда она уже вкусила всю полноту счастья, мечты разбились с таким оглушающим грохотом, что она еще долго ничего не слышала от шока и ужаса.
― Построй ей септу. Чтобы у нее был ее уголок в замке, ее место. И напоследок… Дай ей себя. В последний раз.
― Что?! ― Эддард вскочил и, потеряв опору в виде его плеча, леди Клиган неловко соскользнула в кресло. ― Йенна, ты спятила? ― Нед смотрел на любимую волнительно, чувствуя напряжение внутри неё. Их связь давала о себе знать. Всегда. Чтобы не произошло.
— Это нужно ей, ― проговорила Йенна. ― Она молодая, красивая женщина, и она увядает. Одна ночь, последняя, ― она поджала губы. ― Мужчины такое чувствуют. Несмотря на то, что они считают женщин, у которых был мужчина, нечистыми, они желают их еще больше. Ведь это говорит о том, что среди других, женщина выбрала их.
Нед поморщился. Йенна смотрела в глаза мужчины, ища угрозу и ненависть, но нашла только спокойствие, усталость и что-то еще, чего уже давно предпочитала не замечать. Нежность. Нежность по отношению к супруге. Он не любил ее, но он ей дорожил. Не настолько, чтобы оставить. Йенна могла его понять.
Нед видел, что ей самой не слишком приятна эта мысль, и не мог своей мужской натурой понять, зачем она пытается убедить его сделать нечто подобное. Он видел, как ей непросто. Никогда прежде Йенне не приходило в голову, что однажды ей придется упасть с пьедестала и заниматься делами чужой женщины, особенно жены своего любимого человека и по совместительству любовника. Подобная необходимость угнетала Йенну и мгла породить сомнения в успехе и том, стоили ли ее страдания, ум, здоровье всего этого.
Это могло заставить леди Клиган сомневаться в том, должна ли она по-прежнему оставаться с Недом, а он не мог этого допустить.
― Да ни за что! ― зашипел Старк. ― Нет. Я до сих пор не отмылся от прошлой измены.
Он повел плечами, будто ему было холодно. Измена, это была измена. Он не мог не думать об этом, но не с Йенной он изменил Кейтилин, а со своей женой своей любовнице. Эта мысль коснулась его разума легко, будто птичье крыло едва-едва задело его в полете, но вдруг он ощутил всю ее правоту и тяжесть.
Йенна пожала плечами.
― Как угодно. Я не буду заставлять. Просто знай, что я не буду злиться, ― Йенна усмехнулась так гадко, что ей самой стало противно. Она бы многое отдала, чтобы навеки забыть о подобных разговорах.
― Ты мне сама изменяешь? ― усмехнулся Эддард, хотя эта мысль болезненно ущипнула его за язык. В голосе лорда звучало сомнение пополам с удивлением. Он напоминал ребенка, впервые получившего разрешение не спать допоздна и не верящего своему счастью. Вот только Эддард не был счастлив и вовсе не стремился возвращаться в постель к жене. В этом леди Клиган ему верила.
Йенна возмущенно вспыхнула.
― Что за глупость? ― произнесла она холодно, хотя прекрасно поняла, что это была шутка. Она встала с его кресла и подошла, коснувшись его плеча. ― Приходи сегодня, ― шепотом произнесла она. ― Дети будут рады с тобой поиграть.
Она поцеловала его в щеку, и собиралась было оставить, но Нед обнял ее за талию и прижал к себе. Йенна не стала возражать, услужливо подставив лицо под поцелуи. Йенна смотрела на того, кто был её центром. Нед смотрел на ту, что вселяла в него уверенность и силы. Они были неразлучны. Никому не подвластно что-то изменить.
Эддард поцеловал ее, чувствуя желанный ответ. Сейчас было главное, что он с ней.
Йенна не то глухо сорвалась на стон, не то прорычала, но Неду остро захотелось стать ближе. Соприкасаться с ней каждой клеточкой, хоть это было и невозможно. Нед целовал её, осознавая, что любимая девушка всецело его. Йенна не исчезла, была перед ним, в его руках. Лорд Старк властно и сильно скользил руками, ниже, к её бедрам. Холодные пальцы казались девушке горячими углями, которые обжигали. Оставляя ожоги.
