Игра

– Саша? – меня тихонько тронули за плечо. – Саш, ты как? Живой?.. Я был живой, но говорить не хотелось. Перед глазами стояла мутная алая пелена, и я падал в нее, не чувствуя рук и ног. Надо же! Кто б знал, что зарядкой от ноутбука можно довести до такого состояния?.. Ею, наверно, и убить можно, если умеючи… Меня перевернули на спину – и я услышал тихие ругательства. Потом сухие прохладные пальцы коснулись моего лба. Убрали мокрые от пота волосы, погладили по голове… – Са-ашка… – досадливо протянул Антон. – Ну вот чего ты такой упрямый, а? Сказал бы сразу… Мы ведь с тобой договаривались: если ты попросишь – я сразу прекращу. Я снова промолчал. Ну да, был разговор, только я и в самом деле упрямый. Скорее сдохну, чем буду просить пощады. Меня вдруг обняли. Матрац прогнулся под тяжестью чужого тела, руки обхватили мою спину, и я почувствовал дыхание на виске, прерывистое и частое. Будто это он, а не я только что получал удары… – Дурак ты, – сказал Антон. – Неудивительно, что постоянно проигрываешь. От неожиданности я даже пришел в себя. Раньше он такого не делал, теперь-то что?! Новая издевка?.. – Ты закончил? – тихо спросил я. Антон отстранился, заглядывая мне в лицо, и облегченно вздохнул: – О, живой все-таки! А я-то уж думал, хоронить придется… – Так закончил или нет? – Нет, – он выпустил меня и отодвинулся. – Но пороть больше не буду. Хватит на сегодня. – Тогда, может, отпустишь? – Еще чего! У нас с тобой еще два часа осталось. Нет уж, проиграл – так проиграл. – И… что теперь? Антон помедлил с ответом. Нахмурился, что-то обдумывая, потом встал и пожал плечами: – Да ты не бойся, Сашка. Посидим, поговорим… – О чем? – не понял я. – Не знаю. Мне ведь скучно одному… А ты у меня сегодня трофей, так что, хочешь не хочешь, а придется составлять компанию. Я растянул губы в ядовитой ухмылке. Составлять компанию, ага… Хорошенький из меня собеседник! Такой либо матерится, либо вообще молчит, опасаясь вновь заработать ремнем по жопе. Потом я почему-то вспомнил стишок из «Вредных советов» Остера: «Если вы собрались другу Рассказать свою беду, Брать за пуговицу друга Бесполезно – убежит, И на память вам оставит Эту пуговицу друг. Надо дать ему подножку, На пол бросить, сверху сесть И тогда уже подробно Рассказать свою беду…» Вспомнил – и опять ухмыльнулся. Это явно про Антона! Вот уж кому не хватает общения… Друзей у него мало, девушки тоже нет и, видимо, не будет – с его-то характером. Представьте себе сумасшедшего, наглого и очень умного парня со склонностью к садизму. Ха! Да конечно, ему одиноко! Никто не станет по доброй воле терпеть эту ошибку природы, если можно просто встать и уйти, сделав ему ручкой! Такому только и остается, что запирать дома побежденных соперников. И вызывать проституток… – И чего ты улыбаешься? – вздохнул он. – Пойдем на кухню, там посидим. Встать сможешь? Я кивнул, медленно приподнялся на локтях, но тут же скривился и грохнулся обратно. Двигаться было больно. Антон скептически посмотрел на мои потуги и махнул рукой: – Ладно, не надо. Я сейчас. Он вышел из комнаты и через минуту вернулся со стаканом воды и пузырьком каких-то таблеток. Протянул мне: – На, держи. – Что это? – Обезболивающее. Просто анальгетик, ничего такого. Я фыркнул и демонстративно отвернулся. Надо же, какой заботливый, таблетки мне принес и водички запить… Где была эта забота десять минут назад, когда он порол меня толстенным проводом от ноутбука? – Пей, – сказал Антон. – Сейчас мое время, помнишь? А вот это был уже аргумент. До тех пор, пока не истекут его три часа, он может делать со мной что угодно, в том числе и поить таблетками. Подумав, я все-таки взял бутылек. Открыл, высыпал его содержимое на кровать и стал запихивать таблетки в рот, одну за другой. Хочет, чтобы я пил лекарство? Хорошо! Буду пить лекарство. Хоть всё. Антон поймал мою руку, когда я потянулся за четвертой таблеткой: – Хватит уже выделываться, а? – Ты не говорил, сколько именно пить. А сейчас ведь твое время… Он вздохнул. – У тебя что, инстинкт самосохранения полностью атрофирован? Не боишься, что я опять возьмусь за провод? – Ты победитель. Тебе и решать. Он поморщился и сел рядом, опустив голову. – Знаешь, Сашка… Тебя надо в Красную книгу заносить. Как редкий исчезающий вид упрямых идиотов. Я бы уже давным-давно перестал над тобой издеваться, если бы ты хоть раз мне сказал: все, хватит, больше не могу. Или пожаловался, или еще что… Но ты ведь скорее сознание потеряешь от боли, чем попросишь меня остановиться. Вот почему так, а? Я не ответил. – Недавно играл с одним, – продолжал он, – вроде опытный парень, из двадцатки лидеров… Чем-то на тебя похож. И вот мне стало интересно: а как он себя поведет, если его… ну, так же прогнать по «трем ступеням». Думаешь, он хоть одну выдержал? Пяти минут не прошло, как начал скулить и просить пощады! А ты… за полгода даже не пикнул. Он задумчиво покачал головой, будто удивляясь моим талантам. А я вдруг нахмурился. Интересно, с кем это он играл? Из двадцатки