Дожить до выпускного. Часть I

Ванесса сидела в кабинете директрисы вместе с Бруксоном. Миссис Браун позволила им войти и велела помолчать, пока она не закончит перебирать какие-то бумажки. На её длинном столе друг о друга стучали железные шарики настольного маятника, смысл которых Ванесса никогда не понимала. Ритмичный стук успел подействовать ей на нервы всего за две минуты пребывания в кабинете. Разве можно нечто подобное слушать на протяжении целого дня? Либо миссис Браун глухая, либо у неё явные проблемы с головой. Они сидели на чёрном кожаном диванчике сбоку от стола. Так, чтобы Браун могла не видеть их, пока заполняет документы, словно их присутствию она была не рада. Отчасти так и было, но и Ванессе, и Бруксону насрать на её желания или чувства. «Ещё минута, и я запущу этим маятником ей в голову», — подумала Ванесса, переглядываясь с Бруксом. Друг посмотрел на неё и, словно прочитав мысли, кивнул. «Что она там так долго подписывает?» — думал Бруксон. «Надеюсь, составляет список новых шмоток, чтобы не выглядеть, как беглянка из дома престарелых». «Ей сколько лет? Где-то сорок», — поддерживала Ванесса. «Может, она пытается специально себя состарить?» «Есть такой психологический приём, когда люди на высоких должностях стараются выглядеть старше, чем есть на самом деле. Ну, чтобы их воспринимали серьёзнее. Это жалко». Брукс почесал уголок века мизинцем и шмыгнул носом. «Могла быть секси-директрисой, как из порнухи, а в итоге косит под «Мою ужасную Няню». Меня блевать тянет от её тупорылого лица. Тебя тоже, Брукс?» Они ещё раз переглянулись, сохраняя молчание. «Меня от неё блевать тянет» — подумал он. «Слишком круто было бы бросить эту клушу в кладовку на пару дней, как тех чирлидерш в десятом классе?». «Издевательство над директором даже нам с рук не сойдёт». Они синхронно вздохнули и уставились на неё. Женщина будто почувствовала, как её сверлят глазами, и подняла к подросткам голову, чтобы смерить их холодным взглядом. Она попыталась их припугнуть, но у бейсболистов на этот случай были заготовлены особые выражения лиц под названием «Не рыпайся, сука. Ты не представляешь, с кем дело имеешь». — Как я полагаю, вы пришли ко мне, чтобы извиниться, — начала миссис Браун. Святая наивность и удивление на лицах спортсменов заставили её только дёрнуть бровями и опустить глаза обратно в бумаги, словно подростков здесь и не было вовсе. — Извиниться за что? — спросила Ванесса. — Ну хотя бы за то, что на местном телевидении директора «Супремента» назвали, цитирую, «старой клушей в дебильном костюме». Не знаю на что ты надеялась, Ванесса, но уж извиниться за такое не помешало бы. Это было несправедливо! О клуше говорил Бруксон, а не Ванесса, она лишь удачно процитировала его слова в своём интервью. Да, вышло слегка эмоционально и с некоторыми афоризмами действительно переборщила, но это не имело никого значения. Значение имеет только матч по бейсболу, разве не понятно? Судя по тому, как Браун смотрела на Ванессу, она действительно ожидала мольбы о прощении. Делать было нечего. Если уж Мэй хотела добиться того, ради чего тащилась сюда, значит, придётся самую малость лизнуть ей очко. — Простите, пожалуйста. — Хоть Ванесса и старалась изобразить раскаяние, эти слова чуть было не выхаркнула в лицо директору вместе с порцией кислоты. — Когда я это говорила, то ничего плохого не имела ввиду. Просто, знаете, мы все сильно расстроены из-за этих игр, поэтому я ляпнула, не подумав. — Ну разумеется. Нелегко этим заниматься. — О чём вы? — Думать, — слабая улыбка взыграла на губах Браун. — Думать в наше время не любят, правда же? Зачем, если можно просто сказать, а потом извиниться, чтобы всё с рук сошло. Если