Они были нежны в своей жестокости. Руки Неда неспеша взметнулись назад к талии, одним движением потянув и распустив завязки платья, позволяя им ослабнуть и пустить одежды по телу. Йенна поёжилась от прохладного воздуха, что было так непривычно для неё. Недавно родившая снова, Йенна ощущала всё иначе.
Укладывая ее на свой стол, Нед искренне считал, что ее тело ― самое идеальное. Плавные изгибы, что так и влекли своим видом. Ровная мраморная кожа, манящая и требующая опалить горячими поцелуями. Черные волосы, хаотично прикрывающие местами тело Йенны. Обнажённая грудь едва вздымалась от вздохов. Она казалась статуей. Статуей богини, которой поклоняются на Юге.
Нед стремительно прижал ее к себе. Новый поцелуй, более страстный. Пара двигалась быстро, порой едва уловимо.
Девичьи пальцы, так же стремительно стянули одежду Неда, с каждой секундой оголяя всё больше. Йенна чувствовала его желание, и сама не желала терпеть. Она горела под его руками. Он становился слабым под её губами.
Тонкие пальцы уверенно скользили по мужскому телу, не имея ни грамма стыда и стеснения. Черные глаза скользили по торсу, плечам и лицу, словно видела впервые. Она видела его так близко. Слишком. Йенна словно стала другим человеком. Она была готова сделать всё что угодно, лишь бы чувствовать его внутри. Всё словно чесалось, желая долгожданного проникновения.
Йенна обхватила бёдра лорда, притягивая к себе. Она ёрзала в нетерпении, чувствуя своим телом его напряжение. Руки окутали шею Неда, словно змеи. Дикость внутри неё требовала ласки. Неистовой. Всепоглощающей.
Нед качнул бёдрами вперед. Он скользил по основанию, чуть надавливая, лишь немного входя в неё, желая обратить это наслаждение в вечность. Хотелось ощутить каждую секунду процесса. Ощутить на пределе. Эддард не входил, наслаждаясь происходящим. Йенна соприкоснулась с ним лбами, словно желая поцеловать, но, не делая этого. Руки, которые успели спрятаться в мужских волосах, скользнули по его плечам, царапая.
В нетерпении подалась бёдрами ближе, в то время как её звонкий стон коснулся его губ. Девушка невольно напрягла внутри мышцы, желая лучше чувствовать его. Сейчас происходящее казалось чем-то поистине нереальным. Он был в ней. Лишь одна мысль заставляла всё внутри гореть с новой силой. Ощущая Неда внутри, Йенна словно попала куда-то выше этого мира.
Толчок, и леди закатила глаза, погружаясь в момент с головой. Их страсть накаляла воздух. Они словно чувствовали кожей, как он трещит. Нед целовал её губы, шею, ключицы. Она была прекрасна как на вид, так и на вкус. Снова поцелуй, столь желанный и словно первый, но безумно распаляющий. Мгновением позже, они уже упирались лоб в лоб. Лорд, двигая бёдрами, проникал глубже. Плавно, неспешно и амплитудно. До самого основания, чувствуя, как внутри неё всё словно горит.
Каждая его мышца реагировала на её прикосновения, играла под её пальцами. Нед двигался, то увеличивая амплитуду, то вновь сбавляя её. Он резко замедлялся и снова ускорялся, цепляясь руками за её бедра. Йенна чувствовала, что он сжимал её с силой. Но он не мог её сломать. Они были равны. Лорд накрыл родные девичьи губы в поцелуе.
Йенна двигала бёдрами ему навстречу. Йенна сгорала, просто желая, чтобы весь мир исчез. Каждой частичкой своего тела, девушка просто растворялась в нём, подаваясь бёдрами ближе и напрягаясь всем своим нутром. Лопатки приподнимались над ровной поверхности стала, делая прогиб в пояснице ещё сильнее. Казалось, что вокруг летал дым страсти, проникая в каждую частичку тела. Представлялось, что вот сейчас прогремит взрыв, но им будет плевать.
Он готов был раствориться в ней. Нед продолжал двигаться, проникая глубоко, резкими движениями. Эддард чувствовал, как женские мышцы окутывают его. Сковывают. Заставляют изнывать от терпкой и приятной боли. Боли, которой он не чувствовал, как и она.
