Если любишь — отпусти

Тяжёлый, беспокойный сон облегчения совершенно не приносит, но, проснувшись, Стэн всё равно пытается снова отключиться: раз уж героически помереть у него не вышло, значит, он отстранится от поганой действительности хотя бы так. Ну — точнее, отстранился бы, если б забвение соизволило на него снизойти. Вот только, по ходу, он не заслуживает даже этого. И дело даже не в постоянном фоновом шуме (не то чтобы это стало неожиданностью: о каком, нахуй, личном пространстве вообще может идти речь — в логове беглецов-то?). Дело в собственном чёртовом мозге, который продолжает прогонять по кругу одни и те же мысли. И одни и те же образы: даже старательно жмурясь, Стэн по-прежнему отчётливо видит перед собой огненные кудри Кайла и его же зелёные глаза. И вязаный браслет на запястье — тоже оранжево-зелёный. Потому что альбом с колдографиями, который Стэн предусмотрительно прихватил с собой и, чтобы не потерять, превратил в браслет (как знал, что в спальню больше не вернётся), — теперь то единственное, что ему от Кайла осталось. Альбом, воспоминания и несбывшиеся мечты. Он слышит, как Венди подходит к какому-то очередному приятелю Поттера с просьбой: «Кайл Брофловски, Ли Джордан. Любая информация о них, что угодно», — и с тихим сдавленным стоном закрывает лицо ладонями. Это может означать лишь одно — попытки связаться с Кайлом по собственному каналу потерпели крах. Прошло уже больше десяти часов. Кайл редко отвечал оперативно, но сейчас-то он точно тянуть бы не стал. Он бы обязательно дал о себе знать… если бы был жив. — Не делай поспешных выводов, — призывает Венди. — Мне кажется, что на наших с Кайлом монетах разрушились чары. То есть он моих сообщений попросту не получал, понимаешь? Стэн знает, что Венди не стала бы так говорить, будь это неправдой, не в её это характере, — но разум твердит иное. Они вдвоём едва унесли ночью ноги от одного-единственного Пожирателя смерти (Трент Бойетт и Лесли Майерс не в счёт); что могли противопоставить Кайл и Ли целой банде отъявленных головорезов? Беглецов в Выручай-комнате становится всё больше — неудивительно, что, в конце концов, сюда пришли и приятели Стэна во главе с Крэйгом. Даже те, кто в течение года участия в саботаже диктатуры Пожирателей смерти не принимал. Твик решительно цепляется за руку Крэйга, Клайд не отлипает от Бебе — эти двое, очевидно, снова теперь вместе… В общем, покинуть притон Пожирателей решились многие, солидная собралась компания. Однако всё же неполная. — Где Картман? — напряжённо спрашивает Венди. Крэйг пожимает плечами: — Сказал, что ему нужно сначала закончить кое-какие дела. — Ну да, конечно, — разочарованно фыркает Венди, сводит брови на переносице и отворачивается, обняв себя за плечи. И едва слышно бормочет себе под нос: — Горбатого могила исправит. Блядь. А я-то, дура, поверила… «Не я один нуждаюсь сейчас в утешении», — отмечает краем сознания Стэн, но не может найти в себе ни капли искреннего сочувствия. Картман-то живее всех живых, пусть даже всё-таки их, по ходу, и кинул, а Кайл… А Кайла настолько нет, что он везде. — Эй, чел. Ты за весь день так и не поел, хотя уже вечереет. Тебе надо хотя бы что-то вкинуть в топку, — мягко говорит Кенни. Вот уж чего Стэну точно сейчас не надо. Но из уважения к Кенни он вяло пытается изобразить заинтересованность: — Откуда здесь еда? — Из «Кабаньей головы». Портрет девушки — видишь? Оттуда недавно открылся тайный проход в «Кабанью голову». Тамошний трактирщик снабжает нас едой. Кстати, мне тут феникс начирикал, что трактирщик-то, оказывается, младший брат нашего профессора Дамблдора — прикинь! Стэну насрать, чьим там братом оказался трактирщик. Его больше волнует другое: — То есть отсюда есть выход. Я могу добраться до Хогсмида, аппарировать… — Куда аппарировать? — перебивает Кенни. — Ты ведь понятия не имеешь, где именно был Кайл, когда на него напали. Это могло произойти в абсолютно любой части света. Будешь искать иголку в стоге сена? — А хоть бы и… — Старик, послушай меня. — Кенни удерживает его за плечи. — В Хогвартсе, по ходу, скоро будет мочилово. В свете последних событий — это наиболее вероятный исход. «Последних событий», ну конечно. И нет, речь вовсе не об облаве на «Дозор» — эта новость, вопреки ожиданиям Стэна, сенсацией не стала. Все сейчас восторженно обсуждают, как блядский Поттер со своей блядской компашкой вломился в самый охраняемый банк волшебного мира, съебал оттуда на драконе и теперь, если верить слухам, направляется в Хогвартс. А какая-то там облава — да действительно, кого вообще ебут сопутствующие жертвы? Информацию о мочилове, впрочем, Стэн