Подражание жизни

Мучительными, болезненными спазмами отдавалось в затылке похмелье, и, казалось, выворачивало содержимое черепной коробки наизнанку. В ушах звенело, на глаза давило; хотелось выскрести недуг ногтями вместе с мозгами, потому что обращаться к целителям с похмельем было стыдно. Пара выпитых зелий ничего не дали, кроме желания извергнуть всё это в отхожее место. Очередной спазм, и Вольжиф снова схватился за голову, сморщившись от боли. В ушах предательски звенит. Что б ещё раз он столько пил! Тифлинг пообещал себе, что больше вообще никогда пить не будет, по крайней мере до тех пор, пока воспоминания о последствиях алкогольной терапии не выветрятся из его памяти. Перед глазами вращались сосновые кроны и зигзагом уходящий в ночное небо дым от костра, и слова той песни кружились в голове. Самым обидным оказалось то, что на утро пришлось выступать с походом, а путь предстоял неблизкий. И куда, спрашивается — в Кенабрес. Вольжиф не горел желанием возвращаться на родину, но когда Сиера спросила его, хорошо ли он себя чувствует и хотел бы пойти с ними в Натхолм, тифлинг решил, что отпустить её одну туда он сам себе не позволит. Он моментально включил своё актёрское мастерство и убедил девушку в том, что отлично себя чувствует и конечно готов хоть в Абсалом, хоть в Ирисен, хоть в Око Абендего. Командор ему поверила, ну, или сделала вид, что поверила. Благодаря похмелью всякий страх перед девушкой потерялся, да и вчерашние беседы поселяли в душе тифлинга зерно сомнения. На выходе из Дрезена Вольжифа остановил Дейран, жестом попросив отойти. Не имея ни малейшего понятия, что аасимару нужно, Тифлинг повиновался, потому что было так плохо, что он бы и с моста спрыгнул, если бы ему сказали. Граф огляделся в надежде на то, что никто не смотрит, и обратил всё своё сиятельное внимание на Вольжифа. Глаза его светились мягким огоньком благодетеля. — Ну что, мой рогатый друг, — на выдохе сказал он, мило улыбаясь. — Хорошо погулял? Мог бы и меня позвать, конечно. Ну-ну, не смотри на меня так. Давай, иди сюда. Только тихо. Не долго думая, Дейран с максимально серьёзным выражением лица возложил руки тифлингу меж рогов, и спустя пару мгновений Вольжиф почувствовал, как давление начало отпускать. Он вздохнул с таким облегчением, что это даже выглядело комично, затем счастливо оскалился. — Ты чего, ваше благородие, в кружок добрых дел записался? — Нет, я такими пороками не страдаю, — пожал плечами Дейран, будто ему всё равно. — Просто не хочу, чтобы ты подвёл в бою. А я ещё жить намерен, знаешь ли. Ну и смотреть на тебя тоже жалко, конечно. Моешь за меня тарелки на привале. — Так точно, граф, — уныло пробормотал тифлинг, всё же с благодарностью, и поплёлся за своим неожиданным спасителем. И отчего-то подумал, что он действительно благодарен. Пусть даже и тарелки графские придётся отмывать. Путь до Кенабреса занял ни много ни мало трое суток, во время которых группа несколько раз столкнулась с демонами, но и несколько раз избежала боя благодаря зоркости Вольжифа. Сиера снова сказала, что Вольжиф такой молодец, а тот снова стоял и краснел. Как будто снова всё хорошо. Потому что Вольжиф уже начал забывать, а что плохо-то было? И во время привалов у Вольжифа оказалась куча времени на то, чтобы повспоминать события прошлых дней и слова Зосиеля с Арушалай. Но сказанное разных как небо и земля товарищей всё ещё казалось ему бредом сивой кобылы. Ну окей, окей, подумал он, допустим и я поговорю с Сиерой. И что? Услышу, что я ссыкло и тряпка? Спасибо, лучше не стоит. Но как бы он ни старался, смысл во всём услышанном раннее неустанно находился. Постепенно Вольжиф начал допускать до себя такие мысли, которые раньше готов был сжечь в мысленном ведре. И даже подумал, что вот Сиера ему — возможно!!! — нравится. Ну и… что в этом плохого-то? Так он думал, сидя на траве у палатки, покручивая скомканное письмо Сиеры в руках. Солнце уже скрылось за горизонтом, повылетали из Бездны комары, и даже совы ухали где-то вдалеке. Сон всё не шёл, а многострадальное письмо отчаянно хотелось прочесть, но… Вольжиф не