Время постепенно замедлялось, норовя и вовсе замереть. Нед и Йенна погрязли в эмоциях. Мышцы внутри стремительно напрягались, и оба почувствовали, как внутри что-то лопнуло, принося удовольствие. Громкий протяжный стон сорвался с её губ. Всё тело стало резко натянутой струной, которая в мгновение порвалась. Невольно, Йенна закрыла черные глаза, лишь через несколько секунд раскрывая вновь. Мир вокруг словно озарила вспышка. Секундой позже, Нед покинул её тело, вопреки всем желаниям остаться.
8
Через пару недель Нед зашел в ее комнату, и Йенна без слов поняла, что ее разрешением он воспользовался, даже если без особого эмоционального удовольствия для себя, как это было во время их близости. Она сидела на кровати, кормив Лианну, пока Арья уже сопела рядом. Нед на пару секунд замер, залюбовавшись женщиной, подарившей ему четверых детей и, он был уверен, подарит еще не одного, когда станет его законной женой.
― Кейтилин понравился подарок? ― спросила она, когда молчание затянулось и начало давить на уши.
― Да. Я смог угодить ей, ― Нед не сказал прямо, но Йенна прекрасно поняла ― лорд все же осчастливил свою жену.
― Прекрасно, ― вздохнула она, мягко отнимая Лианну от своей груди, поправляя платье и унося дочь в колыбель. Тоже самое она повторила с Арьей, а потом взглянула Неду в глаза. ― Теперь ты можешь подумать о разводе, верно?
«Она устала ждать», ― понял Нед, и был с ней согласен.
На деле, развестись с Кейтилин оказалось сложно. По крайней мере, пока она не родит их внезапного, второго ребенка.
Нед не знал, как отреагировала Йенна на эту новость, но слышал, что она что-то сделала в своей комнате. Едва переговорив с Кейтилин, он бросился к любовнице, но та спала с Джоном и Браном, и Нед не стал ее будить. Когда он попытался поговорить с ней об этом в другой раз, леди Клиган отказалась.
― Ничего страшного, просто еще девять месяцев, ― сказала она, но Нед понял, что она не в восторге. Да и не должна быть. Со своей стороны лорд Старк сделал все, чтобы не допустить рождения ребенка, но видимо этого было недостаточно. Он надеялся, что Кейтилин не забеременеет, а вот оно как вышло…
Взгляд Йенны тяжелел и темнел по мере того, как рос живот леди Старк. Леди Клиган порой обращала к ней странные взгляды, но Нед не мог понять, что за ними стоит. В Йенне росло беспокойство, но почему ― было не ясно. Да, у Неда будет ребенок, но разве это должно ее волновать? То есть, понятно, что должно, однако в Йенне читалось слишком много темного и личного к этому ребенку. Нед не верил, что она способна причинить вред ему или его жене, но ничего хорошего Йенна не ощущала.
В день, когда родился его ребенок, Нед принял решение. Еще до того, как он узнал о том, что у Кейтилин начались роды, он знал ― хватит. Они прожили втроем под одной крышей уже почти три года, и больше так продолжаться не могло. Он любил всех своих детей, но хотел быть лишь с одной женщиной. И Кэт заслужила нечто большее, чем быть в таком положении.
Он как раз закончил писать письмо Бенджену, понимая, что брат ― его единственная надежда. Они говорили об этом еще во время восстания, когда долгими ночами, в моменты передышек от сражения, могли отдохнуть, и Бен сказал, что, если Эддард захочет, он поможет. Отчасти, именно поэтому Бен и не ушел в Ночной Дозор, куда хотел. Самый младший среди детей Рикарда Старка, он мало чем мог послужить семье по-настоящему, и хотя в детстве его это радовало, сейчас он чувствовал ― это его шанс сделать брата счастливым, подарить ему покой и радость.
― Только ты не умирай, ― невесело хмыкнул Бен, когда в последний свой приезд в Винтерфелл они заговорили о том, как живется лорду Старку с двумя женщинами. ― На Кейтилин я могу жениться. Я даже могу сказать, что, мол, всегда любил ее, что хочу быть ее мужем от всего сердца сейчас, когда есть возможность… Но двоих твоих женщин я уже не потяну!
Когда ему сообщили, что у Кейтилин начались роды, Нед подумал: «Скоро все разрешится», и это было не только про рождение его ребенка.
