Невыносимо

*** – Бита. – с азартом сказал Паша. – А мы вот так. – Арефьева выложила три туза, не оставляя мужу ни малейшего шанса на выигрыш. – Оль, ну так нечестно. У меня из одежды одни трусы оставшись, а ты сняла только блузку. – Да что ты говоришь? А вот играли бы в переводного, у кого-то было бы больше шансов. – Оль, да мы в пятый раз играем, и ты только один раз продула, скажи честно, у тебя родители шулеры? – А давай теперь на желание? – предложила женщина, перетасовывая колоду карт. – Я тебе и без карт желание озвучу, просто так разделся что ли? – Арефьева отошла в спальню и вышла оттуда в нижнем белье с наручниками. – Опачки, кажется, сейчас что-то будет. Оль, а? – Замолчи. – тихо, томно сказала она и почти силком утащила мужа в комнату. – Пристегни меня. – Чего? – опешил мужчина, уже успевший прикусить губу. – Пристёгивай давай. – скомандовала она. Обездвижив супругу, он тесно сжимал её грудь, ласкал набухшие соски сквозь кружевной лифт, от чего Оля тихонечко постанывала и сжимала бёдра. Паша покрывал её тело поцелуями и зубами стянул трусики. Его член уже успел налиться кровью, и Паша нестерпимо ждал момента, когда он в неё войдёт. – Я больше не могу. – сквозь сбивчивое дыхание вымолвила Ольга, и Павел, оставшись без нижнего элемента одежды грубовато вошёл. Изголовье кровати билось о стену, Рыковы издавали какие-то животные звуки, Оля сводила бёдра и выгибалась в спине от удовольствия. Больше всего сейчас её раздражало отсутствие возможности впиться когтями в его широкую спину. Паша чуть замедлил темп, пару раз дёрнулся и кончил ей на живот. Оля блажннно расплылась в улыбке, а затем чётко сказала: – Рыков, расстёгивай. – Паша пытался открыть наручники, следы от которых багровели на Олиных тонких запястьях, и игривый настрой куда-то исчез. – Паш, чё такое? – обеспокоенно спросила Оля. – Не получается.