Я не знаю, что я чувствую...

      В попытках понять, что происходит, голова у Николая начала идти кругом. Глаза начало покалывать от слёз, а дрожь в руках никак не хотела прекращаться. Но это был далеко не последний «сюрприз». Когда за спиной непонятно, откуда взявшегося Владивостока, появились ещё и Челябинск напару с Омском, Новосибирск впал в ступор. Если появление Юрия здесь ещё объяснимо (пусть тот и обещал ждать его в круглосуточной забегаловке неподалеку), то появление Володи и Максима Коля не мог объяснить. Как они узнали? И самое главное: почему Омск здесь? Володя рассказал? Но зачем? А вдруг они всё слышали?       Казалось, что сердце остановилось, а парень забыл, как дышать. Что ему делать? Кричать? Ругаться? Плакать? Истерика вновь начинает брать вверх над парнем. Плечи парня начали дрожать. Слёз уже не было. Но легче не становилось, совсем наоборот. Липкое, мерзкое, чувство разочарования, стыда и обиды словно деготь покрывало сердце. — Почему?.. — пробормотал Коля, глядя в голубые глаза Володи. — Коля, послушай, мы… — начал было Володя оправдываться. — Заткнись! — резко сказал Новосибирск, от чего Владимир невольно сделал шаг назад, — Я же просил никому…       Коля замолчал, собираясь с мыслями. Он хотел было всё высказать, однако слова отказывались собираться в предложение. А когда в глазах Владивостока парень увидел страх, сердце ещё сильнее защемило. Новосибирск мельком глянул на стоящих позади Владивостока друг парней. Юрий прятал свой взгляд от Коли, смотря на стоящие чуть поодаль заброшенные советские многоэтажки, верно сжимая губы. Омск наклонил голову в сторону и украдкой смотрел на Новосибирск. Этот взгляд показался Коле одновременно пугающим, но в то же время понимающим. Не было того презрения, которое Коля замечал, когда тот был у него несколько дней назад. Было лишь осуждение, и в тоже время сочувствие. Новосибирск помнил этот взгляд. Когда он был маленьким, Омск смотрел на него так, когда Сибиряков сделал что-то нехорошее, но не по своей воле. Чаще всего, когда Коля своим поведением лишний раз заставлял Матвея беспокоиться за него.       Головная боль становилась нестерпимее, и Новосибирск схватил себя за волосы одной рукой. Голова вот была готова взорваться, а понимание и осознание случившегося были где-то далеко.       Коля услышал позади приближающиеся шаги. Он мельком обернулся, чтобы увидеть, как из-за гаражей появляются Иркутск и Красноярск. Те тоже с удивлением уставились на невесть откуда взявшуюся троицу. Однако Дугар с удивлением смотрел только на Максима, а на Владимира он не обращал никакого внимания. Словно его появления, не было чем-то необычным. Значит он знал, что Владимир точно будет здесь?       Внезапно, Челябинск начал медленно подходить к Николаю, попутно доставая что-то из своего кармана. Подойдя к Новосибирску, Юрий протянул две таблетки в блистере. — Я пусть и не врач, но я вижу, что у тебя голова пиздец раскалывается, — виноватым тоном сказал Юрий, не решаясь посмотреть в глаза Новосибирску, — я понимаю, что тебе сейчас нас охота послать куда подальше, но ты же пацан умный. Соберись с мыслями, и поговорим как взрослые мужики, без бабских истерик.        Новосибирск глубоко вздохнул. Юрий был прав. Сейчас он не может нормально думать. Новая истерика к добру точно не приведет, а Володя… Наверняка у Володи была резонная причина рассказать Омску, ну а Омск… Сейчас не важно, что они задумали, сейчас важно вылечить голову и дать эмоциям утихнуть, иначе всё станет только хуже. Коля ещё раз глубоко вздохнул и шумно выдохнул. Чувство стыда постепенно отступало, а злость и обида пусть и медленно, но всё же исчезали. — Спасибо вам, Юрий, — тихо сказал Коля, принимая у Юры таблетки, после чего, он оглядел всех присутствующих, останавливая свой взгляд на Енисейском, — ты обещал мне, что наши с тобой дела не станут достоянием России так? Могу я быть уверен, что никто кроме вас ничего не знают и ничего не слышали?! — Я никому кроме Дугару ничего не говорил! — поднял руки перед собой Красноярск. — Я узнал только сегодня! — сказал Омск, и Коля тут же повернулся к нему, — Когда ты успокоишься, я может тебе и расскажу всё! — Я очень хочу услышать