бы у Ванессы, как у чайника, был свисток, то он засвистел бы на всю школу. Ей вдруг сильно захотелось остановить железные шарики маятника, снять их с перекладин и, пока Бруксон держал бы клушу за руки, запихивать их ей в глотку. Один за одним, пока внутри её желудка не будут слышны характерные отстукивания, прямо как сейчас. — Но я принимаю твои извинения, — прервала мысли спортсменки директор и откинулась в кресле. — Больше такого я, конечно же, терпеть не буду. Ещё одна такая выходка, и мы со студсоветом серьёзно подумаем над тем, стоит ли вам продолжать учёбу в нашем учебном заведении. А теперь говорите, зачем пришли, времени на разговоры у меня не много. Ванесса решила отложить свои мысли о расправе и вернуться в реальность. Прочистив горло, она поднялась с дивана и положила на стол директрисе бумажную папку, которую всё время держала в руках. — Мы хотим провести школьный вечер. Всё уже готово: свет, аппаратура. И мы всё как надо подготовили, по нормам, даже с трудовиком и охранником советовались. У одного из наших парней, Арчи, отец пожарным работает, поэтому по технике пожарной безопасности он нас проконсультировал. Вот, даже подпись оставил, — она открыла папку и показала какие-то расписки. — Да, ещё у Майка — ну, это капитан футбольной команды, если вы помните — у него отец юрист, и мы с ним тоже посоветовались по поводу того, как всё организовать и заполнить бумаги. — Оу, это… серьёзно, — удивилась Браун. Хотя удивилась — это мягко сказано. Её состояние граничило между культурным шоком и некультурным ахуем. — Так заморачиваться не стоило… — Наши девочки займутся листовками и всем прочим, чтобы пригласить всех. А парни будут следить за порядком. — Да, я понимаю, но… — И никаких запрещённых препаратов не будет, это я вам гарантирую. Ни травки, ни даже сигарет. Вы же знаете, как мы ко всему этому относимся, миссис Браун. — Отлично знаю, — открыла рот директриса, но Ванесса снова не дала ей договорить. Бейсболистка тараторила, как автоматная очередь, и не думала униматься. — Я понимаю, обстановка в школе сейчас тяжёлая. Самоубийство Сары — это ужасно, — но подумала Ванесса иначе: «Эта блядовидая слабачка обосрала нам всю малину. Неужели нельзя было потерпеть ещё годик, как она терпела до этого?». — Но наш вечер поможет всем немного прийти в себя и почувствовать, что они в школе не одни. Понимаете? Приём такой психологический. И поможет всем забыть обо всём. «Хотя все и так уже забыли. Кому вообще было до неё дело?» — И поможет тебе стать президентом школы, правда же? — неожиданно спрашивает Браун и Ванесса удивлённо округляет глаза. — Не надо делать такое лицо, я прекрасно понимаю, что у вас тут происходит. Виолетта приходила ко мне с такой же просьбой, и ей я отказала. А ведь она даже не появлялась на телевидении и не позорила школу. Понимаешь? «Откажешь мне, и я размозжу твоё лицо об стол. Клянусь богом, от твоего гнусного еблища останется так мало, что полиции придётся затратить на реставрацию тела миллионы и ты всё равно останешься Джейн Доу». — Вы и мне хотите отказать? — Да. Не так уж тяжело догадаться, правда же? Рука у Ванессы сжалась, но в ту же секунду её под плечо перехватил Брукс. Он встал рядом со своей подругой и покрепче сжал её предплечье, потому что свист во всю кипящего чайника отчётливо раздавался в его ушах. Неизвестно, действительно ли Ванесса ударила бы директрису, но узнать этого уже не получится. — Спортсменам сейчас нужна любая поддержка. Если не… А если… Если мы… — Ванесса хватала ртом воздух, но в голову ни шло ни единой здравой идеи. «СОЖРИ ЕЁ, СОЖРИ ЕЁ, ВАНЕССА. ПОДВЯЖИ ЕЁ ЗА НОГИ К КАКОМУ-НИБУДЬ ДЕРЕВУ И СМОТРИ КАК ЛИЦО У НЕЁ ПОБАГРОВЕЕТ ОТ ПРИЛИВАЮЩЕЙ К