Игра

Я проснулся по будильнику без пятнадцати шесть. Умылся, выпил кофе, уже привычно закусив его «Нурофеном», и сел за компьютер. Зашел на сайт Гильдии – надо было дождаться подтверждения моей заявки. Как только ее подтвердят, и Миха примет вызов, мы немедленно начнем Игру. Да, я ненавижу Антона всей душой, но отдавать его на растерзание беспринципному игроку, торгующему временем – это уже слишком. Он такого не заслуживает. Наши проблемы – это наши проблемы. Нам с ними и разбираться. А кому-то третьему здесь делать нечего. В кармане джинсов завибрировал телефон, сообщая, что у меня есть непрочитанная SMS-ка. Я даже не посмотрел, от кого она – и так понятно. Читать этот бред и, тем более, отвечать на него, мне не хотелось, да и необходимости не было. В Гильдии есть такое правило: одного и того же человека можно вызывать на партию только с интервалом в сутки. А суток с нашей последней Игры еще не прошло. То есть, Антон пишет мне просто так, без определенной цели. Может, волнуется или хочет попросить прощения… А вот хрен ему! Больше я на эту удочку не попадусь! Я вспомнил прошлую ночь – и с трудом удержался, чтобы не заорать на всю квартиру. Противно. Вот прямо до тошноты, до слез, до холодного пота противно вспоминать о том, что он говорил и делал. Да, я тонкая натура. Когда меня постоянно тыкают носом в одно и то же дерьмо, я потом очень расстраиваюсь и долго еще не могу собрать себя по кусочкам. Плохо играю, плохо сплю, плохо работаю… И вообще, недельная депрессия мне обеспечена. Позволить ему еще раз так со мной поступить? Нет уж, спасибо! Он еще удивляется, почему я не верю в «любовь между игроками». Да вот как раз поэтому и не верю! Ученый уже... На самом деле существует огромная разница между любовью к человеку и любовью к Игроку. С человеком все просто: через некоторое время ты начинаешь жалеть его, пытаться его защитить, и мало-помалу эти чувства вытесняют из ваших отношений Игру. И тогда вместо противника ты начинаешь видеть рядом кого-то родного и близкого, кто тебе важен, кому не хочется делать больно. Ну ладно, может и хочется... иногда. Разные ведь ситуации в жизни бывают: обиделся, приревновал, не разобрался с чувствами… Но это – нормально! Я могу это понять. Зато я совершенно не понимаю, как можно полгода подряд истязать своего "любимого" просто потому, что ты МОЖЕШЬ это делать. У нас с Антоном всегда была только Игра. За ее пределами он упорно держал дистанцию: не уходил, чтобы не потерять меня из виду, но и не подпускал слишком близко. Обычная болтовня на работе, перекуры на пожарной лестнице и обеды в столовой – вот и все, что нас связывало. Однако, стоило ему бросить мне вызов, и отношение резко менялось. Он начинал говорить откровенно. Провоцировал меня, насмехался, издевался, сочувствовал, делал мне больно и сразу жалел… Это была Кошка-Мышка – и такие в ней были правила. Что-то похожее испытывает хищник, преследующий добычу. Азарт. Вот ради этого азарта и приходилось держать меня на расстоянии, иначе я расслаблялся, и «охотиться» за мной было уже не так весело. Логично в общем-то. Если жертва не оказывает сопротивления, то какая же это охота? Нет, нужно, чтобы я искренне боялся проиграть! Чтобы я знал: если Антон получит надо мной власть, он будет делать мне больно. Месяца четыре назад, когда он только перевелся в нашу фирму, я надеялся, что мы сможем поладить. Он вел себя спокойно и дружелюбно. Ходил со мной на перекуры, улыбался… Первые дни я относился к нему с недоверием, все-таки он мой противник, мало ли, что у него на уме? Но потом как-то незаметно привык. И даже извинился за нашу первую Игру: мол, «прости, что вел себя, как скотина, зря я это…». Тогда Антон выслушал меня – и предложил перемирие. Я, конечно, согласился. Постоянные