* * *
Гермиона нервно расхаживала по лаборатории. Несмотря на то, что она сказала Тони, все же поспать ей не удалось. Поскольку злость на Гарри за то, что тот держал ее фактически в заложниках в министерстве, никак не утихала. К тому же, что было ещё хуже, заявилась Молли. И от этого Гермионе стало еще хуже: та не видела свою бывшую свекровь с момента отъезда в Америку. И в то мгновение, как она заметила Молли в комнате, вина начала буквально захлестывать ее с головой. Вина за то, что она спала с мужчиной, вина за то, что влюбилась в другого. Хотя умом Гермиона и понимала, что с момента смерти Рона прошло шесть лет и уже вроде как можно было не чувствовать себя виноватой, но все же. Она двигалась дальше слишком быстро? Или ей следовало все еще оплакивать его? А каким вообще был правильный отрезок времени, после которого можно было двигаться дальше? На все эти вопросы у нее вроде как были ответы, но в ту секунду, когда Молли вошла в комнату, на нее все снова нахлынуло, как снежный ком. Как она объяснит Молли, что мужчины, которых она предпочла, были Железный человек и Халк. Как бы это выглядело со стороны? Но вскоре после того, как прошла паническая атака, все было довольно мило. Правда, Гермиона онапрочь забыла упомянуть Мстителей. Молли, конечно, все узнает в итоге, только не от нее. К тому же, пройдет еще очень много времени, прежде чем Гермиона снова отправится навестить Гарри и детишек. Мысль о том, что она может не вернуться сюда, была для нее невыносимой. Тот факт, что ее оставили в министерстве, а не пригласили на Гриммо, должен был стать для нее первым звоночком. На самом здании висели антиаппарационные щиты. И никак не выбраться. Сам факт того, что авроры отпустили ее одну в уборную, стал буквально подарком судьбы для нее и жестоким упущением для них самих. И это был первый раз, когда ей удалось оторваться от них, найти камин и попасть домой. Она улыбнулась про себя. Дом. Это так странно, ведь она жила в башне почти год — и чувствовала себя здесь так, как будто больше нигде и не жила. Она перестала вышагивать взад-вперед и подняла взгляд, услышав, как кто-то вошел в лабораторию. Это оказался Брюс. — Ты вернулась? — спросил он, останавливаясь. — И выглядишь ты дерьмово. — А ты умеешь польстить девушке, — нервным голосом парировала она. — Что-то не так? — вмиг забеспокоился Брюс. — Почему ты думаешь, что что-то не так? — Потому что я тебя знаю и могу понять, когда что-то происходит. Гермиона глубоко вздохнула. — Нам нужно поговорить. — Ты хочешь расторгнуть наше соглашение. — Мерлин, Брюс. Могу я вставить слово, прежде чем ты продемонстрируешь, как хорошо умеешь читать мои мысли? Брюс горько усмехнулся. — Я ведь знал, что этот день однажды настанет. Это ведь Тони, да, — Брюс даже не спрашивал, а скорее утверждал. — Ну конечно, это он. И как давно вы вместе? — Мы не вместе, — тут же ответила Гермиона. — Я не могла поступить так с тобой. Мы с ним выяснили, что находимся на одной волне, прямо перед тем, как меня забрали для вынужденного визита домой. Я вернулась этой ночью. Тони был предупрежден о том, что между нами ничего не произойдет, пока наше с тобой "соглашение" еще в силе. — Думаю, я должен был ожидать этого, — вздохнул Брюс. — Вернее, этого-то я и ожидал, но надеялся, что у нас будет гораздо больше секса, прежде чем все сойдет на нет. — Я понимаю, — грустно улыбнулась Гермиона. — Мне жаль, я не хотела ранить тебя, ведь мы договорились, что все будет сугубо платонически, но… — От чувств никуда не спрятаться, не скрыться, я знаю, — злорадно произнес Брюс. — Все хорошо, на самом деле. Я забочусь о тебе. Ты одна из моих самых близких друзей. Но я не влюблен в тебя. И считаю, то, что мы с тобой делали, было хорошо. И это показало мне, что я все-таки могу состоять в отношениях, если смогу найти правильного человека. Того, кто примет меня таким, какой я есть. Гермиона подошла к Брюсу и крепко его обняла. — Мы ведь все еще друзья, да? Мы же ничего не испортили? — Конечно же, нет. Мы все еще друзья. Только без некоторых дополнительных бонусов. — Хорошо, потому что мы будем работать в одной лаборатории, и мне бы не хотелось, чтобы нахождение здесь стало неловким. — Ну, поначалу так и будет, скорее