ГОЛОВЕ КРОВИ. ВОТ БУДЕТ УМОРА». Браун цокнула языком и сложила руки на столе. — Ну я же прекрасно знаю, к чему это в итоге приведёт. Опять спортсмены с богатенькими начнут выяснять отношения, и на этот раз всё будет заходить ещё дальше. Но мы же не хотим стать свидетелями очередное ужасного дела и терпеть полицейских, которые станут бродить по всей школе, правда же? У нас и так до недавних пор были проблемы. Взяв папку в руки и без интереса полистав её, директриса отдала её обратно Ванессе. Женщина натянула на губы премерзкую снисходительную улыбку, после чего кивнула Бруксу, намекая ему увести свою бешеную подружку из кабинета. Говорить больше она не собиралась. — Прости. Ради этого отказа Ванесса рвала зад на британский флаг не только себе, поэтому и пришла в ярость. Внутренний голос призывал её начать чинить расправу, но капля здравого смысла помогла её рту оставаться закрытым до тех самых пор, пока она не вышла из кабинета. Бруксон, почему-то, следом за ней не пошёл. Видимо, решил остаться и попробовать договориться ещё раз, вот только ничего у него не вышло. Браун его слушать так же не хотела. «Прости» она может засунуть себе в зад вместе с шариками Ньютона и подавиться ими. Голова у Ванессы идёт кругом, и она еле удерживается на ногах, как тут же перед ней возникает такой знакомый и до ужасного бесячий образ Карла Уайтхауса. Парнишка, увидев её в приёмной директора, остановился, не вынимая рук из карманов чёрной кожанки. Он не успевает ничего сказать, как Ванесса, бросая папку на пол, хватает его двумя руками за воротник и толкает в стенку. Карл ударился спиной и вытаращил на спортсменку глаза, а та держала его за воротник и до скрипа сжимала кулаки. Ах да, за испачканную форму она ему так и не отомстила… — Только открой свой рот петушиный и скажи хоть слово. Я тебе кадык вырву. Карл молчал, и её это злило ещё больше. Наверное, действительно почуял запах угрозы. Особенно явственно он ощущался после того, как Карл узнал, что именно активистка сотворила с двумя мажорами пару дней назад. Не дождавшись ответа, Ванесса выпустила воротник из рук, подняла с пола папку с бумагами и запустила ею прямо в Карла. Тот словил её, как дикую белку, и сжал покрепче, с явным непониманием глядя Ванессе в глаза. — Да подавись ты этим! Можешь сжечь или растоптать, как эта старая сука сделала с моим будущим! Я готовила эти сраные бумаги, подорвала кучу народа и всё ради того, чтобы мне нассали в уши. Забирай, мне это больше не нужно! Но я клянусь, если твоё поганое лицо попадётся мне ещё раз хоть где — в коридоре или на улице, мы с Бруксом засунем тебя в багажник, вывезем на мост, привяжем валун к ногам, и ты поплывёшь в гости к Флипперу и Лопаке. Уайтхаус быстро перевёл взгляд на дверь в кабинет директрисы, потом обратно на Ванессу. У этой сцены с недавних пор появились зрители. Бруксон вместе с директором стояли и наблюдали за всем с расстояния, не говоря ни слова. Да и что в такой ситуации вообще следовало говорить? Слово «Успокойся» возымело столько же успеха, сколько и тушение пожара бензином. — Заходи, Карл, — пригласила его Браун. — Или вы… заняты? — Да, — кивнул он. — То есть, нет. — А мы тоже уже закончили, поэтому можешь проходить. Остальные из студсовета придут или сегодня только ты? Карл осторожно обошёл Ванессу и, даже не глянув на неё, направился к директрисе. Бруксон, как и полагается хорошему другу, покрепче взял Мэй за руку и повёл на выход, пока та обессиленно смотрела за спину. На секунду она смогла поймать взгляд Карла. Он с интересом разглядывал папку с бумагами, которой в него швырнули, и осторожно перелистывал страницы, пока дверь за ним не закрыла старая клуша в дебильном костюме.