проигрыши меня давно измотали, да и враждовать с ним уже не хотелось, он тогда начал казаться мне хорошим парнем. Только очень гордым. При первой встрече я унизил его, вот он мне и отплатил. Око за око, зуб за зуб… Зато теперь получалось, что мы квиты, и доставать друг друга уже нет смысла. Однако, буквально на следующий день он бросил мне вызов. И выиграл, как всегда. Я надеялся, что теперь он не будет так жесток, мы ведь помирились все-таки… Просто возьмет откуп или, на худой конец, придумает для меня задание вроде тех, что дают друг другу большинство игроков. Сделать генеральную уборку у него в квартире, спеть серенаду под окном, стоять в центре комнаты, изображая статую Венеры Милосской… Что-то простое и веселое. Ради смеха… Но Антон позвал меня к себе, велел раздеться – и три часа порол какими-то прутьями, не замечая моих обиженных взглядов и не слушая вопросов. Видно, ему не понравилось, что я перестал его бояться. И он решил «преподать мне урок»: типа, в обычной жизни мы можем быть друзьями, но не смей думать, что мы останемся друзьями в Игре. Потом похожие ситуации повторялись каждый месяц. Стоило мне хоть пикнуть на тему доверия или еще чего-нибудь такого – и Антон сразу же бросал мне вызов. Жестоко избивал, а на следующий день заботливо спрашивал, как я себя чувствую, и не нужна ли мне помощь. Мы ведь друзья, а друзья должны помогать друг другу… Так вот, о чем это я? Ах да, любовь! У меня, наверно, странная логика, но разве любовь не важнее всяких там Игр? Полгода – вполне достаточный срок, чтобы убедиться: нас с Антоном ничего не связывает, и любит он вовсе не меня, человека по имени Саша Ковалев. Он любит играть со своей «Мышкой». Порой бывает нелегко отличить эти эмоции. Они похожи. Но в данном случае у меня даже вопросов не возникало. Это ведь не дискретная математика, черт возьми! Это простейшее уравнение: если из наших с Антоном отношений вычесть Игру, ничего не останется. И выбор здесь тоже простой: играть, сохраняя дистанцию, или любить, не имея возможности «охотиться» в полную силу. Да, Антон сделает, что угодно, только бы меня не потерять. Да, он дорожит мною, потому что я – тот противник, с которым ему нескучно. Но с любовью это не имеет ничего общего. Он ведь даже в своих чувствах признался, когда выиграл! Не накануне, и не после того, как истекло его время – а когда я лежал у него в кровати, не в силах уйти. По мне, так можно было поговорить и без этих театральных эффектов. Позвать меня в гости или в бар Гильдии, сводить в кафе, да хоть на работе отвести в сторонку! Но не превращать это в «милость победителя», когда за любое слово, которое ему не понравится, он будет вправе сделать мне больно. Что это? Любовь? Да не смешите! Такой любовью можно отравиться. Можно на ней повеситься или вскрыть ею вены, или утонуть, привязав ее к шее… Но только не поверить в нее. Потому что потом будет хуже, и не факт, что на этот раз я сумею подняться на ноги. Я не идиот. И что бы я там ни испытывал к Антону, самое время засунуть эти эмоции куда-нибудь поглубже и поудобнее и просто уйти. У меня и выбора-то нет! Если останусь – он будет и дальше меня насиловать, но не сблизится со мной ни на шаг, потому что Игра всегда будет для него важнее. Компьютер пикнул, сообщая о том, что в Гильдии приняли мою заявку на партию. Я бегло просмотрел ее – и пошел на кухню, за новой дозой кофеина. Теперь оставалось только ждать, пока Миха подтвердит вызов. Я наполнил кружку, достал из шкафа блок сигарет и вернулся к компьютеру. Как раз вовремя. От Михи пришло письмо: «вызов принимаю, могу начать немедленно». Отлично! Спасибо Мастеру, не подвел. Антон играл с Михой на среднем уровне, и код у них составлял шестнадцать символов, поэтому и я заявил