причину! — строго сказал младший, — Ты ведь заставил Володю все рассказать? — Так, давайте не здесь! — внезапно вмешался Дугар, делая шаг вперед, — Предлагаю всем приехать ко мне, и расставить все точки над «i»! — Да брось, мы можем и тут продолжить трепаться! — усмехнулся Руслан, — Тут место довольно безлюдное даже в солнечный день! — Меня оно напрягает, — не согласился Володя, — почему именно это место ты выбрал, когда хотел поговорить с Колей? — Хотел без свидетелей! — ответил Красноярск, брезгливо глядя на Владивосток. — Мог бы и домой пригласить, — фыркнул Владимир, скрещивая руки на груди, — Мне кажется, это было бы более приватно, нежели среди гаражей! И тогда вот этого всего, — парень обвел всё вокруг себя руками, не было бы!       Удивительно, но Коля не был полностью согласен с другом. Да, возможно это точно бы уберегло его и Красноярска от лишних глаз. Вот только где гарантия, что Руслан будет трезв?! Мог ли он повторно сделать это с Колей? Да, Руслан был бы не один, а вместе с Дугаром, но опять же, где гарантии, что Коля мог бы ему доверять? — Согласен с Владивостоком, меня это место напрягает! — сказал Омск. — Да ты у нас вечно чем-то не доволен! — огрызнулся Руслан, — Особенно после того, как наш малыш стал столицей Сибири! — Красноярск кивнул в сторону Новосибирска. — Как будто ты был всем доволен! — подхватил спор Челябинск, — Ты или свои пидорские шутки травишь, или вечно возмущаешься! Если бы ты был всём доволен, то не трогал бы Коляна! — Юрий Иванович дело говорит! — подхватил Владивосток, сверля взглядом рыжего, — Мы бы не стояли тут, и не возмущались, если бы не твои отвратительные дела, едва, вспоминая которых, у Коли начинается истерика! Если вы думаете, что перед вами, — он окинул взглядом Руслана и Дугара, попутно делая шаг на встречу старшим, — он впервые истерил, спешу вас разочаровать! Я лично стал свидетелем того, как эмоции брали над ним вверх! — Выглядишь так, словно хочешь отпиздить Руса, — пробормотал рядом стоящий Юра, хотя тот сам пожимал пальцы, словно готов в случае чего, помочь Приморскому. — Он отпиздить меня хочет уже давно! — как ни в чем не бывало ответил Красноярск, — Я уже отхватил от него по носу, так что… — Видать тебе мало было, — прошипел сквозь зубы Владимир.       Коля глубоко вздохнул, потирая лицо ладонью. Голова нещадно раскалывалась, а старшие практически перестали обращать на него внимание, что удивительно. Ведь многие здесь находятся как раз-таки из-за него. Даже Владимир, который на пару с Максимом огрызаются с Русланом. Однако Колю пугало не это. Ещё ни разу ему не доводилось видеть Володю сердитым. Его брови были сведены к переносице, а глаза с яростью смотрели на Руслана. А слова Руслана о том, что он уже получал от Владимира по носу для Коли был большим сюрпризом. Значит, они виделись до этого? И как давно Владимир находится тут?       Однако ответа не было. Была лишь словесная перепалка между старшими и жуткая головная боль. Все продолжали не замечать Сибирякова и начало казаться, если он сейчас уйдет, то никто сразу это и не заметит.       Едва Новосибирск подумал об этом, как идея покинуть незаметно это место для Новосибирска стало планом. Пусть сначала между собой разберутся, кто прав, а кто виноват, а уже потом, если у Коли будет желание, он может и присоединиться.       Коля сначала начал медленно пятится назад, как бы оставаясь в поле зрения спорящих. Когда он оказался достаточно далеко от старших он развернулся, и тихо ушел прочь, стараясь издавать как можно меньше шума.       Так он вышел к оживленной улице. Тишина сменилась ревом проезжающих машин, голосами людей и щебетанием птиц. Солнце уже вышло из-за горизонта, и уже начинало припекать. Заброшенное здание и гаражный кооператив остался позади, как и те, кто оказался там из-за него и Руслана. Николаю словно стало легче дышать. Он глубоко вздохнул и посмотрел на свою руку, которой он держал таблетки, что дал ему Челябинск. — «Цитрамон»… — пробормотал под нос Новосибирск, глядя на блистер, — Что-ж… спасибо…       Коля достал из кармана толстовки смартфон. Время было без пятнадцати семь. Раннее утро. Гадая, как ему дальше быть, Новосибирск начал идти вперед, не думая о том, куда он вообще идет. «Может мне всё бросить и вернуться домой?» — начал рассуждать парень, — «Вернусь я домой, напишу Володе… или нет, не напишу. Но тогда они будут волноваться. Хотя это их проблема, не нужно было сюда приезжать! И всё же, просто так бросать их — тоже не красиво! Особенно Володю! Как давно он тут? Неужели он врезал Руслану, потому что я всё ему рассказал?»       