***
Рихард сквозь сон слышал какой-то шум, который мешал ему спокойно спать дальше. Он накрыл голову подушкой, в надежде, что непонятные шорохи утихнут, но даже это не помогло. Нехотя открыв глаза, Цвен злобно мычит и поворачивается в сторону источника звука. — Твою мать, я вообще-то спать пытаюсь! — крикнул Круспе и увидел перед собой бодрого Ландерса, который очень громко ложкой мешал свой кофе. И вид у парня был не такой плачевный как у Круспе. — Проснись и пой, Рих! Ты время видел? Брюнет поворачивает голову и смотрит на настенные часы. Стрелки указывали на десять часов утра. — Иди нахер, я только под утро уснул! — рявкнул Рихард и обратно лёг, закрывая глаза. — Ээ, нет, друг мой! У нас ещё много дел на сегодня. Кто тебе виноват, что ты напился в стельку? — громко и бодро говорил Пауль. Даже не скажешь, что этот человек вообще пил и гулял ночью. — Ландерс, только не кричи, ради Бога! И так голова раскалывается, ещё ты тут разорался, — простонал Рихард, накрываясь одеялом с головой. — Если ты сейчас не встанешь, то я тебе ещё и спою! — ухмыльнулся Хирше, в ожидании реакции Круспе. — Боже, избавь! — брюнет резко сел и уставился на своего мучителя. — Ладно, я понял, ты не дашь мне поспать. А есть что-нибудь от похмелья? — Рихард себя явно плохо чувствовал, и выглядел как взъерошеный недовольный котёнок. Пауль молча поставил чашку на стол и вышел из комнаты. — И что это значит? — удивился парень. — То есть ты мне никак не поможешь? — крикнул Круспе, чтобы Ландерс его точно услышал. Через несколько минут в комнату заходит Хайко со стаканом воды в руках и двумя таблетками. — Вот, пей, горе луковое. Пауль потрепал парня по голове и теперь у Рихарда красовалось гнездо из чёрных волос. Ландерс хихикнул и вернулся на своё место, продолжая пить кофе, который уже успел немного остыть. Рихард закинул волшебные пилюли в рот и, морщась от вкуса, быстро запил их водой. — Фух, — парень повернулся к Хирше. — Вроде бы вчера вместе пили, но плохо только мне. Как так, Ландерс? — Магия, — снова хихикнул мужчина. — Просто я выпил не так много, а ты, по словам Флаке, был в стельку пьян. — Боже, неужели я реально так напился? Надо хоть вспомнить, что вчера было. — Цвен медленно масировал виски. Воспоминания о вчерашней ночи быстро всплыли в голове Ландерса, из-за чего он подавился своим напитком. — Ты чего? — удивился Рихард. — Вчера что-то плохое случилось? Я мало, что помню. — Ну… — Пауль думал, что же ответить, — Как сказать… У тебя девушку увели, причём девушка. — А. Ты про Кристину? Да… было дело. Пришла черненькая и увела её куда-то. — Круспе улыбнулся краешком губ, вспоминая эту ситуацию. — Мы же вроде бы в бутылочку играли? Да? — резко вспомнил парень. Пауль боялся, как отреагирует Рихард, вспомнив их поцелуй. Сталкер с серьгой резко отвернулся к окну, делая вид, что увидел там что-то интересное. — Я помню поцелуй Вики и Кристины, и… мы с тобой целовались? —поинтересовался Круспе. — А… Ну, да, — занервничал Хайко, ожидая негативную реакцию Рихарда. — Бутылка остановилась между мной и Тиллем, я взял ситуацию в свои руки и поцеловал тебя. Ты хоть не в обиде? — всё стоя спиной к брюнету, говорил Пауль. — Хех, значит не сон, — тихо и… довольно? проговорил Рихард. — Конечно я не в обиде! Я очень рад, что на твоём месте не оказался Линдеманн, — хихикнул Круспе. — Мне даже понравилось, — уже тише добавил он. Пауль вздохнул от облегчения. Он ожидал другой реакции, но такой поворот событий ему нравился больше. Допив одним глотком кофе, Ландерс развернулся к Рихарду. — Вставай давай! Нам нужно найти остальных и прибраться после вечеринки. По-моему там кто-то нечаянно окно выбил. Надо будет вставить новое. — Может сегодня выходной? — протянул Цвен, не желая прощаться с тёплой кроватью и одеялом. — Нет! Скажи спасибо, что я не разбудил тебя в семь утра. — Ландерс ловко, одним движением стягивает с Рихарда одеяло. — Какой же ты бессердечный, Ландерс! — шикнул брюнет, всё же поднимаясь с кровати. Натянув обувь, направился умываться. — Это ты так на меня обиделся что-ли? — Крикнул в след Сталкер. — А постель кто застелать будет? Эх, придётся маме-Паулю всё делать. Застелив кровать, мужчина направился в столовую.***
