***
Уже прошла неделя, как Милагрос жила во дворце и буквально сходила с ума от того, что практически ничего не делала. Работа в саду или на кухне теперь казалась не такая ужасная, чем то, чем приходилось заниматься ей, а собственно ничем. Она составляла компанию Императору за трапезой и во время прогулок. Узнав, что княжна не ездит верхом, Чариос немного удивился, но вида не подал, решив проблему по своему. Просто подняв её к себе в седло. От близости Императора ей было не по себе. Но она, как могла, скрывала это, боясь вызвать его гнев. От него, как от весьма харизматичной личности, исходила мощная энергетика, одновременно притягивающая и пугающая. — Так надо положить этому конец. Пусть даст мне какое-нибудь задание, или я свихнусь от безделья, — решала она, размышляя вслух, прохаживаясь по своей комнате. Потом решительно вышла в коридор. За это время девушка неплохо стала ориентироваться в замке, изучив расположение комнат и залов. И быстро нашла тронный зал. Перед Императором стояли советники. Девушка остановилась у входа, испугавшись, что помешала. На звук открывшейся двери один из них обернулся и пренебрежительно покосился на неё. Чариос сидел на троне и с напряжённым видом смотрел на них. — Разве вас вызывали. Извольте покинуть зал, — сказал один из высокородных господ, обращаясь к девушке. Та было развернулась, чтобы уйти. — Постой, Милагрос. А вам, советник, надлежит указывать в собственном доме, а не здесь, — колючим тоном произнёс монарх. Советник побледнел и еле поворачивающимся от страха языком стал извиняться за непозволительное поведение. — Продолжайте, — повелительно сказал Чариос. — И последнее. Обострилась проблема с демонами. Участилось воровство на улицах и грабежи мелких лавок. Особенно тех, что ближе всего к трущобам. Считаю, надо устранить эту проблему раз и навсегда, сравняв их с землёй. Уничтожить живущих там демонов. Таким образом устранить источник неприятностей, — говорил другой советник. — Но позвольте. Если мы уничтожим демонов, то где мы будем брать рабов для арены, — возмутился другой аристократ. — Цель оправдывает средства. Надо устранить угрозу нашим подданным. С ареной разберемся потом, — настаивал прежний советник. Милагрос не верила в то, что слышала. Императору хладнокровно предлагали очистить столицу от демонов, не понимая, что угроза, исходящая от повстанцев, все ещё сохраняется. Не появится ли на улицах города ещё один Демон в маске, который будет не просто защищать и освобождать демонов, а убивать людей. Насилие порождает насилие. — Не надо, Ваше Величество! — не выдержала Милагрос и опять удостоилась недовольных взглядов от императорских советников. Девушка не могла спокойно относиться к тому, что кто-то равнодушно предлагал решить проблему с помощью физического уничтожения целой нации. И не могла не попытаться предотвратить кровопролитие. Она с ужасом подумала о судьбе тех несчастных бездомных, больных и невинных детях, которых предлагали истребить. Она видела, на что способны ониксовые рыцари. Они выполнят любой приказ Императора. Даже самый кровавый. Представив это, Милагрос содрогнулась от ужаса. — Прошу вас. Демоны могут стать вам верными подданными, как и люди, — говорила она. — Этого не будет никогда. Дьявольские отродья никогда не станут жить в мире с людьми, — сказал один из советников. — Дайте им то, ради чего жить. Они умирают на улицах, и такое будущее ждёт и их детей. Они совершают все эти преступления из-за отчаянья. Это их, конечно, не оправдывает, но перед лицом голодной смерти...Я верю, что это можно исправить. Если люди помогут, — говорила княжна, не надеясь, что её кто-то поддержит из присутствующих. — С какой стати кому-то помогать демонам, — с пренебрежением произнёс другой советник. — Потому что вы живёте в одном королевстве и в одном городе. Демоны не по своей воле оказались здесь. И если правильно решить эту проблему, от этого выиграют все, — продолжала девушка. — И как же? — насмешливо поинтересовался другой аристократ. Его взгляд как будто говорил: "Ну что смыслит в этом девица, развлекающая Императора." — Если разрешить нанимать демонов на любую работу, — говорила Милагрос. — Да кто их нанимать то будет, — усмехнулся другой. — Демоны сильны? и они могут выполнять работу? непосильную людям. В Лаведании они работают на разных работах. В мастерских, кузнях, в лечебницах, служат в княжеской гвардии, — настаивала девушка. — Здесь не Лаведания! Глупо какой-то девице пытаться