Коля остановил свой поток размышлений, когда, проходя мимо одного из домов, увидел круглосуточный магазин. Он бы так и прошел мимо, если бы Коля случайно не повернул голову, и не увидел на фасаде здания яркую вывеску супермаркета. Голова продолжала болеть, как бы говоря, что лучше бы выпить таблетки как можно скорее. Так что Коля направился в магазин, чтобы купить воды, дабы хоть как-то утихомирить головную боль. Однако стоя на кассе с полулитровой бутылкой воды, Коля внезапно попросил у продавщицы ещё и пачку сигарет. Новосибирск ругал себя за это! Он же пообещал себе в начале 2000-х что больше не будет! Ведь в конце-то концов это сильно вредит здоровью! Да и сам сколько раз одергивал Руслана, Максима и Юрия, чтобы те курили поменьше?! Да и Матвей явно будет не в восторге от того, что его «дофаминчик», оказывается, курит. Новосибирску стоило больших трудов и долгих уговоров Омска, чтобы Матвей так и не узнал, как в девяностые Новосибирск иногда дымил как паровоз.       Но Матвей в другом городе, и Коля без всяких угрызений совести вышел из магазина, держа в руках бутылку воды и пачку сигарет. Тогда-то Новосибирск и заметил, в каком месте он оказался. Через дорогу от магазина Коля увидел знакомый сквер. Легкая улыбка, но явилась на лице Николая. Когда-то, кажется, в шестидесятые, Красноярск показывал это место. Тогда Новосибирск ещё не был миллионщиком, и Руслан ещё не язвил Коле. Вроде как, это был сквер имени Сурикова…       Коля перешел дорогу, оказываясь среди елей. Народу в сквере было немного. Если люди и попадались на глаза, то они спешили исчезнуть из поля зрения. Скорее всего, они торопились на работу, а через сквер они просто решили срезать путь. Новосибирск был только рад этому. Так что он тихо прошел в глубь сквера, глазами ища ближайшую лавочку. Идти пришлось недолго. Ведь буквально в ста метрах, вдоль брусчатой дорожки стояла красивая и похоже что новая лавочка. Она была полностью деревянной, и покрыта темным лаком.       Присев, Новосибирск первым делом раскрыл блистер с таблетками и бутылку воды. Сунув две таблетки в рот и запив их водой, при этом опустошив пол бутылки воды за раз, парень откинул голову назад. Голова пока ещё болела, но Коля понимал, что для того чтобы лекарство подействовало, нужно время. Коля прикрыл глаза. Он слышал проезжающие вдали автомобили, как кто-то там же далеко разговаривал. Никаких криков и резких шумов. Всё это успокаивало Сибирякова, и парень начинал расслабляться. Он пробыл в таком состоянии минут пять, пока не понял, что вот-вот он может задремать. Новосибирск с трудом поднял голову и разомкнул глаза. Ему уже не в первой не спать сутками, однако сегодня Колю помотало морально. Очередная истерика, непонятное (во всяком случае для Коли) поведение Красноярска, затем пульсирующая головная боль говорили парню, что сейчас по хорошему нужно поспать.       Но спать Новосибирск сейчас не мог. Как и бросить остальных. Хотя старшие явно про него не вспоминали, судя по тому, что его мобильный молчит. Видать, до сих пор ругаются. Но это там, среди гаражей. А Коля тут, в красивом сквере, где всё тихо и спокойно. Даже головная боль постепенно покидает парня, однако на сердце всё еще неспокойно. «Может не стоило уходить?» — вновь начал рассуждение Коля, доставая из кармана пачку сигарет, — «Во всяком случае, не стоило оставлять Володю! Он же всего на тридцать лет меня старше! Что он может противопоставить городам, которые разменяли третий век? Хотя вроде бы Омск на его стороне…».       