Зайдя в помещение, Ландерс застал Волка, который что-то готовил, а рядом с ним о чём-то увлечённо рассказывал Пёс. — Привет, парни! — поздоровался Хирше. — О, Пауль, ты Рихарда поднял? А то еда скоро будет готова. Проспит всё. — С трудом, но поднял. Скоро обиженка придёт. — Сталкер сел за стол. Никого больше из ребят не было. — Что уже стряслось? — поинтересовался Серый. — Да так, поспать ему дольше не дал, вот и дуется. — Вон оно как. Ну это же Рихард, он любит поспать, — хихикнул Денис. — Тук-тук, я вовремя? Услышав этот голос, Пауль дернулся от испуга. Всё же то, что произошло ночью не давало парню покоя. Он не спал всю ночь из-за стресса и обиды, что он снова повёлся на уловку Линдеманна. — Вау, Тилль, ты даже не опоздал? Удивляешь, — ухмыльнулся Сергей. Сталкер с привычным завязанным хвостиком сел за стол, сбоку от Ландерса. И теперь Пауль мог ощущать на себе его прожигающий до костей взгляд. «Он снова на меня смотрит.» Хайко было страшно находиться рядом с Тиллем после ночи. Парень нервно потирал руки в надежде, что скоро подтянутся остальные ребята. Испепеляющий взгляд Линдеманна пробирался под кожу. Ландерс, поежившись, смотрел на всё, что было в комнате, дабы отвлечься. «Окно, дверь, несколько деревянных стульев, вымытая посуда, по которой всё ещё стекала вода… Господи, да отвернись от меня, Тилль!» Наконец-то пришли остальные ребята, и, оторвавшись от своего дела, Тилль вежливо поздоровался с пришедшими, давая Хирше выдохнуть. Все как обычно принялись завтракать, обсуждая разное. Хотя, были отличия. И именно в поведении Шнайдера и Оливера. Они как будто сблизились ещё больше, хотя пытались не подавать виду. Дум иногда наклонялся к сидящему рядом Риделю и что-то шептал, отчего лицо и уши второго стали покрываться румянцем. — Друзья алкаши! Все ли помните вчерашний вечер? — радостно протянул Пёс, смотря на компанию. — Из всех про этот вечер не помнит только Рихард, — протянул Хирше, делая глоток ароматного чая. Вот кто-кто, а Волк делает самый лучший чай. — Это логично. Столько-то выпить! —усмехнулся Флаке, поглядывая на заспаного и хмурого мужчину. — А, Волк, сколько у нас ещё заданий по деревне? И где пропадает Сидорович? — не реагируя на слова Кристиана, спросил Круспе. — Сидорович отправился продавать артефакты и вернётся через несколько дней. А насчёт заданий, думаю, кроме уборки в главном здании нет ничего важного.Я отдам его другим, а вы отдыхайте, — спокойно протянув, Серый лишь улыбался, слушая благодарности ребят за выходной. Рихард после этого легонько толкнул Пауля. — Эй, за что? — Я всё-таки мог поспать! — Цвен уже закончил со своим завтраком. Встав со стола и поблагодарив ещё раз Сергея и Дениса, он направился к себе в комнату.***
