Лесная дева

      Лунный свет делал кожу стоящей у воды девушки ещё более бледной, придавая ей какой-то неземной вид. Элайджа стоял чуть в стороне, наблюдая за задумчивой Аннабель, пока та шаг за шагом приближалась к краю, и едва успел вскинуть руки, ловя подругу за локоть и не давая ей прыгнуть в воду. Словно очнувшись ото сна, девушка недоуменно воззрилась на вампира, словно в ночном купании в холодном весеннем пруду водопада не было ничего необычного. — Вода холодная. Ты, итак, выглядишь ослабленной, ещё и заболеешь, — пояснил свои действия мужчина, отпуская её локоть и протягивая руку в приглашающем жесте. Девушка тихо рассмеялась, но приняла руку, отворачиваясь от воды. — Мне не причинит вреда холод от воды, но ты прав, мне стоит вернуться в дом. Луна уже высоко, не хочу встретить волчицу, — легко пожала плечами девушка. Понятливо кивнув, Элайджа слегла склонился перед нимфой и подхватил её на руки. Блэквелл удивлённо пискнула, вцепляясь руками в его шею, и вопросительно посмотрела на спутника. — С моей скоростью это будет быстрее, — словно не произошло ничего необычного пояснил Майклсон, и перехватил ее поудобнее. Дождавшись ее неуверенного кивка, он на вампирской скорости направился к дому Гилберт. Когда он уже опускал девушку на землю, он заметил как та дернулась, прижимая руку к правому боку и тут же постаралась сделать вид, что ничего не произошло. Вампир нахмурился, но не стал заострять на этом внимание. — Значит вы с мисс Гилберт родственники? — спросил он, глядя на поправляющую юбку нимфу. — Мать Дженны была младшей сестрой Эйдана, так что да, в какой-то мере мы родня. Младшая ветвь в их семье не наследует магический дар, она была простым человеком, но знала о сверхъестественном, — повела плечами Блэквелл. — Я думал Эйдан и Роберт Стражи, как и твоя родня, — удивлённо вскинул брови Элайджа. — Нет, они простые колдуны, — улыбнулась Анна, и решила прояснить. — Это что-то вроде древнего проклятия, пронесенного сквозь века. Только старший ребенок становится ведьмой, а младший, как и вся его родословная остаётся людьми. Нора Соммерс не обрывала все связи с семьёй, но старалась уберечь дочерей от всего этого безумия. Отец познакомился с Эйданом тридцать два года назад, когда мама была беременна Айзеком, и они несколько раз выручали друг друга, так и зародилась их дружба. Рыжеволосая с отстранённой улыбкой проводила руками по кустам, высаженным за домом, задумчиво глядя на окна дома, в то время как мужчина что-то сосредоточенно обдумывал. — У меня есть просьба: постарайся не вмешиваться в местные проблемы, ладно? Скоро в город приедет Клаус, и будет лучше если он не узнает о тебе, — обхватил ее ладони Майклсон, заглядывая в черные глаза просящим взглядом. — Что твоему брату здесь нужно? — нахмурилась Аннабель, помня рассказы друга о его жестоком младшем брате, который неоднократно причинял боль их семье и был зациклен на снятии проклятья наложенного их матерью. — Он хочет провести ритуал, а я – остановить его. Елена двойник, она нужна для снятия проклятия. Анна резко выдернула руки из хватки друга, ошарашенно вглядываясь в его глаза, словно надеясь что это шутка. Она нервным движением откинула волосы за спину, лихорадочно вспоминая все упоминания о двойниках и разрозненные факты упомянутые другом раньше. — Двойник той девушки которая сбежала от вас?! Что Клаусу нужно для ритуала, и чем это грозит Елене? Я не буду стоять в стороне, если его ритуал будет угрожать Дженне или Гилбертам! — Он должен выпить её кровь до последней капли, но у меня есть эликсир, который вернёт её. Мы с Еленой заключили сделку, я пообещал защиту её семье и друзьям, в том числе и тебе, — в успокаивающем жесте поднял руку вампир, и добавил. — И будь осторожна, Катерина тоже в городе, она заперта в гробнице, но всё равно может быть опасна. Он видел как напряжённо прикусила губу Блэквелл, обдумывая его слова. Зная подругу и ее преданность семье, он ожидал возражений, но, спустя пару минут тишины, она нехотя кивнула. Нимфе не нравился такой исход событий, но она знала что Элайджа держит слово, и сделает всё возможное, чтобы уберечь Елену. А уж о её самоубийственных порывах она еще поговорит с девушкой, и той этот разговор явно не понравится. Немного поговорив и договорившись встретиться завтра, девушка поцеловала вампира в щеку и пошла к дому, замечая ожидающего её у дверей Роба. Они вошли в дом вместе, тихо обсуждая его завтрашний отъезд, а заодно мужчина рассказал о нескольких свободных домах в городе, в которых можно было поселиться, пожелай она съехать от Гилбертов. На кухне послышалось какое-то шуршание, заставившее их вскинуться, и оттуда выглянула Дженна в компании какого-то мужчины. Аннабель с удивлением опознала в нем спутника Деймона из бара, которого видела днём. Соммерс быстро их представила, это оказался её парень, Аларик Зальцман, после чего они все попрощались и разошлись по комнатам. Утро следующего дня Блэквелл провела с Джереми, расспрашивая его о жизни в городе, его