Твои чувства для меня как опиум.

      Во дворце началась паника, как по цепной реакции. Пока Чжун Ли шёл по коридору, ведущему в комнату, где должна была остановиться Гуй Чжун, вокруг него ходили взбалмошные люди. Они все как один шептали о том, что девушку убили. Мимо Моракса промчалась придворная стража, прямо в том направлении, где скрылся Аякс. Парень непонимающе свел брови, чувствуя, что как бы он не хотел, но его занесло прямо в самый эпицентр. Если это убийство не слух и не очередной отвлекающий маневр королевы Фурины, то это будет являться серьезным преступлением. Кому, как не правительству Великобритании, выгодна её смерть? Тем более, на первом собрании она поставила себя как та, кто будет протестовать примирению и взаимо-выгодных условиям из-за своих традиционных предубеждений. Именно этим Гуй Чжун отличалась от Моракса. Он, несмотря на то, как отчетливо ему помнилось прошлое, готов был пойти на компромисс, если предложения не из выходящего ряда вон. Поэтому он заключил тот контракт с Тартальей с мыслями о выгоде. Чжун Ли даже не подозревал, что в скором времени эта выгода исчезнет. Он мог написать в письме, что контракт уже закончился, и Чайлду не нужно больше выискивать информацию, но тогда он и понятия не имел, поступит ли правильно, приняв такое решение. Было бы проще, если с королевой Фуриной можно договориться точно также. Китаю сейчас не рекомендовалось развязывать еще одну войну с Англией, их и так в истории предостаточно, но все велось к этому. Моракс даже не допускал мыслей, что кто-то из тех, кто приехал вместе с ним был способен на убийство. Люди проверены временем и своей добросовестной работой. Чжун Ли знал только одно: грядет что-то серьезное и плохое.       — Господин Чжун Ли! Постойте, — его окликнул женский голос, и он повернулся на него. Это была Нин Гуан, и вид у неё, если честно, очень испуганный.       — Нин Гуан... — Моракс подошел к девушке, не скрывая свое шокированное состояние. Даже если он уже расстался с Гуй Чжун, не любил её, она жила в его памяти, она не могла просто исчезнуть. Она умерла физически, но эфирно, на подкорке сознания Моракса, девушка все равно жила, — Вы тоже слышали о произошедшем?       — Да, к сожалению... Стража проверяет все комнаты дворца, её тело ещё не нашли. Если убийца спрятал её, то это очень плохо, — Нин Гуан потерла лоб рукой и с разочарованным выдохом опустила её.       — Подумать только, госпожа Нин Гуан. Мне говорили, здесь самая лучшая охрана, и что она не пропустит ни единого врага. А получается, что под их же носом убили одного из самых важных людей, — Чжун Ли поморщился и отошел в сторону, чтобы пропустить очередного бегущего человека.       — Если её все же найдут, что нам делать? Королева Фурина не глупа, и наверняка она все продумала, раз решилась на такое. Это же убийство указывает на их причастность, разве нет?       — Я пока сам не могу понять их ход, — Чжун Ли с досадой покачал головой и отвернулся от Нин Гуан, сразу же вспоминая о Чайлде и о том, что господин Лини сказал про труп в определенной комнате, — Нин Гуан, а то крыло проверяли?       Моракс кивнул в определенном направлении, озадаченно смотря на Нин Гуан, которая на момент призадумалась, а потом пожала плечами.       — Нет, стража почему-то проверила практически все, но я не видела, что они направлялись туда.       — Пойдем туда. Мне кажется, как раз там и тело Гуй Чжун.       