Малыш, довольно виляя хвостиком, встретил своего хозяина. — О, ты уже докушал? Какой хороший мальчик! — погладив пёсика, Круспе положил его на кровать и, взяв гитару, уселся рядом. Раньше он часто играл и писал песни, хотя их кроме него никто и не слышал. Попробовав вспомнить хоть один мотив из старых собственных песен, мужчина перебирал грубыми и длинными пальцами по натянутым струнам. Мелодия была успокаивающей, и Круспе прикрыл глаза, почти не дыша. — Рих, ты как-то быстро убежал, —проговорил Пауль, заходя в комнату. К нему сразу же подбежал довольный пёсик. — Привет, Малыш! Как ты тут? Следишь за нашим алкашиком? — Ха-ха, оборжаться можно. Смотри, чтобы за тобой не нужно было следить. — Цвен несильно облокотился о гитару. — Вижу ты тут играешь. Придумал какой-то мотив? — подняв собачку, Хирше сел с ним на соседнюю кровать. — Да так, решил что-то сыграть, хочешь послушать? — получив кивок от Хайко, Круспе снова начал перебирать струны для двух своих слушателей. Улыбка сразу заискрилась на лице, когда мужчина увидел восхищенное лицо Пауля и довольную моську Малыша. — Знаешь, когда Лис создавал песни, то мы с Тиллем помогали ему писать текст. Было бы классно, если… Руки на струнах дернулись, после этого имени. А звук больно ударил по ушам. —И снова Тилль. Тилль то, Тилль это. Сука, знаешь как ты заебал с этим именем? Ты постоянно говоришь про то, что он такой хуевый, но при этом умудряешься ходить пить с ним! Вот кто и является конченым, то, кажется, только ты! — Круспе зло сверкнул глазами, смотря прямиком на Ландерса, отчего второй поежился. Рука начала сжимать струны, натягивая их к центру. — Рих, ты чего это? И акуратнее, ты ведь порвешь их! «Он переживает за струны больше, чем за то, что я ему сказал? Ему важнее эта ебучая гитара, чем слова друга и товарища?!» Оскалившись, Круспе ещё сильнее надавил на струны. От натяжения струны лопнули и больно ударились по руке, разносясь глухим металлическим звуком по комнате. Струны гитары, то же самое, что и струны души. Когда на них играешь, ты задеваешь самые чувствительные точки человеческих чувств. И сейчас тоже самое. Обоим больно. Больно душевно. После порванных струн оба молчат. И недобрую тишину разбавляет тихое скуление щенка, который забрался под кровать. — Рихард! Твоя рука… Как ты себя чувствуешь? — Отвали! До тошноты раздражаешь… Да, и ты так много думаешь и говоришь об этом Линдеманне, может снова сойдешься с ним?! — прорычал мужчина и, держась за больную руку, вышел из комнаты, оставив Ландерса одного. После этих слов мир Пауля рухнул. Единственный человек, которого он смог полюбить после недоверия к людям в плане романтики, говорит такое. Запустив свои руки в волосы, мужчина сильно сжал их. Хотелось вырвать их, чтобы как-то отвлечься от неприятного чувства, что так дерёт внутри. Раскидать всё, сломать, выпустить злость и отвращение к самому себе за такую тупость. — Из-за своей наивности снова оказался обманутым. Да и теперь дорогой человек бросил. Хах… Какое я всё-таки ничтожество. — опустив руки на колени, Сталкер рассматривал их. Они были в легких шрамах с грубыми пальцами от давнего увлечения гитарой, которая пылится где-то дома, за пределами Зоны. Сами руки были однозначно меньше, чем у кого-либо из Сталкеров. И изредка дергались, когда происходили стрессовые ситуации, или когда на них капала вода… Вода? Нет это слезы. Хирше сразу же прикоснулся к щекам. Он даже и не заметил как начал плакать. Пёсик, наконец-то выйдя из-под кровати, начал тереться о Хирше, пытаясь успокоить его. — Ну чего ты? Я впорядке, всё хорошо. — выдавив кривую, неестественную улыбку, хотелось успокоить хотя бы щенка. Взяв дружка на руки, Сталкер начал гладить его и обдумывать, что делать дальше.***
