Одна любовь на двоих или обреченные ненавидеть

Даже если бы пожелал, Хаширама не смог бы ей отказать. Жизнь попросту не оставила ему выбора. Он вынужден был принять ее предложение. Хотя и далось оно ему нелегко. Впрочем, трудно было не только ему одному. Но это совсем из другой песни. В итоге все обернулось наилучшим образом для всех. Староста Узумаки упрочил свою власть в общине, пролонгировав кредит доверия Сенджу. Люди обрели мир и возможность жить без страха. А Коноха заполучила огромную мощь, в умелых руках способную стать гарантом стабильности и процветания на континенте. Мито водрузила на стол тарелку с рисовыми лепешками. Для себя лично из этой ситуации она тоже извлекла пользу. Возможность удалиться от мира и зализать раны без нравоучений и косых взглядов… Чем не радость для того, чьё сердце разбито вдребезги? Мито горько улыбнулась мыслям. За минувшие два года в ней почти ничего не изменилось. Чувства слегка притупились. Однако утрату она по-прежнему ощущала довольно остро. В дни когда накрывала зелёная тоска, слезы, как в тот день, лились по щекам. Впрочем, здесь вдали от цивилизации, она могла позволить себе не только эту слабость. Здесь можно рыдать взахлёб, кричать или биться головой о стену — никто не осудит. Потому что здесь на километры ни единой живой души… Для справки, достоинства местного колорита этим не ограничивались. Природа и живописные ландшафты в купе с кристально чистым воздухом. Волей —не волей снова задышишь полной грудью… Меж тем, в ее небольшом домишке, пугливо затерявшемся среди крон деревьев, все аскетично и просто. Будь то внутреннее убранство или посуда. И пищу она вкушала абсолютно мирскую. Ту, которую удавалось добыть самостоятельно или обменять у сельских, иногда забредавших в эти аутичные дебри. Очередная беглая улыбка. Мито отвела волосы с лица и бросила взор в окно. Погода стояла чудесная. Ясная и тёплая. Идеальная для прогулок по лесу. Или для визита нежданных гостей? Тревожно зашуршал раздвижной механизм двери. По скрипучим половицам ударили тяжёлые шаги. А следом на пол рухнуло нечто увесистое. Мито мельком оглянулась. Мрачный силуэт у входа приподнял волоски на ее затылке. Тобирама... — Ты зачастил с недавних пор… — не церемонясь, обронила она. — Разве тебе не скучно здесь одной? — беспечно откликнулся мужчина глубоким, грудным тоном. Мурашки скользнули по коже. Он продолжал держаться с ней, словно старинный друг… — Ничуть… — отвернувшись, Мито наполнила стакан отваром и поставила его на противоположный край стола. Для гостя. А затем достала из шкафчика другой для себя. Налив и в него чая, Мито взмахом руки подозвала мужчину к столу. Тот сдвинулся с места без раскачки. — Ты бываешь здесь, можно сказать, регулярно. Раз в неделю. На этой же уже второй… Что за тяга? — не дожидаясь, когда он устроится за столом, Мито опустилась на подушку. — Мне показалось, наши отношения потеплели и ты не против моего общества… — Тобирама схватил с тарелки лепешку, откусил шматок. После сел напротив. Мито инстинктивно расправила плечи и опустила ресницы. — Верно сказано. Тебе показалось… — Во всяком случае ты принимаешь меня довольно радушно в последнее время… — нашёлся Тобирама. Поджав губы, Мито отстрелялась угрюмым молчанием. Синоби же неожиданно спросил: — Не пора ли вернуться домой? Грустно наблюдать как вы оба страдаете по одиночке… Чай едва не пошёл у Мито носом. Она сдавленно кашлянула в кулак и опустила кружку на стол. — Меня и здесь все устраивает… — Все ещё не оправилась? –предположил Тобирама. Мастак совать нос не в своё дело! — Все ещё? — эхом повторила Мито, чувствуя, как деревенеют губы, а под рёбрами расцветает хорошо знакомый спазм. — Я «все» давно похоронила… — Слабо вериться…– недоверчиво прищурился Тобирама. — Обычное дело... — машинально фыркнула Мито. — Можно подумать, ты мне когда-нибудь доверял… Девушка посмотрела на мужчину и буквально провалилась в бездну его глаз. — Если помнишь, не без причины… — отчеканил Тобирама. — Безусловно… — дёрнув уголками губ, согласилась Мито. И напряжение рухнуло между ними стеной. Они долго безмолвно взирали друг на друга. Пока Тобирама не предпринял попытку разрядить атмосферу.  — Я кое-что привёз. Не хочешь посмотреть? Трюк не прошёл. Однако опасная тематика сменила ракурс. Мито раздраженно выдохнула и встала, возвысившись над собеседником. — Я же просила…. Мне ничего не нужно… Зрачки Тобирамы статично последовали за ней. — Считай, это компенсация за вредность. Ты — сосуд Кьюби. Тебе следует хорошо питаться и быть в форме, чтобы контролировать его. — Похоже, что я голодаю? — вскинула брови девушка. Взгляд мужчины спикировал по ней лавинной, а затем медленно вскарабкался обратно. — Откровенно говоря, выглядишь неважно. Ты хорошо спишь? Достаточно ешь? Мито перетряхнуло. Губы непроизвольно расползлись в сардонической ухмылке. Паршивец по обыкновению зрит в корень. В последнее время ей и правда кусок в горло не лезет, а по ночам тревожат кошмары. Сдерживать Кьюби порой весьма непросто. — Беспокоишься обо мне? Не надо. У меня все замечательно и, повторяю, я не в чем не нуждаюсь. Проигнорировав ее слова, Тобирама вышел из-за стола и подхватил один из кулей у входа. — Советую начать с этого… — буквально всучил его ей он. — Послушай… — возмутилась Мито, но осекшись под давящим взором мужчины, капитулировала: — Что в нем? — Открой — увидишь. Спорить было бессмысленно. Мито с сокрушительными вздохом повиновалась. Распаковав куль, она весьма удивилась, обнаружив внутри то самое кимоно, которое на утро после свадьбы презентовал ей Хаширама. Во рту разлилась ядовитая горечь. Она натужно протолкнула ее в пищевод. — Брат хотел, чтобы оно было у тебя. Ты забыла его при переезде… — наблюдая за ней, промолвил Тобирама. Зажмурившись, Мито прокатилась языком по губам. Она ничего не забывала. Она намеренно его оставила. Это кимоно очень дорогое. Сшито из добротного шелка и искусство расшито золотом. Подарок достойный королевы. Однако ей далеко до подобных регалий. Прежде она была предательницей. Нынче сосуд для монстра. Что «достойней» ещё не известно. — Как он? Как поживает Хаширама? — вырвалось из души удрученное. Пальцы механически скользнули по ткани. — Все ещё презирает меня? Впрочем, я это заслужила… — Я тебе этого не говорил, — замешкался на толю секунды Тобирама. — Но, вообще-то, он тоскует по тебе. — Так почему же за два года ни разу не навестил? — косо глянула на деверя Мито. — Потому что кое-кто только на поле боя отважный… — себе под нос пробубнил мужчина. Затем скрестил руки на груди и более внятно добавил: — Откровенно говоря, он, наверное, миллион бы раз уже примчался сюда, если бы был уверен, что его тепло примут. Мито задумчиво хмыкнула и опустила куль в на пол. — Передай господину, я хочу развестись. Мы слишком долго тянули. Следовало покончить с этим ещё два года назад. — Почему не сообщишь ему это лично? — насупил брови Тобирама, словно ему пришлось не по нутру услышанное. Однако правда ли это? Они действительно теперь друзья? — А сам как думаешь? — устремила на него тяжелый взгляд Мито. — Потому что здесь ты, а не он. Был бы Доно, сказала бы лично. — Так в чем же сложность? Собирайся и поедем… Как минимум поговорите как следует. — Нет! — резко отрубила Мито. — Просто передай. — Не хочу встревать в ваши дела… Мито взорвалась. — Но встреваешь с самого начала! С чего теперь дал задний ход? Тобирама моргнул и заметно напрягается. Прошла минута, прежде чем он подал голос. — Мне казалось, все забыто… Он протянул руку, параллельно совершая шаг. Девушка по инерции выше запрокинула подбородок, чувствуя как наливаются напряжением мышцы на спине. Тобирама почувствовал это и остановился. Ладонь его обреченно рухнула. — Я лучше пойду… — сметено выдавил он, не глядя на неё. Мито тревожно покосилась в сторону и сдержано кивнула. Между ними по традиции повисла гнетущая тишина. — Ещё увидимся…. — Развеял ее флеры Тобирама. После чего покинул помещение. Едва