***
Я снова съел на завтрак тост, выпил чай и теперь снова начал тонуть в газетах, читая преступную хронику и вспоминать фразы Холмса «есть что-нибудь интересное?», «а вот это я уже нахожу занятным» и прочие. Мне очень не хватало его. В глаза мне бросилось следующее объявление: «Вчера вечером в больницу принцессы Грейс доставлен человек в крайне тяжелом состоянии. Личность установить не удалось…». Я не раз наталкивался на подобные обновления за последние месяцы, исколесил почти весь Лондон, но так и не нашел Холмса. При всем этом не терял и не теряю надежды найти его. Я готов достать друга и из-под земли. Я отправился в больницу и проехал туда за 10 минут; весь взволнованный влетел в здание и стал осматривать каждого больного, ищя среди них своего друга, но его не было там. 113ый раз мною была совершена ошибка. Это была последняя больница, которую я посетил, и последний день поисков в Лондоне, и только после неудачной попытки отправился на континент, сообщив в телеграмме к миссис Хадсон о своем отъезде из Англии на неопределенный срок.***
Гостиница А la Singla встретила меня радужно, однако я был серым, как туча. Не размышляя долго, отправился с моим очень маленьким багажом к вершине La Singla, где простыл след моего друга. Я снова обследовал место. Результатом моих похождений стало пересечение границы Швейцарии и Италии. В конечном итоге я прибыл в Турин. Я ездил из больницы в больницу, спрашивая везде своего друга. Нигде его не было. Отчаявшись не найти Холмса, спустя год, я вернулся домой на Бейкер-стрит. Пройдя в гостиную, я рухнул в кресло и нервно закурил папиросу, наполняя гостиную клубами голубого дыма. Но меня потревожила миссис Хадсон, вручая газету. Я быстро нашел преступную хронику и прочитал об убийстве. Через считаные 15 минут на пороге были инспектор Лестрэйд и несколько полисменов. В их сопровождении я прибыл в дом некого мистера Моргана, который был убит револьверной пулей, пролетевшей через голову насквозь. Инспектор обвинил меня, а я попытался найти доказательства своей невиновности. Мне вынесли условный срок. Теперь я не мог покидать Лондон. Выйдя из здания, пробирался через толпу, пропуская мимо ушей самые разные возгласы и негодования… Я случайно толкнул старичка, а потом поспешно начал помогать собрать книги, которые уронил пожилой джентльмен, но тот поругал меня и прогнал. Чувство одиночества снова охватило меня и побуждали отчаяние, опять отчаяние заставило погрузиться в печальные мысли, а мысли вызывали чувство одиночества. И так по кругу. Дома я снова нервно закурил. Миссис Хадсон старалась взбодрить меня, поддерживала и в конце концов пошла варить кофе. В гостиной раздались шарканье и кашель. — Сэр, сэр, — несколько раз обратился ко мне какой-то старичок и пару раз тыкнул своими трясущимися руками в плечо. — Что Вам угодно, милейший? — спросил я. — Я принес книги. Хорошие книги. — Как Вы вошли? — Все было открыто, сэр. В гостиную вошла миссис Хадсон и поставила кофе; а гость отошел, оставив книги передо мной. Я слышал, как тот джентльмен снял пальто, после забрал книги и поднялся в спальню Холмса. — Сэр! — окликнул я его, но тот не обратил внимания, занёс книги в комнату моего друга и вернулся. Неизвестный представился мне как некий Ричард Йорк.