…

Схватившись за голову, Ванесса ходила из стороны в сторону, подобно старому льву в клетке зоопарка. Половина её команды, сидя перед ней в уже украшенном спортивном зале, напоминали часы с котом, глаза у которых ходят туда-сюда. — Этот ублюдок, он… Он член студсовета, — она прикусила кожу на большом пальце и встала на одном месте. Брукс с силой потёр своё лицо руками, и без того уставшие спортсмены кусали губы или переглядывались в поисках хоть какого-нибудь плана, по которому им следовало двигаться дальше. Им всем под нос словно навалили кучу дерьма. Ванесса вступила в конфронтацию с парнем из студсовета — единственного оплота школьной власти, о котором ничего не знали, но о котором было известно, что именно за ними остаётся последнее слово во всех «крутых» делах. Будь то мероприятия или отчисление ученика — студсовет всегда и обо всём знает. По крайней мере, такие байки ходили. Сколько учеников в нём состоит и есть ли в совете учителя — неизвестно. Единственное достоверное лицо — это Карл Уайтхаус, которого Ванесса однажды опрокинула в лужу, и которого прижала к стенке пару часов назад. Оторвав от пальца заусенец, Ванесса шикнула от боли и посмотрела на то, как по ногтю стекает струйка крови. — Я — хуёвый лидер, — в отчаянии бросает она. Брукс мгновенно поднимается, хватает Ванессу за плечи и уводит подальше от спортсменов. Опустив к ней голову, он настойчиво шепчет: — Эй, ты всё это организовала, всех тут собрала, и даже если этот вечер скатился в зад, мы придумаем что-нибудь ещё. Ты придумаешь. И все согласятся тебе помочь, потому что доверяют тебе. — Идей больше нет, — она оттолкнула от себя друга и прижала окровавленные палец к губам. Металлический привкус крови отпечатался у неё на языке. — Я всё. Устала. Это всё не для меня, мне нельзя доверить ничего серьёзного, потому что я всё похерю. Это и произошло, сам подумай — все старания ушли в трубу, потому что я после встречи с директрисой, захотела кого-нибудь убить, и сорвалась на парня, у которого власти тут будет побольше, чем у сраных Виолетты и Авроры вместе взятых. — Ты предлагаешь нам опустить руки и всё бросить? — голос у Бруксона был спокойным, как и всегда, но в нём проскальзывало огорчение. Или осуждение? — Как это тренер сделал? Он положил на нас хер, и, я уверен, даже не говорил со старой сукой. Палец о палец не ударит ради нас, а мы, между прочим, стоим за авторитетом школы. И если нас бросишь ты, как это сделала Аврора — всем конец. — О нет, хватит с меня. Ванесса схватилась за голову и отошла от Брукса. По ощущениям её череп раскалывался напополам из-за ярости, которую ей так и не удалось выпустить до конца, и от бессилия; от ощущения собственной ничтожности и ненависти ко всему миру сразу. Но почему Аврора сбежала? Почему Сара решила уйти из жизни, и почему всё это произошло именно перед игрой, к которой Ванесса готовила себя с младших классов? «ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ» Я не смогу… «У ТЕБЯ НЕ ХВАТИТ СИЛ» У меня и правда сил не хватит! «И ТЫ ВСЁ ПОХЕРИШЬ. ВСЁ, К ЧЕМУ ТЫ ПРИТРАГИВАЕШЬСЯ, ПРЕВРАЩАЕТСЯ В ГОВНО, ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ» Я знаю. Но я не могу оставить всё так, как есть, и не попытаться снова. А вдруг получится? «ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО НЕТ» В пятом классе мы думали так же, но смогли пройти через всё. Мы даже пережили смерть родителей. «И К ЧЕМУ ЭТО ПРИВЕЛО? К ТОМУ, ЧТО ШЕЙЛА ТЕБЯ НЕНАВИДИТ» Да… «БЫЛО ЛИШНИМ УГРОЖАТЬ ЕЙ ТЕМ, ЧТО ТЫ РАЗОБЬЁШЬ ЕЁ ГОЛОВУ ОБ УНИТАЗ» Но это же было шуткой… «А ВОТ ОНА ТАК НЕ ДУМАЛА» Сжав свою голову, словно пытаясь раздавить её, Ванесса постаралась взять себя в руки. Разрываясь от противоречий, ей тяжело было думать о чём-то одном, и в мозгах что-то