за ним закрылась дверь Мито схватилась за ворот кимоно и бессильно осела. Она думала, что все в прошлом. Однако ей по-прежнему сложно выносить Тобираму. В свою очередь Тобирама, очутившись на улице долгое время не мог сойти с крыльца. Стиснув массивные кулаки, он глубоко дышал, пытаясь справиться с гневом. Мадара мёртв. Однако его тень все ещё стоит за спиной Мито. И пока это так, им не найти общий язык. Не говоря уже о чём-то большем. Снова ночь. Хаширама устало взобрался по ступеням и зашёл в дом. Его не смущал свет в окне. Он был абсолютно спокоен, так как ощущал чакру брата. Тот утром должен был наведаться к Мито и наверняка вернулся с новостями. Его сердце невольно ускорилось и мужчина стремительно разулся. Как и ожидалось, брат поджидал его в гостиной с каким-то свитком в руках. В этом смысле Тобирама от него недалеко ушёл. Всегда при делах. — Опять засиделся допоздна? — бросил он, поднимая взор и быстро сворачивая документ. — Это от НЕЁ? — встречно поинтересовался Хаширама. Сердце предвкушающе припустило в груди. — Это просто отчёт, который я не успел просмотреть… — отозвался Тобирама. — От НЕЁ только устное сообщение. Осознав, что глупо топчется на пороге, Хаширама «хлынул» в гостиную. — Говори! В глазах брата мелькнула тень и его волнение достигло апогея. — Ну же! Что сказала Мито? — воскликнул он. Тобирама шумно выдохнул. — Она просит о разводе. Снова. Всякий раз, когда мы видимся, она делает это. Ты не думал об этом? Может стоит ее уже отпустить? Хаширама истово сжимал зубы. Как объяснить, чтобы брат понял? Конструктивные доводы давно иссякли. Впрочем, Тобирама не из тех, кому нужно размусоливать. — Неужто так трудно? — догадался он. — Или ты просто не хочешь? — Если знаешь, зачем спрашиваешь? — вскипел Хаширама. Чтобы успокоиться, он рассеянно прокатился ладонью по лицу. — Хотел удостоверится. — Снисходительно ухмыльнулся Тобирама. А после добавил: — Мой совет. Хватит дурака валять. Поезжай к ней. Пока не слишком поздно. Тобирама пересек двор размашистым шагом и вышел за ворота. Очутившись на улице, он сметено оглянулся, ощущая себя последней сволочью. А все потому, что в очередной раз, общаясь с братом, поймал себя на мысли, что по отношению к его трудностям с женой испытывает странную смесь удовлетворения и сожаления… Очередной день солнечными лучиками поскребся в окошко. Мито по кошачьи потянулась и откинула одеяло. Пару минут она сонно терла глаза. А затем села, отводя спутавшиеся волосы с лица и безучастно взирая в пустоту перед собой. Минувшая ночь выдалась на удивление спокойной. Лис затаился и не доставлял беспокойства. Поэтому ей удалось неплохо выспаться. Чудесное ощущение. Почаще бы так. Мито выбралась из постели в приподнятом настроении. Его градус не умерил даже промозгло холодный пол, от которого по икроножке стартанули мурашки. Она поспешила облачиться в кимоно и натянута на ноги носки. А там уже о себе напомнил желудок. Жалобно заурчав, он заставил ее пожалеть, что пренебрегла ужином после визита Тобирамы. Она кинулась к плите, желая избавиться от неприятных позывов и заморить червячка. Однако тут обнаружила, что израсходовала почти всю воду. Пришлось идти на ручей. Это заняло не более двадцати минут. Но по возвращении Мито ждал сюрприз. Входная дверь, которую она совершенно точно заперла, оказалась приоткрыта. Гость в такую рань? Сердце тревожно подпрыгнуло к горлу. Мито крепче стиснула ручку ведра и устремилась в дом. Чем ближе она подходила, тем активней сигнализировали рецепторы. Чакру мужа она распознала сразу. Они не виделись долгих два года. С того дня, как в неё поместили Кьюби. Не сговариваясь, избегали друг друга. И вот теперь наконец Хаширама здесь. Значит Тобирама все же передал послание… Завидев ее, мужчина суетливо поднялся на встречу. Она заметила это по движению тени на полу, так как неловко уперлась глазами в носки собственных сандалий. Мито не было стыдно. Она испытывала жуткую, непреходящую боль, пламенеющую