повлиять на решение Императора,— строго сказал мужчина. — Я не пытаюсь. Я только предлагаю другой выход из ситуации, — говорила княжна, потупив взгляд. Девушка на мгновение почувствовала себя загнанной в угол. — Ваше Величество, мы просим рассмотреть наши предложения. И решить накопившиеся проблемы как можно скорее, — произнес один из советников, отдавая Чариосу листы с текстом предложений, которые он должен либо подписать и отдать соответствующие приказания, либо отклонить их. — Я выслушал вас и обдумаю ваши слова, — прервал полемику Император. Советники поклонились и удалились. Милагрос тоже намеревалась уйти, но была остановлена Императором. — Вы и правда считаете, что ситуацию с демонами можно решить мирным путём? — спросил он. — Я искренне верю в это. Я достаточно прожила бок о бок с демонами. Некоторые из них - мои друзья, которыми я очень дорожу. Один из них - мой брат, — отвечала леди Вилламайн. — Демоны вашей страны и демоны Анатей - это не одно и то же, — заметил Чариос. — Верно. Местные озлоблены и несчастны. Но я верю, что до них можно достучаться. Главное - это найти человека, которому они смогут довериться, — сказала Милагрос. — Вы стали бы таким человеком? — спросил монарх, внимательно глядя на девушку. Та была поражена предложением Чариоса. С одной стороны, это большая ответственность, и никто не даст гарантии, что её план сработает. С другой стороны, это возможность снова заняться полезным делом. — Я благодарю за оказанное доверие, но это потребует вложение дополнительных средств и, возможно, немалых. А главное, это потребует много времени, — сказала девушка. — Я выделю некоторую сумму денег из личного фонда, но только на самое необходимое, — совершенно серьёзно заявил монарх. "Карманные расходы", — вспомнила Милагрос и улыбнулась. — Спасибо, Ваше Величество. Но тогда я не смогу сопровождать вас на прогулках и составлять вам компанию за трапезой, — напомнила Милагрос. — Теперь вы понимаете, чем я жертвую ради этих презренных демонов. Однако от трапезы с вами я отказываться не намерен. Во время завтрака и ужина вы будете составлять мне компанию, как и до этого. И помните, что от успеха вашей затеи зависят их жалкие жизни, — строго сказал Чариос. — Я всё понимаю и благодарю вас, Ваше Величество, — поклонилась она и удалилась из тронного зала. Она не видела, как на губах Императора людей заиграла теплая улыбка. Он снова видел азартный блеск в её глазах, который так согревал его душу тогда, во время её первого визита в Анатей. И который исчез после того, как она стала его подданной. Она была словно птица, запертая в клетке. И обрадовалась тому, что будет занята полезным для Мистарсии делом, словно подарку из драгоценностей. Эта её черта выгодно выделяла княжну на фоне всех представительниц высшей аристократии и августейших особ женского пола. Она с одинаковым достоинством носила бальные платья и крестьянскую одежду. Девушка прибежала в свою комнату. Сердце бешено колотилось. Ей поручили ответственное дело. Она помнила, как выглядели трущобы: обветшалые шалаши, а зачастую просто натянутые навесы из тряпья от полуразрушенных стен. "Надо бы в первую очередь дать им кров. Нужно осмотреть трущобы. Может, какие-то дома можно будет отремонтировать. В первую очередь убрать с улицы больных, стариков и детей. Если бы можно было связаться с демонами из катакомб и попросить их о помощи", — размышляла она. Ведь те демоны, кого она видела на улицах, вряд ли годились в работники. И вдруг тревожная мысль пришла ей в голову: "А вдруг это ловушка. Вдруг Чариос нарочно позволил заниматься демонами, чтобы выманить повстанцев и уничтожить их." — Нет, я не верю, что Чариос способен на такую низость, — успокаивала она себя вслух, решив на следующий же день направиться в трущобы и поговорить с демонами. Разведать, так сказать, обстановку и после решить, как действовать дальше.Часть 54
2 февраля 2024 г. в 03:49
Чтобы развеять подавленное настроение Анцифера, князь решил привлечь его к работе в своей резиденции. Разбирать обращения подданных. Это заставило углубиться в изучение законов Лаведании. В особо сложных случаях прошения он относил Кармину. Тот быстро выносил нужные решения, так как его с детства заставляли изучать их. И с ними князь был согласен. Это восхищало в нем Анцифера, о чем Кармин даже не догадывался. Демон в тайне надеялся примириться с наследником. Он боялся, что Кармин замкнётся в себе и озлобится. Но этого, к счастью, не произошло.
