— …раз уж мы напились, может, совершим путешествие на край ночи?
— А где он находится, ваш край ночи?
— На дне следующей бутылки, которую я открою,
или на дне второй, это уж как пойдет.
Марк Леви
•••
Дерьмо в жизни случается. Чаще всего мы сами являемся творцами собственной судьбы. Даже, казалось бы, непредвиденные обстоятельства — на самом деле череда наших правильных и неправильных шагов. Но разглядеть и признать собственные ошибки может далеко не каждый. Вот и Джин не смог. Он был зациклен на том, что человек, которому он всецело доверял, повернулся к нему спиной. Джин не корил себя за случившееся, проще всего было обвинять всех вокруг. Себя же не винил ни в сказанных Наму сгоряча словах, ни в ситуации с Тэхёном в прошлом, когда, чтобы сохранить отношения, он пошел на отчаянный шаг и подсыпал снотворное бойфренду. Отношения он не спас, да и доверие брата потерял. Для Джина в одночасье оказались все вокруг предателями. В то время как истинный предатель — вот он, далеко ходить не надо, нужно лишь взглянуть в зеркало. Всё это сломало Джина, безусловно, но работа над собой — это кропотливый труд и часто болезненный жизненный опыт… Долгими бессонными ночами он думал о том, как ему поступить дальше со своей жизнью. Сходил с ума от мысли, что где-то там, за стеной, его любимый сводный брат любит душевно и физически абсолютно чужого для него человека, пока Джин чуть ли не загибается от боли. Один в этом чёртовом мире, совсем один… Мнимые друзья, как только прознали о том, что Джин лишился отцовских денег, отказались от него. Чему блондин даже не был удивлен, он был не дурак. Да, со своими тараканами, но далеко не дурак. Со временем, собрав себя по кусочкам, Джин перевелся на заочное отделение в институте, отнёс часть своих брендовых вещей в элитный секонд, где ему удалось выручить около тридцати тысяч евро лишь за шмотки LV. А вот сумки, рюкзаки и обувь он всё же сбережет, ни за что не сможет расстаться с ними и продать. Лучше пойдет на работу, чем лишится хотя бы одной пары обуви. Коробок в доме становилось все меньше, даже дышать стало проще. Джин сходил в банк и открыл трейдерский счёт. В первые же несколько дней прогорел на акциях, но не сдался и продал ещё часть своих вещей. А также навестил ломбард Лоренцо и продал ему ещё несколько платиновых браслетов от Cartier, что ему когда-то подарил Тэхён. Выручив сумму, в несколько раз превышающую прошлую, он снова попытал удачи. Залив почти сотню тысяч евро на торги, деньги наконец-то заработали, проценты с акций стали постепенно падать на счёт. Теперь было на что жить, а работа… А что работа? Она подождет. Джин решил, что это будет план Б. По клубам блондин ходить перестал. Погасил долги по квартплате за пентхаус и всерьез задумался, не продать ли ему эти двести пятьдесят квадратов. Для него одного тут слишком много места. Но просто так уехать, так и не помирившись с братом, он не мог. Надо было что-то придумать… На улице уже было по-осеннему холодно. Ноябрь вовсю вступал в свои права, и градусник термометра в Милане не показывал выше семнадцати градусов. Джин кутался в свой персиковый шарф и белую кожаную куртку, неся в руках два тяжелых пакета из супермаркета. Ему пришлось научиться готовить, питаться правильно — неотъемлемый залог здоровья, красивой фигуры и кожи. Правда, он поначалу сжег три сковородки и пару кастрюль, пока учился, но оно того стоило. Готовка отвлекала его от мыслей о брате… Но, как на зло, идя сегодня под порывистым осенним ветром, Джин увидел перед собой подъезжающую белую Audi, из которой торопливо вышел Хосок. — Джин… Привет, — поспешил к нему улыбчивый парень. — Привет, Хосок, — Джин предпочел не останавливаться и поскорее зайти внутрь здания, подальше от промозглого ветра. — Давай помогу, — не дождавшись ответа, стилист вырвал один бумажный пакет из рук. — Ты как, кстати? — они вместе зашли в лифт. — Мы в полиции обменялись номерами, но я как-то даже не решился тебя побеспокоить… Понимаешь, мне неловко. Всё-таки я с твоим братом… — Всё в порядке, Хоуп, без проблем, — попытался улыбаться. — Знаешь, я очень рад за вас! Ну, правда… Слушай! А заходи ко мне сегодня, посидим, поболтаем? — Джин изо всех сил старался звучать искренне. — Х-хорошо, я вечером зайду… — Хосок явно не ожидал такой доброжелательности от американца, который прославился стервозным характером. — Не буду, наверное, говорить Наму, вы всё-таки ещё не помирились… Знаешь, я всё знаю про вашу ситуацию и т-твою… — смутился, не захотел ставить Джина в неловкое положение. Они вышли на последнем пятидесятом этаже