в районе солнечного сплетения. — Давно не виделись, Мито-тян? — взволновано прошелестел голос Хаширамы издали. — Действительно… — подхватила девушка, поднимая голову и встречаясь с ним взглядом. — Давно. Все те чувства, которые усилено подавлялись ею в последние годы, зашевелились в душе. — Как поживаешь? — кинул Хаширама. Его глаза были полны невыразимой печали. Под сердцем закололо. — Прекрасно. Ну, а вы? Хотите чаю? — выжала Мито. Ей было крайне трудно говорить, в вихре закруживших разум воспоминаний. — Не думаю, что мне сейчас хоть капля в рот полезет… — признался Хаширама. Его взгляд намертво приклеился к ней. Это смущало. — Тобирама рассказал мне… — Что ж, отлично… — перебила Мито. Горло перехватило. — Ну, а я ещё не завтракала и проголодалась. Так что устраивайтесь поудобнее. С этими словами девушка метнулась в прихожую за ведром, наполнила чайник водой и водрузила его на плиту. После того, как он пугливо зафырчал на плите, она потянулась за тарелками и сделала это крайне неуклюже. Одна из них выскользнула из ее пальцев и полетела на пол, припорошив ноги осколками. Произошедшее вогнало Мито в кратковременный транс. Она оцепенело уставилась на черепки. Неслыханное дело… Появление Хаширамы выбило ее из колеи. А ведь ей казалось она была к этому готова. Мито беспокойно облизнула пересохшие губы и заставила себя опуститься на корточки. Первыми в ее изящных пальчиках очутились крупные осколки. — Оставь. Поранишься. — Скомандовал Хаширама. Рванув вниз, он перехватил ее запястья. Черепки с унылым звоном посыпались на обратно на пол. — Ты действительно хочешь этого? — пытливо заглянул ей в лицо муж. — О чем вы, Доно? — изобразила святую простоту Мито, старательно пытаясь обуздать эмоции. Ей будет легче разорвать их отношения, если и он осознаёт их фатальность. Между тем, пальцы Хаширамы то ли умышленно, то ли рефлекторно крепче обвили ее запястья. Это не причинило ей боли только потому что чувства и ощущения локализовались сейчас в груди. — Развод… — выпалил он. — Ты хочешь развестись? Хочешь оставить меня? Мито сглотнула. Откровенно говоря, она устала отвечать на этот вопрос. Объяснять и доказывать, что в здравом рассудке и отдаёт отчёт своим желаниям. Люди вокруг словно оглохни и разом поглупели. Ее почему-то никто не понимал. Однако, право же, к чему эта дилемма? В их с Хаширамой союзе изначально и не пахло гармонией. И если ее собственное сердце остановилось в тот роковой день, это не значит, что и он должен хоронить свою жизнь в одиночестве. Девушка нарочито несмело приподняла ресницы и сфокусировалась на его переносице. — Что толку от нашего брака, господин, когда мы оба несчастны? Я причиняла вам хлопоты с самого начала. Я была плохой женой. Но более не желаю обременять вас. Не считайте себя обязанным только потому что заключили договор с моим дедом. Вы вольны поступать как хочется. — Что тебе известно о моих желаниях, Мито-тян? — отчеканил Хаширама тоном, от которого ее обдало холодком. — Этих долгих два года и прежде… Ты не представляешь, какая это была пытка! Не договорив, он взволнованно умолк. Она же испугавшись его запальчивой речи, поспешила освободиться. Хаширама не препятствовал. Вскочив, на ноги, Мито отшатнулась к столу. — Почем мне знать, господин? — пробормотала она лишь бы что-то сказать. Хаширама ниже опустил голову. Его плечи напряглись. — Ты бы могла выяснить, если бы захотела. Но тебя это не волновало… Мито метнула смятенный взор в сторону. Много он понимает? После произошедшего она себя по кусочкам собирала. Когда ей было думать о других, когда сама мечтала умереть?! — Впрочем, — вздохнул Хаширама. — Я все понимаю. Ты, наверное, до сих пор меня ненавидишь… — Мне не за что вас ненавидеть… — не глядя на него, пожалуй, чересчур поспешно, выпалила Мито. Круто развернувшись, она опёрлась ладонями о столешницу и виновато вжала шею в плечи. -У вас же, напротив, поводов презирать меня предостаточно. — Я никогда тебя не презирал… — вонзилось в