Если это было так, то почему Чайлд еще не вернулся? Прошло приличное время с того момента, как он должен был уйти и проверить. Не станет же он задерживаться у мертвого тела, да и если будет, то для чего? На Чжун Ли начали наплывать плохие предчувствия. Как бы и этого парня не покалечили. Кто знает, может кто-то из королевской прислуги решил так встретить гостей, или у этого кого-то просто маниакальное желание убивать людей в общем. Моракс шел вместе с Нин Гуан без сопровождения стражи. Все беспокойство, царившее в коридорах дворца, было будто ненастоящим, особенно со стороны англичан. Парень прошел к двери комнаты, от которой уже перед открытием веяло чем-то зловещим. В душе развивалось чувство того, что он сейчас столкнется с чем-то ужасным. Вдруг все письма Тартальи рассекретили, и его убили в этой же комнате, а Гуй Чжун просто предлог? Нин Гуан прекрасно заметила, с какой осторожностью парень открывал дверь, но на этот счет говорить ничего не стала.       Предчувствия не обманули, правда, наполовину они все же оправдались.       На полу лежала Гуй Чжун с одной раскинутой рукой, а второй она как-будто прикрывала свое лицо. Она поджимала под себя ноги, будто бы пытаясь согреться или спрятаться. Чжун Ли хоть морально и готовился к принятию факта смерти девушки, но увиденное все равно потрясло его. Не меньше, чем Нин Гуан. На ту разом навеял морок ужаса, и она больше минуты не могла ничего выговорить, только издавала какие-то обрывающиеся звуки. Гуй Чжун была на своем посту очень долгое время. Она была трудолюбивой, поэтому все работники относились к ней уважительно. Девушка была мудра и служила фигурой учителя для некоторых, совсем как Моракс.       — Я... я позову стражу, — девушка потерла двумя пальцами уголки глаз, будто бы сдерживая слезы.       Чжун Ли сдержанно кивнул ей и хотел выйти следом же, но его внимание привлекла знакомая сережка, лежащая подле трупа. Моракс дождался, когда Нин Гуан выйдет из комнаты, и хоть она и оставила дверь нараспашку, парень все же подошел поближе и присел на корточки, чтобы подцепить сережку и приподнять её на уровне своих глаз. Сердце начало качать кровь интенсивнее, а рука лишь дрогнула, сопоставляя то, кому принадлежала эта сережка-кисточка. Вискоза была красного цвета, а сама сережка являлась клипсой, придуманной совсем недавно. Моракс привстал, не сводя глаз с этого украшения, прекрасно помня, что именно её носил Аякс. Еще ночью в порыве страсти и желания более подробно изучить Тарталью, Чжун Ли обратил на то, что уши парня проколоты не были, когда Моракс прикусывал его мочку уха. Конечно, в моменте вопрос про то, как Чайлд носит сережки будучи без проколотых мочек, был бы слишком глуп. И почему-то именно эта деталь находилась на месте преступления. Пока никого кроме него здесь не было, Моракс поскорее спрятал эту сережку в карман с плохими мыслями. Чайлд бы не стал просто так убегать, не говоря ему ни слова. Да и по самому нему нельзя было сказать, что он о чем-то догадывался. Чайлд знал об убийстве Гуй Чжун столько же, сколько и сам он. А если точно — то вообще ничего. Моракс сразу припоминал Лини, думая, что резкая пропажа парня его рук дело, но тот же выбежал, и совсем в противоположную сторону. Даже через другой вход, оббежав пару пролетов, он бы не успел добраться опять в эту комнату. Моракс предполагал, что Аякс при этом мог сразу же после обнаруживания тела выбежать к другим, не теряя сережку. Клипсы держались у него крепко и сорваны они могли быть только при усилии. Неизвестность ставила в тупик, многие вопросы сыпались в бездонную яму, при которой все равно приходит все обратно, наверх. Задавая вопросы самому себе в голове, ответы не находились.       