***
Вся команда Лукаса собралась в небольшой вилле на окраине города. Подобные здания строили для проведения вечеринок и только, но здесь всегда можно было рассчитывать на высший сервис. Среди туристов такие места не особо ценились, — в Гонконг едут за другими впечатлениями, — а вот для местных эти островки природы среди небоскребов были отдушиной. То, что Юкхэй выбрал коттедж среди многих других вариантов, ни для кого не стало сюрпризом. Йерим всегда нравились идеи лидера, которые странным образом совпадали с ее предпочтениями. И, пока Марк и Сехун тихо хихикали и намекали девушке, что та, кажется, влюбилась, Юкхэй просто спрашивал у нее напрямую, куда им следует отправиться в этот раз. Конечно же, Йерим оказалась слишком трезво смотрящей на мир для того, чтобы заиметь в качестве объекта влюбленности такого человека как Лукас. По общему договору, на виллу не приводили посторонних людей. По первости Сехун закатывал глаза и упрашивал привести знакомых, по опыту общения обращаясь к Джонни, — среди старших он был более сговорчив. — Есть желание засунуть свой член в кого-то — делай это, пожалуйста, не здесь. — Черт, вы слишком скучно живете, старики. Сехун, будучи максималистом и бунтовщиком, воспринимал старших как братьев, но и не упускал возможности съязвить, когда была причина. Исин считал это проявлением ребячества, и в зарождавшихся спорах ставил младшего на место всего парой слов. — Сука! — Сехун не стеснялся в выражениях, пока отстаивал свою точку зрения, сжимая кулаки и зло посматривая на остальных. — Бесите меня, пиздец как! Правда, настоящую точку во всем всегда ставила именно самый младший член команды — Йери: — Еще один мат — будешь спать на улице. И я спилю к чертовой матери твои новенькие пороги. — Говоришь как мамаша. — Одеяло в шкафу, приятных сновидений. Сехун действительно уходил от остальных, чтобы успокоиться самому и не напрягать других. Как-то раз он даже собрался уйти из команды, но Лукас даже слушать его не стал. — Вроде умный пацан, а иногда несешь такую хуйню. От разговоров с Юкхэем никогда не становилось легче, хотя и хуже Сехун себя не чувствовал. В конце концов, Лукас решил попробовать алкогольную терапию взамен бессмысленных словесных баталий, и это принесло неожиданный результат. Язвить Сехун, конечно, не перестал, но стал более серьезно относиться к команде и всему, что с ней происходит. Исин лишь удивленно хмыкал, стоя на балконе коттеджа и наблюдая, как Хун учит Марка плавать в маске в бассейне, а Юкхэй пожимал плечами, сидя рядом на прогретой солнцем плитке. Сейчас, спустя несколько лет, как они стали одной командой, совместный отдых стал почти семейным. Лукас сторонился этого слова, которое особенно любили использовать Йери и Марк, хоть и не показывал этого. Они оба были еще слишком молоды, и Юкхэй старался охранять их максимально от настоящего вида андерграунда — не хотелось вдалбливать в мечтательные умы жестокие реалии, где каждый жил ради личной выгоды. На самом деле, Лукас считал себя достаточно суеверным человеком, чтобы не верить в высшее силы, но за то, что команда год за годом без потерь проходила самые жесткие соревнования, за то, как все, включая чужака Исина и бунтаря Сехуна, сплотились, был готов благодарить всех известных богов. Без единого коллектива невозможно двигаться вперед — это понимал каждый стритрейсер, но все это теряло смысл перед поддержкой, данной тебе твоей семьей. Юкхэй семьи не имел — это все, что знали о нем остальные члены команды. Возможно, ему было что скрывать, но однообразные ответы на протяжении нескольких лет дали команде понять, что этот