Дожить до выпускного. Часть I

Не впадай в депрессию, Шейла, всё у тебя уляжется. Подумаешь, не попадёшь на крутую вечеринку, когда это вообще тебя расстраивало? А помнишь, как в пятом классе тебя избили три старшеклассницы просто за твой непримечательный вид, ты ведь даже не заплакала! Ну, может, немного, ведь тебе тогда поставили фингал, но потом ты держалась отлично и даже не вспоминала об этом. А они чуть позже нарвались на каких-то парней и получили по заслугам за свой поганый характер, вот смеху-то было! Разве такая смелая девочка должна расстраиваться из-за мелочей, коими и является эта глупая, неинтересная, абсолютно типичная тусовка у какой-то там Авроры. Да что ты там не видела, Шейла? Дешёвые костюмы, купленные в «Уоллмарте», или абсолютно отвратительный химозный пунш? Да! Да, да и ещё раз да! Именно этого она и не видела все два последних года! Она не видела, как парни бросают друг друга в холодный бассейн с вонючей водой и опавшими листьями, не видела, как девушки в коротких юбках позволяют трогать свой зад любому футболисту, и она не пила этот долбаный отвратительный, химозный пунш, разбавленный с водкой! Неужели не ясно, почему именно она так озабочена этим пригласительным? Только Диана смогла понять её. Когда они в очередной раз вышли покурить за трибуны после уроков, Шейла рассказала всё, как есть. Ей было плевать, что подруга про неё подумает. Пусть в её глазах Мэй будет неудачницей, ей нужно было высказаться о своих чувствах и получить настоящую поддержку, а не очередное лицемерие. — Да, это прям дерьмово, — говорила Андерс, сжимая сигарету между средним и указательным пальцем. Шейла сидела на лавочке, подперев голову одной рукой, а второй прикладывая раковую палочку к губам. Она курила не в затяг, просто сосала дым и выпускала его обратно, потому что согласилась покурить с подругой лишь ради приличия. — В прошлом году было пиздец как весело, я пришла в костюме ангела с такими небольшими, блестящими крыльями за спиной. Они были сделаны на заказ из настоящих перьев, вместе с белым хлопковым платьем от «Прада» смотрелось просто шикарно. Эта Виолетта в своём «Шанель» там чуть не задохнулась от того, что была одета не дороже всех! — Странные у вас развлечения. — Почему странные? — Вы каждый раз пытаетесь одеться одна дороже второй, а какой в этом смысл? Для вас тысячей больше или тысячей меньше — разницы никакой, так зачем? Диана закатила глаза и села рядом с Шейлой, стряхивая пепел. — Кошке не понять лебедя, пока она не отрастит себе крылья и не полюбит воду. Для нас это как ритуал. Я бы даже назвала это «дружеским соревнованием», будь Виолетта моей подругой, но пока что я называю это попыткой самоутвердиться перед дочкой главы их городского клуба. Местный городской клуб, по словам Дианы — гадкое место. Чтобы понять, насколько, нужно лишь посмотреть на всех его членов. Одни богатеи и их долбанутые детишки, вынужденные соблюдать давно канувшие в лету аристократические правила поведения на подобии бала дебютанток и летних ужинов со светскими разговорами. «Лучше подцепить трихомоноз в какой-нибудь подворотне, чем провести в их компании хотя бы вечер», — говорила Диана однажды, громко насмехаясь над Виолеттой и её друзьями. Ей было ужасно обидно, что её семью решили не принимать в этот городской клуб, но она пыталась показать всем, как же ей на самом деле наплевать. Шейла прекрасно её понимала. — Ладно, — печальный вид Мэй демонстрировал всё её отчаяние и грусть. — Всё равно я не увижу, что за костюмы там будут. И, знаешь, мне правда было бы всё равно… — Если бы туда не пошли все твои друзья, да? — Да. Именно… — Куча хипстеров не идёт, двум твоим неудачникам просто повезло впервые в жизни. Шейла цокает языком. — Диана, мне от этого не легче. Андерс опускает взгляд на сигарету, от которой остался один только бычок, и бросает его на траву, придавливая туфлёй. Пока Шейла сокрушается по своему несчастью, бесполезно растрачивая никотин, Диана лезет в свою чёрную сумочку и копается там. Через залежи помад, тампонов, духов и одной жалкой ручки, вроде как, предназначенной для записи своего номера телефона на ладонях поклонников, она выудила маленькую, сложенную вдвое картонку в виде тыквы. Мажорка зажала её между двумя пальцами и выставила прямо перед носом подруги, как лакомство перед собачьим носом. — Что же это за запах? Неужели душок Авроры? — Не издевайся надо мной, — нахмурилась Шейла, игнорируя такой лакомый кусочек. — Нет, я серьёзно. Возьми его. Мэй осторожно взяла пригласительное из рук Дианы и раскрыла его. Размашистая подпись Авроры насмешливо смотрела не неё, будто с издёвкой говоря «а вот и я, теперь то ты перестанешь ныть?». — А как же ты? Не могу же я забрать его и просто… — Ещё как можешь, — Диана выжидающе посмотрела на Шейлу. — Мой парень — капитан футбольной команды. Думаешь, мне правда нужно какое-то персональное приглашение, чтобы появиться там, где я захочу? Ещё чего. — Я даже не знаю, что сказать… — Можешь начать со «спасибо». — Спасибо, Диана, — пробубнила она и крепко обняла подругу, разглядывая чёртову тыкву. Шейла будет рассматривать её весь день, а оказавшись дома, поставит на самое видное место в своей комнате. Небольшая победа, но до чего же сладкая. Добившись её, Шейла должна была почувствовать безграничную радость, словно жизнь кардинально поменялась, но, получив от Доны и Муффиса поздравления через мессенджер, вся радость закончилась. То есть, конечно, в ней ещё жил этот трепет по поводу предстоящего веселья, но он был совсем не такой, каким она ожидала его встретить. Оказалось, что ей всё так же нужно делать уроки, ходить в школу и жить, как обычно, будто ничего не произошло. Мир не свалился к её ногам по щелчку пальцев, и никто вокруг не начал считать её особенной из-за куска оранжевого картона. Только потом она начала чувствовать себя как-то глупо, размышляя об этом. Разве не по-идиотски было наделять какую-то открытку настолько большим смыслом, что из-за неё приходилось унижаться и впадать в апатию? Людям свойственна эта ритуальность во всём, — из ничего они способны создать целую проблему и обмениваться воздухом, как чем-то материальным — но Шейле никогда не хотелось быть такой же. Она слишком умна для этого. Сесиль всегда говорила, что она кажется умнее своих сверстников, поэтому это был первый и последний раз её глупости и безрассудства. Точка! В ожидании урока в классе литературы, она достала из своего портфеля открытку.