интересах и забавных историях из жизни. Ближе к обеду парень отправился на прогулку со своей девушкой, а Анна решила просмотреть бумаги оставленные Робертом и встретиться с Элайджей в баре. За обедом мужчина рассказал ей побольше о двойниках в общем, и о Катерине в частности, дабы девушка была настороже. Увлекшись рассказом, девушка смогла успокоить свои волнения о Гилбертах, теперь куда как лучше понимая чего ожидать от Клауса и зная о возможной опасности со стороны пятисотлетней вампирши. Раньше она не поднимала тему семьи, видя боль в глазах друга и зная только некоторые забавные истории из далёкого прошлого, но сейчас явно было самое время узнать почему благородный, и верный вампир желает смерти родного брата. Рассказанная история об утоплении заколотых родственников поразила свято оберегающую семейные узы девушку, невольно заставляя её думать как бы она сама поступила на месте Элайджи. За время их разговора народа в баре прибавилось, и в том числе была там и вчерашняя волчица с тем же собеседником, что и вчера. Пока Элайджа ждал счёт, Блэквелл решила освежиться и привести себя в порядок, и направилась в уборную, слыша как следом за ней скользнула незнакомка. Ополоснув лицо холодной водой, рыжеволосая подняла взгляд к зеркалу, через него наблюдая за оборотнем. — Какие-то проблемы? — не дождавшись никакой реакции спросила Анна. — От тебя пахнет вампиром, но ты не одна из них. Передай дружкам что вчерашняя девка это только начало, и что лучше бы им оставить меня в покое, пока я не разозлилась, — высокомерно вздернула подбородок незнакомка. — Не втягивай меня в свои дела, я понятия не имею о чем ты говоришь, — усмехнулась Блэквелл, как вдруг волчица по-звериному оскалилась и шагнула в её сторону, намереваясь схватить за шею. Аннабель быстро развернулась к ней лицом, и волчица остановилась, почувствовав остриё кинжала у ребер. Такого сопротивления от человеческой девки она не ожидала, да и вредить ей не собиралась – только припугнуть, чтобы не огрызалась. — Послушай меня, волчонок, плевать я хотела на твои разборки с вампирами, и понятия не имею о какой девке ты говоришь, но попробуешь ещё хоть раз поднять на меня руку – я тебе потроха выпущу и прикопаю в лесу. Надеюсь мы друг друга поняли, — невинно улыбнулась нимфа, напоследок слегка полоснув соперницу по приоткрытому животу. Кинжал был смочен в аконитовом отваре, равно причиняющие боль как истинным оборотням так и полукровкам, поэтому та зашипела, но подумав, не стала обострять конфликт пока она одна в городе, и медленно кивнула. Блэквелл со всё той же милой улыбкой спрятала короткий кинжал в сумочке и, поправив тонкую курточку, вышла из уборной, оставляя за спиной напряжённую девушку, провожающую её тяжёлым взглядом. На улице, где они сговорились встретиться с вампиром, она облегчённо выдохнула, мысленно ругая себя за несвоевременный испуг перед оборотнем. Стоило озаботиться удобным креплением для оружия и всегда держать его при себе, потому что появление здесь волчицы и единоутробного брата Элайджи — не предвещало спокойной мирной жизни, а помимо себя ей хотелось защитить Дженну и Гилбертов. Как бы то ни было, но они семья, а значит стоило подготовиться к сюрпризам. Напряжённо постукивая пальцем по губам, Аннабель обдумывала что именно сказать Роберту и стоит ли оставлять защиту Елены на одного только Элайджу, когда он наконец вышел из бара и, привычно приобняв за плечи, повел её к машине, не отрывая от мыслей. Опомнилась нимфа уже сидя на пассажирском сиденье, и смущённо улыбнулась другу. Майклсон с пониманием наблюдал за ней, прекрасно понимая что они слишком похожи в стремлении защитить родных, чтобы упорная Блэквелл пустила всё на самотёк. Ещё после первого года их знакомства, получив те билеты в театр на Рождество, он с немалым удивлением понял, что эта девушка прочно вошла в ряды его близких, что не случалось уже давно, если даже не никогда прежде и был твердо уверен что не позволит причинить ей вреда. Следуя просьбе девушки он припарковался у продуктового магазина, давая той время приобрести всё необходимое для ужина и в целом комфортного проживания в доме Гилбертов, после чего направил машину к дому, решая напрямую заняться соблюдением сделки с двойником. Он хотел поговорить со своими колдунами и приготовить защитный амулет для Анны, не считая братьев Сальваторе достаточно приемлемой для неё компанией. То что они защищают юную мисс Гилберт вовсе не значит, что их расположение падёт и на нимфу, а они были приглашены в дом и могли натворить глупостей. Когда они уже остановились у обочины и мужчина собрался выйти из машины, он почувствовал лёгкое прикосновение к запястью останавливающей его девушки. Он повернулся, ожидая что та скажет, и с недоумением заметил пустой взгляд и нервно прикушенную губу подруги. — Они выманили меня из дома. Устроили ловушку. Похитили Алекса, а когда я пришла – порвали глотку, наказывая меня за побег и убийство тех троих, — севшим голосом сказала девушка не глядя на мгновенно