вопрос лучше не поднимать. Йери рассказывала об оставшихся в Бостоне родителях и дедушке, Марк — о своих родственниках в Торонто. Сехун, спустя год после присоединения к команде, открыл и свою семью, живущую в Южной Корее. Исин и Джонни пользовались правами старших и молчали, раз за разом переводя стрелки на Лукаса. — Да нет у меня никого, заебали, — беззлобно цокал языком лидер, и тему тут же закрывали. Несмотря на то, что члены команды виделись почти каждый день в гараже или на заездах, отдых в такой же компании никто не критиковал. Вот и сейчас, выйдя победителями одной из самых напряженных гонок, сорвав крупный денежный куш, предложение Лукаса устроить заслуженные выходные на привычном месте все восприняли как должное. Юкхэй знал, что на ближайшее время все боссы Гонконга залягут на дно, в том числе и он сам. И, если Лукас прятался от излишнего внимания, играя в мяч в бассейне, то Ифань занимался куда более неприятным делом. То, что произошло на третьем этапе, казалось Ву нереальным, вырезанным из фильма и криво вклеенным в его жизнь. Венди все еще отказывалась с кем-либо разговаривать, но Ифань не сильно беспокоился о девушке, — рядом с той была Сыльги, которая пообещала ему позаботиться о ней сама. Чанёль и Юта внешне сохраняли спокойствие, но, как и лидер, не смогли не отвернуться, когда из самолета вытаскивали покореженную груду металла. Сейчас, спустя несколько дней после возвращения, сидя в гараже между полкой с инструментами и своей машиной, Ву бездумно вглядывался в темно-серый карбон Huracan. Ему предстояла серьезная психологическая работа со всей командой, но он сам не был к этому готов. — Может, свалишь на пару дней из города? — Юта обычно не лез к Ифаню в моменты, когда тот просил оставить его одного, но в этот раз ситуация была совершенно иной. — Мы сами оформим документы и утилизируем авто. — А соскребать кишки с металла тоже вы сами будете? — Было бы что соскребать, — вмешивается в разговор Чанёль. Он стоит прямо за Ютой, опираясь о стену. — Это все, конечно, нихуя не нормально, но, если ты будешь сидеть тут с кислым лицом и дальше, то лучше никогда не станет. — Это был не первый его заезд в дрэге, он знал, что делает, — японец пожимает плечами, отходя от двери. Ифань отмалчивается; запахи бензина и масла въедаются плотно в нос, и перед глазами уже не Lamborghini, а исчезающий в воде охваченный пламенем маслкар. — Конечно, знал. Хватит разговоров, — Сыльги нарушает тишину, входя в гараж и затягивая туже резинку на хвосте. Она надевает перчатки, проходится вдоль своей R8, проводя визуальный осмотр. Ифань подмечает синяки под заплаканными глазами, но взгляд девушки тверд. — Юта, организуй машину для тренировок, — Ифань разминает затекшую шею, прищуриваясь. — Венди займет место тайм-рейсера, Чанёль — дрэг-заезды теперь твои. Времени на подготовку просто дохерища, но не советую откладывать все в дальний ящик. — Понял, — Пак покидает гараж. Сыльги рвано выдыхает, опираясь обеими руками о капот. — Это больно бьет по мозгам, правда? — обращается к ней лидер. Девушка прикрывает глаза, но руки ее сжимаются в кулаки. — Для этого и нужна команда. Если ты решаешь, что в состоянии справиться без поддержки, — все ответственность переходит на твои плечи. Тао так решил. От последствий никто не застрахован. — Дело не только в этом. Мы не смогли показать себя и финишировали в хвосте по итогам двух этапов. Я расстроена результатом и понимаю, что на данный момент не могу ничего изменить. — Поможешь Венди стать увереннее — пройдешь один из главных этапов на пути к реализации собственных желаний и станешь