мимо ушей не пропускает. Раз уж ночью, не желая рисковать жизнью Венди, дать Пожирателям смерти нормальных пиздюлей он не смог — реабилитируется позже. Реабилитируется и отомстит. — Мочилово, значит, — невыразительно комментирует он. Кенни в упор смотрит на него и качает головой: — Нет, долбоёбина, я не к тому, что ты получаешь второй шанс пафосно сдохнуть. — Какой же Кенни всё-таки проницательный. — Я к тому, что информация о Кайле может подвалить к тебе сама. Представляешь, сколько народу сбежится сюда начистить Тому-кого-нельзя-называть безносый еблет? Такое веселье обычно не пропускают. «Не пропускают, — мрачно хмыкает Стэн про себя. — Будучи живыми». Кайл бы точно не пропустил… Нет, нет-нет-нет. Ему определённо стоит послушать Венди и запретить себе думать о Кайле в таком ключе — иначе разъебёт окончательно. Нельзя допустить, чтобы его разъебало. Не сейчас. Ещё не время. В одном Кенни прав: даже если никакого сражения в итоге не будет, все надёжные источники информации действительно скоро прибудут сюда, пиздовать куда-то самому смысла уже нет. Лучше и вправду немного подождать. Получить сведения. Если выяснится, что… что и вправду теперь свидятся с Кайлом лишь на той стороне, — не струсить перед лицом предполагаемой битвы. Если в этой битве выживет… Ближе к ночи Поттер действительно является в Хогвартс, но явно не за тем, чтобы скинуть ненавистную диктатуру (впрочем, не то чтобы Стэн рассчитывал на иное), — и после того, как с этого бомбануло даже самых преданных поттеровских сторонников, он милостиво позволяет помочь в поисках как-то связанного с факультетом Рэйвенкло того-не-знаю-что. «Я тоже ищу кое-что с Рэйвенкло, — ядовито вертится у Стэна на языке. — Кое-кого, если точнее. Кайл Брофловски — слышал о таком, сука ты шрамоголовая?..» …сопутствующие жертвы. Ну да. Точно. — Проходной двор, блядь, — раздражённо цедит Твик, дёрнув плечом. Стэн смотрит, как в проходе из Хогсмида в Выручай-комнату возникают всё новые люди, и понимающе кивает. Мельком он отмечает, что сейчас Твик выглядит на удивление не таким нервным, как обычно, даже почти спокойным, — но вслух ничего на этот счёт не говорит. Он бы предпочёл наблюдать, а не говорить. И, если и в самом деле скоро начнётся битва, — действовать. Подумав, Твик тихо добавляет: — Если сегодня для нас всё кончится плохо… я очень рад, что моим соседом по комнате был именно ты. Ты очень смелый, знаешь? — Это я-то смелый? — удивляется Стэн. — А разве нет? — Твик смотрит на Стэна так, словно тот, по его мнению, не понимает очевидных вещей. — Вчера ты отправился в самое пекло. И в течение года ты тоже на месте не сидел. А я… прятался за спиной у Крэйга. Боялся всего на свете. Сегодня, впрочем, когда всё-таки решился сбежать, тоже трясся весь, как хренов осиновый лист. С самого начала ведь понял: не в безопасность бегу, а наоборот. Может, я и нервнобольной, но не идиот всё-таки. — Твик невесело улыбается. — И как же ты тогда решился? Твик пожимает плечами: — Пошёл за Крэйгом, вот и всё. Он всегда защищал меня и поэтому в течение года на меня не давил — не давил и сегодня, но я просто понял, что… что всё. Крэйг идёт воевать в открытую. А значит, я могу его потерять, если останусь в иллюзорной безопасности. После… ну, вчерашних событий… Твик не заканчивает — и слава богу. Услышать непроизнесённое, но подразумеваемое «Я не хочу потерять Крэйга так же, как ты потерял Кайла» было бы невыносимо. Пожиратели смерти во главе с треклятым Волдемортом (Стэн совсем недавно всё-таки приучил себя называть его по имени — пусть даже и в мыслях, коль скоро вслух из-за Табу было нельзя) окружают Хогвартс: это становится понятно по тому, что Волдеморт толкнул слышную на десятки километров речь, в которой призывает выдать ему Гарри Поттера, — иначе через час, который он «милостиво» предоставляет, его люди (точнее — его нелюди) атакуют и начнут убивать всех и вся. Да, выходит, великое мочилово действительно грядёт, Кенни не ошибся. Вариант с выдачей Гарри Поттера, очевидно, сопротивлением не рассматривается — напротив, начинается подготовка к битве. Большинство людей идёт из Выручай-комнаты в Хогвартс, дабы оборонять его рубежи, а не наоборот, — однако внезапно на пороге Комнаты появляется делегация студентов… нет, не просто студентов. Слизеринцев. Во главе с Рэд Макартур. И Эриком Картманом. — Ну и хули у вас тут только три флага висит? — с деланым раздражением осведомляется Картман. — Что за дискриминация? Комната, услышав его, тут же материализует четвёртый флаг — серебристо-зелёный со змеёй. Теперь в борьбе за правое дело официально участвуют представители