«Вторник. Восемь часов. Костюмы и выпивка обязательны, а опоздавших на входе сожрут голодные зомби! Аврора»

И миленькое блестящее сердечко рядом. — Я уже решила, в каком костюме пойду, — Дона, сидевшая за соседней партой, наклонилась чуть ближе к Шейле. — В костюме эмочки с дикими начёсом. — Ну и треш, — фыркнул Муффис. — Ой, а у тебя самого что? Опять наденешь очки с усами и будешь всем говорить, что ты Джордж Харви? — Я не скажу, понятно? Но чтобы достать этот костюм, мне пришлось попросить одного своего знакомого из рекламного агентства об одолжении. — Ну конечно, — Дона похихикала, подтрунивая над другом. — Придёшь с вывеской из магазина женского белья? Шейла улыбнулась, глядя на то, как её друзья в очередной раз пытаются доказать друг другу, чьи костюмы были лучше. Если честно, у Доны были все шансы взять приз за «самые НЕ оригинальные образы», а Муффис, определённо, заработал бы золото в номинации «не запаривался над выбором». — Шейла, а ты в чём пойдёшь? Кем ты была в прошлом году? Фея, кажется, — Дона улыбается, чуть не переваливаясь через свою парту. — Это был твой лучший костюм! — Тебе бы подошёл костюм ботанши, — в тройке голосов этот был никому не знаком. Сладкий, как ядовитая конфета, и неторопливый, таким голосом говорила… — Виолетта… — выдавил Муффис и вжал голову в плечи от одного её вида. Мажорка в загаре с какого-нибудь Бали и длинным высоким хвостом, стояла прямо возле Шейлы. Дорогой маникюр, наращённые ресницы, как крылья африканской бабочки, и брендовые шмотки, сложенные в образ юной аристократки. Её взгляд невинно спрашивал «я вам не помешала?», но под ним Шейла чувствовала, как животный страх разрастается из самых недр её живота и собирается комом у горла. Этот хищник намного больше и опаснее тебя, и он, определённо, очень сильно помешал! — Это твоё? — Виолетта плавным движением руки цепляется за тыкву-пригласительное и почти без сопротивления забирает его под испуганные взгляды хипстеров. Мажорка вчитывается в текст, словно видит его впервые, и спокойно прячет его в свою сумку. — Да, это… моё… — Ну зачем оно тебе, ты себя в зеркало видела? Я говорю вам, как подруга — обращается она ко всей компании с самым доброжелательным видом. — Лучше туда не идти. Оденьтесь в костюмчики и идите просить конфеты, хорошо? Кулаки у Шейлы сжались, но не от злости, а от собственной беспомощности. Она с надеждой посмотрела на друзей, но Муффис с Доной лишь опустили глаза, не влезая в это дело. Им было так же страшно, как и Шейле, поэтому они старательно делали вид, будто ничего плохого не происходит. И нет, они не были плохими друзьями, но в этот самый момент Шейле вдруг стало до ужаса обидно за то, что они за неё не вступились. Вступилась бы она за них? Определённо, попыталась бы. Может быть. То есть, скорее всего. А вообще, зависит от ситуации. Ей хотелось верить в то, что у неё будет достаточно сил дать отпор в следующий раз, но в этот она лишь молча проводила спину Виолетты взглядом и когда та вышла из кабинета литературы, Мэй резко начала собирать свои вещи. — Эй… Ты куда? — виновато спрашивает Дона, глядя на подругу, но Шейла не отвечает. Слёзы обиды душат её, и чтобы позорно не разрыдаться перед всем классом до начала урока, она как можно скорее выбегает в туалет.