сильнее. Думаю, в будущем тебе это пригодится. Пак быстро привыкнет к новому амплуа, но навыки Венди пока еще оставляют желать лучшего. Она отличный координатор, но трасса еще страшит ее. — Что в итоге сказали на экспертизе? — Взрыв двигателя повредил передний мост, поэтому машину повело в сторону. Ты сама видишь, что здесь и говорить-то не о чем. — Раньше все было нормально, что в этот раз пошло не так? — к концу вопроса голос девушки сорвался, но она продолжила. — Это мог кто-то подстроить? Ифань пожимает плечами, присаживаясь на капот машины Юты. Он не поскупился на экспертный осмотр того, что раньше было автомобилем, но специалисты дали мало информации. Одно успокаивало: результаты более точного расследования должны оказаться у него с часу на час. — Чисто гипотетически — да. Но я не вижу в этом смысла. Почему именно наша команда, конкретно Тао? Что мешало остановить нас еще на первом этапе? — Меня больше интересует, почему он не послушал Венди и не затормозил. Он успел бы выпрыгнуть до взрыва. — Уже поздно думать о подобных вещах. Надеюсь, что окончательная экспертиза даст нам понять, почему так произошло. — У нас тут внезапные гости, — Юта подходит к Ву, складывая руки на груди. — Не подскажешь, что могло понадобиться здесь дружку Лукаса? Сехун входит в помещение осторожно, с подозрением осматриваясь вокруг и останавливает свой взгляд на Ифане. Тот молча приподнимает брови, слегка опуская голову. — Соболезную, — говорит О и протягивает руку вперед. Ифань недоверчиво смотрит на парня, но ладонь пожимает, вздыхая. — Зачем пришел? — Я знаю, кто подстроил это. — Что? — в разговор вмешивается Сыльги, снимая перчатки и отбрасывая их на капот. — Не поверишь, но мы специально наняли людей для экспертизы и расследования, а ты тут, такой из себя благожелательный, пришел, чтобы помочь? — Сыльги, — Ифань понижает голос, глядя в упор на девушку. Та молчит, поднимая губы, но смотрит на Сехуна волком. — Откуда информация? — Да я чисто случайно, когда мы улетали с Америки, заметил, что на одной из машин новичков висели китайские номера. Это та самая команда, что выступала за один из штатов, и показала себя слишком хорошо для первого раза. — И к чему это? — Не торопи, — Сехун прислоняется бедром к R8, и Сыльги едва сдерживает желание огрызнуться и прогнать парня. — Это та самая машина, пропавшая у нас в Гонконге перед Пекином. Когда мы катали первый этап в Америке, я увидел машину в первый раз, но подумал, что обознался. На третьем этапе, пока все крутились у старта, я успел разглядеть номер двигателя, — он там вынесен на отдельную табличку на приборке под лобовым; это единственный кастом этой модели с оригинальным двигателем — мы же делали специальный заказ на нее и попросили поставить жетон. Да они всего лишь ее перекрасили, я же своими глазами видел машину, когда перевозчик забирал ее с аэропорта. Так вот, мы уже начали думать, кто это мог бы быть и что нам делать с этим, но тут… Случилось то, что случилось. — Какое отношение это имеет к Тао? — Я не успел разглядеть всех, кто был там, но точно знаю одного человека из той команды, в которую входила наша спизженная тачка. А еще я знаю то, что Пак с ним водится. — Еще скажи, что Чанёль все подстроил, — Юта недоверчиво хмыкает, но ждет продолжения. — Уж не знаю, замешан ли ваш друг в этом, но это весьма подозрительно. Бэкхён в Южной Корее имел достаточно плохую репутацию в андерграунде, чтобы его так просто взяли в команду. — Подождите, закройтесь на минуточку оба, — Ифань взмахивает рукой, оставляя ладонь в воздухе. — Что за Бэкхен? Это тот самый пацан, к которому Чанёль