Он даже не знал, чем занять себя. Разбирал бумаги, но смысл ускользал от него, едва он откладывал то или иное прошение подданых. Он думал о том, как там Кейтилин, как Йенна, возможно, ему стоит пойти к ней и сообщить все самому? Побыть с ней, чтобы облегчить ту боль, которую он чувствует? Или ему стоит увидеться с детьми? Бран и маленькие Арья с Лианной ничего не понимают, но четырехлетний Джон достаточно смышлен, чтобы понимать, что в его семье не так.
Джон… Эддард не переставал переживать о сыне. Холодный, отстранённый, он вызывал беспокойство. В нем Нед читал все те обвинения, которые никогда бы ему не сказала Йенна, которые так редко высказывал Сандор. Джон был постоянным напоминанием о том, что Эддард не справился, что он раз за разом терзает любимую женщину и ни в чем не виноватую молодую жену, что он оказался слишком слаб, чтобы сразиться за свое будущее. Был ли у него выбор? И если да, то сделал ли Эддард правильный?
Джон знал, что он был бастардом. Знал, что его отец любит мать, но не живет с ней в законном браке. Вместо этого у него есть другая женщина, которая родила ему сына и сегодня родит еще одного ребенка. Дети, что будут выше по положению Джона и его брата с сестрами. Джон знал, как его мать страдала. Вероятно, он мог видеть ту боль, которую Йенну хотела скрыть ото всех.
И Джон знал, что вина этому ― его отец.
Сын не мог отрицать, что отец его любил, но это ранило его сердце еще больше.
«Это моя цена, ― понял Нед. ― Равнодушие сына взамен того, что мы с Робертом выиграли войну. Даже если Йенна простит меня, Джон ― никогда».
Поэтому Джон и рос, привязываясь больше к близкой и верной самой себе матери, а также к устрашающему дяде, которого он видел не так часто. Джон был больше Клиганом, нежели Старком.
А Нед был тем, кто причинял боль. Своим детям, своей жене. Он причинял боль Йенне, как бы не пытался этого избежать.
Ребенок родился поздним вечером. Неду сообщили, когда Кэт уже была в порядке, когда ребенка осмотрели и запеленали. Ему не сказали, кто родился, поэтому Эддард поспешил к жене.
Он был уже вблизи покоев, лишь на секунду замедлившись, подумав о том, что так и не увидел сегодня Йенну, как вдруг леди Клиган сама вылетела ему навстречу. Йенна неловко ударила его плечом, совсем как в их первую встречу в Близнецах, вздрогнула, сделала шаг назади уставилась на него, будто не узнала. Она была взъерошенной, вспотевшей и бледной. Если бы это было возможно, Нед бы подумал, что она шла от любовника.
― Йенна, ― как можно ласковее произнес Нед. ― Откуда ты?
Йенна уставилась на него ставшими почти полностью черными глазами. Ее руки крупно дрожали. Сердце Эддарда сковал страх, что с ней или детьми что-то произошло.
― Я приняла роды Кейтилин, ― вдруг произнесла она сухими губами.
Лорду Старку показалось, что он ослышался.
― Что?
― Мейстера Лювина нет, и я решила… ― Йенна сделала шаг в сторону, отходя с его пути, и у Неда появилось странное желание потянуться к ней, прикоснуться, словно она бы исчезла, не сделай он этого. ― Они в порядке, мать и дитя. Думаю, она сама захочет тебе сказать, кто у вас родился, ― Йенна обошла его. Замерла на секунду, посмотрев в глаза. ― И поздравляю тебя. Ты снова стал отцом, ― произнесла она странно-безжизненно.
Она стала пятиться назад, все еще находясь в состоянии, близкого к шоку и обмороку, и Нед не сдержался. Он шагнул к ней и мягко обхватил за запястье.
― Йенна, подожди.
Йенна закачала головой и, к большому ужасу лорда, мягко освободила руку. На несколько секунд сжала его пальцы своими.
― Все в порядке, Нед, ― она улыбнулась, но Нед ей не поверил. ― Мне надо кое о чем подумать. Завтра я приведу детей познакомиться, если леди… если леди Старк сочтет это уместным, ― она посмотрела в сторону, и Нед увидел, как на ее глазах заблестели слезы, но Йенна справилась с этим. ― Иди, Нед. Твоя жена и твой ребенок ждут тебя.