всех хогвартских факультетов. Даже всегда считавшегося оплотом тёмной магии Слизерина. Венди, увидев новоприбывших, на несколько секунд поражённо застывает на месте — но, взяв себя в руки, отмирает, окидывает Картмана неоднозначным взглядом, в котором сквозят радость, облегчение и… благодарность? Сделав навстречу им несколько шагов и поравнявшись с Рэд, она торжественно произносит: — Я же говорила, что ты не сможешь сидеть на двух стульях вечно! — Я же говорила, что ты довыёбываешься! — парирует, огрызаясь, Рэд — но первая подаётся ближе и заключает Венди в объятия. Венди облегчённо утыкается ей в плечо и проводит рукой по её спине, скользнув по её гладким рыжим волосам. — Это очень много значит, Бекки. Спасибо. Спасибо, что всё-таки пришла. Бекки? Да, точно, по документам ведь настоящее имя Рэд — Ребекка. Стэн отводит взгляд от Рэд и её волос (рыжие, да не те, ох не те), склоняется, сбрасывая с себя наваждение в огненных тонах, к гордо ухмыляющемуся Картману и полушёпотом произносит: — Вот, значит, какие дела у тебя были. — Он даже позволяет себе дёрнуть уголком губ в полуулыбке. — Ты вернул Венди её подругу. — И привёл в её когтистые лапы ещё несколько переобувшихся, если ты, тупица слепошарый, вдруг не заметил, — фыркает Картман. — Думаешь, обрабатывать их дохуя легко было? Слизеринцев-то, которые альтруизм в рот ебали? «И почему Картман всегда пытается казаться хуже, чем он есть?» — думает Стэн, но спросить об этом самого Картмана не успевает. Тот, посерьёзнев, кидает взгляд на Венди и с несвойственной ему искренностью проговаривает: — Спасибо, что не бросил её. Венди, выпустив Рэд из объятий, оборачивается к Картману. Подумав пару секунд и, очевидно, что-то для себя решив, она произносит: — Картман… Эрик. — Кажется, на памяти Стэна это первый раз, когда она называет Картмана по имени. — Давай я всё же научу тебя дезиллюминационному заклинанию. — Оценив реакцию Картмана, который явно ожидал услышать не это, она хмыкает и поясняет: — Тебе не нужно искать предлог, чтобы поговорить со мной. Честное слово, это уже даже не смешно. — А у нас типа есть сейчас время? — Надо же, Картман даже перестаёт делать вид, что ему насрать на всех, кроме самого себя. На Венди-то ему не насрать точно: уже доказал это и словом, и делом. — Немного, но есть, — отвечает Венди. — В битве полезно будет. Маскировка может пригодиться. — Тогда идём. — Картман всё же, не сдержавшись, язвительно добавляет: — Ну, раз уж я всё-таки здесь. Не хочу, знаешь ли, сдохнуть сегодня из-за таких приёбнутых идеалистов, как ты. Венди на оскорбление предсказуемо не реагирует — в общем-то, на картмановские провокации она не велась никогда, но если раньше она просто была мастером игнорирования (более того — она единственная могла победить Картмана в его же собственных многоходовках), то сейчас всё иначе. Сейчас она… как будто видит его уязвимость, прячущуюся за нарочитой грубостью. Улыбнувшись, она мотает подбородком в сторону. Картман победно ухмыляется и следует за ней. Насчёт «проходного двора» Твик выразился чертовски верно: народ снуёт туда-сюда, в этом мельтешении Стэн даже едва разбирает, кто есть кто, — однако неожиданно он выхватывает взглядом весьма примечательные дреды. — Бруно! — тут же взволнованно зовёт он. И на удивление быстро вспоминает вечно вылетающее из памяти имя: — Ли! Господи, ведь если Ли выжил во вчерашней облаве на «Поттеровский дозор», то, может… — Ты Стэн Марш, да? — спрашивает Ли, поравнявшись с ним. Стэн нервно кивает, улавливает краем уха восторженный возглас Бебе (небось опять с Донованом обжимается), но не обращает на сладкую парочку ни малейшего внимания. Всё, что его интересует, — это стоящий рядом с ним человек, который был вместе с Кайлом, когда на того напали, и, очевидно, что-то о Кайле знает. — Слушай, насчёт твоего друга… Стэн мгновенно подбирается, готовясь услышать… услышать правду, какой она ни была. Однако прежде, чем Ли успевает продолжить, мимо них со Стэном проносится Кенни, крича на бегу: — Ах ты ублюдок! Гондон бессовестный! Ли косит взгляд на Кенни и улыбается: — О, даже так. Что ж, тогда, думаю, тебе лучше услышать всё от него. «От кого, — не понимает Стэн, — от Кенни?» Машинально Стэн оборачивается в его сторону… и замечает, как тот на пару с Бебе сжимает кого-то в крепких объятьях. Настолько крепких, что рассмотреть и узнать этого кого-то едва возможно, однако всё же Стэн выхватывает взглядом ярко-рыжие волосы. Либо ему мерещится, либо… — Да ты внеземной еблан просто! — продолжает кричать Кенни. — Соплохвост ты несчастный, Брофловски, ну ёб твою мать! …не мерещится.