— Не вини себя в том, что случилось. Ты же знаешь, если Милагрос что-то решила, то не отступится ни под каким предлогом, — говорил Альдо, пытаясь его успокоить. Но чувство, что он всё-таки что-то мог сделать, но ничего не сделал, не покидало его.
Бельфегор быстро шла на поправку, но Анцифер старался как можно реже приходить к ней, что её очень обижало. Известие о том, что Азазель жив, очень обрадовало её. Он знал, что как только она поправится, то возьмётся за старое. Упорства ей было не занимать. И он понимал, что одно его присутствие провоцирует её, но с этим решительно ничего не мог поделать. Полагал, что равнодушие охладит её пыл.
После того, как расследование по делу о покушении на жизнь наследника престола передали сыскной княжеской службе, в Академии Магических Искусств начались обыски и дознания. Сыскари были уверены, что настоящий преступник был именно в Академии. Более того, орудие преступления было произведено там же. Алавиус не препятствовал этому, а наоборот. Всячески содействовал сыскным мероприятиям. Всё это заметно нервировало Зекалиса. Может быть, потому, что он никак не мог повлиять на события. Алессиону позволили приступить к своим обязанностям преподавателя, если он обещает не покидать территорию Академии. И он на это согласился.
— Вот и ты меня бросаешь, — печально произнёс Анцифер, провожая Алессиона.
— Я не бросаю тебя. Ты всегда можешь приехать ко мне. К тому же я хочу быть поближе к эпицентру событий. Вдруг там понадобится моя помощь, — объяснил молодой маг.
— Я понимаю, — вздохнул Анцифер. И вдруг оказался в крепких объятиях брата.
— Не волнуйся. Мне почему-то кажется, что всё будет хорошо. Милагрос выпутывалась и не из таких ситуаций. Уверен, она сумеет приспособиться и найти своё место даже в Анатей. И, надеюсь, ты присмотришь за моей оранжереей, — попросил Алессион и улыбнулся.
Анцифер согласно кивнул. Их взгляды встретились. В морозно-лазурных глазах Алессиона теплилась надежда. В желтых глазах Анцифера - неуверенность в завтрашнем дне.
На террасу на кресле выехал Кармин, с которым маг так же тепло попрощался. Родители пожелали доброго пути. Княгиня не удержалась, чтобы не расцеловать своего первенца. Чем Алессион был очень тронут. Он сел в экипаж, и тот, выехав на аллею, через некоторое время скрылся за воротами, направляясь в Миендорф.
Чтобы хоть как-то развеяться, Анцифер направился в оранжерею. Он молча рыхлил землю в навесных плошках, собирал пожелтевшие листочки. Казалось, тишина наполнялась пустотой.
"Цветам тоже не хватает его заботы", — печально вздохнул Анцифер. За своими не весёлыми думами он не заметил, как к нему сзади подъехал Кармин.
— Не успел он уехать, а ты уже по нём скучаешь, — заметил он, мысленно убеждая себя, что он давно уже привык к постоянным расставаниям со старшим братом..
Анцифер невольно вздрогнул от его голоса и обернулся. Кармин избегал встречаться с ним взглядом, не желая, чтобы демон догадался о его настоящих чувствах.
— Можно подумать, ты не скучаешь, — ответил демон, заметив это.
Кармин только пожал плечами и, развернув колеса, направился по дорожке к небольшому искусственному водоёму. Туда, где были широкие качели. Как будущий правитель, Кармин умело старался скрывать свои истинные чувства. Но демон, посмотрев ему вслед, почувствовал его тоску. Она была в его резковатых движениях, в задумчивом взгляде, даже в его многозначительном молчании. На секунду Анциферу показалось, что их огромный дом как будто осиротел без Алессиона, а в особенности без неугомонной деятельности Милагрос.