И она растворилась в прохладе и темноте коридора Винтерфелла. Нед так и не остановил ее.
9
Сансе было два месяца, когда Кэт заговорила с ним о разводе. Удивительным образом совпал приход письма Бена, в котором тот писал о том, что он все еще согласен жениться на Кэт. То, что она сказала, не удивило мужчину ― Эддард прекрасно понимал, что придется выдать замуж ее еще раз, и брат подходил для этого больше всего. Нед всеми фибрами души чувствовал ― тянуть больше некуда. Он стоит на перепутье и ему пора решить, как поступить. Для всех у него был выбор ― законная жена или любимая женщина. Холодный и суровый Север примет его любое решение, пока Старк тверд, и пока Старк — это Старк. Но у Эддарда выбора не было. Никакого выбора. Только Йенна.
За последние два месяца их отношения изменились, Неда это безумно сильно терзало. Йенна отдалилась. Она много времени проводила с детьми, молилась в богороще ― Эйгон Фрей по секрету сказал ему, что она плакала там, и что говорила, похожее на «простите», но наверняка он не знал. Когда Эддард пытался с ней поговорить об этом, она отнекивалась и уводила разговор в сторону, после чего быстро исчезала из поля его зрения.
Последующие недели прошли для Неда намного тяжелее, чем обычно. Он постоянно был занят, и из-за этого ему необходимо было расслабиться, взять небольшой перерыв и почувствовать себя хотя бы чуточку лучше, но Йенны не было рядом. Она, почему-то, ускользала, стоило лорду позвать ее в свое свободное время. Йенна всегда находила отмазки и пыталась выкрутиться из его объятий. Когда он поздно возвращался в их спальню, леди Клиган уже всегда спала и укрывалась вторым тонким покрывалом, хотя всегда любила разделять его вместе с ним, а свечи, которые Йенна услужливо оставляла для него, не были зажжены ни в один из этих поздних вечеров. Сердце Эддарда сжималось от мысли, что Йенна избегала его.
Она больше не нуждалась в его объятиях, поцелуях, присутствии, разговорах и любви? Йенна остыла к нему? Или просто хотела побыть наедине со своими мыслями?
У Эддарда сердце было не на месте. Йенна исчезала, утекала, как вода сквозь пальцы. И Нед понимал, что она в своем праве, что он не имел право винить ее в чем-то. Но он знал, что внутри нее бушевал пожар из различных эмоций, которые Йенна с трудом могла сдерживать, и ему хотелось, чтобы она снова доверяла, чтобы она была близкой, могла рассказать, что именно происходит внутри нее. Нед никогда не сыпал пустыми обещаниями, не в его характере это было, но сейчас он мог пообещать, что вскоре все разрешится.
Он больше не мог мучать ни Кэт, ни Йенну, ни себя самого. Кроме того, Бенджен согласился на такое. Роберт обещал поддержать любое решение своего названного брата, а Хостер Талли скрипел зубами, что Нед угадывал даже через письмо, объявил, что не против, если его дочь станет женой другого из братьев Старков.
Он отбыл всего на пару дней, чтобы обсудить все с Беном лично ― не все они могли доверить письмам, и когда уладили все вопросы, Нед возвращался домой едва ли не окрыленным. Он будто вернулся на четыре года назад, когда стремился к своей таинственной возлюбленной леди Клиган ― невинные влюбленные души, несведущие, сколь короткий срок им отпущен. Даже ссоры, случившаяся между ними до этого посветлела. Они с Йенной спорили о том, чтобы отдать Джона на воспитание лорду, как это часто случалось. Йенна думала о том, чтобы отдать Джона на воспитание Сандору, да и самой повидаться с братом, побыть дома, но Нед отказался. Он собирался вскоре решить проблему, стоящую между ними уже три года, и не мог допустить, чтобы Йенна была далеко.
Но когда он въехал во двор Винтерфелла, наполненный самыми светлыми надеждами, он увидел лицо Кейтилин. Взволнованное, побледневшее, удивленное.
«Ничего хорошего», ― понял он, но постарался отогнать свои мысли. Кейтилин недавно родила, вдруг это мимолетная слабость накатила на нее? Или она переволновалась, ожидая его возвращения с ответом? Зачем сразу предполагать худшее.