напрягшегося собеседника, и добавила почти шёпотом. — Меня ударили отравленным клинком и никто не знает что это был за яд. Останься Ал в живых — мы бы смогли провести ритуал очищения, но теперь... Рана не заживает, яд не выводится из организма. Мне осталось пол года-год, потом я просто сгорю изнутри. Прости что не сказала сразу. Ещё только услышав начало её спонтанного признания, вампир понял что речь идёт о румынских ищейках, и справедливо начал злиться за бессмысленную и жестокую смерть невинного юноши, но стоило услышать о возможной скорой смерти той, кого он считал родным человеком — он впал в ярость. Те, кто говорят что самое страшное это безумная злость, когда впавший в нее теряет рассудок и крушит всё вокруг просто не встречались с холодным бешенством. Тысячелетний вампир знающий сотни и тысячи способов убийства и пыток вышел на тропу войны, и самое лучшее на что могли надеяться румыны отныне – что смерть найдет их раньше Майклсона. Мысленно влепив себе отрезвляющую оплеуху, Элайджа решил отложить планы мести на время и аккуратно притянул нервничающую девушку в объятия и прижал к груди, целуя в макушку. — Они ответят за смерть Александра и причиненную тебе боль, даю слово. И не отчаивайся, мы будем искать выход. Я не позволю тебе умереть, тебе ещё племянников растить, — тихо пообещал вампир, и почувствовал благодарный поцелуй в щёку. В полной тишине они просидели ещё пятнадцать минут, после чего успокоившаяся Анна аккуратно выбралась из кольца его рук и быстро начала приводить себя в порядок, незаметно пытаясь убрать следы недавних слёз с лица, после чего довольно споро попрощалась с другом и поспешила в дом, намереваясь приготовить прощальный ужин для Роба. Первородный не двинулся с места, тяжёлым взглядом следя за тонкой фигуркой девушки мелькающей в окнах первого этажа, и думал о дальнейшем плане действий. Стоило подстраховаться на случай неудачи с Клаусом, поднять старые связи среди колдунов и ведьм и свести их с Джонатаном и Эйданом, чтобы те постарались выяснить происхождение яда если с ним что-то случится, но для начала – поговорить об этом с Джонасом. Приняв решение, мужчина сжал челюсти и завел мотор, направляясь к квартире своих колдунов, в то время как Аннабель провожала тоскливым взглядом отъезжающий автомобиль. Нимфа встряхнулась и, с мыслью «Хватит себя жалеть!», быстро переоделась в домашнюю одежду и принялась за готовку. Играющая на фоне музыка помогала девушке погрузиться в привычное занятие, благодаря чему она не заметила как пролетело время, пока её не отвлекли неловким покашливанием. Обернувшись, она заметила стоящую в ступоре Дженну в компании смущённо улыбающегося Аларика. — Что ты... — пораженно шепнула Соммерс, оглядывая заполненную продуктами кухню, на которой шипело и скворчало и невероятно вкусно пахло тушеным мясом и пирогом из духовки. Она была поражена масштабами, особенно учитывая что все в доме Гилбертов практически не умеют готовить, а тут пир на весь мир в пределах небольшой кухоньки. — Роб уезжает ранним утром, я решила что помимо ужина нужно собрать ему что-то в дорогу, иначе он доведет свой желудок для крайности, — пожала плечами девушка, не видя ничего странного. К тому же, почти всё время она сама готовила еду для домашних и привыкла делать много – дети много едят и у них бесконечно меняются «хотелки». — К тому же я была уверена что ты будешь с мистером Зальцманои, а Джер сказал что скорее всего Елена придет домой с парнем, так что вот, теперь готовлюсь. — Бога ради, зови меня просто Рик, я чувствую себя жутким стариком когда ты так меня называешь, — рассмеялся мужчина, и решил уже полноценно оглядеть новую жительницу этого дома, поскольку их скорое ночное знакомство мало располагало к внимательному изучению. Девушка была невысокого роста, даже слегка ниже Елены, предпочитала собирать длинные медные волосы в высокий пучок и практически всегда носила платья или юбки, что удивительно для нынешнего поколения, обожающего джинсы. Со слов своей возлюбленной, он знал что та рано потеряла мать и воспитывалась строгим, но любящим отцом и боготворящим её крёстным, который являлся дядей мисс Соммерс, и потому девушка хороша воспитана, мила и независима от мнения посторонних. Дженна хотела помочь Анне, и с возмущением приняла отказ, решив хотя бы накрыть на стол. Она была смущена тем, что девушка-подросток повесила на себя такие заботы и даже учла их с Еленой парней. Что-то внутри подсказывало что и Джереми предлагалось прийти вместе с девушкой, но судя по тому, что Бонни так и не была упомянута – он успел перевести тему. Решив завтра же обговорить детали их совместного быта, а заодно позвать ее на предстоящее послезавтра чаепитие исторического сообщества, она закончила с сервировкой и поспешила на пару с Алариком расставить подготовленные блюда. Пока Блэквелл проверяла пирог и шутливо ругалась с историком за право нарезки салата, в дом уже подтянулся Джереми в компании Бирна, а вскоре пришла и Елена со Стефаном, тут же познакомив