Игра

В ту ночь Антон все-таки отпустил меня домой, забыв про оставшиеся полтора часа, и я ушел – медленно, прихрамывая на обе ноги, и с поганым ощущением на душе. Поганым, потому что двойственным. Все-таки сегодня он вел себя как-то странно: то чуть не прибил, то обниматься полез, то вдруг начал просить прощения… А под конец огорошил новостью: мол, ты слишком упрямый, поэтому в следующий раз буду тебя насиловать. Даже поцеловал меня, идиот! Совсем шарики за ролики укатились… Я кивнул «часовым» у подъезда, поднялся на свой этаж и отпер дверь ключом. Вошел. В квартире было чисто, как в операционной, с кухни доносился аппетитный запах выпечки. Я уже и забыл, каково это – готовить, стирать и убирать… Разувшись, я проковылял в комнату. Там на диване спал, завернувшись в плед, мой неизменный противник, которого и следовало благодарить за всю эту чистоту – Стас. Он что-то вроде моего протеже. Талантливый мальчишка, конечно, но до меня ему далеко, вот и проигрывает раз за разом. Не знаю, почему он так упорно на меня нарывается. Нашел бы кого-то своей «весовой категории» да играл с ним, пока не научится хотя бы отбиваться нормально, так нет же, лезет ко мне! А я в самом дебюте рушу его защиту, и все – он мой на несколько часов. Я никогда не делал ему больно, не унижал и не приказывал. Даже на роль домработницы он назначил себя сам. И без моего ведома. Просто однажды я вернулся домой и обнаружил, что Стас готовит обед у меня на кухне. Спросил, кто он такой и что здесь делает, и услышал в ответ робкое: «Извините, но я же проиграл… А ключи мне консьержка дала». Тогда я припомнил, что действительно был какой-то новичок, но с ним даже играть толком не пришлось, слил мне партию минут за пять. Обычно я закрываю на это глаза – все-таки, первый блин комом… Но Стас оказался самокритичным до безобразия. По его мнению, если уж проиграл, то проиграл, а поблажки – это для слабаков. В общем, я не стал его выгонять. А теперь уже настолько к нему привык, что даже не удивлялся, в очередной раз обнаружив его спящим на своем диване. В общем-то, Стас хороший парень. Простой, как две копейки, но хороший. И потенциал у него есть. Когда-нибудь наберется опыта и будет играть не хуже многих, а пока – только учится. Ему всего-то семнадцать лет и в Гильдии меньше года. – Стас, – я тронул его за плечо. – Давай, просыпайся. Нечего тут дрыхнуть. Он поморщился сквозь сон и разлепил один глаз: – Уже?.. – Уже. Иди домой, тебе в школу завтра. Опять будешь спать на уроках… – А сколько времени? – Полвторого. – Опять отпускаете?! – возмутился он. – Я вам двенадцать часов проиграл! – Не отпускаю, а посылаю с важным поручением: пойти и выспаться дома. На фиг ты мне тут нужен посреди ночи? Он поднялся с дивана. Посмотрел на меня, будто впервые видел, и нахмурился, сообразив, что со мной что-то не так. Хоть он и молодой, но внимательный. А у меня на роже написано, что сегодня я встречался с Антоном и теперь еле стою на ногах. – Александр Семенович… вам плохо? Я выругался сквозь зубы. Ну вот, пожалуйста, заметил. – Нормально. Жить буду. – Опять он, да? – сочувственно спросил Стас. И тут же предложил: – Хотите, я до аптеки сбегаю? Или хоть выпить вам налью… – Ничего не надо. Просто иди домой. Стас, однако, уже завелся: – Ну почему он просто не оставит вас в покое?! Смотреть тошно! Убью когда-нибудь этого урода, безо всяких игр, пойду – и убью! Или вызову… – Даже не думай! – испугался я. – Он тебя по стенке размажет! И в самом деле, против Антона у этого мальчика не было ни единого шанса. Это как натравить болонку на волкодава или пытаться протаранить мопедом «Камаз»… Нет уж, обойдемся без лишних жертв. Это мой противник, а не его. К тому же, Антон знает Стаса, и знает, что Стас – мой протеже. Я мог поспорить на что угодно: он не удержится и придумает для мальчишки особенную кару, лишь бы меня спровоцировать. Вот только одно дело - самому поддаться на провокацию, и совсем другое – бросать в пекло новичка. Что ж я, совсем зверь? – Вы точно в порядке? – тихо спросил Стас. – В порядке. Иди уже. Он еще раз тревожно глянул на меня, покачал головой и вышел, прикрыв за собой дверь. Ну слава великому Гроссмейстеру, отвязался… Я подождал, пока на лестнице затихнут его шаги, встал и поплелся в комнату. Там у меня висело громадное зеркало в золотой раме, доставшееся по наследству от прежних хозяев квартиры. Мне оно никогда не нравилось. Слишком пафосное. Но с тех пор, как мы с Антоном начали играть, у меня