Коля достал из пачки одну сигарету и сунул её в рот придерживая себя зубами. И только сейчас, когда он ощупывал свои карманы он с разочарованием понял, что зажигалку то он не купил. Разочарованно выдохнул, Коля мысленно ударил себя по лбу. «Как можно было взять сигареты, при этом забыв про зажигалку, умник хренов!» — ругал себя Новосибирск. Уже собираясь взять сигарету в руки и бросить её в урну, как почувствовал, как кто-то садится рядом с ним. Коля повернулся, и тут же с удивлением уставился на Володю, который с таким же нескрываемым удивлением смотрел на Николая. Поймав взгляд Владивостока, который он переводил то на сигарету, то на Новосибирск, Коле стало стыдно. Он чувствовал себя школьником, который спалили с сигаретой в руках где-то за углом у школы.       Однако Владимир ничего не сказал. Он сунул руку в карман и достал из неё зажигалку с узорами в виде волн. Коля пристально смотрел на то, как Володя протягивает ему зажигалку, и чиркает ей. Небольшой огонек появляется, и Коля медленно наклоняется к ней, задевая огонь сигаретой. Закурив, Новосибирск облокачивается назад. Он ещё не торопиться делать затяжку, продолжая держать сигарету в зубах, однако вкус никотина уже ощущается во рту. Коля протянул Володе раскрытую пачку сигарет, благо он её уже не успел спрятать в карман. Володя молча взял сигарету, и сунул её в зубы. Убрав пачку сигарет в карман, Коля сделал затяжку. Он не успел выдохнуть дым, как он разразился громким кашлем, от чего горло начало жечь, а сам Коля согнулся пополам. Он едва успел схватить сигарету руками, прежде чем она выпала изо рта, а на глазах появились слезы. — Господи, Коля! — раздался обеспокоенный голос Володи. — Со мной… кха-кха… со мной все в порядке… — проговорил Коля, выпрямляясь, — с непривычки просто… лет пятнадцать, по-моему, сигарету в рот не брал… — он посмотрел на Володю, который держал в руках тлеющую сигарету.       Владивосток заметив взгляд Коли, пожал плечами и облокотился назад. — Как ты знаешь, при Советском Союзе я был городом закрытым. Когда началась перестройка, за которым последовал распад Союза, через меня столько контрабанды шло из Азии. Да и не только контрабанды. Возле портов даже днём было опасно гулять тогда, — Владивосток сделал затяжку, после чего шумно выдохнул, выпуская пар, после этого он несколько раз кашлянул, прикрыв рот рукой. — Ну да, девяностые всех хорошо потрепали, — согласился Коля, делая очередную затяжку. В этот раз Новосибирск лишь зажмурил глаза, так как горло вновь начало жечь. Однако уже не так сильно, как в первый раз, — Не уж то до сих пор куришь? — Не совсем. Бывает раз в полгода или в год, когда дела в порту идут так себе. А когда стал главой ДФО, так вообще желание затянуться стало появляться чаще. Да и бесконечные походы в обезьянник за Лёней то ещё «удовольствие», — усмехнулся Владимир, глядя на свою зажигалку, — Сигареты я ношу редко, а вот её, — он поднял зажигалку перед собой, — она у меня постоянно. Мне её Йокогама подарил лет пять назад. Хорошая штука!       Новосибирск улыбнулся. Он, почему то, ожидал, что Владимир станет отчитывать его за сигарету в зубах. Ведь он считал, что Володя — самый спокойный парень из тех, кого он знает. Его единственная вредная привычка — не спать по ночам, смотря аниме или читая мангу. Новосибирск чувствовал себя дураком, так как он напрочь забывал о том, что его близкий человек — портовый город. Более того, Владивосток — едва ли не самый крупный в России порт на тихоокеанском побережье. — Ты, наверное, ненавидишь меня? — Владивосток повернулся к Новосибирску, с грустной улыбкой, — Мало того, что я оказывается имею привычку курить, пускай и редко, так ещё и подставил тебя сегодня! — Куришь ты или нет, это дело твое и не мне тебя судить, — усмехнулся Коля, демонстрируя сигарету в своей руке, — однако попрошу не злоупотреблять. Как ни как, дело может дойти до коронарной болезни или до хронического бронхита. А что касается сегодня… — Коля глубоко вздохнул, подбирая слова, — скажи мне, как давно ты в Красноярске?       Владивосток отвернул свой взгляд, затягиваясь сигаретой. Прежде чем ответить, он в очередной раз шумно выдохнул. — Почти сразу как ты улетел в Новосибирск, я начал искать билеты в Красноярск. Я был там уже на следующее утро, — Владивосток продолжал глядеть куда-то в даль, — когда ты мне рассказал о том, что с тобой сделал Руслан, и когда я увидел следы, я был в не себя от ярости. Я действительно хотел выбить из него всё дерьмо и заставить его приползти на коленях к тебе. Однако, когда я приехал, я встретил Дугара. Я поговорил с ним. Потом появился Руслан. Он и тогда говорил, что раскаивается и ему очень жаль, что случилось с тобой. Однако я не поверил. Уж слишком самодовольным и надменным выглядел Красноярск. Он мне ещё позволил заехать ему по лицу. Ну я и не выдержал. Клянусь, если бы Иркутска не было рядом, я бы точно избил его до полусмерти.        