всего, но нам просто нужно немного времени. Обещаю. Гермиона отступила назад, одарив Брюса искренней улыбкой. — Не волнуйся, мы не будем выставлять напоказ наши отношения. Или что бы там ни возникло в конечном итоге между нами. Я ни за что так с тобой не поступлю. — Ты хочешь сказать, что мне не придется беспокоиться о том, что я застану вас за кое-чем в лаборатории? — Да, тебе определенно не нужно беспокоиться об этом. Секс в лаборатории останется тем, что произошло между нами. Это будет наша фишка. Брюс улыбнулся. — Ну с этим я могу справиться. И если у тебя с Тони ничего не получится, я не возражаю стать запасным аэродромом. Гермиона улыбнулась. — Я ценю твое предложение, но использовать тебя таким образом мне не позволит совесть. — Довольно справедливо. — С нами точно все будет в порядке? Брюс молчал, размышляя. — Да, — кивнул он через несколько минут. — Я думаю, у нас все будете замечательно.* * *
Тони вошел в лабораторию и увидел Брюса, усердно работающего над тем, над чем должен был работать. Тот не поднял взгляда, когда Тони проходил мимо, и для последнего это стало первым намеком на то, что что-то случилось. И он изо всех сил пытался скрыть свое ликование. Он старался держать себя в руках, проходя через лабораторию и входя в кабинет Гермионы. Она была занята помешиванием зелья, и Тони знал, что в это дело лучше не вмешиваться. Однажды он уже попытался, и после этого желание прерывать ее резко отпало. Тони никогда не видел ведьмочку такой разгневанной. Ее волосы, казалось, искрились, пока она кричала на него. Он прислонился к дверному косяку и терпеливо ждал, когда она закончит. Она еще два раза помешала зелье против часовой стрелки, а затем повернулась, чтобы посмотреть на Тони, одарив его благодарной улыбкой. — Ты поговорила с Брюсом, — заявил Тони. Гермиона достала палочку и взмахнула ей. — Заглушающие чары, — объяснила она, убирая палочку в рукав. — Не думаю, что это справедливо, чтобы Брюс услышал все, о чем мы будем говорить. Тони выпрямился и прошел глубже в комнату. — Так ты все же поговорила с ним. — Да. — И? Ваше соглашение окончено? — Так и есть, — кивнула Гермиона. — Отлично. Тони пересек комнату, сокращая расстояние между ними, и поднес руки к ее лицу, притягивая ее для поцелуя. Как и два предыдущих поцелуя, это казалось просто... правильным. Он думал, что у него с Пеппер была связь, и именно поэтому они так хорошо сработались вместе, но, вероятно, ошибался. Может быть, в отношениях было гораздо больше, чем то, что было у него с Пеппер. Они были двумя людьми, которые просто существовали вместе. Он любил ее, очень сильно. Но никогда не было этой искры или ощущения того, что они просто подходят друг другу, как это было с Гермионой. Его тянуло к ней с момента встречи, и он не мог не размышлять, не было ли все это случайностью, что он оказался там, где оказался, когда приземлился в Теннесси. Что ж, ученый в нем логически понимал, что он оказался там, где оказался, потому что уже начал составлять план полета. Но, по-видимому, слегка подзабытая версия себя начинала верить в судьбу или что-то в этом роде. Тони выбросил все мысли из головы, когда Гермиона обвила руками его шею, притягивая ближе и углубляя поцелуй. Тони убрал руки с ее лица, провел ими по бокам, а затем остановился на ее бедрах. Он оторвался от ее губ и начал осыпать поцелуями ее шею, наслаждаясь ее вздохами, улыбаясь, и снова двинулся вверх, снова овладевая ее губами. Он провел руками по ее заднице, чувствуя невероятно упругую попку. "Нужно не забыть спросить ее, когда, черт возьми, ей удавалось выкроить время, чтобы воспользоваться тренажерным залом?" Он притянул ее еще ближе и застонал, когда почувствовал, как ее тело соприкоснулось с его ноющей эрекцией. Он так долго хотел трахнуть ее, и это, наконец, должно было случиться. Хотя бы прямо на этом диване. Черт, он уже несколько недель фантазировал, как возьмет ее на этом чертовом диване. А затем так же быстро, как начался их поцелуй, Гермиона оттолкнула его и отошла в другой конец комнаты. — Все в порядке? — тяжело дыша, спросил он. — Не совсем. Мы не можем заниматься сексом в лаборатории, — Гермиона пыталась отдышаться, показывая на помещение руками. — Что? — переспросил