Не герой

      Тони стоял, уставившись на дверь маленького домика, в котором он провел два дня на Рождество. Он понимал, что должен постучать, но не знал, что скажет, когда дверь откроется. После того, что натворил, он тут же покинул дом Гермионы, даже не оставив записку с благодарностью, и помчался в Майами. И вот тогда это дерьмо закрутилось по-настоящему: сражение с Олдричем Киллианом, Пеппер, получившая дозу "Экстремис", уничтожение всех костюмов и удаление осколков и дугового реактора из его груди. Так много всего произошло за то короткое время, что прошло после его пребывания тут. Тони понятия не имел, как она его встретит, ведь учитывая, что последнее, что между ними произошло, это поцелуй и тот факт, что он полностью разрушил ее сарай, когда призвал к себе костюм, не вспомнив о том, что он заперт внутри.       Он посмотрел на подарочный пакет в своей руке. Это была, конечно, капля в море, но Тони понимал, что должен что-то сделать, чтобы выразить свою благодарность за то, что она предоставила ему свой дом. Он надеялся, что Гермиона окажется дома. Благодарить ее в библиотеке ему очень не хотелось. Сделав глубокий вдох, он поднял руку и постучал в дверь.       Дверь распахнулась, и Тони невольно улыбнулся, увидев выражение крайнего удивления на лице Гермионы. Одета она была более небрежно, чем тогда, на Рождество. Сейчас на ней были старая футболка, видавшая лучшие времена, и штаны для йоги, ее волосы были собраны в беспорядочный пучок на макушке.       — Тони? — произнесла она. — Что ты здесь делаешь?       — Эм-м, — промычал Тони, переступая с ноги на ногу. — Привет. Можно войти?       Гермиона быстро оглянулась, а затем открыла дверь шире, впуская его.       — Конечно, заходи. Прости за беспорядок.       Тони переступил порог и был застигнут врасплох. Повсюду были коробки. Большинство вещей, которые он видел на полках несколько недель назад, теперь исчезли. Он обернулся и столкнулся с Гермионой, которая не отошла от двери.       — Ты переезжаешь, — скорее констатировал он, чем спросил.       Гермиона кивнула, входя в комнату.       — Да, — просто произнесла она.       — В другой район города или же?..       — Еще не уверена, — пожала плечами Гермиона. — Но точно покидаю Роуз-Хилл.       — Оу, — выпалил он. — Это из-за, — и издал звуки, подражающие взрыву, и подходяще взмахнул руками.       На что Гермиона рассмеялась.       — Что-то вроде того, трудно объяснить.       — Ну, со стороны это все выглядит довольно скоропалительно, — заметил Тони. — Я могу чем-нибудь помочь?       Гермиона покачала головой.       — Нет, все хорошо. Но спасибо за предложение. Так все же что ты тут делаешь?       Тони протянул ей подарочный пакет, удерживая его на указательном пальце правой руки.       — Небольшой подарок за то, что вытерпела меня.       — Это было совсем не обязательно. Ты провел здесь чуть больше суток, так что никак не побеспокоил меня.       — Что ж, я настаиваю, чтобы ты его приняла. Я ведь прилетел сюда, чтобы лично доставить его.       Гермиона улыбнулась, подошла, чтобы забрать подарок, и села с ним на диван.       — Присаживайся, пожалуйста. Прости, что не предложила раньше.       Тони сел рядом с ней на диван и осмотрелся. Все выглядело опустошенным. Если бы он появился всего на день или два позже, то уверен, ее бы уже не было, и он не имел бы ни малейшего представления, где она может быть или как с ней связаться. Тысячи вопросов крутились у него в голове, и ему не терпелось озвучить их. Тони повернулся и увидел, как Гермиона вынимает из пакета оберточную бумагу. Он покачал ногой, отчасти из-за беспокойства, поскольку надеялся, что ей понравится то, что было в пакете, а отчасти из-за нетерпения, потому что он пришел сюда лично, чтобы получить ответы, и отчаянно хотел добраться до того момента, когда сможет их задать.       Гермиона рассмеялась, вытаскивая совершенно новый первоклассный ноутбук.       — Тебе действительно не нравился мой старенький компьютер, да?       — Он был совсем древним, — улыбнулся Тони. — Я, между прочим, тебе одолжение сделал. Добро пожаловать в двадцать первый век.       — Очень мило с твоей стороны, спасибо. Останется только найти причину, чтобы пользоваться им дома, поскольку за пределами работы особо не пользуюсь компьютером. Я даже не уверена, что там, где буду жить, окажется интернет.       — Ну, об этом не стоит беспокоиться. Этому аппарату не требуется стандартное подключение. Я подключил его к тарифному плану передачи данных, и у него есть возможности 4G. Я также вбил в него всю свою контактную информацию, а также он подключен напрямую к Джарвису, так что если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, то стоит нажать лишь одну кнопочку, и ты на прямой линии со мной.       Гермиона улыбнулась.       — Не могу придумать ни одной ситуации, в которой мне понадобился бы Железный Человек, но я определенно буду иметь это в виду.       Тони отвел взгляд, прочистив горло.       — Эм-м, технически я больше не Железный человек, так что он тебе точно не понадобится. А вот если тебе нужен будет Тони Старк, то будешь знать, где меня искать.       Гермиона поставила коробку с ноутбуком на пол, поворачиваясь лицом к Тони.       — Технически больше не Железный человек? Что ты хочешь этим сказать?       — Это значит, что я отказался от него, — он расстегнул свое тяжелое зимнее пальто и задрал рубашку, обнажив большой шрам в центре груди. — После Рождества я отправился в больницу, и мне удалили шрапнель из груди, так что мне больше не нужны ни дуговой реактор, ни электромагнит. Я также взорвал все свои костюмы. Больше никакого Железного человека.       Гермиона удивленно смотрела на него, а затем покачала головой.       — Но почему? Из-за ПТСР? Из-за тревожности? Стало совсем тяжело?       — Нет, — покачал головой Тони. — И, кстати, я начал посещать кое-кого, и да, это помогает. Но нет. Пеппер пострадала. Ее похитили, и она пострадала. Когда я увидел, что Пеппер пережила то, что я считал невозможным, и мы победили плохих парней, я уничтожил все свои костюмы, чтобы показать Пеппер, что она значит для меня больше, чем Железный человек. Я перенес операцию, и мы решили... двигаться дальше.       Тони поднял взгляд и заметил, что Гермиона внимательно смотрит на него. Он не мог сказать, о чем она думала, но вряд ли это было что-то хорошее.       — То есть ты отказался от Железного человека из-за девушки, — подвела итог она.       — Ну да. Я люблю ее и не хочу снова причинить ей вред.       — А ты сможешь сдержать это обещание? Обещание: никогда не становиться Железным человеком снова?       Тони пожал плечами.       — Да. думаю, да. То есть будет приятно пожить нормальной жизнью, свободной от всякого зла, пытающегося напасть на меня только из-за того, что я супергерой.       Гермиона смотрела на него, качая головой.       — Что? — спросил он. — Мне не нравится твой взгляд.       Гермиона тяжело вздохнула.       — Ты не можешь просто взять и перестать быть Железным человеком.       — Да, могу. Костюмы — исчезли. Грудная клетка — почти в норме, остался только грубый шрам.       — Да, но сколько времени пройдет, прежде чем ты создашь новый? У Железного патриота нет дугового реактора, и он спокойно летает в металлическом костюме и спасает людей.       — Воитель, — пробормотал Тони.       — Да без разницы, — произнесла Гермиона. — Я пытаюсь этим сказать лишь то, что я не считаю, что ты можешь просто взять и перестать быть Железным человеком. Думаю, Железный человек — это значительная часть твоей личности, и ты не сможешь от нее отказаться. Готова поспорить, что и нескольких месяцев не пройдет, как ты вернешься в лабораторию и построишь новый костюм. Потому что не сможешь просто игнорировать то, кем ты являешься. Я, конечно, не знаю тебя настолько хорошо, но уже и из того, что знаю, уверена, что твоя личность слишком сильна, чтобы отказаться от своей большей части.       Тони буквально взлетел с дивана.       — Ты права, ты меня совсем не знаешь, — процедил он, крепко стиснув зубы. — Ты ревнуешь? В этом все дело?       Гермиона покачала головой, изо всех сил стараясь не отставать от резкой смены направления разговора.       — Что?! Нет!       — Уверена? А то я рассказываю тебе о том, что сделал, чтобы жизнь с моей девушкой была безопаснее, чтобы наши отношения продолжались, а ты сразу же пытаешься убедить меня, что это решение в корне неверное. Звучит так, как будто ты ревнуешь меня к Пеппер и пытаешься убедить меня саботировать мои отношения, чтобы ты могла занять ее место.       — Твою мать, Тони, этот поцелуй был, конечно, хорош, но не настолько. Угомонись! Я говорю то, что говорю, потому что невозможно просто избавиться от части себя. Ты не можешь просто перестать быть собой. У тебя всегда будет зудеть эта часть тебя. Всегда будет где-то в глубине твоего сознания. И из того немногого, что я о тебе знаю, не думаю, что ты сможешь подавить желание снова надеть этот костюм и стать героем. Я не думаю, потому что это часть твоей личности.       