Пускай слова Владивостока для Новосибирска не были такой неожиданностью, так как догадаться тут можно было легко, удивлению младшему не было предела. Почему-то Коля почувствовал себя виноватым в том, что Владивосток находится здесь. Виноватым за то, что заставил Володю переживать за него. Однако сожаления по поводу того, что всё рассказал Владимиру не было. — По поводу Омска, он тут не совсем из-за тебя, как я могу судить, — между тем продолжал Владимир, на этот раз повернувшись к Николаю. — Как это? — удивился Новосибирск, подняв брови. — Когда я его встретил впервые вчера вечером, и когда вы всё услышали сегодня утром, Макс неоднократно упоминал Матвея. А перед тем, как я понял, что тебя рядом нет, Макс и Руслан сцепились как кошка с собакой. Весь диалог пересказывать не буду, скажу лишь то, что Омск, опять же, я могу лишь только догадываться, ревнует Томска к тебе!       От услышанного Коля едва не выронил сигарету изо рта. Он несколько раз моргнул и уставился на Володю. Омск ревнует?! — Прости, но, что блять?! — не веря своим ушам поинтересовался Коля. — Да я сам охренел! Он говорил, что ты заставляешь Матвея нервничать и переживать. Места себе не находит, пока Новосибирск молчит как партизан! Я не дослушал его, так как побежал искать тебя! Но я думаю, что он если и не ревнует, то зол на тебя за то, что ты заставляешь Томск волноваться за тебя!       Новосибирск поднял глаза к небу, переваривая слова Владивостока. Омск тут, только потому, что ревнует Томск к нему? Ну не бред ли это? Хотя если посмотреть с другой стороны… Коля начал вспоминать, как в последнее время Омск начал слишком сильно опекать его в последнее время. Значит он это делал, чтобы Матвей лишний раз не волновался? Но, тогда как объяснить то, как смотрел на него Максим, когда он и Матвей встретили его в Толмачёвo ? Неужто Макс догадался, что случилось что-то плохое и злился, что ничего не сказал? Осознавая это, Коле становилось стыдно за свое поведение. Он заставил волноваться и злиться близких ему людей. — Мне кажется, тебе стоит поговорить с Максом, — сказал Володя, выдыхая дым, — он не желает тебе зла, как это думает Руслан, — произнося имя Красноярска, Владивосток скорчил гримасу отвращения, — хотя Руслан считает, что Омск желает, чтобы тебя не существовало на карте России! — Да много кто желает, чтобы меня не было на карте России, — с грустью сказал Новосибирск, глядя на Володю, — некоторые даже не заметят, если такое случиться. Только Томск, Екатеринбург и ты воспринимаете меня как личность. Остальным или поебать на меня, или же ненавидят меня. Даже Дугар ко мне не может относиться серьёзно.       Коля почувствовал, как Владимир обнимает его за плечо и прижимает к себе. Сопротивляться не было ни сил, ни желания. Сделав последнюю затяжку и шумно выдохнул, Коля прицелился в сторону рядом стоящую урну, швыряя туда не докуренную до конца сигарету. — Знал бы ты, Володя, как всё меня остопиздило! — простонал Николай, закрывая глаза, — Иногда я задумываюсь, как сложилась бы моя судьба, будь я не Новосибирском, а простым человеком по имени Коля Сибиряков? — Ты бы наверняка был самым умным человеком! — сказал Володя, — Да и сейчас, во всяком случае для меня, ты им и являешься, Коля. Я рад, что могу общаться с тобой не как с городом, а как с человеком! Не грузи себя, хорошо?        Промычав что-то в ответ, Коля уткнулся носом в плечо Владимира. От него пахло морской солью и сигаретным дымом. Странное сочетание запахов, но Коле он нравился. Он больше не злился на Владимира. Более того, он был несказанно рад, что он сейчас рядом с ним и обнимает. Как ему хочется, чтобы этот момент длился вечно. Однако он не может себе позволить такого. Во всяком случае потому, что рано или поздно плечо Володи начнет отекать.