постоянно сваливает в клубе? Каким образом он может быть замешан во всем этом? — Бён Бэкхён, известный гонщик в недалеком прошлом. Я его на всю жизнь запомню. Именно из-за него мне пришлось уехать из Сеула с пустыми карманами, без машины, без команды и уважения. Он развалил команду и, поджав хвост, удрал в неизвестном направлении, оставив нас ни с чем. Но я не знаю, о каком Бэкхене из клуба идет речь? — Значит так, — Ифань хлопает себя по бедрам, поднимая голову. — Ты сейчас просто заморочил нам мозги. Не имея никаких доказательств, ты обвиняешь Чанёля и еще какого-то неизвестного пацана в гибели члена моей команды. — Я, блять, помочь пытаюсь. Я не общался с Тао после того, как свалил из Сеула, хоть и знал, что могу это сделать в любой момент. Мы все-таки оказались в разных командах, и я не видел смысла начинать общение. Но я знаю, что он свою машину знает лучше чем себя, и не мог допустить ни малейшего косяка, — шипит Сехун, доставая из кармана рубашки фотографию. — Покажи как-нибудь на досуге фото своему дружку, пусть переосмыслит свою жизнь. А это вам всем. — В руках Ифаня оказывается обычный диск, без каких-либо подписей. — Паку тоже дай послушать, сразу все поймете.***
Тэён кусает губы, пока Чонин ходит перед ней туда-сюда, громко дыша и сбивчиво описывая произошедшее. — Я первый раз видел таких людей. У них была такая аура, знаешь, — он останавливается, поворачивая голову к девушке, — очень пугающая. Они всего лишь спросили про Хичоля и ушли. Я вышел за ними следом спустя минуту, но у клуба уже никого не было. — Хичоль, значит, — Тэён откидывается на спинку кресла, задумчиво накручивая локон на палец. — Есть варианты, что им нужно от него? — Ну, по-моему, тут всего один вариант. Это как-то связано с Шивоном. — Вот сейчас бы проблем поднабрать, как я об этом мечтала, — девушка сжимает маленькие ладони в кулаки, закрывая глаза. — Он нас сожрет, когда узнает, понимаешь? Чонин мычит в ответ, путаясь пальцами в волосах. Тиканье его наручных часов слышится особенно громко в наступившей тишине, и парень жмурится. — Иногда я надеюсь, что мне это снится, — делится он откровением с Тэён. — В последнее время я вообще не понимаю, что я тут делаю. — Нам нужно поговорить с Хичолем так, чтобы никто об этом не узнал. Включая Шивона, конечно. Посмотри камеры внимательнее, если нужно, то выпиши отдельные отличительные черты каждого человека из этой компании. — Если Шивон им что-то задолжал, то нет смысла прикрывать его ценой собственного клуба, разве не так? — Ты прав. Но это решать не нам. — Но нам все равно попадет за эту ситуацию, даже если никто не узнает об этом сейчас, — Чонин вздыхает и, наконец, усаживается в кресло. Кожаная обивка под ним чуть поскрипывает, после чего в кабинете снова становится тихо. — Постараемся решить все без проблем и как можно быстрее. Тэён опускает взгляд на столешницу: сейчас, после тяжелой ночи, ей предстоит разобраться с несколькими документами, созвониться с партнерами и решить возникшие проблемы. — Я подремлю у тебя тут? Не хочу идти в комнаты, — Чонин скидывает тяжелые туфли, поднимая ноги на кресло. — Цзе, почему мы не можем просто уехать? Давай все бросим и улетим. Я куплю билеты куда-нибудь на Кубу. Солнце, песок, океан. Ты и я. — Я устала, Чонин, — Тэен едва сдерживает слезы, скрепляя руки в замок перед своим лицом. — Но бросить бизнес своей жизни за один миг я не смогу. Нам необходимо подождать еще. И потом, я еще не выполнила свое обещание перед Твином. Чонин вздыхает, стягивая небольшой плед со спинки кресла. Кабинет погружается в тишину, нарушаемую лишь тихим шуршанием листов.