его с Блэквелл и объяснив что уже знакомый ей Деймон — его старший брат. После ужина, прошедшего под разговоры об увлечениях, интересах и возможных развлечениях, младшие Гилберты, с одобрения Дженны, категорично выставили Анну из кухни, заявив что сами займутся уборкой, на что она рассмеялась и, поспорив для виду, согласилась. Она отвела Роберта на улицу, решив сразу посоветоваться с ним по поводу крепления для оружия и возможных защитных мерах для дома. — Я рассказала ему всё что произошло, он обещал что постарается найти способ вылечить меня. Предупреди наших отцов, скорее всего он выйдет на связь с ними в первую очередь, — добавила нимфа, как только вопрос о покупке большого количества аконита и набедренных ножен для кинжала был решен. Роберт, прекрасно понимающий о ком идёт речь, одобрительно кивнул. Несмотря на то, что они с вампирами были так называемыми «природными врагами», Майклсон, своей открытостью и заботой об Аннабель, внушал доверие и уважение всем членам семьи. Даже ревнующий свою тётю к посторонним мужчинам четырехлетний Николас признал вампира, что было огромным шоком для рыжеволосой и его отца. Вскоре после их возвращения в дом, Стефан распрощался со всеми и, пожелав Роберту удачной дороги домой, уехал, а Елена предложила Анне выпить чая перед сном и немного поболтать. Она расспрашивала нимфу о её увлечениях, после чего их диалог незаметно скатился к забавному построению «Вопрос-ответ». — Любимый цвет? — Синий. Любимая еда? — Баклажаны, — смущённо улыбнулась Гилберт. — Умеешь водить машину? — Да, и немного учили управлять мотоциклом, но не понравилось. На кого собираешься учиться? — Раньше хотела быть писателем, сейчас думаю стать врачом как отец, а ты? — Я люблю петь, немного умею рисовать. Возможно что-то связанное с искусством или театральный, ещё не решила, — ответила Блэквелл, думая о том, что даже если она сможет выжить то вряд ли отправится учиться в ближайшие пару лет, да и к тому же она привыкла к домашнему обучению, школьный курс она сдала экстерном через пол года после возвращения из плена. — Хорошо... Любимый жанр в музыке? — Вперемешку, но чаще всего рок и джаз, хотя и классику уважаю. Любимый жанр фильмов? — Романтика и комедия, — подняла руки Елена, словно говоря «Каюсь, грешна». Ей нравилось говорить с Анной, они были совсем разными, но при этом у них не возникало никакого недопонимания и создавалось ощущение, что они знакомы целую вечность. Заглянувший на кухню Джереми напомнил им о времени и девушки, спохватившись, убрали следы их позднего чаепития и тихонько разошлись по спальням, стараясь не мешать спавшему на диване в гостиной Роберту. Уже в своей спальне, надёжно заперев дверь и раздевшись, Аннабель меняла повязку и думала о том, что кажется зря боялась стать обузой, поскольку замечала что погруженные в свои проблемы Гилберты оживлялись рядом с ней, совсем не наигранно интересуясь её предпочтениями и интересами, а Дженна словно гордая мать оглядывала их с лёгкой улыбкой любящим взглядом. Единственное, что смущало нимфу, это цепкий и настороженный взгляд Стефана, так похожий на виденный ею недоверчивый взгляд его брата – Деймона. Она заметила как едва заметно покачал головой Зальцман за ужином, словно они с Сальваторе вели беззвучный диалог, но не стала лезть не в свое дело, решив что пока её не трогают и не втягивают в непонятные игрища – всё это её не касается. Утром, пока в доме царила сонная тишина, Блэквелл поднялась с постели, чтобы проводить Бирна в путь, и удивлённо замерла на нижней ступеньке лестницы, увидев как незнакомый мужчина тихо двигается в сторону гостиной. Он напряжённо вскинул взгляд как только услышал скрип половиц, и спрятал руку с кухонным ножом за спиной. — Ты ещё кто? — требовательно спросил он, глядя на нимфу как на неведомую зверюшку. Не терпящая самодовольных наглецов девушка вопросительно изогнула левую бровь и сложила руки на груди. — Могу задать тот же вопрос. Незнакомец в доме ранним утром, ещё и с ножом в руках, — цокнула языком девушка, не отводя взгляда и мысленно готовясь к возможному нападению. Он нахмурился и, обдумав, расслабил плечи и шагнул в её сторону. — Я Джон Гилберт, и это мой дом. В котором, как я погляжу, расположились незнакомые мне люди, — мужчина попытался говорить максимально дружелюбным тоном, оправдывая наличие ножа в руках, но девушка не обманывалась, следя за лицом, а не речью. — Только попробуй навести на неё нож, придурок, и я тебе хребет перебью, — раздался хриплый голос из гостиной, а следом показался заспанный Роберт без рубашки. Джон оскорбленно вскинулся и окинул его взглядом, пытаясь понять кто ему угрожает. — Роберт Бирн, кузен Миранды и Дженны, надо же. Судя по твоей защите эта малышка – Блэквелл? Извиняюсь за резкость, — насмешливо протянул Джон, вызывая стойкую неприязнь у нимфы, но та лишь приподняла уголок губ в улыбке и помахала рукой, проходя на кухню. Она хотела успеть собрать все необходимое пока её крестный брат будет приводить себя в порядок, и разговоры