такой же. Теперь его прислали. Я прочитал сообщение и улыбнулся: по крайней мере, с темой повезло – нам досталась «Химия». Вот с чем, с чем, а с этой наукой у меня никогда не было проблем. Минут через десять, когда я почти закончил разбивать код на комбинации и собрался послать их в Гильдию, в кармане вдруг запищал телефон. Странно, Миха никогда не звонит. Предпочитает писать, ему так легче думается. Я глянул на экран сотового. Ну точно - Антон. Недолго думая, я нажал «отбой» и прокомментировал: – Потом. Не до тебя сейчас. Миха прислал число разбивок. Ух ты, надо же, всего четыре! И что он будет с ней делать, с этой четверкой? Как будто я не угадаю химические элементы, которые он зашифровал! Тут надо разбивать, по крайней мере, на шесть, а лучше на восемь, если мозгов хватит… Но четыре – это жалкое зрелище! Я еще раз переписал код и нашел там целых две длинные комбинации: оксид железа и серную кислоту. Нахмурился. Нет, не может быть, чтобы Миха взял одну из них, слишком просто! Хотя он, наверное, с химией не дружит… Увидел первое попавшееся совпадение – и заявил его. А ну-ка, проверим! Я отхлебнул кофе, напечатал в окне сообщений «пешка F2-E3» и отправил. Минуту было тихо. Потом пришел ответ: «Минус». Ого! Я даже присвистнул от удивления. Ну нельзя, черт возьми, так тупить, если играешь с противником девятого уровня! Я ведь не наивный школьник, который эти формулы только-только увидел в учебнике! Антон бы уже давно раскусил мои маневры. Да еще и подставил бы. А этот… Нет, ну правда – глупейшая ошибка! Может, он не выспался или попутно играет с кем-то еще? Сотовый опять запиликал, и я опять сбросил звонок. Видимо, Гильдия сообщила Антону, что его долг откладывается на неопределенный срок, и теперь он хочет знать, почему. В смысле, он знает, почему. И надеется отговорить меня от этой затеи, пока не поздно. Хотя уже поздно, теперь есть только я и Миха, а он отвлекает меня от партии. Через десять минут пришел ответный ход, и я достал тетрадь в клеточку, в которой удобно чертить. Закурил. Миха очень эффектно играет на простых числах, и ребусы у него красивые. Не поэтичные, как у меня, и не заумные, как у Антона, а просто – красивые. Я даже полюбовался на них какое-то время. Потом угадал числа, отправил ответ – и снова попал в точку. Вот это и подводит Миху. Его любовь к изящной симметрии и попытки уравновесить одно другим. Если бы он был художником или архитектором, я даже поаплодировал бы ему. Правда! Но в Игре это выдавало его с головой. Любой, кто знаком с принципом «золотого сечения», без особых проблем угадает ход его мыслей, дай только время. А время у меня было. Целых шестнадцать часов. Когда мой код сократился уже наполовину, а Михин все еще состоял из одиннадцати знаков, в квартиру кто-то постучал. Звонок я давно уже вырубил, чтобы не доставали нежелательные гости. В наше время вполне можно заранее договориться о встрече и по телефону. На мобильном действительно было два пропущенных вызова. Но пускать в квартиру звонившего у меня не было никакого желания. Ну его к черту! Пусть найдет себе другого соперника. В замке повернулся ключ – Антон проверял, запер я дверь на щеколду или нет. Я запер. Еще не хватало, чтобы он ввалился ко мне домой, тем более, посреди Игры! Это только в теории две головы лучше, чем одна, но на деле выходит, что посторонние только отвлекают тебя, мешая сосредоточиться. Поэтому Гильдия и не боится, что мы начнем объединяться в команды друг против друга. Толку от этих команд меньше, чем от борьбы один на один, да и мыслят все по-разному, у каждого свой подход. – Саша… – раздался из-за двери встревоженный голос. – Саш, открой, пожалуйста! Мне надо с тобой поговорить. Я не ответил ему. Антон еще немного поковырялся в