лидеров… может, с Никитой или с Мишей? Нет, о них бы я знал, в Гильдии такие слухи расползаются довольно быстро… Тогда с кем?! Выходит, кто-то лежал вот тут же, на этой кровати, пока Антон его… Стоп, а мне-то какое до этого дело?! Пусть издевается над кем хочет, главное, не надо мной! И все-таки, ощущение было неприятное. Я думал, что мы с Антоном… что-то типа друзей, наверное? Хотя это не совсем подходящее слово. Между давними соперниками иногда возникает особое родство, как у Ахава с его Белым китом, и отвыкнуть от этого довольно трудно. Антон даже перевелся работать ко мне в контору. С тех пор мы ходили вместе курить, а иногда и обедали за одним столиком, обсуждая всякую житейскую ерунду. Со стороны посмотришь – и правда, обычные приятели. Но на самом деле ему просто было удобнее отслеживать мое состояние, когда я рядом. Если сажусь на стул и не морщусь, значит, пора вызывать меня на поединок… И вот теперь этот человек говорит мне, что вызвал кого-то другого. С одной стороны, меня это не касается, вызвал и вызвал, имеет право… Но все равно как-то обидно. Если весь океан кишит Белыми китами, они теряют ценность и уже не выглядят эксклюзивно. Я был единственным, а стал «очередным». Конечно, мне это не понравилось! – В общем, пора менять тактику, – решил Антон. – Не работает она с тобой. Я сегодня окончательно в этом убедился. Вот, смотри… Он закатал рукав и показал мне вспухшую синюю полосу от локтя до запястья. Сначала я не понял, откуда это, но потом до меня дошло: он ведь хлестнул себя проводом от ноутбука, в качестве эксперимента, до того, как испытать его на мне! – Я просто подумал: если ты даже после ЭТОГО не сломаешься – всё, завязываю, – пояснил он. – Кстати, Саш… ты прости меня за это, ладно? Действительно, перегнул. Я с сомнением покосился на него. Ух ты, и в самом деле раскаивается, вон какое лицо виноватое! На какой-то миг я даже понадеялся, что он отстанет. Прекратит свою дурацкую Кошку-Мышку или хотя бы начнет брать откуп… Но не тут-то было. – Теперь у меня новая идея, – сказал он. – Если для тебя это будет слишком, просто скажи «сдаюсь», ладно? И я оставлю тебя в покое. Сразу и навсегда. Не буду с тобой играть, никогда не брошу вызов… Одно слово – и все. Договорились? – Думаешь, я не смогу тебя победить? – поморщился я. – Не знаю. Когда-нибудь сможешь, наверное. Но пока – ты слабее. – И что ты задумал? – Да ничего особенного, – он развел руками. – Классика жанра: возьму и банально изнасилую в задний проход. Не то что бы мне этого хотелось… Но ты ведь птица гордая, для тебя это – страшно унизительный процесс. Тем более, со мной. – О как! – присвистнул я. – Прямо на любые жертвы готов ради того, чтоб меня сломать, да? – Ну, есть еще вариант. Могу позвать кого-то другого, если тебе со мной так противно. Или других. Человек пять-шесть… – Не посмеешь! – Почему это? – фыркнул он. – Ставка в нашей Игре – часы жизни. Я не вправе эту жизнь отнять, но в остальном – что хочу, то и делаю! Хочу – шлепаю тебя ремнем по голой заднице, хочу – зову компанию джигитов и заставляю тебя нагнуться за мылом… А ты можешь легко все это прекратить! Только скажи «сдаюсь» и топай домой… Я злобно покосился на него. – А вообще-то, чего ждать? – Антон вдруг поднялся с табуретки: – Хочешь, поэкспериментируем? – А сам как думаешь? Конечно, не хочу! – Да я и не собирался тебя спрашивать, – улыбнулся он. – Извини. Просто так получилось, случайная вопросительная интонация… Я выругался сквозь зубы. Вот урод! – Сдаешься? – спросил он, наклоняясь и нависая надо мной. Я почему-то закрыл глаза. Но ответил ровно, не дрогнувшим голосом: – Да плевать! Делай, что хочешь. Ты ведь сегодня победитель. Рядом послышался тихий разочарованный вздох. – Смешной ты, – сказал Антон. Я медленно приоткрыл глаза и наткнулся на его ироничную улыбку. Да, я сам виноват, что он не уходит. Если бы я сломался, он мгновенно утратил бы ко мне интерес и оставил в покое. Но тогда и я перестал бы себя уважать. Этакая палка о двух концах. И вообще, непонятно, кто из нас кого побеждает, он меня или я его. В Игре он сильнее, тут не поспоришь, но это состязание иного рода, наподобие канонического "слабо - не слабо". Он просто не может придумать, как меня сломать, и это сводит к нулю все его победы. – Замри, – велел Антон. Я замер, и он уселся на кровать рядом со мной. Обхватил мое лицо руками. Наклонился – и тронул губы легким поцелуем, прикрыв глаза и склонив голову набок. Поцелуй получился до того нежным и трепетным, что я даже растерялся. Вот никогда бы не подумал, что Антон так умеет! И тем более, станет пробовать это на мне… Я выдавил кривую усмешку и поинтересовался: – Слушай, а давно ты педик? Вроде не был таким раньше… Он выпустил меня и отодвинулся: – Да нет, недавно. С этого дня. Но по-хорошему у нас с тобой, видимо, не получится, так что будем по-плохому. Когда ты опять проиграешь… – Если проиграю. – Нет, именно когда. Когда ты опять проиграешь – будь готов нагибаться за мылом. Понял? Я не ответил и молча отвернулся.