с малоприятным человеком явно не были в приоритете. Нимфа привыкла к окружающим её мужчинам, которые были горды, прямолинейны и сильны, и насмешливый брат Грейсона казался ей затаившейся змеёй, что ждёт подходящего момента для удара из засады. Черты его лица и мимика так и кричали «Я самый самодовольный засранец из всех!», но судя по всему он не был так уж уверен в себе, заметив Роба. Она тихо усмехнулась, ведь успела заметить уязвленный взгляд мужчины, который очевидно сравнил себя с крепким соперником и пришел к не утешительным выводам. Аннабель вышла из дома вместе Робом, кутаясь в тонкий кардиган и чувствуя небольшой страх, поскольку никогда раньше не расставалась с семьёй на столь долгое время по собственной воле. Мужчина усмехнулся, видя смятение девушки и притянул её к своей груди, тихо шепча ей что она достаточно сильна и со всем справится. Когда машина отъехала с подъездной дорожки она ещё стояла задумчиво глядя ей вслед, когда услышала как открылась входная дверь. — С чего вдруг ты решила приехать сюда без своего противного братца-прилипалы спустя столько лет? Раньше ваша семейка не особо то горела желанием подружиться, а тут... — едко спросил Джон пренебрежительным тоном. Обернувшаяся Аннабель заметила гримасу брезгливого превосходства на его лице, словно он был уверен в своей правоте и имел право на вопросы. — Если тебя что-то интересует, спроси Дженну, я здесь с её согласия, — ответила девушка и, проходя мимо мужчины, остановилась, заглядывая ему в глаза. — И не смей говорить о моей семье в таком тоне. Ты им в подметки не годишься. Джон Гилберт не был трусом. Он не боялся вампиров, оборотней и ведьм, зная как с теми справиться. Но глядя в черные глаза этой хрупкой девочки он внезапно понял что уже видел подобный уверенный взгляд у Эйдана Бирна, когда тот защищал своих племянниц, и знал что она уничтожит всё что ему дорого, стоит перейти ей дорогу. Почувствовав как похолодело что-то в его желудке, он сглотнул, уже будучи не так уверен стоило ли ему накидываться на девчонку. Но, несмотря на то, что она зашла в дом не глядя на него, создавалось ощущение, что она знала о произведенной ею впечатлении. Поскольку на улице было ещё раннее утро, нимфа решила продолжить сон, но взбудораженное разговором с Джоном сознание не желало успокаиваться и, плюнув на бесполезные попытки заснуть, она пошла в ванную. Она залезла в горячую воду наконец сняв с себя кулон, и задумчиво стала перебирать пальцами шрамы на кистях, плечах и груди. Отец ругал её за ношение иллюзии которое отнимает столько сил, но другим выходом было носить максимально закрытую одежду, а к этому она не привыкла. Нет, она не ходила в мини-юбках и с декольте до пупка, не оставляющими простора фантазии, но шрамы были во многих видных местах, и они служили напоминанием о ее заточении в подвалах Румынии, поэтому она их и скрывала. Дочери Артемиды обладали своей особой магией, и они могли делиться силой со своим партнёром, и первые дни после похищения она думала что ее притащили, чтобы взять силой, но это было не так. Ее держали в темноте двое суток, давая лишь воду и пару кусков хлеба, а после пришел он. Слуги звали его «Господин Скендер» и именно он был хозяином того места, где её держали. Он трагично поохал, театрально сокрушаясь о недостойном поведении своих слуг, не окруживших гостью должной заботой и поспешил исправить положение. Только вот его забота оказалась извращённой — он велел облить ее ледяной водой и оставить на цепях в минимуме одежды. Аннабель не знала что именно остановило его от изнасилования, ведь она видела каким похотливым взглядом он смотрел на то, как Костэль рвет на ней платье, но факт оставался фактом. Когда от холода подземелий и неожиданного "купания" у нее уже зуб на зуб не попадал, он наконец подошёл ближе и, подав знак освободить её руку, нацепил на палец то самое кольцо. Нимф нельзя было загипнотизировать, они не поддавались внушению и могли противостоять магии разума, но чего они не могли — ослушаться приказа хозяина такого кольца, ведь созданы они были именно для их пленения. Он велел ей не пытаться сбежать, убить саму себя и его или кого-то из слуг и никогда не перечить ему. В течении следующей недели она не видела никого кроме прислуги приносящей ей еду, усмехаясь этой очаровательной заботе о её фигуре. Да уж, не таких радикальных мер она хотела для похудения, но выбора не было. Её сняли с цепей и поместили в маленькую камеру, кинув вместо одежды какую-то тонкую тряпку, похожую на рубище, отчего она тряслась от холода каждую ночь. Судя по отсутствию интереса к ее состоянию – её мариновали, чтобы заглядывала в рот своему «благодетелю», ведь кольцо обеспечивает подчинение, а не обожание. Она уже почти не чувствовала конечностей, когда в камеру вошёл крупный парень, как котёнка поднявший её за шкирку, и потащил в незнакомом направлении. Помещение в котором она оказалась было теплым, слабо освещенным и мрачным, но девушка не успела осмотреться, как её усадили в крепкое