решался. Мало ли что он из него узнаёт? И что он с этим будет делать? А если там просто деловая переписка? Ну да, конечно. Было страшно признать, что там какая-нибудь любовная чепуха. И если это от какого-нибудь Дейрана, то Вольжиф ему больше не благодарен. А вдруг граф специально ему помог, чтобы вину загладить? И они с Сиерой уже встречаются, пока Вольжиф тут сидит и жалеет себя? Может, Зосиель ему на это и намекал, а он, дурак, так и не понял? Пока Вольжиф ужинал собственным сознанием, ласково самобичуясь, перебирая бесконечные варианты содержания письма, все уже ушли спать. Однако двое человек остались сидеть у костра. Дрова потрескивали под гнётом беззаботных язычков пламени, а дым уходил в далёкое беззвёздное небо. — Думаешь, Вендуаг ещё там? Вольжиф услышал голос Ланна, слегка тревожный, но не лишённый привычного самоконтроля. Тифлинг заглянул за угол наспех установленной палатки и увидел сидящих у огня монгрела и аасимара. Сиера сидела рядом с Ланном, обняв колени руками, и свет от костра танцевал на её задумчивом лице. — Думаю, что да, — тихо сказала девушка. — Скорее всего прячется в лабиринте. Почему ты спрашиваешь? — Очень хочется верить, что она сгинула уже, — горько ухмыльнувшись, ответил Ланн, поглаживая траву рядом с собой ладонью. Сиера, кажется, всё понимала. — Ланн. Я должна тебя кое-что спросить, — сердце Вольжифа пропустило удар, — а если она согласится с нами пойти, как ты к этому отнесёшься? Тифлинг облегченно выдохнул. — Отвратительно, — фыркнул монгрел. — Или тебе напомнить, что она каннибализмом увлекается? Особенно любит таких как ты. А если она Дейрана захочет съесть? Да ладно, шучу, пусть ест. — Ланн вздохнул, сглотнул и прикрыл глаза. — Прости, я… нервничаю немного… Сиера, только тебе решать, принять её или нет, просто я знаю тебя. Ты не станешь терпеть этого человека рядом с собой. Не все люди меняются. — Верно. Если только не захотят этого сами. — И ты думаешь, что она захочет меняться? — Тон Ланна менялся пропорционально смене его эмоций. — Ради чего? Её всё устраивает, понимаешь? Я помню, когда она начала становиться… такой. До этого была просто девушкой. Хорошей, обычной девушкой, и я… — Сиера положила руку ему на плечо, на его человеческую сторону, и это, видимо, успокоило монгрела. А Вольжифа нет. — Готов поспорить, что… слом произошёл ещё до событий той её слезливой истории. Мол, бедная, чуть с голоду не умерла, так обязательно надо было прибегнуть к помощи этой… Хосиллы… Знаешь, Сиера. Это всегда в ней было. — Что? — Беспринципность. Ей всё равно, какими методами добиваться своих целей. И в этом вы с ней невероятно различаетесь. Из соседней палатки послышалась возня и недовольный голос Сиилы: — Ребят. Можно уже поспать? Двое замолчали, в воцарившейся тишине рассматривая тлеющие угли костра. А Вольжиф задумался. Наверное, эта Вендуаг наломала дров, что Ланн на неё так злится. Но что такого-то? А разве его, Вольжифа, принципы хоть в одной плоскости пересекаются с принципами Сиеры? Может, её не устраивает конкретно каннибализм? Тифлинг поёжился, представляя, как кто-то вонзается острыми зубами в плоть разумного существа. Вопросы начали понемногу отпадать, и он понадеялся, что командору не придёт в голову приглашать эту Вендуаг к ним в отряд. О Вендуаг Вольжиф и без подслушанного разговора прекрасно знал. Никогда не видел, конечно, но был наслышан от Ланна. Сиера, Сиила и Камелия также упоминали её в разговоре, и судя по тому, что тифлинг слышал, заводить такое знакомство он точно, абсолютно, решительно не хотел. Но они же не за ней в Натхолм идут, да? А за монгрелами? Так? Верно же?.. Однако, оказавшись в Натхолме, после разговора с вождём Суллом, Сиера приняла решение отправиться на поиски Вендуаг, которая держала в заложниках одну из племени, Диру. И Вольжифу это решение не особо понравилось, но лишний раз открывать рот при командоре он не хотел. Тем более это было важно для Ланна, а Сиера всегда чутко относилась к просьбам своих товарищей. Думая об этом, Вольжиф снова почувствовал, как липкий стыд щупальцем ползёт за шиворот. Если в деревне