BAD BRoTHER

      Намджун приехал к Тэхёну и Чонгуку в пустой дом, где только изредка виднелись силуэты прислуги, снующей по своим делам. Хотя нет, не пустой. Со стороны кухни, дальше по коридору, из той части дома, которая была гостевой, доносились эхом глухие тихие стоны. Звуки, очевидно, рассеивались о мраморный кафель большой ванной. Намджун знал, он как-то бывал там, когда был в гостях и пролил на себя вино. Улыбнувшись, он подумал о друзьях, как о кроликах.       Намджун, расположившись в ожидании на темном кожаном диване перед огромной плазмой и виниловым проигрывателем, налил себе виски. В гостиной стояла тишина, которую он разбавил приятным джазом, выбрав понравившуюся пластинку. Тэхёна сейчас ждать бессмысленно. Но Наму далеко до одиночества, ведь в гостиную спустя короткое время входит вальяжной ленивой походкой гепард Ентан. Намджун всё ещё с трудом может привыкнуть к любимцу друга, но успокаивается, видя, как пятнистый питомец облизывается. Сытый, значит, более-менее безобидный. — Ну, здравствуй. Только ты меня встречаешь, да? — Ентан будто бы понял, что говорит ему гость, забрался на диван и устроился рядом с Намджуном. Кажется, он симпатизирует мужчине, потому что положил свою тяжелую голову тому на колено. Нам робко погладил того по загривку, осматриваясь по сторонам.       В гостиную вошел мужчина лет сорока. — Простите, господин, Ентан услышал шум автомобиля у дома и убежал, — кланяясь, извинился дрессировщик. — Ничего, Андреа, ты можешь идти. Главное, что малыш сыт и, надеюсь, не проголодается до прихода хозяина, — нервно рассмеялся Намджун, но ему не хочется показаться трусом, иначе гепард почувствует это и будет специально его подавлять.       Мужчина покинул гостиную, а Намджун продолжал подливать себе виски, ведь на трезвую голову компанию гепарда воспринимать спокойно он априори не сможет. Благо, спустя какой то час он увидел в проёме арки довольного и улыбающегося Тэхёна, шагающего к нему, а за ним семенящего смущённого Чонгука, заправляющего футболку в узкие джинсы. Оба были довольные и с распухшими губами. Ентан тут же спрыгнул с дивана и понесся к хозяину. Тэхён присел, расставляя руки, готовый обнять своего любимого котика, но тот на удивление, прошел мимо, лишь задев его тяжелым хвостом. Чонгук за спиной немного запищал и рассмеялся, ведь гепард поднялся на задние лапы в прыжке и головой терся в приветствии о грудь парня, щекоча усами руки. Гук погладил его и почесал за ушком, приседая к опустившемуся на четыре лапы животному. — Вот так, значит, да… — нарочито наигранно обиделся Тэхён, а сам подошел и сел рядом с другом. — Кажется, тебя тоже предали, Тэ… — утвердительно, а не вопросительно произнес Намджун, грустно улыбаясь. Сдерживать переживания и эмоции не было смысла, пусть и звучало это как шутка, но друзья всё поняли. Ведь они его близкие, которым он всецело доверял.       Тэхён и Чонгук переглянулись. Они Намджуна видели таким впервые, тот был озадачен, рассеян и немного расстроен. Причина очевидна обоим — Джин. Чонгук без слов покинул гостиную и вернулся уже вместе с горничной и уймой наполненных едой тарелок. Они вместе поставили всевозможные закуски на стол, а пока женщина завершала приготовления, Чонгук достал из мини бара ещё одну бутылку виски. Тэхён улыбнулся любимому, ведь он такой понимающий, оставляет их с другом наедине, а сам звонит Чимину, кажется, им есть что обсудить. — Что такого могло произойти между тобой и твоим братом, если вы даже не общаетесь? — хмурится Тэхён, переводя взгляд с силуэта Чонгука на друга. — Ничего особенного… Вот только сегодня утром в его постели я нашёл своего парня. — Хосока?! — уточнил Тэхён, округляя глаза и рот в удивлении. Такого он точно не ожидал. Намджун только молча на это кивнул. — Ты не ошибся? — Считаешь, я мог ошибиться и перепутать голую задницу своего бывшего парня с чьей-то другой? — Намджун выпил залпом четверть стакана виски и положил в рот ломтик брезаолы.       Они ещё долго разговаривали, разбирая эту ситуацию досконально. Тэхён также предлагал поговорить с Хосоком и, возможно, впоследствии простить, но Нам будто совсем не слышал. Алкоголь спустя время основательно ударил в голову обоим. Тэхёну из всего сказанного уже было очевидно, что его друга больше задела не измена парня, с которым он был пару месяцев, а предательство брата и его неясные мотивы. Тэхёну это странно, но он молчал, никак это не комментируя. Возможно, Нам просто не любил Хосока, но почему он тогда так копается в смысле поступка Джина? Тэхёну заведомо известно, что этот мелкий — просто избалованный засранец, и как он мог с ним встречаться три года… До сих пор этого не понял. С Чонгуком так спокойно и хорошо, так правильно и так уютно. Тэхён уже не представлял себя без него, чувствовал, что стал более полноценной личностью рядом с этим мальчиком. Да, у них с Чонгуком разница в одиннадцать лет, но по уму ему далеко не девятнадцать, а как минимум двадцать пять. А вот Джин… Тот, кажется, застрял в своих восемнадцати, хотя они с Чонгуком и ровесники. Так думал Тэхён, но не Намджун… Он пытался понять умного младшего брата, похожего на ящик Пандоры.