Тони, задаваясь вопросом, а правильно ли он ее услышал. — Мы не можем заниматься сексом в лаборатории. Я пообещала Брюсу, что ситуация не будет неловкой и ему не нужно будет беспокоиться, что он застанет нас в процессе. — Так произнеси какое-нибудь свое заклинание, чтобы держать его подальше отсюда, — разозлился Тони. — Я не буду этого делать, — покачала она головой. — Я не буду нарушать свое обещание буквально через час после того, как дала его. — И почему это так важно? Что у нас не будет секса в лаборатории? Совсем? Ведь мы точно сможем, когда он отправиться на очередные поиски себя? Его же даже в здании не будет. — Никакого секса в лаборатории. Я обещала. — Я не понимаю, — вздохнул Тони. — Почему именно это должно было быть той вещью, то ты пообещала Брюсу, заканчивая ваше соглашение. Я хочу… Подожди-ка, — у него наступил момент просветления. — О господи. Вы занимались сексом в лаборатории. Гермиона на это ничего не сказала, да ей и не нужно было. Опущенный взгляд и залитое краской лицо были выразительнее любых слов. Тони выругался, запустив руки в волосы. Он не знал, почему, но это вызвало у него иррациональную злость. Это была его лаборатория, и он хотел трахнуть свою девушку на своем диване. — Сколько раз вы спали в лаборатории? Гермиона прикусила губу, но не подняла глаз. Он наблюдал, как она сделала пару глубоких вдохов, прежде чем поднять на него глаза и обхватить себя руками. — Достаточно. Тони развернулся и пнул ножку одного из столов. — Черт! — крикнул он, благословляя заглушающее заклинание, наложенное Гермионой. — На диване? — спросил он, указывая на него. Гермиона покачала головой. — Никогда здесь, в основном в его рабочей зоне. Тони кивнул головой. — Хорошо, хорошо. Это для вас было больше из серии: "Пошел в жопу, Тони", да? — Что? — спросила Гермиона, качая головой. — Ваши эскапады. Ну, то есть, я правда обвинил вас, когда вернулся в чертову лабораторию, а вы такие: "А знаешь, что больше добьет Тони, пока он зализывает раны? Секс в лаборатории". — Это не честно, — выпалила Гермиона. — Ты знал, что мы с Брюсом были вместе. Мы были честны перед тобой. Ты никогда не говорил нам, что где-то есть запретная зона. — Нет, это вы с ним должны мне сказать, — выплюнул Тони в ответ. — Что происходит? — спросила Гермиона, готовая заплакать. — Почему мы ругаемся? — Ты знаешь почему, — ответил Тони. — Я действительно не знаю. Ну и что с того, что мы не можем заниматься сексом в этой чертовой лаборатории? У нас есть целая гребаная Башня. — Не. В. Этом. Дело. — А в чем тогда? — В том, что Баннер вообще тебя трахал! Он знал, что у меня есть к тебе чувства, и то я считал, что они взаимны. Он должен был лучше знать и держать свои ручонки при себе. Я застолбил тебя первым. И как только эти слова слетели с губ Тони, он сразу понял, что вселенски облажался. И если он думал, что ее волосы искрились в тот момент, когда он прервал ее приготовление зелья, то сейчас казалось, что сама молния кружилась вокруг ее головы. — Я не твоя чертова собственность, Тони Старк. И будет замечательно, если этот клочок информации отпечатается у тебя в голове. И я не позволю с собой так обращаться. Я человек, и я независимая женщина, и если я еще раз услышу, что ты обращаешься ко мне как к чему-то застолбленному, то из первых рядов сможешь поделиться, что значит быть очень сильно проклятым, — почти шепотом произнесла Гермиона. Ее горло сдавило от слез, и, быстро развернувшись, она направилась к двери из лаборатории. — Куда это ты направляешься? — спросил Тони, не двинувшись с места. Если он повернется, то сразу же забудет причину своей злости. А он забывать ее не хотел, ему нужно было помариноваться во всем этом хотя бы пару часиков, ведь он так и не переспал с Гермионоя, и это была вина Брюса. — Подальше отсюда. Найду гостиницу и поживу там. Мне нужно немного пространства. — Ну и ладно, — выпалил Тони, звуча, как обиженный ребенок. — И даже не звони мне, отвечать не буду. Вернусь, когда пойму, что смогу находиться с тобой в одном помещении. Тони слушал, как она прошла через лабораторию к лифту. Как только услышал, что двери закрылись, он медленно опустился на диван, закрыв лицо руками. В истинной манере Тони Старка он полностью облажался.