ещё было достаточно мило, хоть и темновато, то в пещерах было просто ужасно. Казалось, что из-за угла сейчас выскочит какое-нибудь чудище, или сверху, или из-под ног… Ланн бесстрашно вёл команду по подземным ходам, метко отстреливая мелких пещерных тварей. Никто из команды даже не успевал опомниться, когда тонкий писк очередной многоножки раздавался и в одно мгновение стихал, а Ланн подходил к трупику и привычным движением вытаскивал из него стрелу. И это выглядело… круто. Монгрел прекрасно ориентировался в каменных туннелях, а вот тифлингу тут было очень не по себе. Ровно как Ланну было некомфортно находиться под открытым небом, по крайней мере первое время, так и Вольжиф страдал от отсутствия небосвода — ранее он не уходил так глубоко под землю, особенно куда-то дальше канализаций. То и дело под ногами проползала какая-то мелкая и по словам монгрела безобидная живность, но тифлинг решил, что это его совсем не успокаивало. Несмотря на все ужасы подземелий, стоило признать, что огромные светящиеся грибы придавали пещерам таинственный и даже манящий антураж. Периодически Вольжиф смотрел на Сиеру, чтобы понять её эмоции — сложно было сказать, как она себя тут чувствовала, но явно не боялась. Сиила тоже отлично держалась, Региллу было как всегда всё равно, а вот Дейран, кажется, разделял ощущения Вольжифа, но старался этого не показывать. По статусу не положено. Он же это… аристократ. Все дела… Спустя некоторое время отряд приблизился к небольшой тихой пещере, которую Ланн описывал при вожде Сулле как секретное место Вендуаг. В пещере был разведён небольшой костёр, неполадку от которого лежало буквально на куски разорванное тело. Лишь только Вольжиф заметил его, по спине побежали мурашки. Потому что над трупом склонилось нечто, похожее на паука и кошку одновременно, с надвинутым на лицо капюшоном. Ланн, держащий лук наготове, выругался и опустил своё оружие, хотя Вольжиф мог бы порекомендовать ему обратное. Группа осторожно приблизилась к Вендуаг, и лишь та подняла голову, чтобы заметить их, остановилась. У девушки-монгрела оказалось красивое, ну очень миловидное лицо, правда обезображенное хищной улыбкой, ошмётками плоти и следами крови на уголках губ и подбородке. Вольжиф нервно сглотнул, переводя взгляд с трупа на его убийцу. Одно дело слышать рассказы, совсем другое — видеть своими глазами. — Посмотрите-ка, кто к нам пришёл, — душным, слегка хриплым, низким голосом произнесла Вендуаг — а это была именно она, — и жутко захихикала, — что, вождь Сулл вам понылся, что я держу Диру в заложниках? Вот трепло. Заметив из-за спин соратников труп и его убийцу, Дейран со словами «твою мать» вздрогнул, отвернулся и закрыл рот рукой. Регилл же оставался невозмутимым, но очень тихо произнёс что-то типа «вот же мерзкая тварь». Силла скривилась, но ничего не сказала. А Ланна пробило дрожью; глаза его в ужасе распахнулись. — Ты… ты же знала её! Она была одной из нас! Как ты могла?! — И что с того, пф, — безо всяких эмоций ответила Вендуаг, утирая рот рукавом. — Думаешь, мне есть разница? Я делаю то, что хочу. И мне плевать, что и кто об этом думает. Неожиданно, но Сиера была серьёзна. Ни одна мышца на её лице не дрогнула, пока она рассматривала кровавое пиршество. Она стояла рядом с напряженным, ошеломлённым Ланном, даже не держа боевую стойку. Вольжиф подумал, что именно так выглядит малопонятная ему «ответственность». — Ну и каков на вкус человек, которому ты смотрела в глаза, — холодно спросила Сиера, чуть вздёрнув нос, — с которым разговаривала? Который был частью твоего племени? У которого были чувства, мысли, желания. А, Вендуаг? Девушка-монгрел перевела взгляд с Ланна на Сиеру и широко улыбнулась. Вид окровавленных зубов заставил передернуться от отвращения. — Великолепно. Знаешь, я обычно убиваю только для того, чтобы принести жертву Савамелеху, но эту дуру убила из чистого удовольствия. Знаешь, как приятно слышать этот звук трескающихся вен, когда вырываешь тёплое сердце из груди? Потребовалось время, чтобы Ланн смог выйти из оцепенения. — Ты больна, Венду, — сказал он слегка дрожащим