***

      Джин проснулся ближе к ночи в ахуе шоке от того, сколько проспал. Его разбудил телефонный звонок, а на конце провода был Хоуп в слезах. Блондин принялся утешать, но ничего не помогало, он слышал в трубке только нечленораздельные слова и хлюпанье носом, кажется, тот уже выпил. Но что с новым другом случилось? Сам себе удивляясь, Джин натянул велюровый бордовый спортивный костюм, умылся и, накинув белый пуховик, ведь ночи уже холодные, надел кроссовки и, вызвав такси, поехал утешать Хосока. Тот жил в просторной трёхкомнатной квартире недалеко от центра. У него, оказывается, был очень красивый и стильный дом, много разных дорогих статуэток и качественная стильная мебель. Одна из комнат — спальня, другая — кабинет, а третья была оборудована под огромную гардеробную. Неотъемлемой частью этого пространства являлось, как понял прогуливающийся по дому Джин, устоявшийся запах коньяка и ликёра. Хосок сидел на полу, закутавшись в тёплый белый плед из овечьей шерсти, и продолжал пить. Блондин долго наблюдал за молчаливым другом, откинувшись в мягком кресле, пока тот не начал икать, раздражая тем самым гостя. — Зачем ты мне позвонил? Чтобы просто молча сидеть? — разозлился блондин. — Затем, — Хоуп уже не ревел. Он вообще не плакал, почти… Кроме момента, когда вдруг захотелось позвонить Джину. И тут его прорвало… Он не знал, почему брат бывшего на него так влияет, но его к Джину тянуло не физически, а духовно. Из всех многочисленных друзей ему захотелось позвонить именно ему. — Информативно… — Захотелось, понятно? Я и не думал, что ты приедешь. Весь из себя такой… — Какой? — Будто ты лучше всех… Даже собственного брата… Из-за этого я и совершил глупость, наверное. — Не ты один, помнишь? Всё, хватит… — Джин встал и подошел к Хосоку. — Не хватит, я позвонил Намджуну… — тот задрал голову вверх, смотря на длинноногого гостя. — Джин… Он меня никогда не любил, знаешь… — снова шмыгнул носом и улыбнулся. Вот за эту улыбку Джин не сможет его простить никогда, ведь в ней вся сила Хосока, поддержка и понимание. Она и погубила холодный рассудок Джина, раз он приехал посреди ночи сюда. Того, кто поддерживает, интуитивно хочется поддержать в ответ.       А что Джин скажет ему на это? Ничего… Он в курсе, знал, что брат его не любил, знал, что просто ценил и заботился, ему было просто комфортно с Хосоком. Да с ним кому угодно будет комфортно, вот даже Джин на удивление разглядел в нём в итоге своего друга. Если бы Нам его любил, поступил бы так Джин? Этот вопрос мучал его уже целые сутки… Насколько глубока та бездна, в которую до сих пор падает Джин? Насколько дерьмово можно себя почувствовать от собственных поступков? Джин не чувствовал, что достиг дна, значит, лететь в этой бездне ему ещё долго…       Блондин взял под руки ничего не понимающего Хосока, перехватил за талию и потащил в душ. После водных процедур уложил всё ещё ноющего на свою судьбу парня в постель, а сам ещё долго сидел в гостиной, допивая коньяк. — Что же тебе сказал Нам? — прошептал под нос блондин, опустошая очередной фужер.       Джин почувствовал, что зашел в тупик, как теперь подступиться к брату, он не знал. Никаких связанных с ним людей рядом больше не было. Будем честны, Джин понимал, что сейчас из близких у него были только Хоуп и тот мужчина, ростовщик из ломбарда. Но ущемлённым и одиноким из-за этого он точно себя не чувствовал. Лишние фигуры только помешают Джину в осуществлении плана по достижении собственного дна.       