свербело. Будто ей вкрутили ржавый гвоздь в затылок. Идей большей нет. Она устала. Все устали и всем стало видно, какая Ванесса, на самом деле, бесполезная. Правда же? Как она подняла с места половину школы ради того, чтобы их силы ушли в пустоту; чтобы ничего не добиться. Попытка вдохнуть полной грудью не удалась. Ванессе показалось, что у неё произошёл коллапс лёгких, и она как можно скорее зашагала на выход из зала, держась рукой за грудь. Ударившись о дверь, она раскрыла её и столкнулась с женщиной в удивительно дебильном костюме. Миссис Браун неловко сделала шаг назад и положила свои ладони спортсменке на плечи. — Эй, всё в порядке? Воздуха не хватило даже на ответ, поэтому Ванесса только кивнула головой. — Хорошо, тогда я пришла тебя поздравить, если можно так выразиться. Мы поговорили со студсоветом и пришли к выводу, что ты можешь провести своё это мероприятие. Раз вы так заморочились, не пропадать же усилием зря, правда же? И по поводу «психологического приёма», который всех отвлечёт, это неплохо придумано. Молодец. — Что… — еле различимый шепот вырвался из Ванессы, но директриса не услышала. — Твои бумажки я, конечно, себе заберу. И мы с тобой это уже обсудили, но я всё равно напомню — никаких наркотиков. — Да. — Даже травки. — Да… — Вот и умница. Миссис Браун легонько похлопала Ванессу по плечу и застучала каблуками по полу. Когда эхо скрылось за ближайшим поворотом, бейсболистка смогла вдохнуть столько воздуха, сколько ей требовалось, и возбуждённо улыбнулась. «ВОТ ЧЁРТ…» А ведь я говорила! Сжав кулаки, Ванесса счастливо улыбнулась и подпрыгнула на месте в нетерпении. Она уже развернулась, чтобы как можно скорее рассказать обо всём Бруксу и команде, но в пустом коридоре увидела знакомую кожанку. Карл Уайтхаус, сунув руки в карманы, наблюдал за всем издалека, как долбанный извращенец-вуайерист. Рядом с ним стояла Эшли — та самая, что подвозила Ванессу из дома до школы пару раз. У парня на лице играла гадкая усмешка, у девушки лицо оставалось нейтральным. Только Ванесса открыла рот, чтобы крикнуть, какого чёрта им тут надо, как они, словно читая мысли, развернулись и ушли. Ладно Карл, этот недоносок. Неизвестно, чего он наговорил директрисе, но его, судя по всему, нужно поблагодарить за такое благодушие. А Эшли, чёрт бы её побрал, ни слова Ванессе не написала с тех самых пор, как они виделись в последний раз. Как она посмела появиться так неожиданно, в дурацкой кожанке, рядом с главой студсовета, и так же неожиданно свалить? «ДА ПЛЕВАТЬ НА НЕЁ» Но Ванессе было так одиноко без её компании. Пусть и виртуально, они друг друга прекрасно понимали. «У ТЕБЯ ЕСТЬ БРУКСОН. А СПОРТСМЕНЫ, ОНИ КАК СОСУНКИ БЕЗ МАМКИ, ИДИ ЛУЧШЕ РАССКАЖИ, ЧТО ЭТА СУКА ОДОБРИЛА ВАМ МЕРОПРИЯТИЕ. НЕХРЕН НАКРУЧИВАТЬ СОПЛИ НА КУЛАК» Кивнув собственным мыслям, Ванесса зашла обратно в спортивный зал, полностью готовый для её… нет, для их мероприятия. Спортсмены заликовали, стоило новости просочиться в их недалёкие умы, и закричали на весь зал. Кто-то из футболистов даже сорвал с себя бомбер и начал крутить им в воздухе, во всеуслышание сообщая, каким жирным хером сегодня могут отобедать все мажоры разом. Ванесса радовалась не меньше, пока Бруксон, взяв её за руку, не опустил к ней свою голову. Он прошептал ей, настойчиво всматриваясь в глаза. — Можешь делать что угодно, я всегда буду на твоей стороне. Но никогда не смей говорить на людях, что ты херовая. Во-первых, это не так, — он помедлил, разжёвывая слова. — Во-вторых, даже если ты и впрямь так думаешь, ни один ублюдок не должен знать об этом. Нехрен при всех накручивать сопли на кулак. — Я знаю, — Ванесса кивнула. — Ты прав. Дав понять друг другу, что все всё поняли, они отстранились, принимаясь праздновать победу вместе со всеми.