голосом. — Ты больна, признайся хотя бы себе самой. Сложно было сказать, что из увиденного больше всего пугало Ланна. Полусъеденный труп сородича или тот факт, что это сделал небезразличный ему человек, пусть чувства и остались в прошлом. Они же росли вместе. Они тренировались вместе. Вместе учились охотиться. Переживали перипетии взросления бок о бок. Какое-то время делили постель. Разве не это ли самое страшное? Смотреть, как медленно разлагается живой человек, которого ты знал? Которого ты уважал и любил? Вольжиф только сейчас понял, почему обычно спокойный Ланн так нервничал. И ему захотелось… посочувствовать. Воцаряющуюся тишину разорвал негромкий, но леденящий душу гогот, походящий на скрежет подъёмных ворот. — Ты, как всегда, не понимаешь ситуации, Ланн. И вот с этим самым выражением лица ты и умрёшь. — Ты не в том положении, чтобы угрожать, Вендуаг, — заметила Сиила, презрительно морщась и держа руку на навершении Сияния. — О, ты так думаешь? — У тебя нет вариантов. Вождь Сулл об этом узнает, — тихо сказала Сиера. — А как он узнает? — с притворным удивлением спросила Вендуаг, сверкая зелёными глазами. — Вы что, думаете, что сможете уйти? Ланн, кажется, смог совладать с собой. Выражение его лица из тревожного сделалось серьёзным. — Нас шестеро. А ты одна. — Я? Я не одна. Со мной мой хозяин, я даже чувствую его холодное дыхание на своей шее. — Вендуаг медленно поднялась на ноги, однако не собиралась пока вступать в бой. Она вдруг приставила окровавленный палец к губам и прошептала: — Тсс, он смотрит на нас… Сиера вдруг цокнула языком и приняла стойку. — Хватит этого фарса. Либо сдавайся, либо прими свою смерть. Губы Вендуаг растянулась в довольной улыбке. — Последнее слово останется за мной, аасимар. Спасибо, что привела целый отряд — голодной я точно не останусь. Не дожидаясь, пока Вендуаг что-либо предпримет, Ланн вскинул лук, натянул тетиву и выстрелил. Стрела со свистом сорвалась с тетивы и вонзилась девушке-монгрелу в плечо. Та зашипела, но вряд ли от боли — это её только разозлило. Дейран мгновенно прочёл защитное заклинание, озарив своды пещеры божественным сиянием. Сиера выстрелила стрелой чистого порядка из ладони и попала Вендуаг в бедро. Сиила с мечом наголо бросилась на монгрела, но та ловко увернулась от выпада, и меч лишь просвистел у неё над ухом. Следующий удар Сиилы она парировала верхним плечом моментально выхваченного из-за спины лука, и также избежала попадания выпущенной Ланном стрелы. Выпада Регилла в рёбра ей избежать не удалось. Но чего Вендуаг явно не ожидала, так этого того, что ей в спину ударит ножом Вольжиф, своевременно произнёсший заклинание невидимости. Ошеломлённая неожиданной атакой, она не смогла увернуться от режущего удара клинком в грудь от Сиилы. Последним нанесённым уроном перед тем, как она рухнула на колени, стало заклинание Дейрана, сломавшее Вендуаг малую берцовую кость. Несколькими быстрыми шагами Сиера приблизилась к ней и занесла над побеждённой сияющую палящим огнём ладонь, однако не спешила прервать жизнь Вендуаг. Та, воспользовавшись моментом, со сдавленным болезненным стоном вскинула руки и выдавила: — Стой! Стой… Давай… поговорим. — О чём нам разговаривать? — холодно процедила Сиера, не опуская руки. — Ты же… ты же милосердна, Сиера… а я… я недостойная… не увидела в тебе той силы… которая позволяет тебе вести за собой остальных… я так ошибалась… Ты избранная. Избранная богами… — Со страдальческой гримасой на лице Вендуаг дрожащей рукой коснулась раны на своей груди. Она с непониманием во взгляде посмотрела на свою ладонь, на которой поблёскивала её собственная кровь. — Позволь мне… исправиться… и загладить свою вину… Позволь служить тебе. Ланн с отвращением скривился и сказал: — Дьявол, Вендуаг… это уже слишком, даже для тебя. Хватит унижаться. Но его слова были проигнорированы: Вендуаг со смесью одержимости и надежды смотрела командору в глаза. Сиера вздохнула и на мгновение отвела от неё взгляд. Затем снова посмотрела на Вендуаг и сказала: — Все заслуживают ещё один шанс. Демонические силы не несут ничего