Don't Bury Thoughts That You Really Want

      Ли Феликсу определённо стоит сосредоточиться на лекции по статистике, на которой он сидит, поскольку его шансы завалить её в конце семестра довольно большие, но вместо того, чтобы фокусироваться на цифрах и формулах, которые он не может понять, он лишь тихонько посапывает.              Мисс Ким бросает быстрый взгляд в его направлении, когда поворачивается лицом к классу, и Феликс слегка опускает плечи, чтобы его не заметили. Если внимательно оглядеться, то легко понять, что единственный, кому не терпится покинуть класс, — это он сам.              Он играется с прядкой чёрных волос и пытается сфокусировать своё внимание на доске перед ним. Ему до смерти скучно, и он не может дождаться, когда закончится пара, но ему всё ещё нужно будет сдавать этот экзамен, любой ценой и вне зависимости от того, как скучно было на лекциях, так что он не может себе позволить отвлекаться.              Его взгляд мгновенно падает на настенные часы, и одно лишь понимание того, что осталось всего пять минут, поднимает ему настроение так сильно, что напряжённые плечи наконец расслабляются, и он снова начинает слушать Мисс Ким.              Цифры и буквы, которые Феликс даже и не пытается понять, обретают форму перед его глазами — ещё раз, почему он вообще выбрал этот университет? Он не знает, даже сейчас, спустя три года. Ему не составляет труда понять, по крайней мере, сейчас: в конце концов, он будет рыдать, стоя на коленях и умоляя Хёнджина, своего лучшего друга, хоть как-то ему помочь.              Как всегда.              Феликс тяжело вздыхает, тиканье часов — единственное, что он может слышать. Тик-так, пока преподавательница что-то объясняет. Тик-так, пока девушка, сидящая перед ним, усердно делает заметки. Тик-так, когда звенит звонок и Мисс Ким, наконец, отпускает их. Тик-так, когда Феликс быстро складывает свои вещи в рюкзак и вылетает из аудитории, попрощавшись с учительницей и остальными ребятами.              «Неужели,» — думает он.              Его телефон вибрирует, пока он идёт по кампусу, желая добраться до другой стороны университетского комплекса. Он продолжает жужжать, пока Феликс почти бежит по дорожке, его руки зудят, когда он думает, что ему уже не терпится закинуть что-нибудь съестное себе в желудок и рассказать Хёнджину, что произошло этим утром.              Когда ему наконец удаётся добраться до небольшого здания, которое занимает столовая, он тут же замечает высокую фигуру, склонённую над телефоном, ожидающую его, прислонившись к стене рядом с главным входом. Феликс окончательно успокаивается. Он запыхался, и, возможно, ему стоит последовать совету своего одногруппника Чанбина и пойти с ним в зал, но у него нет энергии на это.              Феликс быстро включает телефон и, не обращая внимания на другие уведомления, торопится отправить сообщение Хёнджину. Ничего серьёзного или важного, это просто коротенькое «Я иду 😭», которое Феликс печатает, особо не задумываясь над текстом, живо поднимая взгляд, чтобы не пропустить реакцию Хёнджина, ту, что всегда отдаётся теплом где-то в животе.              Феликс часто так делает. Смотрит на Хёнджина, пока тот не видит. Ему нравится, как его лицо вдруг светлеет, когда он замечает одно из его сообщений, или то, как его глаза превращаются в полумесяцы, когда он не может сдержать улыбку. Осознание того, что кто-то так рад получить от него сообщение заставляет его чувствовать себя хорошо.              Он чувствует, как его телефон снова вибрирует от уведомления, и «поторопись, мне одинооокоо» он читает вполголоса, хихикая, когда думает о том, что Хёнджин так улыбался, чтобы отправить настолько глупый ответ. Затем, он блокирует телефон и тихо подкрадывается к нему.              — Я здесь, — звонко говорит Феликс, пугая Хёнджина.              Его рука оказывается на груди, а испуганное выражение становится ещё более театральным.              — Наконец-то, я уже хотел уходить, — отвечает Хёнджин, щипая его за бедро, прежде чем развернуться и войти в столовую.              — Ну, да, конечно, — хихикает Феликс.              «Ты не сильно был похож на того, кто собирается уходить, вообще-то,» думает он, но не говорит вслух, наслаждаясь ещё немного теплом, разливающимся по телу. Ему нравится внимание. И ему совершенно точно нравится внимание, которое его лучший друг уделяет ему.                            Когда они садятся за стол и Феликс в конце концов может начать наполнять желудок, — Боже, он не ел с утра и чертовски проголодался, — он также начинает на самом деле расслабляться. Хёнджин протягивает ему банановое молоко, которое он для него покупает каждое утро и за что Феликс ему по-настоящему очень благодарен. Иногда Хёнджин балует его слишком сильно, но Феликс не жалуется. В самом деле, кто бы реально жаловался на это? Не Феликс, не когда это исходит от Хёнджина, не когда это означает, что о нём заботятся.              — Так… — начинает Хёнджин, поднося вилку салата ко рту.              Феликса почти тошнит от этого: он ненавидит столовскую еду. Он платит такой большой взнос за то, чтобы есть здесь, и, тем не менее, всегда готовит себе что-нибудь утром перед тем, как пойти на занятия. Случается так, что Феликс предлагает что-то Хёнджину. Иногда он принимает еду, которую он ему готовит, в другие разы Хван просто просит его не тратить на него время и деньги. Феликс лишь пожимает плечами и говорит ему, что всё нормально, он не возражает, он делает это с удовольствием. Но Хёнджин — тот ещё упрямец. Феликсу интересно, как он вообще ест то, что тут подают, у всего какой-то одинаковый металлический привкус.              — Хочешь немного? — спрашивает он, кивая на свой сэндвич. — Тебе нужно есть здоровую еду, Хённи, — добавляет Феликс, смиряя его взглядом.              Хёнджин смеётся, показывая на салат.              — Это здоровая пища, Ёнбок! — возражает он, размахивая вилкой.              Феликс хмурит брови и затем взрывается смехом.              — Это попытка в здоровую еду, Хёнджин, — наконец отвечает он, пиная того под столом.              — Что ты такого важного хотел мне сказать? — спрашивает тот, когда им удаётся успокоиться после того, как Хёнджин ещё около пяти раз отвергает еду Феликса. Его взгляд блуждает по столовой, иногда останавливаясь, чтобы задержаться на том или ином столике. Феликс смотрит только на него, пока откусывает большой кусок сэндвича, что он сам приготовил.              — Угадай, — Феликс улыбается и дразнит, пережёвывая сэндвич и привлекая внимание Хёнджина. Ах, старший ненавидит такие игры, и поэтому так забавно наблюдать, как он мучается. Ему никогда не удаётся ничего угадать, может быть, поэтому всё так и смешно.              Хёнджин сужает глаза, тыкая пустой вилкой на него и качает головой.              — Давай же, угадай, — ноет Феликс, снова откусывая сэндвич и думая, как Хван отреагирует, когда он скажет ему, что наконец-то замэтчился кое с кем в приложении для знакомств.              Феликс был в поиске на протяжении многих месяцев: он хочет встретить хорошего человека и ходить на милые свидания, возможно, переспать с кем-то, избегая всех сложных чувств, просто наслаждаться компанией друг друга; не обязательно, чтобы всё было серьёзно, ему просто нужна какая-то такая компания.              Дело в том, что ему никогда не удавалось найти того самого кого-то. И Хёнджин всегда был рядом. Конечно, иногда он говорил ему, что абсолютно не понимает его одержимость и ему просто стоит пустить всё на самотёк, но у него вообще-то нет никаких прав говорить нечто подобное, потому что вокруг него всегда вьётся кто-нибудь симпатичный, мечтающий переспать с ним или хотя бы провести время, не всем так везёт. Вот Феликсу — так точно.              Так что Хёнджин морщится, глядя в другую сторону. Он выглядит сосредоточенным, пока пытается понять, к чему Феликс клонит.              — Это насчёт Мисс Ким? — спрашивает Хёнджин с игривой улыбкой на лице, имея в виду их преподавательницу по статистике.              