Отвлекаясь от этих обеспокоенных мыслей, Чжун Ли со сведенными бровями к переносице в хмурости опустился над Гуй Чжун и аккуратно убрал её руку, чтобы понять, почему в последние секунды жизни для неё было наиболее важно закрыть лицо. Или же, именно маньяк оставил её в таком положении. Моракс на пару минут завис, взглядом смотря на кровяные следы на лице. При этом вся шея была в крови, видимо, ей вскрыли сонную артерию. Мурашки по коже бегали, как по арене, при понимании, что от этого смерть наступила не сразу. Гуй Чжун наверняка испускала последний дух, выдавая кошмарные хрипящие звуки. От одного только представления того, как произошло преступление, в голове все померкло. Чжун Ли стало хуже, когда на лбу он увидел наспех вырезанные буквы, которые складывались в имя: Аякс. Не Чайлд, а именно Аякс. Мало кто в стенах Букингемского дворца знает настоящее имя человека, которые работал контрабандистом. Конечно, у него были настоящие документы, о которых, опять же, знали только сама королева Фурина и Нёвиллет. Круг подозрения виновных в пропаже Чайлда опасно сузился, и Моракс быстро выпрямился, покидая комнату как раз к тому времени, когда прямо по коридору спешила стража вместе с Кэ Цин, а за ней спокойно, подозрительно спокойно, шёл Нёвиллет. Моракс пересекся с ним взглядами, прямолинейно показывая свое недоверие, но нисколько не намекая на то, что он знает что-то помимо этого. Тот скрылся в своем кабинете, который подозрительно близко находился до комнаты, где лежала Гуй Чжун.       Убрав руки за спину, Моракс перевел взгляд на подошедшую к нему Кэ Цин, которая выглядело более раздраженно, нежели напугано.       — В этом точно замешаны они сами же, — Кэ Цин кивнула на дверь кабинета Нёвиллета, — Только я пока не пойму, почему...       — Кэ Цин, не стоит принимать их шаг так просто, — серьезно произнес Моракс, медленно двигаясь в сторону комнаты, в которой он должен был ночевать этой ночью, а девушка пошла за ним.       — Господин Моракс, вы думаете, что у них есть доказательства против нас? Это же просто смешно, — Кэ Цин закатила глаза, но с вниманием смотрела на Чжун Ли, — Зачем нам в каком-либо случае убивать своего же человека?       — Если обвинения королевы Фурины будут неправдоподобными, они поменяют тактику, вот увидишь. Как Нин Гуан? — Моракс бросил на рядом идущую девушку быстрый взгляд, видя, что большой поток в коридорах пропал.       — Она прибывает... В расстроенности. Гуй Чжун являлась одной из самых важных фигур. Очень тяжело принимать известие о её гибели...       — Кэ Цин, — прервал её Моракс, когда они дошли уже до его комнаты, — Ты сможешь меня позвать, когда будет общее собрание в зале?       Кэ Цин кивнула и ушла, оставляя Чжун Ли одного. Каждый собственный шаг звучал как монотонный звук, словно из похоронного марша. Только вот эти звуки должны быть трогательными и торжественно-скорбными, проводящими в последний путь, это же Реквием, как никак. Но все переживаемое не имело ни оттенка спокойствия и принятия. Моракс, конечно должен был находится в одной же комнате с Гуй Чжун, но парень тайком попросил ему выделить еще одну комнату, поэтому труда зайти сейчас ему не составляло. Чжун Ли забвенно опустился на кресло, укладывая руки на подлокотниках и запрокидывая голову назад так, чтобы макушка упиралась в спинку сидения. Глаза закрылись сами по себе, но он все равно видел четкую картину мертвой девушки, которая въедалась, как страшный паразит, парализующий мозг. Это не наделялось сладкой истомой, нет, это сравнимо с проклятием. Моракс всегда уважал эту девушку, даже после её напора и странного предложения о заключении контракта с указом на отношения. Если бы Гуй Чжун умерла не от чьих-то рук, а от заболевания, к примеру, то душу бы не разъедало горечью обиды и досадой. Подумать только, преступник где-то скрывается и без угрызений совести будет наблюдать за тем, как международные отношения между двумя странами будут перетягиваться до опасности, как один из самых непрочных канатов. Вчерашний день был затишьем перед бурей, и от этого становилось до боли жаль. Была бы возможность предвидеть сегодняшний день, то минувший день он перенес бы со всем уважением и вовлеченностью. А сейчас будущее стало еще более непонятным. Переживание за свою страну росли неимоверно, но при этом голова кипела об Аяксе. Почему именно его имя было на лбу у Гуй Чжун? было ли это подсказкой к тому, что причастен он, или же, где-то еще были знаки того, что Тарталья в этом как-то замешен?       