— М, Шнай, можно поговорить? — пытаясь выглядеть как можно спокойнее, Олли обратился к другу. — Конечно! Тебя что-то тревожит? — Что это было за завтраком? Ну… В смысле, ты иногда часто флиртуешь там ради прикола, но ты не думаешь что немного… — мужчина хотел подобрать более подходящие слова. Не хотелось никак задеть чувства друга. Но этот флирт сам по себе не давал сохранять спокойствие. — Я перегнул палку? Говори прямо, я всё пойму, — спокойно, даже очень, ответил Крис. В его словах не было обиды или злости. Только абсолютное спокойствие. — Ты точно не злишься? Просто, обычно тебе не нравится, что тебе что-то не разрешают, и ты ведёшь себя как маленький ребенок. Но это мило, — хихикнул с последних слов Ридель и сразу же прокашлялся. Не дай бог Дум подумаем, что тот смеется над ним. — Но не всегда же мне быть обиженкой. И я рад, что ты считаешь меня милым. — Кудряш подмигнул и лучезарно улыбнулся. В то время, как у Олли жарко и холодно стало в один момент, а сердце забилось быстрее, лицо сразу же кинуло в краску, что заметил и Кудряшка. — Посмотрите-ка! Неужели, наш серьезный папочка-Оливер, смущается так легко? — Ч…чего?! Шнайдер, ты головой ударился или что?! — смущающийся Ридель был похож на красный помидор, на что Дум лишь хихикнул. Подойдя ближе, он поправил воротник чужой рубашки, смотря прямо в глаза напротив. — Успокойся, Оливка, я лишь пошутил, — раслабленный голос кудрявого дурманил и успокаивал. Руки высокого Сталкера обвили чужую талию, обнимая и притягивая ближе к себе. Когда Шнай был уже до жути близко, Ридель положил свою голову на плечо второму, зарываясь рукой в кудри и проводя длинными пальцами по каждой пряди. Шнайдер говорит про чувства словами. А Оливер говорит действиями. Насчёт Риделя неизвестно, но Дум знает о взаимности. Но промолчит до лучшего момента для признания. Сейчас им обоим достаточно такой близости. Но ничто не вечно… С улицы доносилась какая-то возня и оба парня направились на улицу, нехотя отлипнув друг от друга.***
Когда Оливер и Шнайдер выбежали открылась такая картина: Побитого Пауля пытался удержать Флаке, которому явно было тяжело держать буйного друга. Напротив был Линдеманн с окровавленым и возможно сломаным носом, которого держал Волк. Пёс и Рихард стояли в стороне. И если Денис как-то нервничал, что они друг друга порвут, то у Рихарда на лице было лишь отвращение. — Парни, что тут блин произошло? — взволновано спросил Шнайдер. — А хуй знает. Кажется у Пауля шило в одном месте заиграло и решил морду Линдеманну набить. Лицемер хренов…— пофигистично ответил Круспе. Конечно, сейчас не то время, чтобы спрашивать, почему же Ландерс лицемер, поэтому оставалось лишь наблюдать. — Тьфу… Бьешь как баба! — сплюнув горячую кровь на землю, проговорил Тилль. — Хотя я расчитывал на то, что ты мне голову вскроешь. — Чего блять? Я не на столько конченый, чтобы такое делать! — Пауль замешкался от таких слов и отступил назад. «Что же ты задумал?» — Я бы на твоём месте других не уверял в своей невинности. Учитывая, что она может быть притворной. — Ой, да что ты знаешь обо мне? И что у меня притворное?! — крикнул Пауль. Он пытался не подавать вид, что нервничает, но голос заметно дрожал. — Знаешь… Я бы ничего такого не говорил о тебе, если бы Рихард не нашёл твой нож, возле убитого неизвестным в лагере. А, Цвен, достань нож, чтобы Пауль лично убедился. — лицо Линдеманна скосилось в сожаление и отвращение, но глаза горели в ожидании дальнейшего. — Подожди… Что? — удивился Круспе. Казалось, лагерь и дневник художника, это всё закончилось. Но кто знал, что найденный так давно нож убийцы, является ножом такого доброго человека, как Пауль. Хотя, когда нож наконец-то был показан, то всё стало ясно. Инициалы «П.