и пошли каждый к своим дверям. — Если тебе будет нужна помощь, звони мне в любое время дня и ночи. — А разве твой друг Чонгук не будет против? — Ты — наша запретная тема. Имя, которое запрещено произносить вслух, — Хосок неловко засмеялся, и Джин поддержал, тихо посмеявшись следом. — Я буду тебя ждать вечером… — а вот это уже блондин сказал искренне. Хоуп был единственным, кто, несмотря на то, что всё знал о Джине, хотел поддержать. Попрощавшись, они разошлись по своим делам. Хосок к Намджуну, а Джин к себе, кричать в подушку. Потому что он точно не знал, что именно сейчас испытывал. Жгучую ревность и ненависть к Хоупу? Нет. Хоуп — нормальный парень, даже чересчур добрый. Тогда что? В любом случае, пора взять себя в руки, приготовить ужин и охладить шампанское, ведь вечер обещает быть увлекательным, к нему придёт гость. Спустя несколько часов под громкую музыку из колонок и звонкий голос Арианы Гранде, Джин накрыл целый стол. Немного увлекся, когда готовил, переживал. В его планах втереться в доверие к Хосоку и найти через него подход к собственному несговорчивому брату. В дверь тихо постучали, но Джин услышал даже сквозь музыку. — Почему в звонок не позвонил? — Боялся, что Нам услышит, — улыбнулся Хоуп, держа в руках две бутылки ликёра. Джин бы тоже улыбнулся, если бы речь не шла о его брате. Он еле сдержал себя в руках, увидев под воротом рубашки своего гостя свежий, едва заметный засос. — Ты проходи в зал, я сейчас, только руки помою… Джин ушел в ванную и умылся холодной водой, его глаза налились кровью от злости. Надо было как-то взять себя в руки, иначе план сорвётся. А следующий шанс может представиться нескоро. Вернувшись к гостю, он натянул на лицо самую обворожительную улыбку. — Вау… Это ты что, сам столько всего приготовил? — удивился Хоуп. — Я такой голодный! «И где ж ты так проголодался, мой хороший…» — Налетай! — Джин сама невинность. — Не хочешь для аппетита? — он достал из портсигара, лежащего на кофейном столике, косяк. На трезвую он просто этого не вынесет. — Я вообще такое не очень… — начал ломаться гость. — Да она слабенькая! — вот с таких фраз и начинается всегда всё самое интересное. За весёлыми пьяными разговорами двое недодрузей обсудили многое. Хосок, открытый и добрый, расслабился в компании Джина, а Джин, эксцентричный и эгоистичный, на удивление, расслабился тоже. Они обсуждали Намджуна и его замкнутость. То, как его ранило поведение Джина и варианты вымаливания прощения. За ночными разговорами они постепенно выпили не только приготовленный алкоголь, но и половину содержимого бара Джина. Зато, кажется, стали настоящими друзьями… Кажется…***
На следующее утро.
Звонок. Противный и настойчивый звонок в дверь. И кулак, что беспрестанно бьёт в неё. Джин почувствовал, как будто эти звуки вибрацией прошлись прямиком по его вискам и ушным перепонкам. Не заморочившись даже одеться, он прошлепал босиком и в одном белье к двери, на голове кавардак, а во рту засуха. «Сколько же я вчера выпил?» — Да чёрт! Хватит звонить! Иду я! Голова сейчас взорвётся, боже… Кое-как разлепив глаза, Джин открыл дверь. На пороге стоял разъярённый Намджун. Джин даже икнул, так и стоял испуганный перед ним в одних трусах, не понимая, что вообще происходит. А тот вошел в квартиру и пошел прямиком в спальню. Намджун встал на пороге комнаты Джина, усмехаясь над всей ситуацией, когда к нему со спины подобрался испуганный владелец квартиры. А там было зрелище на миллион, на его кровати спал обнажённый Хосок! Джин сам был в шоке, стоял, глаза по пятьдесят центов, смотрел, как дурак, то на Хосока, то на Намджуна. — Решил подгадить и мне, розовая принцесса? — резкий удар спиной о холодную стену. Намджун прижал его, больно сжав ключицу. — Бесит, что твой брат может быть счастливым? — посмотрел в глаза и тихо засмеялся. — Испортил жизнь Тэхёну, теперь на мне отыгрываешься, да? Оказывается, я никогда и не знал тебя настоящего, предпочитал видеть в тебе своего младшего братика, который, как я думал, был просто избалованным. Но нет, ты не избалованный, Джин, ты гнилой! Всё твоё нутро прогнило! — теплая большая рука сорвалась с ключицы, оставляя после себя болезненные красные следы. Блондин так и стоял, прижатый к стене, провожая взглядом уходящего брата. Его как будто пригвоздили к этому месту так, что он не мог даже пошевелиться. Как так вышло, что вчера он переспал с Хосоком, он не знал. Переспал с парнем своего брата, Намджуна… Всё чертовски сильно запуталось. — А-ах… Это полный пиздец… — всё, что смог проскулить Джин, оседая на пол и закрывая глаза руками.