дубовое кресло и приковали руки к подлокотникам, после чего громила покинул помещение. — Как поживает моя дорогая гостья? — слащавым голосом пропел тот самый Скендер, выходя из-за её спины. Аннабель была вежливой и воспитанной девушкой, и предельно учтивым голосом послала своего пленителя в далёкое путешествие в место где не светит солнце. Мужчина ничуть не расстроился, звонко рассмеявшись и одним движением вогнал в предплечье девушки широкий, длинный кинжал с изогнутой гардой. Остриё проехалось по кости, заставляя кричать от боли, а он лишь радовался как ребенок видя её слёзы. С такими развлечениями они провели в той комнате, оказавшейся пыточной, около трёх часов, которые так растянулись для юной нимфы, будто прошло несколько суток. После, ей залечили самые глубокие раны, и бросили в камеру, а дни потянулись вереницей безумия. Спустя месяц пыток ей выжгли клеймо в районе позвоночника, после чего она металась в бреду почти сутки, а когда пришла в себя — нарядили в вечернее платье с открытой спиной и вывели в столовую. С тех пор она стала каждый день проводить недалеко от румына, исполняя роль безмолвной куклы. В минуты дурного настроения она получала новые порезы, и ей не было позволено кричать. К тому времени она уже рассталась с надеждой вернуться домой, понимая что если родные не нашли это место до сих пор, то уже вряд ли найдут. Спустя ещё месяц её стали выводить на прогулки, поскольку Скендеру не нравилась её трупная бледность, и тогда она встретила вампира. Она не говорила с ним дольше положенного после случайного столкновения, но услышавший об этой встрече от стражи хозяин внезапно воодушевился. Она получила приказ соблазнить незнакомца в кратчайшие сроки, влюбить его в себя, но не допустить в постель. Не понимающая происходящее шестнадцатилетняя девушка не могла возразить, осознавая что её воспринимают просто как дрессированную собачку, забавляющую владельца. Тем не менее она выполнила требуемое, сходив под надзором на несколько свиданий, во время которых ее открытые ключицы прожигали далеко не невинным взглядом, а в последнюю встречу ей предложили уехать из страны вместе, обещая златые горы. Блэквелл начала неловко мяться, обещая обдумать столь щедрое предложение, и в завершении вечера была укушена. Он внушил ей забыть об этой маленькой неприятности, и тепло попрощался с девушкой, не зная что та не сможет забыть ничего из происходящего. Увидевший укус господин был доволен, считая это показателем выполненной работы, и оборвал все их связи, на время заперев девушку в поместье. Вскоре, после ещё одного месяца во власти безумца, она повстречала Элайджу и вернулась домой. Первым её раны увидел Александр, тут же доложивший об этом отцу, после чего с нее потребовали полного рассказа со всеми деталями. Несмотря на совместные усилия Бирнов и Блэквеллов окончательно избавиться от следов не удалось, но на место бывших широких рубцов пришли тонкие полоски шрамов, всё ещё хорошо видимые. Встряхнувшись, Блэквелл провела руками по лицу, словно стряхивая с себя грязь этих воспоминаний и, быстро завершив купание в давно остывшей воде, оделась и пошла на кухню, столкнувшись в дверях с раздраженной Дженной. — Самодовольный засранец! — прошипела Соммерс, после чего подняла взгляд на Анну и немного улыбнулась. — Прости милая, просто Джон Гилберт выводит меня из себя. — О да, я уже имела честь познакомиться с этим "очаровательным" человеком, — протянула рыжеволосая и девушки одновременно фыркнули, тут же рассмеявшись. Поскольку Дженна торопилась, она быстро убежала, а нимфа продолжила путь к нужному месту. Пока варился её кофе, она поболтала с Еленой о планах на день и договорилась по возможности встретиться с ней днем, чтобы познакомиться с её лучшими подругами. Сразу после ухода Джона в дом пришел Деймон, поздоровавшись с которым, Анна ушла наверх, чтобы собраться на прогулку до лавки с травами о которой слышала от Джереми. На городской площади была куча народа, и судя по траурному виду, шла церемония прощания с кем-то, но она решила сначала завершить свои дела. В помещении царил полумрак, освещаемый нескольким потолочными светильниками установленными прямо над стойкой с кассовым аппаратом. Почти на всех горизонтальных поверхностях стояли банки и бутыльки с травами и порошками, за невысокой стойкой стояла пара стульев и виднелись ряды со шкафами на которых по бокам висели засушенные пучки. — Чего ты ищешь в моей лавки, дитя? — раздался тихий голос вышедшей к посетителю женщины. Она выглядела совсем старухой, но при этом имела ясный взгляд и была довольно подвижна. — Доброго дня, мадам, — уважительно склонила голову Аннабель. — Мне нужен борец, цветы чертополоха и хорошо бы если найдется что-то от боли. Хозяйка лавки по совиному склонила голосу, не отрывая глаз от клиентки, и медленно, шаркая ногами, направилась к скрытой за дверью задней комнате, поманив Анну за собой. — Меня зовут Армина Хесед. В наши дни редко встретишь подростка верящего в силу трав, — прошелестела