Пальцы перебирали спрятанную чужую сережку в своем кармане. Моракс склонил голову набок, приоткрыв глаза. Воссоединившись с Тартальей спустя долгое время, у него снова возник риск потерять его. Или же, он уже потерял. И самое ужасное, он не мог никого расспросить про то, где тот сейчас находиться, ведь по большей части никто не следил за этим парнем. А идти к Фурине или к Нёвиллету было слишком опасно. Остается один выбор из немногих: дожидаться, когда на поверхность всплывут более подробные детали, указывающие на Чайлда. Конечно, это не отменит, что Чжун Ли все это время будет наблюдательным за деталями и странностями, ведь чем раньше он поймет, куда исчез Аякс, тем лучше будет и тем сердце быстрее успокоится. Хорошо, что собрание не началось сразу же. Он бы мало толкого смог внести сразу же в разговор, который обещал быть серьезным. Со стороны властей Китая все будут думать только о том, что именно правительство Великобритании запачкало свои руки в крови. Это могло подкрепиться тем, что они почувствовали препятствие в виде Гуй Чжун из-за того, как она высказывалась на вчерашнем собрании. Моракс то и переживать начал именно в тот момент, ведь она сказала лишние вещи, тем самым позиционируя себя как человека, не поддерживающий шанс на восстановление торговли Англии. Все и так знали, что после войн все равно находили лазейки и завозили опиум, но из-за кризисов в стране и внимания на внутреннюю политику, мало кто осмеливался затрагивать еще и внешнюю. Чжун Ли был сам из этого же разряда, только сделал похуже. Мало того, что он сам же помог продать опиум, так еще и влюбился в контрабандиста, хотя, Тарталья и англичанином не являлся. Может, из-за чувства греха за собой Моракс так настроен на переговоры и сглаживания ситуации, но тем не менее, та же Нин Гуан уже настолько устала от войн и переворотов, что тоже хочет поскорее найти решение проблемы. Моракс думал, что именно ей он мог бы довериться, если бы рассказал про Чайлда, но реакция все равно оставалась слишком непредсказуемой, поэтому сейчас парень просто перебирал последнюю вещь, напоминавшую Тарталью. Чжун Ли не был тем, кто решает проблемы по мере их поступления, поэтому он мог тщательно продумать свои дальнейшие действия, но сейчас судьба или же Вселенная преподносила подарки, от которых хочется только нос воротить. Моракс точно знал одно: где бы сейчас не был Чайлд, может, даже в опасности, но он точно выберется. И если Чжун Ли не сможет помочь и не узнает о возникших проблемах вовремя, то ему останется только ждать. Сам же он не допускал ни единой мысли о том, что убийство Гуй Чжун лежит на плечах Аякса, ведь труп был свежим, пролежав бы он весь вечер вчерашнего дня, когда Чжун Ли ожидал парня у его дома, то был бы показатель, но таких признаков не было. Вырезанное имя Тартальи было совсем свежим, по ним еще стекала кровь. У Моракса сейчас больше подозрений падает именно на Лини, ведь и он мог тоже что-то подстроить. Не зря же он поморщился и опасно посмотрел на Чайлда, когда тот предложил Мораксу пойти вместе с ним.       