появилось что-то типа ритуала – приходить домой и смотреть в это зеркало, оценивать ущерб, так сказать. Сегодня явно было что оценить. Я разделся, морщась даже от легкого прикосновения ткани, встал спиной и медленно оглянулся через плечо. Ох, мама моя!.. Вот это да… От поясницы до середины бедер наливался чудовищный фиолетовый синяк. И две пятиконечные звезды, аккурат по центру… Только теперь я понял, почему Антон отпустил меня раньше времени. ТАКОГО он еще не делал. Стыдно стало, наверное… И правда перегнул, это ведь почти «тяжкие телесные», за такое и штраф получить недолго, если я заявлю. Заявлять я, конечно, не собирался. Еще не хватало! Но на Антона обиделся. Пусть только попробует со мной заговорить на работе – головы не поверну! И на перекуры он теперь будет ходить исключительно с курятником из отдела менеджмента. А я вообще курить брошу, ему назло. Небось через неделю уже взвоет. Не помню, как я дополз до кровати. Упал, закутавшись в одеяло, и мгновенно отключился. Но спал плохо. Мне все время казалось, что Антон где-то рядом, в комнате, и в руках у него очередной «предмет», которым он собирается меня прибить, только я все равно не прошу пощады. Хотя мы оба понимаем, что еще немного – и я просто умру. Сойду с ума, рассыплюсь на мелкие кусочки, растекусь лужицей по всей комнате… …Не успев толком проснуться, я сообразил, что работа сегодня отменяется. В комнате было тепло, но меня все равно колотил озноб. В голове противно шумело. Я отстраненно подумал, что Антон вчера устроил мне настоящий болевой шок, и вот это – обратная реакция. Температура, слабость, тошнота… Что там еще бывает? Ах, ну да, я ведь пока еще вставать не пробовал. Сейчас попробую – узнаю. Встать, однако, не получилось. Как только я отрывал голову от подушки, комната начинала дико вращаться, в глазах темнело – и я неминуемо падал обратно. Потом я посмотрел на часы. Было девять тридцать, и решил, что дергаться уже не стоит. Осталось только позвонить начальству, сказать, что «приболел и буду завтра», а потом смело засыпать вновь. Я дотянулся до сотового. Набрал номер дрожащими пальцами. Сергей Дмитрич ответил сразу и вроде бы даже не удивился моему звонку: – Саша? Ты как себя чувствуешь? – Плохо, – осторожно сказал я, сообразив, что на работе меня уже кто-то прикрыл. – Да ты не волнуйся, выздоравливай! Антон сказал, ты гриппуешь… Кстати, он тебе лекарства привез уже? – Не знаю. Я только что проснулся... – А он к тебе поехал! Скоро будет, наверное. Ты смотри там, не засыпай опять, хоть дверь ему откроешь. Я пробубнил что-то нечленораздельное и сбросил звонок. Открывать дверь Антону мне хотелось меньше всего. А вот закрыть дверь от Антона – это действительно было нужно. Я не знал, есть ли у него ключи от моей квартиры, но догадывался, что есть, и поэтому решил запереться на щеколду. Пусть идет к черту со своими «лекарствами от гриппа»! Знал бы Сергей Дмитрич, кого следует благодарить за этот «грипп», может, предупредил бы заранее… Я скатился с кровати. Голова закружилась еще сильнее, но я все же поднялся на ноги и медленно, как под водой, поплелся в прихожую. Правда, ушел недалеко. За порогом спальни в глазах у меня потемнело, и я начал заваливаться набок. Но не упал – меня поймали чьи-то руки. – И куда ползешь? – иронично спросил Антон, задвигая меня обратно. Я только досадливо поморщился. Есть у него ключи. Конечно, есть, он ведь не первый день со мной играет! Надо же, приперся... Не пожалел времени, работу пропустил, только бы увидеть, как я переношу его «третью ступень». А теперь еще будет сидеть рядом и хихикать. Наслаждаться эффектом... Он почти силком водрузил меня на кровать, укрыл одеялом и осторожно положил руку на плечо: – Сашка… Ты сильно на меня злишься? Я удивленно заморгал и покосился на него. Всерьез, что ли, спрашивает? – Знаю, что злишься, – вздохнул Антон. – Но ты сам виноват. Мог бы просто сказать «сдаюсь», и ничего бы не было. В общем, я тебе лекарства принес. И одну мазь хорошую, она воспаление снимает… – Мазь? – хмыкнул я. Ну точно, вот об этом я и мечтал все это время – чтобы Антон натер мне задницу «хорошей мазью». Он как будто даже смутился. – Мне в аптеке посоветовали. От синяков и ушибов. – Да иди ты на хер со своей мазью! – Слушай, ну давай я тебе хоть укол сделаю? У тебя температура уже под сорок, наверное! Полегчает… – А можешь просто свалить из моей квартиры? Тогда мне точно полегчает. – Не могу, – он развел руками и как-то странно улыбнулся, – или