женщина, предлагая нимфе присесть за небольшой столик стоящий в комнате. Девушка приняла приглашение, наблюдая как старушка ходит между полок выбирая нужные склянки. Наконец, спустя десять минут ожидания, та опустила на стол перед ней пять баночек и несколько пучков. — Думаю ты знаешь как применять их по назначению. От болей хорошо поможет белладонна, — придвинув нужную баночку с ягодами ближе, сказала женщина, наблюдая за реакцией клиентки. — Думаю я мало похожа на средневековых отчаянных дам, и пожалуй не стану травить себя, — фыркнула Аннабель, понимая что это была неожиданная проверка её знаний. Старушка рассмеялась каркающим смехом и убрала банку. — Верно, дитя. Можешь взять душицу и мелиссу. Также, помимо нужного тебе волчьего корня, здесь ещё есть вербена, с ними и душицей можно заваривать чай, он убережёт тебя от тех, кто скрывается в ночи, а пучок чертополоха будет защищать твой дом, — деловито расставив травы поведала женщина. Она споро собрала всё необходимое в небольшой пакет и отдала его нимфе. — Благодарю, мадам, — уже расплатившись попрощалась девушка, но остановилась, когда хозяйка лавки схватила её руку. — Этот город не так безопасен как кажется, девочка. Ночные демоны повсюду. Береги себя и принимай то, что я тебе дала, это поможет, — окрепшим голосом заявила она и, кивнув несколько раз головой, пошаркала обратно в свою подсобку, не слушая что ответит девушка. Блэквелл же, выйдя на улицу и вдохнув свежего воздуха, подумала что старушка определённо что-то знает, раз уж всучила ей защиту и от волков и от вампиров. Решив подумать об этом позже, она огляделась по сторонам, замечая Джереми, гуляющего в обнимку с девушкой и темнокожего мужчину который провожал их взглядом. Внезапно он повернулся к ней, и их взгляды пересеклись. Увидев её вопросительно вздернутую бровь, он лишь нахмурился и ушел с площади. Девушка же решила задержаться и узнать что за церемония прощания проходит здесь и, перехватив пакет с покупками поудобнее, направилась к стенду с фото. Пока она толкалась среди людей и слушала о погибших в лесу туристах, на телефон пришло сообщение от Джереми, предлагающего ей присоединиться к нему в баре. Она решила принять приглашение, но перед этим опустилась на одно колено перед стендом, мысленно обращаясь к силам земли, дабы те помогли успокоиться несчастным людям, и решая что нужно быть начеку в здешних лесах. Поскольку дочери Артемиды были истинными детьми природы, они ценили все дары земли, будь то растение, зверь и человек, и потому считали необходимым помогать нуждающимся. Было довольно странно, что Анна не почувствовала зова о помощи той ночью, потому что раньше уже случалась такое, что сама земля передавала ближайшим нимфам информацию о бедах своих детей. На склонившуюся девушку с недоумением смотрела Кэрол Локвуд, не понимающая чему молится незнакомая ей девица, и решила узнать кто она такая. — Доброго дня, мисс. Моё имя Кэрол Локвуд, я мэр этого города, — представилась женщина. Блэквелл подняла на нее взгляд и поднялась с земли. — Добрый день, мадам мэр. Я Аннабель Блэквелл, дальняя родня Дженны Соммерс, — миролюбиво, поскольку женщина была вежлива и приветлива, ответила девушка. — Ох да, точно! Дженна упоминала об этом, я совсем забыла, — улыбнулась Кэрол и решила уточнить интересующий её вопрос. — Прошу прощения за бестактность, но вы знали кого-то из этих ребят? — Нет, мадам, но я понимаю горе, постигшее их родных. Я, можно сказать, помолилась за упокой их душ, — смутилась Анна. — Надеюсь ваши молитвы дойдут до адресата, — ободряюще потрепав собеседницу по плечу сказала женщина и, улыбнувшись, попрощалась, отходя к своим знакомым. В баре было многолюдно и нимфа немного потерянно огляделась по сторонам, стараясь найти Гилберта, как вдруг почувствовала чужие ладони на своих плечах. — Не меня ищешь, птичка? — прошептал ей на ухо Деймон Сальваторе, вызывая раздраженный вздох. — Неужели девушки и впрямь ведутся на такую слащавость? — стряхнув его руки и отступив на пару шагов, спросила девушка, встречаясь с пренебрежительным взглядом брюнета. — Брось, ты ведь очарована мной, — усмехнулся мужчина. — Разумеется, ночами не сплю, мечтая о твоём внимании, о прекраснейший, — фыркнула Анна и, не сказав больше ни слова, пошла в сторону столов, за одним из которых заметила юношу с его подругой. Деймон, прищурившись, наблюдал как она присаживается за столик, знакомясь с Бонни, и его не оставляло чувство, что с этой девчонкой что-то не так. Помня, как категорично Елена заявила, чтобы они не смели втягивать рыжую в их разборки, он решил намекнуть Джону чтобы тот присмотрел за ней и принес хоть какую-то пользу. Блэквелл, после знакомства, быстро вовлекла Бонни в обсуждение разных легенд, поскольку услышала обрывок их с Джереми разговора о магии и случившегося происшествия в лесу, в конце концов сведя разговор к Чёрному констеблю, который, по легенде, творил своё правосудие. Джереми со смехом смотрел за вошедшими в раж девушками, которые бурого обсуждали