хорошего. Попытайся понять это и подарить себе право на нормальную жизнь. — Да… да, госпожа… Я сделаю всё, что ты скажешь… Опустившись на колени, Сиера положила руки на рану сражённой девушки и принялась лечить. Дейран молча присоединился к ней и занялся другими ранениями. Своды пещеры наполнились гнетущим молчанием. Вольжиф обошёл Вендуаг, стараясь на всякий случай держать дистанцию, и посмотрел на тяжело дышащую девушку, на лице которой читалось явное облегчение от оказываемой помощи. Та вдруг приоткрыла глаза и встретилась с Вольжифом взглядом. — Крыса, которая бьёт в спину, — проговорила она и ухмыльнулась. Вольжиф сдержал позыв свести труды Сиеры и Дейрана на нет и отошёл от Вендуаг подальше, обойдя Ланна, взиравшего на происходящее со смесью самых разных эмоций во взгляде. Одной из них была жалость, другой — презрение. Сиера не стала говорить вождю о том, что случилось в пещерах. Ланн не стал этому противиться, и помог Сиере уговорить Сулла выбраться вместе с племенем на поверхность, чтобы присоединиться к крестоносцем и помочь воевать против давнего врага. Когда эта история подошла к концу, Вольжиф вздохнул с облегчением. Но чувство, что Вендуаг что-нибудь ещё вытворит, не покидало. До Дрезена оставался день пути, и Сиера объявила привал. Соратники развели костёр и, как обычно, сели в кружок, а Вольжиф решил, что сейчас самое время пойти и справить малую нужду. Привал было решено устроить у небольшого перелеска, чему тифлинг был очень рад — ходить в открытом поле всегда проблематично, и приходится достаточно далеко топать, чтобы избежать возможных встреч в кустах. Спрятав свои вещи под спальный мешок, на случай, если кто-нибудь решит их прикарманить, Вольжиф тенью скользнул к пологу леса и скрылся за деревьями. Спустя несколько минут поисков тифлинг обнаружил наиболее подходящее место, и только подумал о том, чтобы приспустить штаны, как сзади хрустнула веточка. Вольжиф резко обернулся и мгновенно оказался прижатым к стволу дерева. У самого его лица сверкнули два зелёных глаза. Ну вот, началось. — Ну что, крысёныш? — прошипела она, скалясь. — Научить тебя, как нормально сражаться? Или так и будешь бить исподтишка? Монгрел надавила левым предплечьем ему на горло, так, что тяжело было даже сглотнуть. — Отпусти меня, — в тщетной попытке убрать её руку прохрипел Вольжиф и посмотрел ей в глаза со всей неприязнью. Эту девушку стоило опасаться, но как такового страха перед ней не было. Не после той жалкой картины, которую ему пришлось лицезреть в пещере. Вместо ответа Вендуаг с хищной улыбкой принялась осматривать его лицо, волосы и рога. Хватку она ослабила. — Ну и страшилище, — сказала она с издевкой, — отродье жалкое. Твои предки были настолько слабыми, что позволили появиться на свет такому, как ты. Позорище. — Ну, не предки. А бабка. Да и не такое уж я и позорище по сравнению с тем, что она делала в своей жизни- — Закрой рот, падаль. Вольжиф устало скривился — ну не до этого ему сейчас, — и закатил глаза. — Ну что тебе от меня надо? Если ты обиделась, что я тебя ножом пырнул, так это я по приказу действовал. А это то, что я делаю — бью в спину. Плутифлинг я. Поняла? Так что это, извиняй, что ли... На лице Вендуаг отразился мыслительный процесс. Взгляд опустился и забегал. Придя к какому-то только ей известному выводу, девушка-монгрел убрала руку и сделала шаг назад. — Ладно, демон с тобой, — сказала она тихо, отвернувшись, — паёк мне свой на следующем привале отдашь, и пока я закрою глаза. Сделаю вид, что тебя нет, малявка. Вольжиф недовольно тёр горло ладонью, смотря как Вендуаг быстрым шагом уходит в лагерь. Он, конечно, не дурак, и понял, что паукошка не просто так пошла на попятную. Банально побоялась, что он скажет Сиере о произошедшем, а та явно не потерпит выходок Вендуаг. Взгляд монгрела сменился именно на слове «приказ», и Вольжиф понаделяся, что эта жуткая дама впредь не будет доставлять ему проблемы, решив не искушать судьбу и рисковать своим и без того шатким положением в обществе командора Пятого Крестового похода. Потому что на её сторону теперь не встанет даже Ланн.