Он спешился и улыбнулся жене ― насколько хватило сил, и насколько позволило волнение, сковавшее его сердце и разуму.
― Кэт, ― поздоровался он. ― Что-то случилось, миледи? Что-то с детьми?
― Нет, Нед, дело не в этом, ― она покачала головой, выглядев по-настоящему испуганной. ― Даже не знаю, как сказать. Дело в Йенне.
― Вы поссорились? ― острая судорога пронзила лицо лорда Старка. ― Или она нездорова?
Кейтилин посмотрела на него таким горьким, взволнованным взглядом, что Нед сразу понял ― чтобы ни случилось с Йенной, его жена тут ни причем. Более того, взволнована не меньше.
Но ничего хорошего с его любимой не произошло.
― Она уехала из Винтерфелла, Нед, ― почти шепотом произнесла Кейтилин. ― Забрала детей и уехала. Никто не знает куда.
Неду показалось, что его сердце вырезали. Вот так просто, одним движением. Точно наяву лорд чувствовал, как ледяной металл разрывает плоть, впивается в живот. Как сочится между пальцев горячая, но стынущая на воздухе, вязнущая кровь, как сохнет в горле и не хватает воздуха. Как становится все холоднее и страшнее…
Эддард вдруг обнаружил себя не способным сдвинуться с места. Он впал в полный ступор, не в силах шевельнуться. Перед глазами встала Йенна, уходящая от него по коридору, и к горлу подкатила тошнота от осознания, что это все-таки произошло.
― Когда? ― произнес он, и обнаружил, что голос его заледенел. Он прозвучал холодно, почти сурово.
― Никто не знает, милорд, ― проговорил стоящий в стороне мейстер Лювин. ― Вечером она поужинала с детьми в богорощи, а утром их уже не было.
В голове Эддарда поднялся противный звон, который он слышал однажды в столице ― так звенел колокол, сообщающий, что город сдается на милость Роберта Баратеона. Звон все нарастал, когда Нед почувствовал, как ноги его сорвались с места, и он направился в замок, невзирая на окрики Кейтилин. Он шел медленно, спокойно, будто они поговорили с женой и теперь он просто шел к Йенне, как делал уже много раз…
Много раз. Много раз шел к Йенне после обычных разговоров с Кэт.
В ее покоях было прохладно, дотлевший камин уже не грел, а покои в Винтерфелле быстро остывали. Шкаф Йенны все еще был забит ее вещами, но Эддард заметил ― ее любимых нет. Нет плаща, нет некоторых платьев, нет дорожного костюма. Игрушка Джона, которую ему подарил Сандор, и маленький игрушечный лютоволк от отца тоже не лежали в кресле, как всегда. Детской одежды почти не было ― уходя, Йенна взяла все для своих детей, но ничего для себя.
Нед прошел в комнату и сел на кровать. Это не было сном. Мучение, которое ранее повторялось в его кошмарах из ночи в ночь стало настоящим, неожиданно затяжное и бесконечное. Все вокруг Старка смешалось в одну тягучую серую массу, беспросветную. Ведь больше не было надежды. Ни единого лучика. Как не было веры.
Эддард вдруг вспомнил, как в одно из сражений во время восстания прямо ему в грудь ударил огненный шар, неясно откуда взявшийся и чем бывший. Старк чудом не поджарился, лишь быстрая реакция спасла его от печальной участи. Тогда Неду казалось, что это было самое болезненное чувство ― и до, и после войны. Но сейчас он понимал, что гореть внутри намного хуже, чем снаружи. Он бы предпочел снова оказаться в горящем доспехе, чем потерять Йенну.
Его рука, скользнувшая по покрывалу ― он так делал сотни раз после кошмаров, и всегда находил рядом с собой Йенну ― наткнулась на шершавую поверхность пергамента.
«Мое сердце не камень. Они все могли считать иначе, но мы с тобой знаем, что это не правда. Я была тебе верной и надежной спутницей все это время. Но сейчас я устала. Я вернусь в отчий дом, чтобы отдохнуть и привести в порядок свои мысли. Но знай, что даже сейчас, мое сердце пребывает с тобой».
― Йенна, ― срывающимся шепотом позвал Эддард. ― Йенна…
Но ему никто не ответил.