спину откровение. — Любил. Ревновал. Стремился удержать любой ценой. Не отрицаю. Однако… Мито сглотнула. Зачем он рвёт себе и ей сердце? Будто они никогда не расставались. Будто не было между ними промелькнувших лет и предательства… — В любом случае, это уже не имеет значения… Если у вас не хватает духу, то я сама освобожу нас обоих от бремени. Едва она договорила, воздух выбило из легких. Хаширама рванулся к ней и молнией повернул к себе лицом. Она оказалась припечатана копчиком к ребру столешницы. — А если у меня нет желания от чего бы то ни было освобождаться? Если я все ещё люблю тебя? Мито почувствовала как задрожали губы. Микроскопическое пространство между ними вибрировало от флюидов эмоций. Кроме того, дыхание мужчины безжалостно дубасило по щекам, что лишь способствовало нарастанию смятения в душе. — Доно, вы себя слышите? Мы почти три года провели порознь… — нашла в себе силы напомнить Мито. — Это ничего не меняет! — запальчиво отрезал Хаширама. Его пальцы практически слились с ее кожей. — У нас больше нет причин расставаться. Ты сказала, что не испытываешь ко мне ненависти. Я тоже не держу на тебя зла. Мы могли бы попробовать начать все сначала… — Вы действительно верите, что это возможно? — воскликнула Мито. — Сможете переступить через все, что было в прошлом? — Забыть не удасться. Я признаю. Мадара все ж был мне другом. Однако могу поклясться, что прошлое никогда не встанет между нами. — Все же… — замешкалась Мито и попыталась выскользнуть из рук мужа. Она ожидала подобного поворота. Мысленно готовилась к нему. Но в итоге все-равно оказалась застигнутой врасплох. Тем временем, Хаширама был настроен решительно и не намеревался ее отпускать. Все, что ей удалось, это сменить дислокацию. Теперь крестец синоби породнился с торцом столешницы. А его ладони снова оккупировали ее запястья. Невольно уронив глаза на цепкие, ловкие пальцы мужа, Мито ощутила себя загнанной в угол. Но вместе с тем на сердце вдруг сделалось до абсурда тепло. Она вновь почувствовала себя кому-то нужной. — Дай нам ещё один шанс… — взмолился Хаширама. Интонации в его голосе заставили ее посмотреть ему в лицо. И она тотчас угодила в сеть его бархатных глаз. Они были настолько тёплыми, буквально пышущими надеждой, что в ее изнуренном страданиями сознании невольно возникло сравнение. Мадара никогда не смотрел на неё так — со слепым обожанием и бесконтрольным отчаянием. Он всегда сдерживался, старался контролировать себя, не желая принимать вспыхнувших между ними чувств. — А если у меня не получиться? — всхлипнула она. В горле першило. — Если я не смогу? Что тогда? — Тогда я не стану больше у тебя удерживать. — Что это было? — когда комната для совещаний опустела, лениво поинтересовался Тобирама, буравя брата взглядом из-под ресниц. Сегодня Хаширама был сам не свой. Он летал в собственных мыслях и один раз даже завис посреди речи. Пришлось его одернуть. — Мне показалось, ты был где угодно, но только не здесь. Хаширама сначала крепко зажмурился, потом скользнул ладонями по лицу, словно стремился избавиться от наваждения в котором пребывал с самого утра. Разумеется, без толку. Взгляд его так и остался замыленным. — Я почти не спал ночью. — Посетовал он. — В голове полнейшая каша. — Это имеет отношения к вчерашней поездке? — догадался Тобирама. Вместо ответа кисти Хаширамы обреченно рухнули на стол и он настороженно подался вперёд. — Стало быть вы помирились? Кажется каждый нерв в нем оцепенел, пока Хаширама медлил. Но вот он вздернул плечами. — Сам не понял… Увы. Легче не стало. — Как это? — нахмурился Тобирама. — Мито холодно тебя встретила? Вы не смогли объясниться? — В том то и дело, что встретила она меня лучше, чем я ожидал и мы смогли потолковать по душам. — Тогда почему такая мина? Итог оказался не таким каким хотелось? — Тобирама не хотел думать об этом, но его сердце невольно подпрыгнуло, окрылённое слабой надеждой, что, возможно… Он вовремя пресёк непрошеную мысль. Нельзя даже