Феликс отрицательно качает головой, хихикая, когда выражение лица Хёнджина сменяется на озадаченное. Он драматично стучит пальцем по подбородку и:              — Это что-то насчёт новой игры про зомби, которая недавно вышла? — снова спрашивает он, и Феликс смеётся, опять качая головой.              Он не может быть настолько тупым, не так ли? Феликс более чем уверен, он разговаривал с ним об этом приложении месяцами. Да, он давненько не упоминал его, по крайней мере, пару недель, слишком занятый подготовкой к промежуточным экзаменам, но это же не означает, что он сдался.              — Ладно, тогда это насчёт той книги, что ты взял из университетской библиотеки, — восклицает Хёнджин, полностью уверенный в своих словах. Он хлопает в ладоши, улыбаясь ему, и Феликс не знает расхохотаться ему или нет.              — Это не так, идиот, — мягко вздыхает Феликс, довольный собой, и Хёнджин снова нахмуривается. Его плечи опадают, признавая поражение, и сцепив руки на столе, Хван устраивает на них подбородок, приближаясь лицом к лицу Феликса. Так театрально, так типично для Хёнджина.              — Ладно тогда, колись, вперёд, — фыркает Джин, но ему самому весело. Феликс может это понять по тому, как дёргается уголок его рта.              Ликс делает глоток воды перед тем, как отложить сэндвич на тарелку. Хёнджин нетерпеливо смотрит на него, пока руки Феликса тянутся к карману брюк, и он с любопытством наблюдает за его действиями: достать телефон, разблокировать его и подвинуть к нему.              — Если это одна из твоих голых фоток, я не хочу этого видеть, — шутливо предупреждает его Хёнджин, качая головой и прыская от смеха, когда берёт в руки телефон Феликса.              — Мечтай, детка, — Феликс подмигивает ему, Хёнджин легонько наступает ему на ногу под столом и, почти автоматически, оба начинают пихать друг друга. Его ботинки наверняка будут все в следах от подошвы, но всё в порядке, если это означает слышать смех Хёнджина, пока тот пытается снова наступить ему на ногу.              Улыбка остаётся на полных губах. По какой-то причине, когда они перестают играться и Хёнджин наконец смотрит на экран сотового, Феликс чувствует, как сердце поднимается к горлу. Он не знает почему, возможно, потому что такое случается впервые, но ему хочется знать, что Хёнджин думает о его мэтче. Феликс хочет, чтобы Хёнджин гордился им. Даже если это такая мелочь, как эта.              Проходит минута. За ней ещё одна.              — Оу, — шепчет Хёнджин и он… неуверен.              Феликс не совсем понимает: ни значение этого оу, ни то, как улыбка Хёнджина потускнела сразу, стоило ему прочитать о его мэтче. Возможно, Феликс не ожидал такой реакции, такой холодной, но он не сдаётся. Пальцы Хёнджина сжимаются вокруг его телефона, он не отрывает глаз от экрана, и Феликс может видеть, как в его мозгу ворочаются шестерёнки. Хёнджин, похоже, читает и перечитывает, почти заучивает наизусть, профиль его мэтча. И хуже всего в этой ситуации, помимо его тяжёлого взгляда, это то, что он делает это в полной тишине.              — У меня новый мэтч, — воодушевлённо щебечет Феликс, хаотично ёрзая по стулу и глядя на Хёнджина выжидающим взглядом.              Возможно, Хёнджин просто удивлён, Феликс сам не ожидал, что замэтчится с кем-то после стольких месяцев. Возможно, Хёнджину нужно ещё пара минуток, чтобы переварить новость, и это бы объяснило его безразличную реакцию.              — Да, я вижу, — бормочет Хёнджин спустя несколько минут, тон его голоса безучастный, это почти ранит.              Феликс сглатывает и начинает задаваться вопросом, существует ли какая-то проблема с его мэтчем, судя по реакции Хёнджина.              Потому что он не рад.              Хёнджин не рад за него. И это действительно странно.              Джин поднимает на него глаза, его взгляд был бы почти нечитаемым, если бы Феликс не знал его так хорошо. Если в мире есть хоть одна вещь, в которой Феликс чертовски хорош, помимо видеоигр, то это считывание Хёнджина. Хван для него — открытая книга. И спустя столько лет, Феликсу не составляет труда понять, что тот чувствует.              И прямо сейчас, когда он осторожно смотрит на него и чувствует, как быстро бьётся его сердце, он осознаёт, что Хёнджин разочарован.              