Л.» сразу говорили про своего хозяина — Пауля Ландерса. — Подождите! Это не правда! Я никого не убивал! А нож потерял ещё до того, как ушёл из деревни, а убийство произошло уже позже! — пытался оправдаться испуганый Пауль. — Но это ведь не мешало его припрятать. Верно ведь? — с недоверием Серый покосился на Хирше, как и остальные Одиночки. И ведь несмотря на выходки Линдеманна, он тут более почитаемый, чем беглец Ландерс со своими друзьями. — Люди, да что с вами не так?! — взвыл бедный Хайко. Пауля немного потряхивало из-за страха и обиды. Он круглыми глазами смотрел на своих друзей в ожидании их слов или поддержки. Помотав головой, Шнайдер всё же сказал: — Я не верю, что это Пауль. Не верю! Он не мог! Он же наоборот, не даст никого в обиду… — лепетал кудрявый, отказываясь верить в слова Линдеманна. — Многие убийцы скрываются под милым личиком, чтобы их не могли заподозрить, — скосив брови к переносице, говорил Тилль, прожигая насмешливо гадким взглядом поникшего Ландерса. — Постойте! — все обратили внимание на Лоренца. — На ноже должны были остаться отпечатки пальцев. Я возьму нож, проведу экспертизу, и мы узнаем, является ли Хайко на самом деле убийцей или — нет. — Достав из своей сумки перчатку, Кристиан аккуратно поместил улику в пакетик.– Мне нужно время. Может неделя, а может две, — закрывая сумку, подытожил очкарик. Цвен лишь цокнул. Да, он не верил Паулю. Но в тоже время, Ландерс и убийца? Немыслимо. — Мне всё равно кем окажется Пауль, я в любом случае буду на его стороне. Он мой друг и я не могу его бросить в такой ситуации! — твердо заявил Оливер, положив руки на плечи Ландерса. — Я тоже на стороне Пауля! — Шнайдер подошёл ближе к Ландерсу и Риделю. — А ты, Рихард… Ты же сам видел, как Хайко о тебе заботился. А сейчас ты так просто поверил какому-то Линдеманну? — с ноткой отвращения говорил Дум. — Не надо Крис… — Ландерсу было тяжело говорить, потому что ком в горле не давал этого сделать. — Я надеюсь, ты потом поймёшь, кто здесь притворный ублюдок! — зло шикнул кудрявый, глядя прямо на Линдеманна. — Ну посмотрим. Но уже после того, как Флаке проведёт экспертизу. Впридачу, у меня свои причины быть злым на Ландерса, — безэмоционально проговорил Круспе, скрестив руки на груди, даже не смотря на ребят. Это настолько взбесило Шная. Просто как так? Пауль заботился, когда Цвен лежал почти трупом у них после выброса. А сейчас эта сволочь так поступает? Кудрявый уже хотел пойти и врезать этому Круспе, но рука Пауля его остановила. — Нет, Крис! Это сейчас ни к чему хорошему не приведёт, а только сделает хуже. Не только для меня, но и для вас троих. Давайте лучше пойдём домой. Нам снова тут не рады… Оливер, Шнайдер и Флаке оглянулись друг на друга, мол, спрашивая: «Есть ли ещё варианты?» Но, кивнув их низкому другу, ребята направились собирать свои вещи, чтобы побыстрее убраться отсюда, придерживая Пауля после побоев. — Рих, ты точно не пойдешь с нами? — хрипло спросил Ландерс, глядя на Круспе с надеждой. — Я лучше останусь здесь… Не хочу быть рядом с, возможно, настоящим психопатом. — сжав рукав на одежде, Сталкер смотрел вниз. Почему-то было стыдно за свои действия. Хотя, из-за чего?! Пауль виновник, есть даже орудие убийства. Тогда почему это выглядит как шоу, а они тут марионетки? — Правильный выбор, малой! — на плечи Рихарда легла рука Тилля. Тот лишь с ухмылкой провожал компанию и даже с облегчением выдыхая. Возможно, он изменил будущий исход событий. — Ты сделал свой выбор… — прошептал Пауль. Развернувшись, четверо сталкеров направились подальше от сборища людей. Рихард с тоской смотрел вслед уходящим знакомым. — Ну и чего ты раскис? Неужели ты хочешь быть на стороне убийцы? — всё также бодро говорил мужчина постарше. — Не трогай меня, Линдеманн! Я не на твоей стороне тоже! — вскрикнул Круспе, сбрасывая руку Сталкера со своего плеча. — Мне надо побыть одному. — брюнет направился на могилу к Лису, чтобы в тишине привести мысли в кучу.