замке, постучал, опять позвонил на сотовый – и все же оставил меня в покое. Правда, на компьютер пришло сообщение. Я открыл его и прочитал: «Возьми трубку, а то пожалеешь». Ну да, конечно. Угрозы на меня всегда отлично действовали. Что он сможет мне сделать? Изобьет? Изнасилует? Унизит?.. Нашел, чем напугать! Я хмыкнул и удалил сообщение. До десяти вечера мы с Михой перекидывались откровенно глупыми ходами. Не знаю, может, он пытался меня прощупать, понять, насколько хорошо я играю, но за это время он не послал мне ни одного приличного ребуса. Я спокойно отбивался, пил кофе и смотрел, как тлеют в пепельнице сигареты. Курить не хотелось. Все же Миха – это не Антон, с ним и нервничать особо не приходится. Правда, потом он все-таки прислал сильный ход. Я тут же подобрался и сел поближе к монитору. Все, проверка закончилась, теперь мы играем уже всерьез! Не меньше получаса мне понадобилось, чтобы решить его задачку и придумать ответ. Но не успел я отправить сообщение, как вновь зазвонил телефон. Я выругался сквозь зубы. Теперь-то ему что надо?! Ведь ясно же, что я не собираюсь с ним разговаривать! Все равно ничего дельного не скажет… Однако, звонил не Антон. Я увидел знакомый номер, нахмурился и все-таки поднял трубку. – Да? – Александр С-семенович… – послышался тихий дрожащий голос. – Это я… – Стас? – я даже не сразу узнал его. – Что случилось? – Я тут просто… В общем, вы не м-могли бы за мной приехать? А то… – он всхлипнул. Потом все же взял себя в руки и договорил: – Я не знаю, кому еще позвонить… – Ты где? – Не знаю… На какой-то улице. – Таблички на домах видишь? – Сейчас поищу… – он шмыгнул носом, затих на какое-то время, а потом облегченно выдохнул: – Да, вот! «Успенский переулок, дом два»… – Это недалеко от Антона, – нахмурился я. – Ты у него был? – Да, – признался он. Я вцепился в трубку онемевшими пальцами: – Что он сделал? Он ведь что-то сделал, да? – Вы… просто заберите меня, ладно? Пожалуйста! – Стас, послушай меня. Ты только не волнуйся. Я сейчас буду. Никуда не уходи и телефон держи при себе, понял? – Александр Семенович… – Я спрашиваю, ты понял? – Да, – вроде бы он немного успокоился. – А вы точно приедете? – Обязательно. Уже выхожу. Стас опять всхлипнул и повесил трубку. Я закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Написал Михе, что у меня «семейные проблемы и нужен перерыв». Дождался утвердительно ответа, мол, хорошо, подожду, но время на завершение партии все равно менять не буду. Потом схватил куртку, обулся – и выбежал за дверь. Антон, скотина… Что он натворил?! Обещал ведь, что не тронет Стаса! Наверное, его разозлило, что я не отвечаю на звонки и не открываю дверь, или не понравилось, что я полез его защищать. Вот он и… показал, кто тут главный? Отыгрался? Отомстил?.. Не думал я, что он способен на такие подлые приемы. Господи, но Стаса-то за что?! Ладно я, мне уже не привыкать, но он ведь совсем ребенок, зачем его мучить?! Семнадцать лет. Нулевой уровень. Если Антон и правда что-то с ним сделал – убью! Не буду спрашивать, «зачем» и «почему», просто убью и все. Потому что за такое и правда нужно убивать. Хотя это ведь я отдал Стаса пешкой. Это моя вина… И почему я такой слабак?! Подумаешь, испугался! Небось, выдержал бы... и одного Антона и всех его «ребят», которые собирались меня насиловать, и вообще все, что потребуется. В худшем случае – угодил бы в больницу на несколько дней. Ну и что! Раны заживают. Зато теперь я и сам продул, и Стаса вручил этому садисту на целых три часа. Молодец я! Только бы с ним все было в порядке! Только бы… Я запрыгнул в машину и надавил на газ. Хорошо хоть дороги были пустые, а то я вряд ли добрался бы без приключений, никого не сбив. По пути достал сотовый и вновь позвонил Стасу: – Я уже