хотя бы скажи, кому позвонить, потому что одного я тебя в таком состоянии не оставлю. Вот ведь привязался! Звонить кому-то понадобилось… Я сразу подумал о Стасе, но быстро отказался от этой идеи. Черт знает, как он себя поведет, увидев Антона, может, прикусит язык и сделает вид, что они не знакомы, а может – кинется в драку. А потом Антон его вызовет… Нет уж, Стасу тут делать нечего. Еще в моем распоряжении было четверо игроков. Один стоял «часовым» у подъезда, и трое – запасных. Но показываться перед ними в таком виде я хотел меньше всего, они бы начали задавать вопросы, а ответить, не выдав Антона, было бы сложно. Друзья и родственники отпадали по той же причине. И оставался только… Да, оставался только один человек. Причина моего неожиданного «гриппа», а в реальной жизни – коллега по работе и товарищ по курилке. – Ну так что? – спросил он. – Кого позвать? – Никого не надо. Сам очухаюсь. – Ага, если бы. Хватит, Саш, ты ведь и сам в курсе, что я не уйду. Я был в курсе. А еще я был в курсе, что если он решил мне помочь, то сделает это в любом случае, невзирая на все мои протесты. И все-таки я попытался возразить: – Слушай… Мне просто надо поспать. И няньки мне не нужны. Особенно такие, как ты. – Ну так выгони! – любезно предложил он. – Давай! Я ведь такой мерзкий тип, бросил тебе вызов, победил, а потом еще и выпорол так, что ты пошевелиться не можешь! Гнать меня надо, однозначно! Я злобно сощурил глаза. – Что? – Антон сочувственно склонился надо мной. – Силенок не хватает? Вот и не дергайся! Лучше скажи «спасибо», что беспокоюсь... – Спасибо, – сказал я. Приподнялся на кровати и, что было сил, врезал ему в челюсть. Все, теперь мое время! И я не обязан приглашать Антона к себе домой и выслушивать весь бред, который он несет! Поиграли и хватит. Пока я отдавал ему проигранные часы жизни, сопротивляться мне было нельзя, только делать то, что он хочет. Я даже на словах возмутиться не имел права! Единственное, что я мог сделать – это потом заявить в Гильдию, что он перегнул палку, и предоставить синяки в доказательство. Но я никогда не заявлял, и ему это было прекрасно известно. Даже теперь не побежал бы рассказывать об этой пытке в лучших традициях Средневековья, хотя это был явный перебор. Не потому, что меня пугала перспектива "снимать побои", демонстрируя следственному комитету Гильдии выпоротую задницу. А потому что это было бы... все равно, что сдаться. Но, если я промолчал и прикрыл Антона, это вовсе не значит, что я готов об этом забыть. И что теперь не могу дать ему по морде. Заслужил! Правда, удар получился слабый. Антон только дернул подбородком и усмехнулся, глядя на меня почти с восхищением: – Ну ты и упрямый, Сашка! Потом без лишних разговоров придавил меня к кровати, повернул на живот и заломил руку так, что едва не затрещали кости. Придавил вывернутый локоть коленом. Потом я услышал, как шуршит целлофановый пакетик с ампулами – и через минуту с меня сдернули одеяло. В бедро кольнула тонкая игла. – Что это?! – прошипел я сквозь зубы. – Тебе-то какая разница? – холодно отозвался Антон и бросил на тумбочку пустой шприц. Потянулся за мазью. – Не смей! – возмутился я. Но он не слушал. Сильнее заломил мне руку, выдавил мазь на поясницу – и принялся втирать. Деловито, как хирург в больнице, безо всяких лишних движений. Но я все равно забился, чуть не вывернув суставы: – Пусти, тварь! – Сейчас, – он размазал все до конца и выпустил мою руку. – Ну вот. А ты боялся… Я подскочил на кровати и откатился подальше, яростно глядя на него: – Закончил? Теперь вали! Он, понятное дело, не двинулся с места. Только покачал головой и вздохнул: – Ты знаешь… Честно говоря, я не думал, что все так плохо. Догадывался, конечно. Но вот теперь увидел и… В общем, я сегодня тут останусь. Ты уж прости. – Зачем? – Да просто так. На всякий случай. С этими словами он нахально улегся на моей кровати. Схватил меня за руку, притянул к себе и закутал в одеяло, как в кокон. Я пытался вырваться, но Антон даже не заметил моих попыток. Сгреб в охапку, да еще и ногу перекинул для верности. Обнял. Бережно погладил по голове, шепнул на ухо: – Ну все, Саш, хватит. Все… Просто поспи. Минут десять я дергался, но потом затих. То ли его укольчик так на меня подействовал, то ли измученное тело отказалось подчиняться, сдавшись на милость победителя… Но, как бы там ни было, вскоре я бессильно зажмурил глаза – и уткнулся в его рубашку. А потом уснул, пригревшись в этих ненавистных руках.