Прошло пару часов и всех смогли даже покормить в общей столовой. Только вот китайские власти ели отдельно от представителей Великобритании, что было понятным. Из-за давления политические споры могли развязаться прямо там, что очень нежелательно. Из таких эмоциональных споров не вышло бы ничего толкого. Кэ Цин не нужно было звать Чжун Ли, ведь прошло совсем немного времени после принятия пищи, когда их позвали в торжественный зал. В первую встречу все равно был какой-то гул и восторженность, но сейчас все сменилось гробовой тишиной. Каждый из присутствующих прекрасно знал об утренних событиях, поэтому на лицах не читалось ничего, кроме недоверия. Королева Фурина зашла самой последней, поэтому пришлось вставать и встречать её почетно. Она со спокойствием и в сопровождении с Нёвиллетом дошла до своего стула, садясь и кивая в знак того, что все могли присесть. Моракс внимательно оглядел девушку с озадаченным взглядом. На ней так и вилось что-то поддельное, и он не мог расшифровать, что именно скрывала та и сколько же времени она готовилась.       — Дорогие гости, — сразу начала королева, осматривая всех и ненадолго останавливаясь на Чжун Ли, который и не думал показывать через чур сильную озабоченность, — Все знают об утреннем инциденте. — Мы решили закрыть проход в то крыло, поэтому те, кто поселился в комнатах, переселены в другие, — продолжил Нёвиллет, только не оглядывая всех присутствующих, — Наши люди разбираются насчет смерти Гуй Чжун. Коронер сказал, что это убийство, и девушке вскрыли сонную артерию.       Моракс вдумчиво погладил подбородок, замечая, что в воздухе снова повисло молчание, и парень ожидал, скажут ли они что-нибудь про то, что на лбу убитой была еще очень странная пометка, но кажется, они решили приберечь этот факт, чтобы пронаблюдать за реакцией остальных. Нин Гуан сложила руки в замок, кладя их на стол. Выглядела она мрачно, мрачнее самой хмурой тучи.       — Мы приехали сюда на мирные переговоры, — произнесла девушка, стойко держа зрительный контакт с королевой Фурины, — А случилась такая ситуация.       — Понимаете, никто не подстрахован от этого, — Нёвиллет ответил за королеву, встречаясь взглядами с Нин Гуан.       — Вы правы, но ведь с кого нам спрашивать за Гуй Чжун? Вы обещали нам безопасность. Говорили, что у вас стража на каждом углу, а получилось так. Еще, меня интересуют ваши догадки. Гуй Чжун снимала комнату вообще в другой стороне, что она по вашему делала в противоположном крыле дворца?       — Думаете, все ваши коллеги такие примерные? Зуб даю, она просто любопытствовала, поэтому пошла туда, куда не нужно, — сказал какой-то дипломат, представляющий Великобританию.       — Но разве вы не говорили, что весь дворец и в нашем распоряжении тоже? О какой безопасности идет речь, если человек вышел поинтересоваться и рассмотреть такую знаменитую резиденцию и его просто убили? — Нин Гуан активно поддерживала разговор, парируя на все слова. Чжун Ли сидел рядом с ней и слегка дотронулся до плеча, чтобы она остановилась, и девушка напряженно выдохнула, все же принимая тактику отступления.       — Давайте поднимем вопрос: для кого выгодно это убийство? Мне кажется, это очень подозрительно, — спросил один человек, представляющий интересы Китая.       Чжун Ли призакрыл глаза и потер переносицу, думая, как быстро они перешли к самой жестокой части, которая может повлечь за собой огромный конфликт. Пути отступления не было, и этот вопрос действительно был важен, опускать его было отнюдь грубо и неуважительно к самой мертвой девушке. Губы королевы Фурины дрогнули, и она, словно с заученным сценарием перекинула ногу на ногу, пожимая плечами.       — Я понимаю, что думаете вы именно на нас, но мы не причастны к этому. Вспомните вчерашнее мероприятие. Я настроена мирно и гостеприимно к вам, неужели мы стали бы убивать нашего партнера? Тем более, такого важного.       — Как раз именно Гуй Чжун вчера подобрала немного резкие слова, что могло бы спровоцировать вас, — предположила Кэ Цин, скрещивая руки у груди. Фурина покачала головой, но не выглядела растеряно. Наоборот, у неё в руках словно вожжи от колесница были, поэтому она так лавировала между вопросов.       — Высказалась она и правда резко, но в наших понятиях нет такого, чтобы убивать за некорректные слова.       — Но согласитесь, что мы вынуждены думать именно на вас. Пока не будет точных доказательств, мы не сможем поверить во что-то другое, — строго произнес уже Моракс, подкрепляя то, что наверняка крутилось у всех его коллег.       Чжун Ли посмотрел на Лини, сидевшего в конце стола. Он постоянно доставал свои карманные часы, следя за временем. Иногда он каждые пять секунд лез в карман, чтобы достать часы. Это выглядело очень странно и подозрительно. Его словно и не было в зале из-за того, что он так куда-то рвался. И никто его не одергивал, говоря о том, что смотреть так часто на время на протяжении важного мероприятия очень грубо и невежественно. Моракс сосредотачивал свое внимание на нем недолгое время, вскоре снова вливаясь в разговор, набирающий злобные ноты. После слова Чжун Ли спокойствие держалось пару мгновением, потом, конечно же, нашелся человек после которого весь правильный настрой слетел. Спорили все обо всем, на что горазд. Иногда даже от дипломатов, представляющий Китай слетали угрызения в сторону англичан, которые чувствовали себя слишком легко, как будто и не их подозревают в убийстве Гуй Чжун. Все повышенные тона сливались в гомон, давящий на голову. В один момент все прекратилось, и королева Фурина хлопнула в ладони, резко поднимаясь со своего стула.       — Мероприятие окончено, все могут разойтись по комнатам. В эту ночь охрана будет следить более тщательно. На всякий случай закрывайтесь изнутри, чтобы предостеречься. Мы обязательно найдем настоящего убийцу.       — Очень на это надеемся, госпожа Фурина, — сказала Нин Гуан, уходя практически самая первая из зала.       Чжун Ли зацепился взглядом за Лини, который куда-то очень быстро направлялся. Переговоры, если их так можно было назвать, шли несколько часов, и на улице уже наверняка стемнело. Моракс еще не знал, будет ли ночевать в этом дворце или нет, но сейчас он старался не задумываться об этом, ведь мог потерять из вида довольно подозрительного человека. Пробравшись через толпу людей, Чжун Ли аккуратно и осторожно шел за Лини, стараясь не бежать, как делал это тот. Парень ускорялся тогда, когда он почти скрывался за поворотами. Данный маршрут Мораксу был уже известен. Это было направление прямиком в одно из отдаленных частей дворца, где произошло преступление. По словам самой королевы, эта часть была перекрыта, так зачем же Лини туда направлялся? Чжун Ли не заходил слишком далеко, когда тот перешел через стражу. Это было очень странно, и загадочность расплылась в куче невиданности. Мораксу пришлось возвращаться. Может, Тарталья был у себя дома? Нужно было проверить. Предстоял недолгий путь до его дома.       Моракс всю дорогу ощущал себя как-то подвешенно. Он не знал о целях Фурины, потому что этого не знал сам Чайлд и рядом его тоже не было. Загадка повисла над ним, и даже после сегодняшних переговоров было непонятно, чем все это закончится. Как долго они будут оттягивать тот момент, когда все будут принимать заключительное решение о партнерстве. Дойдя до дома Аякса, Чжун Ли постучал, а потом обнаружил, что дверь открыта. Значит, Чайлд не возвращался. Когда они уходили вместе утром, то по дороге Тарталья вспомнил, что забыл закрыть дверь на ключ, но они были уже у дворца и возвращаться назад было поздно. Или же, он оставил дверь открытой для Моракса? В любом случае, он зашел и медленно прошел по темному коридору, проходясь пальцами по включателю, но не решаясь на него нажать.       — Аякс? — неуверенно произнес он, нажимая на включатель со слабо освещающей лампочкой.       