Спустя несколько часов такси довезло Джина обратно домой, блондин, пошатываясь, вошел в лобби многоэтажки и, показав пропуск охраннику, направился к лифтам. Завтра будет ещё один день, наполненный неопределенностью, и Джин отчего-то чувствовал, что не готов. Это алкоголь в крови заставлял жалеть себя, он пытался остановиться, но получалось плохо. Воздуха катастрофически не хватало. Когда он вошел в лифт, то расстегнул пуховик, мысленно обещая себе больше не пить. Не успев поднять затуманенные алкоголем глаза, он заметил силуэт в черных ботинках, что вошел в лифт следом. Джин забыл, как дышать, ведь эту дорогую обувь он узнает из тысячи. Это любимая модель его… В сердце что-то больно защемило, а по спине прошелся арктический холод. Как в замедленной съемке Джин выпрямился, поднимая взор. На него смотрели родные глаза, смотрели без презрения, а так, будто человек напротив пытался разгадать сложную загадку. Эти глаза не ненавидели, а глядели с заботой и усталостью. — Не смотри на меня так, — первым полушёпотом заговорил Джин, пока двери лифта закрывались, унося двоих людей, стоящих друг на против друга, на пятидесятый этаж. — Как? — разнесся хриплый бас по кабинке. Мужчина стоял, засунув руки в карманы и откинув голову на стену, смотрел через полузакрытые глаза. — Так, как будто не ненавидишь, — блондин робко поднял свой взор. Больно видеть эту доброту, брат всегда поддерживал, оттого и паршиво. Но разве не прощения он добивался? — Но я не ненавижу… — Намджун пораженно кивнул, опуская под тяжестью выпитого алкоголя голову и понимая, что его слова далеки от полной правды, которую хочется сейчас произнести. Он сдерживался, никогда не позволил бы себе сорваться на брате, что бы тот не натворил. — Почему не спрашиваешь, зачем я так поступил? — прервал тишину нежный голос Джина, а старший усмехнулся. — А имеет смысл? — сколько боли было в этих глазах. Намджун не знал, как нестерпимо Джину сейчас хочется залезть ему в голову и прочитать мысли. — Не делай вид, будто знаешь меня… — выпустил когти, вновь морально отталкивая. Ему было противно от самого себя из-за брата. Неужели он был таким никчемным в его глазах? Понять доброту старшего он не мог, точно не после того, как переспал с его парнем. — Ты мой брат, конечно, я знаю тебя… — усмехнулся Намджун, подходя ближе. Зачем подошел. Стоило бы выйти из лифта, лишь бы не ехать с младшим дальше, но что-то останавливало. — Ты должен меня ненавидеть… Пусть ты пьян, но ты должен меня ненавидеть, — повторял полушепотом Джин как заведённый, не отводя взгляда от уставшего лица брата, гуляя от красивых глаз, по скулам и ниже… — Ничего я тебе не должен, мелкий, я сейчас вообще не хочу тебя видеть. — Не говори так! — повысил тон блондин, тем самым срывая тормоза старшего. Намджун резко сократил расстояние и прижал его за горло к стене лифта, прошептал, срываясь на рычание, в перерыве между фразами смотрел пристально в красивые глаза: — Не приближайся ко мне, Джин! Ты — моё проклятье! Я просто… Чёрт… Больше не знаю, кто ты для меня! Не приближайся, ради своей же безопасности, ладно? — почти шепотом, чуть ли не умолял.       Джин не боялся, за всю свою жизнь никогда не будет испытывать страха перед этим высоким широкоплечим мужчиной со свирепым взглядом, который при желании может сломать его, как тростинку. Но то, как Намджун даже сейчас прижимал Джина к стене лифта, показывало его скрытую нежность к младшему, он пальцами давил на артерии и кадык, но не сжимал. Брат никогда не причинит ему боли, только не ему… — Я всегда буду рядом… — улыбнулся Джин и поцеловал в щёку, мокро и с силой. Целовал в тот момент, когда двери лифта открывались. И воспользовавшись моментом, когда Намджун пытался осознать произошедшее, нагнулся, высвобождаясь, и выбежал из кабинки, слыша за спиной удар о зеркальную стену. Злорадно рассмеялся, представляя, какое кино только что посмотрел консьерж по видеонаблюдению в лифте.       «Я всегда буду рядом», — у мужчины эта фраза до сих пор звучала в ушах набатом, как проклятье. Намджун не знал, что вообще сейчас почувствовал. Алкоголь не придал ясности мыслям, как и эта незапланированная встреча с младшим. Лишь обрывки фраз, произнесенные когда-то братом, то и дело воскрешались в памяти, пока он заходил в свою квартиру. Намджун потряс головой, пытаясь избавиться от навязчивого красивого голоса младшего, но на смену ему пришел низкий тембр лучшего друга и фраза, сказанная сегодня: «Ты уверен, что дело не в Джине?»