еду. Ты как? – Нормально, – голос был чуть виноватый. – Простите… я вас отвлек, да? – Не говори глупостей! Где ты сейчас? – Сижу на остановке… Там же. – Вот и хорошо. Я буду через несколько минут. С тобой все в порядке? Тебе не больно? Он прерывисто вздохнул и не ответил. – Стас? Говори! – А с вами тоже так было? – вдруг спросил он. – Когда больно и некому позвонить? – Иногда, – сказал я. – Тогда не приезжайте. Не надо. Я сам справлюсь… – Что ты несешь? Я уже на соседней улице, буду через минуту! – Александр Семенович… – Что? – Я серьезно – не надо сюда приезжать, я… – он не успел договорить, звонок почему-то сорвался. Но к этому времени я уже поворачивал на Успенского. Стаса я увидел издалека – он сидел на остановке, обхватив себя за плечи, сутулый, сгорбленный и какой-то поникший. Я резко остановил машину и выскочил на улицу. Подбежал к нему. Обнял, с тревогой заглянул в глаза: – Все, я уже здесь! Слышишь? Все в порядке, все будет хорошо… Стас поднял на меня подозрительно блестящие глаза: – Простите… Я хотел спросить, за что он извиняется – но тут из-за угла вышел Антон. Приблизился к нам, холодно улыбнулся: – Умница, хороший мальчик. Не подвел. Можешь быть свободен. Я со злостью повернулся к нему: – Если ты… – Ничего я не сделал, – спокойно сказал Антон, – припугнул только. Мне надо было с тобой поговорить. – Не о чем говорить! – Саш… Ты ведь сейчас играешь с Михой, так? – Я не буду менять его время на твое, если ты об этом. Я ходил в Гильдию. Если выиграю – твой долг просто аннулируют и все. – Зачем? – спросил Антон. – Затем, что ты идиот. И перестань задавать глупые вопросы, мне некогда на них отвечать. Он быстро подошел ко мне и схватил за локоть: – А если ты проиграешь? – Тогда составлю тебе компанию в должниках. Только я не собираюсь проигрывать. – Сашка… – он притянул меня к себе. – Сашка, Сашка, ну что ты делаешь? Откажись от партии, пока не поздно! Миха согласится на «ничью», я знаю. Только не… – Отстань! – я вырвал руку и отошел в сторону. – Думаешь, я так просто возьму и отдам тебя какому-то уроду? Вот уж нет! Не дождешься. Но если я выиграю – ты, пожалуйста, сделай для меня кое-что взамен. Ладно? – Что? – Оставь меня в покое, – сказал я. – Просто… не подходи ко мне больше. Я хочу остаться в Гильдии, но если ты еще раз бросишь мне вызов – мне придется оттуда уйти. Новую работу я без проблем найду. Но Гильдия… – Так ты еще и увольняться собираешься? – тихо спросил он. – Да. Я же сказал – на этом всё. – Саш... – Хватит! У меня мало времени, а надо еще Стаса домой отвезти. Антон все-таки выдавил из себя бледную улыбку: – Мне казалось, ты не любишь предателей. Я пожал плечами. Отвернулся, взял Стаса за руку – и повел к машине, не добавив ни слова. Антон проводил нас отчаянным взглядом. Когда мы выехали с Успенского, Стас все-таки спрятал лицо в ладонях – и разревелся. Я притормозил и погладил его по голове: – Ну чего ты? Все хорошо, скоро будешь дома… – Да я не из-за этого, – всхлипнул он. – Простите меня, пожалуйста! Я ведь и правда предатель… – Ты все верно сделал. Не переживай. Было бы хуже, если б он действительно причинил тебе боль. – Да он и не собирался, – вдруг сказал Стас. – Он просто… Сам себе руку жег. – Что?.. – Ну, у него свечка дома горела. И он подносил к ней ладонь. А я… мне… стало его жалко, вот я и согласился вам позвонить. Только бы он перестал… Я почувствовал, как кровь отливает у меня от лица. – И… сильно он обжегся? – Не знаю, наверное, сильно. Он долго держал… Я нахмурился и закусил губу. Очень захотелось позвонить Антону. Сказать, что он дебил, что у него совсем крыша поехала и вообще, пора заканчивать этот цирк, а то уже не смешно… Но я сдержался. Отвез Стаса домой и вернулся к себе. Нужно было доиграть партию.