рассматривать возможность. — Мито вновь попросила об отсрочке. Сказала, что хочет подумать… — обронил Хаширама, не отрывая взгляда от своих сплетшихся в замок пальцев. — Как в старые добрые времена… — щёлкнул языком Тобирама. Его посетило стойкое дежавю. Вместе с тем он испытал токсичное облегчение. За что не преминул сам себя отчитать. — Полагаю, двух лет ей было недостаточно? Хаширама промолчал. — Так ты поэтому в таком состоянии? Расслабься. Ты всегда относился к Мито лучше, чем следовало. Она должна это понимать. Хаширама поднял на него глаза полные тупой боли. Неужели в этом и состоит любовь? В абсурдном всепрощении и бесконечном хождении по мукам? Брат– бывалый вояка, глава общины. Его без сноровки не продавить. Но только Мито щелчком пальцев умудряется превратить его в тряпку. Что за власть такая необъяснимая? — Ты знаешь почему… — Знаю… — с раздражением дёрнул подбородком Тобирама. Его совершенно не улыбалось обсуждать жену брата, когда на душе черт и что творилось. Возможно впервые в жизни он находился в смятении и это странное, незнакомое чувство было настолько крепко, что подбивало на глупости. — Так сколько? Хаширама словно ото сна очнулся. — Сколько? — переспросил он. Уголок правого глаза начал досадливо пульсировать. Тобирама механически прошёлся по нему тыльником указательного и сподобился до объяснений. — Я про временной интервал! Сколько теперь она заломила? Год? Два? Пять? — Мы не обговаривали сроки.– Вновь вытаращился на свои пальцы Хаширама. — Полагаю, — скрестил руки на груди Тобирама. — Если потребуется, будешь ждать вечно? Хаширама в очередной раз провалился в безмолвие и это его в конец взбесило. Черт подери! Мито хороша. Но не настолько, чтобы позволять вытирать о себя ноги. Тобирама шумно выдохнул, потирая глаза. — Нет, братец. Подобный драматизм не для меня. Хаширама непонимающе посмотрел на него. Будда! Знал бы он, насколько жалок сейчас?! — На сим самоустраняюсь. Дальше без меня. Покончив с водными процедурами, Хаширама вернулся в спальню и забрался под одеяло. Лёг на спину и вытянулся в рост. После беседы с братом на душе остался досадливо гадкий осадок, от которого никак не получалось избавиться. Поэтому и уснуть ему удалось не сразу. Хотя он и ощущал смертельную усталость. Мысли циклично курсировали если не вокруг Мито, то рядом с ней, временами уводя в прошлое, вороша то, что он предпочёл бы навсегда забыть. Надежда, что она примет «верное» решение теплилась в душе, невзирая на ворох сомнений, непокидающих его с тех пор, как они встретились вновь. Плевать, кем он будет выглядеть в глазах общества. Муж- рогоносец. Подкаблучник или ещё кто-либо… Он по-прежнему ее любил и хотел быть с ней. Робко зашуршали сёдзи и мысль оборвалась. Глаза мужчины автоматом распахнулись. По телу побежали мурашки, когда знакомая чакра наполнила комнату. Он бессознательно перестал дышать. Голова медленно оторвалась от подушки. На счастье, ночь сегодня выдалась лунная. Комната плыла в мягком свете, окутывавшем серебром трепетный силуэт на пороге. Пришла… Кровь рванула потоком по жилам. Пришлось стиснуть волю в кулак, чтобы на крыльях не кинуться к ней. Вместо этого Хаширама сел на матрасе. Минуло несколько столетий прежде чем девушка пошевелилась и подошла ближе. — Прошу простить за поздний визит, Доно. — Это и твой дом тоже, если помнишь? — Помню… Она казалась наваждением в белёсом молозиве лунного света. А ее волнующий голос… — Тв здесь в этот час. Значит что-то решила? Горло перехватило волнение. Хаширама с трудом сглотнул. — Да. Я все обдумала. — И что же… -Я согласна… — откликнулась Мито. Хаширама чуть не захлебнулся от радости. Хотелось кричать от радости. Бросится к ней, сгрести в охапку и… Но он снова подавил свои эмоции. Откинув одеяло, мужчина похлопал ладонью по матрасу рядом с собой. — Тогда иди сюда… Мито колебалась не дольше секунды, а затем устроилась рядом. Больше Хаширама не сдерживался. Он обхватил ладонями ее лицо и нежно прикоснулся к губам.