Ему не нравится его мэтч, не так ли? Возможно, старший думает, что он страшный, но Феликс мог бы поклясться, что тот был привлекательным парнем.              Он не теряет времени, лениво выхватывая свой телефон из рук Хёнджина. Он слегка надувает губы, громко вздыхает и всматривается пару секунд в фото парня, с которым он замэтчился. Волосы цвета воронова крыла, тёмные глаза и тонкие губы. Типаж, который привлекает Феликса, и Хёнджин знает это.              — Он тебе не нравится? — шепчет он, глядя на фото.              Он милый, и Хёнджин, на самом деле, никогда ничего не говорил о его вкусах в мужчинах. Так что, да, Феликс более чем уверен, что дело не в этом. И он ничего не понимает.              — Он миленький, вообще-то, — выдыхает Феликс, прикусывая нижнюю губу. Он разглядывает и разглядывает фото, пытаясь найти хоть какие-то недостатки, которые могли бы встревожить Хёнджина.              Когда Феликс их не находит, он поднимает взгляд на старшего, сбитый с толку и желающий выяснить, в чём настоящая проблема. Его сознание мечется к мыслям совершенно разного толка.              — Ты его знаешь? — спрашивает он, полагая, что это один из старых знакомых Хёнджина. — Он спит со всеми подряд, не так ли? Ах, мне стоило знать об этом, — снова переходит на шёпот Феликс и начинает искать его имя в разных социальных сетях — просто чтобы удостовериться, что тот не ловелас — он совсем не обращает внимание на парня перед ним. Его мысли в таком беспорядке (Ян Чонин — разбиватель сердец? Ему не хочется страдать), чтобы по-настоящему осознать, что Хёнджин не сказал ни слова, по крайней мере, за последние три минуты.              — Нет, м-м, всё не так, — Хёнджин неловко усмехается, и его голос слишком напряжённый.              Феликс мельком смотрит на него, понимая, что тот поменял позу: подальше от него, спиной облокотившись на спинку стула, скрещенные руки и пустой взгляд.              — Тогда что? — спрашивает Феликс недоумённо, пока листает, второй раз за день, посты парня.              — Он выглядит милым, — вздыхает Хёнджин, проводя рукой по тёмным волосам. — Я просто удивлён, вот и всё, — объясняет он между вздохами, и плохое предчувствие в животе Феликса немного утихает.              Ян Чонин не разбиватель сердец, это самое главное. Ему довелось встречаться с одним, год назад, и, скажем так, всё прошло не совсем гладко, если подразумевать две упаковки мороженого и мокрую от слёз рубашку Хёнджина.              — Ох, вот как! Я знал это, — расслабляется Феликс, наконец, блокируя телефон и глядя на Хёнджина.              Хёнджин кивает, но не смотрит на него. Его взгляд снова блуждает по комнате. За столом повисла тишина, которую Феликс рискнул бы назвать неловкой и которую он не может нарушить. Хёнджин кажется более напряжённым и погруженным в мысли, чем ему бы стоило быть, и Феликс просто не может этого понять. Он ковыряет заусенец указательным пальцем и впервые он слишком нервничает, чтобы спросить, что беспокоит Хёнджина.              Но Хёнджин заговаривает раньше.              — Я удивлён, но счастлив, Ёнбок, — он улыбается ему, снова глядя ему в лицо. Его улыбка трогает глаза, и носик очаровательно морщится. Это его Хёнджин.              Буря в его животе, наконец, успокаивается, он просто слишком много себе надумал.              — О слава Богу. На секунду я подумал… — хихикает Феликс, глядя Хёнджину в глаза и тряся головой.              Хёнджин начинает есть салат, и Феликс так и не заканчивает предложение. Он даже не знает, что вообще хотел сказать, правда. Он произнёс это прежде, чем подумал. Но Хёнджин ничего не спрашивает, и Феликс мысленно его благодарит за это.              В конце концов, напряжение и тишина сменяются какой-то неловкой болтовнёй. Они больше не касаются темы свидания, и Феликс чувствует, что не хочет снова говорить об этом несмотря на то, что ему не терпится рассказать Хёнджину обо всём, как случается каждый раз, когда с ним что-то происходит.              Может быть, у Хёнджина просто нет настроения и всё.