Тони пристально посмотрел на нее, понимая, что она права. И права в его личностной оценке. И это бесило его больше всего. Гермиона едва знала его и все же могла читать, как открытую книгу. Он не знал, почему это заставляло его чувствовать себя таким иррационально злым, вероятно, потому, что она могла не просто читать его, но и читать настолько точно, а он практически ничего о ней не знал. Ничего. Ни одной вещи. И Тони почти был уверен, что именно поэтому он сделал то, что сделал дальше.       — Как мы вернулись к тебе домой, после того, как эта диверсантка подорвала себя?       Выражение неподдельного шока и паники на лице Гермионы заставило Тони внутренне улыбнуться. Джекпот.       — Что?       — Не прикидывайся дурочкой, я знаю, что это не про тебя. Ты слишком интуитивна, чтобы быть кем-то, кроме гения. Я должен знать. Я сам такой.       — Я не притворяюсь дурочкой, и я не гений. Вероятно, интеллект выше среднего, но не гений.       — Не нужно, — жестко произнес Тони. — Не нужно менять тему. Это беспокоит меня уже не первую неделю. "Экстремис" приводит к тому, что кто-то взрывается, ведь температура достигает более трех тысяч градусов. Люди испаряются и превращаются в простые очертания на стенах. Мы были в эпицентре событий. Прямо перед этой сучкой. И все же я живой. Мы оказались здесь, и единственным доказательством того, что с нами вообще что-то произошло, так это гигантская шишка у меня на затылке. Поэтому я снова спрашиваю тебя, как мы сюда вернулись?       Гермиона встала с дивана и начала расхаживать по комнате. Он почти видел, как вращаются колесики в ее голове, когда она грызла ноготь большого пальца и ходила взад и вперед по тому небольшому пространству, которое не было занято мебелью и коробками. Наконец она остановилась и посмотрела на него.       — Могу ли я довериться тебе? Знать, что ты оставишь эту информацию при себе и не испугаешься того, что я расскажу и покажу тебе?       — Обещаю, что ты можешь доверять мне, но не могу обещать, что не испугаюсь. Но имей в виду, что я сражался с пришельцами из другого измерения, я знаю скандинавского бога, Халка и человека, который был заморожен во льду и воскрес через семьдесят лет. Ты мало что можешь сделать или сказать, что могло бы вывести меня из себя на данном этапе моей жизни.       — Довольно справедливо, — кинула Гермиона. Она глубоко вздохнула, расправила плечи, а затем посмотрела ему прямо в глаза. — Я ведьма. Я живу здесь уже шесть лет, в основном как маггл, так мы называем немагическое население, но я всегда ношу свою палочку с собой, по привычке. Когда Шерил стала выглядеть так, словно собиралась взорваться, я вытащила свою палочку, наложила на нас защитное заклинание, а затем аппарировала сюда.       Тони уставился на нее, пытаясь переварить все, что она произнесла.       — Ладно, кажется, нам нужно начать сначала. Кто ты?       — Ведьма. И такой родилась. Нас тысячи по всему миру. Я родилась от двух немагических родителей, но большинство в нашем мире рождаются от других ведьм и волшебников. Это генетическая черта. Магия течет в наших жилах, и мы направляем ее через наши палочки и произносим заклинания.       Тони откинулся на спинку дивана.       — Ведьмы и магические заклинания реальны? Слишком много нужно обдумать, но, честно говоря, я не особо-то и удивлен, учитывая, что инопланетяне и боги тоже реальны.       — Да, и хочу, чтобы ты знал, я не намеренно скрывала от тебя это. Я собиралась тебе рассказать, когда мы вернулись, но…       — Да, ситуация была неловкая, и я рванул сражаться со злом.       — Угу.       — Можно на нее посмотреть?       — Посмотреть на что?       — На волшебную палочку.       Гермиона махнула рукой, и палочка выскользнула и оказалась в ее ладони. И протянула ее Тони.       — Моей первоначальной была палочка из виноградной лозы и сердечной жилы дракона. Ее отобрали у меня во время войны, поэтому после ее окончания мне пришлось купить новую. Виноградная лоза снова подошла мне, только в этот раз сердцевина из волоса единорога.       Тони осторожно взял этот ценный кусочек дерева, восхищаясь мастерством изготовления. Филигранная работа.       — Эта штука выглядит так, как будто она может легко сломаться пополам.       — О, поверь мне, это именно так и есть. За свою жизнь я слишком часто видела, как так и происходило.       Тони вернул ей палочку.       — Ты упомянула войну. Что это за война?       — Долгая история.       Тони откинулся на спинку дивана, положив ноги на кофейный столик.       — Мне торопиться некуда, так что расскажи мне о своем мире.