А в ответ тишина. Шаги тянулись тягостно, атмосфера все равно оставалась мрачной даже после включения света. Проверив все комнаты, нигде не обнаружились следы Чайлда. Чжун Ли с опустошенностью присел на кровать в комнате, кладя руки на свои коленки. Свет здесь он не включал, предпочитая тонуть в темноте. Какой толк от того, что Моракс везде включит свет? Он стоял будто бы в пространстве, не имеющем границы и времени. Это было похоже на космос, но вокруг не было ни одной звезды, из которых можно было бы прочертить мысленно созвездие. Никто их не мог зажечь, кроме Чайлда. Потеря человека, что раньше был близким, то есть Гуй Чжун, тоже сильно сказалась на нем. Он с ней почти не разговаривал вчера наедине, и Моракс не помнил последних слов, которые сказала Гуй Чжун в его адрес. Эта ночь, и последующие были до ужаса одинокими, особенно без Тартальи.       Прибытие в Англии затянулось, каждый день были переговоры, не имеющие ничего четкого, а расследования смерти Гуй Чжун никак не развивалось, что ставило в возмущенное состояние многих, в том числе и Моракса, который чертовски мало спал. Он продолжал следить за Лини, и в один из дней он разозленно выходил из закрытого крыла, брезгливо вытирая чей-то плевок со своей щеки, причитая и кого-то ругая. До ушей Чжун Ли доносилось только: "Рыжий ублюдок...", от чего сердце парня моментально сжалось. Рыжих среди англичан не было, кроме одного человека. Моракс сразу хотел пуститься в бег, чтобы посмотреть на этого рыжего, про которого выругался Лини, но это было опасно. А с другой стороны, прошло слишком много времени, а Чайлд все не появлялся. Он будто сквозь землю провалился, оставляя после себя одну только сережку. Один раз Чжун Ли чуть не поймали за слежкой, он был очень близок к тому, чтобы быть замеченным Лини, но все обошлось. Когда срок прибывания китайских представителей заканчивался, главный вопрос еще не был решен, и все были вынуждены продлить свое прибывание. Не могли же они разойтись на непонятной ноте. А чем дольше Моракс прибывал в стенах дома Тартальи, (он не захотел оставаться в дворце на ночь) тем сильнее он скучал по рыжим прядям волос. Было чувство, что именно Чжун Ли его подставил, и сейчас тому очень худо, ведь попал он наверняка в какую-то западню, и Лини в этом замешен.       Моракс как обычно, уже в какой день доходил до дворца, замечая, как к черному входу подъезжала машина самой последней модели. Это озадачило парня, и он задержал взгляд на темном окне, где можно было заметить чужой профиль, холодно отточенный. Чжун Ли зашел во дворец и поднялся на третий этаж, со сложенными руками за спину вновь и вновь изучая обстановку резиденции. Подойдя к окну, ведущее на задний двор, он внимательно выжидал, когда машина остановится. Из неё вышла женщина в сопровождении с крепкими парнями, на вид русскими. Моракс чувствовал напряжение и волнение, время от времени оборачиваясь, чтобы не терять бдительность. Отвернувшись уже в какой раз в ожидании, Чжун Ли при возвращении к просмотру почувствовал, как его застигло оцепенение. Его взгляд прицепился к тому, как какой-то высокий парень придерживал Чайлда, да, Чайлда, черт возьми, который еле шел. Моракс задержал дыхании, вглядываясь в профиль Аякса. Его лицо было покалечено, его воротники рубашки находились пагубном состоянии, и в целом его образ олицетворял ходячего мертвеца. Моракс хотел сорваться, побежать, но он в любом случае не успел бы, не добежал так быстро с третьего этажа на первый, да и окна здесь не открыть, поэтому ему только и оставалось, как с замирающим от беспокойства сердца смотреть на полуживого Чайлда.       — Что же с тобой сделали... — прошептал одними губами Моракс, сжимая ладонь в кулак.       Чжун Ли не знал, радоваться ему, что тот хотя бы живой, или переживать по поводу того, как измученно выглядел его любимый человек.