допустимость и правозаконность действий легендарного "некроманта", в то время как с другого конца зала за ними с улыбкой наблюдала Елена. Наконец, придя к общему выводу, что как минимум смерть Джона Доминго была необычной, Анна решила отойти к бару, оставив пару наедине. Заказав себе "Пина коладу", девушка осмотрелась вокруг. В одном из углов зала она заметила Дженну в компании незнакомой девушки и Аларика, которым помахала рукой, заметила стремительного уходящего Сальваторе и, уже взяв в руки бокал с напитком, увидела ожесточенно спорящих о чём-то Елену и Джона, к которым и решила подойти. — ... но я тебе не дочь, ты понял?! — раздражённо воскликнула шатенка и, откинув в сторону руку Джона, преграждающую ей путь в зал, подошла к Анне. — Проблемы? — вскинула бровь рыжеволосая. — Пустяки, не сошлись во мнениях – как и всегда, — буркнула Гилберт, взволновано крутя в руках телефон. — О, ну хорошо. А телефон ты раздавить готова тоже просто потому что Джон Гилберт засранец? — поцокав, усмехнулась нимфа, следя за нервными движениями собеседницы. — Это... Ладно, — усмехнулась Елена. — Моя подруга, Кэролайн, попала в переделку, но Стефан и Деймон ей помогут. Просто я волнуюсь за них, — тихо добавила она. Понимающе кивнув, Блэквелл подхватила её под руку и повела к бару, решив что от бокала мохито её волнения немного улягутся, а уж с Дженной по поводу выпивки они как-нибудь договорятся. Пока Елена делала заказ, Анна достала телефон из кармана и отправила СМС на номер первородного: «Подружка Елены в беде, думаю она входит в сделку. Та, которую зовут Кэролайн», и отложила его в сторону. Она рассказывала Елене о поездке на историческую родину её бабки – Дублин – как вдруг, мобильник мигнул ответным сообщением «Спасибо что сообщила», и она окончательно уверилась что всё будет в порядке. Вскоре после этого они направились в сторону дома, и Анна сразу же направилась в комнату, дабы распаковать покупки и приготовить защитные травы для заваривания чая. Когда она спустилась вниз, она застала умилительно обнимающихся посреди коридора Стефана и Елену и, поздоровавшись, прошла на кухню. — Белль, я ухожу с ночёвкой к Кэролайн, предупредишь Дженну, ладно? — в обнимку с подушкой влетела на кухню шатенка. — Без проблем. Значит, проблема твоей подруги решилась? — кивнула Анна, наливая чай в кружку. — Да, но она немного расстроена, и мы с Бонни хотим её поддержать. Спасибо, — протараторила девушка и, благодарно чмокнув рыжеволосую в щёку, выскочила из дома. Блэквелл понимающе усмехнулась, а после набрала номер Элайджи. — Судя по взъерошенному виду Елены – ты успел вовремя, — дождавшись окончания гудков и приветствия знакомым бархатным голосом, проговорила она. — Да, работающий на меня человек помог девушке. Как ты себя чувствуешь? — тихим голосом спросил Майклсон. Он весь день занимался поднятием старых связей и обсуждением возможных вариантов лечения с Джонасом, но получил в ответ лишь просьбу принести отравленного ядом или хотя бы его кровь, о чем и хотел попросить подругу. — Неважно, но я уже привыкла к этому, — пожала плечами девушка, после чего в трубке раздалось напряжённое молчание. — Я хотел поговорить об этом. Мой колдун просит принести хотя бы немного отравленной крови. Он хочет попробовать воссоздать формулу яда, чтобы знать к чему вообще нам требуется антидот. — Твой колдун случайно не высокий темнокожий мужчина, носящий чёрное пальто? — задумчиво закусила губу девушка, вспоминая пронзительный взгляд незнакомца на площади. Получив же подтверждение друга, она добавила. — Я предоставлю кровь из раны, но перед этим он принесет мне клятву о не причинении вреда. Не хватало ещё чтобы он стал использовать эту пакость в своих целях. — Это разумные требования, — согласился вампир. Они проговорили ещё недолго, договариваясь о завтрашней встрече, а после Анна попрощалась, спеша к зовущей её Соммерс. Дженна с пониманием отнеслась к ночёвке племянницы, и решила обсудить вопросы домашнего хозяйства, чувствуя себя неуютно от того, что Блэквелл повесила на себя заботу о пропитании всего семейства. В конце концов они договорились о том, что Дженна и Гилберты покупают всё необходимое для дома самостоятельно и, раз уж никто из них практически не умеет готовить, оставляют это для Анны, а уборка дома полностью ложится на их плечи. Придя к соглашению, девушки постепенно распили бутылку красного вина, во время чего Дженна шутливо называла себя худшим опекуном на свете, позволяющим напиваться детям, а после прихода Джереми они договорились пойти на чаепитие исторического сообщества вместе и Анна покинула их компанию. Дженна с улыбкой смотрела вслед рыжеволосой, понимая, что несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, она прекрасно держится и как никто другой осознает все трудности, с которыми сталкивается Соммерс в присмотре за племянниками, поскольку и сама прошла через подобное. Залпом допив вино из бокала, она направилась в свою спальню, планируя завтра устроить интересный день для девушки.