Невыносимо

*** Намытый румяный именник быстро выбежал в гостиную, едва успев обсохнуть. – Сёмка, брось! Тьфу, гадость. – мальчишка потянул в рот белые лепестки роз и попытался их жевать, и в отличие от старшей сестры, видимо, не считал их чем-то вредным. – Мам, скажи ему, он твои цветы грызёт... – Да ёб... ЁПРСТ, – опомнилась Арефьева, отбирая у сынишки лепестки, – нет, я, конечно, знаю, что варенье из роз вкусное, но чтобы бутоны... Пойдём блинчики кушать? – Семён упёрся ножками в пол и верещал на всю квартиру, активно противясь. – Ну, что такое? Вредная мамка не даёт цветов поесть? – усмехнулась Оля. Посадив малыша за столик, она кормила его блинами с вареньем, в котором он уже успел искупать ладошки. – Малыш, давай ручки вытрем? – Сёмик ясно смотрел ей а глаза, будто не понимая, почему ему запрещают играть. После завтрака они переместились на ковёр, играли в ладушки, кидали мяч, пока Паша остужал только что испечённый торт. – У меня всё готово, прошу к столу! – Наконец-то! – потирая ладони, воскликнула Арина. Семья задула свечи, а после малышню уложили спать. В остальном день прошёл рутинно, они сходили на прогулку, отвели Аринку на танцы, и, поужинав, уложили малышню спать. Дети уже спали в кроватках, а Оля мыла посуду. Вообще-то, занятие это она не слишком любила, но ей хотелось хоть немного разгрузить уставшего мужа, чьи ладони оказались на её плечах. – Спать иди, я всё доделаю. Неизвестно, что наши детки ввтворят завтра. – Паш, неудобно как-то, – оправдывалась Ольга, – ты праздник закатил, тортище приготовил, а я, получается, совсем ничего не делала. – Цветам только капец, жалко. – Да ладно тебе, гурман растёт. – Ты про работу сегодня говорила, а с мелким что делать будем? – Не знаю, – растерянно ответила Оля, – но грудное вскармливание мы прекращаем, я больше не могу. – Мне кажется, будет проще, чем в прошлый раз, если чё цветов нарвём. – усмехнулся Павел. – Ты хоть когда-нибудь бываешь серьёзным? *** Умудрённая и слегка напуганная предыдущим опытом Оля с опаской подошла к моменту отлучения Сёмы от груди: к её удивлению он почти не плакал и охотно ел "взрослую еду", так было ровно до того момента, пока она не решила уложить малыша на дневной сон. – И Лиса его, ам, и съела. – дочитала она сказку, переложив сынишку в уютную тёплую постель. Сёмка мгновенно заплакал, и в спальню щабежала Аринка. – Мам, сделай что-нибудь! Он задолбал орать! – гневалась девчонка. По правде говоря, истошные вопли сына доводили Арефьеву до белого каления, и она была готова сдаться. – Ариш, мне тоже не нравится слушать крик и вопли, но у братика сейчас непростой период. – Можно подумать, когда-то был простой. – фыркнула Арина, скретив руки на груди и убежала в свою комнату — ревновала. Арефьева же схватившись за голову, сдавленно скулила, не понимая, что ей делать дальше.